FATUM

      Ноги в очередной раз наливались свинцом. Я оттягивала от взмокшего тела одежду, позволяя прохладному воздуху коснуться спины. Надежда, что этот ад скоро закончится, утекала быстрее, чем песок сквозь пальцы. Собирая оставшиеся силы и волю, мысленно представляя вознаграждение в виде сна, которое рано или поздно — а в последнее время, скорее поздно — должна получить, я упорно выполняла всю программу на день, которую Леви каждый раз разбавлял новыми вариантами упражнений. Бог весть откуда берущимися в таком количестве.       За этот месяц мне стало предельно ясно: капитан не знает пощады. Несколько раз в конце тренировок мне доводилось отключаться прямо на сырой земле, и если после первого раза ещё теплилась мысль, что что-то изменится в нагрузках, то в последующие стало очевидно — ему на это всё равно. Благодаря Леви, хоть просыпалась я не на природном ложе, а в постели.       Но благодарить за это таки не стала.       Из-за моих выступлений в средневековом подобие клуба, Эрвин решил, что в виде исключения, конечно, стоит убрать из обучения рукопашный бой. Ссадины и синяки на теле не оказали бы нужного впечатления на мужчин. Услышав эту новость, я тут же с ликованием посмотрела на Леви. Моя взяла, и неважно, что косвенно. Одарив в ответ ухмылкой, он перевёл взгляд на главнокомандующего и согласился, что отметин на теле быть не должно, но несмотря на это, продолжал смотреть на меня насмешливо. Я помню, в каком была недоумении, а оттого и зла.       На следующий день хренов умник с самодовольным видом объявил, что бою быть, но без физического контакта. Я лишь рассмеялась и открыто высказала, сколь провальная идея его озарила. Когда знаешь, что выпады не достигнут цели, смысл вместе с мотивацией заранее терялся.       Кто же знал, что рефлексы будут несогласны. В миг, когда ладонь Леви была в нескольких сантиметрах от меня, они заставили отшатнуться, и в момент приземлиться на задницу. Капитан и не пытался принять обычное смурное выражение лица, так ещё и пошутил, что следов избежать не удастся, но в таких местах они вполне уместны.       И не раз подтрунивал, над моей кривой карьерной лестницей. Будучи не самым скромным человеком, мне всё равно доводилось краснеть да удивляться таким непрозрачным уколам.       Хотя они сыграли свою роль — острые углы в нашем общении заметно сгладились.       Моя реакция и скорость с бесконтактным боем заметно улучшились. Я так и не знаю, насколько сильной стала, но мне бы хотелось верить, что плоды будут хорошими.       — Хватит на сегодня, — будничным тоном сообщил Леви. Удивительно, так рано, я же ещё не совсем валюсь с ног. — Пойдём в дом.       — Ты заварил мой любимый чай? Я, знаешь ли, потрудилась на славу, — поправив одежду и распустив волосы, я направилась к нему.       Леви явно сдерживал порыв закатить глаза.       — Твой любимый чай? — он хмыкнул и принялся собирать использованное снаряжение.       — Ох, точно, тебе же тоже он нравится, — я театрально поднесла руку к губам, показывая изумление, тем самым вызывая усмешку у Леви. — Кто же мог подумать, что у тебя не во всём дурной вкус.       Не знаю, зачем сказала это. Но совершенно некстати всплыли воспоминания о девушке, которую целовал Леви, вместо того чтобы сопровождать меня обратно в штаб. В свою защиту скажу, что пока я ждала, а капитан вдоволь наслаждался обществом рослой девицы, чуть ли не вдвое больше самого Леви, ко мне подходили с недвусмысленными предложениями видевшие программу мужчины. Пропади они пропадом, вместе со своими деньгами.       Тогда я так сердилась на ситуацию, что плюнула на развлекающегося капитана, наскоро попрощалась с Мари, запрыгнула на лошадь и что есть мочи поскакала на базу. И благо, лошадь помнила дорогу лучше меня.       Леви долго причитал: «Не могла подождать пять минут, пока я освобожусь? Кто знал, что сегодня ваши номера закончатся раньше». Жалкое оправдание, лишний раз подчёркивающее его дотошную пунктуальность и привычку доводить дело до конца.       Но во всём этом был один плюс. Требовательному и беспрекословному Леви, чистоплюю, сильнейшему бойцу человечества, столь роботизированному образу для всех разведчиков, оказывается, были не чужды земные радости! Знание этого очеловечило, что ли, его в моих глазах.       Общаться с ним стало гораздо легче.       Переведя взгляд на Леви, я увидела, что он верно понял, что я имела ввиду, и, кажется, тоже вспомнил тот вечер.       — Не забывайся, — просто сказал он, когда я уже думала извиняться за грубость. — Может, если бы все девушки у Мари были доступны после шоу, мой выбор тебе бы понравился больше, — продолжил Леви и как-то неопределённо посмотрел.       Я старалась придать лицу невозмутимое выражение, всё ещё не веря, что он действительно сказал это.       — Пошли, здесь… зябко вечером, — отводя взгляд и стараясь не сильно вдумываться в смысл его последних слов, я мысленно дала себе установку больше не дерзить Леви.       Ведь чаще всего его ответы заставляли или позорно заткнуться или багроветь или, и вовсе, всё вместе.       Войдя в уже почти родной дом, я словила себя на мысли, как же быстро время всё сглаживает. Я ненавидела эту пристройку ещё совсем недавно, а теперь рада, что захожу в неё, что позже буду спать в своей постели. Что знаю, какой план на завтра. Словно, стабильность нашла место и здесь.       Или это так расслабляюще действует чай.       Не так уж важно.       — Наши тренировки скоро закончатся.       Леви крутил рукой чашку. Даже сейчас он выглядел достаточно бодро, только тени под глазами выдавали усталость и напряжённость, грузом лежавшие в недавнее время.       — Считаешь, я справлюсь с титанами?       — Считаю, — ответил капитан. — Ты будешь в моем отряде. Когда закончим, начнёшь тренироваться вместе с Эреном, Армином и остальными.       — Отправляться на миссии, убивать титанов, а потом петь как ни в чем не бывало о мире, — я с трудом представляла, как справлюсь, — не об этом я мечтала, конечно.       Леви облокотился на спинку стула и посмотрел в упор.       — И о чём же мечтала девушка, у которой и так было всё? — в его голосе слышалась издёвка.       — Да, у меня и правда было всё, — я решила не обращать внимание на его тон. — Но всегда словно чего-то не хватало. Или кого-то. Знаешь, это трудно описать, но меня не оставляло ощущение, что что-то случится. Такое, что в корне поменяет мою жизнь.       Леви смотрел не моргая и кивнул, показывая продолжать.       — Разумеется, я рассчитывала не на такие перемены, — я улыбнулась, хотя на душе всё сидело на раскаленных углях. — Скорее казалось, что сделаю что-то значимое. Я чувствовала в себе силы помогать людям и одно время даже собиралась стать врачом.       — Это не мечта, — задумчиво протянул капитан.       — Если так, может это прозвучит наивно, но я мечтала о семье, — взяв печенье, но только глупо держа его, продолжила я. — О человеке, с которым захочу пойти рука об руку. Когда у нас женятся, всегда произносят фразу «вместе и в горе, и в радости», но никто этому не следует. И я могу понять, потому что сама не встречала человека, с которым бы действительно хотела разделить даже горе, — за окном тоскливо выл ветер, придавая этому разговору осенние нотки. — Я бы хотела дочь и сына, и даже придумала имя дочери. Назову её Алиса.       — А сына как? — спросил Леви.       — Не придумала, — рассеяно ответила ему. — Вернее, у нас обычно мужчины выбирают имя сыну, и я никогда не задумывалась, что может быть иначе. Ладно, сейчас об этом уже нет смысла говорить.       Мне казалось, Леви это все не к чему, и я удивлялась, что он до сих пор не остановил меня.       Мужчина действительно не выглядел заинтересованным, только его вопросы хоть как-то указывали на присутствие в разговоре.       — Ну, а ты о чём мечтаешь?       Леви посмотрел так, словно я сказала несусветную глупость.       — Я солдат. Если включишь голову, поймешь, что у нас могут быть за мечты, — буркнул он в ответ, но выражение его лица смягчилось. — А насчет твоих «помогать людям», так одну жизнь тебе уже удалось спасти. И Эрвин считает — ты здесь неспроста.       — Неспроста? Поэтому я была не в курсе того, что происходило за эти недели? — неужели, они меня подозревают. — Почему от меня скрывали про нападение Колоссального и Бронированного титанов, про настоящую королеву Хисторию? Я числюсь разведчицей, но узнала об этом уже после всех событий, в то время как другие разведчики в этих миссиях принимали активное участие…       — Ты была не готова для боя, — Леви перебил мою тираду. — Что гиганты, что Кенни и Военная полиция мокрого места бы от тебя не оставили. Я бы не помог тебе в гуще битв, но, когда мог, помогал тебе с тренировками. А не спроста, значит, что у тебя может быть особая роль в нашем мире, по словам Эрвина.       — Мы об этом не узнаем, если я буду отсиживаться и песенки петь, — наверное, прозвучало циничнее, чем мне хотелось, ну и к чёрту. — Как… как Эрвин?       — Если тебе было интересно, Элиза, стоило хоть раз навестить его, — Леви вздохнул и нахмурился. — Как он, как он… Как человек, который остался без руки и чуть не был повешен, но с присущим смитовским оптимизмом.       Я не нашла в себе силы прийти к Эрвину. Чувство вины и так засасывало сильнее любой воронки. А если я его увижу…       Но ждать момента, пока я буду уверена, что не разрыдаюсь на плече у главнокомандующего, сыпля извинениями, что не рассказала обо всём, что мне известно, как только узнала, не предотвратила гибель Майка, потери разведчиков, его руки, было уже непозволительно.       Остается верить, что я всё же сдержусь.       Другого выбора и нет.       Ведь всматриваясь в тот вечер.       Сон никак не приходил ко мне. Ни осточертевшая тренировка, лишившая сил, ни любая повторяемая релаксационная техника — ничто не давало мне крепко уснуть. Сознание отключалось лишь на секунды, и я вздрагивала, просыпаясь.       В очередной раз открыв глаза, раздражаясь от неудачных попыток, я заметила два силуэта рядом, и почувствовала, что посплю, очевидно, нескоро.       — Не бойся, — сказал один из них. — Я бы включил свет, но будет лучше, если для всех ты будешь мирно спать, как и полагается.       Я узнала голос Райнера.       — Это Райнер, — повторил мысли парень.       — Я — Бертольд, — обозначил себя второй.       Как они смогли оказаться в моей комнате?       — Разве вы не должны быть сейчас…       — С другими выпускниками 104-го учебного корпуса под надзором Майка Захариуса? — закончил за меня Райнер. — Не думал, что тебе об этом рассказали. Эрвин в тебе не сомневается, в отличие от нас.       Я абсолютно не понимала, о чём он говорит. Каким ещё надзором?       — Нет, вы же отправились на какую-то миссию, — неуверенно ответила ему.       — Если можно назвать миссией просиживание штанов, то так оно и есть, — сказал Райнер. Бертольд озирался в сторону окна. — Нас проверяют.       Они говорили тихо, почти без интонаций, но я уловила проскальзывающую тревогу.       — Что ты имеешь ввиду? Проверяют на что?       — На наличие среди нас титанов, конечно. Мы уверены, Эрвин считает, что среди выпускников есть и другие, подобные Женской особи.       Я слышала о Женской особи только по рассказам, и, судя по всему, мне несказанно повезло очутиться на дереве уже после её исчезновения.       Но в данный момент волновало другое.       — Опасения Эрвина небеспочвенны? Вы оба, такие же, как Эрен? — спросила я, ощущая, как внутри всё замерло, в ожидании ответа.       — Сейчас не о нас, а о тебе, — сказал Бертольд.       — Как ты оказалась за стенами? — спросил Райнер, внимательно разглядывая моё лицо.       И снова этот вопрос. То же самое спросил Леви, когда спас. И Эрвин. Ни одному человеку я не рассказывала правду целиком. А таскать за собой эту ношу, не сдвигаясь с мёртвой точки к возвращению домой, казалось уже бессмыслицей.       Но это не объясняло, почему я решила поделиться секретом именно с этими двумя. Потом я часто размышляла, что сподвигло меня вылить всё на них, но внутри так и не было ответов.       Сказав Райнеру и Бертольду отойти, я встала с кровати, приподняла матрас и протянула им вытащенную фигурку.       Я рассказала им всё, что знала, дословно пересказывая слова Коула, которые отпечатались во мне намертво.       — Значит, 2350 год? — после моего объяснения сказал Райнер больше себе, и они с Бертольдом переглянулись.       — Так и есть, — я ещё раз подтвердила свои слова.       — Мы никогда раньше не видели такого предмета, — держа в руках фигуру произнес Райнер, а Бертольд кивнул, соглашаясь с ним. — Элиза, за этими стенами есть и другие люди, — мои глаза расширились от признания, — там есть цивилизация и нет гигантов.       Они рассказывали о своей родине, пока я восторженно смотрела и понимала, что встречу старость всё же за пределами стен.       — Как мне туда попасть? — хотелось скорее покинуть это место. — Вы можете отвезти меня?       — Не сейчас, — ответил парень и, видя мое разочарование, добавил, — нам не хочется оставлять тебя одну, тебе здесь точно не место, но пока мы также не знаем, откуда ты. Скоро мы с Бертольдом вернёмся домой и постараемся найти двойник твоей фигуры или людей, которые знают, где его искать. А до этого времени, у нас будет к тебе одна просьба.       — И какая же? — я всё ещё была расстроена их решением бросить меня здесь.       — Постарайся как можно лучше запомнить всё, что происходит на этом острове. Если выйдет, сблизься с Эрвином настолько, чтобы он посвящал тебя в свои планы. Впрочем, как и с остальной верхушкой.       — Вы хотите, чтобы я шпионила для вас?       — Это в твоих же интересах. Я сомневаюсь, что двойник на Парадизе, — он ещё раз посмотрел на предмет, а потом отдал его мне. — Стоит напоминать, что о нашем разговоре никто не должен узнать?       — Нет, я… я поняла, — пытаясь переварить всё, что узнала, я прошептала в ответ. — Скажите только, кто вы. Тоже титаны?       Парни сверлили меня глазами, после чего Райнер пожал плечами и произнес:       — Да. Бронированный и Колоссальный, — ему рассказывать тайны явно давалось легче, чем мне. — Нам пора. До встречи, Элиза.       Бертольд кивнул в своей привычной манере, и они ушли.       А я той ночью так и не смогла уснуть.       — Эй, ты в порядке? — я перевела взгляд на говорившего Леви. Как оказалось, он обращался ко мне.       — Да, я задумалась, извини, — ответила ему, хотя в действительности ещё отсутствовала в этой комнате.       Завтра я обязательно зайду к главнокомандующему.       — Я несколько раз к тебе обращался, — сказал Леви, усмехнувшись. — Даже не верится, что ты способна так сильно задуматься.       — Эй! — я попыталась пихнуть его локтем, как всегда безуспешно, и встретила предупреждающий взгляд.       — Проводишь меня? — выпалила я, почему-то всерьёз не обижаясь на его слова.       Тишина затянулась, и я успела подумать, что ответом будет лишь непроницаемый взгляд капитана.       Но через мгновение он согласился.