Искушение тьмы

      Кафе «У мистера Кекса» кипело жизнью, все столики были заняты, а официанты едва поспевали обслуживать посетителей, беспрестанно сновали в залах. В воздухе смешивались ароматы свежесваренного кофе, выпечки и десертов. Звон посуды и оживленные разговоры создавали уютный гул. Кто-то из гостей читал в одиночестве газету; кто-то беседовал, находясь в компании друзей; кто-то расположился в углу, желая таким образом хоть немного отдалиться от шумной толпы и оказаться в более романтической обстановке. Дети резвились между столиков, а их родители словно пытались всем своим видом сказать: «Мы никогда не планировали пополнение семьи».              Гермиона с удовольствием сделала глоток горячего шоколада и откинулась на мягкую спинку дивана. Весеннее солнышко приятно грело сквозь окно в пол, заставляло щуриться левым глазом. Она радовалась возможности спокойно провести время. Далеко в будущем осталась жизнь, где подобные выходы в свет были невозможны без постоянной оглядки, а не следят ли за ней сейчас враги, и многочисленных защитных амулетов. Теперь та словно покрылась толстым слоем пыли, сдувать которую совершенно не хотелось.              — Мисс Селвин, а ваш отец не будет против, что вы проводите свободное время в моей компании? — язвительно спросил Тео, заставив Гермиону оторваться от созерцания посетителей.              — Он не может быть против того, чего не знает, — усмехнулась она. — Да и думаю, он даже рад, что я выбираюсь куда-то помимо поместья Лестрейнджей.              Вспоминать об отношениях с мистером Селвином у нее не было никакого желания. Каждый их разговор рано или поздно сводился к тому, что ей пора оставить «детские игры» с Пожирателями и сосредоточиться на личной жизни.              — Но я бы посмотрела на его лицо, если бы ты решил заглянуть к нам в гости, — Гермиона невольно улыбнулась, представив реакцию Селвина на появление ненавистного ему полукровки Фишера на пороге дома.              — Боюсь, он испепелит меня взглядом прямо у входной двери, — мрачно пошутил Тео, явно недовольный тем, что кто-то мог запретить ему видеться с подругой.              — Зато Лоис был бы рад знакомству, — возразила Гермиона, желая перевести тему в более приятное русло.              Разговоры о Лоисе, к которому она успела еще сильнее привязаться, вызывали теплые чувства. Каждый его успех наполнял ее гордостью, словно он и впрямь был ей родным младшим братом. Порой казалось, что она слишком увлеклась своей новой ролью, но чувство ответственности за него, возникшее с их первой встречи в этом времени, лишь крепло с каждым днем.              Тео нервно провел рукой по волосам, явно чувствуя себя неуютно от затронутой темы.       — Я бы не хотел видеться с ним, — неохотно признался он.              Гермиона удивленно замерла с поднесенной к губам кружкой, ожидая объяснений.              — Так же, как и с родителями, Гермиона. Для меня это все… — он схватил очередную трюфельную конфету с тарелки и начал легонько разминать ее пальцами. Те тут же окрасились подтаивающим шоколадом, — дико. Я считал и считаю Лоиса своим старшим товарищем, наставником, потому не могу воспринимать его ребенком.              Гермиона понимающе кивнула. Должно быть, видеть близких людей в качестве детей и не иметь возможности общаться с ними на равных давалось Тео тяжело. Но минута откровений осталась позади, а потому он вновь вернул на лицо привычную ухмылку, быстро закинул конфету в рот и сразу же потянулся за следующей. Сладости были его главной слабостью.              — Мне кажется, на сегодня тебе хватит, — Гермиона резко придвинула тарелку к себе и легонько ударила Тео по руке, стоило ему потянуться следом. — Вредно для зубов.              — Сейчас же верните мои конфеты, мисс Селвин, — с угрозой в голосе произнес он, сощурив глаза. Эффект оказался немного подпорчен тем, что следом Тео облизнул пальцы от шоколада. — Не забывайте, что я выше вас по положению.              — Это по какому такому положению? — Гермиона демонстративно насупилась, принимая правила игры. Такие сцены были излюбленной частью их общения, ибо помогали немного разгрузиться и сбросить негативные эмоции.              — По Темно-Лордовскому, — с насмешкой ответил Тео, и в этот момент раздался едва слышный писк.              Гермиона с опаской посмотрела на сумку, где лежал чат-блокнот. Казалось, будто Волдеморт услышал свое имя, произнесенное в шутливой манере, и сразу же захотел наказать наглецов. Не решаясь читать новое сообщение, она подняла глаза на Тео и испугалась уже по-настоящему. Он застыл, переведя взгляд с раскрытого блокнота и уставившись на тарелку с конфетами, и нервно сжимал кожаную обложку.              — Что случилось? — взволнованно спросила она и, не получив ответа, все же вызволила свой блокнот из сумки. Пальцы судорожно перелистнули несколько страниц, где красовались утренние поручения Антонина, и наконец остановились на последней заполненной.              «Р: Не ходите в кафе «У мистера Кекса». В свои фирменные трюфельные конфеты повара стали добавлять любовное зелье, чтобы поднять продажи. Если вы пойдете в одиночестве, то злая участь вас обойдет, но если в паре, то… В общем, рекомендую выбрать другой десерт».              Сообщение прислал Рабастан — зеленая буква «Р» принадлежала ему. Регулус же, как ни странно, предпочитал черные чернила. Гермиона настороженно посмотрела на Тео: по ее скорым подсчетам он съел порядка десяти конфет. И при этом она не имела представления, сколько зелья содержится в каждой и рассчитывали ли повара, что всю тарелку может съесть один человек.              — Ты как? Зелье уже действует?              Тео наконец обратил на нее внимание, скользнул глазами по ее фигуре, на мгновение задержавшись на открытом вырезе платья.              — Не чувствую особых изменений, ты выглядишь в той же степени привлекательно, что и обычно, — вынес вердикт он.              Гермиона закатила глаза — сейчас ей меньше всего хотелось флиртовать.              — Я серьезно спрашиваю. Мне стоит знать, насколько сильно на тебя подействовало зелье и в состоянии ли ты адекватно соображать. Нужно придумать, где достать антидот.              Тео задумчиво посмотрел на нее, а его взгляд стал сосредоточенным и пронизывающе-изучающим. Она поежилась от такого пристального внимания и едва сдержала желание вскочить из-за стола, схватить друга за руку и аппарировать как можно дальше отсюда. Наконец он моргнул и заговорил, в его голосе сквозило легкое недоверие:       — Как-то раз Рабастан обмолвился, что предпочитает устраивать романтические свидания в уединенных местах, дабы избежать лишних сплетен и посторонних глаз. Так с какой стати ему интересоваться, что творится в этом популярном кафе?              Гермиона с облегчением выдохнула — раз Тео пытается выстроить свои фирменные логические цепочки, а не смотрит на нее безумными влюбленными глазами, значит, зелье пока не подействовало в полную силу.              — Наверное, кто-то рассказал ему об этом, — она пожала плечами. — Слухи у нас разлетаются быстрее молний.              Тео хмыкнул и отрицательно покачал головой:       — Даже если бы и так, Рабастан вряд ли стал бы делиться этой информацией с целью предостережения. Скорее наоборот — он бы посоветовал нам это уютное кафе для свидания.              Гермиона задумчиво кивнула — действительно, подобные розыгрыши были в духе Лестрейнджа. Он никогда не упускал возможности посмеяться над чьим-то промахом, особенно если этот промах был его заслугой.              — Хочешь сказать, это очередная его шутка? — она с сомнением посмотрела на Тео. — Но как он мог узнать, что мы сегодня решили заглянуть именно сю…              Фраза оборвалась на полуслове, поскольку взгляд Гермионы зацепился за две знакомые фигуры, которые направлялись прямиком к их столику у окна. Смущенно улыбающийся Барти казался неловким школьником, пойманным на шалости. Рабастан же, напротив, откровенно развлекался происходящим — его губы растягивала довольная усмешка, а темные глаза искрились озорством.              — Не стоит так прожигать меня взглядом, мисс Селвин, — нарочито светским тоном бросил он, оказавшись рядом. — Я лишь деликатно пытался намекнуть, что вам стоит меньше налегать на сладкое, чтобы фигура не поплыла.              Барти, не теряя времени, быстро занял место на диванчике рядом с Тео, на что Рабастан недовольно поджал губы и бросил в его сторону сердитый взгляд. Он явно не хотел сидеть бок о бок с Гермионой — видимо, неприязнь к ней передавалась Лестрейнджам вместе с фамилией.              — Это так-то мои конфеты, — спокойно парировал Тео.              Ответную реплику Рабастана прервал оглушительный писк одновременно прозвучавших четырех чат-блокнотов.              «Б: Фишер, будь так любезен, объясни своим нерадивым подопечным, для каких именно целей полагается использовать этот канал связи!», — гласило сообщение от Беллатрисы.              Гермиона едва успела пробежать глазами строчки, как на странице вырос ответ Тео:              «Т: Дорогая Белла, Рабастан ведь твой родственник. Не проще ли тебе самой провести с ним воспитательную беседу? Хотя, если нет времени, я с радостью помогу — он как раз рядом. Слегка проучу его. Ты ведь не против?».              Рабастан бросил быстрый взгляд на Тео, а усмешка сползла с его лица. Барти, наоборот, прыснул в кулак, явно предвкушая забавное зрелище.              «Б: Не против».              — Вот и славно, — швырнув блокнот и ручку на стол, произнес Тео. Гермиона напряглась, ощутив исходящую от него волну раздражения. Обычно он вел себя сдержанно и спокойно, но сейчас в его голосе явственно слышались стальные нотки.              Рабастан же, казалось, ничуть не смутился. Он лишь откинулся на спинку дивана, сложил руки на груди с вызывающим видом и беспечно заявил:       — Белла снова устраивает истерику на пустом месте.       Гермиона видела, как дернулся уголок губ Тео, прежде чем он заговорил медленно, с расстановкой:       — Она права. Я создавал блокнот не ради развлечений.       — Да ладно, Фишер, — Рабастан демонстративно закатил глаза. — Сегодня выходной день. К тому же я написал всего одно сообщение.       Тео прищурился, резко подался вперед и оперся локтями о стол.       — Нельзя. Использовать. Блокнот. Ради. Развлечений, — он выделил каждое слово. — Что конкретно ты не понял, Лестрейндж? Если продолжишь в том же духе, то тут, — указал на пустую страницу, — от твоего лица может появиться что-нибудь очень и очень интересное. Такое, что разозлит Антонина, например.       Гермиона удивленно распахнула глаза. Она никогда не видела Тео таким — с холодной угрозой в голосе и взглядом, обещающим расправу. Стало понятно, почему он занимает столь влиятельную позицию среди Пожирателей, несмотря на молодость.              Рабастан нервно сглотнул и поерзал на стуле.       — Понял тебя, — буркнул он, отводя взгляд. — Буду оставлять только сухие отчеты вам с Беллой на радость.              — А я рад, что мы заметили вас в этом кафе, когда проходили мимо, — Барти попробовал разрядить напряженное молчание. — Здесь уютненько, а я бы не отказался от чашки кофе — домовики в поместье Лестрейнджей готовят его отвратно. Извини, Рабастан. Не лучше, чем убираются. С круассаном, или, может, что-то другое посоветуешь, Гермиона?              — Возьми трюфели, — хмыкнула она, пока Рабастан ворчал на друга. — Говорят, в них просто влюбляешься.              Барти придвинул к себе меню — почему-то трюфелей он не захотел.              — Кстати, видели свежий «Пророк»? — усмехнулся, взглянув на Гермиону поверх картонки. — Могли бы и написать пару строк о недавнем происшествии, — он сделал многозначительный жест в воздухе.       — Да, тогда было бы что людям почитать лет через двадцать, — едко заметила Гермиона и обменялась с Тео понимающими взглядами. Очень уж им не хватало достоверных сведений об этом времени и происшествиях в нем, когда они изучали информацию и пытались составить хоть какой-то план.              — Через лет двадцать? О чем ты вообще? Я сейчас хочу почитать о нашей победе, — Барти надул губы, словно ребенок, у которого из-под носа забрали долгожданную игрушку.              — Ты хочешь, чтобы они… — Тео указал пальцем вверх, явно намекая на власти и Министерство, — написали о том, что не справились с охраной… — он тоже многозначительно махнул рукой, обводя очертания кареты и невольно повторяя недавний жест Барти. — Представь, насколько рухнет их репутация после такой новости. Я и так даже не хочу думать, как сейчас отдел Международного Сотрудничества улаживает этот скандал.              — С этой стороны я не смотрел, — протянул Барти. — Но вы только представьте…              Пока Барти с горящими глазами вдохновенно вещал о ширящемся влиянии их организации, Гермиона обернулась и подняла руку, чтобы привлечь внимание официантки, которая взмахами палочки собирала с соседнего стола грязную посуду. Но ее ладонь зависла в воздухе, когда позади стопки из десертных тарелок, увенчанной фарфоровым чайником, она разглядела знакомый силуэт. Казалось, из прошлой жизни, так давно она не видела это строгое черное пальто, этот округлый фетровый котелок. У входа замер Бартемиус Крауч-старший.              Гермиону бросило в дрожь, словно она увидела призрака. Нет — окатило холодной водой из озера, в котором ее запрятали во время Турнира Трех Волшебников. Слишком явно она помнила шевеление этих усов-щеточек, когда Крауч-старший зачитывал правила перед студентами Хогвартса. И слишком явно помнила испуг и какую-то обреченность в глазах Гарри, когда тот рассказывал, как нашел тело в лесу. Тело человека, как позже выяснилось, убитого собственным сыном.              Сейчас же Крауч выглядел вполне живым и явно недовольным. Его глаза, быстро пробежавшись по их столику, впились в Барти, который ни о чем не подозревал. Он широким шагом двинулся к ним. Гермиона резко развернулась назад и пнула Барти под столом. Но предупреждения он не понял, только нахмурил брови и отдернул руку, потянувшуюся было в запале к тарелочке с конфетами.       — Барти, — раздался холодный голос позади, и Гермиона вцепилась в сиденье диванчика обеими руками.              Хотелось даже втянуть голову в плечи. Доркас Медоуз, побывав в поместье Лестрейнджей, прекрасно знала об истинной лояльности сына главы ДМП. Более того, именно он пленил ее, сражался с ней. Наверняка она тут же передала эту информацию старшему Краучу и всему Ордену. Теперь до Гермионы наконец дошло, почему она так часто видит Барти в поместье Лестрейнджей в последнее время — наверняка он даже не стал собирать вещи в родительском доме, а сразу спрятался у друга.       — Отец, — безэмоционально ответил Барти и поднял взгляд на возвышающуюся за спиной Гермионы фигуру. Весь недавний задор и воодушевление моментально слетели с его лица, превращая в восковую маску.              — Нам нужно поговорить, — Крауч сделал скупой жест, будто предлагал сыну отойти в более уединенное место.              — Нам не о чем разговаривать, — Барти упрямо качнул головой и поджал губы.              — То есть ты пропадешь из дома без единого слова и считаешь, что нам нечего обсудить? — голос Крауча звучал сухо и мерно, как тиканье часов.              — Ты давно хотел, чтобы я начал самостоятельную жизнь, — Барти деланно беззаботно пожал плечами. — Так в чем проблема? Разве я не исполнил твою мечту?              — Я представлял себе это несколько иначе. Я не думал, что ты свяжешься с…              Его глаза презрительно обошли сидящих за столом. Барти, чьи пальцы начали едва заметно дрожать, внезапно отшвырнул от себя картонку меню — та стукнулась в пустую чашку Гермионы и чуть не опрокинула ее. Тео положил руку ему на плечо и крепко сжал, дабы остудить его эмоции. Очевидно, отношения между отцом и сыном были столь напряженными, что малейшая искра могла привести к взрыву. Барти всегда казался нарочито-веселым, беззаботным, но сейчас Гермиона явственно понимала, что то было, лишь когда он расслаблялся в приятной компании. Оказывается, довести его до срыва было не так уж сложно.              — Прости, что не оправдал твоих ожиданий. Ты это хотел услышать? — сквозь стиснутые зубы процедил он, впрочем, несколько успокоившись от поддержки Тео. — Это же единственная фраза, которую мне стоит произносить вслух.              — Поговорим с тобой позже. — Крауч обвел взглядом кафе. При всех этих людях ему явно не хотелось устраивать некрасивую сцену — на него и так уже посматривали, кто-то, узнав, поднял руку в приветствии. А Барти же не горел желанием оказаться с ним наедине.              — Если я захочу, — бросил он неприязненно, когда его отец развернулся и двинулся на выход. Если Крауч и услышал фразу, то оборачиваться не стал.              На несколько секунд их компания погрузилась в неуютное молчание. Гермиона не знала, что сказать, и покручивала пальцами пустую чашку. Тео изучал взглядом оставшиеся конфеты. К столику подошла официантка и достала блокнотик, чтобы записать заказ, но тут Барти поднялся на ноги.              — Что-то у меня испортился аппетит.              Обогнув девушку, он двинулся на выход. Гермиона только взглянула в окно и убедилась, что старшего Крауча след уже простыл, затем повернулась к Тео.              — Ты его так отпустишь? — недовольно спросила она.              — Посмотри на них, — Тео указал на тарелку с конфетами. — Такие грустные и одинокие. Я не собираюсь бросать их в беде.              — Тео… — она вложила в голос все доступное возмущение его эгоизмом и черствостью к эмоциям окружающих. Если те не были посыпаны шоколадной пудрой.              — С ним ничего не случится, Гермиона, — резко оборвал ее Тео, увидев, что она уже собирается произнести обличительную речь. — Отправится в тренировочный зал, пошвыряется заклятиями и успокоится.              Гермиона бросила на него гневный взгляд, нащупала лежащую рядом бездонную сумочку и пошла вслед за Барти, спина которого как раз мелькнула в дверях.              — Женщины… — раздался позади картинный вздох Рабастана.              — Барти! — Гермиона поняла, что ей не угнаться за удаляющейся размашистым шагом фигурой, и окликнула его.              Он не обернулся на свое имя, однако остановился. Она чувствовала волны раздражения, что исходили от его чересчур прямой спины, обтянутой белой рубашкой.              — Я не в настроении для бесед сейчас, Гермиона, — бросил он, когда она догнала его.              — Ты куда хочешь пойти? — обошла его и заглянула в лицо. Между нахмуренных бровей залегла складка, а взгляд смотрел куда-то сквозь людей, снующих вокруг по своим делам.              — Подальше отсюда. Без разницы.              — Можно с тобой?              Барти сфокусировал на ней взгляд, а в том мелькнуло недоумение. Несколько секунд он смотрел на нее с сомнением, но в итоге молча протянул ладонь. Гермиона ухватилась за ту, приготовившись к аппарации.              Барти перенес их за город, к небольшой речушке, где царили тишина и покой. Солнце медленно клонилось к закату, окрашивая водную рябь в теплые красно-оранжевые тона. У самой кромки воды лежало толстое бревно, на которое Барти и опустился, жестом предложив Гермионе присоединиться. Очевидно, это место было ему хорошо знакомо. Она села рядом и некоторое время молча любовалась игрой солнечных бликов на воде. Барти, казалось, потихоньку успокаивался от тишины и умиротворения этого уединенного уголка.              — Это твое любимое место, да? — тихо спросила Гермиона.              Барти кивнул, не отрывая взгляда от реки:       — Здесь я могу побыть наедине с собой. Подумать. Успокоиться. Наткнулся, когда бродил бесцельно по лесу после очередного скандала.              Гермиона понимающе кивнула. Ей тоже часто нужно было уединение, чтобы привести мысли в порядок. И это место, похоже, идеально подходило. Барти достал из кармана пачку сигарет и сунул одну в рот, прикурил от палочки. Гермиона удивленно посмотрела на него — она и не подозревала, что он курит.              — Я начал недавно, — пояснил Барти, заметив ее взгляд. Он глубоко затянулся и медленно выпустил струю дыма. — Это помогает расслабиться и успокоить нервы.       — Антонин, наверное, приобщил? — спросила Гермиона, не скрывая критические нотки в голосе. Портить такую девственную природу ядовитыми испарениями горящих смол казалось варварством.       Барти криво усмехнулся в ответ:       — Он со своей вечной сигаретой. Да, это от него перенял.       Он протянул пачку Гермионе, но та отрицательно покачала головой:       — Нет, спасибо. Я не курю.       Барти пожал плечами и сделал еще одну затяжку. Несколько минут они просто сидели молча, глядя на тихо плывущую воду. Гермиона аккуратно коснулась руки Барти, привлекая его внимание.       — Я тебя в какой-то степени понимаю, — мягко произнесла она, возвращая разговор в прежнее русло. — И у меня непростые отношения с отцом.       — Твой отец тоже против Темного Лорда? — саркастично хмыкнул Барти.       — Очень смешно. Он тоже хочет, чтобы я бросила все это, — Гермиона неопределенно махнула рукой, имея в виду их деятельность с Пожирателями. — А мое желание завоевать признание Лорда и его сторонников он считает глупыми юношескими мечтами.       На лице Барти проступило удивление, он вопросительно приподнял бровь, ожидая пояснений, и Гермиона продолжила:       — Считает, что я должна сосредоточиться на поиске хорошей партии для замужества. И желательно того, кто признание Лорда уже завоевал. А я для выполнения этой задачи ничего не делаю.       — Я бы так не сказал, — неожиданно усмехнулся Барти и достал следующую сигарету.       Гермиона непонимающе нахмурилась, услышав его фразу. Она предположила, что он, наверное, имеет в виду ее близость с Тео, но решила не развивать эту тему. Воцарилось неловкое молчание. Барти отвернулся и сделал еще одну затяжку, выпуская струйку дыма по ветру, чтобы не попало на Гермиону.       — И мистер Селвин тебя постоянно критикует? — после паузы спросил он, явно желая сменить тему разговора со своих личных проблем.       — Да, — кивнула Гермиона. — Он хочет, чтобы я во всем соответствовала его представлениям об идеальной дочери. А я не всегда в эти представления попадаю.       Барти понимающе хмыкнул.       — В таком случае у нас действительно есть что-то общее, — констатировал он.       Какое-то время они наслаждались тишиной и щебетанием птиц, которые прятались в ветках где-то над головой. Барти докурил последнюю сигарету и с отчетливой злостью припечатал фильтр к земле.       — На самом деле мне не нужна поддержка отца, — внезапно резко бросил он, словно пытаясь убедить в этом больше самого себя.       Его пальцы нервно комкали пустую пачку из-под сигарет. Гермиона чувствовала — за грубоватостью и бравадой он пытается скрыть истинные эмоции. Она осторожно накрыла его руку своей ладонью.       — Хотя политическая поддержка отца наверняка пригодилась бы Темному Лорду, но этого никогда не случится, — продолжил Барти, горько усмехнувшись. Он бездумно разглядывал ее пальцы поверх своей руки. — Мне достаточно того, что Темный Лорд признает мой талант и готов поддержать меня, если это понадобится. Я уверен, он не останется в стороне, когда мне будет необходима помощь. А мнение других для меня ничего не значит.       Гермиона задумалась, стоит ли ей задавать следующий вопрос, но все же рискнула:       — Даже мнение Тео? Или Антонина?       — Это все второстепенно, Гермиона. Я уважаю Фишера и Долохова… — Барти неловко поежился и бросил на нее быстрый взгляд, вытягивая руку из захвата, — и всех остальных. Признаю, что некоторые из них стоят столь близко к Темному Лорду не просто так. Но я уверен, что смогу обойти их всех. Я докажу милорду, что способен на большее.       — Отличный план, — осторожно произнесла Гермиона, не зная, как еще это прокомментировать. Она нисколько не сомневалась в фанатизме Барти и в его преданности той фигуре, которой он старался заменить отцовскую.       — Слишком пафосно, да? — Барти рассмеялся, заметив ее реакцию. Он явно немного успокоился, высказав наболевшее.       Гермиона улыбнулась в ответ — несмотря на причины и его истинные цели, она все же искренне восхищалась его энтузиазмом и целеустремленностью. Пусть те иногда и казались чрезмерными, но чем-то вдохновляли.       — Ладно, это все забавно, конечно, но у меня есть к тебе предложение, — внезапно серьезно произнес Барти. Гермиона вопросительно посмотрела на него, ожидая дальнейших слов.       — У меня намечается одно задание, — довольно сообщил он. — Перекуры с Долоховым иногда приносят плоды.       Барти подмигнул ей и театрально развел руками, нагнетая интригу. Гермиона заинтересованно наклонилась вперед, подыгрывая.       — И что за суперсекретное задание он тебе поручил?       — Это не так важно сейчас, — отмахнулся Барти. — Главное, что для его выполнения мне нужно пойти на один официальный прием. И я хотел бы, чтобы ты пошла со мной.       — Просишь прикрыть тебе спину? — тут же насторожилась Гермиона. — Намечается что-то серьезное?       Барти рассмеялся и шутливо склонил голову:       — Или мне просто хочется, чтобы все позавидовали, какой красавицей я обзавелся.       Он отбросил в сторону пустую пачку из-под сигарет. Та вспыхнула в воздухе и превратилась в струйку пепла, которую тут же подхватил ветер. Гермиона показательно закатила глаза, но внутри все равно была польщена его комплиментом. Предложение Барти выглядело интересным, можно заодно расширить свой круг знакомств. К тому же она не прочь была помочь ему — в конце концов, ей требуется держать руку на пульсе Пожирательских дел, а как иначе это сделать, если не погрузившись в них с головой? Только бы не утонуть.