Километры

Получать удовольствие от жизни иногда может быть непосильным заданием, но Ричи вполне справлялся. Ту ночь в мотеле он, как и предполагал, провёл на ногах: дождался, пока Эдди уснёт, чтобы ему не мешать, посмотрел в покрытый трещинами потолок, посчитал шаги от лестницы на второй этаж мотеля к сигаретному автомату и обратно, попытался разговорить сонливую девушку на стойке регистрации, а под утро познакомился с только-только приехавшим на попутке постояльцем мотеля по имени Дин (славный малый, ехал в Чикаго к любовнице, имея в кармане всего пять долларов). Мужчина среднего возраста оказался настоящим сорвиголовой, раз отправился из Вегаса к какому-то другу, имени которого Ричи даже и не пытался запомнить, в Бостон, чтобы в последний момент передумать и рвануть к подружке в Чикаго. И всё это — с пятью баксами на руках! Дин временами подрабатывал в забегаловках, спускал большую часть дневного оклада на алкоголь и проституток и вновь отправлялся в путь. Интересный мужик, подумалось в то утро Ричи. Утром, когда Дин отправился в свой номер отсыпаться, а Неудачники потихоньку начали продирать глаза, Ричи всё же взял на себя ответственность сбегать к кофейному автомату и потратить три доллара на семь стаканчиков эспрессо. Ричи всё подмывало отпустить какую-то шуточку насчёт ночного звука, но это желание у него возникло не со зла или излишней опеки, вовсе нет. Он и сам не понимал, что творится с его поведением, почему он так сильно пытается как-то остановить неизбежное: Билл со Стэном, как ни крути, люди взрослые, если хотят друг друга — флаг им в руки, но всё же Ричи так и захлёстывала какая-то иррациональная мысль. Мысль неразборчивая, мутная, бьющая по кончикам пальцев током. В этом хотелось разобраться, но никак не получалось. К обеду Неудачники поднялись на смотровую площадку Ниагарского водопада, и если поначалу Майк бухтел о нерациональной трате денег, то вся ворчливость покинула его тело вместе с воздухом. День выдался солнечным, водопад бурлящей, невообразимой мощью обрушивался на землю, будто находился на самом краю света, и над мостом, соединяющим США и Канаду, простиралась полупрозрачная радуга. Эдди тогда забросил пятицентовик в приваренный к полу бинокль и хотел уже было получше разглядеть виднеющийся за Ниагарским ещё один водопад — Подкову, — как Ричи прижался к его щеке своей, занимая один глазок бинокля. Место, бесспорно, красивое; оно обрушивало на плечи смотрящего мощь и не подвластность природы, буйство и стихию, но Ричи понял — не то. Слишком много туристов, слишком много людей. — Красиво, — подал голос Эдди. — Ага… — невпопад промычал Ричи. С горой Рашмор в Южной Дакоте приключилась та же история, спустя неделю, когда они уже успели посмотреть на Колокол Свободы в Пенсильвании, напиться в барах Чикаго (Ричи был на двадцать процентов уверен, что видел в одном из них Дина с какой-то тощей блондинкой) и с ветерком проехать штат Айова, где из всех интересных достопримечательностей был только музей Старого Капитолия, в который из всех Неудачников хотел, но не особенно сильно, Бен. У горы Рашмор Бен, сощурившись, хотя не совсем ясно, для чего — солнце скрылось за тучами ещё утром и показываться не планировало, — ткнул пальцем в сторону монумента Линкольна. — Говорят, там находится секретная лаборатория ЦРУ, — сказал он, и какая-то женщина рядом скептично окинула его взглядом. Ричи предполагал, его лицо отражает это же выражение. — И кто говорит? — спросил Ричи, дёрнув уголок губ в ленивой усмешке. Он прикупил у входа ковбойскую шляпу бежевого цвета и считал себя вершиной модных тенденций. На носу у него красовались солнечные очки Беверли. Бен отчего-то смутился. — Ну… — неопределённо махнул рукой он. — Много, кто. Архитектор этих монументов, Гутзон Борглум, высек за Линкольном пещеру. Хотел сделать там Зал Хроник, знаете, с мемуарами президентов, с Декларацией Независимости, всё такое. Но никакого зала так и не сделали. Ричи слегка наклонился, чтобы Стэн смог сфотографировать гору в ракурсе получше. — И как в эту лабораторию попасть? — вновь задался вопросом Ричи. — Через нос Линкольна? Бен наивно пожал плечами, не догадавшись, что Ричи шутил. В спину Тозиера прилетел небольшой камешек, резко подул прохладный ветер, и Ричи, сощурившись от остаточного укола боли между лопаток, придерживая шляпу, чтобы та не улетела куда, обернулся. Раздался щелчок фотоаппарата, и Стэн фыркнул. — Ну и рожа у тебя, — выдал он, пряча фотоаппарат в потрёпанный, коричневый кожаный чехол. Ричи, нацепив на себя вид оскорблённой невинности, вздохнул. — Спорю, у тебя была такая же рожа, когда… В бок ему прилетел острый локоть греющего уши Эдди. Стэн, похолодев заметно, приподнял бровь, беззвучно прося о продолжении, но Ричи махнул рукой. Он уже хотел было отвернуться к горе, когда стал свидетелем странной сцены: Билл попытался прикоснуться к спине Стэна, но тот, ловко увернувшись, ретировался в сторону Майка, явно делая вид, что собирается его сфотографировать. — Странно, — шепнул Эдди под боком, сощурившись точно так же, как щурился сейчас Ричи. Самого Тозиера отнесло куда-то в ворох беспорядочных воспоминаний, где Стэн всегда занимал место на переднем сидении последнюю неделю, пересаживался к нему, Ричи, под предлогом срочно поговорить о чём-то, если приходила очередь Билла садиться за руль. Странно — слишком слабое определение происходившему. — Любовная размолвка? — предположил Ричи так же тихо, но Эдди помотал головой. — Билл бы уже был похож на забитого пса. Бен на заднем плане продолжал восторженно рассказывать историю горы Рашмор. Кажется, он вещал о желании Борглума высечь в камне всю Декларацию Независимости, но позже тот посчитал, что до самой смерти не успеет выполнить такую задумку. Ричи уже не сомневался, что Бен на завтрак ест книги, по-другому объяснить такие исторические познания не представлялось возможным. После ужасающе скучной экскурсии, единственным просветом в которой были минутки эрудиции Бена, Ричи уселся на переднее сидение Крайслера. За руль опустился Стэн. — Ты вообще шнурки завязываешь? — спросил Стэн, кинув перед выездом с парковки на кеды Ричи. Сам Ричи только лениво дёрнул плечом, передавая солнечные очки обратно Беверли. — Грохнешься ведь и шею свернёшь. — Ты ведь будешь меня оплакивать? — ухмыльнулся Ричи, сбрасывая со стоп кеды и устраиваясь поудобнее, как в первый день дороги. Стэн отзеркалил его ухмылку. — Я подумаю. Крайслер вырулил на необычайно пустынное шоссе, из магнитолы вновь бренчала песня Мэттью Уайлдера, которая всегда в кассете проигрывалась первой. Все песни уже были заслушаны до дыр, но переключаться на радио не было никакого желания: уж кто-кто, а тот же Уайлдер был куда лучше воодушевлённой рекламы средства для чистки ковров. Когда мимо проскочил относительно новый указатель, Беверли хлопнула руками по водительскому креслу. — А поехали в Оклахому! — предложила она бодро. Её очки от солнца скатились на кончик носа, но она не спешила их поправлять. — Что нам там делать? — спросил Майк, и Беверли с наигранным возмущением стукнула его по плечу. — Это же озёрный штат! — воскликнула она. — Искупаемся! А то вон на улице какая жара, до Аризоны вообще не доедем. Убеждённо пожав плечами, Неудачники легко согласились, и Стэн, нагло свернув на двойной сплошной, вернулся к повороту на шоссе до Оклахомы. Обедали они вновь в какой-то забегаловке, отчасти похожей на ту, в которой они ели ещё в первый день, но Ричи вновь заприметил своим внимательным взором одну любопытную вещь. Стэн, хоть и сидел по правую руку от Билла, не спешил как-то проявлять физический контакт: не сжимал руку Билла в ответ, не позволял мимолётно поцеловать себя в висок, как обычно. Ничего. Ухо Ричи обжёг шёпот Эдди: — Может, стоит поговорить с ними об этом? Ричи, завидев приближающуюся официантку по имени Китси с их заказом, мотнул головой едва заметно. — Что они, сами не справятся? — спросил он риторически. Эдди недоверчиво сощурился. — Теперь странный уже ты. Вечером они заселились в первый попавшийся мотель Небраски, и выглядел он, откровенно говоря, ещё хуже, чем тот, что в штате Нью-Йорк. Впрочем, Ричи не хотел жаловаться, ведь выслушивать свои же мысли по поводу номера из уст Эдди было гораздо приятнее и, как следствие, веселее. — Это что, жвачка на изголовье?! Ричи прыснул, скидывая со стоп кеды. Её-то он не приметил. Всё внимание ушло на вздутые от частых дождей и протекающей крыши обои, развороченную розетку, отходящую дощечку в полу, где наверняка кто-то что-то прятал задолго до их прибытия, а так же подозрительное пятно на простыни, давно высохшее и, похоже, до конца не оттирающееся. От штор несло куревом, зато лампочки в люстре новые, яркие. Пока Эдди критично осматривал покрывало, раздумывая, стоит ли ему переодеваться в домашнее или лучше спать прямо так, в уличной одежде, Ричи успел обнять руками подушку и пожевать губу. — Не кусай губы, — бросил всё так же задумчиво Эдди, и Ричи заинтересованно склонил голову к плечу. — Следишь за мной, Эдс? — с ухмылкой произнёс он, на что Эдди закатил глаза. — Ага, прямо взгляд оторвать не могу. В дверь их номера постучались. Эдди слегка махнул в сторону Ричи рукой, мол, сиди, и прокрутил расшатанный дверной замок. За порогом, приобняв несколько бутылок пива, ждали все Неудачники. Похоже, после «впечатляющей» экскурсии по горе Рашмор у всех осталось достаточно энергии, чтобы поболтать и выпить немного пива перед сном. Ричи же вспомнил об обещании извиниться за свои слова, сказанные ещё неделю назад в Нью-Йоркском мотеле, и обещание это он пока не выполнил. Ричи не знал, почему — может, жвачка на изголовье кровати оказалась знаком свыше, может, ещё, что, — но у него появилось ощущение, что извиниться перед Беверли он должен именно сегодня. Ричи обхватил зубами крышку, прокрутил бутылку слегка и открыл её с тихим пшиком. Он научился так делать ещё несколько лет назад, и его учитель в этом деле — Беверли, севшая рядом, — фыркнула с небольшим отблеском гордости. Все последующие слова пролетали как-то мимо ушей Ричи. Кажется, Неудачники обсуждали дальнейший маршрут, учитывая сложившуюся корректировку с Оклахомой. Видите ли, они планировали к концу месяца добраться до Аризоны, а если точнее, до Большого Каньона. Бен был там с Арлин ещё в детстве, а ещё он помнил одну тропинку, по которой можно было без особой угрозы для жизни спуститься вниз, не оплачивая экскурсию. Конечно, возможность увидеть одно из Чудес Света и не потратить на это ни цента сильно подкупила Неудачников, а последние дни июля обещали небольшую передышку от тропического муссона, поэтому под ливень им попасть не грозило. Похоже, на Оклахому они решили потратить один день, Ричи не особо вслушивался, но кивнул невпопад, соглашаясь с решением, а затем и вовсе слегка толкнул Беверли плечом, приглашая покурить на улице. Та пожала плечами и подняла с тумбочки свою пачку сигарет. Улица их встретила прохладным свежим воздухом. В паре миль от них горели огни ночного города, а фонарь на въезде на шоссе периодически мигал. Ричи зажёг свою сигарету и дал подкурить Беверли. Опять же, первые несколько затяжек прошли в полной тишине. С Беверли, как давно заметил Ричи, вообще было уютно молчать. Она наверняка раздумывала над чем-то своим, но думы её не были тяжёлыми. Ричи прижался спиной к стене и опустился по ней на дощатый пол. Беверли окинула его затуманенным взглядом и последовала его примеру, опершись спиной о крашенные в белый перила. Её предчувствие шептало о небыстром разговоре. — Бев, — начал Ричи, разглядывая наполовину выкуренную сигарету. От тлеющего кончика к фильтру отходили тёмно-коричневые вены, какие возникают всегда, когда слишком долго затягиваешься. — Помнишь наш разговор в мотеле в Нью-Йорке? Беверли кивнула, прослеживая взглядом за тем, как Ричи вытягивает босые ноги и упирает ступни в перила. Он не особо и думал обуваться перед выходом на улицу. — Я тогда сказал не очень клёвую вещь, и, в общем, прости. Не подумал. Бев кривовато ухмыльнулась и махнула рукой. С кончика её сигареты на пол упал пепел. — У тебя всегда язык впереди мыслей несётся, — произнесла она. — Но спасибо, что извинился. Это мило. Прощаю. Ричи отзеркалил её улыбку и вновь затянулся. Губу немного обожгло. Хотя, несмотря на одинаковые улыбки на обоих лицах, тишина всё равно стала немного неловкой. Ричи почесал свободной рукой затылок. — Ты-ы… — протянул он. — Можешь поговорить со мной об этом. Если хочешь. Вот. Беверли мимолётно мотнула головой, а затем, задумавшись, медленно кивнула. Она вынесла руку с сигаретой к перилам и постучала запястьем об пол. С сигареты отлетел пепел. — Это… неловко, — призналась она на полтона ниже. Не потому, что не хотела говорить. Скорее, Беверли боялась быть услышанной кем-то помимо Ричи. — В смысле, я не осуждаю Билла со Стэном, это нормально, наверное. Может быть. Если я не могу представить себя с кем-то своего пола, это не значит, что это у всех так, верно? Только… Странно смотреть, как твой бывший резко решает, ну, поменять всё. Начинаешь думать, что это твоя вина. Что с тобой отношения настолько плохие, что парень решает, что с другими парнями ему будет лучше. Ричи молча выслушивал её, а потом понял, что пропустил случайно мимо ушей большую часть её слов. Беверли говорила сбивчиво, взгляд её бегал, будто она в процессе резко передумывала или понимала, что её слова могут прозвучать слишком резко, и пыталась исправиться по ходу дела. Говоря проще: Ричи мало что понял. — Это точно не твоя вина, — наконец, заговорил Ричи после затяжной тишины. — Честно, я вообще не думаю, что в таких делах можно «выбирать». Просто в какой-то момент ты понимаешь, что тебе нравятся парни. Или девушки. Или и те, и другие. Или вообще никто. Не знаю. Короче, я думаю, что Билл после отношений с тобой понял, что девушки… не его. И твоей вины в этом точно нет. В смысле, какой идиот вообще не захочет с тобой встречаться?! Беверли прыснула в смущении и замотала головой, отмахиваясь. Они вновь замолчали, но в этот раз тишина вновь стала уютной. Ричи выбросил окурок на парковку, и Беверли, в последний раз затянувшись, последовала его примеру. Они достали ещё по одной и закурили вновь. — Я вот не пойму, — вновь заговорила Беверли, выпустив из лёгких клуб дыма. Ричи поёрзал на месте, устраиваясь поудобнее. — Тебе нравится Стэн? Ричи закашлялся дымом. — Чего?! — воскликнул он, смаргивая с глаз проступившую влагу. В глотке сразу проступила горечь от кашля. — Он мой лучший друг! Беверли приложила к губам палец, и Ричи спохватился, осознав, что оставшиеся в номере Неудачники могли их прекрасно слышать. — Просто ты странно себя ведёшь, — пожав плечами, решила прояснить Беверли. — Слишком сильно контролируешь их личную жизнь, что ли. Хотя… Она постучала пальцем по подбородку, нахмурившись. Она задумчиво вгляделась в лицо Ричи, будто бы выискивая в нём какую-то подсказку. Её сигарета почти потухла, и Беверли вновь её раскурила. Ричи молчал. Он непонимающе вглядывался в складку между её бровями, ожидая продолжение. Наконец, Беверли щёлкнула пальцами. — Ну конечно! — полушёпотом произнесла она. — В смысле, это ведь очевидно, что тебе не Стэн нравится. Не-ет. Только слепой не заметит, как ты смотришь на Эдди. Тихо! — оборвала она Ричи на полуслове, когда тот уже хотел возразить, хотя неясно, для чего именно. — Стэн — твой лучший друг, да, и ты не проявляешь к нему заботу, контролируя его отношения, вообще нет. Тебя смущает, что у него всё хорошо, когда ты на стенку лезешь, не зная, как рассказать Эдди о своих чувствах, да? Беверли ахнула, распахнув широко глаза. — Да ты просто завидуешь, Ричи Тозиер! Ричи так на неё вылупился, что Беверли захохотала, прикрыв запястьем рот. Она махнула рукой с сигаретой, и с неё посыпался пепел ей на голые ноги. Её шорты задрались, но она не собиралась, похоже, их одёргивать. — Я не… — пробулькал Ричи, впервые за всю свою жизнь поперхнувшись словами. — Ничего я не завидую! — Завидуешь-завидуешь! — по-детски сощурилась она, разве что язык не показывая. — Поэтому ты и не хочешь узнавать, почему они поссорились. Тебя устраивает, что не у одного тебя всё непонятно. Ричи упрямо подтянул к себе колени, и в голые пятки ему врезался мелкий мусор. Он рассерженно затянулся сигаретой, да так, что она истлела чуть ли не в два раза, хотя Ричи прекрасно понимал, что Беверли права. Он не хотел себе в этом признаваться, но и вправду завидовал. Чуть ли не по-чёрному. Ричи осознавал, насколько это плохо, но попросту ничего не мог с собой поделать. Он пытался, правда. Не будь так, он бы всё равно тогда, неделю назад, рванул бы в чужой номер, наплевав на держащего его за локоть Эдди. Честно говоря, Ричи порой пугала проницательность, которой обладала Беверли. — Ты права, — наконец, выдохнул Ричи, сдаваясь. — Но раз ты тоже заметила, что у них не всё в порядке, то почему не узнаешь сама? Беверли фыркнула. — И как это со стороны будет выглядеть? Твоя бывшая подходит к тебе и начинает спрашивать, что случилось с твоим нынешним. Клёвая идея. Хотя, знаешь, сценарий получше: бывшая твоего парня подходит к тебе и выпрашивает, что с тобой не так. Ещё лучше. Ричи пожевал губу, мысленно соглашаясь. И вправду, выглядит не особо хорошо. Хотя… Что-то ему всё же не давало покоя. Что-то молоточком стучалось в его голове, отдаваясь по всему телу колокольным звоном, будто бы намекая о какой-то ошибке. Каком-то изъяне, который не давал сложить в мозге цельную картину. — Что-то ты слишком сильно об этом печёшься, — нахмурился Ричи. Беверли резко посерьёзнела, попытавшись скрыть смену настроения очередной затяжкой. В пальцах Ричи закололо, когда жар от сигареты добрался до фильтра. Сигарета щелчком большого и средних пальцев улетела за перила. — Прости, если я грублю, — поспешил сказать Ричи, вспоминая прошлую ошибку. — Но… Ты всё ещё что-то чувствуешь, да? К Биллу. Беверли выбросила окурок и выдохнула остатки дыма. — Можешь не отвечать, если не хочешь, — добавил Ричи. — Тогда не буду, — ответила ему Беверли, сопроводив свои слова успокаивающей улыбкой, мол, я не держу обиды, всё хорошо. Она помолчала немного, рассматривая грязь под ногтями, а затем слегка поёжилась от внезапного порыва ветра. — Пойдём обратно. Холодает. Ричи молча кивнул и первым поднялся с пола. В номер они зашли вместе, а на улице осталась витать недосказанность.