Тайны Стрейнджервиля

— Напомни мне, зачем мы сюда приехали? — В гости, Юнги. — А эти твои, у кого ты там гостишь, не могли выбрать место поживописнее для жизни? — А чем тебе Стрейнджервиль не нравится? Здесь весьма живописно. — Да ну? — парень уронил коробку из рук, — нам пришлось проехать через весь город, чтобы найти эту каморку два на два с половиной квадратных метра, которую нам выделили твои заботливые друзья, и, пока мы ехали, я что-то не видел здесь ничего красивого. Одни сплошные пустынные сухие земли. — Красота бывает разной. — Да что ты говоришь, Намджун, — юноша громко вздохнул, — ладно. Допустим, с этим я согласен. Но вот с этим, — парень обвёл руками дом, — с этим я никогда не соглашусь. Они что, считают нас за подзаборных псов? Почему нас поселили в трейлер-парке? Они не могли найти что-нибудь получше? — По-твоему люди, живущие в трейлер-парках — подзаборные псы? — Что? Я не говорил такого, — юноша сложил руки на груди, — я имел в виду… Ты посмотри: вокруг одни коробки. Почему мы должны собирать и расставлять всю мебель самостоятельно? Я что, похож на мастера по сбору мебели? — Нет, но ты очень похож на человека, который слишком много говорит. Не теряй времени, Юнги, у нас и так его не много. До встречи осталось всего лишь два часа, нам нужно разобрать хотя бы половину из этих коробок. — Какой ты зануда, Намджун. — Я не зануда, я просто предлагаю действовать рационально. Однако, если сегодня ночью ты хочешь поспать на полу, я возражать не стану. Юнги и Намджун не были друзьями, даже хорошими приятелями они не были — так просто, знакомые, которые учатся в одном университете и иногда друг друга видят на выходе из ВУЗа. Судьба свела их нежданно-негаданно — Ким Намджуну, как одному из самых одарённых студентов университета и студенту с факультета средств связи, поручили съездить в Стрейнджервиль и договориться с одним учёным о проведении лекций в ВУЗе. Ехать он туда должен был не один, а в сопровождении профессора по физике и преподавателя по международным культурным отношениям, однако у тех в последний момент появились более важные дела и Намджуну в пару дали другого студента, не имеющего никакого отношения ни к физике, ни к международным отношениям, ни к одарённости — Юнги. Мин Юнги учился на факультете изящных искусств и, как считал Намджун, был самым рядовым студентом из всех самых рядовых студентов. Он не бывал ни на каких светских мероприятиях, учился через пень колоду, но повеселиться любил от души. Юнги был всегда чем-то недоволен, постоянно бухтел и жаловался. Намджуну казалось, что Мин не хотел вообще ничего, однако делал всё и соглашался со всем — лишь бы его оставили в покое. Он готов был идти на любые уступки, хоть бы люди не приставали к нему со своими надоедливыми просьбами и вопросами. Собственно, точно такое же произошло и в этот раз: Юнги попросили, тот поупирался немного, но через какое-то время согласился. Юнги было совершенно неважно куда и зачем они едут — ему сказали, что это недалеко и ненадолго, делать там особо ничего не нужно будет, а эту поездку ему учтут в виде хорошей оценки по театральному искусству, потому что актёр из Юнги был никакой, а ряд из плохих оценок нужно разбавить хотя бы одной хорошей. Намджуну не нравилось, что Юнги едет с ним, однако поделать он ничего не мог. По приезде в Стрейнджервиль Юнги смутил городской пейзаж: у юноши сложилось такое впечатление, что дожди здесь не шли лет сто и земля настолько высохла, что начала не только трескаться, а буквально разваливаться на части, образуя огромные трещины, но, судя по всему, местных жителей это не смущало нисколько, потому что никаких следов устранения этих трещин Юнги не нашёл. Тогда Мин понял, что он зря думал, что у Оазис Спринг есть большие проблемы с почвой, но, как оказалось, не такие уж они и большие по сравнению с проблемами Стрейнджервиля. — Слушай, Намджун, а зачем мы здесь? — спросил тогда Юнги у напарника по путешествию. — В гости, Юнги, — Намджун вообще не хотел ничего объяснять Юнги. Ким был слишком вымотан дорогой; ему просто хотелось добраться до места временного проживания и упасть на кровать, но он тогда не знал, что эту самую кровать ещё придётся собрать. В ответ Юнги лишь кивнул. Ему было не очень важно, к кому именно они приехали. Юнги вообще любил решать проблемы по мере их поступления. Он никогда не продумывал ничего наперёд; ничего ни у кого не спрашивал, ведь придёт время и он всё узнает. Зачем морочить голову и пытаться запомнить лишние имена, даты, места? Когда нужно будет, Юнги спросит, а заранее знать ему ничего не требовалось. Намджун же являлся полной противоположностью Мину: ему нужно было знать все детали работы, чтобы составить план определённых действий, чтобы учесть возможные препятствия и заранее найти им решение. Точно такое же было и с поездкой. Намджун расспрашивал профессоров обо всех нюансах путешествия: кто, куда, где, как. — И всё Вам нужно знать, Ким Намджун! — смеялся преподаватель по международным культурным отношениям, — однако, я ценю и уважаю Вашу любознательность. Такая черта характера несомненно пригодится Вам в жизни. — Ещё как пригодиться, — кивал профессор живописи, — Вы очень умный молодой человек, Намджун. Может, чему-нибудь научите Юнги, а то тот совсем от рук отбился. Намджун был бы не против обучить человека чему-нибудь новому и полезному, но только если этот человек не Мин Юнги. Киму казалось, что любое обучение пройдёт мимо Юнги, и все умные слова, сказанные Намджуном, улетят куда-нибудь в стратосферу, никак не задев Мина. Намджун не отрицал того, что его мнение поверхностно и основано только лишь на первом впечатлении от Юнги, поэтому попробовать провести лекцию для Мина стоило. И Намджун попробовал. И его мнение подтвердилось. Юнги действительно особо не слушал Намджуна. — Ты мне не авторитет, — сказал Юнги после полуторачасовой лекции Кима о происхождении классического искусства, — я не могу быть уверен в точности и правде сказанного тобою. Да, ты действительно много знаешь, я не спорю, но живопись и искусство — не твой профиль. Да даже если бы ты рассказывал мне о высшей математике, я бы всё равно тебе не поверил бы. Слова Юнги очень задели Намджуна, однако говорить Мину он ничего не стал, и, так как этот случай произошёл до поездки, во время самой поездки Ким решил ничему особо Юнги не обучать. Только если будет необходимость. После приезда в дом, где парни будут временно жить, Юнги и Намджун, немного попререкавшись, принялись разбирать коробки и собирать мебель. Разобрать успели не всё, потому что пришло время уходить на встречу. Успели собрать кровати, хотя, как сказал Юнги, кроватями это можно назвать с натяжкой, а также собрали две прикроватные тумбочки. Единственное, что было установлено в доме до прихода парней — плита с вытяжкой и санузел с душем и раковиной. Всю остальную прелесть они должны были установить самостоятельно. — Ладно, Юнги, — сказал Намджун, убирая инструменты в ящик, — нам пора выходить. Возьми с собой блокнот с ручкой, будешь отмечать важные моменты из нашего с учёным разговора. — Чё? Зачем? — Юнги нахмурился, — отмечай сам. — А ты чем будешь заниматься? — Намджун встал с пола и поправил футболку, — просто рядом стоять? Нет, Юнги, так не пойдёт. Раз согласился ехать сюда, так будь добр помогать мне. — У меня нет блокнота и ручки. — Я тебе дам, — Ким расстегнул карман чемодана и вытащил оттуда небольшой блокнот, — а ручка… Сейчас посмотрю. — Да есть у меня ручка, — буркнул Юнги и потянулся за рюкзаком, — давай сюда блокнот. — А повежливее можно со мной обращаться? — Намджун держал блокнот на расстояние вытянутой руки прямо перед Юнги. — Пошёл ты, — Мин выдернул блокнот из рук парня и отвернулся, — буду ждать тебя на улице. — А переодеться ты не хочешь? — Зачем? Я что, плохо выгляжу? — Юнги обернулся к Намджуну. — Нет, но явно неподобающе для официальной встречи. — Ты думаешь, что я брал с собой много одежды? У меня только пару футболок и пара джинс, — Юнги вновь потянулся за рюкзаком и достал оттуда кепку, — и бейсболка. — И всё? — Намджун взял с собой довольно много одежды, просто на всякий случай — никогда не знаешь, куда тебе придётся пойти. — Да, — сказал Юнги, — всё, жду тебя на улице. Давай быстрее. Намджун решил, что нужно надеть что-то похожее на Юнги, чтобы их наряды сочетались и их дуэт не выглядел вычурно и странно. Ким нашёл у себя в чемодане футболку, тёмные джинсы и кеды. Бейсболки у него не было, поэтому пришлось обойтись без неё. Да и было уже довольно темно, чтобы светило солнце, поэтому кепка, по мнению Намджуна, была ни к чему. Выйдя на улицу, Намджун застал Юнги, который ходил туда-сюда с поднятой рукой. В руке был телефон. — Что ты делаешь? — спросил Намджун. То, что он увидел, выглядело довольно странно. — Наконец-то ты вышел, — сказал Юнги, — я ловлю сеть. Здесь её вообще нет. Я хотел написать другу, но ничего не вышло. — Понятно, — ответил Намджун. Он хотел съязвить и сказать что-то по типу: «Ого, у тебя есть друзья, с твоим-то характером!», но не стал, — ничего страшного, мы здесь ненадолго, нам нужно решить пару деталей и можно будет ехать домой, — Ким взглянул на наручные часы, — идём, а то опоздаем. Юнги ничего не ответил, просто пошёл за Намджуном. Через некоторое время они пришли на центральную площадь города. Она представляла собой участок овальной формы, засаженный деревьями, и среди деревьев было несколько тропинок со скамейками. На участке было место, где все тропы сходились и образовывали круг. Именно там Намджун и Юнги остановились. — Мы уже пришли? — спросил Юнги, глядя в телефон. — Да, — ответил Намджун, оглядываясь по сторонам, — теперь нам осталось дождаться учёного. Он должен скоро прийти. Они постояли там минут пятнадцать, а затем к ним подошли два человека. — Здравствуйте, юноши. Простите пожалуйста, скажите мне, есть ли среди Вас мистер Ким Намджун? — спросил среднего возраста мужчина в очках. — Здравствуйте, да, это я, — ответил Намджун и приветливо улыбнулся, — а Вы, должно быть, мистер Робертс, — Ким протянул руку для приветствия. — Да, всё верно, — мистер Робертс улыбнулся в ответ и пожал руку Намджуна, — а это мой коллега — молодой учёный Ким Сокджин. — Здравствуйте, Ким Намджун, — поздоровался Сокджин и протянул руку Намджуну. Тот её радостно пожал, — рады приветствовать Вас в нашем городе. — Спасибо! — Намджун ещё раз улыбнулся, — а это мой тоже в своём роде коллега — Мин Юнги, — Ким немного отступил, чтобы Юнги было видно, потому что тот стоял за спиной Намджуна. — Здравствуйте, очень приятно наконец встретиться с Вами, — совершенно спокойно и без эмоций сказал Юнги, глядя на двух учёных. — Взаимно, мистер Мин, — сказал старший учёный. — Очень приятно, мистер Мин, — сказал Сокджин. — Я предлагаю где-нибудь присесть и обсудить дела, — сказал Робертс, — Сокджин, будь добр, проводи нас до библиотеки. — С радостью, мистер Робертс, — сказал учёный, — пройдёмте. Пока они шли, Юнги рассматривал архитектуру города. Она очень отличалась от архитектуры его родного города — Виллоу Крик — и была достаточно интересна. Также, Юнги не мог не отметить то, что многие здания пора бы признать аварийными, потому что жить в них если и возможно, то явно очень сложно. Весь город был серо-жёлто-рыжим: серые постройки и дороги, жёлтый песок, рыжая земля. На этом цветовая палитра Стрейнджервиля, в принципе, заканчивалась. «Сейчас бы домой, в родной Риверсайд Руст… Ну или хотя бы в Бритчестер в общежитие… Туда, где нет занудного подхалимного Намджуна, подальше от этого засушливого города.» — Наша библиотека носит название «Информационный центр Стрейнджервиля», — рассказывал по дороге к библиотеке Сокджин, — в «Информационном центре Стрейнджервиля» очень удобно общаться и учиться. Здесь в общем доступе находится огромный архив Стрейнджервиля, который содержит информацию обо всех странных и необычных явлениях нашего городка. Здесь всегда можно найти местных учёных, изучающих материалы для своих исследований. «Каких явлений?» — думал Юнги, — «странных? Ну-ну… Не удивлюсь, если ваш городок однажды захватывали пришельцы. Тогда было бы понятно, почему он в таком упадническом состоянии…» — А вы где живёте? — поинтересовался мистер Робертс. — Мы живём в Слипе-42, — ответил Намджун. — В Слипе-42 раньше жил местный конспиролог, — сказал Сокджин, — как-то в один день он решил уехать и просто пропал, никого не предупредив. Осмотрев оставшиеся пожитки, мы нашли странную записку, в которой говорилось об ответе на Главный вопрос жизни и вселенной. Он даже все свои вещи оставил. Эти конспирологи — странные личности, но, к счастью, теперь Слип-42 свободен и готов к заселению. — Не советую Вам общаться с конспирологами, — сказал Робертс, — они и вправду довольно странные люди. У вас рядом с домом есть лавка древностей, которой, как раз таки, один из них и владеет. Его зовут Чон Хосок. Очень чудной молодой человек. Я один раз решил с ним пообщаться, жалею до сих пор. Столько времени потратил впустую. — Почему? Что он такого говорил? — включился в разговор Юнги. — Он… Если говорить честно и откровенно, он нёс всякий бред про теорию заговора, про нас, то есть, учёных Стрейнджервиля, что мы чуть ли масоны, и что мы виноваты во всех бедах города. — И вправду чудной, — согласился Намджун. — А поконкретнее? Что именно он говорил? — поинтересовался Юнги у мистера Робертса. — Поконкретнее сказать не могу, потому что моя память сразу такую чушь отфильтровывает, — пояснил учёный, — если Вам, к сожалению, интересна данная тема, то Вы можете пообщаться с ним лично. Его лавка открыта с 9 утра до 3 часов ночи. Только потом постарайтесь не особо сожалеть о потерянном времени. — Понятно, — сказал Юнги, — спасибо. — У нас в принципе город разделён на 4 лагеря: учёные, военные, конспирологи и простые жители, — объяснил Сокджин, — как вы понимаете, первые две группы людей находятся в почёте, простые жители где-то посередине, а конспирологи — низшая каста стрейнджервильского общества. Общаться с последними рекомендуем лишь при крайней необходимости, ведь, как и сказал мистер Робертс, потеряете много времени, а иногда и нервов и денег. Со всеми остальными группами общение приветствуется. — То есть Вы хотите сказать, что, по сути, конспирологи в вашем городе угнетаются? — спросил Мин. — Юнги… — попытался остановить его Намджун. — Ничего, мистер Ким, всё в порядке, — сказал Намджуну мистер Робертс, — нет, конспирологи в Стрейнджервиле не угнетаемы, просто… как сказать… всем было бы лучше, если бы их в нашем городе не было. — Конспирологи очень часто лезут туда, куда их лезть не просят, — дополнил сказанное старшим учёным Сокджин, — а когда ты работаешь и кто-то пытается твоей работе помешать, это очень отвлекает. — Как они мешают вашей работе? — спросил Юнги. — Один раз группа конспирологов под видом учёных пробралась в нашу лабораторию, — пояснил Робертс, — конспирологи вообще ставят всю нашу деятельность под вопрос. — Конспирологи — те ещё обскурантисты, — сказал Сокджин, — они против новых открытий в науке, против новых изобретений и против научного прогресса. — Меня поражают такие люди, — сказал Намджун, — неужели им не хочется развиваться? — Видимо нет, — сказал мистер Робертс, — наш мэр, Тед Розвелл, пытался воззвать их к современной жизни, так сказать, но у него, к сожалению, ничего не получилось. — А к военным конспирологи как относятся? — спросил Намджун. — Тоже не очень хорошо, однако, намного лояльнее, чем к нам, учёным, — сказал Робертс, — военные могут задействовать силу, не без разрешения мэра, конечно, но могут, а у учёных таких прав нет. По-моему, только один конспиролог открыто выступил против военных, но я не помню его имени. — Фабриццио Каваллари, — сказал Сокджин, — но его после выступления никто больше в городе не видел. Говорят, ему сам мэр сделал предупреждение, тот испугался и уехал в Ньюкрест, там поменял фамилию и живёт где-то на окраине города. Я не знаю, насколько это правда, но так говорят военные и некоторые его друзья обычные жители. У Чон Хосока, естественно, другое видение этой ситуации. — Какое? — спросил Юнги. — Догадайтесь сам, молодой человек, — сказал мистер Робертс. Весь остальной путь до библиотеки они провели в молчании. — А вот и «Информационный центр Стрейнджервиля», — сказал Сокджин, — пройдёмте внутрь.