Partners in crime

— Офелия? Она замирает. Сердце пропускает удар. А потом ещё один. И ещё и ещё, словно этот несчастный орган вот-вот остановится. Офелия поднимает свои зелёные глаза вверх и сталкивается с теми, которые не рассчитывала увидеть больше никогда в своей жизни. Сталкивается взглядами с девушкой, с которой уже давно мысленно попрощалась приняв, что их пути навсегда разошлись. И осознание ложиться тяжёлым прессом на и так уставшие плечи: Кейли. С губ Офелии срывается незаметный выдох. Внутри всё колотится, пока она жадно разглядывает Кейли, быстро бегая взглядом по её худощавому лицу, большим карим глазам, носу с небольшой горбинкой, такими знакомыми и, когда-то, родными ямочками на щеках, что виднелись даже тогда, когда она не улыбалась. Светло русые волосы развивал лёгкий майский ветер, сквозь локоны просвечивалось солнце. Руки Кейли тряслись и она пыталась их унять, перебирая пальцами, впившись взглядом в лицо Офелии точно так же, как Офелия впилась в её черты. Все внутренние органы, кажется, остановились и Риколетти словила знакомое ощущение, когда землю выбивает из под ног. Снова. И Лия летела вниз, всё дальше в глубокую пропасть, пока её бывшая лучшая подруга стояла прямо перед дней. Ей хотелось сделать так много всего. Ей хотелось разрыдаться, и девушка уже чувствовала, как в носу начинало предательски пощипывать. Ей хотелось сделать шаг вперёд и обвить свои руки вокруг Кейли, прижав её к себе настолько сильно, насколько это возможно. Ей хотелось закричать от радости и пуститься в пляс. Хотелось потрясти кареглазую за плечи чтоб убедиться, что она настоящая и это не сон. Хотелось упасть на колени и истерически плакать, задыхаясь. Хотелось убежать и не оборачиваться. Офелии хотелось вывалить наружу всю правду и всю историю, от начала до конца. Хотелось, чтобы пришёл Элио и, как обычно, мастерски спас её задницу. Офелии Риколетти хотелось сделать так много всего, но она знала, что могла сделать лишь одно. И они уже чересчур долго молчали, это могло вызвать подозрения. Поэтому, всё ещё находясь в состоянии, словно это всё — просто сон, шатенка прикрывает глаза всего на одну короткую секунду которой будет достаточно, чтобы взять себя в руки и привести разум в холодное состояние. “Учителя” научили её этому перед началом работы. Приёму, который помогал отключать все эмоции и выдвигать их на задний план. И Офелия пользовалась этой техникой каждый раз, когда ей нужно было выстрелить. — Прошу прощения, а вы кто? — Офелии больно это говорить. И последние три слова ощущались так, словно её ранили. Но Лия сделала это специально. Она знала, что Кейли рассчитывала на то, что бывшая лучшая подруга её узнает. Она рассчитывала на тёплый приём, крепкие объятия, слёзы радости и громкий смех от неверия. Но вместо этого получила лишь обжигающий холод. — Я.. я… Офелия ощутила металлический привкус во рту от того, как сильно закусила внутреннюю сторону щеки просто чтобы не разрыдаться от вида Кейли, чьё сбитое с толку и растерянное лицо сменяло эмоции каждую секунду. На место надежды и радости пришло разочарование и девушка сделала небольшой шаг назад, прижав ладонь к груди, словно это помогло бы ей успокоиться. Она сделала несколько рваных вдохов и выдохов перед тем, как наконец закончить прошлое предложение: — Я Кейли. Офелия, это я. Кейли, из Вашингтона. — не унималась светловолосая, повысив тон, будто так убедительнее. Она подошла к Лие так близко, что вторая почувствовала запах её сладковатых духов. Слова Кейли о том, кто она и откуда, сработали как лишнее подтверждение тому, что это правда и происходит прямо сейчас. И пускай Офелии не нужно было слышать имя своей бывшей лучшей подруги с её уст, чтобы поверить, что это действительно она. Офелия узнала бы Кейли где угодно и когда угодно. Потому что Кейли Адамс почти не изменилась с тех пор, как Офелия видела её в последний (а точнее уже предпоследний) раз: разве что её черты стали более взрослыми. У Риколетти есть социальные сети, который она не ведёт, но использует просто чтобы переодически заходить на аккаунт Кейли и проверять, как она. Так что да. Офелия узнала бы её просто на улице, в толпе прохожих. Но маска Офелии не могла треснуть. Ни на одну чёртову секундочку. Иначе всё полетит в пропасть. И последствия будут необратимыми. Она должна это сделать. Она должна сыграть роль, должна взять себя в руки. И должна сделать всё, чтобы в ближайшие несколько минут Кейли Адамс развернулась и ушла отсюда. — Я никогда не была в Вашингтоне. — проглотив кровь из раны во рту коротко солгала Офелия и завела руки за спину, чтобы со всей силы ущипнуть себя за тыльную сторону ладони когда увидела, как после её реплики в глазах Кейли блеснули слёзы. — Офелия не ври мне, не ври мне я тебя умоляю! Пожалуйста Офелия, я же вижу что это ты! — зарыдала Кейли и Офелию бросило в холодный пот, когда раздосадованный крик Адамс ударился о высокие, каменные потолки парковки и эхом разнёсся между стенами. — Пожалуйста, я прошу тебя.. — Кейли схватила Офелию за руки и потянула на себя, пытаясь вовлечь девушку в свои объятия, продолжая что-то неразборчиво выкрикивать себе под нос, пока слёзы текли по её раскрасневшимся щекам. — Я так долго тебя искала, всё это время, Офелия. Все эти годы, клянусь, я до последнего верила, что твой отец соврал когда сказал, что ты уехала учиться, я не поверила ни единому его слову. — кричала Кейли Офелии прямо в лицо, обдавая своим горячим, сбившимся дыханием её щёки. Офелию парализовало. — Не лги мне, Офелия, пожалуйста, прошу… — хныкала Кейли сжав предплечья Риколетти прохладными ладонями. — Я мечтала об этом моменте последние шесть лет, я… — с её губ сорвался раздосадованный стон и Кейли зажмурилась, а новые слёзы полились по щекам. — Я до последнего наде-е-ялась на лучшее, я каждый день молила в-все высшие силы чтобы ты о-оказалась жива, ут-ром когда я просыпалась и ночью когда ложилась спать я-я думала лишь об этом, только бы с тобой всё было в п-порядке. — Кейли начинала заикаться. А Офелию резало ножами. Било битой. Она чувствовала как бешено колотится сердце в груди, словно кроша каждое ребро медленно, чтобы причинить как можно больше боли. По ощущениям вместо крови по телу разливался кипяток. Она задыхалась. Офелию ломало изнутри. Отчаянный крик и рыдания Кейли звенели в ушах. Офелии хотелось умереть. Лучше бы она упала с крыши. Лучше бы те таблетки подействовали и её не стало холодной ноябрьской ночью. Лучше бы ей пустили пулю в голову. Лучше бы Ричард её застрелил, лучше бы его люди забили Офелию до смерти. Лучше бы кто-то пырнул её ножом и она истекла кровью, до последней капли. Лучше смерть чем сделать то, что Офелия сделала через несколько минут. Она никогда не простит себя за это. Никогда не простит себя за то, как за одну минуту свела все годы дружбы на нет. Никогда не простит себя за то, как притворилась, что не имеет никакого отношения ко всей радости, счастью, смеху, построенным вместе песочным замкам на детской площадке, счёсанным коленям от падения с роликов, к рисункам мелками на асфальте перед её домом, к совместному просмотру фильмов, к шуткам во время уроков, к ночёвкам, к браслетам дружбы. Никакого отношения к воспоминаниям. Офелия переключилась слишком быстро. Настолько, что не ожидала этого даже от себя. Потому что кипяток в венах моментально сменился на лёд. Слёзы застыли в зелёных глазах, так и не успев пропитать своей солью её впавшие щёки. Руки перестали трястись и внутри уже не ломало. Ну, может, самую малость. И Лия хватается за этот момент внезапного холода, как за спасательный круг. Она берёт Кейли за плечи и, сжав их, отстраняет рыдающую девушку от себя. Держит её так несколько секунд, впившись взглядом в заплаканные карие глаза, что ещё несколько минут назад были пропитаны такой искренней, детской, невинной радостью и надеждой. Надеждой и верой, что случилось так, как она думала и мечтала. Так и произошло, бесспорно. Потому что Кейли таки нашла свою пропавшую лучшую подругу. Она была жива, как та и умоляла все высшие силы. Просто Кейли об этом не узнает. — Хватит, Кейли, остановитесь. — резко прикрикивает Офелия, намеренно обращаясь к ней на “вы”, чтобы показать свою отдалённость и непричастность, и намеренно повышает голос на несколько тонов, чтобы от неожиданности Кейли таки перестала плакать и рыдать, срывая голос. — Пожалуйста, успокойтесь. Я прошу вас, давайте просто спокойно поговорим. — продолжала Офелия, крепко сжимая плечи Адамс до тех пор, пока та не перестала трястись. — Вдох, — приказала Офелия и Кейли несмело послушалась, пытаясь взять себя в руки. — выдох, — кивая в такт своим словам, почти что шептала Офелия. — ещё один вдох, — Кейли рвано вдохнула. — и ещё один выдох. — закончила Риколетти и ослабила хватку, но светловолосую не отпустила побаиваясь, что она не устоит на ногах. — Лучше? — спустя небольшую паузу спросила Лия и Кейли медленно кивнула, всё ещё впиваясь взглядом в лицо шатенки. Повисла тишина. Какое-то время они так и стояли. Пока похожие бросали в их сторону странные и любопытные взгляды. Пока Кейли пыталась привести себя в чувства и отойти от нервного срыва. Пока Офелия собиралась с мыслями, параллельно пытаясь игнорировать чувство, что кто-то вручную ломает все её кости. И наконец, взгляд Адамс немного проясняется. — Как вас зовут? — спрашивает кареглазая. Голос сырой и хриплый, сорванный рыданиями. Внутри Офелии развязывается один из прочных узлов. Уже на “вы”. Уже вопрос об имени. Может Кейли и не забросила свои догадки в самый дальний ящик, но теперь Риколетти намерена сделать всё, чтобы её бывшая подруга это сделала. Поэтому она тянется в сумку чтобы достать оттуда сигарету, из всех сил пытаясь унять трясущиеся пальцы. Когда Риколетти наконец закуривает, она держит дым в легких всего пару секунд, давая никотину попасть в кровь и хоть чуть-чуть её успокоить. Этого хватает, чтобы приготовиться рассказать заученную от первого до последнего слова историю. А вы что думали? Что Блэйк такое не предусмотрел? — Вы про моё настоящее имя? — спрашивает Офелия и Кейли несмело кивает. Офелия представляется как Блэр Айвори и протягивает Кейли руку, на что та сомневается, но всё же жмёт слегка дрожащую ладонь Блэр. Что-то меняется в её взгляде, когда светловолосая слышит это имя, наверное, начиная принимать, что ей не следовало быть такой уверенной в своих убеждениях. Первый надлом. Блэр работала в паспортном столе, а Офелия хотела получить новые документы для побега из страны и от деспотичного отца, которого она больше не могла выносить. Блэр тоже хотела сбежать, но не от родителей, а от абьюзивного бывшего молодого человека, от которого не могла отделаться уже почти пол года. Он всячески угрожал ей и постоянно преследовал, даже домогался и умолял вернуть всё назад. Блэр понимала, что никуда от него не денется, а в полицию идти боялась: тот угрожал расправой. Поэтому лелеяла мысли о поездке куда-то, всего на пару месяцев, чтобы тот оставил её в покое. Они вовремя друг на дружку наткнулись. Пятнадцати тысяч долларов, которые Офелия сняла со своего трастового фонда в банке, что предназначался для оплаты обучения, оказалось достаточно, чтобы Блэр за несколько дней оформила Офелии новый паспорт. Они были незнакомками, но их объединяла нужда: обе хотели исчезнуть. Офелия Риколетти — навсегда, Блэр Айвори — хотя бы ненадолго. И когда Блэр отдавала Офелии новый паспорт с другим именем и фамилией, датой рождения и пропиской, она сказала: — Не будешь скучать по своему старому имени? Оно такое красивое. — Буду. Оно досталось мне от покойной матери. Всё, что у меня от неё осталось. Но я не могу не сменить его. — Я думаю, она бы поняла тебя. Поняла бы, почему ты так сделала. — Знаешь что? Можешь забрать его себе. — О чём ты говоришь? — Забирай себе, Блэр. Сделай себе ещё один паспорт, возьми моё имя, только убери вторую “Т” из фамилии, на всякий случай. Поставь свою дату рождения и фотографию. — Но.. но зачем? — Ты сказала, что желаешь исчезнуть на какое-то время и не хочешь, чтобы твой бывший искал тебя. Он не сможет, если ты выедешь под другим именем. И к тому же… Если мы не сделаем этого, то ты просто сожжёшь паспорт и удалишь моё настоящее имя из своей базы данных. Офелия Риколетти перестанет существовать. Может, я слишком драматичная и это звучит чересчур метафорично, но тогда перестанет существовать и память о моей маме. — Офелия, я… я и так уже нарушила закон и… — Ничего не поменяется, если ты нарушишь его ещё раз. Ты и так перешла черту. Хотя бы используй это в свою пользу. Если хочешь, я ни на чём не настаиваю. — Кто-то будет меня искать? — Нет, если уберёшь вторую букву “Т” из фамилии. Если кто-то и бросится искать меня, то даже несмотря на сходство имени и фамилии в девяносто девять процентов, по документам ты всё равно будешь считаться другим человеком. Они не смогут ничего сделать. — Я.. мне нужно подумать. — Вот, — Офелия протянула свой старый паспорт Блэр. — бери. Если хочешь, просто сожги его. Блэр приняла предложение. Следующие дни она делала кипу грязной работы, чтобы удалить Офелию из базы данных а потом снова внести её туда, но уже с отредактированной фамилией и датой рождения. Фотографию Блэр поставила свою и, сделав всё, что требовалось, чтобы её сотрудники ничего не заподозрили, заверила новый паспорт. Плюс длительной работы в таких учреждениях в том, что после определённого момента к тебе начинают менее придирчиво относиться и, в каком-то смысле, пускают в свободное плаванье, увидев, что ты нормально справляешься со своей работой. — Это звучит как сказка. — прошептала Кейли, смотря прямо перед собой, не сфокусированным и потухшим взглядом. — Если бы на следующее утро я проснулась и обнаружила, что это был сон, я бы не удивилась. — натянуто усмехнувшись сказала Офелия. Это и была сказка. Язык жгло от того, как долго она говорила всю эту неправду. — Но я купила билеты, села на самолёт и улетела в Нью-Джерси никому ничего не сказав. Ваша Офелия подарила мне новую жизнь, и я буду благодарна ей за это до конца своих дней. — И даже после возвращения из Нью-Джерси вы продолжаете пользоваться её именем и фамилией? — недоверчиво спросила Кейли, но у Офелии был ответ и на этот вопрос: — Я нашла неплохую работу в Нью-Джерси и устроилась там под именем Офелии, чтобы мой бывший парень не смог как-то пробить информацию о том, где я, и найти меня. Он был не последним человеком, если вы понимаете о чём я. Связей у него было достаточно. — быстро проговорила Офелия. Сведя руки за спиной она отчаянно щипала себя за тыльную сторону ладони. Кейли внимательно слушала. — Когда я начала скучать по дому и сказала об этом своему начальнику, он предложил перевести меня в подразделение его компании тут, в Нью-Йорке. Вы же понимаете, что меня туда перевели как Офелию. Я не хотела терять эту работу. Поэтому просто так всё и оставила. — закончила шатенка и закусила внутреннюю сторону щеки. Она намеренно делала себе больно, чтобы сознание отрезвлялось и не концентрировалось на том, как всё внутри дрожало. Кейли молчала. Офелия буквально ощущала, как быстро мысли меняются одна на другую в её голове. И её тошнило от понимания, какое резкое и едкое разочарование Адамс сейчас ощущает. Потому что она приехала сюда имея определённые ожидания, которые с каждой секундой трескались всё больше. — Я не могу поверить что она сбежала. Она ничего не говорила об этом, не было ни малейшего намёка. — голос Кейли дрожал и она, кажется, снова была на грани истерики. — Лия упоминала о проблемах с отцом, но я и подумать не могла, что всё настолько серьёзно. Вы не знаете, где она может быть? Какое новое имя для себя она выбрала? — внезапный всплеск энтузиазма окатил Кейли и она резко подняла на Офелию глаза, снова заполненные надеждой. Риколетти покачала головой: — Понятия не имею, куда она сбежала. Помню лишь новое имя и фамилию.. кажется Элоиза Браун. — сделав вид, что эти детали уже выветрились из её памяти и девушке нужно немного времени, дабы их восстановить, задумчиво проговорила Офелия. — Элоиза Браун… — шёпотом повторила Кейли и Лия заметила, что она слегка успокоилась. Наверное понимание, что у неё всё ещё есть шанс выйти на пропавшую лучшую подругу пускай и не очень обнадёживал, но она точно считала, что это лучше, чем ничего. — Как вы нашли меня? — внезапно спросила Офелия. — О.. — Кей выпала из своих мыслей и снова посмотрела на шатенку, неловко поджав губы. — Мы с родителями наняли приватного детектива через какое-то время после того, как Офелия пропала. Дерек Гилински, он общался с вами какое-то время назад, насколько мне известно. — договорила Кейли и поднесла руки к своему лицу, чтобы вытереть остатки слёз. — Он сказал что следил за вами какое-то время, когда вы приезжаете и уезжаете из этого места. — она кивнула вверх на небоскрёб. — Высчитал среднее и сказал, что я могу приехать и попробовать найти вас тут. Дерек Гилински. Ну конечно. Офелия так и знала, что предоставление ему своего настоящего паспорта просто так не пройдёт. От того, каким тесным оказался мир, у шатенки по спине пробежали мурашки. Но факт того, что он следил за ней, привёл девушку в состояние ужаса. Он просто поджидал её у офиса или знал, где она живёт? Что ещё было известно Дереку? Идиотка. Идиотка. Идиотка. — Знаете, на секунду я действительно подумала, что вы — это она. — грустно сказала Кейли и посмотрела Офелии прямо в глаза. Риколетти стало так больно, что она едва не задохнулась. — Особенно издалека, когда я только подходила к парковке. Я… я прошу прощения. — слеза скатилась по щеке Кей и она отвернулась, смахнув её кончиком пальца. — На пару коротких моментов я увидела её в вас и потеряла голову, ощущение внезапной радости выбило землю мне из под ног… — Не извиняйтесь. Если бы я была в вашей ситуации, я бы отреагировала точно так же. — Офелия грустно улыбнулась. — Знаете, вы с ней действительно чем-то схожи, словно после этого, как вы взяли её имя, она как-то на вас отразилась. — задумчиво сказала Кейли хриплым голосом и Офелия забоялась, что она не отступит. — У вас обоих зелёные глаза и тёмные волосы, но это ни о чём не говорит. — тихо проговорила Адамс, всматриваясь в черты Блэр. — В мире много похожих людей. У меня есть только старые фотографии Офелии, я понятия не имею как она выглядит сейчас. Прошло почти шесть лет, за такое долгое время можно измениться до неузнаваемости, как большая часть наших одноклассников, например. — Лия незаметно выдохнула, облегчённо. — И.. знаете, — Кейли снова посмотрела на свою бывшую лучшую подругу и та вопросительно кивнула, побаиваясь того, что девушка может сказать дальше. — когда я смотрю на вас, я не вижу её. Я не вижу свою Офелию. Я не вижу её черты. Мы были настолько близки, мне кажется, я бы сразу почувствовала что-то, увидев её, даже не узнав внешне. Свою Офелию… — и эти слова ударили Офелию ножом. Прямо меж рёбер. — Это было минутное помутнение, то, как я бросилась на вас с криками. Я заподозрила, что что-то не так, когда вы спросили, кто я. — Знаете, какое самое главное доказательство того, что я — не она, как вы думали? — выдавила Риколетти, пытаясь звучать спокойно. — Ваша Офелия бросилась бы вам на встречу сразу же, как только вы назвали своё имя. Я уверена в этом. — Офелия лгала и каждое слово жгло язык калёным железом. Карие глаза Кейли снова наполнились слезами. Сердце Офелии пропускало удар за ударом. — Как бы сильно она не хотела сбежать, я не думаю, что Офелия смогла бы отказаться от радости вашей встречи, спустя такое долгое время. — Вы думаете? — Уверена. Кейли грустно улыбнулась и отвела взгляд в сторону, тяжело вздохнув. Офелии просто хотелось, что бы это всё поскорее закончилось. Её ломало изнутри и она едва стояла на ногах. Элио мог вернуться в любую минуту и она не хотела, чтобы он стал свидетелем этой картины. Она впилась взглядом в свою бывшую лучшую подругу думая о том, что та скажет или сделает дальше. Впрочем, ждать долго не пришлось: — Мне.. мне нужно идти. Возможно ещё успею на пред-вечерний поезд домой. — уже более менее спокойно проговорила Кейли, словно приняв всё, что произошло так, как оно было. Она потянулась в свою сумку-месенжер и через секунду достала оттуда небольшую белую карточку. — Пожалуйста, если вы ещё что-то вспомните об Офелии или вдруг она свяжется с вами, позвоните мне. — из всех сил сдерживая тремор в руках, Офелия взяла протянутый листок и положила его в задний карман своих джинс. Кейли не собиралась прекращать поиски, и это очень очень плохо. Но, во всяком случае, Офелия пустила её на ложный след. — Обещаю. — соврала Риколетти и Кейли благодарно улыбнулась. — Ещё раз прошу прощения за то, что напугала вас и.. вообще за всё. И спасибо, что поделились своей историей. И помогли мне слегка собрать пазл и хотя бы выяснить правдивую причину исчезновения Лии. — ох Кейли, ты была так далеко от правдивой причины исчезновения, даже не представляешь насколько далеко. — Я буду идти, ещё раз извините и ещё раз спасибо. — Офелия не могла не улыбнуться такой вежливости своей бывшей лучшей подруги, которая никуда не делась с годами. — Не переживайте. И поторопитесь на поезд, чтобы не опоздать. — усмехнулась Офелия и Кейли неловко пожала плечами перед тем, как развернуться и сделать первый шаг, но вдруг резко остановилась и Лия сразу же поняла, что эта остановка не предвещает ровным счётом ничего хорошего. Когда взгляд Кейли снова посмотрела на неё и с неожиданной горячностью и волнением выпалила: — Я знаю, что Офелия никогда не стала бы притворяться, что не узнает меня, ведь для этого нет абсолютно никаких причин и я действительно верю в то, что вы мне сказали, но, — она запнулась. — но я никогда не прощу себе если не попрошу вас этого сделать. — пальцем Кейли указала на левую ногу Офелии. — У Офелии есть родинка над левым коленом, в форме слегка кривого сердечка, — Кей грустно усмехнулась, сказав это. — пожалуйста, не могли бы вы закатать левую штанину и показать мне? — у Офелии снова выбило землю из под ног. — Обещаю, мне нужно просто убедиться, что её там нет и я уйду, наконец оставив вас в покое. — Конечно. — кивнула Офелия, не слыша ничего, кроме бешеного стука своего сердца в ушах. Сегодня она надела свободные джинсы, поэтому быстро справилась с тем, чтобы закатать их вверх и оголить голень и часть над коленом, показывая Кейли то, что она просила. Там ничего не было. — Я.. да, спасибо вам и простите.. до свиданья! — робко, со слезами на глазах извинилась Кейли и быстро пошагала туда, откуда неожиданно появилась минут десять назад, даже не дав шатенке ещё одного шанса с ней попрощаться. В порыве всех эмоций и разочарования Кейли кое-что спутала. И попросила Блэр показать левую ногу. Ничего там не увидела и ушла. Но у Офелии действительно есть родинка в форме, похожей на сердце. Только на правом колене. Офелия Риколетти смотрела в след своей бывшей лучшей подруге, занемев. Она чувствовала, как всё тело пронизывает тупая боль, а дыхание начинает непроизвольно ускоряться, становясь всё более рваным. Она прижимает ладонь к груди и чувствует, как сильно тарабанит сердце и ей так хотелось, чтобы оно остановилось. Слёзы жгут щёки и Лия не видит больше ничего, кроме мутной пелены перед глазами. Она никогда не могла подумать, что этот день настанет. За все эти годы смирилась с тем, что они с Кейли больше никогда не увидятся и что всё, что ей остаётся — это следить за жизнью Кейли Адамс с анонимного акаунта в социальных сетях. Она приняла этот факт и жила на надежде, что пускай их пути и разошлись, она всё равно желала Кейли всего самого лучшего и надеялась, что их совместные воспоминания будут приносить ей такое же тепло. Офелия заучила придуманную Блэйком историю до последнего слова, но никогда не думала, что ей это действительно пригодиться. Но она не могла рассказать Кейли правду. И не могла наброситься на неё с радостными объятиями. И не просто потому, что думала, что Кейли не вынесет этой правды о том, что Офелия — наёмная убийца. А потому что это было небезопасно. Вы же помните, что киллерам желательно не иметь друзей или близких людей? А помните почему? Потому что их близкие, в девяноста восьми процентах случаев, становились мишенями для шантажа и рычагами давления. Офелия не могла допустить, чтобы так случилось с Кейли. И то, что она сделала, было единственным вариантом. Элио как раз вышел из офиса начальника и уж собрался радо сообщить о том, что им обоим выдали зарплату, да ещё и с бонусом (компенсация за “неудобства” в Филадельфии) и показать свой напарнице сумку с деньгами, но сразу же понял, что что-то не так, как только увидел Офелию, что стояла, одной рукой оперевшись о свой Додж, другую — прижала к груди и рыдала. — Кейли! — прикрикнул юноша и ринулся к ней. Как только его теплая ладонь легла девушке на плечи, Офелия поняла, что не может стоять на ногах. Она пыталась не упасть слишком долго и сил больше не осталось. Элио усилил хватку когда понял, что девушка оседает на землю, падая на колени, и плавно опустил её на асфальт, чтобы та не ударилась. — Кейли, господи, что произошло? Ты не ранена? Но Офелия не могла говорить: она сидела на коленях зарывшись лицом в ладони и громко плакала, параллельно пытаясь дышать, но чувствовала лишь привычное желание задохнуться. — Э-это была Кейл-ли. — едва выдавила она, созвучно с очередным рыданием, сорвавшимся из горла. Элио замер, сжав её предплечье. — М-моя Кейли, настоящая. — произносить это имя было так больно. — Она-а нашла меня. И бросилась ко мне в объятия… — всхлипы ударялись о потолки парковки. — И я.. я.. я соврала ей что.. — Офелия не смогла продолжить. Вкус собственных слёз и крови во рту вызывал тошноту. У Офелии дрожало всё тело и она не могла это контролировать. Сердце разрывалось на части, словно его кололи иголками снова и снова, до тех пор пока там не останется ни одного живого места. Она зажмурилась и прикрыла глаза руками, согнувшись вдвое на асфальте, пока мелкие камни давили в колени. — Кейли, — прошептал Элио, пытаясь переварить услышанное. — Кейли, посмотри на меня. — попросил юноша и взял лицо напарницы в свои тёплые руки, подняв его вверх. — Я понимаю, что ты чувствуешь, — медленно говорил кудрявый, смотря ей прямо в раскрасневшиеся и опухшие глаза. От одного осознания того, насколько девушке сейчас больно, у Элио внутри всё скручивалось. Словно когда Кей испытывала боль, он чувствовал её тоже. — но ты правильно сделала, что не сказала ей правду. — Лия отрицательно помотала головой — Да, — закивал кудрявый, большими пальцами стирая слёзы, но на их место сразу же стекали новые. — Это ради неё. Ради её безопасности, слышишь? Ей опасно знать правду. Ей опасно быть рядом с тобой. — с горечью в голосе прошептал Элио и раздосадованный стон вперемешку со всхлипом сорвался с её губ. — Убей меня, Элио. — на выдохе прохрипела она, уставившись в его зелёные глаза. — Пожалуйста, достань пистолет из моего багажника и убей меня. — рыдала Офелия, прижав ладонь к грудной клетке, словно пытаясь остановить льющуюся оттуда кровь после удара ножом. — Я не смогу вынести эту боль, Элио я не могу.. — она зажмурилась и всхлипнула: — Лучше просто убей меня.