Partners in crime

Адама вполне себе можно было назвать простым и спокойным ребёнком, хотя его навязчивая и липкая жажда чего-то “большего” никогда не оставалась вне внимания Киллиана. Ну а с другой стороны, что от такого ребёнка взять? Мать — простая медсестра, что работала шесть дней в неделю и едва успевала с делами по дому, не редко оставаясь в больнице на ночную смену. Отец постоянно жаловался на свою должность сварщика и вешал всем лапшу на уши сказками “я скоро устроюсь в другое место”, но все обещания так и оставались пустыми, как и карманы двоих детей. В школе Киллиан, (что он сам назвал довольно-таки стереотипным), пользовался успехом среди сверстников и никогда не оставался один во время ланча и перемен. Его оценки не были самыми высокими в классе и он не попадал в рейтинги лучших учеников, но ни у кого не возникало претензий: так сказать “среднячок”, который, как всегда говорят учителя, “может когда хочет”. Адам, в свою очередь, считался аутсайдером и на пальцах мог пересчитать своих друзей, которых и друзьями назвать язык не поворачивался: скорее, просто те, с кем можно разделить пару шуток во время уроков, попросить помощи во время теста и стрельнуть сигаретку-другую после занятий. Между братьями не наблюдалось никакой вражды, но в то же время их взаимоотношения всегда оставались пустыми. Они друг друга не ненавидели, но и не любили. Киллиан часто задавался вопросом почему они оба не испытывали к друг другу тёплых чувств, но так и не нашёл ответа, даже до сих пор. Просто так сложилось, просто были слишком разными: Киллиану нравилось проводить время вне дома и сбегать от ссор родителей и выпившего отца, а Адам прятался от такого у себя в комнате закрыв дверь на защёлку. Сначала Киллиан предполагал, что пока братец заседает у себя в комнате за наглухо закрытой дверью, он бесцельно тратит время на какие-то игры или просто пялится в стенку думая о том, как ему это всё осточертело. Но, как выяснилось, всё свободное время младший из Беннетов посвящал учёбе и не только домашним заданиям и школьной программе, но ещё и дополнительному образованию в темах, что казались ему интересными: когда-то Киллиан заметил гору старых, потрёпанных книжек на его столе: социология, психология, вступительные пособники в сферу законодательства, которые обычно читают начинающие юристы или адвокаты. К тому моменту время уже приближалось к выбору специальности и общение меду братьями практически сошло на нет: оба занимались подготовкой к поступлению в университет. Учёба в высших заведениях стала окончательным раздорожьем в жизнях и общении двух братьев: Киллиан, пускай и в силу своих стараний, не смог поступить на стипендию и семье пришлось погрязнуть в кредите на оплату его обучения. Адам, в свою очередь, вырвался и поступил в Филадельфию: не самый престижный университет, но, благодаря всем приложенным в школьные годы усилиям, ему удалось попасть на бюджет и даже получить покрытие проживания. Двух братьев всегда разделяла невидимая пропасть, и пускай он и были родными — никогда подобной связи друг с другом не ощущали. Килиан отличался своим спокойствием и желанием обычной жизни, которую он когда-то сможет разделить со своей второй половинкой. На то время, такое казалось странным: мужчина ведь, в первую очередь, должен думать про работу и бизнес, а мечты о семейном очаге постоянно и стереотипно присваивали женщинам. Киллиан плевал на осуждение в глазах близких с высокой колокольни и старательно учился, получая высшее образование ведь знал, что когда придёт время он сделает всё ради того, что бы его будущая жена и дети ни в чём не нуждались. Мечты Адама казались похожими, вот только фокус немного сместился: его главной целью являлась возможность полностью обеспечивать себя любимого и иметь, примерно, в пять раз больше денег чем требуется даже для богатой жизни, в которой ты себя ничем не ограничиваешь. Адама всегда привлекала тема закона и юриспруденции, родители радовались: это прибыльное занятие, а значит, их сын сможет позволить себе ту жизнь, которую хочет. Киллиан всячески поддерживал брата и пытался казаться заинтересованным в том, что тот изучает: даже осознавая разницу в их характерах и поведении, ему всё ещё хотелось иметь хотя бы отдалённо тёплые отношения несмотря на холодность Беннета-младшего и его отстранённость. И Киллиан, оглядываясь назад, до сих пор помнит свой шок от осознания, что страсть Адама к юридической сфере была вызвана не его желанием “топить” за справедливость, а наоборот, возможностью знать законы настолько хорошо, чтобы обходить их и извлекать из этого выгоду. Адам Беннет никогда не отличался дружелюбием и открытостью, в школе друзей у него не было вовсе, но университет — что-то совершенно новое и, тем более, место, где можно построить долгосрочные связи с теми, кто в будущем станет крутится в той же сфере, что и ты. Таким человеком и стал Харви: смышлённый парнишка с богатыми родителями, чьё будущее уже давно решено. На факультете училось не мало ребят чьи родители планировали передать им собственный бизнес как только те будут к этому готовы, но Харви, почему-то, привлекал Адама больше всех. И даже сейчас Киллиан не знает, дружил ли Адам с Харви на самом деле, ведь он всегда говорил про него как про настоящего друга но то, что произошло дальше, ставило все рассказы под сомнения и наталкивало на идеи того, что Адам просто подлизывался и прощупывал почву с желанием подмазаться и потом вывернуть это в лучшую сторону для самого себя. Как бы там ни было, своей цели Адам таки добился: после окончания магистратуры Харви, как и обещано, получил “в наследство” компанию своего отца, уже давно планирующего хорошенько отдохнуть и отправиться в путешествие по миру, про которое давно мечтал. Харви, после проведенных годов с Адамом под боком, видя огонь в глазах и желание работать и развиваться, ну просто не мог отказать себе в удовольствии предложить “лучшему другу” работать вместе: у него было достаточно времени понаблюдать и решить, что качества Адама подходили для деятельности компании, да и тем более: всегда приятно сотрудничать с человеком, которого ты хорошо знаешь и можешь быть уверенным в том, что на него можно положиться, а особенно когда только становишься на новую тропинку в своей жизни. Киллиан оставался краток в своём рассказе: он знает, что времени у них немного и ему нужно уложиться в оставшиеся минуты и успеть посвятить двух убийц в детали своей сделки. Поэтому сказал коротко и ясно: через два года после начала совместной работы Харви внезапно пропал. Сначала все думали, что он просто поехал в отпуск и хотел, чтобы его никто не трогал, поэтому не брал трубку и не связывался ни с кем из своих друзей и родственников. Через несколько недель тело Харви обнаружили в гараже у его особняка. Картина была выставлена как самоубийство, и сначала в него все и поверили, до тех пор пока нанятый родителями детектив не указал на признаки конкретной подставы: пистолет, которым Харви “застрелился” нашли в правой руке молодого человека, хотя он был левшой, а гараж, двери в который полиция пыталась вскрыть, были закрыты снаружи, а не изнутри. Про эту историю гудели все местные (и не только) газеты, отсюда Киллиан обо всём и узнал. Удивившись, что брат ничего ему не рассказал, Беннет-стерший сразу же позвонил Адаму чтобы убедиться, что всё хорошо и предложить помощь, если ему потребуется поддержка после смерти лучшего друга. Но Адам, казалось бы, вовсе не был озабочен тем, что случилось. Его голос оставался холодным, ответы – короткими и диалог закончился брошенной наспех фразой: “Всё давай, у меня ещё куча бумажной волокиты с этой компанией и незакрытыми делами”. Киллиан соврёт если скажет, что его, в тот момент, не посетила мысль о том, что это Адам убил Харви. Но он так сильно на себя за это разозлился, что сразу же отогнал подобные догадки как надоедливую муху. У Адама, конечно, были тараканы в голове (ну а у кого их нет?) но Киллиан оставался уверенным в том, что его младший брат никогда бы не пошёл на убийство. И Киллиан придерживался своего мнения до тех пор… до тех пор пока Адам сам во всём не признался. Случилось это спустя много лет, когда у Адама уже была своя компания. Он воспользовался найденными связями, полученными во время работы с Харви, чтобы открыть своё дело. Конечно, теоретически просто преобразовать компанию Харви было немного проще, чем начинать с нуля, но проблема заключалась в отце и родителях погибшего друга, которые пристально следили за его деятельностью. Поэтому Адам, решив наконец взяться за то, о чём так давно мечтал, пропал с радаров на какое-то время и занялся возведением своей империи, пользуясь услугами “людей более”, чьё доверие успел завоевать. На это ушло четыре года. Адаму исполнилось двадцать девять лет. За год до этого они с Карин сыграли тихую свадьбу пригласив лишь близких родственников с обеих сторон. Родители Адама и Киллиана считали такое решение спешным: до того, как Адам сделал Карин предложение, они повстречались всего год и складывалось впечатление, что или ему или ей нужно было поскорее ради чего-то пожениться. Но они выглядели счастливыми, да и все перспективы указывали на то, что Адам сможет обеспечивать семью; ну и на что здесь жаловаться? Киллиан упустил много деталей и Офелия была ему за это благодарна: во-первых потому, что время поджимало, а во вторых судя по манере речи и выражению лица мужчины говорить ему про это, мягко сказать, сложно. Адам строил свою империю, всё больше пропадал, проводил время лишь со своей семьёй и маленькими детьми, почти никогда не связываясь с матерью и старшим братом. Родители расстраивались, но отпустили сына приняв тот факт, что ему без периодических звонков и встреч и так хорошо. Киллиан заподозрил что-то неладное когда вокруг компании Адама начали вертеться грязные слухи в местных журналах и газетах: пресса эта была, конечно же, жёлтая, но тем не менее статьи смущали Киллиана и наталкивали на всякие мысли, от которых он уже устал отмахиваться. Такой большой и успешный бизнес никогда не проходил мимо внимания общественности, так что любопытство разных изданий казалось не удивительным, особенно если учесть прошлое Адама: всем приближённым к этой стезе людей было известно о загадочной смерти Харви. Адам ещё тогда подпал под прицел журналюг и просто людей, что пытались узнать побольше подробностей, так что мужчина с тех пор оставался “под прожектором”. Спустя какое-то время Адам всё же приехал на рождественское празднование, где собралась вся семья. Он привёз Карин и своих детей, за развлечение которых сразу же взялись бабушки с дедушками. Поздним вечером Киллиан и Адам распивали остатки виски у камина, немного разговаривали и часто возвращались к теме прошлого, цепляясь за старые воспоминания и Киллиан, возможно пьяно и вовсе не осознанно, завёл тему про Харви. Что-то в лице Адама сменилось в тот же момент, но Киллиан был слишком уставшим и выпившим чтобы прочитать то выражение. Старший брат рассказал про какие-то статьи, прочитанные им в жёлтой прессе незадолго до встречи и Адам долго молчал. Сначала Киллиан подумал, что нужно срочно перевести тему ведь младшему слишком больно об этом вспоминать и что смерть Харви оставила на нём слишком шрам. Он уж хотел было поинтересоваться какими-то семейными делами, но не успел: Адам сделал внушительный глоток и пьяно проговорил: — Этих всех журналистов и заноз в заднице можно было избежать, если бы я не забыл, что Харви был левшой. Киллиана пронизал ужас, но он не подал виду, лишь застыл в собственном кресле. Сначала он подумал, что Адам выпил слишком много, но пазл начал складываться в голове слишком быстро и Киллиан не смог остановить резвый поток встревоженных мыслей. Он прожигал младшего брала взглядом, словно пытаясь найти там какие-то намёки на то, что это не значило то, что значило на самом деле, но лицо Адама оставалось всё таким же, только холод в глазах стал ещё более ощутимым. Сделав рваный выдох, Киллиан поднялся с места и, оставив бокал на стеклянном столике, вышел из гостиной направившись на улицу. Он до сих пор корил себя за то, что ничего тогда не сказал, не выпытал подробностей, не попросил рассказать всю историю, что не добился раскаяния. Но тогда это казалось правильным: дети спали в гостевой комнате, на кухне сидела Карин с их родителями, Адам и Киллиан были выпившими, а сам разговор навряд ли бы получился спокойным. Беннет старший сделал выводы, раскурив сигарету на заднем дворе. И Киллиан начал копать глубже. Он принялся собирать информацию: исследовать открытые источники, государственные реестры бизнеса, финансовые отчеты и документы компании, имеющиеся в свободном доступе, отчеты об аудите компании, где могли содержаться указания на возможные злоупотребления или несоответствия, даже проверил наличие исследований судебных тяжб. Опрашивал людей, работающих или работавших в теперешней компании Адама и компании покойного Харви, чтобы собрать что-то про внутренние процессы и возможные нарушения. Без внимания уже одержимого этим делом Адама не остались и партнёры с поставщиками, на которых удалось выйти: они рассказали про нарушения в договорах и платёжных схемах. До клиентской базы добраться не удалось: она была полностью анонимной. На это ушло большое количество времени и ресурса, ведь “простому смертному” не удастся добыть доступ до всего выше перечисленного. Но после окончания университета Киллиана назвать простым смертным уже не получится: точно так же как Адам, он обзавёлся некоторыми “связями”, которые тоже имели “связи”. И пускай полученное высшее образование в сфере международных отношений не очень-то и помогало в расследовании и поиску доказательств незаконной деятельности младшего брата, но знакомые люди с других факультетов или знакомые-знакомых-друзей не могли отказать Киллиану и даже были рады помочь в разоблачении какого-то зла: всегда приятно осознавать, что ты сделал какой-то положительный вклад на пользу общества. По мере того, насколько приближалась разгадка, Киллиан всё чаще получал угрозы и не пришлось долго думать чтобы понять от кого. Это были простые записки, текст на них никогда не менялся: “Прекрати копать, Киллиан”. В какой-то мере это даже становилось доказательством, что Беннет-старший оставался на правильном, пускай и опасном пути. Но доказательством не только этого: чем больше записок приходило, тем сильнее Адам показывал собственную вину в смерти Харви и тому, до чего Киллиан пытался “докопаться”. И в какой-то момент картинка наконец сложилась в окончательный пазл: компания Адама вовсе не занималась юриспруденцией, подобная ниша служила лишь большим прикрытием для беспредельщины, которой Беннет-младший занимался на самом деле. Продажа наркотиков, оборот оружия, контрабанда, различные схемы для отмыва денег, шантаж и фальсификация документов. Всё это получалось делать успешно и быстро благодаря знанию законов и умению их обходить, в чём Адаму и помогло высшее образование в этой сфере. И всё выше названное это лишь то, до чего Киллиану удалось дойти с помощью своего “небольшого” (как он сам его назвал) расследования. Как говорится, “искал медь — нашёл золото”, ведь всё, что пытался сделать Киллиан, это выяснить причастен ли Адам на самом деле к убийству Харви ради собственной выгоды и построению богатой и успешной жизни. А по итогу узнал, что его младший брат преступник, которому грозит даже не один и не два пожизненных срока в тюрьме. Оправившись от морального потрясения и всё ещё по-детски надеясь на то, что это всё — большая ложь и заговор, Киллиан настраивался на встречу с братом, которую ещё даже не назначил. Он хотел прихватить с собой всё найденные доказательства и ткнуть их Адаму прямо в лицо. Но Киллиан не успел ему позвонить. — Скажите мне, юная леди, ради чего вы приезжали в Филадельфию? — уставшим голосом спросил мужчина и неслышно выдохнул, повертев пистолет в руке. Складывалось впечатление, что он уже знал ответ на этот вопрос, но зачем-то всё равно его задал. К этому моменту Офелия с Элио уже сидели напротив него за обеденным столом: перед ними стояли полу-пустые стаканы с водой и пепельница, заполненная несколькими окурками, один из которых до сих пор немного дымил. Элио держал руку девушки под столом, переплетя их пальцы. За всё время рассказа они не произнесли ни единого слова и теперь казалось, что пара киллеров и вовсе разучилась говорить: Лия не могла выдавить и буковки. Голова начинала болеть и кружиться от всей полученной информации и попыток её переварить, но фраза “мало времени”, что сидела на плече и кричала в ухо, не разрешала такой роскоши как посидеть и чуток подумать. — Мы ездили красть документы в дом судьи, Серхио Миа. — выдавила шатенка и её голос хрипел после столь долгого молчания и всех выкуренных сигарет. Киллиан поджал губы и пару раз медленно кивнул: — Догадываетесь почему я так и не успел поговорить с ним и показал всё, что у меня на него было? — проговорил мужчина и потянулся за своей пачкой сигарет. — Случилось то, что описывалось в тех документах. — почти что безжизненно сказал Элио и в доме повисла гробовая тишина. Офелия ощутила потребность встать из за стола и выйти подышать свежим воздухом чтобы притупить очередной приступ тошноты, что в ощущался в разы сильнее. Она прикрыла глаза и уткнулась лбом в ладонь руки, локоть которой опирался о стол. Её сейчас вывернет наизнанку. Элио побледнел. Он смотрел прямо перед собой, утопив взгляд своих красивых, но таких чертовски грустных зелёных глаз в пепельнице с тлеющим окурком. Пара киллеров буквально чувствовала, как их мир медленно переворачивается с ног на голову. Они оба представляли Блэйка в его проклятом дорогом кресле за деревянным столом. Мужчину, который руководил их жизнями как кукловод, мужчина, который не мог оказаться ещё более жестоким, чем они его видели. В это сложно поверить, но в то же время и чересчур легко: они оба знали про сумасшествия Блэйка (или уже лучше называть его Адамом?) и про вещи, на которые он готов пойти ради собственного успеха. Про то, на что он в принципе способен. Они держали те документы в Филадельфии и читали их, думая про какого-то третьего человека, которого никогда в лицо и не видели. Тогда это был просто кто-то чужой, персонаж без лица и фамилии, очередной больной на голову псих, которого отмазали от тюрьмы и избавили от наказания за все зверства. Как теперь натянуть на голову осознание, что этот самый “больной на голову псих, персонаж без лица перестрелявший свою семью” — это тот же самый человек, что находился так близко к ним все эти годы? Офелия кусает себя за внутреннюю сторону щеки с такой силой, что металлический привкус сразу же обжигает язык и ей требуется проглотить кровь перед тем, как начать говорить, иначе все заметят багровую жидкость на её зубах и языке. Она делает неслышный выдох и поднимает глаза: — Вы приехали в Филадельфию за теми же документами, не так ли? — в ответ Киллиан лишь кивает, продолжая вертеть пистолет в руке. Его черты пропитаны таким отчаянием, словно через пару секунд он не сдержится и пустит пулю себе в висок. Лия немного расслабилась почувствовав, как Элио мягко сжал её ладонь в своей. — И вы хотели украсть их, чтобы отнести в полицию и покончить с этим всем? — Да, мисс Кейли. Но вы меня опередили. Это был единственный способ остановить его. — подытожил Киллиан и Элио поёрзал на стуле: — Почему же вы не приехали туда раньше? — Ох, вы наивно думаете, молодой человек, что узнать про месторасположение этих документов было так просто. На это ушло много времени, ведь после того, как Адам узнал о моих попытках вывести его на чистую воду, он стал ещё более скрытным. — Киллиан кое-как поднялся придерживаюсь за стол, чтобы сделать себе ещё чаю. Он оставил пистолет на столе и взгляд Офелии метнулся в его сторону, но этой частью разума руководила лишь её киллерская, наученная сторона. У Офелии Риколетти теперь рука не поднимется схватить ту пушку и выстрелить Киллиану в спину, воспользовавшись моментом. Она тихо выдохнула и отвернулась. — Сам Адам прекрасно понимал, что если я дотянусь до документов о его деле, ему конец. Та папка была последней деталью, которая помогла бы мне навсегда его остановить. — он клацнул кнопку на чайнике и повернулся к убийцам скрестив руки на груди. — Адам, конечно же, постоянно следил за всем, что я делаю, за тем, что пытаясь раскопать. Он послал вас в дом судьи за бумажками потому что знал, что я близок к разгадке, и в этом он не ошибся. То, что мы оказались там практически в одно и то же время — интересное совпадение. Но вы были быстрее. — Вы никогда не пытались поговорить с ним об этом снова? — спросил Элио и откинулся на спинку своего стула, он выпустил руку Офелии из своей чтобы поправить волосы и после этого сразу же вернул её на место. — Я не мог выйти с ним на связь, Адам не брал трубки и с тех пор не приезжал в гости. — мужчина залил заварку кипятком и продолжил, вернувшись к столу: — Я думаю, что даже несмотря на то, сколько мой брат выпил тем вечером, он всё равно помнил что проболтался. И понимал, что я не смогу оставить всё просто так. Если не считать записки с угрозами, которые он мне посылал, то можно считать, что с того момента мы с ним не разговаривали. Офелия с Элио переглянулись и девушка поёрзала на своём месте: — Почему вы не обратились в полицию с теми доказательствами, которые уже у вас были? Думаю, их оказалось бы достаточно даже без учёта судебных документов. — Каждый раз, когда я подбирался достаточно близко, Адам посылал своих людей чтобы запугать мою дочь. — на последнем слове голос Киллиана дрогнул и Офелия поёжилась, поджав губы. — Никто не причинял ей физического вреда, но она со страхом говорила мне о непонятных чёрных машинах, что переодически преследовали её по городу или странных людей, ходящих по пятам. — он смотрел пустым взглядом куда-то в стену, словно переживая все эти моменты снова и снова. — Элла – единственное, что у меня есть. Она – моя семья. Моя жена умерла от рака когда Элле было всего шесть с половиной и после этого.. — он помотал головой и запнулся, уставившись на свои руки. — потерять дочь – мой самый большой страх. — Мне очень жаль, сэр. — выдавила Офелия и её голос предательски дрогнул. Мужчина благодарно кивнул и легко, но грустно улыбнулся. Ладонь Элио освободила руку Лии и легла ей на спину, принявшись успокаивающе поглаживать. — Когда я узнал, что Адам взялся за запугивание, я был вынужден приостанавливать процессы своего расследования и залягать на дно, чтобы не довести до беды. — признался мужчина. — В какой-то момент я даже подумал сдаться, но уже зашёл слишком далеко. Я провёл столько времени докапываясь до правды, что идея бросить это всё звучала как предательство самого себя. Офелия прикрыла глаза и уткнулась лбом в ладони, пытаясь выровнять дыхание. У неё начинала болеть голова, ей хотелось выйти на свежий воздух, взять паузу, поговорить с Элио, развернутся и уйти, оказаться дома. Но она не могла позволить себе ни одну из этих роскошей. Но больше всего Лие хотелось задать ещё десятки вопросов: история была не полной, имела много дыр и провалов, заполнение которых могло сыграть огромную роль, да только она чудесно понимала, что если примется расспрашивать Киллиана – они просидят здесь до глубокой ночи. Мужчина, казалось, рассказал всё самое главное и так вдавшись в подробности, которые явно приносили ему боль. Но было ещё кое что, что тревожило Офелию и Элио, кажется, думал о том же самом, ведь задал вопрос, вертевшийся на её языке: — Почему мы должны вам верить? Лия посмотрела на Элио и её сердце пропустило удар. Она повернулась к Киллиану почему-то подумав, что такой вопрос может его расстроить: она по себе знала, что недоверие всегда обжигает сильнее, когда ты уверен в том, что говоришь правду. Но мужчину, кажется, это вовсе никак не задело. Пару секунд он молчал, после чего сделал глубокий вдох и пожал плечами: — Я не настолько сильно боюсь собственной смерти, чтобы за пол часа выдумать историю длинной в жизнь про брата и всё, что он сотворил с собой и своими близкими. Да и я, по правде говоря, никогда не отличался настолько ярким воображением. — с ноткой грустного веселья (если такой оборот вообще можно использовать), проговорил Киллиан. — Ваше недоверие – вполне объяснимо и оно ничуть меня не обижает. Я знаю, в такие сумасшедшие истории сложно поверить. Но вы знаете Адама, знаете, на что он способен. Так что я бы сказал, что подобное, наверное, не может быть для вас настолько удивительным, ведь так? — спросил мужчина слегка склонив голову набок. — Это, скорее, неожиданно, но не удивительно. — Вы сказали, что не боитесь собственной смерти, но при этом ещё в начале нашей встречи заявили, что не дадите нам себя убить. — выступила Офелия и поддалась вперёд, сложив руки перед собой на столе. Она почти дотрагивалась фалангами пальцев до пистолета, но ей вовсе не хотелось его хватать. И девушка мельком подумала, заплатит ли она потом за этот идиотизм. — Что такого вы собираетесь сделать, что должно остановить меня от выполнения своей работы? — Если Адама не остановлю я, его не остановит уже никто. — уверенно ответил Киллиан даже не взяв пары секунд на подумать. — Ваша жизнь сейчас была бы совершенно другой, если бы я успел забрать те документы раньше вас. Но увы, судьба распорядилась иначе. У меня есть другая идея, новый план, который я хочу исполнить в ближайшее время. — Если вы хотите, чтобы мы пошли на условия вашей сделки и я оставила вас в живых, вам придётся посвятить нас во все подробности. — смело заявила Офелия и склонила голову набок. — От того, чем закончится сегодняшняя встреча, зависит моё завтра, послезавтра и дальнейшая жизнь. — она подтвердила важность слов постукиванием указательного пальца по деревянному столу. — Мне не сложно поверить в то, что Блэйк… — она быстро исправилась: — Адам, способен на то, про что вы рассказали, но это всё равно шок. И то, что босс назвал моё поручение убить вас “самым важным”, доказывает правдивость ваших слов. Но поймите, — она немного сбавила напор и заговорила чуть тише: — что если ваши условия окажутся хоть немного для меня не выгодными и ненадёжными, я буду вынуждена сделать то, что мне приказали. И он здесь, — девушка указала в сторону Элио. — чтобы помочь мне это сделать, если понадобится. — Киллиан понимающе кивнул. — Я могу прямо сейчас схватить этот пистолет, — шатенка слегка подвинула его костяшкой в сторону мужчины. — и пустить пулю в вам в голову, но я не делаю этого, потому что я вам доверилась. Так что давайте не тратить больше времени, которого и так осталось немного. В чём заключается ваша сделка и почему мы должны согласиться? Лия пристально смотрела на Киллиана и чувствовала тихое дыхание Элио рядом с собой. Она всё ещё пыталась переварить всё услышанное, на основе полученной информации заполнить какие-то пропуски, но это казалось просто невозможным. Ситуация сама по себе — стрессовая, на добавку на тебя ещё и вывалили кучу новых подробностей о жизни начальника, теперь нужно послушать условия слежки и решить, что с этим сделать. Слишком много всего. Но Офелия не может себе позволить поддаться и задохнуться под этой снежной лавиной, она должна взять себя в руки, отбросить всё остальное и просто разобраться, а потом сделать выбор в собственную пользу. — Я убью его. — пусто сказал Киллиан и Офелия услышала, как дрогнуло дыхание Элио. Её сердце провалилось куда-то в пропасть и она застыла, так и смотря на мужчину своими тёмно-зелёными глазами. — Мы сфальсифицируем мою смерть, он, я надеюсь, сможет в это поверить. Тогда я пропаду с его радаров, слежка прекратится. — Беннет говорил это таким пустым голосом, что складывалось впечатление, будто ему пришлось отключить все эмоции дабы проговорить это не пустив слезу или вовсе расплакавшись. — Я знаю где находится его офис, два особняка, и пара квартир. Уже подозреваю, как туда пробраться. Я просто дождусь его и… сделаю то, что сделаю. — звучало это, как окончание плана, но оба киллера чувствовали, что он ещё не договорил. — Да, я всё ещё могу обратиться в полицию, но это долгий процесс. И я побаиваюсь, что Адам снова может переключиться на Эллу, дабы вынудить меня отозвать заявление и снова отцепиться от него. Элла сейчас в Нидерландах на учёбе, но что такое расстояние для такого человека, как Адам? Она, наверное, будет мертва ещё до того, как я успею позвонить и предупредить её об опасности. Лия помотала головой и прикрыла пекущие от слёз глаза. Ей хотелось разрыдаться прямо тут, сидя напротив Киллиана, но она разрешит себе это только дома в независимости от того, как закончится этот вечер. Офелии было так жаль. Киллиан казался хорошим и он так переживал за свою дочь. Что-то, чего у Офелии никогда не было. Беннета-старшего, наверное, повергло бы в ужас знание того, что Офелия оказалась в этом бизнесе по вине собственного отца. По словам самого Киллиана, у него не было больше никого, кроме Эллы, которую он так боится потерять. После того инцидента, когда Адам признался в своём преступлении на рождественском праздновании, мужчина больше ни разу не упомянул их родителей. Может, их уже и вовсе нет в живых? У Киллиана осталась только дочь, которая может пострадать или погибнуть из-за его жажды справедливости; и жестокий брат, которому место за решёткой. Какими бы чужими они не были друг другу, это всё равно родная кровь, и Лия представить не могла какую боль ему приносило осознание того, что единственный способ остановить происходящий кошмар — это собственноручно убить своего брата. — Такой план будет выгодным для вас, юная леди с добрыми глазами и её джентельмен? — немного подождав спросил Киллиан и откинулся на спинку своего стула, скрестив руки на груди. Элио повернулся к напарнице и она, немного помедлив, посмотрела на него в ответ. Юноша потянулся, чтобы большим пальцем стереть одну небольшую слезу с её бледных щёк и мягко улыбнулся. Они переглянулись и снова повернулись к Киллиану. Рука кудрявого всё так же лежала на лопатках шатенки, немного поглаживая, и Офелия готова поклясться, что это прикосновение было единственным, что держало её на этом свете и не давало окончательно сойти с ума. Ей казалось, что она почти может слышать мысли Элио, но всё равно жалела, что у них нет времени обговорить это всё и решить, что станет более выгодным. Но они оба схватились за маленький шанс, за дробную крошку надежды. За эту каплю воды, полученную после долгой жажды. Отказаться казалось идиотизмом, но в то в то же время согласие могло обернуться трагедией для обоих. Киллиан внимательно изучал их своим взглядом. Лия потянулась за сигаретой и, сделав затяжку, ещё раз глянула на Элио чтобы убедиться в ответе, который она даст за обоих. И только после того, как Офелия Риколетти кивнула, Киллиан Беннет отставил в сторону свой чай и отодвинул пистолет на другой край стола.

X

Офелия делала затяжку за затяжкой, нервно сжимая в ладони пистолет, который Киллиан позволил принести с верхнего этажа. Своё оружие он держал в руках и Лия догадывалась, что он вновь схватился за него на случай, если пара киллеров решит его подставить. Девушка выдохнула дым, перед этим ненадолго задержав его в лёгких. Ещё не поздно отказаться. Ещё не поздно подловить момент, когда Киллиан не будет этого ожидать, и выстрелить ему в голову. Ещё не поздно послушаться Адама и обеспечить себе уверенность в том, что завтра её не отправят на панель. Офелия смотрела на мужчину пустым взглядом, пока в голове крутились все шестерёнки одновременно, ангелы и демоны на плечах кричали, споря и перебивая друг друга. Но была одна мысль, что вопила громче всех остальных: откажешься, и это будет значить, что ты зря себя погубила и предала. Но Лия никогда не видела грани между самопожертвованием и самоубийством. Эта линия была давно стёрта. А Элио уже подвинул к столу белое мягкое кресло из гостиной, которое требовалось для плана. И её мобильник уже лежал на столе с открытым контактом, одним из двух, которые там были. От неизвестной судьбы её отделяло лишь одно прикосновение пальца к экрану. Элио остановился рядом, Офелия сделала последнюю затяжку и снова посмотрела на него, словно ей требовалось ещё одно подтверждение того, что они делают всё правильно. В ответ кудрявый лишь положил руку на её плечо и Лия отвернулась, немного поёрзав на стуле. Она принялась прожигать свой телефон взглядом, уставившись на знакомые цифры и буквы, что складывались в слово “мудила”. — Набирайте, мисс. — тихо проговорил Киллиан и Лия сделала тихий выдох, поднеся дрожащий палец к экрану. В кухне повисла тишина. Гудок. Ещё один. И ещё. Тишина. — Блэйк? — пытаясь звучать холодно и спокойно спросила Офелия. Её сердце летело в пятки, делая сальто по пути. Называть его “Блэйком” теперь казалось неправильным и девушка тихо поблагодарила себя за то, что с дуру не сболтнула “Адам”. — Птичка моя! — пропел мужчина, но не сильно радостно. Наоборот, с окрасом издёвки. Боковым зрением Офелия заметила, как напрягся Киллиан: он очень давно не слышал голос своего младшего брата. — А что же случилось с твоей золотой клятвой не звонить мне, если на задании что-то пойдёт не так? — теперь причина его интонации в начале разговора перестала быть удивительной. Конечно же он не смог удержаться от такого удовольствия. Киллиан внимательно слушал, хватаясь за каждое слово: разговор Адама со своей наемницей стал чем-то новым, другим взглядом, позволяющим посмотреть в самую глубину, туда, куда у Беннета-старшего ещё не было доступа. — Если память мне не изменяет, ты говорила, что истечешь кровью быстрее, чем я успею тебе помочь. — девушка прикрыла глаза и помотала головой, ей не хотелось, чтобы Элио это слышал. Его тёплая ладонь сжалась у неё на надплечье. — Ещё поиздеваешься или перейдём сразу к делу? — отрезала Офелия и на другой линии послышался довольный смешок. — Чего тебе? Как ты уже умудрилась накосячить? — Никак. — соврала Офелия и обрадовалась тому, что прозвучала уверенно. Она посмотрела на Киллиана и тот утвердительно кивнул давая понять, что готов. Девушка сделала неслышный вдох чтобы выровнять дыхание и сказала: — Тут кое-кто хочет с тобой поговорить. Тишина. Лия посмотрела на время. У них оставалось не больше восьми минут до того, как сюда приедут люди начальника. Если разговор затянется, всё может закончиться очень очень плохо. — Оглох? — недовольно буркнула девушка в своей привычной манере во время разговора с начальником и это, кажется, вернуло его в чувства. — Мужчина, которого ты попросил убить, хочет с тобой поболтать. Недолго. — Лия не назвала Киллиана по имени, потому что не должна его знать. — Какого хрена ты не убила его с порога? — рявкнул начальник и Киллиан вздрогнул. Сердца Лии и Элио сжались за него: они и представить себе не могут насколько это, наверное, больно: слышать такие слова от кого-то, кого ты считаешь своей семьёй. — И говоришь, что не накосячила! — Мне поставили ультиматум: или разговор с тобой или моя смерть. Я решила, что ты сможешь пережить короткий телефонный звонок, ведь так? — эта реплика не входила в план, поэтому пришлось импровизировать. Лия посмотрела на Киллиана для одобрения и тот медленно кивнул. — В общем-то, выбора у меня нет, так что я передаю мобильник. — повисла пауза, которая для Блэйка изображала момент передачи телефона, что на самом деле лежал посередине стола с включенным динамиком. Киллиан замялся, явно набираясь сил, чтобы заговорить: — Привет, дорогой. — его желание сказать “братец” ощутилось в воздухе, сжав пространство. Но все тут понимали, что он не может раскрыть наличие родственных связей при Офелии, это было бы опасно: Блэйк явно хотел оставить такое в секрете. — Вот ты и добрался до меня. — с горечью в голоcе проговорил Киллиан и отвёл взгляд. Лия, тяжело выдохнув, уронила голову в ладони и закрыла глаза. — Удивлён? Или ты думал, что можешь вынюхивать каждый мой след как какая-то шавка, и это не понесёт за собой никаких последствий? — быстро проговорил Блэйк и Элио помотал головой, поражаясь грубости и издёвке. — Я предлагаю не тратить время на разборки, ведь это не имеет смысла: мой конец близок, я никак не могу этого избежать, так что… — соврал Киллиан и Лия подняла глаза, грустно наблюдая за мужчиной. — Я просто хочу попросить тебя сделать кое-что для меня, хоть раз. — на выдохе проговорил мужчина и на другом конце повисла тишина. — У меня есть последнее желание. — Чего тебе, К.. кхм? — запнулся начальник и все в помещении напряглись. Элио, чтобы не создавать лишних звуков присаживаясь на стул справа от Офелии, вместо этого опустился на пол рядом с ней и она положила ладонь на его кудри, сразу же запустив в них пальцы. От того, согласится ли Блэйк на просьбу Киллиана, буквально зависело всё. — Ну..? — потребовал начальник, раздражённый паузой. — Мне известно, что после того, как твои киллеры убивают жертв, на место всегда приезжают люди, чтобы подделать доказательства или забрать тело. Зависит от ситуации. — осторожно начал Беннет-старший и выждал какой-то реакции, но младший молчал. Офелия продала бы душу Дьяволу за возможность увидеть лицо Блэйка в этот момент. — Я прошу тебя, не присылай сюда никого. — с пустотой в голосе попросил Киллиан и Офелия с Элио задержали дыхание. С другой стороны послышалось какое-то слово, но Беннет перебил его: — Я не жду никого в гости, а Элла вернётся из Нидерландов аж в конце осени. — при упоминании дочери его голос дрогнул и Офелия сдержалась, чтобы не всхлипнуть. — Никто не бросится меня искать, это я тебе гарантирую. А если и станут, то уже будет слишком поздно, чтоб как-то выйти на тебя или твою девочку на побегушках. — он выставил руку вперёд, жестом извиняясь за выражение. Офелия отмахнулась. — Ты доставил мне достаточно хлопот, дай моей душе покинуть этот мир спокойно, без твоих людей шныряющих по углам моего дома, до этого момента наполненного лишь тёплыми воспоминаниями. — Блэйк всё так же молчал и паре убийц стало интересно, растрогали ли слова его брата хоть немножечко. — Я знаю, я уже давно понял, что могу бесконечно от тебя бежать, но у меня никогда не получится спрятаться. Что ж, я, наверное, за столько лет уже успел смириться с осознанием, что тебе будет намного проще меня убрать. Я не удивился, когда у меня на пороге объявилась девушка с пистолетом, направленным мне в голову. — он прочистил горло и Офелия снова прикрыла глаза. Они с Элио почти не дышали, лишь молча смотрели на Киллиана тихо надеясь, что план удастся провернуть. Иначе… иначе что угодно, но точно не что-то хорошее. — Ты хочешь забрать мою жизнь и взамен за это я прошу возможность уйти никем не потревоженным. В доме снова стало тихо и Элио был готов поклясться, что может слышать гупающее в груди Кейли сердце, пускай это и было невозможно. Её рука всё ещё оставалась в его волосах и шатен чувствовал, как подрагивали пальцы напарницы. Он положил ладонь ей на колено и она одарила его взволнованным взглядом, наполненным страхом и отчаянием. Элио знает, что прямо сейчас Кей перебирает в голове все самые худшие сценарии того, как может развернуться эта ситуация и, наверное, жалеет, что вообще на это согласилась. — Если ты настолько жесток, мы можем остаться на связи, пока твоя наёмница будет меня убивать. Чтобы ты слышала выстрелы. — у Офелии по спине пробежал холодок и она посмотрела на белое кресло, стоящее подле Киллиана. — Чтобы убедился в том, что она выполнила твою просьбу. — Ты че, сдурел? — хохотнул Блэйк и этот смешок не прозвучал нервным, он был искренним, словно он только что услышал хорошую шутку, которую потом обязательно перескажет друзьям. Элио захотелось сломать ему челюсть. — У меня ещё не настолько катушка слетела. — Киллиан сжал переносицу и сделал пару коротких вдохов и выдохов. Он тоже нервничал, пускай и выглядел спокойным. Лия видела, как подрагивают кончики его пальцев. — И это всё? Это твое последнее желание? — словно не веря в сказанное поинтересовался босс и Киллиан кивнул, потом сразу же понял, что его кивок собеседник не увидел и бросил тихое “да”. — Даже не попробовал быть креативным и попросить не убивать тебя. Знаешь, как те кто всегда говорит: если бы я встретил Джина, я бы попросил у него не три желания, а три миллиона. Я думал ты что-то такое же выдашь. — Офелия сжала челюсть и помотала головой, зажмурившись. Каждое слова Блэйка, пропитанное такой жестокостью резало её ножом и она боялась представить, что чувствует Киллиан. Не услышав ответа на свою “гениальную шутку”, Блэйк прочистил горло и все почти что чувствовали как вертятся шестеренки в его голове. — Знаешь… — задумчиво протянул Блэйк и все мигом уставились на телефон, напрягшись. — а Бог с тобой. — пренебрежительно бросил начальник и Офелия готова была поклясться, что он отмахнулся, сказав это. — Пускай будет по-твоему. Глаза Киллиана загорелись и он поддался вперёд, ближе к телефону. Какое-то время мужчина молчал, или не веря в то, что ему удалось добиться согласия, то ли ожидая, пока Блэйк скажет что-то вроде “разыграл, ха-ха!”, но этого не последовало. Офелия положила руку на ладонь Элио и сжала её. Если сейчас всё пойдёт, как должно, то все в этом доме останутся живы. — Спасибо. — прошептал Киллиан, вернувшись в роль отчаянного человека, что осознал близость своей смерти. — В таком случае… я думаю… — он замялся. — Мы должны попрощаться? — Лия закусила внутреннюю сторону щеки. Если бы она услышала этот разговор со стороны не зная, что это обман, её бы прорвало на слёзы от грусти. — Я думал, наше прощание будет другим. — Индюк тоже думал. — бесцветно заметил Блэйк и Офелия едва сдержалась, чтобы не рявкнуть в трубку что-то грубое, настолько её вымораживала манера его разговора. Она услышала, как Элио шикнул что-то себе под нос и сразу же поняла, что это было какое-то оскорбление. — Хм… — Киллиан повертел пистолет в руке и отложил его. — Что ж, тогда прощай. — Пока. Экран мобильника потух. Офелия, не в силах сдержать попытку сбросить напряжение, подскочила со стула и встала на ноги, прислонив ладонь к разгорячённому лбу. Киллиан оставался на своём месте, всё так же смотря на телефон Лии. Он выглядел разбитым, пускай и пытался этого не показывать. Элио хотелось как-то его поддержать, и юноша остановился рядом, положив руку ему на плечо. Офелия сдерживала слёзы: ей было так чертовски жаль Киллиана. Получив команду от Беннета, Офелия сделала то, про что они договаривались: трижды выстрелила в белое мягкое кресло, которое Элио притащил из гостиной. Просто на случай, если люди Блэйка уже были на подходе. Они погасили свет во всём доме, задёрнули занавески. Согласно своему плану, Киллиан пробудет в доме до тех пор, пока ему будет хватать запасов еды: вдруг Блэйк всё же приставит кого-то из своих подчинённых на слежку из каких-то своих соображений. После, он свяжется со знакомым, который поможет ему покинуть дом и перевезёт его в незнакомое никому постороннему место, откуда мужчина уже сможет начать воплощать последние пункты своего плана. Когда всё было сделано, пара киллеров остановилась у входной двери, пытаясь разглядеть лицо Киллиана в почти кромешной темноте. Офелия чувствовала себя такой уставшей, что ей хотелось просто грохнутся на колени и согнутся вдвое. Судя по тому, какое напряжение исходило от Элио, он чувствовал то же самое. — Что ж… — протянул мужчина, опираясь на свою трость, которую Офелия принесла сверху когда ходила забирать свой пистолет. — спасибо за понимание. И за помощь. — Лия кивнула и попробовала выдавить из себя какое-то подобие улыбки. — Мне, должно быть, очень повезло, что приехали именно вы. Не знаю, получилось ли бы у меня договориться с другим человеком, которого Адам мог прислать. — Вы, наверное, правы. — согласился Элио и переступил с ноги на ногу. — Ступайте, молодые люди. Я постараюсь сделать всё, что в моих силах для того, чтобы остановить его. — с горечью, но решительностью в голосе пообещал Киллиан. — И ещё раз спасибо. — Берегите себя, сэр. — попросила Офелия и он едва заметно улыбнулся, приоткрывая дверь. Элио схватил Офелию и потянул за собой на улицу. Прохладный воздух ударил по лёгким и Лия едва не задохнулась спускаясь по лестнице. Она смотрела прямо перед собой и перебирала ногами чтобы скорее добраться к машине. Элио тяжело дышал, доставая ключи из кармана. Фары сразу же мигнули стоило ему нажать на кнопку и кудрявый открыл перед напарницей двери пассажирского сидения и, захлопнув их, побежал на своё место. Как только он завёл мотор и включил фары, Офелия, тяжело дыша, посмотрела на него взглядом полным страха и почти что прошептала: — Элио.. я надеюсь мы сделали правильный выбор.