Монохромный лес

      Ночная Тайга - место, прячущее за своей тёмной маской не меньше загадок, чем величайшие иллюзионисты. Она таит в себе опасность, с которой сталкиваются те немногие, кто рискует её изучать. Ведь ночью, когда всё вокруг спит, а на небе сияют яркие звёзды, можно встретить богатства и тайны, не предназначенные для встречи с людьми. Но темнота - это не время человека, это время хищников. Здесь нет места доброте и сочувствию, здесь живут и властвуют лишь капризы природы и звериные инстинкты.       В этом Антон с лихвой убеждался, идя по заснеженной тропе. Мороз давил как-то необычно сильно, не так, как прошедшую неделю. Не спасал ни тёплый пуховик, ни размеренный ход. Замотанное шарфом лицо согревалось только дыханием, но до следующего выдоха успевало остыть. Холод мерно бил по школьнику, просачиваясь сквозь слой одежды и навязывая парню свои леденящие объятия. Казалось, что ещё немного, и он заморозит несчастного, заточит в мёрзлые оковы, а снежный наст спрячет тело от лишних глаз.       А Тайга между тем застыла в тишине, наблюдая за парнем, только ветви деревьев редко трещали от изнеможения, да снежная корка звонко ломалась под бодрым шагом. В остальном же ничего не изменилось. Где-то там, сверху, звёзды и луна обдавали лес своим сиянием, холодным и слишком слабым, что бы пробиться через густую крону деревьев. Оно освещало лишь верхушки величественных сосен, но здесь, у подножья деревянных исполинов, царил мрак. Лишь в редких прогалинах можно было увидеть, как тяжёлые облака разрывали на части черноту ночного неба и уносились куда-то за горизонт, оставляя после себя только далёкие отголоски.       Тропинка всё так же безмерно тянулась через сугробы, ведя путника сквозь чащу. И если бы не свет фонарных огней где-то вдалеке, почти у самого горизонта, то можно было бы подумать, что парень попал в какой-нибудь сказочный мир. Но совсем не тот, который кто-то мог представлять себе, будучи ребёнком. Здесь не было ни сказочных существ, ни волшебных предметов, а только самые обычные, серые, безжизненные и угрюмые деревья, да холодный и колючий снег, покрывающий всё, чего касался взгляд.       А просёлочные огни мелькали всё более бодро, игриво, маня на своё свечение. Такие яркие, что даже в этом мрачном месте казались чем-то удивительным, сродни празднику в царстве теней. Казалось, это не какие-то там огоньки, а настоящие звёзды, освещающие своим сиянием весь посёлок. И в то же время это были всего лишь фонари, установленные на столбах.       Под ногами уже заскрипели доски старого моста, и пусть переправа не вызывала особого доверия, но что-то в ней казалось особенным. Может, дело было в скованной подо льдом речушке, что заманчиво блестела под светом луны, а может в том, как приятно поскрипывало дерево, прогибаясь под ногами. А может в тишине, которая, казалось, была повсюду, или в запахе хвои, что ощущался особенно терпким морозным утром.       Но вот мост остался позади, дерево вновь сменилось на снежную корку. Лес начал редеть, и вскоре перед взором школьника предстали первые дома. Чащобная тропинка сменилась на широкую и ровную дорогу, что тянулась вдоль изб, уходя в самую глубь посёлка. Деревянные домики, словно грибы после дождя, показывались то тут, то там; тянулись ровными рядами вдоль улиц или одиноко возвышались, как безымянные островки на бескрайнем море. Но, несмотря на их обилие, из-за стоявшей тишины и раннего часа посёлок казался пустынным. В отличие от дневных часов, сейчас не было слышно ни детского смеха, ни голосов взрослых, не было видно ни одного прохожего. И это напрягало больше всего. В остальные дни нет-нет, но на дороге встречались кучки школьников или редкие взрослые, что выгуливали своих питомцем или спешили по своим делам. А сейчас на улицах было слишком пусто, словно весь посёлок заснул беспробудным сном.       И всё бы ничего, но то, что произошло дальше, можно было бы описать одной простой фразой, которую Петров как-то услышал во время телефонного разговора своего отца: "вспомнишь говно - вот и оно". Проходя вдоль очередного столба, Антон уловил совсем лёгкий хруст снега где-то позади. Обернувшись, школьник не заприметил никого, лишь абсолютная пустота приветствовала парня. Да и разглядеть что-то в темноте, когда в глаза било светом, было весьма непросто. А после короткого затишья хруст снега повторился с противоположной стороны. Словно кто-то не просто следил за школьником, а таился во мраке, готовясь к нападению. И, судя по всему, вчерашняя фигура у дома, была совсем не игрой разума спросонья - кто-то действительно наблюдал за парнем. Сперва через окно одинокого домишки, теперь караулил на улице посёлка... Антон замер, нервно сжимая кулаки и уже морально готовясь дать отпор возможному обидчику. Но никто не нападал, однако в следующее мгновение тишину разорвал доселе знакомый голос. - Туки-туки, Тоша, - прозвучало откуда-то из-за спины, в сопровождении деревянного стука. Рыжая знакомая стояла около забора, там, до куда не доходил свет покосившегося фонаря. Лисья личина всё так же покоилась на хозяйке. Тёмный нос блестел под взором луны, мех слегка колыхался при дуновении ветра, а в прорезях маски всё так же горели янтарём глаза. - А-алиса, твою мать, зачем так пугаешь? - тяжело, но с облегчением выдохнул школьник. И, как это бывает после шока, он нервно заулыбался. - У-у-у, кто-то у нас трусишка зайка серенький... - С лаской проговорила девушка, подходя к Петрову. Её задорный тон рассекал повисшее напряжение, словно клинок, рассекающий воздух. А сквозь речь улавливался тихий смешок, и не удивительно - напугала паренька, а теперь радуется шалости. - Ничего я не трусишка, - возразил Антон. И пусть тело было всё ещё напряжено, страх начал отступать, а голос стал более чётким. - Просто кое-кто меня до кондрашки довести хочет. - Да ладно тебе, - Алиса встала к юноше почти вплотную, подняв руку к его лицу и слегка ткнув пальцем по кончику носа, - я ведь и не пугала совсем. Так, слегка походила рядом, а ты уже напридумывал всякого...       Неожиданно девушка начала медленно обступать парня, сцепив руки за спиной и переступая с носка на носок. Плавные движения, под стать настоящей лисице. Сейчас она уже не казалась такой чудаковатой, как при первой встрече, наоборот - чем-то походила на хищника. Опасного, грозного. Дай повод - нападёт, и полетят клочки по закоулочкам. Но словно прочитав мысли Петрова, лисица оборвала тишину. - Не бойся, я тебя не укушу... - тихо прошептала Алиса, отходя от юноши буквально на шаг. И, как при первой встрече, она протянула ему руку в меховой перчатке, полную сладостей в ярких обёртках. - Лучше угощайся. Говорят, шоколад хорошо помогает при нервах... - Треугольная лисья морда ткнула сперва в сторону школьника, а после перевела взгляд на угощение, словно говоря: "Чего ты ждёшь? Бери скорее!" - Спасибо. - Пальцы покалывало, когда Антон распечатывал фантик. Казалось, морозным утром все запахи ощущались более отчётливо: не успел юноша до конца развернуть конфету, как в нос ударил аромат шоколада. Но вместе с приятным, сладким вкусом было что-то ещё. Словно вместе со сладостью, по телу разливалось тепло - сперва во рту, после в груди, а затем и по всему телу. Конфетка напомнила ему одну из тех, что Петров тайком брал из родительской коробки, а под покровом ночи съедал и ощущал приятный жар. А теперь этот жар разливался по телу, прогоняя холод. - А откуда у тебя такие? - Да так, - лисица неопределённо махнула рукой, - ларёк ограбила. - Вот иди и пойми, пошутила она или скрыла криминальную правду за маской дурачества. Хотя узнать правду ему наверняка не дадут, да и было ли это сейчас столь важным? Сейчас он не был окружён своими одноклассниками, которые бы кидали на него свои презрительные взгляды; ел конфеты и наслаждался ранним утром в компании девушки, которая занималась тем же самым - вот, что было важно. Но как бы то ни было, школу никто не отменял, и, в отличие от понедельника, первый урок начинался рано утром, а потому следовало поспешить.       И вновь двое устремились по просёлочной дороге, минуя дома и фонарные столбы. Дорога была пуста, так что они не боялись быть замеченными, если бы кто-нибудь из жителей деревни решил выйти на улицу. Да и кому было выходить? Посёлок и не думал просыпаться. Вокруг царила тишина, даже птицы не щебетали. Казалось, будто время остановилось, люди и животные - все превратились в неподвижные статуи. Лишь одна единственная машина промелькнула на одном из поворотов, почти сразу скрывшись из виду. - Слушай, Алиса, а вчера случайно не ты у моего дома ходила? А то я...- но не успел Антон договорить, как девушка резко его перебила. - У дома? - плутовка вновь завела руки за спину и чуть наклонила голову, всем видом показывая, что не понимает вопроса, - ты о чём? - и ведь действительно. Если тот силуэт и был реальным, то сравнить его с Алисой было весьма проблематично. Тёмные штаны, обшитые мехом, ну никак не походили на шубку лисицы. Да и вместо тяжёлых ботинок на ногах девушки красовались простые сапожки. Даже если и представить, что это была она, то зачем ей это? Зачем в такой мороз проходить через лес и следить за парнем? Что бы просто попугать? Даже в голове эта идея звучала слишком глупо... - Да не, ничего, забудь. - В ответ парень ничего не услышал, лисица просто молча продолжила путь. В любом случае, Антон решил больше не думать об этом. По крайней мере, не сейчас, просто забыть этот эпизод как страшный сон, каким он, скорее всего, и являлся.       И вновь двое шли, посматривая на свежие сугробы, на то, как переливался снег в свете фонарей, и перебрасываясь ничего не значащими фразами. Незамысловатая прогулка ранним утром, которой скоро было суждено оборваться - впереди начала вырисовываться кирпичная коробка школы, укрытая за сетчатым забором. Вот только одно настораживало: свет горел только в редких окнах, да в каморке физрука на первом этаже. Вместо компании старшеклассников на крыльце стоял сторож, покуривая сигарету и глядя на небо. - Видимо, в школе нас не ждут, - подала голос девушка, - холодно сегодня, вот они и устроили выходной. - Но стоило Антону пройти ещё немного к зданию, как Алиса резко перегородила дорогу своему попутчику, продолжая мысль. - А если у нас выходной, то давай ещё погуляем. А то я уже соскучилась по твоей компании. - Так-то можно, конечно. Только давай не совсем долго, а то не дай бог позвонят домой и скажут, что школа сегодня не работает. Родители искать станут... - Лиса лишь демонстративно зевнула. - Ро-ди-тели! Как скучно. Да не будь ты таким занудой! Давай чуть-чуть поиграем, все равно тебе дома тоскливо. - Антон лишь с удивлением уставился на свою попутчицу. - А ты откуда знаешь? - То же мне тайна. Со взрослыми, в четырёх стенах, да в окружении уроков - тоска смертная! Всегда! - Словно профессиональный спикер на дебатах, плутовка тянула предложение за предложением, указывая парню на очевидные вещи. И пусть эта безусловная истина была таковой почти для каждого школьника, но Петров не мог не признать, что дома действительно было скучно. А Алиса всё продолжала уговаривать. - Ну же, соглашайся. Я же вижу, ты хочешь поиграть... - Девушка резко приблизилась к школьнику, встав на цыпочки и едва не задев его шершавым носиком маски. В глубине глаз горели весёлые огоньки. - А если победишь, то покажу такое... Никогда забыть не сможешь. - Ну хорошо, убедила, - наконец сдался школьник. Внутри что-то заныло, отдавая странным ощущением. Контраст эмоций бурлил в самой глубине. Сперва "тёплый приём" от одноклассников и драка, а теперь просто погуляет и повеселится, как самый простой ребёнок. Да и выбирать между домашней скукой и весёлой компанией было довольно глупо. А лисица, только заслышав согласие Антона, махнула подолом и побежала по дороге, подальше от кирпичного здания и смертной тоски.       Они бежали по широким и пустующим улицам, вдоль старых домов и заборов, отделяющих их от свободы. Вдалеке мелькали фигуры случайных прохожих, которые, казалось, не обращали на пару никакого внимания и пропадали за первыми же поворотами. Редкие порывы ветра только подгоняли желание Петрова победить в непонятной для него игре. Азарт начал брать вверх. Приятное чувство, опьяняющее и окрыляющее, заставляло парня бежать за лисицей, не взирая ни на что. Хотелось догнать её, наказать за её быстроту и свободу, которой было слишком много для обычной девчонки.       И как назло, Алиса каждый раз ускользала из самых рук. Стоило Петрову приблизиться к беглянке, как она начинала ускоряться и петлять, мигом отрываясь от погони, а после вновь дразня притормаживала, позволяя школьнику сократить дистанцию. Сперва Антон был уверен, что лиса не убежит далеко, что уже через пару минут устанет, выдохнется и он настигнет ее. Но теперь ему всё больше казалось, что она готова бежать вечно, не позволяя школьнику подобраться слишком близко. - Ты хитёр, да мы хитрей! Ловок ты, да мы ловчей!... - Вот мимо головы парня пролетел снежок, глухо ударившись о снежный наст, а вслед за ним послышался и девичий смех. За первым снарядом отправился второй, за вторым третий. Не долго думая, Петров метнулся к призаборным сугробам, зачёрпывая на ходу полные перчатки снега. Выбросив руку вперёд, он метнул снаряд в сторону плутовки, но тот просвистел в сантиметре от цели.       Так они мчались всё дальше, обмениваясь снежными залпами, хохоча и спотыкаясь. И чем дальше они устремляли свой задор, тем всё более редкими становились дома, уступая своё место простору полей. Засыпанные снежным настом, они были единственной преградой, что отделяла спящий посёлок от Тайги. А впереди рос, поднимался до низких облаков зимний лес. Закрой глаза, дай немного времени, и он будет простилаться до самого края земли, до края мира, неся с собой вечный холод и безмолвие. Но сейчас он был совсем другим, таким близким - лес казался милым и приветливым.       И чем ближе пара подбегала к чаще, тем сильнее чувствовался запах зимы. В нос бил контраст ароматов снега, сырого дерева и хвои. Они бежали, обгоняя друг друга, и уже не могли остановиться. Но приблизившись к деревьям, Лиса юркнула за исполинскую сосну, явно намереваясь скрыться из виду, а после незаметно подкрасться к парню за спину и насыпать снега за шиворот. Вот только в своём хитром плане девушка не учла одной маленькой, но важной детали - в повисшей тишине было прекрасно слышно шуршание сугробов, чем Петров и воспользовался. Насадив шапку на лежавший рядом сучок, он поднёс её к сосне. "Пускай решит, что это моя голова высовывается из-за дерева..." - думал он про себя, пытаясь ненароком не засмеяться от переполнявших его чувств. План был прост и гениален одновременно. Между тем, за деревом вновь прозвучало лёгкое шуршание снега, и, резко выскочив из-за ствола, Петров бросил снежком прямиком в подругу. Снег глухо ударился о шубку лисы, разлетевшись по частям, словно осколки шифера, брошенного в костёр. А девушка, то ли от неожиданности, то ли от переизбытка актёрского мастерства, вкинула руки и рухнула навзничь, моля о пощаде и давясь от смеха. - Ах-ха-ха! Молю, сжалься! - и лес словно подыгрывал этой горе-актрисе: одинокая ворона вспорхнула с одной из высоких веток, обрушив на пару залежавшийся снег. Но он упал не мёрзлым куском, наоборот - растянулся снежной завесой, отражающей первые лучи розовой зари. - Ладно, ладно, живи уже, - с улыбкой проговорил школьник, подходя к лисице и протягивая ей руку. Лёгкое движение, и лисичка уже стоит в шутовском поклоне, благодаря за помощь. Вот только лесть была не долгой - стоило Антону немного расслабиться, как плутовка зачерпнула полные руки снега, и окатила им парня с головы до ног. Вновь раздался звонкий хоххот, и девушка вновь устремилась бежать вдоль кромки леса.       Петров устремился следом за лисицей, словно загонщик, что шёл по следу дикого зверя. Он стремился к трухлявому пню, к большому сугробу, туда, где мелькала яркая лисья шубка, где меховой воротник скрывался за очередным деревом. И пусть Алиса с лёгкостью терялась из виду, Антон всё равно мчал за ней, словно изначально зная, где будет прятаться плутовка. Свежий след на зимнем ковре выдавал свою хозяйку, становясь ориентиром для школьника; неким проводником, что позволял настигнуть беглянку. И он настигал.       Антон мчал по узкой тропинке, запрятанной в сугробах - очень похожую на ту, что он представлял себе в школе. Длинная, заснеженная, уходящая в ночную даль под взором луны. Тропа, которая уносит тебя от всех проблем... Школьник ликовал, ликовало его сознание. Оказывается, нестись во весь опор так легко, так просто... "Скорее! Выше! Быстрее!" - казалось, внутри открылся какой-то потаенный ларец с новыми возможностями. Мышцы гудели, лёгкие увеличились, а сам парень словно стал сильнее. Даже зрение обострилось - он мог разглядеть каждую заледенелую веточку, каждый бугорок и зазубрину на коре. Все мысли остались позади, оставляя за собой только ощущения, первозданные инстинкты, которым отдавалось тело.       Под ногами мелькали сугробы, в воздухе носились ветви и сучья, под ногами и над головой сновали многочисленные искры, то и дело, сталкиваясь друг с другом. И все это кружилось, вертелось, перетекало, меняясь до неузнаваемости. Словно во сне, когда все вокруг меняется, только не можешь понять, что же происходит. Не было ни страха, ни сомнений. Только он и лес.       Он и лес... и лёгкий ветер, который дул ему в спину. Ветер, который, казалось, всегда был здесь, рядом. Ветер, который обычно заставлял содрогнуться перед мощью стихии, который так и норовил заставить почувствовать себя бессильным, но сейчас... Сейчас он не мешал, не сбивал с пути, лишь приносил с собой запах хвои, земли и чего-то еще... чего-то неуловимого, чего нельзя ощутить, потрогав, нельзя даже услышать, если не знаешь, как это должно звучать. Но оно звучало, шептало что-то невнятное, но важное.       И сколько могла продолжаться эта незатейливая погоня – известно, разве что, одному Богу. Вот только конец оказался чуть ближе, чем планировал школьник. Завернув за плотно стоящие ели, что своей кроной закрывали почти весь обзор, парень увидел цель своего марафона – рыжая плутовка стояла совсем недалеко, облокотившись на сосну и явно пытаясь отдышаться. - Попалась! – в порыве возбуждения, с ноткой злорадности бросил Петров. Оно и не удивительно. Пусть и в шутку, несерьёзно, но радость от скорой победы затмевала разум, была до такой степени велика, что не давала трезво соображать, даже подумать о том, что может произойти дальше. В голове никак не укладывалась мысль о том, что эта «шустрая» девчонка могла так долго убегать от него, скрываться за белоснежным настом и частоколом леса. Но теперь она здесь, перед ним - выбившаяся из сил, она уже не сбежит, а он ещё способен сделать последний рывок. И поддавшись этой простой мысли, парень помчался к рыжей бестии.       Вот только всё продолжало благоволить плутовке, даже банальная удача. Стоило Антону приблизиться к лисице, как под ногами, словно назло, заскользило, отправляя школьника в недолгий полёт до ближайшей снежной кучи, под аккомпанемент звонкого смеха девушки. - Ну, ты даёшь! - хохотала рыжая. И с прежней лёгкостью, словно не было никакой погони, Алиса приблизилась к школьнику, протягивая руку. – Помочь подняться или этот юноша самостоятелен? - Не откажусь, - с лёгкой усмешкой ответил парень, вглядываясь в лисью маску. Там, в тёмных прорезях, с лукавым прищуром блестели глаза, а лицо наверняка было залито румянцем. Плутовка явно наслаждалась своим триумфом, предоставляя своему оппоненту в качестве утешительного приза столь незамысловатую и простую услугу. Вот только Антон не собирался просто так наблюдать за своей победой, что стремительно утекала из-под носа. Покрепче сжав кисть бестии, он резко дёрнул её на себя, и девушка, даже не успев понять, что произошло, рухнула на Петрова. Странное тепло, словно электрический разряд прошёлся по телу, отдавая приятным жжением в кончиках пальцев. Вновь дал о себе знать и аромат ягод с петардами, ударяя Антону по носу, дурманя и заставляя жадно вдыхать воздух, лишь бы вдоволь им насладиться… -Ах, ты… Ах ты гадкий мальчишка! - вскрикнула лисица, легонько стукнув парня по плечу. Лёгкое дурачество и удачная шалость, словно заразная болезнь окутала обоих, от чего и Алиса, и Антон невольно смеялись, глядя друг на друга. - Да, вот такой я! - выдохнул школьник. Девушка лишь с лёгким смешком фыркнула, пытаясь встать на ноги. Антон же с улыбкой наблюдал за ней, чувствуя приятную усталость и расслабленность. Он наблюдал за тем, как она с необычайной плавностью стала во весь рост, и тысячи снежинок, словно огни далёких звёзд на ночном небе, засияли, переливаясь в солнечных лучах. И в этом сиянии плутовка окончательно теряла ту опасную, животную нотку, что дарил ей мрак.       А если ещё снять лисью маску, то она сойдёт за любого другого ребёнка из этого посёлка. Но хотел ли этого Антон на самом деле? Конечно, ещё при первой встрече возникло желание заглянуть под эту личину, снять её и  развеять неизвестность. Но с другой стороны… Сними маску – и пропадёт та загадка, что скрывала девушка. Сними маску, и, возможно, пропадёт пьянящий азарт, её жажда свободы, лисья хитрость и колкости. Останется лишь оболочка, простая девчонка, которая так же, как и все, будет ходить в школу, играть с друзьями, есть и спать… Будет такой же, как остальные; станет не более чем частью серой массы. Нет, если это так, то Антон был бы десять раз против этого. Но интерес всё же брал вверх. - Алиса, а ты всегда носишь эту маску? – но вместо ответа бестия лишь чуть наклонила голову и набоченилась. - В каком это смысле «маску»? - Ну… - Замялся Петров, - маска лисы, ты всегда в ней ходишь? – но вместо ожидаемого ответа девушка лишь мелодично захихикала. - Тоша, ты такой смешной. Я-то как раз без маски хожу… Ты лучше погляди на тех, кто в посёлке живет, и спроси у них, откуда они свои взяли. – Больше она ничего не добавила, лишь стряхнула остатки снега с подола шубки и сделала несколько шагов куда-то в сторону. А вместе с тем пропало желание продолжать глупый диалог – если она захочет – сама снимет её и покажет лицо. Но точно не сейчас… не сегодня. Теперь хотелось поскорее сменить тему, лишь бы не возвращаться к непонятице. - Слушай, Алиса, ты мне хотела что-то показать… - Я хотела показать это. – Девушка резко развела руками в стороны, точно приглашая школьника присоединиться. Много времени на это не понадобилось, и уже через пару мгновений Петров стоял рядом с плутовкой, разглядывая открывающийся перед ним пейзаж. Поздним утром, когда солнце уже показалось над горизонтом, а холод успел сковать всё вокруг, в том числе и мысли, это место действительно казалось необыкновенным.       В нескольких метрах от пары располагался пологий спуск к речке, что была заперта подо льдом. Видимо, именно от неё, где-то там, на окраине посёлка, отделялся небольшой ручей, что протекал под деревянным мостком, неподалёку от одиноко стоящего дома. Вдоль берега, серой полосой, начинались заросли сухого камыша, торчащего из подо льда. И чем-то в этот миг они напоминали руки, протянутые из самой глубины: подойди поближе – мигом схватят и утащат под толщу водоёма. Вот только Петрова утащить им было не суждено – он остался на месте, продолжая разглядывать красоту этого места. На противоположном берегу возвышались к небу величественные сосны и пихты, словно древние великаны, что держали на своих плечах небосвод. А их ветви, укутанные снегом, больше походили на серебряные кружева.       Утренний морозный воздух, что был пропитан запахом снега и хвои, теперь дополнялся лёгким ароматом петард и ягод, что исходил от Алисы. Он добавлял ощущение праздника. Казалось, что с каждой минутой этот аромат становился всё более плотным, более насыщенным. Дай ещё минуту – и его можно будет потрогать руками.       И время словно остановилось – Антон наслаждался видом, стараясь запомнить каждую деталь, каждую мелочь. Теперь он в полной мере ощущал себя в сказке. Совсем не в той, что он видел утром - она казалась одной из тех историй, где вместо страха и серости царствовала гармония и красота. И это была не та красота, которую человек может видеть каждый день. Здесь всё было необычно, всё казалось непостижимым и неизведанным, и от этого становилось ещё более притягательным и загадочным, хотелось бросить всё, лишь бы остаться в этой сказке… - Ну как, тебе нравится? – подала голос Алиса. Добродушный и ласковый, он навивал ощущение уюта, домашнего тепла. - Конечно… - не отрывая своего взгляда от застывшей реки, ответил Петров. – Здесь очень красиво. – Плутовка ничего не ответила, но школьник чувствовал, что она улыбается. Улыбается вместе с ним, и так же, как он, радуется моменту.       Тишина, перебиваемая лишь тихим шепотом ветра и далёкими криками птиц, заставляла тело и разум отдохнуть. Казалось, ничто не могло отвлечь его в этот миг… Ничто, кроме лёгкого хруста снега. Кто-то осторожно положил голову ему на плечо, обняв его сзади и медленно протягивая руки к груди. Антон закрыл глаза, чувствуя, как тепло поднимается вверх и заполняет всё его тело. Он почувствовал, что Алиса прижалась к нему, нежно обнимая за плечи. И эти касания… они с удивительной лёгкостью снимали напряжение, заставляя забыться о проблемах. - Если хочешь, то мы можем так чаще гулять, - и вновь голос плутовки проникал в самую душу, вызывая неподдельное тепло и умиротворение. - Д-да… - Но тут же бестия резко отпустила руки и отпрыгнула в сторону. А Петров, не успев ничего понять, рухнул на снег в сопровождении звонкого девичьего смеха, что угасал в замёрзших кустах. - Алиса!? - Ах, Антошка-Антошка… Ещё увидимся! – в ту же секунду бестия юркнула в сторону леса, скрываясь за стволами спящих деревьев. Петров же поднялся на ноги, отряхивая остатки снега с одежды, и ещё несколько минут смотрел в сторону пропавшего силуэта девушки, что оставлял после себя лишь тонкий шлейф белого снега и еле заметный след.       И как бы ему не хотелось остаться, продолжить наслаждаться беззаботностью, но в голове проскользнуло воспоминание, что сегодняшний «выходной» может стать неожиданной новостью для родителей, а значит, и серьёзным скандалом, коих и так хватало. Как можно скорее Антон пошёл в нужном направлении, а снег вновь зашуршал, провожая лесного гостя.