One Last Time

Услышав громкий шум за пределами своей комнаты, Т/И бросилась посмотреть на суматоху. Нового странного парня, которого заперли вместе с Хёнсу и Сохёном, избил Санук. Она понятия не имела, что произошло, но одно было ясно наверняка: у этих двоих была какая-то история. Когда она собиралась вмешаться, Хеин крепко сжала ее руку, не позволяя ей уйти. -Но почему никто из вас не останавливает его! — она посмотрела на них глазами, полными беспокойства- Он убьет его. И он это сделал. Когда Санук ударил Юнджэ молотком по щеке, она отвела взгляд. Она слышала треск и хлюпанье его головы. Выдернув руку, она побежала обратно в свою комнату. Это вернуло воспоминания, которые она пыталась забыть. Это возвращалось к ней чаще, чем обычно. Она задавалась вопросом, занимает ли ее колледж ее мысли. Подожди, нет. На самом деле это всегда было в глубине ее сознания. Она просто… предпочла проигнорировать это. Через некоторое время дверь ее комнаты слегка приоткрылась. «Т/И?» Джису заглянула внутрь. Т/И обхватила голову рукой, желая забыть сцену, свидетелем которой она только что стала. -Он… не был хорошим парнем, — сказала Джису, сидя рядом с ней. Т/И посмотрела на ее заплаканные глаза и сказала: -Одно дело, если это сделал монстр. Но… это был человек Джису. Ты думаешь, что я смирюсь с этим? -Он преступник. И я не говорю тебе, чтобы ты смирилась с этим. Никто из нас на самом деле таковым не является, и я знаю, это звучит грубо, но хорошо, что мы избавились от этого монстра. -…Монстр? — спросила Т/И, пока Джису рассказывала о том, что она видела на телефоне Санука. Джэхун все объяснил жителям после инцидента. Санук выгнал мужчину наружу, чтобы языковое чудовище выпило его кровь. И услышав, что он сделал, Т/И согласилась с ним. Да, это было жестоко, но он это заслужил. Он жил хорошей жизнью после этих ужасных поступков, не так ли? Но… опять же, как и многие другие люди, которых она знала. Т/И вздохнула и посмотрела на свои суетящиеся пальцы. -Похороны жителей состоятся сегодня позже, — сказала Джису и легла на кровать. — Все это… так утомительно. -Да, но…- Т/И сказала, вспоминая последние слова матери-Думаю, у всех нас есть причина жить. ******* Хёнсу благополучно вернулся вместе с несколькими людьми. Т/И была очень удивлена, увидев среди них мужчину в инвалидной коляске и двоих детей. В остальном дела шли не так хорошо. Некоторые жители боялись жить с Сануком, Икён покинула здание на велосипеде, а Хёнсу чаще отправляли искать необходимые вещи. Т/И видела, как мальчик медленно забывает свой страх, он к нему привыкает. Но с каждым днем он раздражался все больше. Но самое худшее из всего этого было то, что все время после этого ему пришлось провести запертым в комнате. Каждый день она приносила внутрь воду и еду, но они особо не разговаривали. Что она собиралась ему сказать? У нее не было никакого способа улучшить его положение. Хёнсу вошёл и опустошил свою сумку, полную материалов, которые Ынхёк сказал принести, и ушел, чтобы вернуться в назначенную ему комнату, готовый снова запереться. Дусик сидел возле комнаты. Он снова передал Т/И замок и ключ, в котором были еда и вода, и покинул это место. Она вошла и оставила еду и воду на земле рядом с ним, наблюдая за Сохён в углу комнаты. Мужчина постепенно терял самообладание. Вздохнув, она села перед Хёнсу, который, как всегда, опустил голову. -Я просто трачу время… Знаю, но не знаю, что еще делать, — пробормотала она. Хёнсу как всегда молчал. -Думаю, я просто… чувствую себя виноватой и не хочу повторять свои ошибки, — сказала она и услышала, как он что-то шептал. «Ошибки?» — Э-э… не о чем беспокоиться, — сказала она и посмотрела ему в лицо. Он был в поту, и на его лице были пятна крови. Она медленно поднесла руку к его лицу, и он вздрогнул. -Ты сегодня не умылся, — сказала она и стерла кровь с его щеки большим пальцем. -Спасибо, — пробормотал он, — за… все. Т/И усмехнулась, увидев, что он, наконец, посмотрел на нее оленьими глазами. -Тебе не следует благодарить меня за то, что я делаю самый минимум. -Я могу принести что-нибудь для тебя, если ты… хочешь, — сказал он. -Ты сможешь? — она улыбнулась ему -Ну, я не хочу тебя беспокоить, но… думаю, я хочу, чтобы моя семейная фотография была со мной. Ты можешь это сделать? Н-не делай этого, если это рискованно. Она возле кровати, на тумбочке. Он взял принесенные ею шоколадные батончики и открыл одну из них, чтобы съесть. Она чувствовала себя ужасно. В этот момент было совершенно очевидно, что он не представляет угрозы. Но если с ней не согласится больше людей, у него не будет никакой возможности помочь ему. В настоящее время она не разговаривала с Ынхёком. Какие бы чувства она ни испытывала к нему, нужно было избавиться, особенно в этом мире, полном монстров. Кроме того, ей было стыдно. Стыдно, потому что, несмотря на все решения, которые принимал Ынхёк, она знала, что ему было тяжело. Должно быть. Он был человеком, и хотя он почти не проявлял никаких эмоций, она знала, что в какой-то момент он больше не сможет их подавлять. Стыдно, потому что она тоже с ним согласилась. Не имело значения, насколько плохи дела между ними, она должна была поговорить с ним об этом. Встав, она с улыбкой взъерошила волосы Хёнсу и вышла из комнаты, запирая их. Она ворвалась в диспетчерскую и нашла Ынхёка перед столом с разбросанными вокруг батарейками. Заперев за собой дверь, она была готова поговорить с ним, но он заговорил первым. -Если ты здесь, чтобы сказать, что Хёнсу заслуживает лучшего обращения, то это бесполезно, потому что он по-прежнему опасен для всех нас, — немедленно сказал Ынхёк. Она почувствовала укол боли в сердце. Конечно, были и другие, которые обвиняли его в этом решении, и он закончил этот разговор с другими людьми. Она медленно подошла к нему, а он повернул стул, чтобы посмотреть ей в лицо. -По крайней мере… на час ты можешь позволить ему потусоваться с нами, — предложила она. — Но ты уже об этом позаботилась, не так ли? — сказал он почти обвинительным тоном. -Ну, кто-то должен о нем позаботиться. Он хороший парень, — ответила она. -Он наполовину монстр и представляет для нас опасность. Т/И чувствовала себя ужасно с каждой секундой. Подавив свое эго, она подошла к нему и погладила его по волосам. Он закрыл глаза и опустил лицо. Она медленно подошла к нему, когда он положил голову ей на живот. Он был уставшим. -Мне очень жаль, — прошептала она. -Почему? — спросил он, все еще лицом вниз. -…за то, что он незрелый- сказала она и села к нему на колени, его голова теперь лежала у нее на плече, а руки вокруг ее талии. -Стоп, — сказал он и посмотрел ей прямо в глаза, — я не могу сделать это с тобой. Она немного прослезилась и сказала: -Ты думаешь, я не боюсь? Почему ты думаешь, что я держусь от тебя подальше? Знаешь, было трудно вернуться сюда. -Если ты боишься, то тебе не следует этого делать, — сказал он, — испытывать ко мне чувства. — Ну, а ты? -она спросила. Т/И устала бегать и отрицать это. Лучшим вариантом для нее было противостоять этим чувствам, которые она испытывала к нему. Она знала, что он боится быть рядом с ней, но могла только надеяться, что это была та же причина, что и она сама. -Я говорил тебе, что ты можешь помочь мне снять стресс, — сказал он. И вот оно. Ответ. Она чувствовала себя ужасно, слезы текли по ее щекам. Спрятав лицо на его шее, она обняла его — наверное, в последний раз. Она почувствовала, как его руки обхватили ее сильнее, чем раньше, прибли жая ее ближе. Он дышал ей в шею, оставляя легкие поцелуи, жалея, чтобы это было в последний раз.