Отвергнутый

Тони совершенно не ожидал, что этот день рождения Пеппер станет таким… неожиданным. С утра всё шло идеально: тщательно организованный праздник, роскошный декор, шикарные угощения. Пеппер выглядела великолепно в своём новом платье, её глаза светились от комплиментов и внимания гостей. Энтони Старк, вечный гений и самый занятый человек на планете, мог с уверенностью сказать, что этот день прошёл по высшему разряду. Весь день Тони с удовольствием наблюдал за тем, как его жена принимала поздравления, радовалась сюрпризам и наслаждалась атмосферой праздника. Он сам подготовил для неё особенный подарок — изысканный браслет с гравировкой, который она тут же надела и с улыбкой демонстрировала гостям. Ближе к ночи, когда гости начали расходиться, а музыка постепенно стихала, Пеппер решила разобрать подарки. – Ну зачем это сейчас? – Тони расслабленно откинулся на диван, с бокалом виски в руке. – У тебя же есть всё. Что они там могли придумать? Ещё один цветочный букет? Или, может, серебряный чайный набор? Пеппер только закатила глаза и продолжила развязывать ленточки на коробках. – Тони, иногда это просто вежливость – проявить интерес к тому, что тебе подарили. К тому же, кто знает, вдруг меня действительно чем-то удивят? – Сомневаюсь, – буркнул он, отпивая глоток. – Удивить тебя? Это сверхзадача, мисис Старк. Он ещё что-то пробормотал о том, что на её месте выбрал бы крепкий сон вместо разбора подарков, но не стал мешать и отправился в ванную. Вернувшись спустя несколько минут, он ожидал увидеть Пеппер, радостно смеющуюся над каким-нибудь странным сувениром или очередной банальностью. Вместо этого он столкнулся с её взглядом – серьёзным, холодным, как сталь. – Эй, что случилось? – начал он, но не успел закончить фразу. Резкий хлопок по щеке заставил его замолчать. Пеппер, его всегда уравновешенная и рассудительная Пеппер, только что ударила его ладонью. Причём не раздражённо, а с явным укором. Пеппер стояла перед ним, её взгляд был полон вопросов и недоумения. Она не могла скрывать свои эмоции, и её голос был холодным, но не лишённым страха. – Не хочешь ли ты мне что-то сказать? – спросила она, едва ли не с отчаянием в голосе. Тони стоял, потрясённый её словами, и не знал, что ответить. Сходил в душ, а по возвращению получил по лицу, да тут у любого дар речи отнимет. Пеппер указала на флешку, лежащую на столе, не скрывая своей досады. Она уже вставила её в ноутбук, и экран сразу ожил. На нём появилось видео. Женщина с тёмными волосами, одетая в простую одежду, держала на руках мальчика, которому едва ли было два года. Тони замер, глядя на экран. Он чувствовал, как кровь постепенно отступает от его лица. Это было странно… Почему ему это казалось знакомым? Пеппер, не отрывая взгляда от экрана, тихо, но твёрдо сказала: – Это видео с флешки, присланной мне на день рождения. Ты понимаешь, что на нём? Женщина на видео утверждает, что ты отец этого ребёнка. Слова Пеппер ударили как гром. Тони сжимал кулаки, но всё равно не мог собрать свои мысли воедино. Он попытался сосредоточиться на лице женщины, которая держала малыша. Что-то в её выражении, в её жестах было… знакомо. Пеппер тем временем продолжала, уже почти кричащим тоном: – И ты ведь точно помнишь, как всё было, правда? Женщина сказала, что ты сунул ей деньги на аборт. Ты, Тони! Ты тогда был ещё глупым, но ведь не настолько! Тони не мог больше молчать. В его памяти всплыло событие, которое он старался забыть, заглушить. Это был один из тех моментов, когда он решал не углубляться в последствия своих действий, ведь тогда ему было легче просто забыть. Но сейчас, когда Пеппер сказала эти слова, он понял, что не может больше отмахиваться. Он действительно дал женщине деньги на аборт. И это было настолько давно, что он вообще забыл об этом. Пеппер продолжала в том же агрессивном тоне, не скрывая, как сильно её потрясло всё, что она узнала: – Я понимаю, что тогда ты не понимал, как поступать, но всё равно, Тони… Ты не можешь так поступать! Ты не мог просто отбросить всё это и забыть! Так не делается! Я не могу поверить! Тони чувствовал, как его собственная совесть начинала обрушиваться на него. Пеппер не могла понять, что происходит внутри его головы. Он ведь по-прежнему был уверен, что это был просто один момент из его бурной молодости. Но когда эти слова прорвались из её уст, когда Пеппер показала ему эти кадры, он начал осознавать последствия своих действий. После того дня и грандиозной ссоры с Пеппер, Тони погрузился в изучение флешки, как будто только так он мог хоть немного развеять свои сомнения и получить ответы на вопросы, которые не давали ему покоя. Каждый файл, каждая деталь на флешке была тщательно изучена им. Флешка оказалась заполненной старыми видеозаписями и документами, относящимися к ребенку. Женщина на видео, утверждавшая, что Тони был отцом её сына, давно ушла из жизни. Мальчик, которого она держала на руках, был, очевидно, тем самым Люком, и теперь, спустя столько лет, Тони начал понимать всю тяжесть ситуации. Люк, как он узнал, жил с дядей до двенадцати лет, пока тот не умер. После этого мальчик оказался в детском доме, и все следы его жизни, похоже, терялись в официальных документах и административных переписках. Тони просматривал отчёты, которые нашли своё место в глубинах старого архива, и, с каждым новым документом, осознавал, что находит все больше следов, но по-прежнему не мог точно узнать, кто был инициатором посылки флешки. Личность того, кто решил передать ему эту информацию, оставалась загадкой. Однако в глазах Тони это не было столь важным. Важнее для него было найти самого мальчика. Тони понимал, что Люк сейчас должен был быть подростком лет 16-17. И, несмотря на свою погружённость в технологии, инженерные проекты и глобальные вопросы, теперь для Тони каждый взгляд в документ, каждый кадр на экране, был направлен на одну цель — найти этого ребенка. Его инстинкты как отца зажглись внутри него, и теперь, в отличие от его обыденной работы и привычных вызовов, настоящей задачей становилось именно это: найти Люка и решить, как быть с его прошлым и как строить дальше жизнь. На самом деле, как бы Тони ни пытался убедить себя и Пеппер, что он занимается поисками Люка, истина была куда менее приятной. Все его "усилия" сводились к беглым попыткам найти информацию, которые скорее напоминали оправдание перед самим собой, чем реальную работу. Причина крылась в страхе. Он попросту не знал, как быть. Что он скажет мальчику? Как представится? Как объяснит своё прошлое поведение? Всё это не давало Тони сосредоточиться и двигаться вперёд. Прошла уже неделя, а поиски так и не продвинулись. Каждый раз, когда Пеппер задавала ему вопрос о результатах, её взгляд становился настолько ледяным, что у Тони едва не начинала дрожать чашка в руках. Миссис Старк выглядела как человек, чей предел терпения близок. Тони знал, что долго ей не удастся сдерживаться, но откладывал разговор, надеясь на чудо. Это чудо пришло в лице Роуди. Одним утром, пока Тони лениво пил кофе в своей мастерской, входная дверь открылась, и на пороге появился его старый друг. — Тони, у тебя есть пара минут? — спросил Роуди тоном, который сразу дал понять, что разговор будет серьёзным. Тони удивился: появление Роуди было неожиданным, и обычно он не приходил просто так. Однако удивление быстро сменилось догадкой, когда Роуди упомянул, что его прислала Пеппер. С трудом сдержав вздох, Тони предложил другу кофе и начал рассказывать. Роуди, как всегда, был прямолинеен. Он не упустил возможности назвать Тони придурком, напомнив ему, что он далеко не святой, и что эта ситуация — результат его же действий. Однако, несмотря на резкие слова, Роуди поддержал друга. Его простая, но пронзительная фраза, что "ребёнок не виноват, что его отец боится", засела у Тони в голове, заставив задуматься. Весь день он пытался работать, но мысли о Люке не отпускали. Даже когда он сидел за чертежами вместе с карапузом, было заметно, что его ум занят чем-то другим. Паркер пару раз поднимал брови, явно замечая, что Тони не в своей тарелке, но вопросов не задавал. На следующее утро Тони принял решение: он больше не будет откладывать. Сев за монитор, он сосредоточился и за два часа нашёл всё, что нужно. Люк действительно существовал, и всё оказалось проще, чем он ожидал. Согласно документам, мальчик всё ещё находился в детском доме. Его жизнь, судя по всему, была лишена тепла и поддержки. Он учился в обычной школе, заканчивал последний класс, но не имел друзей. Замкнутый, тихий, он, казалось, никому не был интересен, а сам, возможно, уже привык к одиночеству. Когда Тони изучал эти данные, он чувствовал, как в груди всё сжимается. Облегчение от того, что Люк найден, сменялось тяжестью осознания. Всё это время мальчик жил в одиночестве, и это происходило не где-то далеко, а здесь, в его же стране, всего в нескольких часах езды. Тони Старк — миллиардер, гений, герой, спасший мир — не смог спасти собственного ребёнка от одиночества.

***

Разговор Тони Старка с его сыном оказался, мягко говоря, катастрофическим в начале. Всё шло так, как Тони боялся больше всего. Он запинался на каждом слове, отчаянно пытаясь объяснить, почему он здесь и зачем вообще пришёл. Слова путались, голос предательски дрожал, а мозг словно отключился в самый неподходящий момент. Люк же смотрел на него так, будто всё происходящее — какой-то розыгрыш. Поначалу мальчик даже не мог понять, зачем к нему пришёл сам Тони Старк — человек, чьё лицо мелькает на обложках журналов и чьи изобретения изменили мир. Для Люка всё это было настолько сюрреалистично, что он несколько минут просто молчал, уставившись на мужчину перед собой. Когда Тони наконец смог собрать свои мысли и объяснить ситуацию, реакция Люка оказалась совершенно непредсказуемой. Он вскочил со стула и покинул кабинет с такой скоростью, что, казалось, даже Стив Роджерс не смог бы за ним угнаться. Старк, поражённый, но не намеренный сдаваться, поспешил за ним. Он догнал Люка в коридоре, где мальчик остановился, чтобы отдышаться и попытаться осмыслить услышанное. Видимо, шок начал отступать, и вместо него пришли эмоции, которые Люк долгое время держал в себе. Они вернулись в кабинет, но теперь уже не было той неловкой тишины. Разговор, который начался с напряжённого молчания, вскоре превратился в настоящий эмоциональный шторм. Были крики, слёзы, упрёки и гнев. Люк задавал вопросы, которые копились у него всю жизнь, а Тони старался ответить на них честно, хоть это было и больно. Слова летели, словно камни, каждое из которых оставляло свой след. Люк высказывал своё разочарование, а Тони терпеливо выслушивал, понимая, что это его крест. Равнодушие, которое мальчик пытался показывать вначале, постепенно таяло, уступая место настоящим чувствам. В какой-то момент наступила тишина. Люк сидел, опустив голову, слёзы катились по его щекам, а Тони, не выдержав, подошёл ближе. Он осторожно протянул руку, словно боялся, что его отвергнут, но Люк вдруг резко поднялся и обнял его. Это было крепкое, сильное объятие, которое говорило больше, чем любые слова. Тони тоже не смог сдержаться. Горячие слёзы покатились по его лицу, но он даже не пытался их остановить. Этот момент, возможно, стал одним из самых важных в его жизни. Впервые за долгое время Тони Старк почувствовал, что для кого-то он не только герой, но и семья. На следующий день Тони, как и планировал, забрал Люка с собой в Башню. Он был предельно сосредоточен на том, чтобы как можно скорее дать парню понять, что теперь он дома. Все бумажные дела — опеку, документы и прочую бюрократическую мишуру — он оставил на своих высококлассных юристов. Для Тони это было стандартной процедурой, к которой он давно привык. Но для Люка это всё выглядело, как огромный водоворот событий, в центре которого он внезапно оказался. По пути в Башню Тони пытался успокоить Люка. Он рассказывал о том, как устроена жизнь у Мстителей, о каждом из членов команды, включая их привычки и характеры. Конечно, он слегка приукрашивал, стараясь не испугать сына резкими контрастами между героями и их обычной жизнью. Когда Люк молча слушал, изредка бросая на Старка подозрительные взгляды, Тони понял, что парень всё ещё не верит, что это происходит на самом деле. — Ты вообще когда-нибудь слышал о Мстителях? — осторожно спросил он, надеясь завести разговор. — Конечно, слышал, — буркнул Люк, всё ещё не сводя настороженного взгляда с Тони. — Просто сложно поверить, что я теперь в это как-то вовлечён. Тони фыркнул, но ничего не ответил. Он понимал, что Люку потребуется время, чтобы всё переварить. Тем временем в Башне всё было не так спокойно. Мстители, узнав от Роуди, что Тони возвращается с сюрпризом, были шокированы. Никто не ожидал, что у Тони может быть ребёнок, причём уже достаточно взрослый. — Как это вообще возможно? — первым прервала тишину Ванда, нахмурив брови. — Выглядит так, будто он многое нам не рассказывал, — заметил Сэм с лёгкой усмешкой, но на самом деле он был не меньше других поражён. Наташа, привычно опираясь на край дивана, лишь закатила глаза: — Конечно, Тони Старк скрывал от нас часть своей бурной молодости. Кто бы сомневался. — Бурной? — повторил Бэннер, поправляя очки. — Это звучит слишком мягко для Старка. — Я бы назвал это катастрофой, — проворчал Стив. Наташа хмыкнула, но решила всё-таки смягчить напряжённость: — Расслабьтесь, ребята. Маленький Старк вряд ли будет хуже большого. — Твой оптимизм впечатляет, — буркнул Баки, поднимая взгляд от планшета. Пока команда спорила, Роуди терпеливо пытался объяснить, что случилось. Он просил их отнестись к ситуации с пониманием, но даже он не мог сдержать лёгкого раздражения. — Послушайте, — сказал он, повысив голос, чтобы привлечь внимание. — Тони сам в шоке от того, что у него есть сын. Он только недавно всё узнал, но уже делает всё, чтобы это исправить. Попробуйте хотя бы не быть осуждающими, ладно? Несмотря на сомнения, к моменту возвращения Тони и Люка в Башню обстановка была более-менее спокойной. Когда машина остановилась у входа, Тони глубоко вздохнул и повернулся к Люку: — Ну что, готов? Люк вздохнул, пытаясь не выдать нервозности, но всё же выдавил: — А у меня есть выбор? Тони рассмеялся и похлопал его по плечу: — Вот это дух. Пошли, познакомим тебя с сумасшедшим домом. Люк неловко шагнул следом за Тони, и, глядя на высоту Башни, не смог сдержать впечатления. Он всё ещё не мог поверить, что это будет его новый дом.