Метаморфоз

Гарри сидит в комнате с Невиллом, вспоминая тему на последнем занятии, как дверь в комнату отлетает, приглашая в спальню злого, разочарованного и разъярённого Уизли. — Ты! — он подходит впритык к другу, тыча ему указательным пальцем в грудь. — Ты — мудак! Знаешь об этом? Поттер непонимающе смотрит на Рона, качая головой. Открывает рот, чтобы сказать, как его перебивает рыжий: — Я всё знаю! Всё знаю, Гарри, — в голубоватых глазах играет недобрый огонёк, а по телу брюнета пробегает табун мурашек. — Ты. Я же… Боже, Поттер! — Это не то, о чём ты думаешь, Рон… — О чём я думаю? Ты лёг под сраного хорька! Ты лёг под Малфоя! — Невилл, который пил воду в этот момент, подавился, поднимая удивлённый взгляд на Поттера. Тот же в свою очередь трясёт ногой, не зная, что ответить. — И ты не только переспал с ним… Когда вы собирались рассказать мне про это? — тут он ищет взглядом метку на пальце, после чего крепко хватает тощее запястья, указывая на узор. — Я давно заметил это, но… мне казалось, что у тебя хватит мозгов рассказать мне самому. Понимаешь? — напряжённое молчание. — Твоё нынешнее состояние тоже из-за него? Зеленоглазый вырывает руку из хватки, пряча её в карман домашних штанов. Пытается не смотреть на Долгопупса, который в этот момент кидал взгляды с одного на другого, не зная, что и сказать. — Я хотел рассказать тебе, но ты бы… — Что я? — Ты бы вот так и отреагировал, — гриф вскидывает руки, оттопырив пальцы. Рон отодвигается от товарища на пару шагов, заглядывая тому прямо в глаза. Гарри знал, что его друг ненавидит Малфоя всеми фибрами души. Знал, что просто так он эту метку не оставит, а сразу вырежет прямо с кожей, но точно-точно не оставит. Знал, что будет кричать, рвать и метать. Но он совсем не знал, что Рон в этот момент просто соберёт свои вещи и уйдёт. Но перед тем, как дверь захлопнулась, Уизли остановился и, не оборачиваясь, произнёс: — Ты прав. Я бы отреагировал совершенно также, Гарри. Но сейчас меня больше разочаровывает то, что мои лучшие друзья скрывали от меня столько времени такую важную информацию. Может я бы тоже помог тебе. Ты не думал об этом? И не дожидаясь ответа парень выходит из комнаты, оставляя гриффиндорцев в полном замешательстве. Невилл первым нарушает забвенную тишину, подсаживаясь к Поттеру. — Он успокоится, просто дай ему времени на то, чтобы переварить это… и мне. Гарри хрипло смеётся на неловкое выражение лица соседа, закрывая лицо руками. На душе скребли кошки.

***

В мрачном кабинете профессора Снейпа не было и намёка на свет. Тусклые огни с зеленоватым отливом служили источником света в подземелье под тоннами кирпичей. Драко тут нравилось. Умиротворение само являлось к нему в гости, на время снимая железные оковы, мешающие ему нормально и ясно думать и жить. Мужчина покручивал в пальцах волшебную палочку, кидая быстрые и томные взгляды на учеников. Сегодня он решил соединить факультеты Гриффиндора и Слизерина. Конечно, только для качественного обучения. — Мистер Поттер, — мужчина подзывает к себе мальчишку, строго осматривая его внешний вид, — Прошу Вас сесть сегодня на первых рядах, нас ждёт важная тема. Гарри кивает головой, присаживаясь на первую парту напротив профессора. Гермиона садится сзади, ободряюще потрепав хрупкое плечо Гарри и поглядывая на Рональда, который уселся на последнем месте с Дином Томасом. Сбоку шепчутся змеи, открыто обсуждая разделённое Золотое трио, а брюнет всё больше горбит спину, мечтая спрятаться и отряхнуть плечи от многозначительных взглядов. Внимание уже отнимало все силы и хотелось просто пойти и лечь спать. Блондин величественно уселся, закидывая ногу на ногу. Он впервые за долгое время так спокойно себя чувствовал рядом с грифами, которые совсем не обращали на него внимание, обсуждая каждый своё. Кидал незаметные взгляды на тонкую шею, пытаясь не задерживать на ней свой взгляд больше, чем на десять секунд, а если не получалось, то на щеках появлялся лёгкий румянец. Нотт с Забини как всегда шептались на задних местах, громко обсуждая Лаванду Браун и Парвати Патил, которые, в свою очередь, возмущённо кидали на них быстрые и смущённые взгляды. Панси сидела с Дафной, подготавливая всё к предстоящей Защите. Профессор Снейп медленно встал на самое видное место, сдержанно здороваясь со всеми. — Наверное, многие из вас слышали о давно позабытых этим миром кельтских народах, — растягивает слова в своей манере, бросая взгляды на конец класса. — Магия Друидов, одна из нейтральных магий в Волшебном Мире. Кто объяснит нам, что такое нейтральная магия? Гермиона поднимает руку, цитируя: — Нейтральная магия — это изначальная сущность совершенно любого волшебства, необходимая для жизни абсолютно всякого творения. Она вызывает почтение со стороны света, но это не означает, что её нельзя использовать в чёрной магии, которая гораздо быстрее привыкает к носителю, чтобы перенести его на тёмную сторону. — Благодарю Вас, мисс Грейнджер, — Северус незаметно кивает, посмотрев на Гарри. — Магия друидов прекрасна и больше похожа на искусство, на музыку, ведь фактически каждый ритуал похож на представляющую собой красивую, но странную песнь из их языка. — он замечает, как Малфой-младший поднимает заинтересованный взгляд теперь полностью углубляясь в урок. Друиды способны прибегать к помощи Плана духов, сплетений, энергий мира, естеству стихий и фактически везде, где есть живое, они и их силы имеют преимущество перед обстоятельствами. Может поэтому эту магию считают опасной и нейтралитет самого волшебства не спасёт ситуацию от тех душ, которые хотят использовать кельтскую силу во имя зла. Мир — и всё видимое взгляду. Это план, в котором живут и действуют маги, эльфы, волшебные существа, драконы, магглы и иные мыслящие. Другие планы недоступны ни людям, ни магам, исключая друидов и некромантов, однако каждое действие человека и каждая эмоция отражается на планах. Животные живут одновременно в Мире и Планах. Они способны слышать духов и чувствовать их след. Энергии — это следы жизни. Каждая сильная эмоция становится незримой энергией, которую можно направить на сотворение заклинаний и поддержку в ритуалах. Если же энергии слишком много, План сам может повлиять на мир, дав энергии жизнь. Так же, поскольку многие из примитивных культов были в руках женщин и так как эти культы подразумевали обширную практику магии, они, возможно, были древнейшими владыками волшебного мира, хотя с развитием цивилизации мужчины все же заняли их место как доминирующий пол и маги. До сих пор рядом со владеющими магией друидами были классы женщин, которые также разбирались в магии, как мы уже видели. Их могущества боялись. Даже святой и великий Патрик особенно выделяет «заклинания женщин» в ряду заклинаний друидов, и в одном мифическом рассказе говорится, как отец Коннлы, который в юности был очарован богиней, боялся того, что он будет околдован «заклинаниями женщин». Но не об этом идёт на данный момент речь. Много веков назад, в кельтской магии не было места для мужчин, которых все женщины перебили, боясь за себя и своих детей. Нужно было продолжение рода, где начали изучать тёмную магию, дабы спасти многочисленные рода, где женщинам можно было оплодотворять и оплодотворяться. Так жили несколько веков, рожая лишь прекрасную сторону населения, а мужчин убивали сразу. Прежде чем смириться и понять, что опасности нет, кельты всё же начали принимать мужчин и живой круг начал принимать изначальный вид, где мужчины были семенниками, в женщины — принимателями. Тёмная магия и её ритуалы остались, оставляя за собой цепочку событий, имеющие негативные и нейтральные концы или последствия. Нужно было помнить, что чем сильнее и сложнее ритуал, тем опасней и страшней тёмная сила, в которой всегда были свои секреты, не поддающимся обычному взгляду. Ритуалы сохранились, но они потеряны. И лучше знать, чего ожидать, если у Вас в крови течёт кровь старых кельтов. Кто знает, что можно ожидать от чёрной и древней магии? Гарри и Драко открыто переглядывались, пока ученики сидели и молча и во все глаза смотрели на профессора. Тело колотило, а метка, казалось, снова жжёт плоть, но в этот раз Поттер разделял свои чувства с белобрысым мальчишкой на другой стороне кабинета. Гермиона громко сглатывает комок в горле, хочет поднять руку, но её опережает брюнетка из зелёной стороны. — Мисс Паркинсон? — учитель вскидывает брови наверх, вопросительно уставившись на слизеринку. — Тёмные ритуалы друидов… если бы такие были, допустим, в наше время, как их можно было бы разорвать? — поглощает все взгляды, направленные на неё, и неуверенно потирает пальцы. — Ритуалы кельтских народов всегда были необычны и неформальны, а тёмная магия… — он проводит пальцем по своей морщинистой щеке, подправляя вьющиеся волосы. — Я знаю, что со временем магия настолько пропитывала кровь волшебников, что даже и не нужно было проводить ритуалы, дабы осуществлять свои планы. Способы друидов всегда были изощрёнными, а если Вас так интересует расторжение ритуала, то я могу только разочаровать, — Снейп разводит руки, приподнимая и опуская плечи. — Только если один из тех, кто участвовал — умрет, то второй получит свободу. На время, конечно. — То есть… получается, никак? — девушка блеснула тёмными глазами, с разочарованием смотря куда-то вдаль. — Без второго не жить первому, первому без второго. Всё просто, мисс Паркинсон. Драко сжал руки, чувствуя накатывающую злость и разрывающую боль, которая с каждой секундой становилась сильнее. Он закрыл глаза и со всей силы хлопнул по парте. Подняв взгляд он встретился взглядом с изумрудными зрачками с изумительной голубой крапинкой, быстро летящими вниз.

***

Пятничная игра в квиддич отменилась из-за отсутствия командира на поле. Поттер потерял сознание на ЗоТИ, полетев ко всем чертям вниз и чуть не разбив лицо. Снейп освободил с урока учеников, сказав, что сам присмотрит за мальчиком. Драко ушёл. — Ты почему такой нервный? — Теодор старательно высунул язык, смотрясь в отражение грязного зеркала и сбривая отросшие бакенбарды. Драко посмотрел на товарища сквозь прикрытые веки, применив очищающее на отражающее стекло. Нотт благодарно кивнул. Голова страшно раскалывалась и он в какой-то степени был точно уверен, что Поттер тоже почувствовал боль. Он вообще всегда чувствовал боль. Из-за метки Драко или по личным причинам? В любом случае, это не его проблемы… Забини что-то старательно каракулил на пергаменте, поглядывая на блондина. — Ты чего это делаешь? — Малфой приподнялся с постели, подправляя задёрнувшиеся углы. — Неплохо. Он подошёл к парню, по-дружески закидывая руку на плечо Блейза. На бумаге красовалось точное, аристократическое лицо слизеринца, которое смотрела куда-то в сторону. Волосы идеально уложены, кожа идеально белая, а глаза леденяще-холодные. Настоящий Драко искренне удивился своему портрету, заметив, что кучерявый уверенно держит карандаш. — Я не знал, что ты умеешь вот так рисовать, — уже побрившийся Нотт ходил по спальне, насухо вытирая шею и скулы. — Меня не нарисуешь? — Как-нибудь потом, — художник сделал последние штрихи, с гордостью отдавая свой рисунок модели. — Забирай, я вполне доволен. Драко ухмыльнулся и протянув руку к холщовой бумаге, поставил её на подоконник у кровати. Друзья сидели, что-то тихо обсуждая, как и всегда. Слизеринцу хотелось успокоиться, как утром, на уроке Защиты у Снейпа, но опять этот Поттер всё испортил своим падением. Тема тёмной магии про друидов была как никак, а точно кстати. Информации было до невозможности мало! И единственное, что можно было бы ожидать из каких-нибудь помех, так это дурацких шуток со стороны гриффиндорцев, но нет. Выскочка опять оказался в центре внимания, чуть не разбив висок об угол стола. Если бы не Северус, то Золотой мальчик скорее бы всего умер… — «несчастный случай». В груди больно кольнуло, оставляя неприятное чувство. Драко быстро проморгался, убирая дискомфорт с усохших белков, которые успели покраснеть. Хотелось лечь спать и подумать о чём-то более приятном, но к сожалению, он знал, что последуют кошмары. Хорошие сны ему не снились уже много лет, а после грёбанного шока, который он испытал после занятия, ему совсем не хотелось ложиться. И да, может Драко не всегда был честен с самим собой, но он точно знал и с уверенностью за столько дней мог сказать, что волновался за идиота-Поттера с его лохмотьями на голове. — Эй, Драко, — блондин оборачивается под пристальный взгляд друзей. — Ты после ЗоТИ какой-то мрачный ходишь, — Нотт сидел в чёрной майке, оперевшись ладонями об кровать Забини. — Он всегда такой, — вышеупомянутый гогочет, обнажая белые зубы, а после хриплого выдоха всё же соглашается с другом. — А вообще, он прав, — указывает на змея. — Это что-то с этими кельтскими друидами связано? Драко молчит, громко сглатывая накопившуюся слюну. Облизывает иссохшие губы и вздыхает, отрицательно качая головой. — Тогда с Поттером? — Тео приподнимается с кровати и идёт к двери комнаты, накладывая палочкой заглушающее от незваных гостей или тех, кто любит подслушивать чужие разговоры. — Ты что, совсем больной? — змей хмурит брови и по-малфоевски кривит губы, показывая наигранное недовольство и отвращение. — Сдался мне он. — А почему нет? — Забини резко встаёт с кровати. — Я не буду это утверждать, но ты со стороны на себя взгляни, друг, — он поджимает губы, серьезно всматриваясь в серые зрачки. — Конечно, Поттер тот ещё вариант. Дерьмо одним словом, — Блейз растягивает губы в нахальной усмешке. — Но мы твои друзья и, может, в определённые моменты мы отстранились от тебя, когда ты в особенности нуждался в поддержке, но сейчас я… мы, хотим помочь тебе. Потому что мне жаль. Очень жаль, Драко, — слизеринец поддерживающие треплет по плечу белобрысого, после чего поворачивается к Нотту, а потом обратно к Малфою. — Я ведь прав, это Гарри? Люциус-младший забывает про всю наигранность и роль холодного парня, вспоминая, как ухнуло сердце в пятки, когда тот худощавый мальчишка потерял сознание. Да и выглядел Поттер, мягко говоря, помятым. Драко не чувствовал к нему определённых тёплых чувств или симпатии. Боже, совсем нет! Он знал, какая любовь у него к родителям и у родителей к нему и друг к другу. Это было совсем не то, совсем-совсем не то, да и ему и не нравился его же пол. По крайней мере, он не наблюдал себя за разглядыванием мужских задниц в душевой после квиддича… Отряхнувшись от «грязных» мыслей, блондин решил просто быть честным со слизеринцами и в первую очередь, с самим собой, решаясь выслушать мнение Забини и Тео. — Да. Это он, — озабоченно рассматривает потолок, тёмные стены и изумрудные шторы, прикрывающие свет. — Я ненавижу этого сраного очкарика. — А мы так не думаем, — мулат робко улыбается, вздёрнув глаза к небольшой люстре на потолке. — Двойственность чувств всегда выражает больше, чем мы можем представить себе, — закрывает глаза, ресницы которых незаметно вздрагивают, — Если говорить умными словами, то это даже можно назвать нашим антропологическим свойством, которое является обыденным у людей. — Не могу понять, Блейз. — Я хочу сказать, что есть у живых существ такая странность: изнанка и противоположность к чувству, которое мы испытываем к определённому человеку, — Блейз снова открывает глаза и подходит к шторам, резко раздвигая их, чтобы свет проник в комнату. — Столько чувств и эмоций, а настоящие и искренние моменты нам сложно понять. Драко, — вздрагивает от своего имени. — Посмотри на это открытым взглядом и попробуй быть честным с самим собой. Малфой хватается за волосы, крепко сжимая их в светлых ладонях. Он даже и не думал, что у Забини могут быть такие мысли в голове… это же, Забини! И как они с Грейнджер не подружились? Слишком правильные, немного заумные слова для такой запутанной ситуации, в которой он даже и не планировал увидеть своих друзей. И всё же они чертовски правы. Надо проверить, надо узнать и, может, он успокоится? Или можно подумать, что это воздействие их меток, поэтому он чувствует к Поттеру то, что чувствовать нельзя? Хотелось соврать себе, но мысль к такой идее совершенно не допускалась. Друиды и всё то тёмное дерьмо, которое может управлять ими. Поразительно… «Директор МакГонагалл.» Драко поднимается с места и, оглядывая комнату, понимает, что парни ушли. Он выбегает из спальни в мятой рубашке, игнорируя людей вокруг, чужие взгляды и быстро поднимаясь на последний этаж к старой женщине, думая о том, что ему обязательно нужно узнать мнение Минервы обо всей этой каше, которая происходила с ним последние два месяца, надеясь на то, что это совершают только узы бракосочетания, а не его личные чувства. Он вбегает в помещение, заметив худую фигуру у письменного стола, пытаясь отдышаться. Вдох-выдох. — Здравствуй, — женщина приятно улыбается, указывая рукой на то же самое кресло перед ней, у горящего камина. — Я знала, что Вы сегодня заглянете, мистер Малфой. Драко торопливо садится на мебель, так же ровно держа идеальную осанку. Глубоко и томно дышит, смотря на колышущие дрова в камине и не зная, с чего начать. — Что Вы знаете о противоположности чувств? — спрашивает резко. Минерва поднимает на ученика удивлённый взгляд и, отложив в сторону перо с бумагой, задумывается. — Магглы спорят на эту тему очень давно, — подправляет спадающие очки, — И на уровне здравого смысла… Можно было бы пояснить это, ну, скажем, Катуллом. Это римский поэт V века: «Я ненавижу и люблю. А почему?» — ты спросишь, быть может. «Не знаю, но так чувствую я». — Что за бред? — блондин ловит на себе строгий взгляд и снова затыкает рот. — Какой это имеет смысл, директор МакГонагалл? — старушка робко улыбается тонкими губами, смотря прямо в глаза слизеринца. — Примеров можно привести так много… Как храбрость и трусость, добро и зло, алчность и щедрость, любовь и ненависть. Мой дорогой, этих чувств так много, на самом деле. — Минерва снимает тёмно-синий колпак, перемещая его в какую-то сторону беспалочковой магией. — Каждое чувство имеет вторую сторону, Драко. И каждое чувство может смениться противоположным, то есть… вот есть верность, и есть предательство. — тишина, чтобы впитать полученную информацию. — Есть вера, а есть полное разочарование… — снова молчание. — Есть ненависть, которая может смениться самой искренней и чистой любовью. Драко поднимает поражённый взгляд, чувствуя, как краснеют уши. Директор смотрела на него внимательно, наблюдая за его реакцией. Неужели попала в точку? — Почему такая любовь может быть правильной, если до этого человек ощущал лишь негативные эмоции? — змей скрещивает руки, закидывая правую ногу на левую. — Потому что они не строят иллюзий и видят человеке таким, какой он есть, Драко. — бывший профессор поднимется с места, встряхивая подол мантии. — В этом и заключается весь парадокс двух чувств, которые существуют вместе в одном флаконе. В первую очередь, в человеке, — встаёт ровно и прямо, снимая очки. — Он любит и в то же время — ненавидит. Малфоя пришибло током. Не хотелось признавать, думать или искренне верить в то, что эта старая кошка права! Права, о Мерлин! Но он не был бы Малфоем, если бы не умел признавать моменты, когда люди окружающие его были правы или, наоборот, нет. Пришлось вспомнить все стычки и моменты, когда они понаставили друг другу с этим Поттером десятки шрамов и сотни болезненных воспоминаний. И тут осенило. А ведь плохим всегда был он. Именно он сам. Пальцы дрогнули и парень поднял взгляд на женщину, которая в этот момент обеспокоенно вглядывалась тому в глаза. — Вы так резко вошли в мой кабинет, что я даже не успела предложить Вам чая. — Спасибо, директор МакГонагалл, но сегодня я откажусь от ароматного жасмина. — юноша улыбнулся директрисе так искренне, как смог и той показалось, что у неё оттаяло сердце… Улыбка у Драко была красивая. Перед тем, как выйти из кабинета, его остановил голос Минервы. — Будьте до самого конца честны с собой, мистер Малфой. После чего даже не оглядываясь, Драко рванул вперёд. *** Панси знала Драко чуть ли не с первого курса. Всегда восхищалась, брала пример с маленького Малфоя и верила, что спустя время каждый жалкий волшебник будет у него под ногами. Конечно, время шло и менялось. Менялось как люди, мнения и взгляды на мир. Паркинсон было почти 18, но когда она смотрела на Драко, ей казалось, что она видит его в первый раз. Каждый раз, бросая на него незаметные секундные взгляды, ей казалось, что она влюбляется заново, как будто ей с самого начала одиннадцать жалких лет. Вот такой он был — желанный. Красивый, искренний и по-настоящему добрый мальчик, запавший в сердце хитрой слизеринки. Она столько сделала для него, но ничего не видела в его серых глазах, кроме дружбы. Искренней, верной и преданной. По крайней мере, так и было… Они, вроде, дружили. А она поцеловала его, представьте себе. А он ударил. Ударил сильно, быстро и даже не извинился. У Панси снова разбилось сердце в тот вечер, когда она увидела зачарованные метки на их пальцах. на его красивом пальце. Не хотелось признавать и верить в жалкие рассказы друидов, которые выбрали их. Сами. И к сожалению, брюнетка всё знала с самого начала. Она не была дурочкой, как девушки у них на факультете. Поэтому… было не так хреново осознавать, что любовь всей жизни уйдёт, даже не попрощавшись. Слишком неубедительная и наигранная ненависть, построенная на жалкой и детской обиде. Семь лет. Мордред, целых семь лет! Девушка смотрела, как падает белый-белый снег и думала лишь о том, что сегодня очень красиво. По горлу стекался сладкий напиток, оставляя за собой приторное послевкусие. Сегодня в Хогсмиде было тепло, а сливочное пиво казалось ещё слаще, чем обычно, потому что Панси Паркинсон устала смотреть на Драко, которому не нужна была её любовь. В последний раз она решила посмотреть на него, когда он выбежал из гостиной Слизерина в помятой рубашке. Представьте себе, Драко Малфой в помятой рубашке… Вау. Снег падает, снег падает, снег падает. Снег тает.