Корни и лепестки

Невероятно мерзкий дождь! Вода стекала по его лицу, смешиваясь с каплями пота, когда Тензо поднялся на последний пролёт лестницы перед её дверью. Ему не стоило приходить, но перед глазами стояло лицо — уставшее, печальное, слишком хрупкое. Это было эгоистично, совсем не в его духе, но он просто не мог позволить себе быть причиной ещё большей боли. Одежда промокла насквозь, волосы липли ко лбу, а руки дрожали. Не от холода, а от страха. Тензо решительно постучал. Стук был громким и настойчивым, эхом отразившись по всей площадке. Он хотел быть уверенным, что она услышит. Она должна знать, что он не уйдёт, пока она не откроет. Дверь открылась быстрее, чем он ожидал, и перед ним предстала Сакура — совсем другая, не такая, какой он привык её видеть. Покрасневшие глаза смотрели прямо на него, и всё, о чем он мог думать, это то, насколько хрупкой она выглядела в эту секунду. В легких домашних штанах, широкой розовой футболке и мягких тапочках, с покрасневшими глазами и спутанными волосами, она выглядела невероятно трогательной и одновременно до боли уязвимой. Образ ее бледных щек и заплаканного лица пронзил его, как кинжал. Он почувствовал, как сердце сжалось в груди, наполняясь тяжёлым грузом вины. — Тензо? — её голос был слабым, но в нём звучало удивление, смешанное с недоверием. Она стояла на пороге, будто просто не могла поверить, что он оказался здесь, мокрый и дрожащий. Её взгляд скользнул по его фигуре, зацепившись за мокрую одежду, за капли воды, стекающие с его волос. Она была еще слишком измученной и ошеломленной для вспышки гнева, но её глаза уже начинали наполняться чем-то острым и тяжёлым. Руки дрожали, но она быстро убрала их за спину, словно пытаясь спрятать свою слабость. Взгляд зеленых глаз метался от его лица к мокрой одежде, пока слова не прорвались через сжатое горло: — Теперь ты вспомнил, что мы знакомы? — её голос звенел обидой, словно она удерживала в себе этот вопрос слишком долго. Он сделал шаг вперёд, размывая границу между ними. Её слова резанули его, но он не отступил. Его руки аккуратно, но настойчиво поднялись к её лицу, обхватили её щеки. Она не сопротивлялась, ещё не успев понять, что происходит. — Я был неправ, — выдохнул Тензо, слова спотыкались, как будто ему приходилось вытаскивать их из глубоких тайников, которых никто не касался десятилетиями. — Конечно, я знаю, что мы знакомы. Я просто... я запаниковал. Мне было страшно. Её глаза расширились от неверия. Она пыталась что-то сказать, но он говорил быстрее, не давая ей возможности перебить: — Сакура, ками... Я никогда не хотел причинить тебе боль. Никогда. Я сам во всем виноват. Этого не должно было случиться. Пожалуйста, не плачь и не отталкивай меня. Я... я не хочу потерять тебя. Наша дружба... — его голос сорвался, и он осёкся, заметив, как её глаза наполнились слезами, а губы дрожали, словно она была на грани очередного рыдания. Тензо забыл, что хотел сказать. Его пальцы осторожно погладили её лицо, и он наклонился ближе. Это было инстинктивно, просто отчаянная попытка утешить её — его губы осторожно коснулись её. Их второй поцелуй. Она замерла, и он сразу ощутил это. Тело стало неподвижным, но не мягким. Сакура не отвечала. А в следующий момент она оттолкнула его с неожиданной силой. Её глаза метали молнии, голос дрожал, но был полон решимости: — Не смей! — выкрикнула она. — Ты... Ты знал! Ты знал, через что я прошла. Знал, как тяжело мне было! И всё равно решил сделать это? Ты заявляешься сюда и думаешь, что я тебя прощу? Я не верю ни единому слову про нашу дружбу, жалкий ты, трусливый человек, — она замолчала на мгновение, глядя на него с презрением, словно оценивая, насколько низко он пал. — Уходи. Прямо сейчас. Я больше никогда не хочу видеть тебя. Последние слова она произносила всё тише, но от этого не менее твёрдо. Каждый звук был пропитан разочарованием и болью. Тензо стоял в оцепенении, словно не в силах поверить, что все эти кинжалы действительно предназначались одному ему. Его ноги стали словно каменные, а в ушах звенело. Слова Сакуры разрывали его изнутри, оставляя после себя ноющие, воспаленные раны. Он медленно попятился назад, несколько раз спотыкаясь о предметы в прихожей. Голова раскачивалась из стороны в сторону, как будто он пытался отрицать реальность происходящего. Она не двинулась с места, но её осанка, взгляд, тон — всё кричало о том, что сила сейчас на её стороне. Он вышел спиной вперёд и закрыл за собой дверь. Тензо не слышал ее шагов, только глухое щелканье замка, которое казалось ему последним аккордом этой разрушительной симфонии. Звуки дождя на улице становился всё сильнее, напоминая набатный колокол. Вода стекала с его куртки, капая на деревянный пол площадки у двери Сакуры, но мужчина, словно оглушенный, этого не замечал. Оказавшись на улице несколько минут спустя, Тензо побежал, чувствуя, как ноги, на которые раньше ниндзя всегда мог положиться, почти не слушаются, а холодные капли дождя смешиваются с жаром на его лице. Каждый шаг отдавался болью в груди, а дождь, все набиравший силу, как будто пытался смыть само его существование. Он был бы рад, если бы это произошло. Теперь Тензо не ощущал ни холода, ни ветра. Лишь одно желание — чтобы боль прекратилась. Все его чувства сейчас казались совершенно невыносимыми. Слишком много для одного неполноценного человека.