Искушение тьмы

      Гермиона влетела в огромный зал фабрики, словно подгоняемая невидимым порывом ветра. Ее мысли все еще кружились вокруг недавнего разговора с Селвином, а в груди клокотало множество противоречивых эмоций. Машинально сделав несколько шагов, она застыла, ошеломленная открывшейся панорамой.              Зал гудел. Рабочие сновали туда-сюда с сосредоточенными лицами, нагруженные инструментами и инвентарем. Одни, тяжело пыхтя, левитировали огромную трубу к сверкающему баку из нержавеющей стали. Другие, балансируя на шатких лестницах, что держались в вертикальном положении лишь магией, прикручивали болты, соединяли металлические конструкции.              — Эй, ты! Осторожнее там! — крикнул кто-то, и Гермиона отпрыгнула в сторону от левитирующего котла. Тот проплыл мимо нее и плавно опустился на газовую горелку.              Ее взгляд скользнул по стенам, увешанным приборами. Датчики температуры мерцали красными цифрами, а регуляторы давления щелкали, подстраиваясь под работу системы. Все это было чисто механическим и магическим, с привкусом фантастического стимпанка, без намека на электронику. Но издалека до боли напоминало современные маггловские технологии.              «Надо же, Волдеморт не побрезговал позаимствовать технологию, которую мы обсуждали», — пронеслось в голове Гермионы. Она усмехнулась, оценив иронию ситуации: величайший борец за чистоту крови не гнушался пользоваться достижениями тех, кого так презирал.              — Мисс Селвин! — окликнул ее незнакомый голос. — Вы не могли бы отойти? Мы тут котел перемещаем.              Гермиона кивнула и отступила, продолжая жадно разглядывать то, что творилось вокруг. Воздух был наполнен запахами металла, горячего пара и каких-то химикатов. Этот букет прогресса, приправленный магией, кружил голову не хуже хорошего вина.              Скрип колес привлек ее внимание. Из-за дальней двери показалась тележка, нагруженная разноцветными флаконами и банками, поверх лежала груда пучков трав, что держалась лишь магией. За тележкой виднелась долговязая фигура Северуса Снейпа. Его черная мантия развевалась при ходьбе, словно огромная летучая мышь бдила за своей ношей.              — Смотрите, куда претесь, болваны! — прошипел Снейп, когда двое рабочих чуть не налетели на его драгоценный груз.              Гермиона невольно улыбнулась, узнав знакомые интонации, которые навсегда остались в памяти со школьной скамьи. Она шагнула в сторону, пропуская Снейпа с тележкой, а ее взгляд скользнул за его спину, в приоткрытую дверь склада.              То, что она увидела, заставило ее удивленно приподнять брови. Склад ингредиентов был организован с педантичной точностью. Ряды стеклянных шкафов блестели в ярком свете магических ламп. В них аккуратными рядами выстроились банки и бутылочки всех форм и размеров, каждая промаркирована этикеткой. В дальнем углу виднелись внушительные холодильные шкафы, явно для капризных компонентов. Рядом раскинулись сушильни — длинные стеллажи с натянутыми сетками, уже приютившие пучки каких-то растений.              — Впечатляет, не правда ли? — раздался рядом вкрадчивый голос Снейпа, что заставило Гермиону вздрогнуть. Она не заметила, как он остановился рядом с ней.              Гермиона обернулась к нему, стараясь не выдать удивления его внезапным желанием завести беседу.              — Как продвигается работа, мистер Снейп? — спросила она с напускной непринужденностью.              Снейп скривил губы в подобии улыбки, больше похожей на гримасу.              — О, просто восхитительно, — протянул с сарказмом, от которого могло замерзнуть и адское пламя. — Темный Лорд был так щедр, что в своей бесконечной мудрости поручил мне… — он сделал драматическую паузу, — подобрать химикаты для очистки котлов.              Улыбка Гермионы увяла.              — Но это же… — начала она, но Снейп перебил ее.              — Работа, достойная домового эльфа? — фыркнул раздраженно. — Вы удивительно проницательны, мисс Селвин.              Он оглянулся, убедившись, что их никто не подслушивает, и неожиданно продолжил:       — Знаете, я мечтал создавать новые зелья, совершенствовать старые рецепты. А вместо этого я провожу дни, изучая этикетки на бутылках с моющими средствами! Выбираю то, что лучше растворит грязь.              Гермиона опешила: Снейп, вечно колючий и язвительный, вдруг приоткрыл перед ней завесу своих чувств. Внутри разлилось удовлетворение. Сколько усилий она приложила, чтобы добиться этого момента! Бесконечные разговоры о зельях, тонкостях приготовления, редких ингредиентах — все это было не просто попыткой произвести впечатление, но и стремлением пробиться сквозь прочную стену отчуждения.              Она вспомнила, как корпела над созданием нового зелья, надеясь, что это наконец-то привлечет внимание Снейпа. И вот, наконец, лед тронулся. Видимо, его чаша терпения настолько переполнилась, что он рад был найти в ней внимательного слушателя. Оказалось, что за язвительной маской скрывается человек, с которым на удивление приятно общаться, когда он говорит с тобой на равных.              Гермиона поймала себя на мысли, что ей импонирует этот новый Снейп — не грозный профессор, а молодой человек, разделяющий ее стремление проявить себя. Его сарказм, направленный теперь не на нее, а на обстоятельства, вызывал у нее понимание. Она ощутила странное желание продлить этот момент, узнать больше о человеке, которого, казалось, знала столько лет, но только сейчас начинала по-настоящему понимать.              — Может быть, вы в процессе работы предложите Темному Лорду какую-нибудь инновацию… — начала она ободряюще, но Снейп горько усмехнулся.              — Ах, если бы все было так просто, мисс Селвин. Но, боюсь, мои умения ценятся в современном мире примерно так же, как таланты садового гнома.              Гермиона сочувственно поморщилась. Волдеморт, со всем его хваленым интеллектом, не мог разглядеть потенциал прямо у себя под носом. Язык чесался предложить Снейпу поискать признания в другом месте, не под пятой его кумира, но вокруг было слишком много ушей для таких крамольных идей.                     — Я уверена, что Темный лорд вскоре увидит вас в деле и оценит ваш талант! — выпалила она, не сдержавшись.              Снейп посмотрел на нее с удивлением, смешанным с чем-то похожим на благодарность.              — Ваше сочувствие трогательно, мисс Селвин, — сказал он уже мягче. — Но, боюсь, в нашем положении мы можем лишь подчиняться и надеяться, что однажды наши… таланты будут оценены по достоинству.              

***

             Дверь кабинета директора распахнулась с такой силой, что едва не сорвалась с петель. Гермиона влетела внутрь, словно разъяренная валькирия, с растрепавшимися волосами и под громкий стук каблуков. Тео, сидевший за массивным дубовым столом, даже не поднял головы. Он лишь слегка вздрогнул, когда стопка пергаментов рядом с ним зашаталась от порыва воздуха.              — Добрый день, мисс Торнадо, — сухо произнес он, продолжая что-то строчить пером. — Чем обязан столь… эффектному появлению?              Гермиона подлетела к столу и уперлась в него руками, нависая над Тео сверху.              — Ты знаешь, чем занимается Снейп? — выпалила она.              Тео наконец оторвался от бумаг и одарил ее взглядом, приподняв бровь.              — Полагаю, тем же, чем и я — пытается разобраться в этом хаосе, — он обвел рукой заваленный документами стол. — Кстати, не подашь мне вон ту папку? Кажется, там счета за драконью кровь.              Гермиона моргнула, сбитая с толку.              — Что? Какие счета? При чем тут это?              Тео вздохнул и откинулся на спинку кресла, потирая переносицу.              — Видишь ли, наша уважаемая Вальбурга Блэк, при всех ее талантах, не горит желанием «ковыряться в бумажках и складывать циферки», как она изволила выразиться. Поэтому эта честь выпала мне.              Он взял один из пергаментов и помахал им перед носом Гермионы.              — Знаешь, сколько стоит унция рога двурога? Нет? А я теперь знаю. И поверь, это знание не приносит мне счастья.              Гермиона резко выпрямилась и сдула с лица упавшую на него светлую прядь.              — Ты не понимаешь! — воскликнула она и начала расхаживать по кабинету. — Снейп растрачивает свой талант на чистку котлов! Котлов, Тео!              Она остановилась и повернулась к нему, словно пытаясь прожечь взглядом. На Тео, впрочем, он никакого эффекта не оказал.              — А знаешь, что будет дальше? Он услышит пророчество и побежит докладывать Темному Лорду, как верный пес! И с какой радостью он это сделает! «Ох, наконец-то меня заметят!»              Тео наблюдал за ее тирадой с легкой усмешкой на губах. Когда Гермиона замолчала, чтобы перевести дыхание, он произнес:              — Ну так и объясни Темному Лорду, — его голос сочился сарказмом. — Уверен, он поймет, почему должен немедленно повысить Снейпа. «О, простите, мой Лорд, но не могли бы вы дать мистеру Снейпу более ответственную должность? А то он может обидеться и наделать глупостей».              Гермиона уставилась на него, только беззвучно открывая и закрывая рот.              — Ты… ты просто невыносим! — наконец подобрав слова, выпалила она.              — А ты наивна, — парировал Тео, возвращаясь к своим бумагам. — Думаешь, Темного Лорда волнуют чьи-то амбиции, кроме его собственных?              Гермиона резко развернулась.              — Опомнись, Тео! — воскликнула она, подходя ближе к столу. — Снейп же был твоим деканом. Буквально растил тебя с детства.              Она на мгновение запнулась, осознав, насколько странно звучит эта временная путаница, но продолжила с новой силой, оперевшись на стол и глядя на Тео сверху вниз:       — Да, он бывал невыносим, но я знаю, как слизеринцы его любили. Ты сам мне рассказывал! — Гермиона подалась вперед. — Лорд прислушивается к тебе, Тео. Ты мог бы…              Он поднял руку, останавливая ее тираду. Откинулся на спинку кресла, а его лицо приняло задумчивое выражение.              — Да, я любил Снейпа, — произнес тихо, почти с нежностью. — Он будет… или уже не будет отличным деканом.              Затем его взгляд снова стал жестким.              — Но ты не понимаешь, Гермиона. Я не могу исправить сразу все и причинить всем добро, — он обвел рукой заваленный бумагами стол. — У меня и так слишком много задач. Мы пытаемся изменить ход истории, а ты хочешь, чтобы я занимался карьерным ростом Снейпа?              Он покачал головой.              — Иногда мне кажется, что ты забываешь, где мы находимся и что поставлено на карту.              Гермиона выпрямилась.              — Как раз этим путем я и могу все изменить, Тео, — процедила она сквозь зубы. — А не так, как ты вечно предлагаешь — убить, отравить, подставить. Есть и другие способы влиять на…              Ее взгляд вдруг упал на журнал, лежащий на краю стола. «Вестник зельеварения» гласила обложка, а под заголовком красовалась строчка о грядущей конференции Гильдии Зельеваров.              — Вот где он должен быть, — произнесла Гермиона, резко сменив тему. Это было словно прозрение. — У меня идея.              Не обращая внимания на недоуменный взгляд Тео, она вытащила из своей бисерной сумочки пачку пергаментов, исписанных мелким почерком.              — Что ты делаешь? — спросил Тео, наблюдая, как Гермиона пристраивается сбоку заваленного стола, раздвигая документы, и лихорадочно строчит письмо.              — Отправляю свои наработки по улучшенному костеросту с рябиновым отваром главе Гильдии Зельеваров во Францию, — пробормотала она, не отрываясь от письма. — От имени Снейпа. С жалостливыми словами о том, как он хочет принести пользу людям.              Закончив, она свернула пергамент и привязала его к лапке совы Тео, сидевшей на жердочке у окна. Тео рассмеялся, качая головой.              — Ты думаешь, это так работает? Там места передаются по наследству, Гермиона. Это закрытый клуб для избранных.              Гермиона обернулась, смерив его раздраженным взглядом.              — Я хотя бы пытаюсь, — язвительно бросила она. — А не грею кресло для Темного лорда.              Улыбка мгновенно сползла с лица Тео, уступив место холодной маске.              — Если ты думаешь, что я все это делаю ради собственного удовольствия… — начал Тео. Его голос дрожал от едва сдерживаемого гнева.              Гермиона подняла руку, прерывая его. Она глубоко вздохнула, собираясь с мыслями.              — Извини, — произнесла устало. — Я очень признательна, что ты здесь, рядом со мной. Просто… у нас расходятся взгляды на то, как действовать. Но это не плохо, не так ли? — она попыталась улыбнуться. — Зато мы можем попробовать разные подходы и дополнить друг друга.              Тео смотрел на нее молча, но напряжение с его лица постепенно уходило. Гермиона невольно вспомнила, как он признавался ей в чувствах. Должно быть, ему непросто с ней общаться после того отказа. Но он все равно остается рядом и никак не показывает своего дискомфорта. Она очень надеялась, что он не страдает, но все равно чувствовала себя в такие моменты выяснения отношений ужасно.              — Фенрир мертв, — внезапно произнес Тео, прерывая ее мысли. — А на его самых доверенных оборотней Темный Лорд открыл охоту.              Гермиона моргнула, пытаясь осознать услышанное.              — Что? — она подалась вперед, чуть не врезавшись в стол. — Значит, Волдеморт от него избавился, решив, что он точно предатель?              — Благодаря тебе, Гермиона. А ты еще говоришь, что подставлять — мой стиль, — уколол Тео. — Главаря оборотней больше нет — вот новая реальность.              — И это… хорошо? — неуверенно спросила Гермиона.              Тео задумчиво потер подбородок.              — С одной стороны, Фенрир был жестоким маньяком, убил и покалечил многих. С другой — теперь оборотни остались без лидера, и неизвестно, кто займет его место.              — Но одно понятно, — медленно произнесла Гермиона, — будущее оборотней изменено.              Они обменялись долгими взглядами, осознавая масштаб происходящего. Впервые за долгое время Гермиона почувствовала, что наконец они с Тео снова на одной волне, объединены общей целью.              

***

             Ветер Тинворта раскачивал старый выцветший деревянный указатель, висящий над входом в кафе «Морской бриз», трепал кудри Гермионы. Посеревшие от солнца и соли доски скрипели, словно напевая свою собственную мелодию, которая вплеталась в шум прибоя и крики чаек. Терраса кафе, нависающая над пляжем, казалась островком уюта посреди бескрайнего моря.              Старые деревянные столики, потертые временем и морским воздухом, были расставлены в живописном беспорядке. На каждом красовалась маленькая вазочка с букетиком полевых цветов, чьи яркие лепестки трепетали на ветру. Плетеные стулья с мягкими подушками словно приглашали посетителей расслабиться, никуда не спешить, насладиться видом. Пара пожилых волшебников в углу увлеченно играла в шахматы, а их фигурки время от времени выкрикивали советы неспешным игрокам. За соседним столиком молодая ведьма с копной рыжих волос что-то записывала в блокноте, периодически поглядывая на море, словно черпала вдохновение в его бескрайних просторах.              Чайки кружили над водой, время от времени оглашая окрестности пронзительными криками. Однако Гермиону эти красоты беспокоили мало — она с сосредоточенным видом изучала две карточки, лежащие на столике перед ней. Подняла взгляд на Барти, сидящего напротив. Его каштановые волосы тоже растрепал ветер, придавая ему немного небрежный, но привлекательный вид.              — Благородный синий или болотно-зеленый? — спросила она, приподняв бровь. — В зеленом есть отсылки на травы и зелья, чтоб ты понимал.              Она протянула ему обе карточки. Пергамент был высшего качества, с тонкой, едва заметной текстурой. Чернила мерцали на солнце, создавая впечатление, будто буквы вот-вот оживут и спрыгнут со страницы.              Барти взял карточки, но его взгляд быстро переместился на тарелку с нетронутой рыбой перед Гермионой.              — Ты собираешься есть или продолжишь мучить меня вопросами о цвете бумаги для приглашений? — поддразнил он с легкой усмешкой. Небрежно пожал плечами, возвращая карточки на стол.              — Я бы предпочел крафтовую бумагу, — произнес, берясь за нож и вилку. Жареная рыба на его тарелке аппетитно выставляла золотистый бок.              Гермиона раздраженно выдохнула, откидываясь на спинку плетеного стула. Нервно забарабанила пальцами по столешнице.              — Да, ты прав, это действительно будет красиво и экологично, — признала она неохотно. — И как я сама не подумала? Итак, дальше…              Она потянулась к сумке, выудила оттуда толстую папку. Барти закатил глаза, но промолчал, наблюдая, как Гермиона раскладывает перед собой ворох бумаг, едва умещая их меж тарелками.              — Что скажешь насчет цветов? Лилии слишком банально, но розы кажутся слишком романтичными. Может, нарциссы? Или лучше что-то более экзотическое? — Гермиона говорила быстро, нервно постукивая ручкой по пергаменту. — А символика? Нужно что-то, олицетворяющее единство и силу, но не слишком агрессивное…              Барти прожевал кусочек, прежде чем ответить:              — Полевые цветы, Гермиона, как раз в тему зельеварения. Почему ты не обсуждаешь это с Вальбургой Блэк? Разве не ее прерогатива — цветочки и прочая девичья чепуха?              Гермиона зло дернула плечом:              — У Вальбурги свое ви́дение, которое она проталкивает, не обращая ни на что внимания. А это моя ответственность — провести все идеально. Если бы я слушала ее, на столах бы стояли черные орхидеи, а над ними реяли флаги с девизом дома Блэк.              — Забудь хоть на полчаса и поешь нормально! — Барти кивнул на ее нетронутую тарелку. — Честное слово, ты как к свадьбе готовишься.              — Чур меня! — Гермиона раздраженно выдохнула, но все же потянулась к вилке.              Барти рассмеялся, откидываясь на спинку стула:              — Ты уникальная девушка, Гермиона. С пылом выбираешь даже украшения и еду на фуршет. Сама при этом любишь битвы и опасность, а не семейный уют. Только вот мистер Селвин такому повороту не рад.              Его глаза лукаво блеснули, когда он отправил в рот очередной кусочек белого мяса. Гермиона отвела взгляд, пытаясь скрыть глупую улыбку, появившуюся на ее губах. Опасность? О да, ее жизнь сейчас была полна опасностей, и это будоражило кровь, заставляя сердце биться чаще.              Вчерашний вечер всплыл в памяти, окутанный дымкой нереальности. Записка, которую принесла незнакомая сова, приглашала ее вечером в сад. Почерк, острый и изящный, принадлежал самому Темному Лорду.              Гермиона не знала, чего ожидать. Она кралась за магическим огоньком, что появился, стоило выйти в сад Лестрейнджей с замирающим сердцем. Беседка, укрытая в глубине меж неухоженных кустов, казалась оазисом покоя среди буйства летней зелени. Тинки превзошел себя, накрыв стол белоснежной скатертью и расставив изысканный фарфор с тончайшим золотым ободком. Парящие свечи, словно светлячки, зависли в воздухе, создавая сказочную атмосферу.              Гермиона нервно теребила салфетку на коленях, не веря до конца в реальность происходящего. Волдеморт сидел напротив, и в полутьме его черты казались менее резкими, почти человечными. Его рубиновые глаза блестели, отражая пламя свечей, а тонкие пальцы изящно скользили по ножке бокала с вином цвета темного янтаря. Она не могла отвести от них взгляд.              — Древние руны, — произнес он непривычно бархатистым голосом, — увлекательная наука. Как ты думаешь, Гермиона, можно ли использовать их потенциал в современном зельеварении?              Она на мгновение задумалась, пытаясь сконцентрироваться, чтобы поразмыслить над сложным вопросом.              — Думаю, да, — ответила задумчиво. — Если правильно интегрировать руническую магию в процесс приготовления, можно усилить эффект зелий в разы.              Волдеморт улыбнулся, и эта улыбка, так отличающаяся от привычной саркастичной ухмылки, преобразила его лицо.              — Интересная мысль. Расскажи подробнее.              Их беседа текла легко, перескакивая с темы на тему. Гермиона поймала себя на том, что наслаждается этим интеллектуальным танго. Редко ей удавалось поговорить с человеком умнее себя. Волдеморт был прекрасным и внимательным собеседником, его познания в магии поражали глубиной. С ней наедине, в этой беседке, он словно расслабился, сбросив привычную маску холодного Лорда, которую носил при Пожирателях, даже самых доверенных. И похоже, ему это понравилось.              В какой-то момент их руки случайно встретились, когда оба потянулись за графином. Гермиона почувствовала, как по коже пробежали мурашки от этого мимолетного прикосновения. Волдеморт задержал взгляд на ее лице, и под ним стало жарко.              — Знаешь, — произнес он тихо, наклонившись ближе, — мне нравится твоя прямота. Ты говоришь то, что думаешь, а не то, что я хочу услышать.              Его слова, пропитанные искренностью, которую Гермиона никогда не ожидала от Темного Лорда, заставили сердце забиться чаще. Она почувствовала, как щеки заливает румянец, и была благодарна полумраку, скрывавшему ее смущение.              Волдеморт мягко улыбнулся, и в этот момент он казался почти… человечным. Его рука уже не случайно коснулась ее лежащей на столе ладони и двинулась выше вдоль предплечья. Гермиона ощущала исходящее от нее тепло, то рассылало дрожь по телу. Она поймала себя на мысли, что ей хочется, чтобы этот вечер никогда не заканчивался, чтобы время застыло в этом моменте.              А потом в той же беседке среди парящих свеч она с трудом сдерживала стоны, пока Волдеморт не наложил звуконепроницаемую завесу. Стол был одним движением сдвинут прочь, а ее пальцы судорожно цеплялись за ажурную спинку стула…              — Тебе подлить?              Гермиона моргнула, возвращаясь в реальность. Барти разливал остатки вина по их бокалам. Она надеялась, что он не заметил румянец, окрасивший ее щеки и в настоящем моменте.              — А как твои отношения с отцом? — спросила она, возвращаясь к прежней теме в попытке отвлечься от волнующих воспоминаний.              Барти вздохнул, отложив столовые приборы. Его взгляд затуманился.              — Я стараюсь держаться подальше от Лондона, Министерства и отцовского дома, — произнес он тихо. — Он больше не пытался связаться со мной. — Барти помолчал, затем добавил: — Узнал только, что после боя у Гринграссов он провел ночь в Мунго, но уже выписался. Вроде бы в добром здравии.              Гермиона заметила тоску в его глазах. Она мягко коснулась его руки.              — А как насчет матери? — спросила осторожно.              Лицо Барти смягчилось.              — По ней я тоскую куда больше, — признался он. — Но сову отправить не решаюсь. Боюсь, что отец отследит меня через нее.              Гермиона задумалась на мгновение, затем на губах сама собой заиграла улыбка.              — А что если отправить ей письмо и небольшой подарок через вашего домового эльфа? — предложила она. — Из какого-нибудь безопасного общественного места, конечно, например, из магазина. Ей будет приятно.              Глаза Барти расширились от удивления.              — Мерлин, Гермиона, ты чудо! — воскликнул он. — Как я сам не додумался?              Гермиона улыбнулась, довольная его реакцией. Затем, с озорством ухмыльнувшись, она снова придвинула к себе папку.              — Итак, насчет цветов… — начала, напустив на себя нарочито серьезный вид.              Барти демонстративно закатил глаза, но его улыбка выдавала, что он не так уж и раздражен.              — Ну давай, мучай меня дальше своими приготовлениями, дьяволица, — проворчал добродушно.