Губернатор Санта-Доминго

      Речь капеллана Аделаида слышала словно бы через пелену, толком не вслушиваясь. Ей это было не нужно. Она изредка поворачивала голову, незаметно наблюдала за доном Очоа. Он был спокоен. Его лицо не выражало эмоций, но она углядела на нём пару морщинок. Она сочла, что его это только украшает, но быстро отбросила эту мысль. "Что за бред, Адель!? Нашла о чём думать!"       Когда Диего обернулся к ней и капеллан сказал ему заветное "Можете поцеловать невесту!", то эти слова были для неё подобными грому среди ясного неба. "Так скоро! Это не должно было случиться так скоро!" — возмущалась она в своей голове, но внешне сохраняла самообладание и кротость. Она даже смогла выдавить подобие улыбки, когда теперь уже муж поднял фату. Он внимательно смотрел в её глаза. будто искал в них что-то. Не сдержалась, сжала своё платье в правой руке. Терпеливо ждала неизбежного. "Ужас, Адель, боишься поцелуя, словно бы это что-то ужасное! Не юная девица, держи себя в руках!" — убеждала она сам себя. От этого ей становилось немного легче. Сделала шаг вперёд, пусть и маленький. Диего одобрительно кивнул. Его взгляд смягчился и он поцеловал её. Совсем недолго, будто бы ему этого и не хотелось. Аделаида была благодарна ему, хоть и не сказала этого. Она позволила взять её на руки и обняла за шею, утыкаясь в неё, чтобы скрыть своё смущение — на них смотрело слишком много любопытных глаз. Они следили за каждым движением супружеской пары.       Оркестр начал играть новую мелодию, под которую они и ушли.

***

— Диего? — позвала она мужа, когда они были далеко от гостей. — Да, жёнушка? — спросил он, с интересом наблюдая за ней, когда он опустил руку чуть ниже приличного. Адель охнула, но противиться не стала. Ей показалось, что он издевался над ней. Пожалуй, так оно и было. — Куда мы сейчас? Домой? — её голос был очень тихим. Она уже пожалела, что вообще решила с ним заговорить. Её щёки вспыхнули, заалели, но любой бы заметил, что её это только красило. — Если ты спешишь исполнить супружеский долг, то я рад, — заметил он с самодовольной ухмылкой на губах. Девушке захотелось его хорошенько треснуть, но она понимала, что её родители явно бы не одобрили такого поведения. Рука, взметнувшаяся было вверх, безвольно опустилась. — Нас ждёт повозка. Будет бал по случаю нашей свадьбы, дорогуша, — он опустил на землю и велел, — веди себя сдержанно, пожалуйста. Там будет много важных людей. — Я дворянка, так что, если позволите, я не стану пытаться посрамить ваше или своё имя, — смело говорила она, но даже не смотрела ему в лицо. То ли сил на то не хватало, то ли просто не было желания — это не имело особого значения. К ним, как и говорил дон, подъехала красивая белая повозка, отделанная золотыми вензелями. Она подождала, пока перед ними распахнут дверь, а муж помог ей зайти внутрь. — Благодарю, — молвила она и присела. Они ехали друг напротив друга, так, что избегать пытливого взгляда становилось практически невозможным. Ей будто бы было нечем дышать. — Неужели вы меня боитесь, моя прелесть? — спросил он, сощурив глаза. Она удивлённо посмотрела на него. — Простите? — Мне показалось, что мы с вами сблизились вчера, а теперь вы и взглядом удостоить меня не хотите. — Нет, вам показалось, дон, — ответила она и продолжила смотреть в окно. Это её мужа не устроило — он схватил её за подбородок и повернул голову. Теперь она смотрела прямо на него. Снова. — Не думайте, что я столь наивен, дорогуша. И я не терплю неуважения к себе, так что мы будем говорить, если я этого хочу и когда я этого пожелаю, — он сжал пальцы сильнее и отпустил её. — Ясно? — уже без всяких эмоций спросил он. — Да. — Вот и славно, — он приподнял уголки губ, чтобы казаться более доброжелательным, но не вышло — это выглядело слишком неестественно. — Знаете, вы намного прекраснее, чем я слышал. И остроумны, что редко встречается даже среди дворянок. Возможно, вы решите, что я слишком скор, но вы, к несчастью, уже совсем не юная девица. — Простите, но сейчас я решу, что вы невежливы, — сказала она и скрестила руки на груди, ожидая ответа. — Нисколько. Для меня ваш возраст не играет особой роли, но вот для нашего общества... Думаю, вы прекрасно осведомлены, что о вас плели много сплетен, — она нахмурилась. Как бы ей не было неприятно, но нельзя было не согласиться с его словами. Даже подруги шутили над Адель из-за этого. Хотя их вряд ли можно назвать подругами. — Вы правы. Но на рыцаря в белых доспехах вы не тянете, — он усмехнулся. — Каковы ваши мотивы? — Вам стоило спросить об этом ещё вчера. Но я всё равно отвечу, ведь мне нечего скрывать. Полагаю, вы знаете, что дела в Санта-Доминго всё хуже, — из неё вырвался короткий, но довольно громкий вздох. Достаточный, чтобы дон заметил. — Не знаете. Ладно, расскажу. Ваш отец и ваша мать могут пойти под суд за покрывательство пиратов. Они получали от них некие суммы, благодаря которых бедственное положение города чуть улучшалось. Недавно их раскрыли. Они обратились ко мне за помощью, предложив деньги и вас как благодарность, — по мере его рассказа лицо девушки менялось несколько раз. Он продолжал спокойно говорить, но его удивляло то, насколько сдержанной была она. — Они не могли! — возмутилась она, но по её глазам он видел, что она верит в его слова. Возможно, некоторые факты ей были знакомы. — Они любят меня. — Бесспорно. Мне продолжать? — он изогнул бровь, наблюдая за супругой. Было видно, что она разочарованна. Но она собралась и кивнула, готовая дослушать. — Чудно. Но я не смог помочь им избежать ответственности. Их будет ждать суд, но позже. До того времени они смогут скрыться. Вести дела Санта-Доминго они больше никогда не будут. — Всё настолько серьёзно? — спросила она, зарывая руки в волосы. — Да. — Удивительно. Мои родители продали меня во имя личной свободы. И эти люди говорили что-то о любви! — она была готова разрыдаться, но присутствие мужа хоть как-то сдерживало её. — Не стоит печалиться, душа моя, — произнёс Диего и придвинулся к ней. — Нас ждёт целый мир. Если вы будете послушной и верной, то я буду добр к вам. — А если нет? — она увидела, как в его серых глазах блеснула недобрая искорка, отчего ей в миг стало страшно. — Простите, — промямлила она. — Мы подъезжаем, — сообщил он и отвернулся от супруги, потеряв к ней всякий интерес.

***

      Несколько часов бала показались ей днями. Сидеть с супругом по правую руку и улыбаться каждому человеку, большинство из которых было ей незнакомо, ей наскучило ещё в первый час. Единственное, что её радовало тогда, — редкие перемолвки с мужем. Он хорошо шутил и, кажется, делал всё, чтобы Аделаида расслабилась. — Дорогая? — спросил он и пощёлкал пальцами перед её лицом. — Ты меня не слушала, — пояснил он. — Прошу меня простить, я задумалась, — ответила она и выпрямилась, словно натянутая стрела. — О чём вы говорили? — Посмотрите, — он указал кивком, куда именно ей нужно было смотреть. Это была женщина в ярком розовом платье, на котором была странная конструкция из тканей. Диего наклонился к ней ближе и прошептал. — Простите за мою нескромность, но это напоминает не что иное, как женский бутон.       Девушка зарделась и несильно шлёпнула супруга по плечу. — Перестаньте, что за мерзости! — шептала она, разозлившись. — В вас нет ни капли следа, ни единого намёка на совесть! — Мне казалось, женщинам это нравится, — со смехом ответил он. Его самодовольное лицо только больше выводило Адель из себя. — Но я просто хотел отметить отвратительность этого наряда, только и всего.       Впрочем, девушка была с ним солидарна. Скрыв улыбку в бокале вина, она снова перевела взгляд на ту гостью. Она неумолимо приближалась к их столу. — О, только не говорите мне, что и она хочет выразить нам своё почтение, — шептала она супругу. — Оставьте, право же, я не смогу сдержать смеха. — Этого я и добиваюсь, — ответил он и мигом посерьёзнел. Барышня стояла перед ним. — Дон де Очоа, я поражена! — Аделаида незаметно поморщилась. Голос у дамочки был подходящий ей — высокий, писклявый. — Я не ожидала видеть здесь Адмирала вест-индийской флотилии. Позволите проявить такую дерзость и позвать вас на танец? — дамочка выжидающе смотрела на дона, но тот лишь повернулся к супруге. — Боюсь, все танцы с сегодняшнего дня я должен дарить своей прекрасной супруге. — Оу, я думаю, она не обидится, если всего на один танец вы оставите её, — недовольно произнесла она, будто бы намеренно игнорируя Аделаиду. — Дорогая, не желаешь потанцевать? Мы ведь ещё ни разу не танцевали сегодня. — Конечно, — ответила она и приняла предложенную супругом руку. Гордо прошагав мимо женщины, она бросила ей: "Не в этот раз!" Зазвучала торжественная музыка и пара закружилась в танце. — Вы пользуетесь популярностью у женщин, дорогой супруг, — язвительно-насмешливо произнесла она. — Поверьте, я и сам этому не очень рад, — признался он и пощекотал её талию. — Хэй! — вскрикнула она и рассмеялась. — Надеюсь, вы не заведёте себе любовниц. А то я этого не переживу. — Что вы, меня вполне устроит моя красавица-жена. Надеюсь, она не откажет мне, — он смерил её многозначным взглядом, который опустился на её грудь. Платье не скрывало её форм, но и не открывало лишнего. не больше приличного. "Спасибо и на этом, матушка!" — недовольно думала она. И тут её голову пронзила яркая мысль. Где родители? Она повертела головой, обеспокоенно ища их среди толпы, но не смогла разглядеть. Настроение мигом исчезло. — Что такое? — полюбопытствовал Диего, заметив резкие перемены в супруге. — Всё хорошо, Диего, — Танец был окончен и она, поклонившись, пошла к напиткам. Ей срочно нужно было выпить. Возле столика, куда она направилась, стоял капеллан, который проводил церемонию. — Госпожа, — он поклонился. — Капеллан, и вы здесь? — он кивнул и улыбнулся. — Вам бы лучше не уходить далеко от мужа. Он явно не рад, — он неодобрительно покачал головой. — Ничего, — отмахнулась Адель, даже не обратив внимание на мужа. Она была уверена, что пара минут её отсутствия ничего не решат. — Место женщины подле мужа. Того, кому она отдана, — начал поучения падре. — Особенно если эта женщина выступает товаром, — пробормотала она себе под нос, но тот не расслышал.       Не желала слушать нравоучений, потому коротко кивнула и ушла, бросив на прощание: "Хорошего вечера, капеллан." Привыкший к послушанию и вниманию к своим речам от девушки, он так и остался стоять, наблюдал за ней с разинутым ртом.       Диего прошёл ей навстречу и аккуратно приобнял за плечи, когда они поравнялись. Он не стал задавать вопросов, а только медленно провёл её за собой к их столу.       Ей вдруг стало противно всё вокруг: натянутые улыбки гостей, пёстрые наряды, от которых рябило в глазах, родители, доставучий капеллан, но особенно муж. Поглаживал ли он её руку, рассказывал ли о своих приключениях, просто молчал ли. Она не знала, что стало причиной такого отчуждения, но постаралась держать себя в рамках. Хотя бы ради приличия, которым так часто тыкали родители.       Нехотя она вспоминала родителей. Пусть те только пропали с праздника и могли быть где-то поблизости, но почему-то в ней зрела уверенность в том, что они уже были на пути к новой жизни. Она всё думала о их поступке. Они так легко отдали её совершенно незнакомому мужчине. Пришло понимание. Вместе с этим пришла и грусть. Она любила родителей, что бы они ей сделали. Пусть теперь она не хотела их знать, но не любить? Нет, невозможно. — Дорогая, ты стала очень молчаливой, — заметил Диего, но ответа не услышал. Он заглянул в глаза супруги — они были пустыми. Она была разбита. Он коснулся её руки и она, вздрогнув, посмотрела на него. — Устала? — Да, если честно, — произнесла она под тяжёлым взглядом. — Тогда нам пора ехать. У меня есть своё поместье, где мы пока будем жить, — пояснил он и помог Аделаиде встать. — А как же этот дом? Дом моих родителей? — спросила она. Она была ошарашена. — Я хочу изменить пару комнат, а потом, если пожелаешь, вернёмся. Сегодня мы должны побыть одни, — его рука чуть сильнее, они вышли из зала, никому ничего не сказав. Но вслед им посыпались пожелания хорошей "первой ночи".       К Аделаиде вернулся страх. Терпкими лапками он заполз в самую её душу, запуская мурашки по всему телу. Её руки задрожали.

***

      Вот и двери нового дома закрылись за спиной Аделаиды. Наступила тишина.Перед ней предстали своды огромного зала. Громким здесь казался любой звук. Шаги Диего в том числе. Он вышел вперёд и остановился, заметив, что супруга застыла у двери. Она выглядела такой маленькой в ту секунду, что он пожалел и просто молча стоял к ней спиной, отвернувшись намеренно, чтобы лишний раз не давить на неё. Но он никогда не отличался особым терпением. Диего ждал, пока она проследует за ним, но она всё медлила. — Всё-таки боишься? — его голос прозвучал слишком громко в сложившейся ситуации. Девушка вздрогнула и подошла к нему. — Умница. Пойдём.       И они пошли.       Она смотрела ему в спину, предвкушала и страшилась предстоящей ночи. У неё не было права так себя.       И она шла за ним.       Ей казалось, что длинные коридоры вмиг стали короткими. Минуты превратились в считанные секунды, всё вокруг замелькало, что закружилась голова.       Но она шла за ним.       И вот... то, чего она не хотела более прочего за сегодня, — перед ней дверь их покоев. Их спальни.       И она вошла туда вслед за ним. — Я дам тебе время подготовиться. Вещи в купели. Ты очень порадуешь меня, если наденешь их. Горячую воду тебе приготовили. Всё понятно? — Да, — и она скрылась за дверью купели. Всё бы хорошо, но она не могла она одна справиться с корсетом. — Диего! — позвала она негромко. — Диего через пару секунд, чуть громче. — Мы ещё не начали, а ты уже кричишь, — произнёс он. Стоя в проёме, опершись о него, улыбаясь, подобно хищнику. — Не могли бы вы корсет... — Снять? — закончил он за неё, насмешливо улыбаясь. Она только стиснула зубы, чтобы не сказать чего-то оскорбительного. — Развязать будет достаточно, — холодно отчеканила она. — Вы могли бы? — Конечно, лапочка! — он начал медленно приближаться. Она тяжело вздохнула, сглатывая мигом накопившуюся слюну. — Задом. — Что? —переспросила она, облизнула губы. Он не сводил с них взгляда. — Я не могу развязать корсет, если ты не станешь спиной. Думал, ты умнее, — она повернулась и он был готов поспорить, что она снова краснела. Он уже успел привыкнуть к этому.       Он развязал крепкие узлы и нарочито медленно вытягивал ленту из корсета. Он отчётливо слышал, как она стала чаще дышать. Ему нравилась эта игра. Только б не сорваться. Наконец, он добрался до верха. Местами он мог касаться кожи и он не упустил эту возможность. Пробежал кончиками пальцев, едва касаясь бархатной, нежной кожи. — Дальше справлюсь сама, — произнесла она на выдохе. — Если ты так трепещешь от простых прикосновений... — протянул он, а руки скользнули на талию, но очень нежно, почти неощутимо. Он дышал ей в шею, разговаривал на полутонах, что только больше будоражило кровь Аделаиды, — Я представляю, как мы насладимся друг другом в постели. У нас на это будет много ночей. — Я никогда не стану вашей, — прошептала она, прекрасно понимая, что её протест ничего не будет для него значить. Она уже его жена. Пути назад нет. — Вы не посмеете меня тронуть. — Может быть и так, но ты сама попросишь, — почти промурчал он, несмотря на её попытки высказать отрицание. По её шее пробежали мурашки. — Но сейчас есть только я и ты. Всё и все в прошлом. И ты станешь врать в такой миг? — он шептал это ей на ухо, иногда задевая его ртом. В такие моменты её обдавало жаром. — Забудем то, что ты соврала мне. Неужели ты будешь врать себе? — Я...Я... — она только хватала воздух ртом, не в силах что-то ответить. — Сегодня мы станем единым целым, Аделаида, — последнее он протянул намеренно, перекатывая её имя на своём языке, пробуя его на вкус. — Я бы дал тебе время, но оно тебе не нужно — ты и особенно твоё тело уже страстно желают этого, — она дёрнулась, но он удержал её в своих руках. — Что ж, ты кричи, если хочешь. Вопи, если нужно. Сражайся, если тебе это надо. Круши, если это поможет. Делай, что угодно. Меня это не остановит. — Чудовище, — прошептала она. — Для меня это комплимент в такой ситуации, — самодовольно усмехнулся он. — Жду тебя в нашей постели. И тебе лучше поспешить, — он отошёл и из неё вырвался предательский недовольный выдох. — Так и знал, — в него полетело полотенце, но он ловко перехватил и только положил у двери, прежде чем выйти.

***

      Девушка стояла в одном белье, которое было "заботливо" оставлено мужем. Всего-то бежевое бельё, а поверх лишь бельевой корсет, расшитый чёрным кружевом и драгоценными камнями. И грудь слишком выделялась из-за корсета. "Как он хочет, чтобы я вышла в этом? Я с ума сойду." — думала она, оглядывая себя в зеркале. Ей, несомненно, шло, но она никогда не носила подобного. — Дорогая? — послышался голос из-за двери. Девушка вздрогнула. — Ты готова, — поняв, что он не спрашивал, она повернула голову в сторону двери. Он быстро приблизился. — Прошу не надо, — попросила Адель. — Ты просишь не делать этого так, что я слышу лишь мольбу об обратном. Идём! — он подхватил её на руки и она взвизгнула, но он поцеловал её в макушку и это её обескуражило. В очередной раз за этот безумный день.       Диего повалил супругу на кровать. Только теперь она заметила, что на нём были только лишь кальсоны. Это смутило её. Они немного просвечивали, но, к её счастью, она не могла увидеть его "мужское достоинство". Но она уж очень невовремя вспомнила разговоры с мамой и их подругами. Тогда они рассказывали ужасные вещи, что мужчин нужно ублажать и ртом. Она сбежала сразу после начала этой темы. Но теперь эти мысли окончательно довели.       Но Диего не терял времени — он взобрался на неё и увлёк её пухлые губы в поцелуй. Она ответила, как умела. Этот поцелуй в корне от первого. Через этот супруг словно бы кричал "Ты — моя!!!" Он прижимал её к постели и она почувствовала жар в нижней части живота.       Муж всё сильней сжимал руками её тело. Он становился всё несдержанней, он вовсю исследовал её тело, не прекращая властно сминать её губы своими. — Прекрати, — шептала она в редких перерывах. — Не могу, — отвечал он каждый раз.       Как вдруг Диего встал, но громко велел ей не двигаться. Но она не послушалась — соскользнула с кровати, ощутив под босыми ногами тёплый ворс ковра. Её тело мелко дрожало, даже сложно было сдвинуться с места. Она поспешила к двери и уже было дотронулась ручки, но была вынуждена остановиться — в считанных миллиметрах от её головы просвистело и в дверь вонзился нож, почти по рукоятку застрял в ней. Он лишь зацепил пару волосинок и Аделаида смотрела на них со смесью ужаса и удивления.       Скоро Диего настиг её и прижал её к той самой двери. — Далеко убежала? — процедил он сквозь зубы схватил её за шею. — Не убежишь. Лучше и не пытайся больше, а то... — он с треском вырвал нож и поднёс к горлу супруги. — Я не люблю непослушания. — Сумасшедший, — прохрипела она. — Ты тоже, если решила, что, будучи моей женой, сможешь уйти, — он начал медленно опускать нож, не надавливая, пока не дошёл до груди. Разрезал её корсет, наблюдая за её выражением лица. — Роскошно, — резюмировал он, увидев обнажённое тело.       Он снова уложил её на постель и для надёжности привязал её руки к изголовью кровати. Он делал это так быстро и мастерски, что девушка не успела прийти в себя, когда он снова навис над ней. Теперь в его руке был бокал с вином. — Выпей, дорогая, — скомандовал он, прислонил бокал к её губам. Она послушно пила. Одна маленькая струя потекла по подбородку, спустилась по тонкой шее и дальше. Диего заметил и слизал её, плавно поднимаясь к губам. Отбросил бокал и тот разбился о стену, оставил на ней пятно.       Губы уже опухли от поцелуев, а от терпения Диего остались крупицы. И они утекали всё быстрее. — Чего ты хочешь, Адель? — жарко шептал он ей. — Отвечай. — Я..Я хочу... хочу... — Слишком много "я" и слишком мало "нас". Нехорошо, — сказал он, недовольно цокнув языком. — Я знаю, что ты знаешь, чего хочешь. Чего мы оба хотим. — Сделай меня своей! — выкрикнула она, стыдливо прикрыв глаза. — Как пожелает моя жена, — довольно произнёс они стянул с себя кальсоны, обнажаясь окончательно. А она отчаянно сдерживала себя, чтобы ненароком не увидеть лишнего. — Так чего ты хочешь? — переспросил он, издеваясь, будто бы не слышал прошлых слов. — Овладей мной!       И он вошёл. Она слабо застонала и задвигалась, чтобы он как можно быстрее оказался глубже. Но он двигался только так как хотел. Сначала до ужасного медленно, чтобы она ощутила все объёмы и привыкла к нему, а потом очень постепенно ускорялся. В один момент он входил до боли глубоко. В её глазах встали звёзды и она почувствовала, как всё тело дрожит. — Не думай, что это всё, — прошептал он и они снова целовались. Он задвигался в ней в бешенном темпе и она ежесекундно срывалась на крик. Диего действительно брал её. А она не могла ничего делать, лишь наслаждаться. К тому же, обездвиженная. Но она поняла, что ей нравилось, пусть она даже себе не хотела в этом признаваться.       Унизительно и пошло. Только так она бы описала их первую ночь. — Хочешь поиграть? — спросил её Диего, но она яростно закивала головой из стороны в сторону. Он лишь усмехнулся и вышел из неё. Схватив девушку за бёдра, он перевернул её на живот и начал вырисовывать что-то на её теле. А потом он взял нож. Аделаида испугалась и заметалась под ним. Он разрезал путы и прижал нож к её горлу, заставляя держать голову поднятой, чтобы не порезаться. — Ты монстр! — прорычала она, когда он стал вбиваться в её тело, не убирая ножа. — А ты — шлюха этого монстра, — насмехался он.       Через какое-то время Диего всё же убрал нож от её горла, но соединение их тел на этом не было закончено. Впереди была вся ночь. Много часов до рассвета.

***

"Матушка, ты говорила о том, что любовь живёт в каждом человеке. Если ты уверена в этом, то вспомнила бы об этом, продавая меня ему. Ты не любила меня. Скажешь, любила? Тогда ты бы хоть что-то сделала не для себя! Тебя больше не будет для меня. Я буду жить новую жизнь без тебя и без отца. Я ненавижу вас всем своим существом. Нет, даже больше — для меня вас больше нет. Вы умерли, но оплакивать вас не стану. Забуду о вас навсегда и больше никогда не воззову к нам! К чёрту вас и вашу любовь! К чёрту заботу и всё остальное, что с вами связано!!! Прощайте, Адель, ваша дочь.