Partners in crime

Офелия насилу проглотила выросший ком в горле и едва не дёрнулась, когда за ней закрылась стеклянная дверь в кабинет начальника. Она прекрасно знала, что получит приглашение на встречу с боссом рано или поздно, ведь ситуация, произошедшая с Джастином, не могла не вызвать у Блэйка желание это обсудить. Элио тоже должен присутствовать сегодня, только Блэйк хочет поговорить с ними обоими отдельно и Лия была первой в очереди. Девушка шла в глубь кабинета к проклятому креслу для посетителей. Чёрная водолазка обнимала плечи, словно это была не ткань, а её кожа. Сегодня Офелия, даже не задумавшись, надела на себя всё чёрное, и осознала это лишь в лифте: наряд, словно на похороны. Свои собственные. — Офелия, Офелия… — бесцветно протянул Блэйк, постукивая ручкой по своему столу. Он, конечно, отремонтировал его после того, как Лия пробила дыру в дереве своей пулей. — Что мне с тобой делать? “Отпустить” — слово, проткнувшее язык, так и оставшиеся на его кончике. Она не посмеет. Да и не получит ничего из попрошенного. Поэтому шатенка медленно опускается в кресло и закидывает ногу на ногу, неслышно выдохнув. Смотрит прямо перед собой и пытается сдержать порыв прикусить щёку изнутри по старой доброй привычке и держится лишь потому, что от металлического привкуса её, скорее всего, стошнит. Взгляд зелёных глаз неспешно поднимается вверх на начальника и Лие хочется исчезнуть. Или оказаться где угодно, но только не здесь. Даже несмотря на решительность, заполнявшую каждую клеточку её тела, Офелия чувствовала неровный стук сердца, вызванный страхом. Атмосферу в офисе начальника едва можно назвать приятной и тут намного лучше подойдёт какой-нибудь антоним. Лия знала лишь одно: через несколько минут после того, как босс, наконец, закончит со своими прелюдиями и растягиванием слов как нугу шоколадного батончика, на неё выльется куча злости, которую начальник держал в себе всё время после задания с кражей и убийством Джастина. Только в этот раз Офелия готова давать отпор и не позволять себе прогибаться под тяжестью слов Блэйка. Такое обещание она дала сама себе и крутила его в голове когда выходила из машины, поднималась в лифте и шагала в кабинет босса. Сегодня она не даст черноте его силы заполнить всё собственное нутро до дрожи в коленях. Лия не всегда на такое шла, не всегда находила в себе слова и смелость дать отпор, потому что у Блэйка хорошо получалось её затыкать и запугивать до степени потери дара речи. — Раньше я называл тебя своей правой рукой и гордился, а теперь… — медленно проговаривает мужчина, смакуя каждое слово, и Лие хочется вжаться в спинку кресла до перелома позвоночника. — Теперь каждое твоё задание после Роба Стивенсона идёт по одному месту. — пауза. — Почему? Офелия молчит, смотря сквозь. Почему. Хороший вопрос. Сказать, что Лия сама не задумывалась об этом, будет ложью. И ей хотелось возразить, мол она не виновата и не несёт никакой ответственности за то, что в те моменты обстоятельства складывались не в её пользу. Но ещё больше ей хотелось потребовать у Блэйка примеры решения тех проблем, с которыми она столкнулась. Ей было так чертовски интересно, что сделал бы он, оказавшись на месте своей наёмницы. Но Офелия молчала, молчала и давилась собственной злостью, приберегая это чувство на попозже. — За задание с судьёй я тебе ничего говорить не буду, потому что вы оба с ним справились и смогли сориентироваться в сложившейся ситуации. — продолжил босс и закурил сигарету, немного подумав. Офелия наблюдала за дымом, витающим в воздухе. — А вот задание с Джастином я бы очень хотел обсудить. — выделил мужчина и Офелия, как по щелчку пальца, перевела на него уставший взгляд. — Какого хрена ты там устроила? — резко выплюнул он и, было бы у Лии больше сил, её тело, наверное, инстинктивно дёрнулось бы назад. Но она так и сидела, задержав дыхание. — Что это было за побоище? На кой чёрт ты прикончила человека, который должен был пожить ещё хотя бы два с половиной месяца? — не унимался начальник, злостно поддавшись вперёд. Офелия подумала, что если бы он стоял совсем близко то Блэйк, наверное, не сдержался, и ударил бы её: об этом кричало разъярённое выражение его лица. Но их разделял широкий стол и ещё пол метра расстояния до кресла. И снова началась любимая тема босса: кому сколько осталось жить, а кому не осталось вовсе: словно он долбанный верховный судья, которого наделили необходимым даром распоряжаться жизнями людей и решать, кто и когда должен умереть. Лия чувствовала, как Блэйк пытался пробраться ей под кожу, скальпелем приподнимая каждый сантиметр. Её начинало тошнить и от ощущения, что от этого никуда не денешься, холодело в груди. Офелия провела в клетке весь свой сознательный возраст, но железные балки начинали давить на плечи особенно сильно именно тогда, когда она находилась в кабинете начальника. Лия лениво повернулась в сторону одного из приоткрытых окон и сделала молчаливое заключение у себя в голове: сегодняшняя встреча, как обычно, закончится желанием из этого же самого окна выпрыгнуть. — Я думаю ты понимаешь, что я могу нести ответственность только за собственные действия, ведь так? Если жертва меняет обстановку во время задания — это не подлежит моему контролю. — проговорила шатенка и повернулась к мужчине, скрестив руки на груди. — Я могу лишь подстраиваться под эти обстоятельства и пытаться остаться в выигрыше, во чтобы то ни стало. — Лия напомнила: — Ты получил флешку, я выиграла её для тебя. Ты и словом не обмолвился о том, как должна сложиться судьба Джастина, — она начала загибать пальцы, смотря прямо боссу в лицо, ловя каждую смену в его выражении. Один. — ты не отдавал приказ не причинять ему никакого вреда. — два. — Ты не просил оставить его в живых. — три. — Ты не обозначил границы степени урона, который я могу нанести, если мне прийдется защищаться. — четыре. — Да, ты не просил меня убивать его, но ты и не просил оставить его живого. — Офелия развела руками, разжав пальцы и пожала плечами. — Я, по твоему, должна была как-то об этом догадаться? — спросила девушка и потянулась в задний карман за помятой пачкой сигарет и зажигалкой. Она подвинула пепельницу, что стояла на столике рядом, поближе к себе и закурила, сразу же выдохнув: — Проблема в том, что ты настолько зазнался, что теперь перестаёшь обращать внимание на такие детали, почему-то думая, что всё как-то сами должны додумываться. Ты не один раз при мне называл своих работников марионетками, но марионетки — ничто без кукловода. Ты забываешь двигать пальцами и дёргать за ниточки, а потом винишь кукол за то, что они не двигаются. — девушка молча смотрела на начальника не отводя от него взгляд. Его лицо теперь не выражало никаких эмоций и в какой-то момент Офелии даже показалось, что он вовсе её не слушал. Но быстро прогнав всё ранее сказанное у себя в голове, Офелия взвесила отсутствие реакции Блэйка и поняла, что была кристально права в собственных словах. Просто босс почти никогда не признавал своих ошибок, это было большой редкостью. Шатенка ощутила позыв надавить сильнее на этот синяк и не удержалась: — Смерть Джастина — твоя вина, и ничья больше. Если бы ты чуть больше заботился о таких важных деталях, как необходимость об этом сообщить, этот придурок был бы жив. — девушка крепко затянулась и помотала головой, выдыхая дым. — Для тебя есть какая-то разница между заданием, куда я отправляю тебя, чтобы что-то украсть и заданием, где я даю чёткий приказ “убить”? — после небольшой паузы спросил мужчина и его рука потянулась в сторону бутылки любимого виски. — Или для тебя это одно и то же самое? Я думаю и идиоту понятно, что задание с кражей убийство не предусматривает, даже если об этом не было упомянуто. — Офелия не верит в то, что слышит, и удивленно поддается вперёд. — Ты становишься бесконтрольной. — рявкнул мужчина. — Что дальше ты устроишь? Вообще перестанешь слушаться или начнёшь делать так, как хочется тебе вместо того, чтобы делать то, что должна? — с губ Офелии сорвался ошарашенный выдох и ей захотелось громко рассмеяться от абсурдности этой ситуации. Блэйк не взял в учёт ни одно её слово, ничего из того, что она сказала. Он даже не попытался понять, о чём идет речь и если начальник и осознал свою глупость в произошедшем — он никогда с этим не согласится. Блэйк пускал пыль с песком Офелии в глаза, продолжая гнуть свою линию и делать наёмницу виноватой в том, о чём не позаботился сам. Офелию это даже почти не удивляло. Но её злило то, что сколько бы она не пыталась доказать обратное, всё будет отзеркалено. И столько лет работы с Блэйком за плечами уже научили её простой “истине”: ты либо с ним соглашаешься, либо тебя заставляют это сделать. Блэйк будет переворачивать всё и изгибаться, как акробат, но он никогда не позволит тебе пустить стрелу в его огромное эго и пробить в нём дыру. С Блэйком всегда виноват ты и нет никакого смысла в отчаянном желании сопротивляться. Офелия думает, слегка прикусив нижнюю губу. Она ещё раз взвешивает ситуацию и пытается понять, действительно ли в чём-то виновата. С одной стороны — да. Смерть Джастина была вовсе не обязательной и это Офелия стала вершителем его судьбы, держа в руках пистолет. Блэйк прав: никаких указаний убивать Джастина не было. Но в то же время, никак указаний оставлять его живым — тоже. Блэйк главный во всём, он всегда всем об этом напоминает, но когда дело доходит до подобных вещей и заданий его “главенство” улетучивается и тот думает, что все должны сами всё понимать. Работа киллером — это не простая работа в офисе, где из-за ошибки в какой-то бумажке тебя могут оштрафовать или вычесть сумму из зарплаты, может, уволить. Киллеры, в какой-то степени, точно такие же судьи, как и их начальники. И после переданного приказа на распоряжение чьей-то жизнью всё зависит исключительно от них. Вот только реальные жизни реальных людей — это что-то намного серьёзнее, чем бумажка или отчётность. Тем более в таком грязном бизнесе. И если ты уже берёшь на себя ответственность и принимаешься такой грязью управлять — будь готов управлять ею чётко, чтобы не подставить себя и людей, которые вместо тебя пачкают собственные руки. Девушка могла долго об этом рассуждать и в какой-то момент у неё даже проскользнула мысль о том, чтобы поговорить на эту тему с Элио. Ей интересна его точка зрения и то, с какой стороны он на это смотрит. Вот только Элио сидит в коридоре и даже не подозревает о том, о чём Офелия спорит со своим начальником. И девушка чудесно понимает, что дальше пререкаться нет никакого смысла — в стенах этого офиса, в этом кресле, она всегда будет виноватой. И она может поднять скандал, снова выстрелить в стол, да хоть прострелить всю мебель, окна и двери. Блэйк останется непреклонным. И использует это для того, чтобы в который раз напомнить какая Офелия Риколетти сумасшедшая. — Может, мне стоит начать тебя наказывать за каждую погрешность, чтобы ты наконец взяла себя в руки и перестала творить херню? — не получив ответа на свои слова спросил мужчина и Офелия едва сдержала раздражённый смешок и попыталась отвернутся, чтобы Блэйк этого не увидел. Но он, конечно же, заметил как дрогнули её плечи. — Наказывать? — эхом повторила Лия и стряхнула пепел перед тем, как затянуться вновь. Она слегка склонила голову набок и посмотрела мужчине в глаза: — Каким образом? — У меня есть несколько способов это сделать. — как ни в чём ни бывало проложил Блэйк. — Небольшая проблема заключается в том, что ты навряд-ли это вынесешь. И если посмотреть на то, какой слабачкой ты стала, мне кажется это окончательно тебя сломает. — Слабачка. Внутри что-то болезненно сжалось и Офелия вновь отвернулась к окну. Она пыталась не давать оскорблениям начальника задевать себя, выстраивала моральную стену, но каждое слово пробивало её, словно граната. Блэйк знал, чего он добивается: вселяет страх и боязнь ошибиться. И как бы Лия не пыталась это игнорировать, у неё никогда ничего не получалось. Ведь как можно пропускать мимо ушей угрозы человека, от который держит твою жизнь в своих грубых ладонях? И зная извращённость Блэйка, смерть — это самый безобидный исход. — И если я тебя доломаю, ты станешь просто-напросто бесполезной. Кабинет погрузился в тишину. Офелии хотелось встать и уйти. Ей хотелось подойти к Блэйку и ударить его, сломать ему нос, оставить фингал под глазом, дать пощёчину, прострелить этот идиотский стол ещё раз. Ей хотелось начать кричать, покрыть его матом и высказать всё, что она о нём думает, послать его к чёртовой матери и указать на то, насколько он, должно быть несчастный. Ей хотелось продать душу за то, чтобы начальник прожил хоть неделю в её шкуре и прочувствовал на себе каждый миллиграмм боли, с которой Офелия живёт каждый день. Пускай попробует примириться с демонами, которых он сам в неё вселил, пускай борется с желанием умереть, пускай выслушивает все эти агрессивные потоки дерьма и ненависти в свою сторону, пускай его кости ломаются каждый раз, когда ему говорят о том, что он недостаточно хорош, пускай живёт в страхе оказаться на панели, где его будут продавать как кусок мяса. — Я не думаю, что ты можешь сломать меня ещё больше. — почти что прошептала Офелия. Настолько тихо, что на секунду даже показалось, что она и вовсе это не произнесла. Блэйк пустил смешок и помотал головой, затушив окурок в пепельнице. — Так что мне даже интересно, что ты можешь предложить. Бордель? Притон? Вырежешь мне почку и продашь на чёрном рынке? Лёгкие брать не советую, они до ужаса прокуренные, — саркастично добавила Офелия, отмахнувшись. — тебе за них никто денег не даст. — рассуждала шатенка, осмелев. Доставить Блэйку удовольствие её унижать и даже не попробовать вывести босса из себя стало бы утраченной возможностью. Этот разговор в любом случае закончится плохо, так что какая уже к чёрту разница? Блэйк смерил её пустым взглядом, получив точно такой же пустой взгляд в ответ. — Или может публично раскроешь список моих преступлений и привезешь на Таймс-Сквер, бросив на растерзание народу? — Креативно. — поддержав саркастичный тон своей наёмницы выпалил начальник и сделал ещё один глоток виски перед тем, как добавить: — Возьму на заметку. — Обращайся. — выплюнула Лия, прищурившись. Она затянулась в последний раз перед тем, как затушить окурок и выдохнула, наслаждаясь короткой паузой и тишиной. Блэйк громко (и показательно) вздохнул перед тем, как потянутся в один из своих ящиков. Лия бы не удивилась, если бы он достал оттуда пистолет, чтобы в неё выстрелить. Нет-нет, не в голову, конечно. Куда-то вроде плеча, голени или бедра, чтобы помучилась и испугалась, а потом держала рот на замке. Но начальник извлёк ничто иное, как пару белоснежных бумажек. Он задумался, быстро пробежавшись взглядом по содержанию каждой на лицевой стороне перед тем, как прочистить горло и со спокойным выражением лица протянуть их Офелии, немного подавшись вперёд. Лия нахмурилась вставая со своего кресла. Она взяла знакомую на ощупь бумагу в руки и переступила с ноги на ногу, сведя брови на переносице. Первое, что бросилось во внимание: выделенные жирным шрифтом имена мужчин, упомянутый возраст и фотографии. Лия подняла на начальника взгляд, не удержавшись от шанса немножко над ним поиздеваться: — А список твоих любовников мне зачем? — Очень остроумно. — пробурчал Блэйк и откинулся на спинку кресла, сложив руки перед собой. Офелия пустила короткий смешок, посмотрев на него: — Ска-а-жи! — с лёгкой долей наигранного энтузиазма пропела шатенка и помотала головой. — Вот бы Элио был здесь, он бы оценил. — Вы двое держите меня на белом свете. Понятия не имею, как я до сих пор вас выношу. — недовольно проговорил начальник и Офелия усмехнулась, придумав какой-то ответ, но Блэйк прервал её сразу же, стоило ему увидеть как поднялись её плечи, когда девушка набрала в лёгкие побольше воздуха перед тем, как это сказать. — Офелия, ты или закрываешь свой рот и читаешь внимательнее, или я, в виде стимула слушаться зову кого-то, кто за пол секунды способен проломить тебе череп. — Ты скучный. — отмахнулась Офелия, пытаясь выглядеть спокойно. Она закатила глаза и пробежалась по бумажкам, но не увидела ничего нового на других страницах: это был список каких-то мужчин и всё такие же упоминания их имён и возраста с фотографиями. Она посмотрела на начальника и пожала плечами: — Ну прочитала и всё равно ничего не поняла. — Это список потенциальных покупателей. — голос босса вмиг стал серьёзнее и Лия почувствовала, как её сердце пропустило быстрый удар. Но нет, она наотрез отказывалась показывать ему своё беспокойство. Ей хотелось отыграться. — Надеюсь ты собрался продать тот свой особняк с бассейном. — беззаботно и с явной долей сарказма в голосе сказала Офелия и развела руками перед тем, как положить бумаги обратно на стол: — Ну и правильно, я тебе ещё тогда сказала, что он выглядит как-то по-жлобски. — Ты действительно такая дура, или просто прикидываешься? — Блэйк потянулся к бутылке, чтобы налить себе ещё виски. Лие мимолётом стало интересно, просыхает ли он вообще: каждый раз, когда она приходила на встречи, Блэйк уваливал как минимум четверть-пол бутылки и это только за их разговор. А Офелия явно была не единственной посетительницей. — Не знаю, согласно с твоими словами я ещё и слабая идиотка. — с большей долей раздражения проговорила Лия и теперь пришла очередь начальника закатывать глаза. Он, наверное, уже жалел о том, что пригласил её именно сегодня: ему не повезло и Лия оказалась не в настроении быть опущенной, а это всё усложняет. — А ещё я недалёкая и не понимаю, когда мне нужно что-то делать, а когда нет. — на губах шатенки проскользнула довольная улыбка, когда она использовала слова начальника чуть ранее, сказанные в контексте ситуации с Джастином, против него самого же. — Странно, что ты ещё не привык, к тому, что мне всё нужно объяснять на пальцах. — Офелия, это люди, которым я могу продать тебя. И они будут чрезвычайно этому рады. — процедил начальник, постукивая пальцами по столу. Его пристальный взгляд не покидал лицо своей наёмницы ни на одну секунду и Офелия едва заметно сжалась от его слов. — А, ну так бы и сразу! — Лия разложила все четыре листа на столе перед боссом и встала слева вот него, ткнув указательным пальцем в одного из мужчин. — Можно не этому? Он совсем не в моём вкусе. — Тебе, я вижу, очень весело. — Мне? Не представляешь насколько. — с наигранным эхтзиузаом отозвалась девушка и пожала плечами: — Вот этот кстати ничего такой. О, ему сорок семь лет? — брови влетели вверх, только теперь уже в искреннем удивлении. — Хорошо сохранился. Смотри, тут еще номер телефона есть, может звякнешь ему и он посоветует тебе хороший омолаживающий крем? — Твои хихоньки-хахоньки очень быстро закончатся, когда ты наконец доведёшь меня до белого каления и я обзвоню их всех. Офелия помотала головой и неслышно выдохнула, прикрыв глаза. Она знала, что ведёт себя по-детски в момент, который стоит воспринимать серьёзно. Но это то, как иногда срабатывал защитный механизм вперемешку с желанием насолить начальнику и выбить его из колеи за счёт реакции, на которую Блэйк не рассчитывает. И Риколетти прекрасно осознаёт, что власти и жестокости в его руках достаточно, чтобы сделать то, чем он постоянно угрожает, даже если до подобного ещё никогда не доходило. Но это желание разозлить его и детскую непокорность слишком сложно задушить, особенно когда это она сжимает твоё горло. Стратегия Блэйка понятна даже идиоту: запугивание и шантаж, вот чем он занимается. И Лия полностью осознаёт, что сейчас всё зашло дальше, чем обычно, раз босс аж список покупателей достал, ещё и распечатанный, с фотографиями. Подготовился. Раньше всё заканчивалось лишь на словах, что не убавляло серьёзности, но всё же не воспринималось так резко. Офелия знала, что он способен это сделать. Продать её. Ему так даже выгоднее: Блэйк будет получать с этого неплохой такой процент, учитывая то, что за работу Офелии киллером он не получал ничего, кроме удовлетворения своих желаний в виде отстранения конкурентов. И тактика, которую Риколетти выбрала сейчас, а именно игра в дурочку, которую по виду это вовсе не волнует (и пускай её сердце бешено колотилось в груди); сбивала начальника. — Такая смелая, я смотрю. — Смелая? И что, уже вовсе не слабая? — Лия отошла чуть дальше от стола и повернулась к боссу, в ответ на что он слегка покрутился на кресле, чтобы лучше её видеть. — Да, наверное ты прав. Ты же знаешь, что я не побоюсь спустить курок и убить каждого, к кому ты меня отправишь. Я буду возвращаться до тех пор, пока ты не вычеркнешь все имена из списка. Не рассматривал такую перспективу? — риторический вопрос. — Или ты думаешь, что я просто стану всё это терпеть и покорюсь тебе и твоему решению? Блэйк всё ещё сидел, а Лия стояла над ним, и даже не смотря на то, что девушка смотрела на босса сверху-вниз, она не чувствовала абсолютно никакого превосходства. Наоборот, сейчас Офелия ощущала себя ещё более маленькой и незначительной. И вправду, как простая пешка. В ответ на её слова Блэйк лишь хохотнул, слегка откинувшись на спинку своего кресла. Он сложил руки перед собой, оперевшись локтями на подлокотники и с интонацией, что свидетельствовала о неверии ни в одно сказанное ранее Офелией слово, спросил: — О, как мы заговорили. Действительно уверена в своих словах или продолжаешь этот цирк который устроила пару минут назад? Держишь меня за идиота? Офелия вновь помотала головой и вернулась к обратно к своему креслу, чтобы плюхнуться в него и закурить ещё одну сигарету перед тем, как ответить: — За идиота ты держишь сам себя если думаешь, что у тебя действительно получится это всё провернуть и заставить меня смирится. — Правда? Уверена? — Давай, попробуй. — выпалила шатенка быстрее, чем успела подумать о том, что делает. В глазах Блэйка что-то блеснуло и ей захотелось вжаться в спинку кресла сильнее. Она ещё никогда не брала босса на слабо, потому что прекрасно догадывалась, чем это чревато: ведь азарт, постоянно полыхающий внутри Блэйка это то, с чем играться не стоит. Но слово — не воробей. Офелия сманипулировала тем, чем поклялась не манипулировать никогда, ведь это было чем-то чересчур личным и серьёзным, но ей нужно сдать назад хоть как-то до того, как всё станет ещё хуже, чем есть. — И тогда я точно убью себя при первой же возможности. — но в ответ на это с губ Блэйка сорвалось что-то вроде издевательского смешка: — Наша песня хороша, начинай сначала. Не думаю, что ты на это способна. — начальник помотал головой потянувшись к своему бокалу и слегка покрутил его в руке перед тем, как сделать внушительный глоток и осушить его. Офелия прищурилась, сжав фильтр сигареты меж пальцев. Какое-то время Блэйк молчал, смакуя привкус виски на языке, после чего посмотрел девушке прямо в глаза и невозмутимо сказал: — Во-первых, тебе как обычно не хватит смелости. Во-вторых, я тебя не первый год знаю. Ты слишком терпеливая. Что хорошо для меня, но так чертовски плохо для тебя. — он пожал плечами и слегка склонил голову набок: — Сама подумай, проанализируй. — Лия даже не дышала. — Ты позволяешь другим над собой издеваться до тех пор, пока не начнёшь от этого блевать. Офелия прищурилась и задержала дым в лёгких перед тем, как выдохнуть его. Ей хотелось показательно рассмеяться, но девушка не смогла выдавить из себя даже жалкое подобие усмешки. Когда в споре заканчиваются аргументы, но тебе всё ещё хочется хоть как-то подковырнуть своего оппонента и задеть его, где-то в желудке всегда вырастает желание послать его на три буквы и сказать что-то грубое. Офелия ощутила это в костях вместе с импульсом плюнуть начальнику в лицо, развернуться и уйти. Это всё, что она могла сделать. Потому что Блэйк оказался прав. Конечно, он сказал жду фразу не в прямом её смысле. И Офелии потребовалась всего одна короткая секунда или даже её половина, чтобы понять, что он имеет в виду. И от того, насколько метко эта стрела была запущена в цель, Лие захотелось потушить окурок о собственную ладонь, просто чтобы физическая боль помогла заглушить это скрипучее ощущение осознания. Потому что все эти шесть с лишним лет Офелия была словно корабль на бушующих волнах, что терпеливо сносил зло, сыпящееся на него со всех сторон. Она позволяла руководить своей жизнью, словно марионеткой, пока её разум и тело не начинало протестовать, захлёбываясь болезнью человека, что стоял у штурвала и сжимал его до побеления костяшек. Офелия хотела бороться, она правда пыталась, но размахивать кулаками не так уж и просто, когда твои запястья связаны верёвкой, затянутой морским узлом. Ситуация с Джастином стала отличным для этого примером: Офелия разрешила ему топтаться по себе ногами, ломать ей кости, давить на самое больное и она терпела, терпела до тех пор, пока мужчина не добрался до самого сердца, перекрошив все рёбра. “You’ll let them hurt you ‘til you vomit”. Офелия помотала головой и отвернулась, закусив щёку изнутри. Она сделала последнюю затяжку и потянулась к пепельнице, чтобы потушить окурок и уже вдавливая его в стеклянное дно заметила что-то красное на фильтре. Кровь. Девушка не подала виду и сложила руки перед собой, закинув ногу на ногу. Какое-то время она молчала, игнорируя металлический привкус на кончике языка, и смотрела прямо на Блэйка пустым взглядом. Начальник прервал игру в гляделки, чтобы налить себе ещё немного виски и Офелия выиграла, но не получила ощущения победы. — В следующий раз, когда заговоришь о моём отсутствии смелости для того, чтобы убить себя, вспомни, что это ты меня спас. — проговорила Офелия и её голос оставался непреклонно ровным. Мужчина замер с бутылкой в руке всего на одну единую секунду и продолжил, выдохнув. Офелия давила дальше: — Тебя об этом никто не просил, ты сделал это сам. Я готова была умереть тогда. — шатенка набрала в лёгкие побольше воздуха перед тем, как говорить дальше. Каждый раз, когда она вспоминала о своей попытке всё прекратить, ком сдавливал горло ощущением скользящих внутрь таблеток. — И я готова была умереть в том ресторане до того, как приехал Элио. — Лия поёрзала на кресле вспомнив, как дула сразу четырёх пистолетов были направлены ей прямо в лоб. “Что скажет твоя мама?”. Лицо Блэйка приняло удивлённое выражение после сказанных слов и уголок губ Офелии слегка приподнялся: — Он тебе не сказал? — пауза, тишина и молчание. — Я сложила оружие. — сказала Офелия, впившись в Блэйка взглядом, чтобы не упустить реакцию, которую они могут у него вызвать. Но даже если босс и почувствовал что-то, то он этого не показал. На секунду что-то промелькнуло в его глазах, но девушка не смогла прочитать что именно. Она могла сделать лишь одно заключение: это его шатнуло, но не с достаточной силой, чтобы сбить с ног. — Когда я поняла, что за мной никто не едет, что никто не пытается меня спасти, ведь времени прошло слишком много и намерения Джастина были кристально ясными, я приготовилась словить пули всех, кто в меня целился. — от воспоминаний о том, что тогда происходило, у Офелии пробежал холодок по спине, но она подавила желание поёжится. Вероятность гибели девушка осознала ещё тогда, но теперь, произнося это, она словно погрузилась и поняла это ещё раз, сразу же физически ощутив всё, что её окружало: кресло под собой, кроссовки на ногах, одежду, запах сигарет и виски, что пропитывал воздух, давление стен на плечи, присутствие Блэйка и его пристальный взгляд, привкус крови во рту. Всё вдруг оказалось таким реальным, словно Риколетти выдернули из долгого сна. Она жива. А позавчера вполне себе могла оказаться в морге. — И если бы меня изрешетили, — почти прошептала Офелия, выдерживая зрительный контакт с начальником. — я бы сказала им “спасибо” на своём последнем выдохе. — ком в горле мешал говорить и Лия ощутила знакомое желание задохнутся, что никогда её не покидало, лишь тихо сидело в середине и начинало разъедать нутро тогда, когда появлялся повод. — Так что не стоит говорить о боязни смерти человеку, который с радостью готов прыгнуть в её объятия. Офелия потянулась за очередной сигаретой и щёлкнула зажигалкой, мельком подумав о том, как быстро маленький огонёк может охладить её сознание, если она подставит его под ладонь и подержит там пару секунд, давая резкой боли от ожога привести себя в чувства. Когда-то она так делала и знала о том, что это работает. Но девушка отмахивается от этой мысли и сама не понимает, по какой причине: потому что зареклась больше не наносить себе таких увечий после возвращения из Италии, или потому что ледяной взгляд начальника был всё ещё сосредоточен на ней. Мужчина молчал, медленно постукивая пальцем по столу. Офелия подумала, что ей, наверное, следовало порадоваться, что она забрала у начальника дар речи, ведь это то, что всегда было сделать так сложно. Но факт лишь в том, что Офелия никогда не чувствовала превосходства над Блэйком. Но тогда, когда кричала на него или приводила аргументы в свою пользу, которые считала действительно выигрышными, ни тогда, когда выстрелила в его стол, потеряв терпение. Офелия Риколетти, наверное, не ощутит вкуса победы если убьёт его. Настолько высоко он себя превозносит: даже если Лия осмелится приставить дуло к его лбу и спустить курок, она всё равно будет чувствовать себя проигравшей. — Так что давай, Блэйк. — прочистив горло продолжила Лия и выдохнула дым, помотав головой. Она стряхнула пепел и понаблюдала за дымом перед тем как продолжить. — Продай меня, избавься от меня. Ты знаешь, каким будет исход. — Лия отмахнулась и поджала губы. Говорить о таком никогда не было легко, но слова вылетали изо рта сами, а Офелия была слишком уставшей, чтобы контролировать этот поток. Она продолжала, потому что хотела дать этому волю, и без разницы, будет это принято во внимание начальником или нет: для него это всё, наверное, пустая болтовня, на которую идёт много драгоценного времени. Офелия и не рассчитывала на сочувствие с его стороны: знала, что не получит ни грамма. — Ты же, на самом деле прекрасно осознаешь, что я вполне способна выстрелить себе в висок, завязать петлю на шее и соскочить с табуретки. — Лия затянулась и так долго держала дым в лёгких перед выдохом, что в результате он растворился внутри, а выдохнула девушка лишь небольшое облачко похожее на зимний пар на в улице в минус десять. — Отправишь в бордель или притон? Устрою себе передоз. — шатенка развела руками и Блэйк помотал головой, отведя взгляд куда-то в сторону. — И да, я запомнила сколько таблеток выпила в тот раз, поэтому теперь я знаю что для летального нужно больше. — пауза, и Лия думала, что начальник скажет хоть что-то, но он всё так же молчал. — Задаёшься вопросом смогу ли я пырнуть себя ножом или вскрыть вены? Посмотри на мои покалеченные руки Блэйк, разве они когда-то боялись лезвий? Думаешь мне не хватит смелости сигануть из окна? могу продемонстрировать. — она кивнула в сторону того самого открытого, которое заметила ещё только присев на кресло в начале встречи. На короткий миг взгляд начальника метнулся в ту же сторону. — Ты отобрал у меня все причины жить и теперь почему то думаешь, что я за эту жизнь буду хвататься. В следующий раз, когда на задании что-то пойдёт не так, я тебе клянусь ты об этом не узнаешь. Не получишь от меня ни сообщения. — шатенка затянулась в последний раз и затушила окурок перед тем, как добавить: — Я просто позволю этому случиться, как собиралась позволить перед приездом Элио. Блэйк ничего не говорил, лишь осматривал Офелию с головы до ног, словно увидел её впервые за долгое время. Лия даже подумала, что после сказанного он посмотрел на наёмницу с другой перспективы, но ей слабо в это верилось: Блэйк никогда не пытался её понять. Да, наверное, никогда и не сможет. И, словно прочитав мысли Офелии, мужчина поддаётся вперёд и складывает руки перед собой на столе перед тем, как начать: — Нет, я всё-таки не поменяю свое мнение даже после этой грандиозной речи, которую ты толкнула. Ты слабая и трусливая, Офелия. — выделил Блэйк и дважды стукнул пальцем по столу, словно вбивая эти слова туда. Лия сжала челюсть. — Если бы так хотела умереть, ты бы уже давно это сделала. Сколько ты на меня работаешь, а? — Уже шестой год пошёл, а ты до сих пор жива. Ходишь и кричишь направо и налево о том, как хочешь это всё закончить, даже пытаешься это сделать, а в итоге-то что? — риторический вопрос, на который начальник отвечает сам. — Ничего, живая здоровая, стоишь мне здесь права качаешь. — Офелия чувствует проступающие на глазах слёзы и отворачивается, чтобы Блэйк этого не увидел. Она пообещала себе не поддаваться на его издёвки перед тем, но мужчина пытался пробить защиту, которую Офелия вокруг себя выстроила и он знает её слишком хорошо чтобы правильно целится. — Хочешь убиться – убейся. Что тебя тут держит? Ничего. Но ты всё равно за что-то да хватаешься. — кабинет погрузился в тишину и девушка слушала громкий и прерывистый стук своего сердца. Оно тарабанило так быстро и громко, что Лие казалось, будто Блэйк может его услышать. — Не устраивает твоя жизнь? Не устраивает твоя работа? Почему ты тогда до сих пор не попыталась сбежать? Почему не попыталась убить меня? — вопросы рушились на плечи с новой силой и шатенка знала, что Блэйк специально её ими заваливает, чтобы выбить из колеи. Тон начальника повышался после каждого и, наверное, скоро он и вовсе перейдёт на крик. Осознав своё очевидное преимущество и не заметив рвения Офелии перебивать его и пререкаться, Блэйк склонил голову набок и продолжил: — Я же знаю, ты думаешь об этом каждый раз, когда приходишь. Про то, как ненавидишь меня, как хочешь пристрелить меня. Так давай, попробуй хоть рань меня ради приличия! А то ноешь и ноешь о том, как всё плохо. — воскликнул он и вскинул руками, в ответ на что Лия лишь помотала головой, всё ещё отказываясь на него смотреть: слёзы медленно текли по щекам и она прекрасно понимала что Блэйк знает, что она плачет, и скрывать это нет никакого смысла. — Я далеко не тот человек, на которого действует давление на жалость со всем и этими “Ой вот я себя убью, повешусь, наглотаюсь таблеток, застрелюсь, посмотри на мои руки!”. — скорчив гримасу покривлялся начальник и Офелия, не веря своим глазам, ошарашено выдохнула. Она почувствовала себя клоуном в цирке, над которым смеялись все пришедшие и тыкали пальцами со своих сидений, громко хохотав с раскрытыми ртами. Лучше бы она промолчала. Лучше бы она ничего не говорила, лучше бы просто выслушала весь поток дерьма в свою сторону и ушла домой, решив не сопротивляться. Но теперь уже слишком поздно. — Я спас тебя потому что подумал, что ты малолетняя идиотка поддавшаяся эмоциям и потрясению после стычки с Брайсом и решил дать тебе ещё шанс. И потому что подписал договор, в котором указано, что я обязываюсь следить за твоей физической сохранностью. — Офелия посмотрела на босса прищурившись. На секунду ей показалось, что упоминание ситуации с Брайсом принесли Блэйку небольшую крошку дискомфорта, но Лия отмахнулась от быстро промелькнувшей мысли решив себя не обманывать. — Имеешь серьёзные намерения? — выпалил Блэйк и в этот раз вопрос не имел оттенка риторического, он спрашивал напрямую. Лия молча смотрела на него и давила в себе желание прикусить щёку изнутри или со всей силы ущипнуть себя за внутреннюю сторону бедра. — Вперёд, сигай из окна. — он махнул рукой в сторону. — Скажи мне только под каким именем похоронить ошмётки которые от тебя останутся. — выплюнул Блэйк и встал со своего кресла прихватив уже почти пустой бокал, принявшись расхаживать в разные стороны. — Даже цвет гроба можешь выбрать. Хочешь белый – будет белый, или выберешь классический чёрный? Да хоть розовый. — рявкнул он и если бы у тела Офелии было больше сил, оно бы инстинктивно дёрнулось назад. — Не хочешь чтобы я спасал твою задницу и дальше, если на поручении что-то пойдёт не так? — драматичная пауза и перерыв грандиозной речи на глоток вискаря. — Не стану. — безразлично закончил начальник и отмахнулся свободной рукой. — Хоть меньше мороки с этими разборками, избавишь меня от головной боли по вечерам. — он встал напротив Офелии оперевшись о стол и поставил опустошённый бокал рядом с собой перед тем, как скрестить руки на груди. Лия почувствовала себя ещё более маленькой. Теперь если он захочет её ударить, ничто не станет преградой. — Так что или найди в себе силы сделать то, что хочешь, или замолчи и слушайся вместо того, чтобы постоянно ныть о том, как тебе плохо. — процедил Блэйк окинув наёмницу взглядом и достал из пачки сигарету немного помедлив пред тем, как закурить: — Ты ещё молодая, конечно, на это тоже можно скидку сделать. Но по мере того, как ты будешь расти, легче становится не будет. — заключил мужчина и пожал плечами, словно это само собой разумеющееся. Лия крутила белую зажигалку в руках, смотря прямо перед собой, сквозь. — В мире нет серого, здесь есть только чёрное и белое. И ты знаешь, на какой ты стороне. Всё в твоих руках. — Блэйк, видимо, ожидал, что Лия что-то скажет в ответ на его слова. Но девушка всё так же молчала, смотря на свои кроссовки сквозь пелену выступивших слёз на глазах. — Ты можешь или извлекать выгоду из положения, в котором находишься, или дальше распускать свои нюни. Выберешь второй вариант – избавь меня от потребности их слушать. — подытожил начальник и в кабинете, наконец, повисла блаженная тишина после его тирады. Риколетти лениво поднялась со своего кресла и, под пристальным взглядом начальника, принялась прогуливаться туда-сюда по кабинету, как он несколько минут назад. Ей не хотелось дальше сидеть — с боссом над собой Лия чувствовала ещё более слабой и подвластной его манипуляциям, так что вариант немного расходиться и успокоиться казался хорошим. Девушка остановилась у приоткрытого окна и тёплый летний воздух пощекотал её щёки, заставив почувствовать ещё влажные дорожки от слёз на покрасневшей коже. Это то самое окно, про которое Офелия упомянула в своей речи начальнику и у неё внутри что-то неприятно сжалось, когда она вспомнила сказанные им слова: ошмётки, которые от тебя останутся. Ошмётки. Какое противное слово. Лия развернулась к боссу и скрестила руки на груди, пожав плечами. Она начала говорить и голос, почему-то, оказался хриплым: — Исходя из твоих слов, то для тебя вообще нет значения есть я здесь или нет. Раньше ты припевал о том, как не хочешь терять меня как наёмницу, мол я – профессионал, твоя правая рука, даже к партнёрам никогда меня не отправлял, держал под боком. а теперь что? — шатенка остановилась в метре от начальника и склонила голову набок, неслышно выдохнув. Ей просто хотелось домой, выпить снотворного и вырубиться, просто чтобы провести хоть пару часов в бессознательном затмении. — Что изменилось? Если я не несу для тебя никакой ценности, что я тогда здесь делаю? Почему я до сих пор должна тебе подчиняться? Потому что отец отказался меня забирать? — слово “отец” прошлось кинжалом по сердцу и Лия едва заметно поёжилась. — Так ты скажи мне отдал он тебе деньги или нет, и если это так, то я, получается, свободна. Таким был ваш договор? — спросила Офелия, всматриваясь в лицо босса, пытаясь прочитать там ответ на свой вопрос зная, что словесно его не получит. Но выражение лица Блэйка не выражало ни единой эмоции или мысли, оно было таким всегда. Единственное чувство, которое там обычно проскакивало — это злость, ведь начальник выстраивал вокруг себя стену, через которую не было видно ничего другого. — Но нет, ты постоянно уходишь от этого вопроса, скрываешь от меня правду, чтобы удержать здесь. Значит причина вовсе не в деньгах, я права? — Я вырастил и вылепил из тебя профессионала, которого я терять не хочу. Но то, что ты отбиваешься от рук и перестаешь делать то, что тебе говорят, меня не устраивает. — ответил босс и Офелия закатила глаза, помотав головой. Она вернулась в кресло и умостилась в нём, закинув ногу на ногу. Блэйк выдохнул дым в сторону и посмотрел на наёмницу свысока: — Твоя смерть на меня тоже повлияет. — признался босс и Лия удивлённого на него глянула, не ожидая. — Существует много вещей, о которых ты не знаешь, потому что тебе не позволено смотреть глубже, это в твои полномочия не входит. Твое задание – убивать и положение киллера это единственное положение, которое ты имеешь в моем бизнесе. Хочешь свободы? — после заветного слова “свобода” у Лии начали покалывать подушечки пальцев и она знала что это невероятно глупо с её стороны, но чувство надежды в этот момент было слишком сильным, чтобы попытаться его задавить. В прочем, ей даже не пришлось пытаться: Блэйк сделал это самостоятельно. — Надо было чуть больше своей башкой подумать перед тем, как заикаться про NDA и то, что ты найдёшь способы его нарушить. Хотела устроить мне ад после освобождения которое, чисто теоретически, когда-то тебе светило? — о нет-нет-нет, Риколетти не готова слушать о том, про что молилась каждый день перед сном, желания, которое загадывала на каждый Новый Год. Девушка сжалась и вдруг почувствовала себя ещё более жалкой. — На твоём месте я бы теперь ещё раз подумал о вероятности такой перспективы. Как я могу тебе доверять после прямых угроз о том, что ты, вырвавшись на свободу, ринешься мстить? Думала ты тогда меня напугала? — Блэйк повышал тон и в его голосе играло что-то похожее на недобрую насмешку и издевательство. Он знает, что делает: собственными руками и пальцами крошит этот заветный сладкий пряник, про вкус которого Офелия мечтает уже так много лет. — Думала, у тебя получилось поиграться в “злую Офелию” и утереть мне нос? Почувствовала себя такой крутой, сильной, устрашающей? Надеюсь тебе тогда хоть легче стало от надежд на то, что та уловка сработала. — Лия хорошо помнила тот день, словно он был вчера. Тогда она и в правду ощутила маленькую дольку преимущества, ведь её слова действительно выбили начальника из колеи. Но она осознала глупость сделанного только сейчас, когда Блэйк вновь поднял эту тему. И он, как всегда, оказался безоговорочно прав. — Но пора возвращаться в реальность. — авторитетно заявил мужчина и потушил окурок. Лия наблюдала за дымом, витающим в воздухе, сцепив зубы, чтобы не разрыдаться. — Потому что тогда, желая напугать и поставить меня на место, ты вырыла себе могилу, радо и гордо размахивая лопатой. Так что теперь тебе придётся в неё лечь. — у Лии по спине пробежал холодок вместе с ядовитым ощущением ярости где-то под ложечкой. — Поздравляю тебя, Офелия. Если тебе и светит освобождение, то оно будет далеко не таким, каким ты себе его представляла. И я об этом позабочусь. — словно чтобы подкрепить последние слова, Блэйк ткнул указательным пальцев в сторону своей наёмницы, рассекая его кончиком пропитанный сигаретным запахом воздух. Офелия даже не шелохнулась. Единственным, что крутилось у неё в голове, было слово “дура”, которое она мысленно повторяла раз за разом, самостоятельно вдавливая себя в жалкое ничто. В конце концов девушка прочистила горло и прикрыла глаза на пару коротких секунд перед тем, как посмотреть на начальника: — Ты боишься меня. — тихо, но уверенно поговорила Офелия и почувствовала сладость на кончике языка. Она ещё никогда не смотрела на босса с такой перспективы и ощущала примесь непривычки вместе с нарастающим адреналином в крови. — Ты боишься меня потому что знаешь, что я действительно на это способна, и где-то в глубине души ты понимаешь, что я могу такое сделать даже несмотря на все твои угрозы и запугивания. — Лия закинула ногу на ногу и сложила руки перед собой, медленно продолжая. — Ты же, на самом деле, не злишься на меня за то, что я убила Джастина. — предположила шатенка, смотря прямо в лицо начальника. Как и почти всегда, Блэйк оставался спокоен и прямо сейчас Лие хотелось продать душу чтобы узнать, о чём он на самом деле думает. — Ну, может, самую малость. И у тебя, наверное, есть на это полное право. — она перевела взгляд в сторону окна и помедлила перед тем, как сказать: — Но я не возьму на себя вину за его смерть. — спереди послышался выдох, оттенок выражения которого Офелия не смогла распознать. Возможно, это была злость за её непокорность и смелость пойти против начальника и не признать сделанное. — Ты, скорее, раздражён моим “непослушанием” — шатенка очертила кавычки пальцами в воздухе. — и пониманием того, что не имеешь надо мной того контроля, которого хочешь. И тебе страшно. Страшно, потому что всё это воспитание давало надломы раньше и дало вчера. Я не думала о тебе в момент убийства, не думала о последствиях, не думала, что поступаю неправильно. Я думала лишь о том, насколько мне больно. — Офелия повысила тон на последнем слове и перевела довольный взгляд на начальника, что смотрел на неё с нескрываемой неприязнью и готовностью открыть рот, чтобы покрыть её парой ласковых и снова пригрозить чем-то. Но Офелия не собиралась давать ему и пары секунд на то, чтобы вновь почувствовать преимущество. — Ты всё время потакаешь мне отцом и напоминаешь о том, что он добровольно отдал меня, бросил и ему было плевать. — девушка потянулась за очередной сигаретой и отмахнулась от мысли про то, что курит слишком много. Говорить о папе до сих пор сложно и будет сложно всегда, как бы она не пыталась перекрыть ощущение обиды ненавистью, эта рана всегда оставалась свежей. — Но ты, почему-то, забываешь о факте того, что я дочь своего отца. — шикнула Офелия и выдохнула горьковатый дым. — Он воспитывал меня после смерти мамы, он заботился обо мне, какой бы эта забота не была. — это предложение пришлось выпалить достаточно быстро, чтобы словосочетание “сметь мамы” не так сильно ударило по измученному сердцу. — И отец делал упор на то, что когда-то мне придётся заботится о себе самостоятельно. — Лия встала и направилась к столу начальника, чтобы взять чистый бокал и налить себе виски под его пристальным надзором. Офелия не очень-то любила этот напиток, но ей нужен хоть какой-то алкоголь, чтобы избавиться от этого противного ощущения узла в грудной клетке, корой стягивался туже каждый раз, когда она говорила о прошлом. — Я отвечала “хорошо”, потому что это то, как он меня вырастил. “Если тебя бьют, бей в два раза сильнее в ответ”. — отчеканила Лия и взяла небольшую паузу на то, чтобы сделать глоток виски и сразу же затянутся. — Ты построил меня в похожей манере после того, как сломал. Ты сам из меня такую сделал. — выплюнула шатенка и ткнула в сторону начальника пальцем руки, в которой держала сигарету. — Нельзя так воспитывать сокола, а потом запрещать ему охотится, Блэйк. — она вернулась на своё место и опустилась в ненавистное кресло, забросив ногу на ногу. — Ты вырастил во мне жестокость ты научил меня убивать и теперь недоволен тем, что я это делаю? — Офелия задала прямой вопрос но знала, что он в итоге будет риторическим и начальник не станет на него отвечать. — Я не боюсь тебя. — Блэйк холодно констатировал факт и Офелия пустила смешок: забавно что из всего, что она сказала, он решил обратить внимание лишь на этот факт. — Думаешь, у меня трясутся коленки каждый раз, когда я вижу такую соплячку как ты, что едва себя каждое утро по кусочкам собирает? — весело проговорил мужчина и хохотнул, разведя руками. — Мда уж, действительно страшная картина, Офелия. Ничего не скажешь. — “Слабая соплячка” делает за тебя всю грязную работу и подвергает себя опасности лишь потому, что ты слишком гордый и не хочешь пачкать собственные руки. — выпалила Лия и крепко затянулась, задержав дым в лёгких. — Ты просиживаешь свою задницу в этом кресле и бухаешь до посинения, при этом думая, что весь такой дохрена важный и деловой. — заявила Офелия, покрутив бокал в руке перед тем, как сделать ещё один глоток. — Ты понятия не имеешь, с чем я сталкиваюсь каждый день и с чем сталкивалась в прошлом. Тебе нет и не было до этого никакого дела, потому что я для тебя лишь машина для убийств и ничего более. И упаси боже я буду чувствовать боль или недостаток сил чтобы не прогнуться под всё дерьмо, в которое ты меня постоянно опускаешь! — саркастично воскликнула Офелия и Блэйк помотал головой, шумно выдохнув. — И я бы с удовольствием обменялась с тобой шкурами всего на один день, просто чтобы показать, насколько ты меня разрушил. — Лия потушила окурок и выпила остаток виски залпом, ощутив приятное тепло где-то в области грудной клетки. Ей, наверное, не стоило пить на голодный желудок, но об этом стоило думать ранее: когда она решительно поднималась с места и шла к столу начальника, чтобы взять тот бокал. — Ты не продержался бы и часу в той психушке, в которой меня вырастил. — А на что ты рассчитывала, скажи мне, дорогая? — засмеялся начальник и Офелия изогнула бровь. — На курорт пять звёзд и сказочную жизнь? — поиздевался мужчина и снова постоял головой, достав из ящика сигару. — Ты должна была понять что тебя ожидает ещё тогда, когда тебя под руки тащили вниз по лестнице. Или ты думала, что тебя таким образом забирают в замок к принцу? — Ты меня не слышишь! — отчаянно прикрикнула Офелия и вскинула руками. — Тебе плевать на всё, что я говорю, тогда какой вообще смысл в наших встречах? Присылай мне долбанные письма с рефератами о том, какая я плохая работница и что сделала не так. Избавь меня от потребности видеть и разговаривать с тобой, моя жизнь от этого станет хоть на грамм лучше. — глухо произнесла Лия и откинулась на спинку кресла. Блэйк веселел и её это раздражало. Она хотела сломать ему нос. — Если ищешь сожаления и понимания, беги к своему кудрявому мальчику Элио, который сидит в коридоре и ждёт тебя, как верный пёс. — резво отозвался начальник и Лия сжала челюсть. Ей не нравилось то, как звучало имя Элио из уст босса. Бесцветно и безразлично. — Я тебе не психолог и твои речи про страдания мне нахрен не сдались. Ты тратишь зря моё и своё время, но почему-то каждый раз приходя сюда считаешь нужным рассказать о том, какой я плохой и ужасный. Будто я этого не знаю, ну в самом деле! — мужчина на секунду задумался и улыбнулся сам себе перед тем, как продолжить: — Я никогда в своей жизни не претендовал на роль супер-героя или протагониста. За столько лет ты уже должна была это понять. Офелия молчала, прожигая начальника пустым взглядом. Её челюсть всё ещё сжата и от этого начинали болеть зубы, но Лия игнорировала ощущение, давала боли отрезвлять себя. Ей нужно что-то сделать. Закричать, швырнуть стакан в стену чтобы он разбился в дребезги, найти в одном из ящиков Блэйка пистолет и выпустить весь магазин в стены, книжный шкаф, в панорамные окна; ударить начальника, прострелить ему колено или голень, сломать ему нос, убить его. Убить себя. Что угодно, чтобы выпустить мрак, съедающий её изнутри, наружу. — Я знаю, о чём ты думаешь. — медленно начал мужчина и поддался вперёд, сложив руки перед собой на столе. Прямо в том месте, куда попала пуля Офелии какое-то время назад. Как же тогда приятно ощутился тот выстрел, подумала шатенка. — Думаешь о том, как тебе хочется моей смерти. Представляешь, что сделала бы со мной, если бы была чуть более смелой и не такой запуганной. У тебя всё на лбу написано. — взгляд босса был направлен прямо на Офелию и девушка едва находила в себе силы давить желание поёжиться или вжаться в кресло. — Ты сумасшедшая, ты знаешь об этом? — будто невзначай спросил мужчина и принялся убирать бумажки с номерами телефонов тех мужчин со стола. Офелия фыркнула. — Никому не нравятся сумасшедшие женщины. — подытожил Блэйк и сложил бумаги в ящик, из которого их доставал. — Женщины не рождаются сумасшедшими. Их до этого доводят. — пусто проговорила Офелия, наблюдая за его движениями. — Это всё равно, что доставать медведя. — она закинула ногу на ногу и пошла плечами. — Швырять в него палки и камни, а потом, когда он наконец бросится и схватит тебя за глотку, верещать, что ты в этом не виноват. — Блэйк смотрел на наёмницу с таким выражением лица, словно она вовсе не поняла, что он имеет в виду. Ну и плевать: в этом кабинете, видимо, они оба всегда говорили в пустоту. — Скорпион в бою жалит, не чтобы защитится. Он жалит, чтобы убить.— внезапно сказала Офелия и Блэйк заинтересовано изогнул бровь, словно зная, к чему она клонит. И начальник оказался прав, потому что Офелия решила вернутся к тому, с чего они начали, чувствуя незаконченность. Тема менялась каждые две минуты и это могло продолжаться до бесконечности, а Лие хотелось просто поставить точку в этом разговоре и поехать домой. — Я не возьму на себя вину за смерть Джастина, хоть убей меня. Продай меня. — воскликнула шатенка, чувствуя дрожь в пальцах. — Мне не стоило этого делать, но у меня не было запрета. — Тебе его было не жаль? — спросил мужчина и Офелия ошарашено поддалась вперёд, не веря собственным ушам. Ей казалось, что он не серьёзно и говорит это просто чтобы в очередной раз выбить её из колеи и подчинить себе, но иди знай. Это же Блэйк. — А меня тебе не жаль? — вырвалось у Офелии и она сама не ожидала, что это прозвучит так громко, моментально погрузив кабинет в ледяную тишину. Она бегала слезящимися глазами по лицу начальника, не ожидая ответа, но пытаясь рассмотреть там хоть что-то, что укажет на мотив его вопроса. Но там пусто, как и в глазах. Лия прикусила внутреннюю сторону щеки и отставила бокал на столик с пепельницей, перед тем, как решительно встать. Она не собиралась больше проводить тут и одной лишней минуты, поэтому окинула начальника злым взглядом и зашагала к выходу из кабинета, но он, конечно же, остановил её: — Это было твоё последнее предупреждение. — отрезал мужчина и развернулся в кресле так, чтобы ему было удобно смотреть на Офелию. Девушка замерла, ожидая продолжения, но босс больше ничего не сказал. Неужели он так просто её отпустит? Неужели он решил смириться с тем, что она отказалась прогибаться под него и брать на себя вину за ненужное убийство? Лия лишь кивнула, даже не поворачиваясь к нему и уже положила на ручку обрадовавшись, когда увидела за стеклянной дверью мутный силуэт Элио, что ждал её в коридоре, но и в этот раз босс не дал ей уйти: — Я, вообще-то, сегодня хотел не только поругать тебя. — он встал с кресла и теперь Офелия повернулась, крепко сжав зубы. Она не знала, чего ожидать, и ей не нравилась эта непредсказуемость. В глазах начальника блестело что-то такое, чего шатенка не могла распознать и в её желудке вмиг завязался тугой узел. — Ты молодец, что отправила Кейли по ложному следу. — спокойно проговаривает начальник, сложив руки перед собой и Лие кажется, что у неё подкашиваются колени. Она молча стоит, пытаясь быстро переварить услышанное, но мозг выдает ошибку и девушка думает, что ей просто послышалось и босс сказал что-то совершенно другое. Дрожащая рука сжимает холодную ручку до побеления костяшек и Офелия не дышит, смотря прямо на Блэйка, но в то же время сквозь. Это явно та реакция, на которую он рассчитывал: мужчина даже не пытается скрыть свою улыбку. Офелию начинает тошнить. — Ещё когда я придумал ту историю про Блэр, я ставил ставки и думал, хватит ли тебе смелости и силы её рассказать и последовать плану. — мужчина склонил голову набок, с издёвкой в глазах смотря на свою подопечную. — Ты думала я не узнаю, Офелия? Только услышав своё имя девушка возвращается в реальность и ей кажется, что весь мир валится на плечи, а кости — слабые, вот-вот треснут и разломаются на мельчайшие щепки. Она чувствует слёзы на щеках, но не спешит их вытирать: Офелия прожигает Блэйка мутным взглядом и держится за ручку так, словно это единственное, что помогает ей устоять на ногах. Глупо было рассчитывать на то, что Блэйк никогда об этом не узнает. В конце концов, это произошло прямо под его офисом и не исключено, что это видели его наёмники, призванные следить за киллерами или с любой другой целью. В глубине души Лия чудесно понимала, что боссу уже, наверное, об этом известно. Но в то же время она надеялась на то, что это будет её маленький секрет, про который она будет вспоминать с вкусом горечи на языке тогда, когда захочет сама. Но теперь это перестало быть тайной. Теперь появление настоящей Кейли – очередной повод для издёвок, манипуляций и макания в грязь лицом. Блэйк не оставит Риколетти в покое и станет напоминать о случившемся при любой удобной возможности, чтобы указать Офелии на её место и в очередной раз разбить. Чувство тошноты становится сильнее и ком сдавливает горло. Лия знает, что это просто так не пройдёт. Ей хочется сказать слишком много, хочется упасть на колени и громко зарыдать, как ребёнок, у которого отобрали игрушку, но она так и стоит на месте, прожигая начальника холодным взглядом пытаясь дышать и собрать последние, жалкие остатки сил. Что-то в уме Офелии щёлкает и она щурится, сжав челюсть. То, что она собирается сказать, не имеет никакого отношения к теме Кейли. Их с Блэйком секрет, про который не известно ни Джону, ни кому-либо ещё из работников Блэйка. Это лишь между ними двумя и Офелия, ощутив покалывания в каждом миллиметре своей бледной кожи, не может удержаться от того, чтобы об этом не припомнить. Начальник всегда позволял себе слишком много, но в сегодняшнем разговоре он перешагнул через несколько черт и Лия не хотела оставлять это просто так. — Ты забываешь благодаря кому стоишь здесь живой и здоровый. — с примесью пустоты в уверенном голосе проговаривает Офелия и лицо Блэйка отражает удивление и непонимание всего первые две секунды до тех пор, пока до него наконец не доходит, о чём идёт речь. — Напомнить? — Лию слишком сильно тошнит, но она не позволяет себе двигаться с места и наблюдает за тем, как рука начальника, наверное, совершенно не осознанно, тянется к тонкому, продолговатому шраму на шее. Блэйк пускает смешок и отворачивается к окну, переступив с ноги на ногу. Какое-то время он молчит, сложив руки в карманы и, наконец, поворачивается к своей наёмнице, чтобы сказать: — Тогда я, наверное, должен сказать тебе спасибо. — с долей воздержания в голосе отвечает мужчина и Лия чувствует, что он насилу выдавил из себя слово благодарности: от этого в помещении натянулся весь воздух. — Это следовало сделать раньше. — отрезала Офелия и сжала ручку сильнее, пытаясь устоять на ногах. — И “спасибо” в стакан не нальёшь. — Блэйка это выражение очень повеселило и он пожал плечами перед тем, как снова опустится в своё излюбленное кресло: — Значит, я твой должник. На губах Офелии скользнула улыбка и по лицу босса промелькнула тень похожая на осознание того, что он только что сказал. — Не волнуйся, Блэйк. — шикнула Офелия, приоткрыв дверь. Она больше не может здесь находиться. — Ты заплатишь. Не дожидаясь реакции начальника на свои слова, Офелия вылетает из его кабинета, прижав ладонь ко рту. На едва сгибающихся ногах она бежит в сторону туалета и слышит ошарашенное: — Кейли! Брошенное в спину, но не останавливается и несётся дальше, обернув на себя головы некоторых работников офиса, пару из которых она видела впервые. Громкие и быстрые шаги за спиной и конечно же Лия знает, кто это, но девушка не даёт напарнику схватить себя за руку и забегает в уборную, успев закрыть двери на защёлку за две секунды до того, как падает на колени перед унитазом. Её выворачивает наизнанку и Офелия кое-как придерживает тёмные волосы, сжав их в кулак на затылке. Она кашляет и прикрывает глаза, пытаясь нормально и ровно дышать, пытаясь переварить и забросить в самый дальний ящик услышанное и просто забыть о том, что теперь Блэйк обо всём знает. Теперь он от неё не отстанет. Теперь Офелия может даже не прилагать никаких усилий чтобы дальше приводить себя в чувства после встречи с настоящей Кейли, которую она не ожидала ещё когда-то встретить. Это сильно по ней ударило и Лия надеялась, что научится жить с обманом самого дорого человека, что когда либо был в её жизни, да только начальник не даст ей этого сделать. Он будет припоминать ей это и убивать зная, что наёмница едва может это выдерживать. Офелия кое-как поднимается на ноги и опирается ладонью о стену, давая головокружению хоть немного ослабнуть. Она сливает воду и подходит к раковине, чтобы умыться ледяной водой и хорошенько прополоскать рот пару раз. Девушка прикрывает глаза, крепко сжимая края умывальника дрожащими пальцами и пытается в уме посчитать до десяти, чтобы успокоиться, но единственные слова, что набатом стучат в голове, это фраза начальника сказанная десять минут назад: “Ты позволяешь другим над собой издеваться до тех пор, пока не начнёшь от этого блевать”.