Искушение тьмы

      Гермиона сидела за маленьким столиком уличного кафе, неспешно потягивая ароматный эрл грей из увесистой керамической чашки. Бергамот дразнил нос своей свежестью, одновременно оставляя солнечное послевкусие цитруса на языке. На улице еще стояла прохлада раннего апрельского утра, и официант предусмотрительно предложил ей вязаный клетчатый плед, но Гермиона вежливо отказалась. Она не стала говорить вслух, что согревающие чары справляются гораздо лучше.              Она с удовольствием вдыхала свежий воздух, наслаждаясь тишиной утра, неожиданной в самом центре Лондона. Рядом раскинул свои могучие ветви старый дуб, еще не покрытый густой листвой. Сквозь голые сучья пробивались лучи восходящего солнца, окрашивая все вокруг в пастельные тона.              За соседними столиками уже собрались посетители, которые шуршали маггловскими утренними газетами вроде «Дейли Мейл». Здесь, вне волшебного мира, было тихо и уютно — это место казалось островком спокойствия посреди бушующего океана войны, в который она окунулась. Войны, которая была не видна с первого взгляда.              Гермиона нашла взглядом худощавую фигуру, застывшую вдалеке у небольшого пруда — юноша чуть младше нее кормил уток. Его взгляд периодически скользил к кафе, в котором она сидела, но делал это ненавязчиво, не афишируя излишнего интереса. Регулус Блэк, младший брат Сириуса, был хоть и молодым Пожирателем, но весьма сообразительным. Гермионе он запомнился лишь как трагический образ человека, который набрался смелости пойти против Волдеморта ради своих идеалов. Чтобы уничтожить один из крестражей, он пожертвовал собой в пещере, полной инферналов, в ее версии реальности.              Сейчас же он был перед ее глазами вполне живым, молодым и временами безбашенным. Волнистые темные волосы чуть прикрывали уши и спадали на лоб Регулуса, придавая ему слегка рассеянный и мечтательный вид. Особенно в такие моменты как сейчас, когда его серые глаза скользили по поверхности пруда, наблюдая за рассекающими ее утками. Невысокий рост и худощавое телосложение делали Регулуса похожим на старшеклассника, хотя на самом деле ему было уже девятнадцать.              Когда он находился в компании друзей — Барти и Рабастана, — их общение было наполнено взаимными подколами и смехом. Но стоило Регулусу отбиться от стаи и оказаться одному, как он словно гас, а привычно благородный разворот плеч, казавшийся временами нарочитым, съеживался. Сейчас на его лице застыло нейтральное выражение, словно он размышлял о чем-то важном, но при этом старательно прятал свои мысли. Регулус бросал хлебные крошки в воду, и стайка уток с громкими криками наперегонки бросалась ловить лакомство. Гермиона искренне надеялась, что в этой версии реальности судьба Регулуса сложится иначе, что он сможет найти в себе силы порвать с Пожирателями Смерти, которые явно тянут его на дно. Что она своими действиями изменит его путь, и тот не приведет к ужасному финалу.              На противоположной стороне улицы топтался Барти Крауч, который уже около получаса с любопытством разглядывал витрину магазинчика сувениров. Это была типичная лавка, торгующая всякой всячиной для туристов — кружками с достопримечательностями, футболками с принтами, красными брелоками в виде телефонных будок и прочей мишурой. Барти рассматривал все эти незнакомые ему предметы маггловского быта, которые явно выглядели в глазах волшебника забавно и нелепо.              Он то хмурил брови, глядя на очередную безделушку, то усмехался и морщил нос. Будто пытался представить, зачем магглам все эти странные вещи, вроде бархатных подушек с изображением королевы или фарфоровых чайников в виде двухэтажного автобуса. Гермиона тихо посмеивалась, глядя на его искреннее недоумение перед банальной сувенирной продукцией — раньше она бы никогда не подумала, что в Пожирателе может быть столько искренности. Вдалеке от гнета отца Барти казался очень живым, а энергия всегда била из него через край — впрочем, иногда по головам окружающим.              Гермиона бросила быстрый взгляд на маггла, сидящего за соседним столиком. Она выбрала такое место, чтобы прекрасно видеть объект своего наблюдения, но при этом оставаться вне его поля зрения. Мужчина был средних лет, в деловом костюме. Закончив с английским завтраком, он аккуратно промокнул губы бумажной салфеткой, стирая жир колбасок, и придвинул к себе чашку кофе.              Гермиона достала из сумочки зачарованный блокнот и записала перьевой ручкой:       «9:45 — объект заканчивает завтрак, как обычно».              Слева от ее записи сама собой появилась буква «Г» — ее инициал. Гермиона порадовалась про себя, что не выбрала для прикрытия другое имя — волшебный блокнот сдал бы ее с особым цинизмом. Хотя она с детства крутилась в магическом мире, но до сих пор не могла привыкнуть ко всем его возможностям. Не доверять волшебным предметам и оглядываться на их возможности при планировании действий — это, пожалуй, можно было впитать лишь с чистокровным материнским молоком.              Она скользнула взглядом выше по бумаге, на другие записи, все сделанные разными почерками. Над ее строчкой аккуратные буквы с легким левым наклоном гласили: «Б: 9:07 — объект появился на Бейкер стрит. Гермиона, твоя очередь».              Гермиона мысленно похвалила изобретателя блокнота, некого Фишера — на удивление, среди Пожирателей встречались талантливые умы. На ее блокноте, как и на других его копиях, лежала какая-то разновидность Протеевых чар, благодаря чему записи, сделанные в любом из них, моментально дублировались в остальных. Пожиратели могли оперативно координировать свои действия, не привлекая излишнего внимания. Впрочем, зачастую в блокноте оставляли шутки или карикатуры друг на друга, а следом появлялась гневная запись острым почерком Беллатрисы в попытке приструнить балагуров.              После битвы в Косом переулке Гермиона заикнулась в разговоре с Барти о своем желании помочь «правому делу чистокровных». Он похлопотал за нее, перед кем точно — она не знала, и Гермиону приняли в качестве новичка, на низшую ступень Пожирательской иерархии. Про себя она с усмешкой называла это «стажировкой».              Пока ей доверяли лишь простые задания, не посвящая в истинные цели. Нужно было еще завоевать доверие Пожирателей, чтобы приблизиться к их внутреннему кругу. И сейчас ее заваливали какими-то бесполезными мелочами, вроде доставки не очень важных бумаг, которые, однако, не хочется доверять совам, или наблюдения в составе группы, как сейчас. Наверняка все считали, что богатая дочка Селвина просто таким образом развлекается, устав маяться от безделья в своем особняке.              Новоприобретенный отец отнесся к ее энтузиазму с опаской, но гораздо меньшей, чем она от него ожидала. Препятствовать не стал, а когда она за вечерним чаем рассказывала какие-то произошедшие за день забавные истории, даже выражал осторожный оптимизм от факта, что она нашла себе друзей в Англии. Знал бы он, как Гермиона на самом деле относилась к своим «друзьям».              Вчера ее отправили передать пакет документов. Когда Гермиона увидела адресата прямо перед собой — это оказался Яксли, — по ее спине пробежала дрожь. Она могла лишь смотреть на черную перчатку, которая сжала коричневый конверт. Гермиона хорошо помнила этого человека по событиям в Министерстве Магии в ее времени — он едва не поймал ее с Гарри и Роном во время охоты за медальоном-крестражем, раскрыл их убежище, из-за чего пришлось спешно покидать дом на площади Гриммо. Хотя сейчас Яксли был гораздо моложе, его цепкий взгляд и недоверчивое отношение к людям ничуть не изменились. Даже спустя годы встреча с ним вызывала тревогу, и его холодная вежливость по отношению к новенькой Пожирательнице не могла этого изменить.              Волдеморта она за все это время, прошедшее с битвы в Косом переулке, ни разу не видела, что вызывало раздражение и беспокойство. Даже оказавшись среди Пожирателей и познакомившись с ним лично, она, казалось, не сблизилась с его мрачной фигурой ни на шаг. Глубоко внутри она чувствовала облегчение из-за того, что ей не приходится выдерживать его пронзительный взгляд, вспарывающий кожу острыми гранями рубина, однако… Время утекало, а ей нужно было двигаться вперед. Но пока что она ступала на ощупь в вязкой тьме.              Она попыталась отринуть лишние мысли и сконцентрироваться на текущей задаче. Гермионе было любопытно, зачем Пожирателям понадобился с виду обычный маггл, за которым они следили, сменяя друг друга, вот уже несколько дней. Он был хозяином небольшой лавки музыкальных инструментов в Сохо, в его облике и поведении она не нашла ничего примечательного. Однако цели никто ей не озвучивал. Сама Гермиона излишне не любопытничала — понимала, что ее положение пока шаткое, а для остальных она по большей части незнакомка.              Перед лицом внезапно возник пышный букет необычных фиолетовых роз. Она удивленно подняла глаза от блокнота, который сверлила взглядом вот уже несколько минут, только чтобы увидеть перед собой Барти Крауча. Тот стоял, ехидно улыбаясь, и держал букет в вытянутой руке.              — Привет, красотка! — подмигнул Барти. — Не меня ждешь?              — Что ты тут делаешь? — прошипела Гермиона сквозь зубы, озираясь по сторонам. Маггл, бросив на них незаинтересованный взгляд, вернулся к кофе.              — Да заскучал я там, разглядывая витрины, — Барти плюхнулся на стул напротив нее. Букет, явно только что наколдованный, приземлился перед ним, едва не попав в ее чашку. — Когда чуть было не купил себе дурацкий шарфик с Биг Беном, решил, что пора прерваться. Можем притвориться, что это свидание!              Он расплылся в лукавой улыбке.              — Неплохо ты вжилась в роль магглы, между прочим! Впечатляет.              Гермиона скривилась, сделав вид, что комплимент для нее сомнительный.              — Спасибо, это несложно, если не привлекать лишнего внимания, — намекнула она.              Объект их наблюдения тем временем встал из-за столика и направился к выходу с террасы кафе. Барти достал свой блокнот и чиркнул: «9:51 — покидает кафе», такая же надпись возникла у Гермионы прямо под пальцами. Она сняла бездонную сумочку со спинки стула и сунула свой блокнот туда, поверх кипы других полезных вещей.              Барти тоже собирался подняться, как вдруг к их столику подошла Беллатриса. На ней был строгий черный маггловский плащ поверх брючного костюма, волосы небрежно забраны наверх — в таком виде она смотрелась крайне непривычно, словно деловая леди из ближайшего офиса. Села, даже не озаботившись изобразить приветствие.              — Надеюсь, я вам не мешаю? — поинтересовалась едко.              — Да ладно тебе, Белла, не нужно устраивать сцену ревности! — пошутил Барти, закатив глаза. — Мы просто мило завтракаем с коллегой, правда, Гермиона?              — Хватит нести чепуху, — рявкнула Беллатриса, обрывая его. — Мы здесь не для этого.              — Конечно, — вежливо кивнула Гермиона, хотя ей было неловко от этой ситуации и подобных намеков. Осторожным взмахом палочки под столом наложила вокруг них заглушающие чары. — Я как раз говорила Барти, что пора возвращаться к наблюдению.              — Меня уже тошнит от наблюдения за этим ничтожеством! — выплюнула Беллатриса. Раздраженно оттолкнула подальше от себя чашку Гермионы с недопитым чаем. — Его распорядок мне осточертел, я могу повторить эти записи в блокноте наизусть — просыпается, завтракает в кафе, открывает магазин, закрывает магазин. Это просто жалкий, скучный маггл. Давайте уже наконец перейдем к делу и захватим его!              — Погоди, — забеспокоился Барти. — Фишер еще в отъезде, вернется только завтра. Да и Антонин занят до вечера. Может, лучше подождать их?              — И что? — фыркнула Беллатриса. — Думаешь, мы втроем не справимся с каким-то ничтожным магглом? Я все продумала, сейчас самое время действовать.              Гермиона заметила, что Беллатриса не включила ее в это «мы», явно считая лишь обузой.              — У меня есть план, — продолжала та. — Сейчас этот тип пойдет открывать свой дурацкий магазинчик. На улице пока не много народа, да и его продавщица приходит позже. Конечно, эти магглы не стали бы для нас помехой, но Темный Лорд велел действовать тихо, не привлекать внимания. Так что сейчас самое время нанести удар и побыстрей выполнить задачу.              Понятно, что Беллатриса стремится реабилитироваться после провала в Косом переулке и провести эту операцию в одиночку. Хочет доказать, что способна все контролировать сама. Но Гермиона отметила, что это хороший шанс и для нее проявить себя. Барти уже относился к ней довольно дружелюбно. Если она поможет им, это сблизит ее с Пожирателями и позволит напроситься на более серьезные дела.              — Я считаю, вы правы, — заявила Гермиона, стараясь говорить уверенно и не обращать внимания на Барти, который вопросительно поднял бровь. — Я тоже могу помочь. Вместе, вчетвером, мы точно справимся.              Беллатриса посмотрела на нее с сомнением, явно не впечатленная.              — Ладно, идешь с нами, — коротко бросила она, скривив губы, подчеркнутые винной помадой. Похоже, перспектива дополнительной помощи была ей по душе, пусть она и скрывала это. — Постоишь у двери, проследишь, чтобы никто из грязных магглов не сунулся. Хоть на это ты сгодишься?              — Отлично, как скажете, — Гермиона лишь индифферентно пожала плечами.              — А мы тем временем пакуем маггла и забираем с собой, как велено, — продолжила Беллатриса. Барти поджал губы, но спорить дальше не стал, лишь нервно забарабанил пальцами по своему блокноту.              Беллатриса обернулась, пытаясь взглядом найти Регулуса. Тот застыл у кромки пруда, задумчиво глядя сквозь водную поверхность. Легкий жест ее палочки, и из рук Регулуса, который отвлекся от наблюдения, выпала уже изрядно ощипанная булка. Он удивленно огляделся по сторонам, пытаясь понять, что произошло. Заметил их компанию за столиком кафе, подошел ближе.              — Что случилось? — спросил озадаченно. — Почему вы здесь собрались и где объект?              — Это ты нам скажи, — строго посмотрела на него Беллатриса. — Ты же тоже должен был следить за ним.              — А, точно, — немного смутился Регулус. — Ну, судя по времени, он открывает свою лавку. Достает ключи, чтобы войти.              — Хорошо, быстро сообразил, как выкрутиться, — одобрительно кивнула Беллатриса. В ее тоне проскользнула нежность по отношению к кузену, хотя она и старалась ее скрыть за нарочитой строгостью. — Пошли скорее, нужно успеть в этот интервал. И чтобы больше не отвлекался по пустякам!              Регулус вздохнул, но поспешил за ней следом. Вчетвером они быстрым шагом направились к небольшой лавке музыкальных инструментов, которую должен был открыть их объект. Перед последним поворотом на ходу надели маски Пожирателей Смерти — похожие на череп с пустыми глазницами. Гермиона до сих пор каждый раз внутренне содрогалась при виде них, хотя теперь носила такую же сама. Казалось, маска была способна превратить ее в безликую слугу тьмы, готовую выполнить любой приказ.              В небольшом переулке их встретила табличка «Открыто, добро пожаловать». Беллатриса усмехнулась надписи, выгравированной на дереве, и потянула ручку на себя. Дверь лавки с легким скрипом приоткрылась, звякнул колокольчик. В полумраке небольшого помещения громоздились ряды старинных музыкальных инструментов: скрипки, виолончели, арфы — все это застыло в ожидании того, чтобы заполнить пространство прекрасной музыкой. Но сегодня мелодия здесь прозвучит иная. Белла, Барти и Регулус бесшумными тенями скользнули внутрь.              Гермиона осталась снаружи, с тревогой прислушиваясь к доносящимся из помещения звукам. Она аккуратно наложила магглоотталкивающие чары, чтобы никто посторонний не приближался к лавке. И вовремя — изнутри раздался грохот и звон бьющегося стекла. Низкий звук удара по струнам. Видимо, Пожиратели принялись за дело, а маггл оказал сопротивление.              Какой-то противный червячок точил сердце, пока Гермиона слушала треск дерева и печальный гул умирающей виолончели. Ей было жаль этого маггла, который ничего не может противопоставить волшебникам. Его жизнь под угрозой только потому, что он оказался косвенно втянут в войну с Волдемортом. Сколько еще ни в чем не повинных людей пострадает, пока эта бессмысленная бойня не закончится? И как же ее закончить?              Вдруг раздался характерный треск аппарации. Гермиона резко обернулась, вскидывая палочку, и увидела три фигуры, возникшие из ниоткуда. В центре высокая темнокожая брюнетка с хищным разрезом темных глаз, ее длинные черные косички взметнулись от резкого перемещения. Гермиона узнала Доркас Медоуз. По бокам от нее возвышались похожие как две капли воды мужчины — рыжеволосые, веснушчатые, одинаково решительно сжимали в руках палочки. Братья Прюэтт — отличные боевые маги и члены Ордена Феникса.              От неожиданности ноги Гермионы на мгновение примерзли к земле. Однако она быстро пришла в себя. Направила палочку на витрину лавки и крикнула: «Бомбарда!» — в первую очередь подать сигнал Пожирателям о появлении Орденцев. Мощный взрыв на секунду оглушил, разбросал осколки стекла в разные стороны. Пожалуй, должно ненавязчиво предупредить ее напарников о грозящей опасности. Прюэтт взметнул мантией, прикрывая Доркас от летящего стекла, но та не обратила на него особого внимания и кинулась в бой.              Гермиона едва успевала уворачиваться от вспышек разноцветных заклятий, блокировать их, и те с силой ударялись в стены домов по обе стороны узкого переулка. Воздух вокруг дрожал и искрился от магической энергии. Доркас Медоуз атаковала безжалостно и быстро; ее движения были плавными, как у хищницы, загоняющей добычу. Она обрушила на Гермиону серию режущих проклятий, и та едва успевала отражать их щитами.              Один из братьев Прюэтт метнул в нее огненный шар, и Гермиона упала на колени, вскинув щит над головой. Проклятие взорвалось сверху, едва не опалив волосы. Она почувствовала жар, обдавший лицо, а ярко-оранжевое пламя на миг ослепило. Гермиона поспешно вскочила на ноги, и резкая боль пронзила колено — осколок стекла впился сквозь ткань брюк. Теплая кровь потекла по икре.              Гермиона из последних сил держала щит от непрекращающегося града атак, ее рука, сжимающая палочку, уже дрожала от напряжения. Она понимала, что долго не выстоит против троих бойцов. Единственная надежда — что Пожиратели закончат с магглом и придут на помощь. Если только они не решат сбежать, бросив ее одну против врагов.              Синяя вспышка мелькнула где-то снизу — один из лучей попал в осколок стекла у ее ног и отразился под неестественным углом. Гермиона не успела среагировать, как проклятие внезапно ударило ее в шею. Режущее рассекло кожу, и кровь хлынула, выплескиваясь толчками. Гермиона инстинктивно схватилась за горло, еще до конца не осознав, что произошло. Этого она совсем не ожидала.              Ноги подвели, и Гермиона привалилась к холодной стене, а палочка выскользнула из ослабевшей руки и откатилась в сторону. Она прижала ладонью рану, но под пальцами все равно сочилось липкое, горячее. Увидев, что она обезврежена, Орденцы бросились мимо нее в лавку. Прюэтт в спешке наступил на ее палочку, даже не заметив, и та хрустнула, переломилась пополам.              Гермиона проследила за ее гибелью отчаянным взглядом. В голове пронеслась единственная мысль: «Я тоже умираю». Она в ужасе уставилась на руку, испачканную собственной кровью, а паника накрыла с головой, вытеснив все остальные чувства. Нет! Она не могла сдаться, у нее есть важная миссия.              Отчаянно сунула вторую руку в бездонную сумочку, лихорадочно зашарила в поисках пузырька с целебным экстрактом бадьяна. Гермиона чувствовала, как жизнь утекает из нее вместе с кровью, и ладонь, которой она пытается закрыть рану, ничуть этому не мешает. Страх и горечь от того, что все оборвется так глупо, сжали сердце многотонным прессом. Под пальцы попадалось что угодно — книги, одежда, — но только не гладкое стекло. Без палочки она не могла ни призвать зелье манящими чарами, ни наложить исцеляющее заклятие.              Она буквально чувствовала, как с каждым ударом сердца из нее уходят силы, пальцы дрожали и слабели. Как глупо все вышло! Рука выскользнула из сумочки, та упала к ногам, а Гермиона медленно сползла по каменной стене и села прямо на брусчатку. Влага уже пропитала свитер. Она понимала, что вот-вот потеряет сознание. Сорвала маску, чтобы стало хоть немного легче дышать. Хотелось закричать от бессильной злости. Неужели все закончится так бесславно?              На фоне слышался грохот, виднелись вспышки заклятий за ощерившейся осколками витриной — Пожиратели вступили в ожесточенный бой с Орденцами внутри лавки. Но звуки постепенно становились все тише и отдаленнее, сливались в единый гул.              В замутненное сознание ворвался топот, и из переулка выбежали еще трое Пожирателей Смерти. Двое из них тут же ринулись в лавку на помощь товарищам. Третий же склонился над Гермионой. Она разглядела лишь серебристую маску, что блеснула сквозь пелену серого тумана, застилающего глаза.              — Не засыпай! — отчаянно крикнул Пожиратель и тряхнул ее за плечо. — Не смей отключаться!              Даже сквозь шум в ушах и глухую маску голос показался знакомым. Она подумала, что ей мерещится в предсмертном бреду. Этого не может происходить. Гермиона хотела ответить, но язык отказывался повиноваться. Темнота надвигалась, медленно поглощая сознание, растворяя его.              — Я умерла?.. — прошептала едва слышно.              — Не в этот раз, — ответил голос. — Не позволю.              Шею словно обожгло раскаленной кочергой. Гермиона ощутила горечь на языке, она разлилась по горлу приятным холодком. Застонала, а в следующий момент чьи-то руки аккуратно подхватили ее и подняли над землей. А после все утонуло в черном забытье.