Метаморфоз

ludovico - nivole bianche (советую прослушать на всю главу.) Тёплый свет за стеклом освещал холодные стены больничного крыла, смущенно прячась за широкой спиной светловолосого юноши. Малфой медленно шагал в портего — большой центральный холл, протянувшийся по всему коридору. Окна с широкой, средней поворотной створкой в каждом конце огромного помещения, были настолько чистыми, что ослепляли зрачки лучами февральского солонца, из-за чего приходилось прикрывать глаза синюшной рукой. Детский плач бил по барабанным перепонкам, отдаляясь эхом где то в голове, с каждой секундой отцепляя мысли друг от друга. Хаотичный разброс воспоминаний, страх и ощущение, когда кажется, что вот-вот сейчас ты изменишься свою жизнь раз – и навсегда. Шаг вперёд, шаг назад, смятение и железная ручка обжигает холодом разгоряченную ладонь. Скрип. Четыре пары глаз машинально устремляются на него и Драко замирает. Сердце чуть не взорвалось от того чувства, что скользнуло в зелёных, немного заплаканных, но в таких счастливых глаз. Где-то на фоне послышались слабые голоса, МакГонагалл трепетно сжала его плечо, что-то сказав, а юноша тихо, но задушевно что-то ответил, ощущая как подкашиваются ноги. Встряхнув головой, он бросил взгляд в сторону деревянного стула у кровати, затем на Гарри, который выжидающе смотрел на него. И он дышал — размеренно, спокойно, а перед глазами мутнело. В голову бежал туман, но не путающий до конца. Он сделал два неловких шага навстречу, усаживаясь рядом, не отрывая взгляда от светлой, чуть красноватой макушки. Младенец прижимался к вспотевшей груди и чуть заёрзав - Драко хмыкнул, вспомнив привычку другого отца, - повернул голову. Искра. Вспышка. Любовь, заполняющаяся все до краев подсознания. Слизеринец вжался пальцами до побеление костяшек в стул, затаив дыхание и чувствуя, как предательски начало жжечь на глазах. Она. Его девочка: маленькая, совершенно крошечная и его. Их Габриэль. - Возьми ее, - прозвучал тихий голос, разрывая тишину. Малфой тут же выпрямился, напрягая все мышцы в теле и, судорожно выдохнув, кивнул. На лице Поттера проскользнула едва уловимая улыбка, но как только он решил приподняться, выражение лица мимолетно исказилось от боли, тихо «охнув». Блондин понимающе пригладил выбившуюся прядку, поджав губы. Он сам потянулся к ребёнку, который в этот момент меланхолично разглядывал родителей, причмокивая губами. Необъятное чувство заполнило его, когда он почувствовал в ладонях маленькое тельце, прижимая дочь к сердцу. Оно делало кульбиты, драло лёгкие, но при этом одновременно вызывало волну желанного спокойствия, которое он уже давно не испытывал. Сильные потоки энергии распространялись по нему, наполняя каждую клеточку магией, словно связывая два сердца. В миг, странные и все ещё неосознанные, размытые представления о будущем отцовстве выбивали из колеи: как, что, почему.. Но уже тогда, в подсознании намертво вцепилась важность и потребность этого ощущения – оберегать и заботиться. Глазки полуприкрытые, а на лице все ещё остатки слизкой плаценты с кровью, совершенно не вызывающих отвращение. Кончиком указательного пальца, он невесомо провёл по носику, раскрывая улыбку. Он задрожал, по щекам медленно начали стекать слёзы и стало так легко на душе, когда он скинул чёртову маску, глупо улыбаясь в попытках насмотреться ею. Чувства переполняли настолько, что их было невозможно удержать. - Мистер Малфой.. - внезапно раздался голос над голой, - Вы позволите? - Мадам Помфри робко посмотрела на юношу, коротко кивнув. - Да.. конечно... - Драко мгновенно сморгнул влагу с глаз, чувствуя укол ревности, больно кольнувший по груди, когда старушка улыбаясь, взяла в руки Габриэль, унося куда-то в сторону, прикрывая дверь. Гарри вопросительно выгнул бровь, облизывая пересохшие губы, - Ее надо отмыть. - Коротко пояснил другой. Он видел, как гриффиндорец задумчиво приоткрыл рот, дабы что-то сказать, как потом резко закрыл его, явно додумавшись. Джеймс улыбнулся: странно-довольно, заставляя миллионы фейерверков взрываться под кожей и Малфой ощутил, как жар внизу живота распространятся по телу, а губы покалывает от безумного желания поцеловать Поттера, – его Поттера – бледного, уставшего, с лопнувшими капиллярами, с некрасивыми швом на животе. А потом, неожиданно для самих себя, не сдержавшись, Гарри всхлипнул. Слизеринец, пересевший на край его кровати приблизился, медленно переплетая пальцы, внимательно вглядываясь в изумрудные зрачки. - Драко.. - юноша лихорадочно выдохнул, пытаясь не разреветься от облегчения, когда горячая рука переместилась на его скулу, - Я так боялся.. Мерлин, я так боялся.. - Тише.. - Малфой прикрыл глаза, придвинувшись ещё ближе, чтобы Поттер мог спокойно зарыться носом в складки рубашки, - Все хорошо.. дыши. Он успокаивающее проводил пальцами левой руки по волосам, скользнув губами по виску, трепетно поглаживая другой рукой холодную ладонь. Блондин подумал о том, что обычно бывает все в точности наоборот. Поттер поднимал на него усталый взгляд и казалось, что ещё немного и он замурлычет, поддавшись приятному жару. Он не пытался смущенно отводить глаза или не смотреть, – нет – очки лежали где-то в стороне, а сам юноша сквозь сонливость, слишком ярко ощущал дрожь тёплого тела, в такой же взволнованности. Брюнет слегка отодвинулся, робко приблизившись. Лицо обдало дыханием таких привычных, ментоловых сигарет, прерывистым и тяжёлым, а серебристые глаза смотрели с чуткостью, подрагивая светлыми ресницами. Горло приятно сжалось, под пальцами горячо билась пульсирующая вена на шее, а туман в голове стал гуще. Губы жгло, а светлые глаза оказались слишком близко, разливаясь приятной пенкой где-то в районе глотки. Поцелуи с Драко всегда были трепетными и нежными. Слишком нежными, для такого как он. Губы сухие, потрескавшиеся и чертовски притягательные. Он утыкается лбом о лоб, быстро дыша, чуть подрагивая. Секунд через десять, Гарри сглотнул и замер, снова отворачиваясь и оглядывая полупустую комнату; напротив железная тележка с ужасающими приборами; полотенца в крови с испачканным лезвием; запасное постельное белье. Обычная палата. Малфой опустил взгляд на зажатую, чуть подрагивающую руку в своей ладони, ослабив хватку. Затем, бросив беглый взгляд на белые, чуть ли не полупрозрачные пальцы, он поднёс подушечки к губам, бархатно целуя. Шумный и немного истеричный вздох ворвался в уши и слизеринец снова посмотрел на покрасневшего Поттера, приподнимая уголок губ. Но тот не убрал руку, - одно движение - и сразу отпустит. Гарри замер, глядя на него сияющими глазами, приоткрыв рот. Драко ещё раз мазнул губами по пропахшим антисептиком пальцам, мимолетно улыбаясь. Второй рукой он сгребает обе ладони в охапку, прижимая к собственной груди, из которой сердце могло вырваться наружу в любой момент. Теперь шла очередь Поттера освещать помещение светлой улыбкой. - Мистер Малфой, Мистер Поттер, - обратился к ним за спиной голос профессора Снейпа, нарочито растягивая гласные. Мальчики вздрогнули от неожиданности, отцепляя руки, - Вы принесли чистокровную в наш мир на двадцать третей неделе беременности и при этом, - мужчина сощурил глаза, - она абсолютно здорова: никаких патологий, аллергии или пробелов в организме. Мои поздравления. Гриффиндорец заметно оживился, чуть приподнявшись, но легонько сморщившись. За него ответил Драко: - Есть этому объяснения? - Мистер Малфой... - процедил Северус, вглядываясь в серую радужку. - У меня нет информации о древней, столь утерянной магии, - он помассировал переносицу, переводя взгляд на светлые руки, - Но ваши узы спасли Вас, я искренне поражён. Гарри перевёл взгляд на слизеринца, прикусив губу: - Это.. как? - чуть тише, добавил он. - Тебе стоит привыкнуть, Поттер, - надменно добавил блондин, указав на метку и сразу переменившись в лице, когда в помещение вошли МакГонагалл с целительницей, в руках которой была чистенькая Габриэль с сопящей миной. - Держите, - прощебетала вторая, довольно улыбаясь и протягивая ребёнка лежащему отцу. Директор не сдержалась от ласкового взгляда, раскрывая тёплую улыбку, переглянувшись с Поппи. Северус хмыкнул, так же не удержав порыва редкой мягкости. Мальчики переглянулись, обменявшись вопросительными взглядами. - На удивление, мистер Поттер очень быстро будет идти на поправление, - добавила Помфри, держа ровную осанку, поглядывая сквозь маленькие очки на блокнот. - Но шрам и растяжки останутся. - Насчёт этого.. - добавил профессор по ЗоТИ, резко помрачнев. - Мы с директором МакГонагалл провели профилактическую беседу с мистером Уизли, - на последнем слове он сморщился, растягивая морщины. - Он больше не является учеником Хогвартса и.. - Рон был под Империусом, - сдержанно добавил брюнет. - Я видел.. глаза. - Это что-то меняет? - Я.. - Поттер, не упоминай ничего об этом уроде, - прошипел Малфой, сощурив глаза. Гарри сглотнул. - Возвращаемся к узам, - быстро напомнил вышеупомянутый, не переставая покачивать в руках Габриэль, - Что вы ещё о них знаете? - Это тонкая магия. Насильственно заключённые связи были не редкостью. Выражаясь ярче, - произнесла Минерва, оглядывая всех нечитаемым взглядом. - Привыкнуть к ним можно, но во многих случаях у людей появлялось ложное чувство нужности, и чувств,- с укором на слизеринца, - Это чистой воды теория, но касаемого вашего... случая, тут запутанно. - Тёмные чары в противовес животворящей магии, - задумчиво добавил Снейп. - До сих пор идут сомнения и споры о существовании магических уз. Определиться практически невозможно, узы можно закрепить и с помощью обычного договора или Обета, - медленно проговаривал он, пережевывая слова, - В вашей связи использовался древний, кельтский! - громко процедил он, - артефакт. С такими вещами стоило аккуратно держать дистанцию. Это не просто вещи, они пропитаны душами многих волшебников. Вы вообще понимаете? Профессор строго осматривал двух учеников, один из которых вообще не поднимал взгляда, а второй полностью игнорировал, равнодушно хлопая ресницами. Гарри поёжился под пристальным вниманием всех в помещении, до боли сжимая зубы. - Одна из основ теургии кельтов в том, что она появилась на светлой стороне из-за желания защищать, но со временем многое изменилось и волшебство «смешалось». - Добавила МакГонагалл, поджав губы, - Магия стала определенным заслоном своих носителей и это снова заставляет Вас, мистер Поттер, - она гулко вздохнула, смерив того строгим взглядом, - Находиться на всеобщем внимании. Тёмный Лорд повержен, но даже так, - на ее лице проскользнула едва различимая, горькая ухмылка. - Вы забываете, что вы просто ребёнок, Гарри. В комнате воцарилась гробовая тишина, Драко томно и медленно дышал, приподнимая грудь, а брюнет даже не заметил того момента, когда в стенах школы прозвучал гонг и Мадам Помфри снова забрала Габриэль, для процесса наблюдения. «Как эксперимент» – пронеслось в голове у Поттера и, проводив тощую фигуру в белом сюртуке, он аккуратно перевёл внимание на помрачневшего Малфоя. В палате никого не осталось и гриффиндорец откинулся на подушку громко выдыхая, прикрыв глаза. - Ты же ни черта не понял, да? - выдал змей, устало закинув голову к потолку. - Немного.. Зашелестела в мерзкой тишине привычная ухмылка и спустя долгую минуту, блондин встал со стула, начиная расхаживать взад и вперёд по зигзагу. - Начнём с того, что мы не можем сделать, - отстранённого сказал он, немного хмурясь. - Пара связывает душу, тело и всю свою жизнь насовсем, ты же понимаешь? - юноша сцепил руки за спиной на замок, играясь желваками, - у них одна магия на двоих, зависимость друг от друга, которая может быть не совсем здоровой. Нельзя уйти, нельзя расторгнуть, это навсегда, - тут он поднял взгляд на Гарри, неестественно выгнув брови. - Я говорю тебе вкратце, определённые азы, и если сделать яркий акцент, то чуть больше месяца ты без меня не проживешь. - А ты? - Джеймс сморщился, услышав сухой хрип. - Я уже говорил тебе, что за старшим супругом стоит все, Поттер, - последнее слово он растянул с особой интонацией. - Я продержусь от силы неделю, но в итоге сердце не выдержит, - он снова замолчал. - Мы не можем причинить друг другу вред; не можем разделиться надолго; не можем делать собственные решения, потому что это! - вдруг рявкнул он, указывая на метку, - она не позволит. Это фактически неощутимая грань, между желаниями и надобностью, поэтому.. - Малфой.. - Драко, - парировал он, - зови меня Драко.. пожалуйста. - То, что ты делаешь для меня, это по твоему желанию? - и тут же брюнет захотел ударить себя по лицу, размазавшись об стенку. Драко сузил глаза, чуть насмешливо сдвинув брови, пытливо разглядывая подрагивающие ресницы: - Естественно. Губы Гарри дрогнули в улыбке, и положив ладонь на прохладное одеяло, чуть подождав, он спросил: - Из-за уз Нарцисса не может уйти? - слизеринец вздрогнул, испепеляя недовольным выражением лица тёмную макушку. - Связь чувствуется на расстоянии тысячи километров, поэтому... отследить очень легко.. - и снова тишина, прерываемая неслышимым дыханием. - Поттер, ты меня перебил. Дальше слушать будешь? Гарри зашелестел улыбкой, медленно кивая. *** Когда девушка вошла в комнату, первым делом она налетела на Гарри, пачкая соплями худое плечо, прижимаясь ближе. Юноша дёрнулся охнув от боли, пока Гермиона быстро извинялась, взволнованно поджимая губы, панически дергая руками. Малфой машинально вздёрнул побродок, поздоровавшись с гриффиндоркой, которая в свою очередь уже успокоилась, бойко проходила в гостиную, ярко улыбаясь Поттеру, от чего на сердце у того стало в разы теплее. Она обводила взглядом огромный книжный шкаф у окна, восхищённо разглядывая кожаные корешки, мотая головой из стороны в сторону, раскачивая шевелюрой, пока Поттер заваривал на кухне чай, слушая упрёки со стороны Драко. Небольшое помещение было обставлено красивой, витиеватой, хотя и несколько громоздкой мебелью, надолго приковывая к себе взгляд. На старом подоконнике стоял букетик мимоз, прячась за ситцевыми шторами коричневого цвета, которые так не нравились слизеринцу, норовя каждый раз морщить лицо в отвращении. Небольшой столик с четырьмя стульями стоял у стены, прикрытый кружевной скатертью. На ней красовалась скромная вазочка с ягодными пирожными и корзина, наполненная апельсинами и ярко-красными яблоками, лежащими на ковре из зеленых листьев. В углу ютилась детская посудка с волшебными сосками, и ни одна деталь в домашней обстановке не выдавала отсутсвие женщины в доме, находясь в идеальной чистоте. - Габриэль всего неделя! Она ещё слишком мала, - цедил сквозь зубы блондин, нервно постукивая пальцами по кухонной плите, пока Гарри спокойно разливал кипяток по чашкам. - Гермиона её крёстная. Если хочешь, можешь пригласить сюда Забини и Паркинсон, - отбил Поттер, ставя на поднос посуду. - Расслабься. Юноша уверенно прошёл по коридору, резко захлопнув дверь. Драко уселся на мебель, приоткрыв окошко, чтобы в помещение врывался дневной холодный воздух. Солнце светило с каждым днём ярче и ярче, а значит, уже совсем скоро март – день рождение мамы. Он до ясности помнил, как они сидели с ней в голубой гостиной поместья, проводя этот день вдвоём. Было очень красиво, но как-то до жути одиноко. Нарцисса часто говорила, что это нормально, папа занят и у него нет времени. В принципе, Люциуса никогда рядом не было, но рядом был Драко. Они каждый год разрезали большой сладкий торт, разделяли его с эльфами, а потом в одном кругу домовые пели им песни. Она рассказывала ему истории, сказки о Хогвартсе, а он говорил слушал и слушал, и каждый раз – как в первый. Юноша грустно улыбнулся. «Империус» сказал Гарри, закрыв глаза. Это Непростительное, за которое должны были упрятать в Азкабан, но все прошло слишком тихо, будто бы и ничего не было. Ни МакГонагалл, ни профессора.. даже Северус. Это было нечисто. Конечно, он ненавидел семью-нищебродов-Уизли, но даже так, "лучший друг" Золотого мальчика, который является одним из Героев Войны никогда бы так не поступил. Драко не просто знал, он был уверен. Прошло чуть больше недели, а в голове не укладывалась мысль, что это все было не просто так, и эта загадка держит ответ прямо под носом, явно издеваясь. Постоянно казалось, что за ним кто-то наблюдает, медленно щипая, растекаясь свинцом под нутром. Но когда он оборачивался, за спиной была лишь пустота. Это чувство преследовала его с возвращения из Малфой-мэнора, начиная расти с того момента, как рыжий Уизел перешел все границы. Пазлы сходились в мыслях странным образом и какая-то часть его знала, что это «дорогой отец». Не смирился – сука. Сам он, кстати, держался особняком. Постукивал незнакомую мелодию по дереву, смотря в одну точку. Сраная игра, где жопу рвёшь, но остаёшься ни с чем. Из мыслей вывел хрустальный звон стекла и короткий вскрик. Малфой подорвался с места, залетая в гостиную, где Поттер сдерживал рукой истеричный смех лёжа на полу, с лужицей чая под ногами. Гермиона пыталась сдерживаться. - Вы чего? - пробормотал парень, разглядывая большое, мокрое пятно на футболке. Но заметив, что эти двое не могут и двух слов связать, гулко выдохнул, проводив пятерню по волосам. - Иди в ванную, Поттер. Одежду принесу. Гарри чуть ли не хохоча приподнялся, чуть пошатнувшись, пока Грейнджер в попытках успокоиться, убирала чарами вылившийся напиток, судорожно дыша. Щёлкнув замочной скважиной, смех резко упал на нет. Брюнет попытался сделать в отражении себя лицо попроще, но получилось как-то кисло, и сглотнув комок в горле, он быстро стянул футболку с головы, ероша волосы. Горизонтальный шрам в виде широкого полумесяца под пупком заметно выделялся на фоне бледной кожи, с бросающимися на глаза растяжками, некрасиво украшая живот. Не сказать, что это сильно волновало Джеймса, но магические следы остаются, а тем более, такие глубокие – воспоминания.. За спиной раздался смешок и Гарри даже не заметил, как открылась дверь. Вот такой он – тихий. Юноша на секунду зажмурился от очередной дрожи, пробежавшей по обнаженной спине и ушедшей горячей волной куда-то вниз. Он медленно выпрямился, сдавливая края раковины до побеление пальцев, немного наклонившись назад и почти тут же, он упёрся телом в теплую грудь, а такие же тёплые руки легко, чуть ли не обыкновенно обвили его за талию. Если до этого момента у Гарри сердце стучало очень быстро от рассмешившей его Гермионы, то тут оно определённо сделало переворот. В ушах загрохотало громче, чем грохочет водопад. Бледный силуэт отражался в зеркале, аристократичным носом обводя контур виска, чуть наклонившись. Драко был и вправду очень высок... Блондин шумно выдохнул ему прямо в волосы, обводя длинными пальцами рубцы, почти неслышимо прошептав: - Все хорошо? Поттер хотел было ответить, но застыл, когда горячее дыхание коснулось его уха, обжигая самые кончик. Руки сжали его сильнее, но не так, чтобы было больно. Гриффиндорец мелко задрожал, откидывая голову назад, прикрывая веки. - Гарри.. - выдохнули ему почти что в самое ухо, и он не сдержал тихого вздоха. - Слушаю, - тихо ответил Гарри, отпуская раковину и касаясь рук Малфоя у себя на животе, - Я слушаю. Дыхание спустилось ниже и Гарри чуть не задохнулся воздухом, когда по шее, почти невесомо, скользнули горячие губы. Табун мурашек пробежался по телу, мгновенно покрывая ее гусиной кожей. Лицо горело, дрожь усиливалась – его абсолютно точно лихорадило. - Знаю, что неподходящий момент, но.. давай поженимся, - ещё тише, почти беззвучно, - По настоящему.. Поттер резко распахнул глаза, сердце остановилось, и в один жалкий момент начало отбивать усиленный ритм о грудную клетку, словно хотело или вырваться, или взорваться. Он развернулся, так же придерживая чужие руки в своих, вглядываясь в серые глаза, с сияющей радужкой. Драко как всегда смотрел серьезно, чутка нахмурив брови, но невероятно ласково и тепло, как мог только он. Взяв себя в руки, он сглотнул комок в горле, хрипло ответив: - Официоз ведь.. просто листок бумаги, - он попытался придать уверенности своему голосу, но он предательски дрогнул. Слизеринец совершенно не изменился в лице, сжав руки чуть сильнее: - А для меня это способ сказать «я люблю тебя». Светлые глаза напротив держались максимально близко, соприкасаясь кончиками носа, как за дверью слишком резко послышался детский плач. Гарри выдохнул сквозь зубы, чуть отодвинувшись. В дверь постучались, Драко быстро поцеловал его в скулу и отперев дверь, быстро вышел из ванной, оставляя брюнета одного, со своими мыслями. «Одни говорят, мир сгорит в огне Другие твердят про лёд. Я долго жил, и кажется мне Огонь скорей подойдёт. Но если бы кто нибудь мне сказал, Что дважды нас гибель ждёт, Я не удивился бы Я узнал, Что ненависть толще чем лёд.» - Слушай, - тихо пробормотала Грейнджер, бросив быстрый взгляд на кормящего дочь Малфоя в стороне, - Как ты уживаешься с ним? Гарри трухнул головой, складывая в угол кучу детских пелёнок, розового цвета. Он нахмурил брови, непонимающе посмотрев на подругу: - Нормально.. даже хорошо, я бы сказал. - Но он такой.. холодный, - зашипела девушка, и уголки ее губ печально опустились. - А с Габриэль как он себя ведёт? - Как видишь, прекрасно, - он махнул рукой в их сторону, наблюдая за довольно милой сценой: Габриэль разлила молоко на себя, пока Драко в попытках снять с неё одежду, размазывал все по своему лицу, пытаясь подправить спадающую челку. Его лицо было сосредоточено радостным. - С момента, как мы съехались, он не отходит от неё. - Ого.. - лишь ответила Гермиона, ещё пару секунд наблюдая за семейной идиллией, быстро вернувшись к старым фолиантам, которые Гарри ей одолжил для "ознакомления". А ведь было все и вправду именно так, с той самой секунды, как они вошли в апартаменты Западной башни. Поттер, конечно, быстро восстанавливался, но все что он слышал, так это обрывистые фразы; «лежи», «я сам», «не отвлекайся», «поспи ещё» и бесшумный стук обуви об пол, когда Малфой бежал в соседнюю комнату к плачущей дочери. Он даже подумать не мог, что язвительный и высокомерный слизеринец может быть таким – замечательным – отцом, даже не смотря на влияние своего предка. Кажется, с той секунды он полностью подорвал все то мнение, которое строилось о блондине с момента их встречи. А сколько ещё глубоко зарытых тайн и доброты могло быть скрыто в сердце Драко? Эти вопросы его начали волновать слишком часто. Война показала ему, что такое зло, потери и страх, но самое поражающее было именно то, что Драко – Драко Малфой – не был, и не стал злым: не сломался, встал, и уверенно пошёл вперёд. Гарри исподтишка смотрел на него, пытаясь прочитать мысли за глубиной светлых глаз. Эта светлая челка, фарфоровая кожа и родинки, рассыпанные по левой скуле, падающие вниз по шее.. горячее - «люблю». - Гермиона, - тихо позвал подругу гриффиндорец, усаживаясь рядом с ней. Девушка подняла на него взгляд, все так же плотно придерживая книгу в руках. - Магический брак это только узы? - С чего такой вопрос? - Джин вопросительно нахмурила тонкие брови, по-детски поджав губы. - Ну.. чем он отличается от обычного брака? - спросил он, пряча раскрасневшиеся скулы от пристального внимания девушки. Грейнджер задумчиво подняла глаза к потолку, откидываясь на спинку дивана. Белый потолок, светлые шторы, приятное тепло камина... Она резко захлопнула книгу, чуть приподнимаясь, сдержав смешок вздрогнувшему брюнету. - Так, ну во-первых, он связывает души супругов воедино, создавая между ними крепкую магическую связь, а во-вторых, его нельзя расторгнуть, но при этом, он не фиксируется Министерством или Визенгамотом, - на фоне раздался игристый смех ребёнка, вызывая у друзей улыбки, - никто не знает о вашей связи, только если не посмотреть на метки. - Дальше? - Джеймс удобнее уселся, и сцепив руки в замок, невольно бросил взгляд на безымянный палец в серебристом узоре. - Обычный брак узаконивает ваш статус. Фактически, это лишь формальность в виде обычной бумажки, но если, - она вздёрнула указательный пальчик к верху, демонстрируя важность ее слов, - если волшебники, допустим, окажутся в обычном мире, то условно супруги являются друг другу никем. Магический брак действителен, но для таких "конфузов" и проводят свадьбу, этот ритуал, - на последнем слове ее лицо сморщило нос, - в общем, устраивают официоз. - Не думал, что все так сложно, - Поттер взъерошил свои волосы, цокнув языком. - Если Малфой на тебя давит с этим предложением, лишь потому что «так нужно»... - процедила Гермиона, плотно поджав рот, устало проведя рукой по лицу, - Ты не обязан ещё и подписываться для полноценной семьи. Вы любите Габриэль и этого достаточно. - Нет-нет, - Гарри усмехнулся, положив ладони на напряженные кулачки девушки, чуть сжимая - Он.. вроде любит меня. Брови девушки взлетели на середину лба, складываясь в слабую морщинку. Острый подбородок дёрнулся, в удивлении приоткрывая рот. - М-Малфой?.. - ее ресницы дрогнули, а руки заметно напряглись, из-за чего Гарри начал поглаживать их, в попытке успокоить лучшую подругу. Поттер кивнул, Грейнджер медленно выдохнула. - Я даже не знаю, почему так удивилась.. Мерлин, я вроде, видела... - Видела? - теперь пошла очередь гриффиндорца удивляться, расширив глаза. В гриффиндорской гостиной было привычно шумно: сестры Патил с Джинни гадают на картах, в углу у камина; Финниган с Томасом и другими парнями бурно обсуждают квиддич; Невилл делает домашнее задание, криво исписывая пергамент; Колин Криви смущенно улыбается Ромильде Вэйн. Гермиона была одна. По словам Долгопупса, Рона в комнате не было и он ушёл на отработку, за «неут» по зельям, но Гарри был у себя. Поэтому, даже не задумываясь, Грейнджер уверенно начала подниматься наверх по каменным ступеням, для светского разговора, которого у них не было уже два дня, из-за завала по ЗоТИ у Снейпа. Она уже потянулась к холодной ручке знакомой двери, как поняла, что та слегка приоткрыта и за ней звучат приглушённые голоса, в которых она узнала и Поттера, и Малфоя. Подслушивать нехорошо, это постыдное дело! Но любопытство брало вверх. Девушка ещё очень красочно помнила, какой слизеринец гнилой и мерзкий тип, судя по высокомерным и презрительным взглядам, которые он кидал в сторону гриффиндорцев, машинально кривя рот. Ее очень напрягало, что блондин слишком безразлично относится к своим обязанностям "супруга", иногда даже позволяя себе грубые фразочки в сторону Джеймса. Ее раздражало, что ему слишком очевидно плевать на ее лучшего друга, даже если тот носит под сердцем ЕГО ребёнка и тот факт, что они были вместе каждый вечер, ничего не менял. Ее бесил тот факт, что теперь из-за ИХ же оплошности, Гарри теперь не может выходить, постоянно прячась в спальне. И судя по приглушенному, но нервному басу слизеринца, они сейчас ссорились. «Опять, наверное» – пронеслось в ее голове, поэтому чуть успокоившись, девушка притаилась у двери, на голове держа палочку. Прошелестел томный вздох Гарри, который подперев ладонью подбородок, смотрел на блондина, устало нахмурив брови. Раздался скрежет зубов. - Что это? - прошипел змей, указывая на лиловый синяк на щеке, под правым глазом. - Поттер, я тебя спрашиваю, - он сжал руку в кулак, заиграв желваками, - откуда, мать твою, это? - Я же сказал, ударился об шкаф - гриффиндорец вытер пальцами уголки рта, перемещаясь на кровать, - сонный был, ерунда. - Хватит втирать мне это дерьмо, кто тебя ударил? - Хватит ругаться, я правда ударился. Просто.. иди сюда, - Гарри откинулся на подушку за спиной, раскрывая руки для объятий, - Пожалуйста. Драко шумно выдохнул сквозь нос, вытаскивая из рукава палочку, сделав шаг вперёд и нацелившись на Поттера. Грейнджер расширила глаза уже дёрнувшись, как чужие губы безмолвно что-то прошептали и из палочки вытянулось зелёное свечение, окутывая пятно на светлом лице. Юноша улыбнулся, Малфой снова спрятал палочку под одежду, делая ещё один шаг в сторону Гарри. Теперь он возвышался над ним, а его бледные пальцы почти невесомо погладили то место, где красовался кровоподтек, и Джин нахмурилась ещё сильнее, не понимая, в чем дело. В следующую секунду, блондин выдавил из себя непонятный звук, опускаясь на колени перед Поттером, обхватив руками ладони Гарри. Он поднял взгляд на него, поджимая губы, а тот в свою очередь медленно потянулся к нему, ласково целуя. Гермиона тихо охнула, чуть не ударившись и не уронив палочку, зажимая ее ещё сильнее, до боли впиваясь ногтями в кожу, не веря в происходящее. Малфой – поганый и ненавидящий Гарри Малфой – робко придерживал того за подбородок, с особой нежностью покрывая его лицо поцелуями, шепча обрывистые фразы, по типу: «волнуюсь, очень волнуюсь», «какой же ты идиот», «самый лучший, самый-самый...». Второй рукой он поглаживал округлый живот, постоянно отстраняясь от жарких и трепетных поцелуев, тихо молвя такие личные, интимные и.. искренние? слова, что Грейнджер стало стыдно, за излишнее любопытство. Она кусала себя за костяшки пальцев, ругая саму себя. Кто бы мог подумать, что Малфой способен на такие чувства? Что он может вот так вот стоять перед кем-то на коленях, смущенно признаваясь заклятому школьному врагу... А Поттер лишь блаженно подставлял лицо под его шёпот, переплетая пальцы и счастливо улыбаясь. Глядя, как слизеринец тесно прижимается к нему и снова – сновасноваснова – целует, Гермиона резко поняла, что все это уже было, и не один раз. Слова - ласковые и нежные, поцелуи - быстрые, долгие и горячие, признания - искренние, трепетные, до щемления в сердце. Оказывается, вот такие они, чувства Малфоя, которые не требовали внешних проявлений, прячась под холодной маской. Просто они такие – только для двоих. Только для Гарри. *** Мартовским утром, солнечные лучи осторожно пробирались по полу, останавливаясь на границе ковра. Драко открыл глаза, поворачивая голову к окну. Какое-то то время он наблюдал за тем, как острые верхушки елей Запретного леса разрезают чистое и голубое небо, покачиваясь на ветру. Краем уха он вслушивался в размеренное дыхание рядом, запуская пальцы в свои волосы, чуть оттягивая их назад. Малфой ощутил жар от тела Поттера, сквозь ничтожные сантиметры пространства, и кожа мгновенно покрылась мурашками. Набрав в лёгкие побольше воздуха, Драко потянулся, ловя себя на мысли, что делает это максимально тихо и осторожно, чтобы.. не разбудить Поттера. Малфой ухмыльнулся собственным мыслям, переворачиваясь на другой бок. Тело неприятно отозвалось болью в спине, из-за затёкшего положения, но взгляд тут же переместился на сопящего Гарри. Юноша лежал на спине с одной рукой на вздымающейся груди, пока вторая была вытянута вдоль тела. Слизеринец помнил, как в полудреме накрыл их обоих покрывалом, но Поттеру, видимо, стало жарко, так как ткань прикрывала лишь его бедро. Взгляд скользил от выступающих косточек выше к животу и груди, останавливаясь на мгновение, изучая выгнутую шею с выпирающим кадыком, а затем спотыкаясь о чуть припухшие губы, которые вчера так ублажали его... Тёмные ресницы подрагивали, периодически он хмурился, но через миг, на лицо вновь возвратилось совершенно расслабленное выражение. Драко не знал, как долго лежал и вот так просто разглядывал Поттера. Тёплое солнце уже касалось кожи; забираясь на кровать. Взгляд вернулся к дёргающимся пальцам Гарри, замирая, а внутри вспыхнуло желание. Отчаянное желание поднять руку и переплести пальцы, касаясь горячей ладони. Но замечая, как меняется ритм дыхания гриффиндорца, как он вновь хмурится, Малфой резко прокусывает губы до крови, ощущая металлический привкус во рту. Слишком неожиданно за окном раздался стук. Юноша в несколько шагов пересёк комнату, оглянувшись на брюнета, когда последующий шаг оказался слишком громким, останавливаясь прямо перед совой. Шато слишком серьезно смотрела на ученика и если бы птицы могли хмуриться, Драко именно так бы и подумал. В чёрном клюве у создания было письмо и в секунду, молодой человек распахивает окно, ощущая, как свежий воздух бьет по ноздрям, проникая внутрь. - Здравствуй, - здоровается он, пригладив пёрышки на загривке, забирая шуршащую бумагу. Шато что-то прокурлыкнув, взлетела в совятню, а Малфой заторможенным ходом уселся на скрипучий стул, дрожащими руками отрывая вензель с их фамилией. «Дерьмо» - мелькнуло в мыслях. Он аккуратно распорол повестку, вытаскивая вдвое сложенный лист, исписанный до боли знакомым, каллиграфическим почерком. Сердце ухнуло вниз, глаза стремительно забежали по строчкам. «

Драко, Многие сейчас чиркают на листах желтой бумаги так же, как и я, и переводят её, почем зря. Весной зимняя наледь имеет привычку таять и превращаться в воду. Не каждому ручью, впадающему в реку, суждено гонять корабли или дразнить ребятишек на холодной поверхности, как ты, глубоко в прошлом. Так, с чего же я решил написать тебе? В связи с последними событиями, с появлением на свет преемницы нашего рода, мы с Нарциссой отдаём тебе завещание в отказе от твоего имени в нашем роду. Людям свойственно делать ошибки, но династия чистокровной крови не смеет прерываться, пока я жив. Ты – предатель крови, ты – позор нашей семьи. Согласно вердикту Визенгамота, ты больше не являешься потомком происхождения рода Малфоев. Я забирают твоё второе имя и у тебя больше нет прав называться моим сыном. Магия предков больше не оберегает тебя, твой портрет сожжен. Но, к сожалению, ты вступил в брак с Гарольдом-Джеймсом Поттером, и хочу я этого, или нет, чистокровные узы не позволяют оставить твою семью без защиты. Звание Блэков отныне является и твоим. Фамилия с момента твоего рождения остаётся при Вас, но это не значит, что ты являешься тем, кем должен был быть. Тебя больше нет для нашей семьи. Впредь, ты Драко-Эдельстан Малфой-Поттер-Блэк. Et flammas exsilium aranea verdett zer har avidetto in cam.»

Последнюю фразу молодой человек тихо прошептал и в мгновении ока письмо зажглось, иссияя в лазурном индиго, медленно падая на пол. Через секунду, в спину неимоверно хлёстко вонзилось тысячу ножей, разъедая фарфоровую кожу. Из глаз посыпались искры и Драко резко обернулся, чтобы посмотреть, что за ним происходит, но там ничего не оказалось. Он не мог ни вздохнуть, ни выдохнуть, в попытках сдерживать крик. Волшебник повалился на пол, боль все нарастала и нарастала, заставляя судорожно извиваться и биться в конвульсиях. Гарри очнулся и приоткрыв глаза, широко распахнул их, подбегая к мычащему парню, совершенно не понимая, что происходит. - Драко! Драко! Из соседней комнаты послышался детский крик, пока Гари не начал чувствовать, как руку начало адски жжечь. - Винки! - рявкнул он, сжимая собственное запястье, пытаясь игнорировать боль. Эльфийка появилась прямо перед ним, громко охнув, - Забирай Габриэль и найди профессора Снейпа. Быстро! Винки выбежала из комнаты и через мгновение раздался громкий хлопок. Плач прекратился. Могущественная, необузданная сила заставляла содрогаться. Обжигающая волна пробежала по телу блондина, выворачивая красную кожу, проходя мерзким холодком по костям. Он лежал на спине, силы молниеносно покидали его, и он даже не мог перевернуться. Каждая клеточка в теле Драко пылала, все больше и больше кровоточа. Юноша с силой стиснул зубы, и не один стон так и не сорвался с его губ. Поттер не представлял, сколько продлилась эта агония и что случилось. Он лежал, прижимая судорожно дрожащую руку к груди, пронизывая взглядом супруга, но Малфой так и не посмотрел на него. Стремительными шагами в помещение вошел Северус и последнее, что увидел Драко сквозь пьянящую темноту, так это оцепенение, отразившиеся в вечно холодных глазах. Поток тепла захватил его тело, горячие ладони коснулись его шеи, а дальше все окрасилось в чёрный мрак. *** Затуманенный ночным кошмаром, взгляд заметался по комнате, а сердце женщины билась в груди как сумашедшее. Липкое ощущение не спешило покидать хозяйку, обвив костлявую спину, проникая прямо внутрь. Страх поднимался против собственной воли и взволнованная, напуганная Цисси лежала в своей постели, обхватив себя руками. Сначала Малфой этого даже не заметила, но когда перед глазами начала четко вырисовываться пустота, до неё наконец дошло, что сделал Люциус. Это была ошибка. Определенная ошибка. Нарциссу затошнило. Чтобы справиться с недомоганием, она сделала глубокий вздох, задержав дыхание на несколько секунд, порывисто выдыхая. Тело пробило мелкой дрожью и она закрыла руками лицо. Ей нужно было как-то себя успокоить. Она надеялась, искренне надеялась, что увидит внучку. Но на самом деле – чего греха таить – это было ее заветной мечтой, с того момента, когда Поттер сказал заветное «ребёнок». Человеческие желания такие.. простые и печальные, но по большей части невыполнимые. Бога нет, но есть надежда, а пока есть надежда, есть и вера, заставляющая ждать перемен. Род Блэков должен был принять Драко, являясь родственной связью с чистотой крови. Центр происхождения чёрных душ и бедствий, которые несутся ураганом, раздирая все в клочья. Эти люди, души – некогда ее семья – всегда таили слишком много тайн. Их происхождение оставалось загадкой, слишком мрачной и душащей, чтобы ее разгадать. А Люциус был умен.. он прекрасно знал «плату» за имя на древе Блэков, которое брало корни Малфоев. Боль, вопиющая боль, съедающая и выедающая изнутри и снаружи. Нарцисса сама через это прошла и понимала, что это будет маленьким “уроком” для ее сына. Она закрыла глаза всего на мгновение, но этого оказалось более чем достаточно, чтобы дряхлый голос отца в очередной раз забрался под кожу, проникая в каждую каплю крови. Он был тут. Он был в ней. Хриплый голос разносился эхом и бился об виски, крича «Ты заслуживаешь страданий!». По всей видимости, тогда он был не против, выдавая дочь за наследника Малфоев, осознавая влиятельность рода. На этот раз она была согласна с внутренним голосом, болезненно кивая головой самой себе. Драко было одиннадцать, когда Люциус впервые ударил его, оставляя на бледной щеке яркий синяк синего цвета. Она ничего не сделала, закрыв глаза. «Первый и последний раз», думала она. В следующее мгновение, внутренний взор показал сцену, где голову Драко пронзила резкая боль, а звук удара от пощёчины отразился где-то внутри Нарциссы, когда двенадцатилетний мальчишка рефлекторно дотронулся пальцами до пылающей щеки. Она и подумать не могла, что поднимет на него руку. Этим вечером женщина плакала. Когда Драко было четырнадцать, его отец впервые избил его, совершенно не сдерживаясь. Чуть не убил в ту ночь, узнав от Снейпа, что тот опоздал на урок. Мать заступилась за ребёнка, но едва ли смогла остановить мужа. Впрочем, ей тоже досталось. Она ведь воспитывала... И таких дней было очень-очень много, что можно было и не пересчитывать. Пальцев бы не хватило. Нарцисса была холодной, но не так, чтобы не знать, что такое «переживание». Это был ее сын, ее плоть и кровь. Часть неё. Однако, с этим она так же не справилась. *** Текущая медленно, как дёготь, первая неделя учебы почти подошла к концу и оставалось всего последнее занятие Зельеварения, чтобы спокойно окончить этот день. Напоминанием о том, что после рождения ребёнка мир крутится не вокруг бытовых хлопот и пелёнок, было гудение в ушах, из-за шума в классе. Сидящие по разным местам одноклассники, хихиканье девочек, громкий шорох бумаги, жалостливо-напряженные взгляды.. Он бы мог привыкнуть за долгие и долгие годы, но теперь все было исключительно – абсолютно по другому. Драко... ДракоДракоДракоДрако.. В голове жужжало одно имя, норовя взровать черепную коробку в лучших манерах Симуса. С того момента прошло три дня, и три чертовых дня его не пускали в больничное крыло, упорно молча. Мадам Помфри быстро удалялась на каблуках, МакГонагалл поджимала губы, Северус полностью игнорировал и Поттер каждый вечер оставался один, улыбаясь вопросительно его разглядывающей Габриэль.. Теперь шла его очередь ждать Малфоя. Юноша вздрогнул, когда какая-то девушка случайно задела его плечо, буркнув извинения и быстро проходя мимо. Гарри проводил ее скучающим взглядом, мельком оглядывая мутный класс. Работа шла медленно, голова трещала по швам и ему так хотелось тишины, как никогда в жизни. Гермиона за спиной кропотливо работала, следуя четкой инструкции, уже заливая зелье в блестящий пузырёк, а перед его глазами, чёрный котел начал медленно расплываться жирным пятном, словно кто-то пролил на это место воду. Гарри зажмурился, досчитал до трёх, распахнул глаза и понял, что сделал ещё хуже. Он выпрямился на стуле, вглядываясь в оранжевую бурду, дрожащей рукой пытаясь подчерпнуть ковшиком массу. Рука дернулась, жидкость из котла вылилась на стол, мгновенно испаряясь в пушистое облачко, оседая на гриффиндорских плечах. - О, Мерлин! - Слизнорт вспыхнул с места, побегая к Гарри, - мистер Поттер, вы в порядке? Головокружение, тошнота, какие нибудь ощущения?... - Я.. в порядке, - тихо ответил Юноша, сглатывая комок в горле. Ощущения были странные.. совершенно никакие. - Вам нужно в больничное крыло! Сходите к Мадам Помфри и скажите, чтобы она Вас осмотрела. Зелье Проявления, да ещё и неправильное! - старичок распахнул глаза, посмотрев с укором, - оно может иметь очень неприятные побочные эффекты, или даже, очень неожиданные! Гарри максимально попытался скрыть явную радость на лице, стремительно собирая вещи, параллельно отряхиваясь от странных хлопьях на мантии. В голове так же мутнело, но это не помешало ему быстро запихать учебники в сумку, выбежав из кабинета под обеспокоенно-понимающий взгляд Гермионы. С небольшой дрожью он напряжённо шёл по холодному коридору, постоянно спотыкаясь о ровный пол. Горло кололо изнутри как маленькими иголочками и Поттеру казалось, что он прямо сейчас провалится вниз, если не побежит. Днём стало прохладнее, чем ранним утром, но скорее, сам факт приближающейся двери больничного крыла бил по нему мерзким ознобом, заставляя губы подрагивать. Встав перед ней, он тяжело вздохнул и коротко постучал, не желая затягивать. Ещё промёрзнет до костей... Изнутри донеслось старушечье и резкое: «Войдите». Юноша вошёл, холодный коридор остался позади и Гарри растёр руки, в попытках согреться. Целительница выглядела бледнее обычного, сонно хлопая глазами. Румянец, привычно-синие тени и розовая помада отсутствовали на неё лице, а взгляд выражал лишь недовольство и суровость. - Закрой дверь, Гарри, - проговорила она, гулко вздохнув. - Что-то случилось? - Да, - он замямлил, когда в глазах женщины вспыхнула не наигранная обеспокоенность и она сделала приличный шаг в его сторону, поджав губы. - На уроке я пролил на себя зелье Проявления, неправильно приготовив его перед этим. Профессор Слизнорт сказал, чтобы я шёл к Вам. - Ох, мальчик, - она выдохнула, вытащив из бокового кармана белого сюртука волшебную палочку, задев кружевные рюшки. Воздух был приятный, белые пары обтекали по его телу сквозь одежду и через несколько секунд, она словно кивнула самой себе, исчезая за дверью, бросив: «Ожидайте, мистер Поттер!». Само крыло было небольшим, а учитывая тот факт, что Джеймс тут глубоко не в первый раз, брюнет побежал вперёд по холодному кафелю, мимолетно заглядывая в двери, в поиске белобрысой макушки. Никого практически не было; пустые палаты, идеальная чистота, гробовая тишина и где-то там, в конце, второкурсница из Пуффендуя, которой он коротко махнул. У него оставалось не так много времени, лишь жалкие минуты, но чем дольше он искал, тем хуже начинали проявляться в голове картинки. - Блять.. - громко выдохнул знакомый голос из соседней комнаты. Баритон незамедлительно впился под ребра, отдаваясь эхом, и почему-то, Джеймсу стало очень не по себе. Парень дёрнулся, сжал кулаки и резко повернулся в сторону двери, из которой прозвучал звук. Чуть приоткрыв ее, Малфой сидел около окна и что-то быстро писал в свитке пергамента, изредка кидая взгляд на страницы нескольких размытых перед ним книг. Взгляд был сосредоточен, губы напряжённо поджаты, а пальцы слишком сильно стискивали перо. Идеально ровная спина в этот раз была до непривычности сгорбленной, неспокойно вздрагивая время от времени. Бледная кожа казалось мертвенно бледной, в полумраке из-за прикрытых штор. Мокрые волосы спадали на лицо, пряча аристократичный профиль, а комната так и веяла колющим холодком, не смотря на тепло в коридоре. Его тело было в полуобороте, заставляя увидеть, как гладкие мышцы перекачиваются и меняют положение, когда он двигается. Руки все время меняли положение, он постоянно массировал виски, снова сжимая перо. Его тяжёлое дыхание отчётливо ощущалось, мысли были где-то далеко, совершенно не с ним на данный момент и казалось, что он чем-то обеспокоен. Драко устало провёл рукой по лицу, спрыгивая с подоконника и раскрывая плотные шторы, чтобы свет пробился в помещение. И глаза Поттера намертво вцепились в увиденное. Юноша закрыл ладонью рот, сдерживая поражённый вздох, увидев огромное, чёрное пятно на грузном теле. Яркое, с ровной границей, заставляя невидимую ладонь сжать сердце. Тварь с огромным телом, раскрывающая острые, словно бритва, конечности, притаились червоточиной прямо по всей спине, словно обнимая носителя. Идеально гладкое туловище впивалось, въедалось зубами и лапами, шепча: «мой».. Паучиха блестела чёрными глазами, её зубы хищно торчали, вызывая пронизывающее до костей чувство чего-то дикого, и думалось, что Гарри больше ничего не понимает. Земля расползалась под ногами и совершенно не из-за страха. Нет. Гарри просто не понимал – метка, которую он лицезрел. Паук, которого так долго скрывал Сириус. Символ Блэков, который с гордостью показывала Вальбруга. Клеймо. Гарри судорожно выдохнул, широко раскрыв дверь. Глаза Драко расширились, взгляд метнулся вниз, затем вверх и замер. Серый взгляд попытался упрятать сбитое с толку наваждение, страх, ужас... сменяясь гневом. Брюнет заметил, как холодный свет из окна падал на бледное лицо молодого человека, показывая во всей красе угольно-чёрные пряди, отдельно падающие на белые локоны, ярко контрастируя. Брови и длинные ресницы полностью окрасились в густой, вороной цвет и не сдержавшись, Поттер вздохнул, уже напрямую разглядывая существо. Его лицо ничего не выражало, руки было неестественно расслаблены и он видел, как искажается лицо Малфоя от закипавшей злости. Или безысходности? - Я люблю тебя, - прошептал он подняв глаза, перед тем, как слизеринец в ярости открыл рот. Он впервые ему сказал это. - Люблю. Слышишь? Драко непроницаемо напрягся, сузив глаза и прокусив губы до крови. На его лице заиграли желваки, руки сжались в кулаки и он отвернулся от него, полностью раскрывая перед ним чёрный узор. Джеймс бесшумно сбросил сумку на пол, делая медленные, но уверенные шаги в его сторону. Его не пугало уже ничего. Абсолютно. А Драко стоял, в страхе, пряча сильную руку с набухшими венами, демонстрируя длинный белый шрам, тянущийся вверх от самого запястья. И снова метка, и снова он боялся... Гарри мог его понять. Он обхватил ладонями мужскую талию, утыкаясь лбом в спину меж лопаток. Запах знакомого пота, смешанный с одеколоном и – надо же – совсем без сигарет. С каждой секундой, что они оба молчали, плохие мысли отходили на другой план и становилось.. хорошо. Драко перестал дрожать и сжимать руки, откинув голову назад. Плакать было лишним, хватило того, что Гарри увидел его в таком виде. Он опустил глаза вниз и беззвучно обмер. Изящный, выразительный паучок лапками обхватил то место, где раньше сияла змейка на руке вечного соперника. Агатовый, необъяснимый, красивый.. Он отдавал чёрным перламутром, бросаясь в глаза, ухватывает внимание. За спиной зашелестела до боли знакомая улыбка, и развернувшись, парень посмотрел в сияющие, изумрудные глаза, непонимающе бегая зрачками по радужке. Тот открыл рот: - Нам надо поговорить, да? Слизеринец хотел было ответить, но застыл, превращаясь в восковую фигуру, которая может лишь стоять. Брюнет ментально запер дверь, уже догадываясь, что Мадам Помфри поняла, куда улизнул ученик, мысленно благодаря старушку за понимание. Может, Гарри и полный профан по зельям, но зелье Проявления?... Оно бы ничего не сделало человеку. Он ухмыльнулся своим мыслям, усаживаясь на скрипучую постель, подзывая блондина. - Я нашёл это, после того, как тебя увели.. - тихо проговорил он, вытаскивая из под внутреннего кармана мантии тот свёрток, на котором было написано древнее заклятие, - Эдельстан. Змей дёрнул бровью, нервно заламывая пальцы. Шея снова одеревенела, как в кабинете у отца, пару лет назад, за прогул. Сейчас почему-то было больнее. Драко все же поднял взгляд на Поттера, внутренне содрогаясь: слишком серьёзен. Он был серьёзен, обеспокоен, а большие глаза все равно горели. Парень тихо выдохнул, натыкаясь на это пламя, проводя ладонью по волосам. Горят так же, как и при первом поцелуе, но тише – гораздо тише. Сердце сделало кульбит, он только сильнее накалял ситуацию своим молчанием. - Тот случай с Уизли.. - прохрипел он, облизывая пересохшие губы. - Я уверен, что это сделал мой.. отец. - Империус? - Именно. - Я не совсем понимаю, - Гарри попытался сглотнуть комок в горле, и получилось очень громко. - Это же.. его внучка... - Дело в тебе, Поттер, - горько сказал слизеринец, чувствуя, как чужие пальцы успокаивающее погладили его запястье, - чистота крови для этого человека абсолютно всё. - Но Габриэль чистокровная, - упорствовал тот, играясь желваками. - Но ты ведь - нет, - в секунду опроверг блондин. - В любом случае, мы больше не принадлежим им, и я, как новоявленный наследник рода твоего Блэк, получил эту чёртову метку.. - он попытался ухмыльнуться, но губы сжались в кривую полоску. - Такой пиздец устроил, боже.. - Ты не договариваешь. - Что? - Что тебя ещё так волнует? - Поттер сплёл их руки в замок, пытаясь хоть что нибудь прочесть по глазам. - Поттер.. - Малфой! - брюнет резко и требовательно повысил голос, готовый вытрясти всю правду любым путём. - Твоё непостоянство действий, одинокие прогулки ночами и да, я замечал. Твои резкие метаморфозы, которые я не понимаю.. Что происходит? Драко резко стушевался под напором брюнета, невольно отодвигаясь и разделяя ладони. Почему-то страшно захотелось пить, а в горле ненормально зачесало, словно кто-то пытался выскребать его голос, который так не хотел идти наружу. Но надо было. Надо. Это же Гарри. Тот же в свою очередь тихо дышал, спокойно вглядываясь в него, но то, как он щипал свои пальцы говорило за него. Неужели и вправду так беспокоится? - Я не знаю, что происходит со мной. Ты.. Это сложно. - он шумно задышал, прикусывая собственный язык. - Когда-то я сделал неправильный выбор и теперь, это будет всегда, до конца моей жизни вот тут, - он указал на грудь дрожащими руками, заскрежетав зубами. - Началось.. давно. Уже. - его глаза блеснули печалью, снова прячась под прикрытыми веками, - мое поведение было всегда, абсолютно всегда, моей привычкой. Тропинкой, по которой все время ходишь и ходишь, привыкая. Колея. Ты идёшь по ней и думаешь, а потом узнаешь, почему тропинки в нашей голове так сложились, или - он всплеснул руками, истерично улыбнувшись, - «почему я такой?», а знаешь какой, Поттер? - Какой? - тихо промолвил тот, обеспокоенно поднимая, то опуская глаза. - Больной... Я.. слишком поздно осознал то, к чему так долго и упорно шёл, собирая дерьмо за отцом, - его лицо мигом помрачнело, пряча взгляд под черно-белой челкой. - Реальность прошла, как и те дни, когда я был другим.. ты ведь помнишь? - гриффиндорец быстро закивал, вызывая легкую усмешку, - но проблема осталась. Я - полностью в семейном дерьме, мать - больше не надеется, отец - сходит с ума.. А ведь постепенно, жизнь преподала мне урок, который я не усвоил в то время. Я, избалованный отпрыск древнего, аристократического рода, всегда жил ни в чем не нуждаясь. Я шел по той же тропинке и делал тот же вывод, даже если мне приходилось сидеть часами и прожигать свой мозг. Все, во что я верил рухнуло. Стало ничем, абсолютно ничем! Но к своему удивлению, я не жалею. Я понял, что ни великое положение, ни безмерное богатство, ни даже большая подлость ради собственной выгоды не способна сделать тебя победителем. Чтобы стать кем-то, чтобы жить и безболезненно любить, надо просто измениться самому. Ведь вы, именно вы, - Малфой резко встал, задумчиво бросая внимание на окно, наблюдая, как облака медленно плывут, закрывая собой слабое солнце, - люди, которых я должен был ненавидеть и презирать, предложили свою помощь и доброту. А ты, Поттер, - Эдельстан обернулся, проникая прямо в глубь зелёного моря, - ты подарил мне новую жизнь. Сердце Гарри задребезжало, начиная биться об грудную клетку, разрушая все мысли до этого. Его горло сдавило, ноги подкосились, хоть он и сидел, но пульсациях пальцев давала знать, что если она сейчас встанет, то с грохотом упадёт. Он не верил. Совершенно не верил в слова слизеринца, но... слишком искренним он был. Он лихорадочно начал краснеть под цепким взглядом, ощущая жар от холодного змея. Драко томно вздохнул, опираясь об стену и откидывая голову назад. - Я не скажу, что со мной сейчас все хорошо. У меня есть любимый человек, прекрасная дочь, хорошие друзья, но.. я все ещё боюсь. - Блэк хрустнул шеей, прикусывая верхнюю губу, - Я пытался, правда. Ломал и ломал себя изнутри, каждый раз чувствуя себя опустошенным, но победить самого себя.. Это гораздо труднее сделать, когда ты осознаёшь, что все разбито на миллион гребаных кусочков, и ты просто не знаешь, с чего начать. Я чувствую, что начинаю сходить с ума. Я ненормальный и боялся, что ты будешь ненавидеть меня всю жизнь, как Нарцисса Люциуса. Черт.. мне жаль. Жаль, Гарри. Драко исказил лицо в болезненном виде, кривя губы. Из под чёрных ресниц заблестела скупая, мужская слеза и глубоко выдохнув, Блэк сжал светлые волосы на затылке. Его губы что-то безмолвно бормотал и выглядело это все.. жутко. Но Гарри приподнялся и встав впритык, прижался щекой к груди, чувствуя бешеное сердцебиение. - Не вижу в этом ничего плохого, Драко. Мы можем... быть ненормальными вместе, - юноша посмотрел на слизеринца из под ресниц, улыбаясь уголком губ, - ты, и я. - Ты, и я, - отзеркалил Малфой, шумно дыша и зачарованно кивая, соглашаясь. - Твоё признание.. правда? Джеймс округлил глаза, пока на его лице цвела широкая улыбка. Его руки перебрались на мужские плечи, стискивая бледную шею в тёплых ладонях. Он чуть наклонил на себя слизеринца, вглядываясь в серебристую радужку: - Правда. - А я тебе не верю, - выдохнул тот почти у самих губ, отчаянно пытаясь дотянуться до них. - Доказать? - Гарри провёл носом по его скуле, вдыхая запах фарфоровой кожи, прикрывая веки. - Докажи, - прошептал Драко, пропуская сквозь пальцы тёмные жёсткие волосы. Гарри улыбнулся, но в этот раз как-то неуверенно и застенчиво, заливаясь румянцем и утягивая за руку влюбленно смотрящего на него блондина, к больничной койке. Они оба упали на кровать, зажимаясь в объятиях, робко покрывая друг друга поцелуями, но не касаясь губ. Поттер нависал сверху, быстро считая родинки на юношеской шее, проводя по ней пальцами. Драко изумлённо смотрел на пунцовые щеки, ласково переплетая пальцы в крепкий замок, чтобы так – кожа к коже. - Малфой, - брюнет, чуть отстранившись смотрел на него рассеянным и беспомощным взглядом, от которого Драко просто вело. - Сделай это, пожалуйста.. - Поттер.. - юноша покрылся мурашками, внимательно разглядывая выжидающее лицо. Потрясающий... Сладкое тепло захлестнуло, обволокло, в ушах зашумело. Казалось, что даже время потекло медленной, сладкой патокой. Гарри затаил дыхание, когда прохладные уста сминали его губы в горячем поцелуе. Драко неловко, почти робко потянул его на себя, будто не веря в происходящее и опасаясь, что это происходит не по настоящему. Он был таким нежным, ласковым и неуверенным, что до гриффиндорца дошло – он тоже боялся! Малфой замирал, словно наслаждаясь моментом и подольше растягивая его, легонько прикусывая тонкие губы, отвечая с пылающим жаром. Какое-то время они неловко сталкивались с носами, путаясь губами и обжигая друг друга горячим дыханием. Запах Драко всегда был чем-то завораживающим, интимным.. Этот аромат кружил голову и посылал волны дрожи по всему телу, отдаваясь тягучими спазмами внизу живота. Светловолосый слизеринец с чёрными, сияющими прядями смотрел на него таким палящим оценивающим взглядом, обводя каждый изгиб и контур его тела, что мальчику казалось, что ещё немного и он взорвется на месте. Дышать становилось тяжелее. Он чувствовал, как чужая эрекция с силой упирается ему в бедро, как и его собственное. Их взгляды встречались и темноволосый юноша содрогался от дрожи, которая пробегала по его позвоночнику. Словно ртуть, растекалась по венам, омывая тело огненными волнами. Слегка кружилась голова, тело расслаблялось, становилось лёгким, словно лебяжий пух и он даже не успел понять, как оказался без школьной формы, оставаясь в одних брюках, как Драко уже был в одних боксерах. Это было чертовски возбуждающе, особенно когда чужие губы шевельнулись, снова раскрываясь и впуская в себя, подсказывая и помогая. Малфою нравилось обсыпать его тело мокрыми поцелуями и он полностью растворялся в наслаждении. Гарри хныкал и выгибался навстречу ласкам, когда с его пупком игрался малфоевский язык, округляя все движения и оставляя багровые засосы. Когда послышался звук расстегивающейся молнии, парень распахнул глаза, взволнованно посмотрев на светлую макушку, которая уже нависала над его пахом. Драко приоткрыл опухшие губы, приподнимая Поттера, помогая ему высвободиться от такой мешавшей одежды.. - Ты прекрасен... Змей чуть ли не прошипел эти слова, прижимаясь ртом к внутренней стороне бедра, вызывая стон. Гарри потянулся к своей палочке, накладывая заглушающее, прикрыв рот рукой. Поцелуи спускались ниже и ниже, уже доходя до тощих колен, а потом.. кровать резко наклонилась под тяжёлым весом и подняв взгляд на Драко, Поттер невольно вздрогнул. Супруг стоял на коленях без нижнего белья, возвышаясь над ним и приглашая к себе. Младший послушно, на четвереньках переместился на другой конец постели, смущенно разглядывая розоватый ствол, облизывая губы. Малфой совершенно забыл как дышать, когда он ощути влажный и тёплый рот на своём члене, издав басовый стон, от которого у другого дёрнулся стояк. Брюнет проводил языком по головке, наслаждаясь приятным привкусом смазки, губами обхватывая ее, кончиком языка одновременно лаская уздечку. Он всасывал член в себя, руками придерживая бёдра хорька, поглаживая их. Гарри пытался полностью заглотить член слизеринца, в чем Драко ему хорошо помогал, аккуратно надавливая. Тот совершенно не сдерживался: стонал громко, иногда шипел, хватая на затылке тёмные вихры и откровенно трахая рот, наблюдая за покрасневшими глазами. Мерлин, как же он прекрасен. От близости с ним, у Блэка голова кружилась как от карусели, пока в глазах сверкали звёзды. Он приказал Поттеру перевернуться на живот и тот покорно выполнил его слова, а Драко просто порывисто шептал ему слова: ласковые, успокаивающие, нежные.. Он знал, что первый у гриффиндорского выскочки, но у блондина он так же был первым, в этом самом смысле. Когда искры зажигаются в огни, буря сметает все на своем пути и безумие захватывает обоих. Гарри тяжело дышал, тянулся к нему, стараясь поймать его губы своими, постепенно раскрываясь все больше и больше. Но когда Драко смачно обслюнявил свои пальцы, осторожно пытаясь ввести один палец внутрь, Поттер непроизвольно дёрнулся и зажался, напрягая колечко мышц. Блэк испуганно замер с колотящийся от волнения сердцем. Какой же он сейчас взъерошенный и неуверенный, совершенно не тот, что все ещё оставался в памяти блондина.. Чего таить? Тот Гарри вызывал не менее поражающие и сбивающие с ног эмоции, потому что это просто он. Гарри. Потрясающий, любимый, добрый, отзывчивый и.. его. Чёртово Национальное достояние, Гребаный Поттер! Казалось, что сердце сдавили тиски любви и нежности. - Я всегда на тебя смотрел, - тихо сказал он, ласково поглаживая очертания ануса, - чертовски терпеть не мог и толком даже не знал, почему. Я так тебе завидовал, хотел быть тобой, и сам себя презирал. Ты же.. полукровка.. но потом, потом.. приснился мне и все. - Мышцы расслабились, податливо становясь мягче, а шёпот ближе и ближе и ближе. - Я был готов думать о Мерлине, Мордреде, Моргане, но принятие пришло быстрее, представляешь? - Драко перевернул его на спину, вглядываясь в изумрудные глаза, наблюдая за расширенными зрачками, проталкивая один палец в тугое тепло, - Я никогда не думал, что скажу такое, но ты самое, самое.. - его голос перешёл на низкий бас, а ресницы предательски начали подрагивать, когда второй палец начал проталкиваться внутрь, - лучшее, что случалось со мной, Гарри. Его губы невольно потянулись за поцелуем, второй рукой поглаживая очертания его подбородка. Тот ему отвечал поддаваясь, полностью отдавая себя ему. Отвечал так же горячо и требовательно, крепко впиваясь пальцами в затылок, словно боясь отпустить хоть на секунду; раскрывая рот, впуская его глубоко-глубоко, расслабленно отпуская все то, что было до этого в голове. Ураган. Помешательство. Поттер. Третий палец проник спокойно и юноша уже сам насаживался на руку, так же тесно прижимая сильное тело к себе. И вот, момент, когда покрасневшая от ожидания головка трется об отверстие, уже не в силах сдерживаться. - Я люблю тебя. Безумно люблю, Гарри, - основание гладко вошло и в глазах помутнело, закрывая на засов связь с внешним миром, оставаясь только там, где только они. Вместе. - Ещё.. - смог лишь в ответ выдохнуть Поттер, жадно впиваясь ртом в губы слизеринца, закрывая глаза. Драко не сдержался и одним толчком полностью вошёл в тело, вызывая громкий, протяжный и хриплый стон. Голова пошла кругом, смешивая все в один комок. Ему казалось, что он спит и это потрясающий, слишком реальный сон, но нет. Поттеровская ладонь уже ласкала и оглаживала все его тело; жарко, изучающе, споро, – везде, куда могла дотянуться, вызывая сладкий озноб и череду мурашек. Бледные руки перехватили нежные ладони, властно перемещая их на шею, ещё шире раздвигая ноги. Грудь мальчишки сдавило непонятным чувством, а в глазах пронзительно защипало, когда чёрные зрачки увеличивались, практически полностью затмевая собой серебристую радужку. Бедра Малфоя забились резко, как поршень, вбивая раскалённый до предела член в его тело. Острые зубы покусывали пылающее от стыда ухо и шептали всякие непристойности, но не с желание унизить или оскорбить, а.. любя. Драко зажимал его тело в своих руках, оставляя багровые, болезненные следы, словно помечая. Казалось, больше нет ни времени, ни пространства – только страсть, мучительная, сладкая и острая. Целовать, сжимать, вталкиваться до самых краев только его, егоегоегоегоего, единственного – пока губы не разбухнут, не потрескаются, яростно сминая рот своим, стукаясь зубами, прикусывая и зализывая ранки. Безумство поглощало обоих и от него нельзя было избавиться, пока рядом Гарри. Его Гарри. Невозможно любить так сильно, просто невозможно. И лишь когда Поттер застонал в его руках и выгнулся дугой, пачкая живот белоснежным семенем, Драко ахнул, следуя за ним. - Черт... я пропустил Прорицания, - тяжело проговорил гриффиндорец, чуть успокоившись и усмехаясь уголком губ, разглядывая светлые глаза, под чёрными ресницами. - А ты три дня игнорировал меня. Меня никто не пускал к тебе, Мерлин.. - Я должен был обдумать все, - пробормотал блондин, медленно усаживаясь на край постели, устремив взгляд на одну точку. - Можешь дотронуться до.. неё. Если хочешь. Джеймс, который в этот момент исподтишка разглядывал широкую спину позорно покраснел, будто бы его застукали за чем-то постыдным. Юноша проглотил комок в горле, неловко приподнимаясь и морщась от слабой боли в районе поясницы, пододвигаясь к Драко. Тот сидел тихо, слушая тихое дыхание и вздрагивая, когда тёплые пальцы невесомо провели по всему позвоночнику, очерчивая узор. - А красиво, - осторожно проговорил он, поглаживая острые конечности существа. - Так теперь ты Драко-Эдельстан Малфой-Поттер-Блэк.. неплохо звучит. - Ты серьезно? - молодой человек насмешливо ему улыбнулся, оборачиваясь в профиль и обнажая полоску белоснежных зубов, - Я польщен, мистер Малфой-Поттер-Блэк.. пиздец, язык сломать можно. - Фамилия твоего отца осталась.. это вообще как? - Гарри резко переменил тему, скрещивая руки на груди и чуть отодвигаясь. - Магия сохранила мне фамилию только по той причине, что у меня есть ребёнок. Не больше - не меньше, никакой защиты с рода Малфоев, - слизеринец повернулся полным корпусом к брюнету, нахмурив брови, - мое имя выжгли на семейном гобелене и я больше никто для этой семьи. Я не знаю как можно это обьяснить.. тебе.. но если говорить на маггловском, это предохранение. Из-за этого магия матери пошла как дополнительная защита. Я отвечаю за всю нашу семью и всё это лежит на моих плечах. Нет опоры у меня - нет у тебя, поэтому я так спокойно к этому отнёсся. Сириус Блэк был твоим крёстным и я думаю, что это не так плохо. - Ваши чистокровные правила и все это.. слишком сложно для моего восприятия, - юноша вскинул к верху брови, кривя уголок рта в возмущении, - Габриель ведь теперь так же Блэк? - чуть подождав, добавил он. - Габриэль-Элизабет Малфой-Поттер-Блэк, - восхищённо произнёс Малфой, беззлобно усмехаясь и переплетая пальцы, чуть наклонившись к Поттеру. Он мягко поцеловал парня, утыкаясь лбом о лоб, чуть поглаживая большим пальцем тыльную сторону руки. Оба вспотевшие, довольные и очень, очень счастливые. - Ты ведь просто прятался тут от меня? - прошептал темноволосый, опаляя горячим дыханием губы напротив. Драко неуловимо кивнул. - И профессоров ты подговорил, чтобы они молчали? Он снова согласился. - А значит, сегодня вернёшься? - уже приоткрыв глаза, вглядываясь в дымчатый блеск сияющей радужки. - Да.. - прошептал он ответно, чмокая раскрасневшийся нос - вернусь. И Гарри улыбнулся, дёрнувшись от громкого стука в дверь. Время вышло и всё, – абсолютно все – было замечательно.