The Greatest Weapon

Гарри отрывает взгляд от котла, неприятно пахнущего пригоревшим молоком и оказавшегося слишком большим, чтобы ему было удобно его мыть, и смотрит через комнату на Снейпа. Тот сидит за своим столом, яростно размахивая пером цвета воронова крыла, и делает пометки в очередном эссе из огромной стопки. Снейп едва взглянул на них, когда они пришли, и коротким взмахом руки указал им на угол класса, заваленный котлами, которые им предстояло вычистить. С тех пор он сидит за своим столом, как мрачная тень, и Гарри задаётся вопросом, что изменилось с тех пор, как он в последний раз находился так близко к этому человеку. Снейп не просто игнорирует его — он сердито игнорирует его. Гарри хмурится, глядя на котел, когда эта мысль приходит в голову. Почему Снейп игнорирует его? Он всё ещё зол из-за того, что сделал Гарри? Неужели он смутился, обнаружив его в том коридоре? Смутило ли его то, как Гарри прижимался к нему после? Гарри думает, что это вполне объяснимо. Снейп не любит людей, поэтому он определённо не рад тому, что кто-то рыдает у него на плече и прижимается так близко. Но… Рон толкает его локтем, и Гарри вопросительно смотрит на друга. Тот скребущим жестом напоминает про котёл и приподнимает бровь. Гарри вздыхает и кивает, возвращаясь к работе. Руки уже начинают болеть, хотя работы ещё предостаточно. Когда всё закончится, ему придётся поговорить со Снейпом и ещё раз попросить его о помощи. От этой мысли что-то внутри сворачивается в тугой узел. Окклюменция. Теперь он знает — это то, что ему нужно; что если он когда-нибудь снова сойдётся с Волдемортом в бою, а это, несомненно, произойдёт, то будет в состоянии защитить свой разум. Это также означает, что Снейп будет видеть каждую его мысль, в то же время обучая его скрывать их от других. Каждую его мысль. Но Снейп — профессор, думает Гарри, скребя дно котла. Снейп не станет раздражаться из-за таких мелочей, как мысли Гарри, где сам профессор фигурирует в не совсем приличном виде. Снейп проигнорирует их. Даже если увидит себя практически в каждом втором воспоминании. Гарри втягивает в себя воздух, когда образ мужчины начинает вновь появляться перед глазами. Снейп мрачный, напряжённый и… не красивый, но, безусловно, поразительный. И Гарри это понимает. Снейп не похож ни на кого другого. Он относится ко всему серьёзно. Ровесники Гарри понятия не имеют о реальной опасности, исходящей от Волдеморта, и даже Дамблдор, кажется, преуменьшает угрозу, дабы не вызывать панику. Как будто всё это в любом случае развеется. И никто другой не сталкивался с Волдемортом так, как Снейп. Гарри всё ещё не имеет никакого представления о масштабах переживаний Снейпа, но точно знает, что это было не самое счастливое время. Они оба знакомы с жестокостью Волдеморта. Мало кто сможет полностью понять это. Гарри с трудом поднимается на ноги, стряхивая пот со лба, и глубоко вздыхает, чувствуя головокружение. Он уже давно снял мантию и джемпер, и теперь рубашка неприятно липнет к телу. Ему нужно принять ванну. Вероятно, от него не очень приятно пахнет, не то чтобы Рон сказал хоть слово, учитывая, что они оба вспотели, но Снейп с его нюхом… Парень оглядывается через плечо на Снейпа и замирает, когда их взгляды встречаются. Глаза Снейпа тёмные и виноватые, будто его застукали за чем-то запретным. Кожа Гарри наэлектризовывается, и он почти чувствует, как потрескивает воздух. У него перехватывает дыхание. Он не может отвести взгляд. Рон пихает его локтем, и Гарри машинально поворачивает голову. Затем, замечая ухмыляющееся лицо друга, оборачивается назад, но Снейп уже возвращается к своей работе, а волосы тяжёлым занавесом обрамляют его лицо. Гарри смотрит на друга и впивается в того взглядом. Рон усмехается, не отрываясь от работы. — Оставь свои фантазии при себе, приятель, — шепчет он. — Не впутывай в это меня. — Я не… — Да, Гарри, и он тоже, — Рон кивает в сторону Снейпа. — Не будь здесь меня, вы бы уже набросились друг на друга. Гарри краснеет и пускает взгляд на котёл. — Нет, мы бы не стали… Рон лишь посмеивается. — Наверное, ты прав. Вы оба такие наивные. Гарри бросает на него удивлённый взгляд и присаживается на корточки, собираясь продолжить чистку котла. — Наивные в плане гомосексуальных отношений? — Ты знаешь, что я имею в виду, Гарри. Пространство между вами двумя, вероятно, самое безопасное место, поскольку ни у одного из вас не хватает смелости переступить его. — Рон… — У вас есть время на разговоры? — спрашивает Снейп, стоя прямо за спиной Гарри. Тот замирает и смотрит на него снизу вверх. — Возможно, я недостаточно загрузил вас? — Мы работаем, профессор. Посмотрите на гору котлов, которую мы почистили, — говорит Рон, защищаясь. — Да, — холодно отвечает Снейп. — Я наблюдал. Вы, мистер Уизли, как ни странно, работали. Однако мистеру Поттеру, похоже, трудно сосредоточиться. Я считаю, что следует устранить все отвлекающие факторы, чтобы добиться хоть какого-то успеха, — Снейп переводит взгляд на Рона. — Вы можете идти, мистер Уизли. Глаза Рона расширяются в удивлении, и он смотрит на друга, который незаметно качает головой. — Мистер Уизли? Возможно, вы не расслышали. Я сказал, что можете идти. Рон поднимается на ноги и кивает. — Да, сэр, — он замолкает и сильно прикусывает губу. — Не будьте слишком строги с ним, сэр, — он усмехается из-за выражения, промелькнувшего на их лицах, и, не колеблясь ни секунды, выбегает из комнаты, не говоря больше ни слова. Гарри смотрит вслед другу, скорчившись на полу. Он не может пошевелиться, будто в него швырнули петрификус. Он задаётся вопросом, сможет ли сделать так, как говорил ему Снейп — обуздать магию собственного тела и заставить пол разверзнуться под ним, позволяя холодной земле поглотить его. Снейп двигается со своего места, и в поле зрения Гарри появляются пальцы Северуса, которые касаются края котла, отодвигая его. — Вы намерены провести вечер в своём нынешнем положении или, может, решите хоть немного размяться? Гарри вжимает голову в плечи, вспоминая тот момент. Он резко выдыхает и приподнимается с колен, а затем резко выпрямляется. Он отступает на несколько шагов и лихорадочно проводит руками по своим пыльным коленям. — Я… — начинает он и замолкает, не зная, что ещё сказать. — Следуйте за мной, — приказывает Снейп спустя бесконечную секунду, после чего уходит. Гарри смотрит ему вслед и, хватая свои джемпер и мантию, следует за ним, держась на несколько шагов позади. Как только он выходит из класса, дверь захлопывается лёгким движением руки Снейпа и запирается на замок. Снейп ведёт его по коридору к тому месту, где тот разветвляется, и приостанавливается на перекрёстке, прежде чем продолжить путь. Гарри не произносит ни слова. Холодный воздух обжигает его мокрую от пота кожу, и Гарри с трудом натягивает мантию, стараясь не отставать. Он уверен, что выглядит так же нелепо, как заколдованный Роном паук-боггарт на третьем курсе, но радует, что его никто не видит. Наконец, Снейп останавливается в конце коридора. В небольшой нише стоит статуя — молодая девушка, обхватившая руками колени и положившая подбородок на сгиб локтя. Её глаза прищурены, в уголках рта играет лёгкая улыбка, словно она хранит тайну, которую никогда не раскроет. Статую покрывает коричневый мох, а от кончика локтя до стены тянется серебристая паутина. Гарри смотрит на неё, потом на Снейпа. — Lueur du jour, — говорит Снейп, и губы девушки растягиваются в улыбке прежде, чем панель, за которой находится винтовая лестница, ведущая вниз, открывается. Снейп оглядывается на Гарри с непроницаемым взглядом. — Это ваша… Снейп кивает. — Не желаете… — он останавливается и смотрит на открывшийся проход. — Может быть, чаю? Гарри тоже смотрит вниз, на лестницу, потом на Снейпа и кивает. — Чай был бы очень кстати.

* * *

Гарри не раз представлял, как выглядят комнаты Снейпа. Не так уж далёк он был от истины. Две закрытые двери указывают на другие комнаты, но его внимание сразу привлекает гостиная. Здесь теплее, чем он думал, а всё из-за камина, разносившего тепло по комнате. Возле него стоит кресло, а рядом — боковой столик, заваленный книгами, кружками и бумагами. Рядом со столом, на стопке книг в кожаных переплётах, стоит бутылка янтарного бренди, и свет огня придаёт ей сияющий золотистый оттенок. Большой тканый ковёр с замысловатым узором из красных, зелёных и синих оттенков тянется вдоль всего помещения. Второе кресло одиноко стоит в углу комнаты, на нём разбросаны одеяла, халаты и подушки, как будто кто-то пытался забыть, что оно вообще существует. В комнате царит беспорядок, но этот беспорядок тёплый и даже располагающий к себе. — Это мило, — говорит он Снейпу, не уверенный в своём месте и роли в этой ситуации. У него есть свои подозрения, но он готов развеять их одним словом Снейпа. Снейп лишь фыркает и, дёрнув плечами, сбрасывает мантию. Под ней он носит тёмные брюки и чёрный сюртук с воротником, застёгнутым до самой шеи. Едва заметный намёк на белую рубашку виднеется на шее и запястьях. Он швыряет мантию в стену, и из камня выскакивает кованый железный крюк, который подхватывает её. Гарри одобрительно поднимает бровь и пытается сделать то же самое, но его мантия соскальзывает со стены и растекается лужицей на полу. Снейп усмехается. Он ставит чайник с водой на огонь. Поворачивается, смотрит за единственное кресло и замирает. Гарри закатывает глаза и вытаскивает палочку. Второе кресло поднимается со своего места и скользит вдоль стены, одеяла и мантии рассыпаются по полу, когда оно пролетает через всю комнату и останавливается рядом с креслом Снейпа. Гарри улыбается и устраивается в кресле поудобнее, машинально подтягивая колени, чтобы свернуться калачиком на широком сиденье. Снейп несколько мгновений смотрит на него, а затем усаживается в своё кресло и уставляется на огонь Гарри начинает барабанить кончиками пальцев по кожаному подлокотнику. Он пробегается глазами по стопке книг рядом с собой и берёт самую верхнюю. Это довольно новое издание, на глянцевой обложке которого изображена переливающаяся картинка с пышной зеленью и туманными долинами. «Зелья Китая», — гласит заголовок. Гарри открывает книгу большим пальцем, обнаруживая несколько исписанных страниц. Все фотографии такие сочные и живые, и, листая страницы, Гарри ловит себя на мысли, удастся ли ему прожить достаточно долго, чтобы отправиться в какое-нибудь живое и необычное место, где никогда не слышали имён Волдеморта и Поттера. Интересно, путешествовал ли когда-нибудь Снейп? Будет ли Снейп вообще когда-нибудь путешествовать? Он надеется на это. — Выкладывайте, Поттер. Он поворачивает голову, чтобы взглянуть на Снейпа. — Что? — То, что весь вечер не давало вам покоя. Я обещал вашим друзьям и Альбусу, что буду… — он морщится, — присматривать за вами, и мне не хотелось бы разочаровывать их. Особенно мисс Грейнджер. Она определённо может иногда быть sang-froid. — Это по-французски… Снейп закатывает глаза. — Вы не перестаёте удивлять меня, мистер Поттер. Снейп берёт с подноса чашку чая. — Ваш пароль тоже был французским, не так ли? Что он означает? Снейп вздыхает и откидывается на спинку кресла. — Ваше образование ужасно неполное, мистер Поттер. Вы не думали о расширении лингвистических знаний? Мой пароль — lueur du jour — означает… Полагаю, что дословно — «дневной свет», в разговорной речи — другое. Я выбираю пароли, которые не ассоциируются со мной, и предпочитаю другие языки, кроме латыни, — он с отвращением покачивает головой. — Волшебникам не мешало бы помнить, что в мире существуют и другие языки, кроме английского и латыни. — Я понятия не имел, что вы такой ярый сторонник аутсайдеров. — Я не сторонник аутсайдеров. Однако верю в разнообразие образования. Гарри кивает и опускает взгляд на книгу, которую ещё держит в руках. Перед ним фотография водопада, обрушивающегося в спокойный водоём, по поверхности которого пробегает небольшая рябь. Он читает подпись, но там говорится только о травах, что растут вдоль берега, и о местном аптекаре, который пользуется ими, следуя древней традиции. — Книга замечательная, — говорит Гарри, удивляясь сюрреализму момента — он сидит в комнате Снейпа, беседуя о языках и книгах, и не может придумать, что сказать. — Красивые картинки. — Хм? Да. Это недавнее пополнение в моей коллекции. — Коллекции? — спрашивает Гарри и только после замечает, что стопка книг рядом с ним посвящена исключительно Китаю. Его глаза расширяются, когда он проводит пальцем по корешкам, читая названия. Одна из книг лежит отдельно от остальных, окутанная защитными чарами. Гарри берёт её в руки. Она старая, пожелтевшая и размякшая от времени, а некоторые фотографии неподвижны, но это не маггловская книга. Если только маггл, написавший её, не считал себя волшебником. Книга заполнена рецептами зелий с использованием трав и масел, о которых Гарри никогда раньше не слышал. Он проверяет дату выпуска, но вместо этого находит надпись — «Королевская коллекция Её Королевского Высочества Королевы Елизаветы». Гарри смотрит на Снейпа широко раскрытыми от удивления глазами и обнаруживает, что тот с опаской наблюдает за ним. — Это удивительно, — поясняет Гарри и снова оборачивается на стопку книг. — У вас есть ещё? — он осматривает комнату. Снейп прочищает горло и кивает. — Немного. — А почему такая большая стопка? — спрашивает Гарри, продолжая листать древнюю книгу. Снейп колеблется, снова привлекая к себе внимание Гарри, и отвечает, пожимая плечами: — Ни одна книга не содержит достаточно информации для того, что мне нужно. — Почему бы вам не написать свою собственную? Вы, должно быть, эксперт, если прочитали всё это. Тот пожимает плечами, и его бледное лицо слегка краснеет. — Эта тема меня интересует. Китай имеет особенную историю зелий. Гарри усмехается — Откуда мне знать. Зелья никогда не были моим любимым предметом. Снейп бросает на него насмешливый взгляд. — Я потрясён, мистер Поттер. Я всё это время жил в заблуждении, думая, что вы используете квиддич как прикрытие своей страсти к зельям. Закатив глаза, Гарри кладёт книгу обратно в стопку и берёт чайник, чтобы наполнить обе чашки. Берёт свою, слегка дует, оставляя рябь на поверхности, делает неосторожный глоток и обжигается. Снейп издаёт тихий звук, и Гарри, поднимая голову, видит, что тёмный взгляд профессора прикован к его губам. Он облизывает их, и рот Снейпа дёргается в усмешке. — Вы могли бы называть меня Гарри. Снейп вздрагивает и смотрит ему в глаза. — Прошу прощения? Гарри вздыхает и снова слегка дует на чай. — Вам не обязательно назвать меня «мистер Поттер». Вы знаете обо мне больше, чем кто-либо другой, даже Рон, учитывая всё, что видели в моей голове. Вы можете звать меня Гарри… — Снейп уже качает головой, поэтому он уточняет: — Почему нет? Большинство других профессоров называют меня Гарри. Тот снова отрицательно качает головой. — Это… неприлично. — Но почему? — спрашивает весьма настойчиво Гарри. Снейп корчит гримасу и отводит взгляд. — Это неприемлемо. — Послушайте, — начинает Гарри сердито, заставляя профессора обернуться и посмотреть на него. — Я уже говорил, что не хочу, чтобы вы называли меня по имени, но это было совсем другое. Это была другая ситуация. Я хочу, чтобы вы называли меня Гарри, — он тяжело вздыхает и откидывается на спинку кресла, его пристальный взгляд требует от Снейпа хоть каких-то слов. Хоть что-нибудь. В животе стягивает от тревоги. Ход сделан. — Гар… — мужчина обрывает себя, яростно тряхнув головой, и вскакивает с своего места, шагая прочь. Достигнув противоположной стены, он оборачивается и качает головой. — Я не могу. — Но почему? — спрашивает Гарри, тоже вставая. — Я знаю, что вы этого хотите. Я знаю вас. — Вы меня не знаете! — восклицает Снейп. — Вы ничего не знаете, мистер Поттер. Что с вами случилось? Скажите мне. — Что значит, что со мной случилось? Все… — Нет, — обрывает его Снейп, рассекая воздух рукой. — Что с вами случилось? Я не спрашиваю, что случилось с окружающими вас людьми. Я спросил, что случилось с вами. Гарри открывает рот в беззвучном вздохе. — Мои родители умерли! Сириус умер! Василиск… — Ваши родители умерли. Сириус Блэк умер. Вы — нет. Василиск напал на других. Дневник Тома Риддла выбрал Джинни Уизли. Волдеморт убил Седрика Диггори. Не вас. Гарри чувствует, как в глазах закипает ярость. — Вы хотите знать, что со мной случилось? Я расскажу! Амбридж заставляла меня вырезать наказания на руке в прошлом году, снова и снова, и каждый раз, когда я исцелялся, чтобы никто не узнал, что случилось, это происходило вновь. Хотите ещё? Как насчет Дурслей? Они запирали меня в чулане и морили голодом; смотрели сквозь пальцы на то, как Дадли и его друзья использовали меня в качестве боксёрской груши. Они обращались со мной как с дерьмом, — он делает глубокий вдох. — Как вы смеете намекать на то, что со мной ничего не случилось? Как вы смеете? В глазах Снейпа сверкает усмешка. — Трагично, мистер Поттер. Телесные раны и пренебрежение. Поистине трагично. Скажите мне, что вы знаете о Тёмном Лорде и его обращении с окружающими его людьми? О Пожирателях Смерти и их поведении? — Ничего! — кричит в ответ Гарри. — Потому что вы мне не говорите! Я хочу знать! Хочу знать, что с вами случилось. Мне не всё равно! Я беспокоюсь за вас! Неужели до сих пор не поняли? — он обхватывает себя руками и дрожит, наконец, осознавая, что сказал слишком много. Его горло болезненно сжимается, отчего приходится сглотнуть накопившуюся слюну. Снейп смотрит на него, разинув рот, и цвет лица, который проступил из-за ярости, снова сменяется бледнотой. — Мистер… — Не надо, — резко отвечает Гарри и смотрит вверх сквозь тёмную чёлку. — Теперь вы знаете, не так ли? Даже если не догадывались ранее или были не до конца уверены, теперь всё понимаете, верно? Снейп беззвучно кивает. — И ничего не даёте мне взамен. Называете меня мистером Поттером и ничего не говорите, кроме того, что «это невозможно», что «это неприлично», хотя даже не аргументируете это. — Вы ещё совсем юны и не понимаете… Гарри на мгновение отводит взгляд, а затем снова смотрит на Снейпа. — Я уже достаточно взрослый. Это не оправдание. Вы понимаете это настолько же, насколько и я. — Вы мой ученик. — С Веритасерумом проблем не будет. Ещё аргументы? Снейп вздыхает и потирает переносицу. — Вы в замешательстве, Поттер. Это единственное объяснение. Я не могу воспользоваться ситуацией… — Это полное дерьмо. Я был сбит с толку, когда отсосал большей части вашего факультета в темноте подземелий… — его глаза загораются. — Это действительно расстроило вас, не так ли? В этом и проблема… — Нет, — немедленно отвечает Снейп. — Меня это, конечно, расстроило. Это расстроило нас всех. — Но вас это особенно расстроило, не так ли? Я был сбит с толку, потому что вы сказали мне обрести контроль. Я допустил ошибку, и вы винили себя, не так ли? — Гарри наблюдает за его реакцией, осознавая: — Вы не просто винили себя. Вы ревновали, профессор. — Это не так! — возражает Снейп. — Вы… чувствовали себя виноватым. Винили себя за всё это и ненавидели за то, что ревновали… — Мистер Поттер, не берите на себя смелость говорить о том, что я чувствовал. Гарри пересекает комнату, прижимая Снейпа к стене, и встречается с ним взглядом. Гарри мысленно обращается к нему, в точности, как учил его сам Снейп, как он делал это на их занятиях. Разум Снейпа переполнен чувством вины, тоской, отчаянием и отвращением к себе. И, когда Гарри прорывается, разум Снейпа немедленно находит его, как будто ничего не может с этим поделать. Гарри прикасается к чему-то неуловимому. Чем больше Снейп борется с ним, тем больше стремится к Гарри. Он отстраняется и смотрит на Снейпа, который дрожит у стены, прислонившись к ней, задыхаясь, с широко раскрытыми от тревоги глазами. — Вы любите меня? Снейп закрывает глаза и делает глубокий, прерывистый вдох. Когда он снова открывает глаза, взгляд уже становится тёмным ледяным. — Больше так не делайте, Поттер. — Тогда поговорите со мной. Вы любите меня? — Мистер Поттер, отпустите. Гарри отступает на два шага и останавливается, глядя на него. — Мне нужно знать. Снейп разглаживает складки на одежде и сердито смотрит на Гарри. — То, что вы сделали, можно считать незаконным нападением. Гарри раздражённо выдыхает. — Тогда предъявите мне обвинения. Вперёд. Приведите сюда Министерство. Пусть они принесут Веритасерум. Может быть, тогда я получу от вас ответ. — Возможно, с вашей стороны будет разумно уйти, мистер Поттер. Он снова вздыхает и кивает, соглашаясь. — Хорошо. Я уйду, но собираюсь получить ответ, проф… — он замолкает, а затем говорит: — Северус. Глаза Снейпа загораются пламенем, но он не говорит ничего в ответ. — Я собираюсь получить правдивый ответ, Северус. Но до тех пор вы не сможете от меня избавиться. Мне всё ещё нужна помощь с окклюменцией и легилименцией. Снейп насмехается взглядом. — Мне кажется, вы уже достаточно натренировались, судя по сегодняшней выходке. — Нет, и вы это знаете. Я могу проникнуть в ваш разум, когда вы расстроены и рассеяны, но Волдеморт — это другая история, не так ли? Снейп испускает долгий вздох и кивает одним быстрым, резким наклоном головы. — Хорошо. Но если продолжите… преследовать меня, как сегодня вечером, я буду вынужден ходить с сопровождающим. Гарри усмехается. — Конечно, если думаете, что я настолько опасен, — он закатывает глаза. — Но хотелось бы знать, что вы расскажете другому профессору. Какую историю придумаете? Снейп ничего не отвечает, только сверкает глазами, и Гарри ухмыляется. — Я ухожу, не волнуйтесь, — он разворачивается, подходит к двери, подхватывая мантию, и снова смотрит на профессора. — Увидимся завтра, Северус. Приятных снов. И уходит, чувствуя себя победителем.