ГОРСТЬ ПЕПЛА

***

— Милый, вставай, — ее рука мягко прошлась по его шрамированной мандибуле, — Гаррус, просыпайся! — Шепард, ну еще минутку… — бормочет он. — Ну давай же, проснись! — она тормошит его за плечо. — Не дай трясине затянуть тебя. — Что?.. Шепард?.. — Гаррус резко открыл глаза. В лазарете стоял настоящий гвалт. Он протер глаза кулаком. Слишком много народу. Все о чем-то спорят. Кажется, он пропустил что-то существенное. — Аленко, засранец, ты оставил Шепард одну в лазарете! — Ты видела, Джек, какой натиск был со стороны шлюза. Откуда мне было знать, что «Хоразин» знал, где находится лазарет. Разделение надвое ослабило бы нас с обеих сторон, — гневно сказал Аленко, позволяя Чаквас наносить медигель на его голый торс, — но думаю, мы бы справились, — вздохнул он. — У них было около четыреста бойцов, а у нас — всего шестеро, — Самара поддержала Кайдена. — Техники и инженеры не считаются. — Все дело было во времени, — яростно прошипел Кайден. — Всего лишь какие–то десять минут… — Не бойся, Джек. После того как Аленко послал Хаккета, его понизят до рядового, — пробурчал Джокер. — Мужик, — Заид одобряюще похлопал Кайдена по плечу. — Я… Я не обвиняю майора, — фыркнула Джек, когда судовой врач накладывала ей медигель на рану. — Ну вот, татуху испортили. — Джокер, ты подбил полдюжины фрегатов «Хоразина» с помощью «Дротиков» и «Таникса». Как тебе это удалось? — Аленко повернулся к пилоту. — Ты знаешь, я просто очень талантливый пилот. Очень недооцененный пилот, я бы сказал. — Не гони. Вакариан никому не давал трогать свои пушки. Тебе помогла Шепард? — Да. Это была Шепард, — вздохнул Джокер. — Я не знаю, как она сделала это, но она сделала. Она спасла нас. А мы ее — нет… Гаррус огляделся: все кушетки были заняты, даже на двух сидело по трое членов экипажа. — Шепард?.. — он вгляделся в кушетку по диагонали — кажется там кто-то лежит. — Гаррус, посмотри на меня, — Чаквас посветила в его глаза фонариком. Зрение прояснилось. — Где Шепард?! — Гаррус, что последнее ты помнишь? Гаррус опускает плечи, его взгляд потухает.       «Это было. С Кайденом».       «Стреляй в меня, наконец».       «Не стреля–я–ять!» — Где Шепард?! — Гаррус резко вскакивает с больничной кушетки. Судовой врач вздыхает и в растерянности смотрит на Кайдена. — Это я… Я ее убил?.. — глухо спрашивает Гаррус. — Нет. — Аленко открыто смотрит в его глаза. — Это моя вина. Гаррус подходит к Аленко, смотрит на него с яростью. — Ударь меня, Вакариан, — неожиданно и спокойно говорит Кайден. — За что?.. — хрипло спрашивает Гаррус и крепко хватает Кайдена за плечи. — Я упустил ее. Я не обеспечил ее защиту в лазарете. Ее похитил дредноут «Хоразин». Гаррус слышит зычный, громкий звук, почти вой, разнесшийся по медотсеку. Секунду спустя он понимает, что этот рык вырвался из его груди.

***

      Шепард не помнила, сколько времени она пролежала на холодном неровном полу дредноута со связанными руками. Она то впадала в беспамятство, то в поверхностную дремоту, в которой сквозь сизую маслянистую пелену видела бойцов в форме Альянса и в неизвестной ей броне, ходивших по длинным коридорам «Хоразина», его помещениям и полупустому мостику. Шепард боялась, что снова вернутся капитан корабля и ее мать, а может быть, что-то несуразное придет на ум обитателям этого странного дредноута, поэтому не давала себе крепко заснуть. — Шепард, Шепард… — слышит она шепот в голубой полутьме. — Я слышу, Миранда, — прошептала она. — Как твоя биотика? — Они вкололи мне что-то, подавляющее ее. — Как часто они сюда приходят? Попробуй, может, уже восстановилась. — Нет. Пока ты спала, приходила женщина в белом халате и поставила мне укол. Шепард с удивлением обнаруживает на себе омни–наручники на руках и ногах. — Когда они успели? Я ведь вроде и не засыпала? — Ты долго спала, Шепард. Миранда передает Шепард питательный батончик и показывает на два бутыля, один из которых оказывается с водой, а другой — пустой. — Может, потому что они и тебе что-то ставили, или наоборот, брали кровь. — О Боже! Зачем здесь пустая бутылка? — Можешь писать рядом с ящиком, — Миранда закатывает глаза. Открыть батончик двумя ослабшими руками в наручниках оказывается очень сложно. — Давай сюда, — ей помогает Миранда. — Он очень сухой, размачивай водой. Пока Шепард копошится, Миранда смотрит на нее странным взглядом. Шепард переводит глаза на нее, затем снова пытается грызть размоченный батончик со вкусом картона. — Они медлят, это хорошо, — говорит Шепард. — Но это значит, что они что-то задумали. Миранда смотрит на Шепард и хмурится. Потом отводит взгляд и снова смотрит на Шепард. — Миранда? Что-то не так? Ты что-то знаешь, что они хотят с нами сделать? — Нет, Шепард. Не знаю. Просто хочу сказать тебе кое–что очень важное.       Шепард съеживается от слов Миранды. От нехорошего предчувствия мороз пробегает по ее коже. Секреты Миранды могут и до могилы довести. — Пока мы еще здесь и у нас есть время, я должна попросить у тебя прощение еще кое за что. — Этого еще не хватало! Ты сделала мне еще один имплант, пока я спала? — Нет, Шепард! — Ты меня клонировала? — Да нет же, послушай! — Миранда… — Жнецы повержены. Призрак мертв. Теперь я могу рассказать тебе об этом. Только я знаю это. Я не могу и не хочу это скрывать. Шепард смотрит на Миранду с опасением, боясь, что ее ждет очередной подвох, очередной удар под дых. Это знание пугает ее. — Шепард, когда мы нашли тебя, мы… изъяли его. К нашему удивлению, он был в жизнеспособном состоянии, но нам была нужна ты, а не он. Тем не менее, мы его извлекли и Призрак решил крионировать его, на всякий случай, как средство давления на тебя, а может, потом и на Кайдена. — Кто? Что? На Кайдена? Я не понимаю, Миранда. — Призрак не знал, в какой лаборатории я его сохранила. Ты нам была нужна без него, это были бы лишние проблемы. Я попросила Лиару найти эту лабораторию, не говоря, что именно там хранится. Так вот, все осталось сохранно, Жнецы не тронули ту базу. — О чем ты вообще, Миранда? — Шепард нервно принялась вытаскивать заостренный кусок железа, застрявший в ящике, раскачивая его из стороны в сторону. — Ты наверняка знаешь, что я стерильна. Но если все сложится хорошо, а я верю в это, ты, Шепард, достойна лучшего, достойна воспитать своего ребенка с любимым мужчиной. — Что? Какого еще ребенка? — Вы с Аленко не заботились о предохранении на первой «Нормандии». — Ну и?.. — Шепард повернулась в сторону Миранды. — Ты была на втором месяце беременности. Не то чтобы…       До Шепард все стало доходить. Она была ошарашена. Не тем фактом, что секс с Кайденом на «Нормандии» SR-1 у них был весьма спонтанным. — И ты говоришь мне это только сейчас?! Ребенок от Кайдена? У меня? Еще одно средство давления, которое вдруг понадобится, но, к счастью, не понадобилось?       Кусок железа со свистом пролетел почти рядом с ухом Миранды и вонзился в ярко светящуюся голубоватую сферу. Миранда наклонилась, чтобы защититься от разлетевшихся осколков. Шепард с удивлением смотрит на место, где раньше был этот заостренный кусок и переводит взгляд на опешившую, замершую Миранду. — Тебя не задело? — Нет, Шепард. Спасибо. Но было эффектно. — Не думаю, что Гаррус обрадуется этому факту, — вздохнула Шепард. — Особенно, после того… В общем, неважно. — Вы же задумывались о детях. Если это будет турианский ребенок, он будет выращен с помощью биоматериала из банка данных яйцеклеток турианок, и точно не в твоей утробе. — Миранда! Понимаешь, мы с Гаррусом мечтали завести нашего общего ребенка! Без помощи Кайдена! — ящики с голубоватыми сферами зашатались. — Ты можешь не говорить ни Гаррусу, ни Кайдену. — Жить во лжи?! — Так живут многие, Шепард. — Гаррус и Кайден ненавидят друг друга, — задумалась Шепард. — Меня называли миротворцем, но я упустила самое важное для меня. В своей личной жизни я не смогла стать миротворцем. — Взгляд Шепард поник. — Я бы не смогла обмануть хоть кого-то из них. Да это и невозможно: Гаррус бы наверняка удивился, глядя на ребенка, похожего на Кайдена, а Кайден вряд ли был за то, что его ребенка воспитывает кто-то другой, — горько ухмыльнулась Шепард. — В итоге, в лучшем случае, Гаррус либо замкнулся бы в себе, либо мешал Кайдену воспитывать ребенка, на которого тот бы имел полное право, либо они оба устраивали каждодневные перепалки. Так что этому несчастному нерожденному ребенку, если бы он все-таки появился на свет, можно было бы только посочувствовать, так как его психика была бы нарушена. Миранда нахмурилась, но затем улыбнулась. — Шепард, ты ведь можешь не говорить, что это ваш с Кайденом ребенок. Можешь сказать обоим своим мужчинам, что это твой клон, выращенный «Цербером». Я проверяла, из любопытства, — это девочка, у нее твой фенотип: зеленые глаза и рыжие волосы, она очень похожа на тебя. Если будут различия, то они вполне объяснимы — различия довольно часто бывают даже у клонов. — Я не могу обманывать ни Гарруса, ни Кайдена. Моя ложь когда-нибудь раскроется. Воспитание этого ребенка мною и Кайденом приведет к тому, что Гаррус просто уйдет от меня, оставив воспитывать ребенка с нелюбимым мужчиной. Гаррусу нужны общие дети со мной. — Шепард, поэтому правда хуже лжи. Сказав им правду, ты только все испортишь! Только солгав, ты можешь воспитать собственного, родного ребенка. Шепард вздохнула. — Миранда, если ты знаешь, где этот… эмбрион, то знают и левиафаны. — Нет. Я сказала Лиаре перепрятать его и не говорить мне. — Левиафаны, да кто угодно — могут использовать ее. И как Призрак хотел использовать нерожденного крионированного ребенка против Кайдена? — Шепард скривила рот и спародировала голос Призрака: «Майор Аленко, если вы не согласитесь перейти на сторону «Цербера», то мы…» Даже не знаю, что можно сделать в этом случае. Разморозить? Подсадить суррогатной матери и вырастить еще одну Шепард? — Шепард от возмущения махнула связанными руками, упираясь ногами в ящики, пытаясь сесть. Она почувствовала дуновение ветра. — Миранда! — Шепард негодующе взглянула на нее. — Каких-нибудь еще «тузов», кроме клонов, чипов, и эмбрионов у тебя еще в рукаве не припасено?! Или других бонусов от «Цербера»? Лучше выкладывай сразу! Со стороны Шепард в сторону Миранды полетели ящики. Миранда вскрикнула, перекатилась, но один из них попал в нее. Она застонала. Шепард вздохнула. — Как ты там, Миранда? — Кажется, сломала ногу. — Прости, я не хотела. — Знаю. — Я постараюсь доползти до тебя.       Шепард, небольшими движениями, подтягиваясь на руках, по-пластунски и передвигаясь на коленях, с передышками, медленно двигается в сторону Миранды. Ее тело слишком долго пребывало без движения, от усталости она впадает в дрему.

***

      Они все видят ее, но и она теперь может видеть их всех. Эти сферы делают ее сильнее. Ее ли эта мысль?       Она видит сияющие в черной воде хрупкие кораллы, переливающиеся зеленые и бурые водоросли, целые донные поля сияющих своей голубизной жемчужин. Она видит их черные нависающие силуэты, вцепившиеся в ил. Но ей не темно и не холодно.       Она видит поселения, с наскальными изображениями левиафанов, людей, водящих хороводы вокруг сфер.       Она видит бывших военнослужащих Альянса, ходящих по коридорам «Хоразина», видит Иегуду Трейтора в медотсеке с перевязанной головой. Рядом с ним сидит Мойра Калахан.       Она видит понуро стоящего в их каюте Гарруса, глядящего на след на полу от выстрела его «Черной вдовы».       Стивена Хаккета, допрашивающего Аленко, Джокера, Чаквас и остальных в переговорной «Нормандии».       Свою команду, с кислой миной спускающуюся по трапу «Нормандии» в сопровождении офицеров Альянса.       Она видит себя, в зеркальном шлеме и в черном развевающемся плаще с красными отворотами и нашивками N7, прихрамывающей на левую ногу и идущей к строению, напоминающему древний амфитеатр, чтобы занять место в центре трибуны, посреди представителей других рас, среди которых много неизвестных ей.       Она слышит песни матерей рахни, баюкающих своих детей.       Она видит целый калейдоскоп быстро меняющихся событий, так же как видят длинный сон за пару мгновений.

***

      Кайден на руках вносит ее в лазарет. Она стискивает зубы, чтобы не закричать от боли внизу живота. — Это не ранение, нет… — стонет она, держась за живот. — Сейчас посмотрим, — Чаквас проводит медицинским инструметроном по ее животу. Пальпирует область внизу живота. — Да, вот здесь! — кричит Шепард. — Сейчас! — Кэрин хватает другой медицинский прибор. — Кайден, Гаррус, попрошу выйти из медотсека. — Закрывает окна в медотсек. — Шепард… — корабельный врач проверяет инструментом внутри. — Как давно не было месячных? — Не помню… — Шепард проводит рукой по своим волосам, они кажутся ей слишком короткими, половина головы сбрита в виде какого–то рисунка. — Внематочная беременность, — Чаквас ставит ей обезболивающий укол. — Что? Беременность? — испуганно переспрашивает Шепард. — Да. Шепард, у тебя два пути: или мы убираем ее сейчас, или срочно летим на Цитадель, и там эмбрион пересаживают в матку. Здесь нет такой медтехники, — серьезно говорит бортовой врач. — Кэрин, — стонет Шепард, — через четыре часа мы должны быть на Илосе.

***

Она видит девочку с зелеными глазами, веснушками и растрепавшимися рыжими косичками в голубом платьице, с помятым белоснежным фартучком, и укоризненно спрашивающую ее: «Мамочка, ты не хочешь, чтобы я родилась?»

***

      Шепард резко открывает глаза, ртом хватает воздух. — Шепард, ты в порядке? — Да. Миранда, как у тебя с ногой? — Сделала шину из обломков ящиков. — Долго я была в отключке? — Достаточно, чтобы подумать, что ты снова в коме. Подай мне ту несчастную железину, попробую расковырять замок. Хотя даже это не поможет нам убежать отсюда в том положении, в котором мы обе находимся. Шепард взяла железку и протянула руки к наручникам Миранды. — Вот так. Это очень простой замок. — Ну спасибо. Слушай, Шепард… — тихо начала Миранда, освободившись от наручников. — Не считай меня беспринципной стервой, но если тебе не нужен этот ребенок, если он порождает такие проблемы, я заберу этого младенца и увезу настолько далеко, туда, где плохо знают, как выглядит коммандер Шепард, и воспитаю ее. А вы с Гаррусом со спокойной совестью усыновите полчище кроганят. — Миранда?! Ты вроде говорила про два месяца беременности? Там, где не знают, как выглядит коммандер Шепард есть технологии создания органических маток?! Миранда схватилась за шею. — Как всегда, ты что-то не договариваешь!       Миранда захрипела. — Отпусти, Шепард! Больно! — Это я буду беспринципной стервой, если тебе это позволю! — Шепард словно не заметила накала своих эмоций. Заметив корчащуюся на полу Миранду, она сделала несколько глубоких вздохов. У Миранды появилась возможность говорить. — Шепард, «Цербер» не хотел, чтобы ты ушла, прихватив кучу секретов, требовалось вернуть тебя обратно. Малышка была выращена до полных 9 месяцев. На это ушло около 7 месяцев, к этому времени она уже не понадобилась, но, к счастью, ее никто не успел уничтожить. Сейчас она полностью готова к извлечению. И чем раньше это произойдет, тем лучше, так как ей надо развиваться, как любому обычному ребенку. — Почему ты раньше молчала? Чертов «Цербер»! Это будет больно для Гарруса… — Шепард, если бы «Цербер» оставил тебе ребенка, ты бы беременная отправилась на суицидальную миссию или попросила бы Призрака подождать, обвиняя «чертов «Цербер»? Шепард спрятала лицо в ладони. — Миранда, из меня бы вышла худшая мать.

***

      Шепард подняла голову. — Ты чувствуешь запах гардений? — она зажала нос. Кровь, и огонь, и снова кровь… Мойра появилась как отражение собственной тени. Единственное, что от нее осталось, это запах ужасного парфюма. На расстоянии от нее, не приближаясь близко к Шепард, следовали бывшие вооруженные солдаты ВКС Альянса и наемники из различных банд, с замутненными глазами. — Миранда, за нами никто не прилетит, «Оризаба» и «Нормандия» в доке, — с испугом шепчет Шепард. — Что за шум вы тут устроили? — хрипло спросила Мойра Калахан. — Выясняли отношения, Мойра. Куда мы летим? Где находится «Хоразин»? — не позволяя Мойре вытянуть информацию, Шепард пошла на таран. — Конкретно мы никуда не летим, моя дорогая, — Мойра присела на раскладушку, глядя на Шепард и Миранду, сидящих на полу. — Ты здесь под присмотром, Джейни. Шепард поморщилась на последнем слове. — Послушай-ка, Иегуда всегда был подонком, но он был талантливым подонком, — продолжила Мойра слегка сиплым голосом. — Это именно он подсказал мне удочерить тебя после того, как сходил к спутнице Ша`ире. Она сказала, что ты сыграешь определяющую роль в спасении Галактики. Позднее, именно она подсказала финансировать средства на проект «Лазарь». Он всегда слушался советов этой …компаньонки, — Мойра презрительно выплюнула последнее слово. — Я думала, что мой сын вырастет талантливым, ждала от него решительности и побед, но он вырос рохлей, как и его отец. Но Николас, насмотревшись на твои победы, решил пойти служить в Альянс. Ты обязана Иегуде и его …азари. Ей нравилась его харизма и напористость, как и мне, поэтому я ввела его в свой ближний круг. Хотя в целом, ты обязана мне. Именно я потратила на тебя кучу времени и денег. И вот главный вопрос — на что я потратила столько времени и денег? Сидеть на армейской раскладушке бывшему показному филантропу было явно не удобно. Но все-равно Мойра смотрела сверху на Шепард, расположившуюся на полу. — Действительно, не стоило уделять мне столько внимания. Я была для вас лишь интересным прибыльным проектом, и вы считали себя спонсорами. Так вы считаете, что я недостаточно окупила ваше финансирование? — Они хотят знать тебя лучше — знать, чего ты стоишь на самом деле, милая Джейни, — глухо произнесла Мойра. — Меня зовут не Джейни… Мойра неожиданно встала и набросила на Шепард, на которой была лишь тонкая больничная рубашка, свою шерстяную вышитую жемчугом кофту, ужасно пахнущую розами и гардениями. — Так тебе будет теплее. — За эту кофту ты попросишь что–то еще? — Шепард немедленно скинула кофту на пол. Мойра фыркнула. — Шепард, — шепнула Миранда, — солдаты приближаются к нам все ближе. Это ловушка. — Спрячься за моей спиной. Я нужна им живой, но постарайся обеспечить нам биотический щит. Если подойдут ближе, скажи мне. — Шепард закрыла глаза, но тут же добавила: — Миранда, если что, позаботься о ней, у тебя есть опыт с Орианой. Скажи им обоим. — Шепард…       Шепард видела каждого солдата «Хоразина» из каждой сферы, помещенной на нем. Сам Трейтор прятался в рубке, наблюдая по видеокамерам. Все солдаты, с одинаковой скоростью, держа оружие наизготовку, двигались к центральному залу, где и находилась Шепард. — Они идут сюда и их много, они все вооружены, — она почувствовала, как Миранда вздрогнула. — Они пустят вас по кругу, потом сдерут с вас кожу, затем съедят, и если вам крупно повезет, то они сделают это в другом порядке, — ухмыляясь, чужим металлическим голосом прошипела Мойра. — А потом найдут твою дочь. Где-то слева злорадно захохотал батарианец. Шепард зарычала от ярости.       Она смотрела через сферы и видела все коридоры, все помещения, все закутки огромного «Хоразина». Определила тех солдат, которые находились к ней ближе всего. «Убей его — это он твой настоящий враг. Целься в голову!» — своей мыслью она внедрялась в мозг каждого из подходящих все ближе солдат.       Один из солдат, у которого носом пошла кровь, стрелял в своего второго товарища, тот падал замертво, вслед за ним падал и тот, который только что стрелял в него, потому что в его затылок попадала следующая пуля, расплескивая брызги крови по переборкам «Хоразина». Словно ей было запущено кровавое домино.       В огромном центральном помещении, отсвечивающим голубыми отблесками по стенам и ящикам, поочередно, почти в полнейшей тишине, раздавался звук выстрелов и хлопков падающих наземь тел солдат, подходивших все ближе и ближе к центру. Ей требовалось действовать все быстрее и быстрее.       Она чувствовала, как сзади, вцепившись в ее предплечья пальцами с длинными ногтями, Миранда поддерживает слабое покалывающее биотическое поле.       «Убей его — это он твой настоящий враг. Целься в голову!» Первый был убит вторым, второй — третьим, третий — четвертым, четвертый — пятым… и так все дальше, и дальше, быстрей и быстрей, по цепочке, казавшейся бесконечной.       Шепард внутренним взором словно играла в логическую компьютерную игру, не позволяя врагу приблизиться к ней ближе, успевая, чтобы один солдат добил другого, не допуская к ней следующего. Скорость в этой игре возросла настолько, что солдаты, ранее продвигающиеся медленно с флангов, с простреленной головой и с хлещущей кровью падали рядом с Шепард и Мирандой, прижавшимися к угловым ящикам, рядом с прячущейся под раскладушкой Мойрой, обливая тех кровью.       Остался один солдат, застывший за два шага до Шепард, он опустил дуло винтовки вниз, словно думая, что делать с ней дальше, и двинулся к Шепард. Трейтор потрясенно вглядывался в мониторы на рубке «Хоразина», не желая выходить оттуда. «Стреляй себе в горло. Стреляй себе в горло, быстрее». Лейтенант подчинился. Наземь с льющейся ручьем кровью к ногам Шепард упал последний солдат, разбрызгивая на ее лицо горячие брызги.       Не открывая глаза, Шепард медленно осела на пол, мокрый и горячий от свежей крови, в изнеможении распластавшись по нему.