Partners in crime

В кабинете запала такая тишина, что Офелия была готова поклясться в возможности слышать встревоженное и сбитое с толку сердцебиение Элио. Мужчина смотрел на них слегка сконфуженным взглядом в ответ на полученную реакцию на свои слова: он, должно быть, был уверен, что сказанное имя останется узнанным, но вышло, конечно же, вовсе наоборот. Уставшие и отчаянные глаза киллеров вцепились в лицо знакомого-незнакомца, в надежде, что это просто мираж и на самом деле что-то ненастоящее, они исследовали его черты раз за разом, словно пытаясь найти опровержение тому, что видят, но как бы им не хотелось быть правыми, факт оставался фактом: перед ними стоял тот самый человек, которого они встретили в парке в Филадельфии, предложив помощь. Это тот самый мужчина с тростью, под чьим пиджаком Офелия заметила держатель для пистолета и тот самый доброжелатель, что посоветовал “юной леди с добрыми глазами и её джентельмену” испробовать смородиново-лавандовый чай в своей любимой кофейне. Она так и знала. Она так и знала, что тот безобидный “дедулик”, которым Элио его назвал был вовсе не безобидным и что пистолет, что прятался в том креплении под пиджаком, предназначался вовсе не для самозащиты. Офелию Риколетти начинало тошнить как и всегда, когда её организм переживал эмоциональное потрясение или неожиданность. Только в сложившейся ситуации она не могла позволить себе роскошь ринутся в туалет и дать своему телу согнутся вдвое над унитазом по одной простой причине: одно лишнее движение и пуля врежется ей в грудь. Тогда шатенке уж точно будет не до тошноты и желания проблеваться. Элио или дышал тихо, или не дышал вовсе и где-то вдалеке сознания у Офелии промелькнула опаска за то, что он грохнется в обморок от нехватки кислорода и ей почему-то захотелось нервно хихикнуть: два сапога пара. Да только в такой ситуации, скорее, подобает плакать, а не истерически усмехаться. Молчание затягивалось, а мужчина явно не считал, что должен продолжать свою речь и упёрто ждал ответа на собственные слова. Офелия не знала, что лучше: полностью передать ему контроль над ситуацией до момента, пока они не смогут получить преимущество, или наконец открыть рот и сделать хоть что-нибудь. Прочистив горло и найдя в себе силы говорить, Лия переступила с ноги на ногу ощущая себя так, словно вот-вот провалится под землю улетев в пропасть, и выдавила: — Вы, должно быть, что-то перепутали. — проговорила девушка и осеклась. Она прекрасно знала, что подобные мужчины не любят, когда им указывают на неправоту или ошибку. Такое заявление могло стоить ей ранения или смерти, но знакомый незнакомец лишь усмехнулся и снова склонил голову набок чувствуя, что та ещё не закончила. С облегчением отметив, что он не наставил на неё пистолет, Офелия проглотила желание посмотреть на своего напарника одобрения ради и закончила: — Нас сюда прислал вовсе не Адам. Адам — знакомое имя, что вертелось на языке с непонятной горечью, но мысли Лии бегали туда-сюда слишком быстро, пытаясь рассчитать и оценить сложившуюся ситуацию, предположить все пункты ещё не до конца продуманного плана, параллельно не сойти с ума и держать за решёткой всплывающие моменты с разговора начальника, что заставляли картинки притонов и борделей мелькать перед глазами; чтобы напрячься и вспомнить где и когда она его слышала. Естественно, не только в Библии, такой небольшой фрагмент не смог бы настолько сильно зацепить её внимание. Это было что-то намного большее, за что девушка, пока что, не могла схватится. И ей так чертовски интересно, про что сейчас думает Элио. Мужчина лишь пустил смешок и помотал головой, отступив в сторону, чтобы взять с журнального столика бокал с какой-то тёмной жидкостью, который Лия до этого не замечала. Это виски, она уверена на сто процентов, ведь после стольких лет наблюдения за тем, как этот напиток выглядит в стакане начальника при разном свете она бы ни за что не перепутала его с чем-то другим и готова поспорить, что когда незнакомец поднёс ёмкость к губам сделав глоток, его язык проткнул тот самый сладковато-резкий вкус. Немного задумавшись, мужчина вертит пистолет в свободной руке и Лия надеется, что он просто отложит его и даст разрешение опустить руки, но тот лишь устраивает рукоятку поудобнее в ладони перед тем, как ответить: — В этом мире есть всего лишь один человек который хочет моей смерти, и его зовут Адам. — снова это имя, снова горечь на языке, но Офелия не может вспомнить. Девушка хмурится и переступает с ноги на ногу, пытаясь не думать о том, как начинают саднить руки. Элио прочистил горло и это был первый звук который он издал за последние несколько минут, подав признаки жизни. — Сэр, мы не… — начал кудрявый и его голос как всегда захрипел после долгого молчания, но Элио не дали закончить: — В Америке он Джек, Оливер, Кевин или Логан, в Канаде Ной, Макс и Эван, в Австралии Грейсон, Джеймс или Райан. — быстро перечислил мужчина резким тоном, но голос не имел оттенков раздражения. Офелия нахмурилась, не сразу понимая, к чему он ведёт. — Я могу перечислить все имена, которые он использует в Европе, если вы желаете дальше тратить время, но факт навсегда останется фактом: его настоящее имя Адам и вы чудесно понимаете, о ком я. Офелия нервно сглотнула и медленно повернулась к Элио, чтобы прочитать выражение его лица. Ей хотелось взять напарника под руку и попросить у мужчины всего две короткие минуты на то, чтобы поговорить с ним наедине, но шатенка прекрасно понимала, что не стоит даже пытаться. Она всегда знала, что Блэйк — это не настоящее имя начальника, но у неё нет никаких поводов считать, что они говорят про одного и того же самого человека. Недоброжелатели Блэйка не угодили не только ему, и волне вероятно, что за всеми, на кого босс натравлял своих киллеров, охотился кто-то ещё. Может Адам и был единственным, кто хочет этого мужчину убить, но поводы думать, что Адам это Блэйк — отсутствуют. Офелия и Элио смогут убедиться в обратном только если незнакомец скажет что-то что точно укажет на фигуру начальника или упростит всем жизнь и просто покажет его фотографию. — У нас нет никаких причин полагать, что вы говорите про кого-то, с кем мы знакомы. — продолжает Элио пока Офелия с опаской наблюдает за мужчиной. Одна, забитая и испуганная часть неё всё ждёт, когда тот устанет церемониться и просто начнёт стрелять. — Если бы вы могли дать немного больше подробностей, — осторожно предложил кудрявый и сделал паузу, словно ожидая реакции на свои слова. — или показать снимок Адама… — шатенка пока что не понимала, пляшет Элио под дудку обидчика или просто пытается выиграть побольше времени, но она не в силах думать ни про что другое кроме как про пистолет, что валяется у неё под ногами, но который она не может позволить себе поднять. Мужчина усмехается: — Я расскажу вам историю. — в пол тона тише сказал он и Офелия с Элио переглянулись с одним и тем же вопросом в глазах “сколько это займёт времени?”. Пауза, мужчина прочистил горло перед тем, как сказать: — И предложу сделку.

X

Гостиную заливало мягкое освещение и лёгкий вечерний ветерок колыхал роллеты на окнах. Офелия слушала тихое дыхание Элио рядом с собой и не спускала взгляд с мужчины, которого должна убить, да только оружие так и осталось вверху в его кабинете, оба пистолета лежали на паркете и один из них был непригодным для использования: в порыве шока и сдавливающего страха, девушка вовсе не заметила и даже не успела подумать о том, что пуля, которой жертва выбила пушку из её рук, серьёзно повредила часть у дула. Честно признаться, Лия до сих пор поражена меткостью мужчины, что смог рассчитать свой выстрел с необычайной меткостью. Внимательный взгляд Офелии метнулся в сторону кухни, где на столешнице стоял специальный держатель для ножей. Она не видела лезвий, ведь они спрятаны внутрь коробочки, но их размер вполне себе можно определить по объёму ручки. По спине Лии пробежал холодок и та поёжилась, когда воображение подкинуло ей картинку где она, каким-то образом дорвавшись до ножей, хватает самый большой и подбегает к мужчине чтобы его зарезать. Ей ещё никогда не доводилось убивать кого-то таким образом и пробовать Риколетти, по правде говоря, не очень-то и хотелось: это “контактный” способ кого-то убить. Пуля делает всю работу за тебя, ты не чувствуешь как она врезается в чужое тело и проделывает свой путь сквозь кожу, жир и мышцы, кости. Но это твоя рука орудует лезвием, твоя сила проталкивает его глубже. Офелия не сомневается в том, что способна перерезать кому-то горло. Но если ей дадут выбор, то на эту опцию он упадёт последним. — Разрешите опустить руки, сэр. — тихо и вежливо просит шатенка переступив с ноги на ногу. Сначала ей даже показалось, что никто её не услышал: мужчина продолжал копошится на кухне и, судя по всему, заваривал себе чай. Он делает всё одной рукой и это явно неудобно, но выпускать пушку из рук тот, конечно же, не собирается. — Наше оружие наверху, и… — девушке хочется пошутить и сказать что она не очень-то сильна в рукопашном бою, но Офелия прикусывает язык. — и больше ничего, что могло бы принести вам вред, у нас нет. — Поверю вам на слово. — бросает тот через спину, заливая кипяток в чашку. — Опускайте. Немного засомневавшись, парочка киллеров слушается и облегченно выдыхает. Лия заводит руки за спину и игнорирует неприятное покалывание в конечностях. Они стоят достаточно далеко от мужчины, чтобы она могла шепнуть что-то Элио без перспективы быть услышанной, но шатенка не успевает этого сделать: — Желаете чего-то выпить? Офелия боялась, что её стошнит от чего угодно, что коснется её языка, поэтому отвечает «нет» и слышит такой же ответ от напарника: мало того, что в горло ничего не полезет, что уже говорить о безопасности: вдруг их решат отравить? — Сколько времени у вас есть? — спрашивает мужчина, наконец развернувшись. Офелия наблюдает за тем, как он медленно хромает к обеденному столу, выполненному из дорогого тёмного дерева, и присаживается напротив них: всё так же стоящих рядом посреди гостиной. — Ну что вы молчите, думаете я не знаю о том, что в какой-то момент сюда подоспеют люди вашего босса чтобы забрать моё тело или сфабриковать пару доказательств с целью отвернуть подозрения? — Элио откашливается, потупив взгляд в пол, словно провинившийся третьеклассник. — Ещё сорок пять минут, сэр. — выдавливает Офелия переступив с ноги на ногу. Сорок пять минут до её грандиозного провала, сорок пять минут до того как станет известно, что она не справилась с самым важным поручением начальника. Офелия неслышно вздыхает и щипает тыльную сторону ладони. Она ненавидела себя за слабость, за то, что ничего не предугадала, но больше всего за то, что втянула в это Элио, пускай это было и не её идеей. Она должна была отказаться. — Вы же осознаёте, что я не позволю вам себя убить? — немного помолчав спросил он. И его голос не был грустным, злым или надменным. Он был просто пустым. — Боюсь, у меня нет другого выбора. — признается Офелия и взгляд мужчины перескакивает на неё. Она не знает, стоит продолжать или лучше заткнутся, не нарываясь. Но на неё смотрят с ожиданием, поэтому девушка выдавливает тихое и честное: — Если я не выполню поручение, завтра окажусь на панели или где похуже. — с губ Элио срывается тихий выдох и шатенка чувствует, как внутри неё что-то неприятно скручивается. — Такие у вас ультиматумы? — удивленно спрашивает мужчина и Офелия не находится со словами, поэтому просто кивает и отводит глаза. — Вы сами знаете: всем всегда очень хочется продать женское тело и получить за это процент сверху. — выдохнула Офелия и переступила с ноги на ногу, не переставая щипать себя за тыльную сторону ладони. — Больно это слышать, мисс. — немного помолчав заключил мужчина и немного склонил голову набок. Лия поджала губы. — На вид вы не старше моей дочери, сколько вам лет? — шатенка закусила внутреннюю сторону щеки и сердце принялось стучать чуть быстрее: у его дочери, наверное, была та самая нормальная жизнь, которую сама Офелия всегда себе хотела. — Не могу сказать, сэр. Мужчина понимающе кивнул и его добрые глаза задержались на Офелии ещё на пару коротких моментов перед тем, как он повернулся к Элио и спросил: — Почему вас здесь двое? — Долгая история. — подал голос кудрявый и Офелия усмехнулась, помотав головой. У них не так много времени чтобы посвятить жертву во все подробности и объяснить почему юноша, который сейчас должен быть у себя дома, стоит возле убийцы. — Бонни и Клайд… — соскользнуло с языка мужчины и Офелия ущипнула себя так сильно, что едва сдержала “ауч”. Элио смотрел на неё, но Лия ещё не знала, что его взгляд зафиксирован не на её лице, а на её руках, и когда он заметил что именно шатенка с ними делает, он потянулся своей и, легким жестом переплёл их пальцы, останавливая порывы Офелии причинить себе вред. Мимо внимания мужчины это не прошло, но он лишь улыбнулся сам себе и ничего об этом не сказал. — Что ж… — жертва потянулась за своим чаем и Офелия почувствовала как каждая клеточка её тела медленно натягивается, словно струна. Элио расправил плечи и слегка сжал её ладонь в своей. — Раз уж я не дам вам себя прикончить, а отпустить вас я тоже не могу, — он посмотрел на Лию. — ведь никогда не смогу себе простить если по моей вине вы столкнетесь с такой печальной судьбой, юная леди… — шатенка подумала, что ей послышалось, и не рассчитывая услышать такие слова, она слегка поддалась вперёд в удивлении. Насколько же разные бывают люди, которых Блэйк посылает убивать: Брайсу только дай, и его рука уже была между её ног, а теперь перед шатенкой стоял кто-то, кто проявил искренне сожаление даже не смотря на то, что она пришла сюда чтобы с ним расправиться. — я вновь убеждаюсь, что моя сделка станет выгодной для всех, кто сейчас здесь находится. Элио с Офелией переглянусь, не размыкая рук. Она пыталась прочитать в его глазах ответ, да хоть что нибудь, но выражение оставалось спокойным и единственное, что там было, это молчаливое “всё будет хорошо”. — В чём заключаются условия вашей сделки, сэр? — спросила Офелия и тот кивнул, видимо порадовавшись, что его захотят выслушать. Не то, чтобы у этих двоих был какой-то другой вариант. — Сначала разрешите мне представиться, — начал тот и устроился поудобнее на стуле. Пистолет оставался в руке мужчины, в другой он держал чай и эта картина казалась даже немного уютной, если не брать в учёт смертоносное оружие, чьё дуло было всё ещё направлено на них. — Киллиан Беннет. — Лия перебрала в голове всех, кого знала или про кого слышала, но имя не показалось ей знакомым. — Я бы пожал вам руки, но я знаю, что для киллеров это недопустимо. Лия нахмурилась: возможно это и было обычным знанием для убийц, но не всегда для жертв. Бывали случаи, когда Блэйк посылал её на задания где сначала следовало пообщаться, и уже потом убивать, как с Робом Стивенсоном. Множество людей тянули к ней свои руки, чтобы в джентельменской манере поцеловать тыльную сторону ладони или мягко пожать. Но мужчина, что сидел напротив них, явно осведомлён о многих вещах, про которые знают лишь киллеры или их начальники: даже про то, что через какое-то время на место происшествия должны приехать люди босса, чтобы замести следы и сфабриковать пару доказательств. — Во-вторых, давайте я наконец поясню, кому так нужна моя смерть и почему. — он перевел взгляд на пистолет, потом на киллеров и после снова на оружие перед тем, как наконец отложить его на обеденный стол. Напарники тихо и облегчённо выдохнули, снова переглянувшись. — Адам мой младший брат. — “Чудесно”, саркастично подумала Офелия, “Сейчас начнётся посвящение в родословную и всю семейную драму, тогда мы уж точно не успеем ни этого Киллиана убить, ни про сделку послушать”. — И я, пока что, не сделал ничего, что угрожало бы его бизнесу или безопасности. Причина, почему ему так хочется до меня добраться — моё знание некоторых вещей, и он считает, что единственное, как можно остановить разрушение его империи, это заставить меня унести все секреты с собой в могилу. Девушка неслышно выдохнула и пробежалась по лицу Киллиана взглядом чтобы понять, не врёт ли он. Годы работы, подорвавшие её доверие ко всем окружающим, давали о себе знать. И, конечно же, Офелия делила всё сказанное на два а то и на четыре, ведь она уже давно усвоила одную простую истину: в таком кругу никто и никогда не считает себя в чём-то виноватым и, находясь в шаге от смерти, начинает придумывать и вывалить наружу оправдания, в которые сам свято верит. — Сэр, я вас заверяю, что мы понятия не имеем кто такой Адам Беннет и мы никогда не имели с ним дела. — вступился Элио и от его прохладного голоса у Офелии по коже пробежали мурашки. Взгляд шатенки заметался по гостиной в поиске хоть каких-то часов: на стене, микроволновой печи, духовке, но она ничего не нашла и сжала челюсть. Время текло одновременно быстро и мучительно медленно и парочка киллеров не знала, сколько ещё они могут здесь находиться. Но Киллиан уточнял временные рамки, может он за этим проследит? Ему было бы очень выгодно за этим проследить. — Что ж, дайте мне убедить вас в обратном. — Беннет-старший пожал плечами и кивнул куда-то вдаль, туда, куда чтобы посмотреть требовалось развернутся. Офелия и Элио знали такой приём, их этому учили. Они и не двинулись, не спуская глаз с Киллиана. — Там, под зеркалом на комоде, стоит фотография в золотистой рамке. — Мы не повернёмся к вам спинами. — отрезала Офелия и Киллиана такое заявление немного повеселило: — Я уже заметил, что в вашей работе всё до мелочей продумано. Что ж, похвально. — он развёл руками. — Видите ли, я забыл свою трость на втором этаже, так что не смогу вам сам эту фотографию принести. — Шагайте задом-наперёд, раз так боитесь получить пулю меж лопаток. — Лия поджала губы и посмотрела на Элио, но тот молчал: он лишь сжал её руку покрепче и потянул на себя, приглашая идти так, как сказал сам Киллиан: спиной вперёд. И это было даже забавно, то, как они по очереди оглядывались назад, чтобы ни обо что не споткнутся и ничего не задеть, и то с какой (без издёвки) усмешкой Беннет за ними наблюдал. — Вы припоминаете, где мы с вами встретились? — спросил мужчина на их пол пути и Лия выпалила быстрее, чем подумала: — Филадельфия. — И что же, до сих пор имя Адам кажется вам таким незнакомым? Он замерли, так и держась за руки. Адам-Филадельфия-Адам-Филадельфия, вертелось в голове напарников до тех пор, пока картинка не сложилась в один пазл. Не стоило бояться пуль, которые Беннет мог выпустить им в спины: ударившее по позвоночнику осознание оказалось намного более неприятным. Кончиками пальцев Офелия почти ощутила шелест тех документов, которые их послали украсть, и ком в горле быстро превратился в приступ тошноты, когда она вспомнила содержимое тех бумажек, а точнее пересказ судебного процесса и пробирающий до костей ужас, испытанный ею и Элио, после того, как они не смогли справится с почти что детским любопытством. “Стрельба в баре, пьяное вождение, наркотики, нелегальный бизнес, Карин, новости по телевизору, Адам открывает огонь из своего пистолета, жена погибает первой так и не успев спрятаться, дети хватают его за ноги, “десятилетняя Мария умерла первой”, младший брат следом за ней. “Он хотел закопать их на заднем дворе, но понял, что на это не хватит времени”, полиция выламывает двери, камера временного удержания и кто-то, кто пришёл и замолвил словечко за преступника и убийцу, выпустив его на волю через шесть часов после того, как Адам расстрелял всю свою семью” — несётся в голове обоих и воспоминания заставляют пальцы неметь. Элио хватает фотографию в золотистой рамке и они одновременно впиваются в неё взглядом. Слева — Киллиан, моложе, чем сейчас. В его волосах ещё не видно седины и лицо не окутано взрослой усталостью, на губах — мягкая улыбка, но в глазах она не прослеживается, натянутая и не искренняя, Офелия сразу это распознала. Его рука лежит на плече стоящего рядом мужчины, повыше ростом. Всё внутри Лии скручивается в тугой узел и рядом звучит сбитый выдох Элио, когда оба понимают, что в объектив смотрит никто иной, как Блэйк.