Больше не "кром"

       - Такие лапочки, - Адалинда улыбнулась, заглянув в коляску к малышам Монро. Все трое уже спали, утомленные долгой прогулкой и играми на свежем воздухе. Келли тоже клевал носом в своей коляске, но пока продолжал бороться со сном. Впрочем, Адалинда была уверена - сын заснет еще до того, как они подойдут к киоску через дорогу, где собирались купить кофе.        - Особенно, когда спят, - Розали улыбнулась в ответ, остановилась, чтобы обойти свою внушительных размеров коляску и поправить одеяльца, которыми были накрыты ножки малышей. Любовно погладила чуть прохладные детские щечки. - Пойдем скорее, я хочу выпить кофе, пока все трое спят.        - Хочешь, я повезу твою коляску? - Адалинда положила ладонь на изогнутую ручку детской перевозки, - С нашей легче справиться, отдохнешь немного.        - Спасибо, но не стоит, - Розали усмехнулась, - Здесь на самом деле нужна сноровка, - Но, если уж так хочешь помочь - следующая тройная смена памперсов на тебе.        - Я подумаю, - Адалинда рассмеялась, первой направилась к светофору, где вот-вот должен был зажечься разрешающий сигнал.       Они гуляли с детьми в розовом саду каждую неделю. Называли эту прогулку мамочкиным ритуалом. С тех пор, как обе обзавелись малышами среди того безумия, которое почему-то считалось их жизнью, обе осознавали, что вряд ли кто-то лучше поймет их проблемы. И пусть маленький ребенок у Адалинды был всего один, а у Розали трое, все в их компании молча соглашались - проблемы, которые может “подкинуть” Диана приравнивают девочку к полноценному сокрушителю. Возможно - сокрушителю в период переходного возраста. Так что - они были равны.        - Она опять выросла, - взяв кофе в привычном для них киоске, женщины дошли до большого фонтана, окруженного скамейками. Адалинда развернула к себе коляску, чтобы видеть сына, поглаживала его животик через теплую кофточку, - Немного. Всего на пару сантиметров. Но для меня каждый такой скачок роста, - она не договорила, только головой покачала, - Я не видела, как она росла, как стала такой, как сейчас. Пропустила первые шаги, первые слова. Хорошо хоть Келли полностью дает насладиться моментом, - она с нежной улыбкой посмотрела на сына, - Но иногда у меня просто паника. Что если я поцелую перед сном мою малышку, а утром из ее комнаты выйдет девица лет шестнадцати? - Адалинда сильно понизила голос, - Ей три с половиной года, а мы всем говорим, что восемь. Я не готова сейчас разбираться с подростковыми проблемами - прыщи, первая любовь…        - Безответная любовь, - с пониманием произнесла Розали. Адалинда в ответ на это только руку вскинула, чтобы остановить подругу. Ей уже заранее было жаль несчастного парнишку, который вздумает разбить сердце ее дочери. Без жертв точно не обойдется, - В любом случае, оба ее отца служат в полиции, а ты юрист. Они ничего не докажут.        - Не смешно, - Адалинда чуть склонила голову, осуждающе посмотрела на подругу.        - Да, прости, - Розали вздохнула, поднесла к губам стаканчик с кофе, - Это все от недостатка сна, - она указала поочередно на Вильгельма и Франциска, - Два и два.        - Прости, что? - Адалинда недоуменно посмотрела сперва на подругу, потом на ее сыновей.        - У Вильгельма режутся верхние клыки, у Франциска нижние резцы. По два разом. Они плачут ночь напролет. Роззи пока не подключилась, но слюни бегут ручьем, так что, - Монро-Калверт развела руками, стоически принимая свою судьбу, - Но с другой стороны, мы хотя бы можем точно предполагать, что будет дальше.       Келли завозился в коляске, коленом вытолкал наружу одну из любимых игрушек - очередного лисенка, подаренного Розали. Лисы были любимыми животными Келли, что заставляло Хэнка (уверенного: малышка Роззи вся в мамочку) строить планы на первую в истории свадьбу Гримма и Рыжехвоста. Адалинда наклонилась, чтобы поднять и отряхнуть игрушку сына, бросила ее в корзину под коляску.        - Не знаю, что делать. Говорила и с Ником, и с Шоном. Ник сочувствует, но ничего предложить не может. Прежде, Гриммы не особо заботились темпами роста детей ведьм. А Шон… Шон это Шон, он предпочитает странные решения проблем. Как, например, отдать дочку женщине, которую видит впервые в жизни, - она недобро усмехнулась, вспомнив, как потеряла дочь. Но переведя взгляд на подругу, поспешила отойти в разговоре от темы похищения Дианы. Она точно знала: никто из друзей, участвующих в той “акции” не гордился содеянным.        - Ты не пыталась найти что-то в книгах своей матери? Вдруг есть какой-то ритуал или зелье? - после рождения своих собственных детей Розали, наконец, поняла, что они на самом деле сделали тогда Адалинде. Попробуй кто-то отнять у нее малышей - она не задумываясь убила бы этого человека. Учитывая, что к тому времени, как Адалинда узнала об обмане, она уже снова была Ведьмой, им всем здорово повезло выжить.        - Мамуля мало интересовалась материнскими обязанностями, - Адалинда криво улыбнулась, - Если и было когда-то описано что-то подобное, мою мать не интересовали ритуалы, призванные улучшить жизнь ребенка. А ведьминские книги попадают на рынок еще реже, чем книги Гриммов. В книгах твоих родителей может быть что-то об этом? Насколько я понимаю, твоя семья интересовалась самыми разными областями… медицины.        - Мне не попадалось ничего подобного, но мы могли бы заняться книгами, когда у тебя будет время? Может, я просто не обратила внимания.        - Может, мы займемся этим, когда у тебя появится время? - Адалинда выразительно кивнула на внушительных размеров коляску для тройняшек.        - Да уж, - Розали покачала головой, - Я никогда не думала, что все будет так. Не думала, что заслуживаю всего этого - прекрасного мужа, детей, таких друзей вокруг. Казалось, это все придумано для людей гораздо лучше меня, - при этих словах Розали, Адалинда понимающе кивнула. Молча соглашаясь со всем сказанным, она приподняла свой стаканчик с кофе, словно приглашая к тосту. Рыжехвост с улыбкой прикоснулась своим стаканом.        - Иногда, я просыпаюсь ночью и боюсь открыть глаза, - Адалинда заговорила, подняв глаза к небу. Так было проще признаваться в своих слабостях, - Мне страшно, что всю эту жизнь я просто придумала. Что у меня нет Келли, что Ник меня не любит, а я не люблю его. Что я до сих пор не знаю, где Диана и что с ней. Что сейчас я открою глаза и снова окажусь в подвале из которого нет выхода. Снова.        - В подвале? - Розали осторожно накрыла ладонью руку подруги. Адалинда впервые так откровенничала, во всяком случае при ней.        - Неважно, - Адалинда улыбнулась, - У меня есть доказательство того, что все абсолютно реально. Черный Коготь, Джульетта-Ведьма, которая хочет убить меня вместе с ребенком, Разрушитель, которому нужна моя дочка в качестве невесты. Такого я не придумала бы и в бреду.        - Ты же знаешь, что я баловалась всякими “веществами”? - Розали дождалась кивка Адалинды, глубоко вздохнула, - Когда я забеременела, не хотела никому говорить. Убедила Монро, что из-за того, что творилось вокруг. Коготь подвернулся очень кстати. Не думала, что когда-то скажу такое, - Розали нервно рассмеялась, - На самом деле, я боялась, что мои эксперименты над собой не прошли просто так. Думала - не смогу… не смогу выносить ребенка. А потом Диана сказала, что ребенок не один. Мы думали двойня, близнецы. Но тройняшки… Это было слишком удивительно. Не была готова. Совершенно.        - Представляю, - Адалинда невольно поежилась, представив как бы себя чувствовала, убегая от королевской семьи с тремя младенцами или стоя в кабинете Ренара с потрясающей новостью для Ника о трех малышах, которые совсем скоро появятся на свет.        - На самом деле, Монро справлялся лучше меня. Он читал литературу о беременности, родах и первых месяцах жизни. Он интересовался родовыми и пренатальными отделениями в больницах Портленда. Он заботился о том, чтобы подготовить дом к рождению детей. Он продавал наши машины и менял на другие, куда влезут три детских кресла, - Розали с нежностью улыбнулась, вспомнив все, что делал муж, пока она смиренно ждала, чем все кончится. Он не допускал и мысли о том, что что-то может пойти не так.       Монро-Калверт не могла не улыбаться, вспоминая, как на десятой неделе ее беременности Эдди вычитал, что ребенок сейчас размером с кумкват. Этот цитрус никогда не был одним из его любимых фруктов. Но в следующее посещение супермаркета Потрошитель очень внимательно осматривает корзину с маленькими фруктами, выбирая из нее три совсем крохотных плода. “Наших малышей трое, они обычно меньше своих “индивидуальных” сверстников”, - улыбался ее муж, протягивая на ладони трех оранжевых малюток. Монро был оптимистом за них обоих, пока она старалась жить так, будто ничего не изменилось. Будто не ее огромный живот мешает так же ловко как раньше перемещаться по лавке специй и доставать для покупателей товар с верхней полки.       Розали могла точно назвать день, когда впервые позволила себе поверить: все действительно может быть хорошо. Когда один из ее детей впервые толкнулся. Она не знала, кто это был. Один из мальчиков или девочка. Но так ли это важно? Ее дети дали своей маме понять: они уже здесь и они в порядке.       Женщины допивали свой кофе в молчании. Не потому что не о чем больше было говорить, а потому что только мамочки могут правильно понять молчание друг друга.       На телефоне Адалинды сработал будильник - через сорок минут нужно было забрать дочь из школы, а до нее еще нужно добраться.        - Мы ведь не паникуем просто так, верно? - Блондинка отключила сигнал, вернула телефон во внутренний карман сумки.        - Не думаю, - Розали улыбнулась. Но, подумав несколько секунд, добавила, - Не думаю, что мы паникуем больше, чем любые другие мамы. Просто, наши поводы для волнения… другие? - она не могла подобрать слово лучше. Но Адалинде понравилась ее мысль. Блондинка задумчиво кивнула, поднимаясь с места и разворачивая коляску с сыном в сторону ближайшей дорожки, ведущей к парковке. Тепло обняла подругу на прощание.        - Посидим еще? - Розали с улыбкой поправила пледик, которым был укрыт Франциск, чтобы закрыть маленькую ладошку, - Вы такие милые, когда просто спите.