The Greatest Weapon

Гарри отрывается от книги, чтобы хорошенько протереть уставшие глаза. Они всё ещё немного слипшиеся после сна. Он ёрзает на уже ставшим ему родным жёстком библиотечном стуле, пытаясь найти более удобное положение, а затем вздыхает и сдаётся. Стулья явно предназначены для того, чтобы препятствовать учёбе и добавлять проблемы со спиной. — Гарри? — за его спиной раздаётся неуверенный голос. Он разворачивается на стуле и смотрит назад. — Джинни. Она колеблется, сцепляя пальцы в замок. — Можно мне присесть? — спрашивает она. Он осматривает библиотеку, ряды пустых столов. Когда-то поздняя ночь была его безопасным убежищем, но он быстро понял, что раннее утро лучше. Мало кто бодрствует в этот час, даже среди преподавателей. Снейп, например, рыскает всю ночь, но спит до самого утра. Но он не избегает Снейпа. Он больше никого не избегает. Если его целенаправленно находят, говорят с ним — он отвечает. Он пообещал попытаться. Пообещал больше не прятаться. И в течение дня он именно так и делает, но иногда это — уже чересчур. Вот поэтому он приходит сюда, в библиотеку, ранним утром. Не прятаться, а дышать. Иногда ему просто нужно подышать. Он дал обещание Дамблдору, Рону и Гермионе. Он попытается. Он моргает и замечает, что Джинни нерешительно отступает назад. — Садись, — говорит он и пододвигает стул. — Всё в порядке. Она медлит ещё мгновение, явно терзаясь, но всё же садится. — Я хотела узнать… Я просто хотела спросить у тебя.… Гарри вздыхает и откидывается на спинку стула. — Продолжай. Я отвечу. Что ты хочешь узнать? Джинни удивлённо смотрит на него, слегка сдвинув брови. — Нет, Гарри, я… — Чего ты хочешь, Джинни? Ты хочешь знать, гей ли я? Ты хочешь знать, почему я на самом деле это делал? Она молча качает головой. Он снова вздыхает. — Тогда скажи мне. Что ты хочешь знать? — Я хотела узнать… У меня проблемы с зельями, и… Ну, ты же так много времени проводил со Снейпом. Я просто хотела… немного помощи, — она опускает взгляд на свои руки и слегка пожимает плечами. — Вот и всё. — О, — говорит он. А потом смеётся. Губы Джинни неуверенно изгибаются, когда она смотрит на него, и Гарри улыбается ей. — Джинни, я последний человек, который разбирается в зельях. Я едва могу заварить чай. — Но, — отвечает она всё с той же неуверенной улыбкой, — ты со Снейпом… — Я читал его книги и изучал окклюменцию или защиту. Иногда я просто сидел и делал уроки, но зелья — никогда. Потому что это у меня действительно получается плохо. Правда. — Ой… — она прикусывает губу и опускает глаза. — Это очень плохо… — Джинни, — вздыхает он. — Если тебе нужна помощь с зельеварением, почему бы тебе не обратиться за помощью к самому Снейпу? Никто в мире не знает о зельях больше, чем он. — Снейп? Я не могу! Я имею в виду, что он… — Он не такой уж плохой, Джинни, — Гарри смеётся, замечая, как она на него смотрит. — В таком случае… — Что? Она поднимает на него глаза. — Почему ты больше не проводишь с ним время? Дамблдор приказал тебе? Из-за… ну, ты понимаешь, из-за чего. — Потому что я отсасывал парням в подземельях, когда должен был заниматься со Снейпом? Она краснеет и сердито смотрит на него. — Джинни, я… Я совершил ошибку. Серию ошибок. Я был… сбит с толку. Но это не вина Снейпа. Он действительно пытался помочь мне, но я был… Дамблдор, конечно, не приказывал мне не видеться с ним. На самом деле, он ничего не приказывал. Я не провожу время со Снейпом, потому что… ну, он же профессор. У него есть дела поважнее, чем нянчиться со мной. Джинни пристально смотрит, из-за чего он отводит взгляд — Что ж, тогда я просто схожу с просьбой о помощи к профессору Снейпу. — В это время он ещё спит, — отвечает ей Гарри. Она смотрит на него и приподнимает бровь. Он краснеет и снова отводит взгляд. — Я просто предположил, Джинни. Она молча смотрит на него, и глаза её видят больше, чем он сказал. Она, как и большинство, терпеть не может Трелони, но прорицания — особая сила Джинни. У неё есть сверхъестественная и неудобная способность видеть то, что не видят другие. Наконец, она кивает. — Спасибо, Гарри. Увидимся за завтраком.

* * *

Он должен быть благодарен, думает Снейп. В конце концов, он сам принял решение и впустил Гарри в свой кабинет из жалости, или, возможно, в нём сыграло сострадание. В любом случае, это противоречило здравому смыслу. Он не из тех, кто пускает кого-то в свой кабинет. Он слишком наслаждается своим личным временем, чтобы чувствовать себя комфортно с людьми, которые с такой регулярностью вторгаются в его жизнь и его личное пространство. Он же не Дамблдор, Марлина ради. Так что он должен быть благодарен судьбе за то, что кабинет снова в его распоряжении. Но это не так. Прошло три недели с того, что он называл «инцидентом». Таким же невинным, как Тёмный Лорд в приличном обществе. Хотя, по правде говоря, произошло не так уж много всего. Гарри остался стоять на коленях после ухода юной мисс Картвит, а Снейп потерял над собой контроль и обнял его. И, возможно, он прижался губами к шее Гарри, но, на самом деле, это был не поцелуй. Это было совсем не то, чего он хотел. На следующее утро после инцидента Поттер пришёл к нему в кабинет, поблагодарил за внимание и извинился за то, что отнял у него время. Он сказал, что больше не собирается его беспокоить. Так и произошло. Гарри больше не был агрессивно настроен, но почти дружеское перемирие между ними, казалось, закончилось. Гарри был вежлив, уважителен и держался отстранённо. Как и должно быть между учителем и учеником, конечно. Он на самом деле должен быть просто благодарен. Северус поднимает глаза, слыша стук в дверь, но это не Гарри. У Гарри очень характерный стук. Или, быть может, он не такой уж характерный, но Снейп всё равно узнал бы его. Это не так уж странно, правда? — Войдите, — хрипло отзывается он и опускает глаза на эссе, которое проверял доселе. На деле он не может вспомнить даже тему работы. Это на него не похоже. И всё из-за какого-то мальчишки. Это просто смешно. — Профессор Снейп? Он поднимает голову. — Мисс Уизли. Чем я могу вам помочь? Она смотрит на него с напряжённым вниманием. Его желудок сжимается, а разум кричит, что она знает, она знает, она знает, но он молчит. Знать, на самом деле, нечего. — У меня возникли проблемы с зельем, которое вы задали вчера, сэр. Я надеялась, что вы сможете мне помочь. Он моргает и откидывается на спинку стула. — Это очень смело с вашей стороны, мисс Уизли. Не думаю, что когда-либо раньше ко мне обращались за помощью ученики. Она улыбается и садится на стул напротив его стола. — Должна признаться, это была не первая моя мысль. Именно Гарри посоветовал мне прийти сюда. Он сказал, что никто в мире не знает о зельях больше, чем вы. Я… колебалась, но… — она снова улыбается. — Он сказал, что вы не такой уж плохой. — Неужели? — Снейп задумывается над этим. — Да, — она откидывается на спинку стула и с любопытством проводит пальцами вверх вниз по подлокотникам, оглядывая комнату. — Так вы поможете мне с домашним заданием, профессор? Он смотрит на неё и сцепляет пальцы в замок. — А если я скажу вам, что вся необходимая информация, в которой вы нуждаетесь, содержится в учебнике? Она улыбается и скрещивает руки на груди. — Гарри сказал мне, что вы не такой уж плохой. То, что он так отзывается о вас, сэр, заставляет меня поверить, что вы мне не откажете. На самом деле, я готова поверить, что вы больше, чем просто порядочный человек. И раз уж вы нравитесь Гарри, то вы, должно быть, хороший человек. Снейп снова моргает, а во рту у него пересыхает. Он тянется к чашке и допивает остатки забытого чая, теперь уже остывшего, но этого оказывает достаточно, чтобы смочить внезапно пересохшее горло. И раз уж вы нравитесь Гарри… Он велит своему гиперактивному разуму замолчать и сосредоточиться на ученице перед ним. Он ведёт себя как чёртов похотливый подросток. Он не терял контроль с тех пор, как… — Хорошо, я помогу вам, — он кивает головой в дальний угол, где находится простой стол с небольшим котлом и набором ингредиентов. Этого недостаточно для приготовления более сложных зелий, но более чем достаточно, чтобы закончить последнюю стадию настойки для его собственного использования. Домашнее задание по приготовлению зелья, которое он дал пятикурсникам, достаточно простое и не требует сложного оборудования, но, несмотря на это, оно требует твёрдой руки и ясной головы при смешивании ингредиентов, потому что, если они не сочетаются с точной работой лезвия ножа, зелье потерпит неудачу. Он подозревает, что с каждой неудачной попыткой Джинни становились всё хуже. В этом, по его мнению, и заключается прелесть урока. Он подходит к столу и начинает вытаскивать из него маленькие бутылочки. Джинни следует за ним, наблюдая. Он наливает в котёл чистую родниковую воду, а затем стучит палочкой по его краю, заставляя воду медленно и равномерно закипать. Он поворачивается к Джинни. — Эти ингредиенты свежие, все в нужном количестве, но, если вы не уверены, всегда проверяйте. Вы можете пока воздержаться, — он кивает на котёл. — Начинайте готовить зелье, мисс Уизли, и делайте это медленно и методично. Я буду наблюдать и комментировать, когда это понадобится. Она кивает, облизывает губы и шагает вперёд. Поначалу её руки дрожат, но по мере того, как Джинни начинает работать, Снейп замечает, как она расслабляется, в процессе этого эксперимента. У неё всегда были способности к зельям, когда она внимательно следила за своими действиями, думает он, но это похоже на многих других студентов, которые утверждают, что у них ничего не получается. Мистер Поттер, например. Этому парню — мальчишке, поправляет он себя— не хватает терпения для приготовлении зелий, но это не означает, что он не может сосредоточиться в случае необходимости. Снейп видел, как он делал это снова и снова — когда сталкивался с Волдемортом или другими испытаниями, которые настигали его. Например, Турнир Трёх Волшебников. Снейпу пришлось прикусить щёку, чтобы не улыбнуться, когда Гарри победил Венгерскую Хвосторогу. Это было умно и с учётом его сильных сторон. Он знает, что Поттер умеет концентрироваться. Зелья просто не то, на чём он должен сосредоточиться. Джинни берёт маленький флакончик с жидкостью и подносит его к свету, чтобы проверить цвет, зажимая язык между зубами, и добавляет в смесь один из последних ингредиентов, трижды перемешав, прежде чем продолжить. Снейп стоит в стороне, наблюдая за ней и размышляя. Он знает, что уже несколько лет по школе ходят слухи о том, что Джинни и Гарри вместе. Определённо, между ними существует какая-то связь: Джинни же Уизли, а Гарри — почётный член этого «клана», и их связывает то, что они оба стали жертвами Тома Реддла. Если так рассуждать, то и у него есть связь с обоими. Он задаётся вопросом, являются ли эти слухи всего лишь слухами, или, возможно, за ними стоит что-то большее. Она, безусловно, достаточно привлекательная девушка, не то чтобы Снейп может судить о таких вещах, но они с Гарри кажутся близкими, достаточно близкими, что она доверилась его мнению настолько, что рискнула прийти к Снейпу за помощью. Он улыбается про себя, в то же время надеясь, что Гарри не будет продолжать рассказывать другим, что Снейп не так уж неприступен, как думают студенты. Он создал для себя образ, и, честно говоря, едва ли терпит большинство студентов, и особенно ему не нравится, когда они бродят по его кабинету. Он думает, не поговорить ли ему с Гарри, но тут же отбрасывает эту мысль. Нет, все разговоры с Гарри были прекращены после инцидента. Гарри отступил, и Снейп позволил ему это. И это к лучшему. Почему такой парень — мальчишка — как Гарри вообще взглянул на Снейпа… Это ведь… — Получилось! Его взгляд падает на Джинни и маленький пузырек, который она держит в руках в мягком жёлтом свете свечи. Жидкость ярко-синего цвета, а дно флакона пульсирует белым. Он улыбается. — Отличная работа, мисс Уизли. Похоже, вы зря потревожили меня. Она смотрит на него полсекунды, потом приходит в себя и смотрит на пузырёк. — Раньше я не могла этого сделать. Нисколько. Всё становилось только хуже и хуже, — она снова поднимает на него глаза. — Спасибо. — За что? Я ничего не сделал. — Потому что… — она пожимает плечами. — Заставили меня притормозить и обратить внимание на то, что я делаю. Это было… — она снова смотрит на него, как и в первый раз, когда вошла. Она ставит флакон на стол и внимательно окидывает взглядом. Она пробегает глазами с ног до головы, и Снейпу приходится подавить внезапный румянец. Она слишком многое видит. Она улыбается ему. — Теперь я понимаю, почему Гарри изменил своё мнение о вас. Я понимаю, почему вы ему нравитесь. Вы действительно хороший человек, не так ли? Он бросает на неё сердитый взгляд, но в нём нет и следа былой теплоты. — Я был бы вам очень признателен, если бы вы не распространяли ненужные слухи. Джинни смеётся, прикрывая рот ладонью. — Не волнуйтесь. Со мной ваши секреты в безопасности, — она снова смотрит на него, пытаясь проникнуть сквозь тщательно выстроенную защиту. Если бы Тёмный Лорд решил завербовать девушку, они все были бы в опасности, думает Снейп. Она снова улыбается и кивает. — Ещё раз спасибо, профессор. Увидимся завтра на занятии. Он молча кивает и не смотрит ей вслед. Все внутренние инстинкты самосохранения, выработанные им за долгие годы, в данный момент звенят, как церковный колокол воскресным утром. Он не отличается доверчивостью, но теперь ему придётся довериться Уизли. Эта мысль не улучшает его настроения на предстоящий вечер.

* * *

— Эй! Гарри! — Рон подбегает к нему и сравнивает свой длинноногий шаг с шагом друга. — Ты дерьмово выглядишь, приятель. Гарри улыбается и проводит рукой по взъерошенным волосам. — Спасибо, Рон. Хочешь столкнуть меня с лестницы? У Рона вырывается смешок. — Нет, спасибо за предложение. Но ты расскажешь мне, почему у тебя такой вид, будто твой лучший друг умер? — Рон щурится, глядя на него. — Ты ведь не собираешься убить меня, правда? — Нет, не сегодня, — Гарри качает головой и отворачивается, глядя на новую весеннюю поросль, распускающуюся вокруг. Скоро зацветут вишнёвые деревья. Спраут заберётся на шаткую лестницу, чтобы срезать цветущие ветки и приготовить вишнёвую эссенцию для Снейпа. Основной ингредиент любовных зелий. И успокоительных. — Что? — спрашивает Рон. — У тебя снова этот взгляд. Ты думаешь о… ну, ты понимаешь. Дело в той ситуации? Гарри закатывает глаза. — Почему все это так называют? И так плохо, что вся школа знает, но то, что вы все называете это «ситуацией», тоже не помогает, знаете ли. — Ну и что? Как ты хочешь, чтобы я это назвал? — Не называй это никак. В любом случае, это не имеет значения. Я был сбит с толку, и мне просто нужно было… что-то. Я искал не в том месте, вот и всё. И нет, я не думал об этом. Я был… неважно. Это не имеет значения. — Эй, Гарри, — Рон останавливается и хватает Гарри за локоть, чтобы остановить. Толпа редеет, и они оба остаются во дворе, лишь несколько человек сидят на скамейках напротив. — Послушай, приятель. Я не хочу, чтобы ты делал это снова, понял? Мне всё равно, что ты скажешь, только не держи это снова в секрете. Я не хочу, чтобы ты убегал посреди ночи и отсасывал… — он машет рукой в воздухе, подыскивая имя, — …Филчу. Гарри в шутку — или не совсем — ударяет его. — Рон! Рон усмехается, потирая плечо — Послушай, дело в том, что я ни за что не буду осуждать тебя. Понятно? Чёрт, даже если ты захочешь трахнуться с Филчем, это прекрасно. Это чертовски странно и, на самом деле, довольно отвратительно, но не важно. Что бы ты мне ни сказал, я не шучу, я не буду осуждать. Возможно, мне потребуется пара секунд, чтобы обдумать это, но, на самом деле, со мной всё будет в порядке. Гарри смотрит на него. — В самом деле? Что угодно? — Что угодно. До тех пор, пока ты не захочешь присоединиться к Тому-Кого-Нельзя-Называть, или… я не знаю… трахнуть меня или Гермиону. Или мёртвых людей. Это просто отвратительно. Гарри невольно усмехается. Он снова отводит взгляд, а затем жестом приглашает друга сесть на скамейку. — Тебе нужно снять этот груз со своей души. Гарри снова закатывает глаза и хмурится. — Когда-нибудь, — он вздыхает и смотрит на свои руки. — Рон, как ты относишься к Снейпу? Рон хмурится, задумываясь. — Не знаю. Никогда особенно не любил его, ты же знаешь. Ты тоже не любил. На самом деле, никто не любит, за исключением, может быть, его слизеринцев. И Дамблдора, наверное. Но в последнее время… Не знаю. То, что ты болтаешься рядом с ним, на самом деле не приносит тебе пользы, но с тех пор он довольно добр к тебе, не вёл себя как придурок и не смотрел так, будто хочет содрать с тебя кожу заживо и посмотреть, как ты танцуешь, так что, возможно, он не был таким уж засранцем всё это время. Может быть, он действительно присматривал за тобой с самого начала. Помнишь тот первый матч по квиддичу? Он поворачивается к другу и продолжает: — Джинни, кажется, тоже поладила с ним, раз обращается к нему за помощью с зельями. Она теперь очень хорошо успевает по этому предмету. О Снейпе ничего, кроме хорошего, сказать нельзя, — Уизли снова пожимает плечами и смотрит на Гарри. — В общем, я не знаю. Это, своего рода, амбивалентность, наверное. Почему ты спрашиваешь? Гарри внимательно наблюдает за другом, не зная, устроит ли того ответ, хочет ли он его услышать. Но Рон сказал «что угодно». — Потому что думаю, что влюбился в него. Рон моргает, а затем ещё раз. — Влюбился, в смысле... — Ты понимаешь, что я имею в виду. Его глаза расширяются, и он отворачивается, тупо уставляясь куда-то вдаль. Он оглядывается. — Серьёзно? Снейп? Гарри смущённо пожимает плечами. — Подожди. Ты хочешь… — Переспать с ним? — перебивает Гарри и видит, как лицо Рона приобретает багровый оттенок. — Да, но дело не только в этом. Я думаю, что вроде как… люблю его, или что-то в этом роде, — он вздыхает. — Послушай, ты ведь любишь Гермиону, верно? И это не только потому, что хочешь трахаться с ней? — Гарри! — Рон мгновение выглядит шокированным, а затем задумывается. — Ну да, я не просто хочу заниматься с ней сексом. Хотя… ну, в любом случае... Я хочу, понимаешь, быть с ней и… не знаю. Сделать её счастливой. — И даже несмотря на то, что она действительно дотошна из-за учёбы, заставляет тебя делать домашку, ты всё равно хочешь быть с ней. — Ну… — Рон смеётся, видя выражение лица Гарри. — Я понял твою точку зрения. Да, я люблю её, даже когда она ведёт себя, как дура. Гарри кивает. — Ну, в том-то всё и дело. Я пытался отговорить себя от этого, но бесполезно. Я чувствую себя лучше, когда нахожусь рядом с ним. Я хочу понять, как заставить его улыбнуться. Я просто… Я влюблён в Снейпа. Рон озадаченно качает головой. — Ну, чёрт возьми. Ты, конечно, умеешь выбирать, не так ли, Гарри? Ну, и что он сказал по этому поводу, а? Гарри краснеет. — Я ему ничего не говорил! — Почему? — Потому что! Он… учитель. И… зачем я ему? Рон бросает на него уничижительный взгляд. — Когда ты в последний раз смотрелся в зеркало? Даже я знаю, что ты горячее, чем бобы на тосте. — Бобы на… — Кроме того, — прерывает его Рон, бросая быстрый взгляд. — В последнее время на уроках Снейп просто, как бы это сказать, пялится на тебя. Как будто его съедает изнутри — что он может видеть тебя, но не может прикоснуться. — Рон! — Что? Это то, что ты хотел услышать, не так ли? Во всяком случае, насколько я понимаю, это правда. — Он наш учитель, Рон. Рон пожимает плечами. — Он не намного старше, а возраст для волшебников вообще не имеет значения. Дамблдору около ста с чем-то лет. Снейп всего лишь на двадцать лет старше? Для волшебников это пустяки. Гарри проводит рукой по волосам и вздыхает. — Я говорю не только о том, сколько ему лет, Рон. Он наш преподаватель. Из-за меня у него будут неприятности. Рон бросает на него странный взгляд и качает головой — Всегда забываю, что тебя вырастили магглы. Мы волшебники, Гарри. Это, ну, нормально. У Хогвартса всегда была своего рода… неписаная политика против этого, но только потому, что это часто случалось. В шестнадцать уже официально разрешали вступать в брак, и вообще, ведьмы, а иногда и волшебники, выходили замуж за людей постарше. Знаешь, у них есть знания, деньги, дома, охрана и всё такое. Профессора были лёгкой мишенью. Выходили замуж за «старших», которые помогали получить образование, рожали кучу детей и так далее. В последнее время такое редко встретишь, вероятно, из-за маггловского влияния, но такие случаи всё ещё есть. Замечая скептическое выражение лица Гарри, Рон ухмыляется и тычет его под рёбра, как раз в то место, где Гарри больше всего боится щекотки. Гарри дёргается от этого прикосновения, сверкая глазами. — Послушай, если кто-нибудь когда-нибудь узнает об этом, какой-нибудь парень из Министерства придёт сюда, ты примешь Веритасерум, и Снейп тоже, и всё будет хорошо. Они увидят, что между вами всё по согласию, а потом пойдут обедать или ещё куда-нибудь. К тому же, ты уже достаточно взрослый, чтобы это было законно, а Дурсли вряд ли поднимут шум, даже если когда-нибудь узнают, — он снова смотрит на Гарри и вздыхает. — Послушай, если ты действительно беспокоишься об этом, поговори с Дамблдором. Он скажет тебе то же самое. Гарри вспыхивает от мысли о том, что ему придётся сказать Дамблдору, что ему нравится Снейп. Он отрицательно качает головой. — Я так не думаю. Я думаю, что просто опозорюсь перед Снейпом, и тогда все остальные узнают, а у меня и так достаточно долбанных причин для смущения. Просто… забудь, что я сказал. — Ни за что. Ты сказал мне, так что теперь я всё знаю. Не заберёшь же свои слова обратно, — он яростно мотает головой. — Я никому не скажу, ты же меня знаешь. С другой стороны, тебе захочется время от времени с кем-нибудь об этом говорить, а я лучше, чем никто, верно? Просто подумай о том, что ты упускаешь. Я не имею в виду, что я хотел бы трахаться со Снейпом. Он такой… худой и бледный. Плюс, ну, ты знаешь, он мужик. Но кто не хотел бы хорошенько потрахаться с тобой? К тому же Снейпу приходится смотреть на тебя каждый день. Бедняге, наверное, приходится отрываться от сна по ночам. — Рон! — Гарри снова толкает его, вызывая у друга приступ смеха. — Прости! Не смог удержаться. У тебя такой серьёзный вид. Не унывай, приятель. Ты всегда можешь просто соблазнить его после того, как мы выпустимся. Гарри закатывает глаза и подаёт другу руку, помогая встать со скамейки. — Спасибо за помощь, Рон, — бормочет он. — В любое время, приятель, — смеётся Рон, когда они возвращаются в замок. — В любое время суток.

* * *

Снейп раздражённо поднимает голову, когда чей-то котёл громко взрывается, выпуская облако сильно пахнущего жёлтого дыма. Его взгляд тут же падает на Лонгботтома, но тот выглядит таким же удивленным, как и все остальные. Облако рассеивается, и брови Снейпа ползут вверх. — Мистер Поттер! Мистер Уизли! Что пошло не так? Гарри краснеет, а Рон смеётся, пряча лицо в ладони. — Ничего, сэр. Я просто… Мне очень жаль. Снейп щурится, глядя на него. Гарри не смотрит ему в глаза, и румянец на его щеках весьма подозрительный, не говоря уже о взгляде, который бросает на него Рон. Уже проходит довольно много времени с тех пор, как они вдвоём устроили какую-то пакость у него под носом, и он не собирается позволить им уйти безнаказанными, несмотря на свои чувства к этому человеку. «Мальчику», — раздражённо поправляет он себя. — Отработка для вас обоих, в моём кабинете, завтра днём. Там я и решу, что с вами делать, — он замолкает и смотрит на то, как Гарри краснеет ещё сильнее, а Рон чуть ли не прокусывает себе руку, пытаясь не рассмеяться. — Что на этот раз? Гарри качает головой, глядя на него безумными от унижения глазами, когда профессор смотрит на него свысока. Снейп не уводит взгляд от глаз, смущённый взглядом, скрытым в их глубине, но он лишь хмурится и отворачивается. — Минус десять очков Гриффиндору. С каждого, — он возвращается в переднюю часть комнаты и свирепо смотрит на всех. — Я надеюсь, больше никто не собирается прерывать урок.

* * *

Гарри отталкивает Рона, как только они оказываются в коридоре, но тот просто заходится в приступе смеха, прижимаясь к Гермионе, которая смотрела на обоих, как на сумасшедших. — Что всё это значит? — спрашивает она, но оба лишь пожимают плечами, Гарри краснеет от гнева, а Рон — от смеха. Она вздыхает и отталкивает Уизли. Он припадает к стене и сползает по ней вниз, держась за бока. Гермиона смотрит на него сверху вниз и переводит взгляд на Гарри. — Гарри, над чем этот болван сейчас смеётся? Что случилось с зельем? Ты опять перепутал порядок приготовления? Я же говорила, что крыжовник добавляется раньше… — Дело не в этом, — перебивает её Гарри. Он краснеет то ли от гнева, то ли от смущения — она не уверена — и, прежде чем ответить, оглядывает переполненный коридор. — Давай вставай! — он поднимает Рона на ноги. — Приди в себя. Давай. Он ведёт их по коридору, а затем резко сворачивает за угол, затянутый паутиной. Уединённый коридор покрыт толстым слоем пыли, а свет слабо просачивался сквозь густую паутину, оставляя помещение в кромешной тьме. Каждый зажигает свою палочку, и голубоватое свечение придаёт их лицам странный рельеф. Гарри смотрит на Гермиону, которая уставляется на него в ответ, заинтригованная этой загадкой. — Я рассказал Рону, а теперь посмотри на него. Из-за этого я получил наказание, — Рон снова заливается смехом, а Гарри бросает на него полный отвращения взгляд. — Итак, если я расскажу тебе, Гермиона, обещаешь ли ты вести себя немного адекватнее, чем твой парень? Она серьёзно кивает, широко раскрывая глаза, и Гарри вздыхает. — Хорошо. Штука дня. Мне нравится Снейп. Она моргает и смотрит на Рона, который кусает губы, чтобы не рассмеяться. Слёзы текут по его лицу, из-за чего оно приобретает более красный оттенок и покрывается пятнами. Она снова поворачивается к Гарри и повторяет: — Снейп. Он вздыхает и проводит рукой по лицу. — Да, Снейп. Он мне более, чем симпатичен. А Рон смеётся надо мной, потому что на прошлой неделе я по глупости поделился с ним одной фантазией про отработку у Снейпа. Рон подначивал меня из-за этого в классе, и теперь у меня будет отработка со Снейпом, — он сердито смотрит на своего друга. — А это значит, что я должен его убить. Гермиона кивает и поворачивается к своему парню — Я присоединюсь к тебе. Я знаю одно особенно эффективное маленькое проклятие, которое, думаю, мне хотелось бы попробовать… — Прости меня! Это просто так забавно! Гарри злобно вздыхает. — Да, что ж… У тебя тоже есть наказание. Так что нам лучше надеяться, что отработка пройдёт спокойно и без проблем. Рон зеленеет и сглатывает. — Да, приятель. В этом я с тобой согласен. Гермиона качает головой и переводит взгляд на Гарри. — Тебе действительно нравится Снейп? Ты собираешься… что-то с этим делать? — Нет, — тут же отвечает Гарри, и Рон вздыхает. — Скажи ему! Я считаю, вам обоим не помешает хороший перепихон. — Рон! — вскрикивают Гермиона и Гарри, и он поднимает руки в воздух, свет от его волшебной палочки мерцает над его головой, отбрасывая тени. — Прекрасно! — отвечает Рон. — Но это правда, приятель. Мне чертовски надоело смотреть на то, как вы целыми днями пялитесь друг на друга. Либо смирись с этим, либо прекрати. А ему вдвойне сложно. Это просто извращение — то, как он всё время смотрит на тебя. — Рон… — Хорошо, хорошо. Мой рот на замке. Больше ни слова. Гарри закатывает глаза. — Поверю в это, когда увижу собственными глазами. Гермиона качает головой и спрашивает: — Гарри, разве не ты сам просил Снейпа о помощи? Для тренировки против… Сам-Знаешь-Кого? Ты всё ещё с ним занимаешься? Гарри открывает было рот, но тут же замолкает. Он отрицательно вертит головой. — А почему нет? — Потому что… — он пожимает плечами. Она смотрит на него. — Послушай, Гарри. Это слишком важно, не так ли? В самом начале разве не ты говорил, что не позволишь своей ненависти к нему помешать твоему обучению? Потому что информация, которую он может дать, важнее твоих чувств? Гарри кивает, разглядывая каменный пол. — Ну, а тебе не кажется, что это всё ещё актуально сейчас? Разве это не важнее твоих чувств? Ты не можешь позволить… позволить любви встать у тебя на пути больше, чем ненависти. Так ведь? — она взмахивает рукой в воздухе. — Не думаешь ли ты, что нужно разобраться? Он вздыхает, соглашаясь. — Ты права. Я знаю. Я… поговорю с ним, — он снова вздыхает и проводит рукой по волосам, приводя их в подобие порядка. Он смотрит на Рона и говорит: — Завтра. А сегодня давайте поднимемся в Большой зал. Я проголодался. Рон кивает и идёт вперёд, покачивая зажжённой палочкой. — Я мог бы съесть гиппогрифа. Надеюсь, сегодня будут те маленькие сырные штучки, как и вчера. Он уходит, а Гарри с Гермионой переглядываются, прежде чем броситься за ним. Коридор на мгновение погружается в темноту и тишину, а затем волшебная палочка вспыхивает, освещая светлые волосы Драко жутковато-голубым. Крэбб и Гойл отходят от стены и смотрят вслед удаляющимся огням. Они смотрят на Драко и замирают в ожидании. Он качает головой, а глаза блестят на свету. — Никто из вас не слышал ни слова из того, о чём они говорили, понятно? Они молча кивают. — Понял, — отвечает Грегори и чешет за ухом. Винсент снова прислоняется к стене и ковыряет в зубах ногтем большого пальца. — Хорошо, — медленно произносит Драко. — Я разберусь с этим…