Le poids du monde

— Это полнейший абсурд, и вы знаете это не хуже меня. Когда всё это началось? Даже они сами не смогут ответить на этот вопрос. — Мои идеи далеки от абсурда, и я настоятельно прошу вас сохранять уважение, господин Атталь. Неужели разногласия породили такую напряжённую атмосферу между двумя мужчинами? — Как вы можете говорить об уважении? Взгляды и лёгкие улыбки, которыми они обменивались, в конечном итоге стали основой их отношений — отношений, возникших без их ведома. — Хорошо, господа, на этом мы закончили. Поздравляю вас обоих с завершением дебатов и благодарю всех, кто слушал нас с самого начала. Несколько секунд мужчины не сводили друг с друга глаз, пристально глядя друг на друга, словно не замечая слов ведущего. Джордан сделал первый шаг, медленно приближаясь к своему противнику и останавливаясь перед ним. Его высокий рост позволял ему смотреть на мужчину сверху вниз, когда он протягивал руку. — Браво, господин Атталь. Габриэль взглянул на протянутую руку, задержавшись на несколько секунд, прежде чем ответить рукопожатием. — Взаимно, господин Барделла. Когда Габриэль собирался отпустить его руку, хватка Джордана усилилась. Пальцы слегка скользнули вверх по его запястью под рукав рубашки — настолько незаметно, что он мог бы подумать, будто это не было намеренно, если бы не ухмылка, выражающая удовлетворение от того, что Габриэль хотя бы на мгновение потерял самообладание. Затем Джордан слегка притянул его к себе, чтобы прошептать на ухо: — До следующей встречи, Габриэль. Габриэль замер, чувствуя, как непроизвольная дрожь пробежала по его телу, пока Джордан поднялся и, не удостоив его более взглядом, прошёл мимо, чтобы присоединиться к персоналу. Габриэлю потребовалось несколько долгих секунд, чтобы прийти в себя после того, что большинству могло показаться пустяком. «Пустяк», — повторял он себе, но тон, которым говорил Джордан Барделла, как его голос понизился на несколько октав, когда он шептал, улыбка, мелькнувшая на долю секунды в уголке его губ — всё это было далеко не пустяком, по крайней мере, в глазах Габриэля. Звонок телефона вырвал его из размышлений. Он несколько раз моргнул, прежде чем вытащить телефон из кармана, и мгновенно оживился, увидев на экране имя контакта. — Господин? Что случилось? — спросил он, направляясь к столу с персоналом и схватив один из стаканов с водой. — Габриэль, привет. Я знаю, что ты занят. Я смотрел дебаты, и ты выступил блестяще. Поздравляю. Эти слова заставили его улыбнуться. Он всегда испытывал особое удовлетворение, когда этот человек делал ему комплименты. Габриэль старался изо всех сил, чтобы заслужить его гордость, и слышать похвалу за свои усилия было по-настоящему приятно. — Спасибо, господин Президент, хотя, мне кажется, я мог бы выступить лучше. Он услышал, как мужчина на другом конце провода рассмеялся. Габриэль мог представить его выражение лица и улыбнулся, не замечая в это время взгляда, направленного на него. — Я уже просил тебя называть меня по имени, когда мы наедине. Пожалуйста, сделай это. — Извините, Эммануэль, я всегда забываю. Я слишком привык быть профессионалом. Они оба рассмеялись, и Габриэль повернулся, чтобы поставить стакан обратно на стол, сделав большой глоток. Он оказался лицом к лицу с Джорданом, который стоял перед ним и просто смотрел, не говоря ни слова. — Габриэль? Ты меня слышишь? Ты сможешь прийти сегодня вечером? Голос Эммануэля вернул Габриэля к реальности. Он несколько раз моргнул, не отрывая взгляда от Джордана. — Хм? Да, да, конечно, я... я зайду. Извините, мне нужно повесить трубку. Увидимся позже. Он быстро завершил разговор, обеспокоенный близостью Джордана, и несколько секунд смотрел на него, прежде чем заговорить. — Господин Барделла. Джордан не натянул на лицо свою обычную самоуверенную улыбку, а просто пристально посмотрел на Габриэля, словно читал его мысли. Прошло еще несколько секунд молчания, прежде чем Джордан заговорил. — Атталь. Габриэль не мог не поднять брови на знакомый тон. Он не мог понять, что это значило, и оставался настороженным в его присутствии, хотя Джордан был моложе его. — Могу ли я чем-то помочь вам? Если нет, прошу меня извинить, у меня есть неотложные дела. Он начал обходить мужчину, но его остановила рука, сомкнувшаяся на запястье так же, как прежде, но с большей силой. Габриэль поднял глаза, намереваясь отругать его за невежливость, но взгляд Джордана заставил его замереть. Сжатая челюсть, напряжённые мышцы — его выражение лица было неописуемым. — Что вы— — Вам следует быть более профессиональным. Габриэль нахмурился, не понимая, что тот имеет в виду. — Простите? — Вокруг репортеры. Нельзя позволять себе фамильярность во время телефонного разговора с президентом на публике. Габриэль не мог поверить своим ушам. Его действительно поучает Джордан Барделла? Брови сдвинулись еще сильнее, и он вырвал запястье из его хватки. — Позвольте прояснить. Во-первых, то, как я общаюсь с господином президентом, не ваше дело. Во-вторых, я не одобряю, что вы шпионите за моими разговорами. Занимайтесь своими делами, Барделла. При этих словах Джордан, казалось, пришёл в себя. Его челюсть расслабилась, язык пробежался по внутренней стороне щеки, а взгляд вновь стал тем озорным, который так раздражал Габриэля. — Прошу прощения за грубость. Не забудьте пожелать президенту доброго вечера от меня. Габриэль кивнул, не пытаясь понять перепады настроения своего оппонента. — О, и, господин Атталь? Глядя ему прямо в глаза и слегка приподняв уголки губ в ухмылке, Джордан заговорил тише, чтобы его мог слышать только Габриэль. — Не стесняйтесь пригласить меня на ваши ночные встречи в ближайшие дни. Я был бы рад пообщаться. С этими словами он развернулся и присоединился к своей группе, оставив Габриэля стоять посреди комнаты и размышлять, не приснился ли ему этот многозначительный тон.