Объявлено убийство

Реджина Миллс пялилась в настенные часы уже десять минут и никогда не могла бы подумать, что ее кто-либо сможет ввести в состояние неустойчивости. Сильнейший мандраж. Она оказалась в водовороте эмоций - буря бушевала глубоко внутри нее, затуманивая рассудок и затмевая ее некогда непоколебимую решимость. Треск карманных часов, или как их, оказывается, еще называют, брегетов, все еще звонко трещали отголосками в ее ушах, хотя она знала, что они на самом деле уже стихли. Это звенит голова от напряжения. Марвуд сбежала около тридцати минут назад. Хотя, сказать сбежала неправильно, ведь Мэр сама игнорировала ее присутствие. А что ей еще оставалось? Стрелять? Кинуться в объятия и сказать, что все нормально? Чёрта с два. Миллс не то что ничего не сделала, она вообще еле-еле говорила. Кровь, шея, раны, снова кровь… желудок опять свело. Она вспомнила все изуродованные тела. Те мрачные фотографии. Неужели и Марвуд так может? Но Камилла стала глотком свежего воздуха среди политического хаоса и рутины, которая часто окружала Реджину. Их взаимоотношения с некоторыми “привилегиями” помогли женщине, наконец, расслабиться и почувствовать себя живой, в первую очередь и ее сын стал более счастливым. Но теперь, когда кусочки давно ею заброшенной головоломки встали на свои места, клубящиеся сомнения угрожали погрузить ее в тень. Иногда не стоит знать правду, не так ли? Иногда ложь намного безопаснее. — Я дома! Миллс слегка поежилась, вдавливая руку в собственную ногу. Чтобы не дергалась. Генри забежал в гостиную, на ходу небрежно взъерошивая мокрые волосы. Капли разлетались в разные стороны, падая на пол, но женщина не реагировала на это. На улице мрачное затянутое небо, гроздьями льет сильный дождь, каких не бывало давно. Может, Камилла еще и погодой умеет управлять? Мэр бы не удивилась и такому повороту. — Как прошла тренировка?  Она бесцветно спросила, бесцельно крутя бокал. Вино красное. Впервые для нее цвет алкоголя, ее любимого напитка, не особо приятен. Напоминает кровавую лужу. — О, так круто! Я обыграл защитников, забил гол, а еще… Женщина действительно пыталась слушать его рассказы, как делала всегда. Вникала в суть. Но не сегодня. Мэр не могла найти в себе силы, чтобы посмотреть на сына, что-то ответить ему. Слышала и слушала лишь поверхностно, коротко отвечая на его фразы.  Узнать такого рода правду не из уст самой Марвуд было просто возмутительно. Упырь. Вампир. Ее тщательно выстроенный мир порядка и контроля начинал балансировать на грани хаоса. Когда она доставала вопросами Камиллу, даже подумать не могла, что она скажет что-то вроде этого. Миллс поняла, что не была готова, и Марвуд не зря оберегала ее от этого. Пьет кровь людей. Кровожадна. Несколько десятков убитых. Действительно ли женщина могла быть уверена, что Камилла не соврала в том, что не причастна к их смерти, учитывая ее любовь к утаиванию? Вопрос на засыпку. Генри плюхнулся на диван со стаканом сока, быстро хватаясь за пульт и включая телевизор, какой-то очередной фильм про супергероев. Миллс покосилась на него, смотря на это спокойное и безмятежное выражение лица. О, она по белому завидовала сыну. Она была бы рада сидеть здесь также. Ни о чем не думать, ни о чем не переживать. Не чувствовать тяжеленный груз, привязанный к голове. Мысли все время крутились в голове, воспоминания давили на грудь. Все их встречи с Марвуд проносились ярко и быстро. Все тихие разговоры после секса, когда они лежали полностью голые, цепляясь друг за друга, никогда не в силах отойти от голода. Освещенные лишь светом ее камина в офисе. Иногда в темноте. И много, много говорили. Но девушка нечасто рассказывала истории, и даже если делала это, то всегда избегала, как Миллс казалось, ответов на совершенно безобидные вопросы. Но мэр не давила, молча слушая и запоминая каждое слово, хотя чувствовала как сильно она аккуратничает. Но иногда Марвуд расходилась. Миллс не могла припомнить много случаев, лишь пара жалких раз, когда Камилла открывалась больше обычного, не сразу убегая от ответов, немного рассказывая о своей жизни, а не о том что происходило в те времена в мире. Но это всегда было как-то обширно и смазано, будто она рассказывала про себя со стороны. И даже это быстро заканчивалось, почти сразу же ее след простывал, оставляя Реджину в офисе одну.  — Мам, а что Камилла так быстро ушла? Вы разобрались со своими взрослыми делами?  Мэр недоуменно мотнула головой, смотря в его карие глаза. Опять прослушала и не вникла в контекст. Генри медленно повторил, замечая ее тормозливость. — Ну, она помогла тебе?  — Ах, ты об этом. Да, помогла. Мы, в общем-то, быстро все выяснили. Генри улыбнулся так фальшиво, будто совершенно не убежденный. Он осмотрел мать, точно понимая, что она врет ему.   — Круто, мам. Я рад что вы дружите, давно пора.  — Давно пора? С каких пор ты так думаешь?  Миллс нахмурилась, скрещивая руки на груди, внимательно осматривая сына. А может Камилла захватила его разум? Чтобы приблизиться к ней? Это могло бы быть правдой. Судя по тому, что ей рассказывали.  — С самого начала… почему нет-то? Она смешная! Разве тебе с ней не весело? Мама, ты стала больше улыбаться. Это правда и не нужно пытаться отмазаться. Женщина сухо усмехнулась, каким-то образом слыша в его словах отблеск Камиллы. Даже не пытайся отмазаться? Ради Бога, Генри никогда таких оборотов речи не использовал. Чертово влияние. — То, что я стала улыбаться, никак не связано с детективом.  — Ну как знаешь.  Генри безразлично пожал плечами, посмотрев на нее так, будто видит насквозь, но просто решает играть по ее правилам. Он молча уставился в телевизор, подергивая ногой в такт боевой сцене.  — Генри, могу ли я узнать у тебя кое-что о… дружбе? — Конечно, мам. — Представь, что твой друг рассказал тебе что-то, что переменило все, что, как тебе казалось, ты знал о нем. Как бы ты к этому отнесся? Мальчик смущенно нахмурился, как делал всегда, когда не понимал смысла и важности чего-либо. В эту же категорию попадало все, что связано с чисткой зубов перед сном, запретом на бег после еды, ложиться спать до 11 часов вечера. Теперь и этот вопрос. — Типо, он переезжает, или... что-то хуже? — Нет. Допустим, признался, что ведет двойную жизнь. Например, днем он твой друг, а ночью… вампир? — Что? Какое еще вампир, мама!  Генри фыркнул, явно забавляясь весьма серьезному лицу матери.  — Чисто теоретически, Генри. Это просто первое что пришло мне на ум. — Ну, я бы подумал что это круто, но и… чуть чуть испугался бы. Но зачем моему другу рассказывать то, что может испортить нашу дружбу?  Миллс мимолетом покосилась на уже ненавистные ей карманные часы, мирно и тихо валяющиеся около дивана, будто не благодаря им сегодня, как гром, разразился хаос в ее голове. — Может быть, что-то вынудило. Может, не было выбора. — Но почему раньше он не сделал этого?  Женщина вспомнила зеленые глаза Марвуд и ее провокационный тон, точно защищающийся, напряженную позу с руками, закованными за спиной. Она не выглядела, как хищник, напротив, будто признает поражение и спокойно принимает исход ситуации, который и без того знала. Знала? В самом деле, Миллс нахмурилась, только сейчас понимая это. Вспомнив ее выражение лица, женщина поняла, что она была похожа на загнанного зверя. — Например, боялся быть отвергнутым. Генри отхлебнул несколько глотков яблочного сока, активно болтая ногами. Это помогало ему думать. — Ну я бы точно не стал отказываться от друга.  — Но он - вампир!  Генри озадаченно посмотрел на маму, которая тут же неловко откашлялась. Ее тон был таким ярким, будто они не совсем “теоретически” размышляли. Но мальчик не мог полностью осознать это в силу возраста. — Да, но он же относился ко мне хорошо все это время, раз я с ним дружил. Что тогда изменилось?  Женщина промолчала, поджав губы. На это у нее не было не единого ответа, ей бы кто помог понять. Сын заметил, поэтому продолжил размышлять. — Ведь все зависит от человека, да? Нельзя отказываться от кого либо, кто отличается от меня. А Камилла вообще говорила, что нужно дружить с теми, с кем ты не отупеешь. А вампир, наверное, столько всего знает!  Женщина дернулась, слыша упоминание детектива, и невольно вспомнила о ее рассказах про вспышки болезней и войны. — Да, ты прав, Генри. — Почему ты спросила об этом? — он осмотрел как она измученно потирает переносицу. — Мам? — Я просто интересуюсь.  — Как думаешь, ты могла бы дружить с вампиром?  — Я не знаю. Это сложно. У всех нас есть секреты, но у одних они проще, чем у других. Важно то, как мы относимся к этой правде, я полагаю. Генри медленно кивнул. — Если друг стоящий, то ты нашла бы способ справиться с этим. — Наверное. — Пока этот друг-вампир, не пытается, типо, слопать тебя, то попробовать можно. Женщина неуверенно усмехнулась, нежно сжимая его плечо. Когда разговор переходит на более легкие темы, Регина наслаждается непоколебимой поддержкой своего сына, хотя ее сердце учащенно бьется от неуверенности в том что будет дальше.

__________________________

Мэр подошла к двери, пялясь в нее несколько секунд. Ненадолго оборачивается, чтобы недовольно ответить на кучу приветствий ее величества. Полицейские вечно суетятся, когда она здесь появляется. Но сегодня у нее нет желания и сил забавляться этим. Она вцепилась в дорогую ткань тренча, как в спасательный круг. Миллс глубоко вздохнула, собираясь с духом, прежде чем постучать. — Шеф Марвуд, нам нужно поговорить, сейчас же. Миллс гордо зашла в кабинет, цепляя на свое лицо привычную маску безразличия и холодности. Блондин покосился на нее, почти не отрываясь от документов. Она осмотрела его так тщательно, будто впервые. Действительно, у парня такая светлая и благородная внешность, что почти на лбу написано: Я не пью кровь людей, убиваю только белок, и то жалко! Опять же, он тоже не подходит под описание Упырей, да и на Камиллу, по правде говоря, ничуть не похож, хоть и родной брат. Ни внешностью, ни характером. — Конечно, мадам Мэр. Чем обязан? Выглядите так нервно. А, нет, ошиблась. Увидев эту широкую раздражающую ухмылку, поняла, что, все же, на сестру он чем-то похож. И чего только он так улыбнулся? Женщина не могла знать, и не уверена, что вообще хочет. Он демонстративно откинулся на спинку стула, выглядя нисколько не встревоженным. Глаза парня как и обычно спокойны и рассудительны. Мэр подумала, что он не посвящен ни в накануне грянущий в неизвестность разговор с Камиллой, и о их “дружбе” тоже. Блеск. Она надеялась, что он знает, ведь тогда бы перешла сразу к делу. — Это насчет Камиллы. Я узнала кое-что, что меня выбило из колеи, мягко говоря. — Что же?  Он говорил ровным и осторожным голосом, хотя сам был настороже. Что из тех тысяч непотребств и гадостей, которые Камилла успела вытворять, пока работала в полиции, узнала Миллс? То, что она принужденно отстранила бывшего Шефа? Убила пьяную парочку в переулке, а потом заметала собственные следы, устроившись в полицию? Переубивала кучу бандитов в горящем здании? Подставила наркомана, свесив на него свою кровожадность, и он теперь сидит в тюрьме на пожизненном сроке? Испортила жизнь мужчине, который увидел как она убивает людей в переулке и довела до сумасшествия? Вопросы на миллион долларов.  Но он стал вглядываться в ее мимику. Сейчас, когда женщина обдумывала ответ, ее выражение лица стало не столь жестким, как бывает обычно. В глазах проскочила тень чего-то ему непонятного. Ее пальцы, упершиеся в талию, слегка подергиваются. Почти незаметно, но от него ничего не утаить, ведь он несколько сотен лет живет бок о бок со своей скрытной и вечно все скрывающей сестрой. — Ты знаешь? — его шепот звонко наполнил почти пустой кабинет. — Что? — Миллс выскочила из своих раздумий, непонимающе смотря на него. — О чем?  Увидев в его голубых глазах моментально вспыхнувшее осознание, будто ему этот мир полностью понятен, она с раздражением приняла факт того, что вампирам врать невероятно сложно. И, походу, бессмысленно. Но как он понял? Что же ее выдало?  — Твое сердце колотится так, будто перед тобой не шеф полиции, а какой-то… упырь, — Миттер сухо хмыкнул, заметив как ее глаза слегка расширились. — О да, ты точно знаешь.  — Разве Упырь? Не вампир?  — Впрочем, одно и тоже, второе просто звучит приятнее, — Марвуд вскинул брови, услышав ее язвительную интонацию. — Как ты узнала?  — Было заседание совета по поводу участившихся нападений животных, — Миллс тщательно изучала реакцию, заметив, что его брови слегка нахмурились. — Тридцать трупов. Пропажа людей увеличилась на пять процентов. — Это не ответ на мой вопрос. Скорее, какой-то странный и возмутительный намек. Мэр стиснула челюсть, раньше полагая, что разговор пройдет несколько проще. Но раз он Марвуд, это, видимо, проклятье семейное. Слова из нее выходили с невероятным нежеланием. — Часы! — она зарычала, ударяя кулаком по его столу, — Чертовы брегеты, как выразилась Камилла, заведенные на обнаружение таких как вы! Они почти взорвались, указывая на нее. Я попросила ее поймать Упырей, но выяснилось, что я не ту прошу о помощи! Вот та реакция, которую она и ожидала. Шок. Миттер открыл рот, то ли собираясь говорить, то ли хватая воздух. Недоуменно проморгавшись, его глаза забегали по кабинету, будто ища ответ. Ответа не было. — Учти, у меня при себе нужное оружие. И в участке полно людей. Миллс грудной клеткой ощущала холодный револьвер в кармане пиджака, заряженный деревянными пулями. Сердце неприятно колотилось, касаясь его. — Я прошу прощения…  — он невесело рассмеялся, вставая со стула. — Ты что, угрожаешь мне?  — Предупреждаю. Блондин потер затылок, сердито шагая вперед-назад. Видимо, это его способ справиться с эмоциями. — Ну, теперь я хотя бы знаю почему Камилла не появилась дома ни разу за прошедшие три дня.   — Как это?  — А вот так! Видимо, у вас был настолько приятный разговор, что она на радостях решила не ночевать дома!  Миттер рявкнул, раздраженно шлепая ладонью по документам. Миллс уловила этот злобный сарказм, уже во второй раз убедившись, что он весьма похож на сестру. Местами. — Я пришла, поскольку больше не хочу и не могу полагаться на предположения и чужие слова, мне нужна правда. От тебя. — Какая еще правда? И почему ты вообще все еще не созываешь кучу омоновцев, чтобы разбить дом Камиллы в щепки? Кажется, ты так уже делала с пентхаусом, когда вы повздорили. Что изменилось теперь, когда ты, наконец, разоблачила ее? Нас. Признайся, ты пыталась сделать это с самого начала.  Его интонация была настолько живой и насыщенной, что ее почти удивило, но еще в этом было что-то… личное, будто бы. Да, вопросы интересные. Еще более интересно то, как ей ответить, ведь Камилла, видимо, прекрасно справилась с соблюдением правил их “договора”. Миттер все еще ничего не знает. Теперь это проблема. Миллс стиснула челюсть, злясь не только на него, но и на саму себя. Да, таким образом разобраться было бы проще. Но ей не хотелось этого. — Да, хотела, — она процедила, гневно сверля его глазами. — Но, к сожалению, разоблачение снизошло в тот момент, когда мне меньше всего этого хотелось.  — И? — он вскинул бровь, все еще ожидая какого-то внятного ответа, глядя на закипающую женщину. — Мы нашли общий язык. Я давно не хочу скинуть на вас бомбу, поджечь, кидаться гранатами и вызывать ОМОН, хотя раньше мне этого очень хотелось, признаю. Ты доволен? Миттер возмущенно фыркнул, скрестив руки на груди. — Общий язык нашли с пор секса в том загородном доме, да?  Миллс ошарашенно открыла рот, смотря на его угрюмое лицо. В кабинете стало так тяжело дышать, поскольку и он, и она тратили слишком много кислорода, смотря друг на друга. Глубокие вдохи и выдохи. Оба понимали в какой непростой ситуации оказались и какой это все таки неловкий разговор. И главная виновница торжества пропала, хотя отвечать, по правде говоря, должна именно она. — Что?! Да как ты смеешь… — Слушай, я вампир. Упырь, если тебе угоднее. Мы чувствуем запах этого, к сожалению. Вы тогда переспали. Это было явно, как и то, что трава зеленая. Мэр нервно стиснула челюсть, чувствуя всю мощь негативных эмоций. Стыд и неловкость в том числе. Теперь женщина вдвойне смутилась, понимая, что тот выход из дома до ее Мерседеса не был таким уж гордым, ведь Миттер понял все с самого начала.  — Не пойми меня неправильно, мадам мэр… Но то, что вы разок переспали, погоды не делает. Это ничего не меняет, уж тем более для Камиллы. Так что я хочу знать настоящую причину твоего пассивного поведения. Что-то хочешь взамен? Почему не кидаешься на нас с угрозами? — О чем ты, черт побери, говоришь? Мы с ней… агх, какие же вы, Марвуды, непроходимые идиоты! Ненавижу! У всех по наследству передаются статусы, положение, наследие, а в вашем тупость, да? Миттер озадаченно приоткрыл рот в ответ на оскорбления, видя как яростно женщина вспыхнула. Он не часто видел у нее такие яркие эмоции, поэтому это было почти вновинку. Почему она так сильно злится? Он слегка подзавис, все еще недоумевая с этого потока криков и воскликов. — С чего это мы тупые идиоты?  — Мы с ней спим уже больше месяца! Не разок, не два и не три! Теперь понятно почему я, как минимум, заслуживаю хотя бы объяснений? Ясно? Или тебе, вурдалаку, нужно разжевать и в рот положить?! — Вурдалак - это, вообще-то, совсем другое… — Миттер пробурчал, так пораженно садясь на стул, будто его ударили по голове. — Что значит спали больше месяца… Когда на лице женщины к раздражению прибавились еще и злобные искры, горящие в темных глазах, он пожалел о вопросе. — Ну, Миттер, тебе рассказать конкретнее о умениях твоей сестры? Например, о позах, в которых мы…  — Нет, нет… — он тупо уставился в одну точку, и склонился к столу, уперевшись руками. — Значит, вы спали на постоянной основе… Не суть. Что ты хочешь?  Миллс заметила, что сейчас он говорил будто сам с собой. Она подумала, что он, в какой-то степени, тоже жертва обстоятельств, ведь Камилла и от него много чего утаила. Может, у нее такое хобби? Я тебе ничего не расскажу, чтобы на тебя это свалилось позже! Хобби, после которого можно упасть в обморок. — Я хочу знать все, — женщина умолкла, поскольку в голове крутилось столько всего, что высказать сразу было невозможно. — Мне столько всякого наговорили про вас, что я… просто…  — Верить весьма обаятельной Камилле, ее безобидному брату, или тем, кто тебе рассказал об этом? Да уж, сестра была права, история действительно циклична, как и мода.  — Откуда ты… — Это все уже не вновинку. И что ты хочешь знать? — Всё.  — Камилла принимает душ два раза в день, а если такой возможности нет, то у нее портится настроение. Я всегда пью чай с сахаром, но кофе всегда без него. Это ты хотела знать, говоря всё? Или все таки добавишь конкретики? Миллс приоткрыла рот, чувствуя как губы затряслись от раздражения. Нет, у них точно какая-то способность выбешивать ее. Но уж от кого, но от Миттера она этого не ожидала. Но женщина решила, что просто не имеет права сейчас язвить в ответ. Козырь в виде информации у него. — Мне сказали, что вы очень кровожадны, и… Даже не знаю как все это описать, то, что мне наговорили! Я смотрю на вас и не вижу смертоносных психопатов-убийц, которые пойдут на все ради крови. Как это возможно? Миттернахт задрал бровь, скрестив руки на груди. Заметил, что у нее опять взбухла вена на лбу от перенапряжения.  Миллс говорила почти на одном дыхании. — Быть может, потому что это правда лишь отчасти… — он закатил глаза, отводя взгляд. Говорить об этом с кем-то помимо сестры оказалось сложно. — Мы давно живем с этим проклятьем, Миллс, и вполне способны контролировать себя.  — Как часто вам нужно питаться? И почему ты пьешь кровь животных, а не людей, как Камилла?  Миттер недовольно поджал губы, не особо привыкший обсуждать свои предпочтения с кем-то чужим. — Я решил пойти по иному пути, еще давным давно, когда все это зашло слишком далеко. Можно сказать, что это моя попытка искупления всех грехов.  — Каких грехов? — Следующий вопрос. Когда Миттер загадочно отвел взгляд в сторону, Миллс закатила глаза, явно не хотя слышать отказ. Она и так уже наслушалась их от его сестры. — А Камилла? — Она не желает отказываться от крови людей и уж тем более искуплять грехи. Миттер видел как нервно дернулись мышцы на ее скулах.  — Она захватила мой разум? Или как это у вас называется. Все, что между нами происходило… это не по настоящему, ведь так? Парень видел что в ее глазах на секунду появилось что-то, за что он ухватиться не успел. Она действительно прекрасно умеет скрывать эмоции. Но не до конца. — Ни я, ни Камилла, по какой-то причине не можем гипнотизировать тебя. Не спрашивай почему, мы понятия не имеем. — Это значит, что… — Да, все было по твоему желанию и некого тут винить, мадам Мэр. Миттернахт видел как разочарованно закрылись ее глаза, видимо, она все еще не может справиться с этим всем, и хотела найти лишний повод, чтобы все оправдать. Женщина медленно прошагала к дивану, садясь на него с идеальной осанкой, все еще погружаясь в раздумья. — Но я убедительно прошу тебя, Миллс, анализировать эту информацию тщательнее, и уж тем более не думать как бы распорядиться ей так, чтобы испортить нам жизнь. Поверь мне, я тоже умею злиться. — Что ты несешь, кровосос? Портить вам жизнь - не мой приоритет. Пока что, — она презрительно хмыкнула, смотря на его серьезное лицо. Перед следующим вопросом она постаралась придать себе снисходительность, но голос предательски сорвался, отдавая хрипотцой. — Камилла опасна? — Как понять? — Все ты понял! Миттер измученно выдохнул, не прерывая зрительный контакт. Голубые глаза против темно-карих. Миллс не просто поинтересоваться пришла, он это понимал, как и то, что от него утаивается какая-то важная нить повествования. Поэтому он задумчиво сжимал кулаки, теперь вспоминая о своих опасениях. По поводу того что Миллс привяжется к Марвуд. В этом причина резкой, совершенно ей не свойственной, пассивности? Просто прийти и поговорить? Тет-а-тет, с ним? Даже не угрожает. Это не похоже на женщину, даже он понимал, хоть и не контактировал с ней также часто, как сестра. Впрочем, не слишком удивительно, ведь любой нормальный человек спустя месяц безостановочного секса так или иначе хоть немного привяжется, это ему понятно.  Но вот почему его сестра спала с кем-то одним на протяжении месяца? Он пораженно закусил губы, вдруг понимая, что действительно давно не видал никого в ее доме, в особенности на кровати. И она резко отказалась от Руби. Во что, черт побери, играют эти две женщины? — Я не могу отрицать, что то, кем мы являемся, опасно. Но тебе всего этого просто не понять, то что мы чувствуем, ощущаем… не дано тебе. Как и всем остальным людям понять каково это. Жить с этим ужасом.  Миллс недоуменно оглядывала его грустный монолог с самим собой, будто он погружается в прошлое. И его голос крайне разочарованный. Но парень быстро это заметил и тут же пресек, убирая любые нежелательные эмоции со своего лица.  — Почему вы так похожи на людей?  — Что значит… — Миттер недоуменно усмехнулся. — Быть может потому что мы когда-то ими были?  — Вы? — Миллс дважды моргнула, смотря на него, как на идиота. — Были людьми? — Само собой... Мы были рождены людьми и прожили так довольно долго. Наша внешность настоящая и не какой-то облик. А ты что думала? Что мы на самом деле летучие мыши? Вы, люди, все такие же незнайки, что 2 века назад, что сейчас - одно и то же. Неужели ты никогда про вампиров не слышала? Даже байки? Его взгляд был настолько блестящим и очевидным в своей насмешке, что что она даже не заметила, как раздражение вспыхнуло в груди, быстро перетекая в рычание. — Ну извини, упыреныш, что так плохо посвящена в эту чушь! И лучше бы вы были летучими мышами, я бы тогда просто вас ослепила и дело с концом! Миттер лишь фыркнул в ответ, забавляясь ее не представляющей угрозы злобной интонации. — Ну уж могла в интернете хотя бы почитать что-нибудь, всяко лучше, чем думать, что мы в каком-то облике.  — Мистер Марвуд… — она закрыла глаза, пытаясь говорить так, чтобы ее голос не был похож на рычание. —  Я хочу поговорить с Камиллой, мы разошлись на весьма неприятной ноте. Ты можешь это устроить?  — Не уверен, что это хорошая идея.  — Пожалуйста. — Это совершенно точно плохая идея, — Миттер вздохнул, несколько секунд просто молча смотря в ее глаза, чтобы дать время на передумать. Но она была настроена серьезно. — Я попробую, но и ты будь готова к любому повороту событий. — Что это, черт возьми, значит? Хочешь сказать, что вашему сумасшествию нет предела? Миттер сделал паузу, вдруг осознавая что она так и не ответила на его вопрос. — И все же, почему ты так хочешь снова говорить с ней? Разве ты не боишься? Не презираешь? Или это как-то относится к… вашей связи? Миллс стиснула челюсть, недоброжелательно улыбнувшись в ответ его вопросам, которые его касаться не должны. — Следующий вопрос.

__________________________

— Сестра.  Миттер аккуратно прошел в гостиную. А Камилла сидела, как ни в чем не бывало, будто и не пропадала никуда. Удобно устроившись на диване, она пила виски, смотря в сторону открытой террасы на грозовое небо. Он заметил, что погода не успокаивалась с тех пор, как она и Мэр поговорили. Все эти дни были либо осадки, либо оглушительный гром. — Брат. Как делишки в полиции?  — Прекрасно. Люди мрут, как мухи, ничего нового. Камилла рассмеялась его сарказму, вернее тому, как он умудрился все это пробурчать.  — Тебя не было несколько дней. Как ты? — Лучше не бывало.  Ложь, ложь, еще раз ложь. Миттер видел, что безымянный и средний пальцы, дернулись, впившись в стакан на секунду. Ее голос чересчур безразличный, слишком даже для нее. И улыбке он не поверил даже на мгновение.  — Я так понимаю, что ты все равно мне ничего не расскажешь, так что не буду допытываться до тебя. Но я рад что теперь все хорошо.  — Спасибо, Митти. Виски будешь? Виноград? — Откажусь.  Камилла пожала плечами, продолжая поглощать алкоголь в одно лицо, недолго вслушиваясь в звук за спиной. Миттер молча зашагал в прихожую, оставив ее одну. Она хмыкнула. Господи, неужели дожила до этого момента? Когда он с первого раза понимает что не нужно ее закидывать вопросами? Ей даже как-то не верилось, но она была рада, что это так.  Но звук вновь вернулся. Дверь хлопнула, а потом шаги становились все громче и ближе к ней. Недолго радость длилась. — Что-то забыл? Или понял, что отказываться от элитного виски не совсем… — Камилла умолкла, потому что плохая погода вынудила ее вслушиваться лучше. И она уловила то, чего тут быть не должно. — Либо мне мерещится, либо ты привел ужин. Ведь сердечко бьется точно не твое.  — Полагаю, это мое.  Этот хрипловатый надменный голос ни с каким другим не спутать. Марвуд вздохнула, недовольно мотая головой. Она медленно встала, не выпуская стакан из руки, и разочарованно посмотрела на Миттера, который будто не причем, стоящего рядом с ней. Миллс вцепилась в собственное запястье, стоя бок о бок с ее братом. После всего, что произошло, часть ее чувствовала себя неловко из-за того, что она вообще оказалась здесь, но какое-то тупое желание толкало ее вперед. И… Камилла действительно назвала ее ужином? Серьезно? Гостиная была очень темная, утопающая в танцующих от огня тенях, которые только подчеркивали красоту и остроту лица Марвуд, к сожалению Миллс думала об этом, а не о том, что она опасный вампир. Вот черт. — Меня всего ничего не было, а вы уже спелись? Посмотрите-ка, люди и вампиры вместе! Жаль только, что этот союз всегда быстро распадался. Не так ли, брат? Камилла удовлетворительно улыбнулась, увидев как перекосилось лицо Миттера. Да, парень точно помнил как этот союз распадался. На части тел и капли крови. — Успокойся, Камилла, она просто хочет… — За себя я буду говорить сама, — Миллс сделала шаг вперед, игнорируя руку Миттера, которая пыталась ее остановить. Взгляд вампирши лишь больше стал походить на насмешливый. — Камилла, нам действительно нужно поговорить.  — Ну присаживайся, раз нужно. Мэр оглядела сначала Миттера, в котором она хотела бы увидеть хоть каплю уверенности в происходящем, но там этого не нашла. Он тоже не мог понять в каком настроении Камилла. Значит, уверенной нужно быть ей. Миллс оглядела севшую на диван Марвуд и спокойно села туда же, довольно близко к ней, не сдвигаясь на дальний конец, хоть немного и хотелось. Она полагала, что это лишь разозлило бы вампиршу. Миттер скрестил руки на груди, издалека поглядывая на них обеих. Но когда женщины посмотрели на него, он недоуменно задрал бровь, решив прервать странное молчание. Будто он тут третий лишний. — Ну и что?  — Выйди, Миттер, это конфиденциальный разговор.  — Серьезно, Камилла?  — И не подслушивай.  Миттернахт проматерился себе под нос, быстро уходя на террасу, но двери не закрыл, усевшись неподалеку от бассейна. Так ему было спокойнее, ведь он их хотя бы видел.  — Чего ты от меня хочешь?  Миллс моргнула, вдруг опомнившись от этого ледяного голоса. Она недолго оглядела лицо Камиллы, успокоившись от того, что не видела там намека на какую-либо ярость. Но и особого счастья от ее присутствия там тоже не наблюдалось. Ни туда, ни сюда. У Реджины было четкое понимание того, что ей нужно начать говорить, причем побыстрее, иначе все это грозилось закончиться. Миттер проинструктировал, дав пару советов о том как и что говорить, чтобы Марвуд не выкинула ее из дома через пару минут беседы.  — Камилла, то, как резко на меня свалилось это все, заставило многое обдумать и осознать. Поэтому тогда, когда ты хотела слышать какие-либо ответы, я их тебе дать не могла. Понимаешь? Чисто физически, — Миллс спокойно говорила, не отводя внимания от зеленых глаз, совершенно не тронутых ее словами. — Жаль, что так получилось, но и ты меня пойми. Я не каждый день с таким сталкиваюсь.  Камилла чуть кивнула головой, отпивая виски из стакана, но ничего не сказала в ответ. Миттер предупреждал что она будет отмалчиваться, поэтому Реджина продолжила.  — Не подумай, что то, что ты вампир, вызвало у меня отвращение. Это не так. Потому что даже до этого, без знания того кто ты такая, ты умудрялась вызывать и отвращение, и презрение, так что твоя сущность особой роли не сыграла. Впрочем, ты все еще иногда меня раздражаешь.  — Пф. Это так мило с твоей стороны, Миллс.  Мэр ухмыльнулась, чувствуя как груз на ее груди стал давить чуть меньше, ведь Марвуд наконец усмехнулась.  — Мне нужно время чтобы привыкнуть к… — Привыкнуть? Зачем?  Когда Миллс бесцеремонно перебили, она недоуменно оглядела ее задранную бровь. По лицу можно было сказать, что Марвуд действительно не поняла. — Я планировала продолжать общаться с тобой.  — Общаться? Со мной?  — Да, я… — Мэр нахмурилась, понимая, что начинает оправдываться, и претензионно оглядела ее ухо. — Ты меня плохо слышишь? Мне говорить погромче? Камилла мимолетом покосилась на Миттера, размышляя о том, приложил ли он руку к словам Миллс. Потому что, к раздражению самой Марвуд, Реджина говорила только то, что вампирша хотела бы услышать. И то, чего опасалась. То, чего не происходило никогда, когда ее разоблачали.  — Разве я не попрощалась с тобой в тот раз?  Миллс нахмурилась. На мгновение комната, казалось, наполнилась невидимым электричеством. — О чем ты? — Ты действительно думаешь что мы сможем теперь взаимодействовать, Миллс?  Ее нахальная интонация совершенно не помогала Реджине, лишь сбивала с толку. И сильно злила. — Почему это не сможем? Марвуд сухо рассмеялась, и потянувшись к столу, схватила полупустую бутылку, поднося к губам. — Ах, вот что ты думаешь? Все может продолжаться, как будто ничего не произошло? Ты не понимаешь. Ты не сможешь, в конечном итоге испугаешься. И сбежишь. — С каких пор ты, мисс Марвуд, знаешь что я могу и не могу? И раз я так боюсь, что я тут делаю, а? — Миллс прошипела, упрямо смотря в потемневшие зеленые глаза. — Ты просто чувствуешь себя загнанной в угол.  — Что ты сказала? Камилла стиснула челюсть, медленно поворачиваясь к ней корпусом. Женщина видела как ее затряслись ее поджатые губы, а в блестящих от алкоголя глазах лишь сдержанная агрессия.  — Это ты боишься, а не я.  — Ах… Кажется, кто-то чувствует себя слишком защищенной? — Марвуд покосилась на сидящего вдали брата и злобно выдохнула, вставая с дивана, теперь резко возвышаясь над женщиной. — Уходи.  Миллс шумно выдохнула, чувствуя как собственное сердце забилось быстрее. Наверное, кто-то другой был бы рад сбежать из логова вампиров. Но ее будто приковало к дивану. Марвуд залпом осушила стакан, небрежно поставив его на стол с громким бряканьем, и развернулась, собираясь уйти. Нужно что-то сказать. Нужно. Что-то. Сказать! — Для меня наш договор не просто физическая связь.  Миллс быстро выпалила, сама не ожидая от себя таких слов. Камилла застыла с напряженной спиной. — Что? — Марвуд озадаченно прохрипела, поворачиваясь к женщине лицом. — Что ты такое несешь? — Ну, мы в каком-то смысле друзья. И Генри ты нравишься. Я хочу узнать тебя больше, хочу… — Ты не понимаешь о чем говоришь, Реджина. Просто ты долгое время была одна, вот и все. То, что было - не нечто особенное и ценное. Это просто секс. Выйди из тени, и, наконец, за пределы своей работы, и ты поймешь, что другие люди могут дать тебе намного больше.  Женщина заметила, что в зеленых глазах на мгновение будто появилась печаль, но скрылась также быстро, вновь превращаясь в “безразличие” — Может, тебе тоже стоит выйти из тени, и, наконец понять, что не все хотят сбежать от тебя. Но ты так поглощена прошлыми обидами, что теперь первая делаешь ноги. Скажи, неужели так действительно легче жить? Марвуд пораженно открыла рот, смотря на темные, прячущиеся за тенью огня карие глаза. Миллс яростно дышала, точно зная, что такими словами разбрасываться опасно. Но она все же это сделала. Камилла чувствовала как ее руки затряслись от ярости, а по вискам стучит тупая боль.  — Если ты сейчас же не закроешь рот, я… — То что? Ты убьешь меня? Миллс сухо хмыкнула в ответ на ее шипение, медленно вставая с дивана. Ноги подкосились от слабости. Она боялась? Она не могла сказать точно. По телу пробежал холодок, когда женщина заметила, что глаза Камиллы теперь насыщенно горят. Янтарные. И очень, очень злые. Ее бледное лицо почти перекосилось от слов Реджины. — Учти, Миттер не успеет добраться до сюда прежде чем я сверну твою шею. Так что ты там сказала? Миллс сглотнула, молча оглядывая черные вены на лице, и даже они не в силах хоть как-то изуродовать ее. Извилистые и тонкие, будто под кожей какой-то яд. Реджина подумала, может, это и имел в виду Миттер, говоря о проклятии? Иначе как назвать то, что она сейчас видит.  Реджина сделала шаг вперед, аккуратно протягивая руку вперед. Так, будто она хочет приручить дикого и одинокого волка, который не знает, принять ли помощь, или же укусить, разорвать в клочья. Подойдя к ней почти вплотную, она видела недоумение в глазах Камиллы, настолько явное, будто она считает ее идиоткой. Женщина положила руку на напряженное плечо, твердо и уверенно смотря на нее. — Прекрати.  Марвуд нахмурилась, смотря то на руку женщины, то на ее лице. Глаза забегали, не зная куда деться. Камилла зарычала, резко делая шаг назад, чтобы вырваться и отделиться от ее прикосновения. Тяжело дышать. Как же тяжело. — Все будет как прежде. Слышишь? Ты поняла?  Миллс говорила таким тоном, будто спорить даже не собиралась и точно была уверена в своих словах. Это больше всего поражала Камиллу, которая уже не была уверена в том, что жертва тут Реджина. — Не боишься подпускать ко мне Генри? Вдруг я не сдержусь и сожру его… — Ах, заткнись, — Миллс закатила глаза, сейчас совершенно не воспринимая еще одну ее попытку злобного сарказма, чтобы откинуть женщину подальше от себя. — Со всеми кого хочешь сожрать ты играешь в рыцарей? Камилла раздраженно зарычала, проходя мимо женщины, чтобы вновь взять бутылку с виски. Она молча уставилась на камин, будто там есть какое-то успокоение. Но это всего лишь деревяшки, трещащие в огне.  — Камилла. — М?  — Мы пришли к согласию?  — Если ты так хочешь поиграть в дружбу, то ладно. Все равно рано или поздно ты отвалишь. — Не притворяйся, будто только я этого хочу. Марвуд раздраженно зашипела, вновь поворачиваясь к женщине. — Долго ты будешь меня провоцировать?! — Что? Я даже не начинала.  Марвуд ошарашенно нахмурилась, осмотрев ее задранную идеально ровную бровь. Не начинала? Что же будет когда она решит постараться?! Миллс скрестила руки на груди, осматривая молчащую Камиллу. Ее плечи поникли, свалившись вниз. Господи, она выглядела такой измотавшейся спустя всего пару минут разговора, что Реджина невольно подумала о том, что она, видимо, вообще почти ни с кем не общается. Вот что говорил Миттер, когда пояснял особенности диалога с Камиллой. Тогда женщина не понимала что он имел в виду под “она быстро устанет”, “будет много огрызаться”, “возможно, попытается убить тебя” или же “когда ей ничего не останется, она изо всех сил постарается убедить тебя в своей нелицеприятности” Интересно, какого жить так несколько сотен лет? Ни с кем не делиться своими эмоциями и чувствами, даже с родным братом? Вечно накапливать всю злость и обиду внутри? И нести это с собой. Губы Реджины поджались, чувствуя какую-то обиду за Марвуд. Что с ними случилось и почему они отгородились от всего Мира и людей? Когда Миттер зашел в гостиную с бутылкой текилы, неловко шагая вперед и смотря на них, он выглядел, как подросток, случайно оказавшийся между поссорившимися родителями. Совершенно не в своей тарелке.  — Вы все выяснили?  Он настороженно оглядел отвернувшуюся Камиллу и уверенно стоящую Миллс с руками за спиной. — Да, — они хором ответили. Миттер закатил глаза на них, хватая из тарелки виноград. Он был рад, что при нем они не стали “мириться” как то еще. Хотя, он и не признается, но подслушал каждую часть разговора. Он не знает заметила ли Миллс, но то, что Камилла была весьма не уверена во время беседы, но Миттер точно подметил.  Мэр откашлялась, привлекая их внимание. — Но остался еще один нерешенный вопрос. Я все же вынуждена попросить у вас помощи. Те инциденты в лесу действительно не под силу сотрудникам полиции и просьба остается в силе. Сможете помочь мне? Миттернахт переглянулся с Камиллой, услышав важный тон женщины. Когда сестра безразлично пожала плечами, он повернулся к Мэру. — Где и во сколько?  — Я напишу смс, — Миллс нахмурилась, роясь в своей большой сумке. — Может, вам пригодится, а я хочу поскорее избавиться от этого устрашающего шлака. Глаза Марвудов ошарашенно вспыхнули, когда она швырнула несколько деревянных колов и револьверов на стол. И маленькие карманные часы. — Не провожайте. Марвуды молча кивнули, смотря как Миллс быстро уходит из дома. Когда цоканье каблуков стихло, Миттер оглядел задумчивую Камиллу.  — Значит, ты спишь с ней уже больше месяца. — Блять, ну хоть ты не начинай.  — И больше ни с кем другим.  — К чему ты клонишь? Что-то конкретное хочешь сказать? — Пожалуй, нет. Ничего. На самом деле, он много чего мог сказать.

__________________________

— Тебе не кажется, Мэр, что это лишнее? — Да, в самом деле, на кой черт нам эти микрофоны, Миллс?  Марвуд остановила машину, раздраженно елозя на сидении из за этих проводов под одеждой, как и Миттер. Из автомобильного экрана послышался измученный вздох женщины. — Чтобы я могла слушать о чем вы будете говорить, очевидно. Вам все элементарное нужно пояснять? — Мы не собираемся с ними говорить! Я думала, мы должны убить их, а не брать интервью?  — Это не обсуждается! И не смейте портить микрофоны. Вдруг они, он или она, скажут что-то важное? Например, их тайное логово, пещеру, где они обитают? Не знаю, может не все вампиры живут в шикарных домах с бассейном, как ты, Камилла? И вдруг их больше, чем мы думаем? Марвуды переглянулись. По взгляду брата Камилла поняла, что он с ней, в принципе, согласен. Вампиров действительно могло быть больше чем они предполагают и требовалось устранить всех.  — Ладно. Ты где остановилась?  — Подальше от вас.  Марвуд фыркнула, убирая ремень безопасности. — Это правильное решение. — Вы запомнили что делать?  Пока Миттер рылся на заднем сидении, доставая кол, Камилла закатывала глаза. — Ты правда будешь учить нас как убивать вампиров?  — Да.  — И ты считаешь что лучше знаешь что делать? — Да. — Понятно.  Миттер хихикнул, услышав раздраженный голос сестры. — Они ведь могут чувствовать, что вы тоже вампиры, не так ли?  — Да, но для этого нужно подобраться очень близко.  — И помните, что вы должны быть похожи на… — Заблудившихся придурков, которые ночью непонятно что в лесу забыли. Да, да, мы помним.  — Отлично. До связи.  Когда Миллс отключилась, Марвуд откинулась на кресло, громко и истошно выдохнув.  — Да уж, я не ожидал инструктаж длительностью в двадцать минут. — Затрахала. — Я все еще вас слышу. Помнишь про наушник и микрофон, Марвуд? Когда голос Реджины раздался у них в ушах, Миттер громко фыркнул, увидев удивление на лице Камиллы, и сунул ей кол на ноги. — Давай уже покончим с этим. И вообще, не факт что мы на кого-то наткнемся, — Камилла оглядела насмешливый взгляд брата и закатила глаза. — Ладно, мы точно на кого-то наткнемся.  — Ага. Не всем повезло иметь в друзьях сама знаешь кого, так что им приходится выходить только ночью.  — Помни, Миллс, ты должна молчать, иначе твой голос могут услышать. Камилла напоследок заявила, услышав молчание в ответ. Они спрятали колы под одеждой и двинулись в сторону темного густого леса, поднимаясь в гору. Отсюда Лос-Анджелес был таким крошечным и маленьким. Заходя вглубь деревьев, они вели непринужденную беседу. И даже взяли с собой по бутылочке алкоголя, чтобы уж совсем вписаться. Ведь тут часто молодняк ночует и пьет, так что им нужно выглядеть уместно.  — Интересно, какой штраф за разведение огня в лесу?  Миттер спросил, шагая по тропинке, хотя ответ на этот вопрос ему не требовался, ведь они просто играют в “людей” и нужно же хоть о чем то говорить. — Понятия не имею. У тебя есть зажигалка? Можем проверить как быстро загорится эта трава. Миттернахт закатил на нее глаза, совершенно точно зная, как ей наплевать на игру в “мы жалкие заблудившиеся людишки”  — Кстати, ты помнишь… — Камилла что-то хотела спросить, но замялась, когда услышала посторонний шорох, как и Миттер, но быстро взяла себя в руки, игнорируя это. Человек бы не услышал. — Как мы ночевали неподалеку отсюда? Там еще озеро было красивое. — Да, точно. Мы еще пытались пожарить сосиски, но дождь обломал нам все планы. Пойдем туда? Камилла фыркнула из за этой чуши, которую он нес. Ну, весьма оригинально. Сосиски. — Ну давай. Они продолжили идти вперед, отдаляясь от своей машины. Вели беседу, постоянно слыша, что кто-то идет за ними. Понимали, что их несколько, судя по топоту. Они почти закатывали глаза, переглядываясь, поскольку это было весьма непрофессиональная охота. Марвуды-то точно знали толк в убийствах. Камилле не терпелось посмотреть в глаза этим придуркам. Когда звуки резко стали ближе, прямо позади, их голова затрещала от напряжения. Марвуд резко развернулись, оскалившись, как раз вовремя, чтобы схватить за глотку посягателей на их жизнь. — Ну привет, дилетанты, — Камилла улыбнулась, показывая клыки, увидев в ответ весьма озадаченный взгляд. — И как можно так громко топать, а? — Действительно. Вы что, совсем ничему не научены? — Вы чего, вампиры? Тоже? Эм, мы… извините, мы не поняли сразу, — заговорил парень, которого держал Миттер. Марвуды насмешливо переглянулись, сразу понимая, что вампиры они с недавних пор. Очевидно. Миттер держал за глотку рыжеволосого парня, выглядещего весьма оголодавшим, а Камилла блондинку, гордо задравшую нос. — Так это вы убиваете тут людей, а? Еще и так бездарно, — Камилла оглядела дергающуюся девушку. — Если будете сговорчивыми, мы убьем вас быстро. — Что?! Нам обещали вечную жизнь! — Парень завопил, пытаясь вырваться, пока Миттер хмурился, слушая его крики. — Отпусти! Отпусти сейчас же! — Кто обещал? — Марвуд спросил, видя как он испугался. — Заткнись, Джон! Мы ничего вам не расскажем! — Вот как? — Камилла зарычала, сжимая до хруста ее глотку и поднимая высоко вверх, вынуждая ее лишь болтать ногами. — У вас есть предводитель, не так ли?  — Да! Да, есть! — парень вновь закричал, точно не хотя умереть. — Нет, никого у нас…  Блондинка не успела закончить, поскольку Камилла свернула ей шею, и выкрутив по часовой стрелке, с громким хрустом, очень медленно стала отрывать голову. Тело глухо шлепнулось на истоптанную землю. Тяжелая голова покатилась вперед с застывшей эмоцией злости. Тело мертвого вампира тут же окоченело, превратившись в серый цвет.  — Учти, Джон, с тобой будет тоже самое, если ты не начнешь говорить. — Да баба какая-то! Она в ночном клубе обещала крутую наркоту подогнать, ну мы и повелись. Тем более по дешевке. Но потом очнулись в каком-то дряхлом доме, прикованные цепью, а десна рвало от крови. Она сказал что это клыки, а потом… Не помню. Было плохо, так больно… — Так она обратила вас? Зачем? — Миттер спросил, все еще держа руку на его глотке. — Не знаю, я с ней больше не виделся. Она пришла проверить нас, а потом ушла. Там было много вампиров. Были и главные, которым она отдавала приказы, наверное, они с ней давно.  — Ну что-то же ты должен знать! Зачем просто так собирать армию вампиров? — Камилла раздраженно подошла к нему, смотря в испуганные серые глаза. Парень пытался отойти, но Миттер крепко держал его. — О чем то другие говорили?  — Агх… Много о чем. Про то, что она ищет способ избавиться от влияния Солнца. Уже давно наращивает потенциал своей армии, постоянно увеличивая количество вампиров. О! Еще она кого-то ищет уже много лет! Каких-то древних вампиров, которые, по ее мнению, являются эталоном и примером для всех нас. Они разрушали целые деревни, города, кошмарили людей, делали что хотели. Не помню, какую фамилию они назвали… По рассказам они были неудержимые. Но до сих пор неизвестно, залегли ли они на дно или действительно умерли. По тем же слухам, они в какой-то момент уничтожили любые подсказки, которые могли бы вывести на них и даже подстроили собственную смерть, якобы сами себя убили и похоронили в склепе. Но никто до сих пор не может найти его. Она считает, что они живы. — Как интересно… — Камилла прошептала, неодобрительно улыбнувшись парню. — Мы слышали эти легенды.  Миттер сглотнул, сжав челюсть. Парень засиял, выпучив глаза. — Значит, вы тоже знаете про них? — Еще как знаем. Их фамилия - Марвуд. Миттер процедил, будто заглядывая в глаза своему прошлому. По телу пробежала ярость, когда он услышал о их прошлых деяниях со стороны. Восхищаться их кровожадностью? Ну, что еще ожидать от вампиров. — О, точно! Как я мог забыть! — И каким образом она собирается найти их? Кто-то вообще знает как они выглядят? — Камилла спросила, делая усилия на то, чтобы звучать непринужденно. — Не знаю. Если у нее и есть какая-то информация, то она ей не поделилась с остальными.  — Как она сама выглядит? — Миттер спросил, вновь сжимая его глотку.  — Эм… там темно было. Везде. — Ты в ней в клубе куковал, а потом еще и до какой-то заброшки добрался! Ну как можно было не запомнить?! Камилла психованно взмахнула руками, смотря на него, как на идиота. — Я помню, что у нее темные волосы, немного кудрявые. Это все. Я же под наркотой был.  Марвуды переглянулись. Миттер видел, что Камилла уже хочет убить его, но он знал, что есть еще неразгаданные вопросы. — Так она собирает армию здесь, в Лос-Анджелесе?  — Нет… ну не совсем. Мы постоянно переезжаем. Я же говорю, она постоянно ищет способ избавиться от влияния Солнца и заодно тех вампиров. Сегодня в полночь все уезжают в Румынию, нас выпустили ненадолго поохотиться… Кстати, от тебя пахнет иначе. Почему? — Значит, сегодня вы все сваливаете отсюда… — Камилла проигнорировала его вопрос, задумчиво оглядев темное небо. — Отлично, одной проблемой меньше. Миттер, заканчивай с ним. — Что?! Я же все вам рассказал! Камилла посмотрела на него, задрав бровь. — Я же сказала, что мы убьем вас быстро. Считай, что повезло. Кстати, мы и есть те неудержимые Марвуды. Не зря говорят - не строй себе кумиров. Ты сейчас сдохнешь. — ЧТО?!  Его восклик был прерван. Миттер быстро притянул его к себе и воткнул ему в грудь кол, смотря как глаза застывают, становясь блеклыми и затуманенными. Швырнув его на землю, он вытащил кол, выдохнув. — И что дальше?  — Ничего, они же уезжают. И нет никакого смысла следовать за ними. К черту. Он молча кивнул. Они оттащили трупы и отвалившуюся голову подальше с тропинки. Миттер быстро выкопал глубокую яму руками, швырнув туда тела вампиров, и засыпав их землей, пошли обратно к машине. Молча. Каждый думал о своем, смотря на звездное небо.  — Значит, мы популярны среди какой-то чокнутой стаи вампиров. Отлично.  — Ты что, разозлился, Митти? По-моему, иметь поклонников всегда приятно. — Не когда тебе тыкают в твое прошлое.  — М-м-м… Ну, времена были знатные.  Камилла хмыкнула, но увидев его угрюмое лицо, тут же притихла, чтобы не продолжать нарастающий конфликт. Миттер слишком остро реагирует на те прошлые события. Он пинал землю под ногами, а потом вовсе вышвырнул кол куда-то вперед. Когда они были в минуте от своей машины, откуда-то сбоку вышло еще три человека. Человека ли? Марвуды напряглись, оглядывая их издалека. Неподалеку закопаны трупы вампиров, запах смерти стоял явный. Когда неизвестные оглядели их с жадным выражением лица и явного “превосходства”, брат и сестра поняли, что они тоже вампиры. Три мужчины облизнулись, глядя на них, и ринулись вперед, используя сверхъестественную скорость. Но этот козырь не работает против тех, кто старше их.  Марвуды с легкостью отбились. Миттер увернулся от двух, которые набросились на него, а Камилла откинула оставшегося. Но мужчины тут же встали на ноги, смотря на них то ли с раздражением, то ли с восхищением. — Ищете пропавших? О, извините, мы, кажется, случайно закопали их. Мужчины гневно переглянулись в ответ на слова Камиллы. — Кто вы нахрен такие? Видимо, главный. Он вышел вперед остальных, закрывая их спиной. У него шрам, пересекающий глаз и бровь и будто подгоревшая часть лба. Волосы черные, как сама тьма леса, будто он здесь родился.  — Какая разница? Вы все равно вот-вот умрете, так что не будем тратить время на знакомство, — Камилла улыбнулась, поглядывая на Миттера, но была настороже, ведь ее братец пьет кровь животных, в отличии от этой шайки. — Последние слова будут? Привет маме, папе? Или они мертвы? — Да пошла ты!  Кто-то из них закричал, видимо, задела за больное, кидаясь на нее со звериным шипением и широким оскалом. Камилла схватила мужчину за глотку, видя как удивленно он барахтается, понимая, что не в силах ей противостоять. Она удовлетворенно поджала губы, скрывая ухмылку, ведь понимала, что самое время для излюбленного удара. Она выпрямила ладонь, напрягла пальцы, и одним движением пересекла его глотку, отрубив его голову своей рукой. Кровь хлестнула, кровавыми гроздьями забрызгав ее лицо. Марвуд спокойно облизнула губы, убирая с них капли, и отшвырнула от себя тело без головы, смотря на остальных. Чувствуя, что ее губы подергиваются, а клыки требуют освобождения, она приоткрыла рот, позволяя им выскочить, и оскалилась, улыбаясь мужчинам. Ее улыбка им, очевидно, не понравилась. Миттер оглядел ее, делая два шага назад, заходя за нее. Он знал, что ей лучше не мешать. — Твои глаза… — мужчина со шрамом нахмурился, вглядываясь в ее лицо так удивленно, будто это последнее, что он мог увидеть в этой жизни, — Что с твоими, блять, глазами? — Какого хрена они золотые?! — другой завопил, показывая на нее пальцем.  — Как некультурно тыкать пальцем в даму… Марвуд зарычала, к их ужасу, они заметили, что клыки у нее больше, чем у них. И Миттер за спиной, стоящий со спокойной улыбкой, пугал еще сильнее.  — Стой! Стой, пожалуйста!  Камилла остановилась, смотря на вытянутые руки вперед, будто являющиеся белым флагом, и наклонила голову, давая ему пару секунд. — Давайте все обсудим, а? Мы, кажется, поторопились… — Ой, да неужели? — Миттер усмехнулся, скрестив руки на груди. Он слышал такие жалобные молитвы уже тысячи раз и все были посвящены Камилле. Но ни разу она их не слушала. — Ребята, мы не хотели вас обидеть, серьезно! Мы не поняли кто вы. Что вы из наших, и… — Из ваших?! — Ладно-ладно! — мужчина вновь повысил голос, отпрянув назад, поскольку видел, что Камиллу эти слова разозлили. — Не из наших. Окей. Но мы можем разойтись мирно, и… Марвуд поджала губы, не слушая поток слов, исходящих с его уст, сама в это время размышляла как бы ей убить его, да поизящнее. Может, подкинуть на дерево? На самый ствол, чтобы его тело пронзилось насквозь. Но, выскочив из пучины размышлений, она резко услышала вопль Миттера за спиной и какое-то резкое движение. Деревянный кол оказался прямо в ее груди.  Камилла застыла, недоуменно смотря вниз, на свою проткнутую грудь. Два паршивца тут же сбежали, пользуясь ситуацией.  — Камилла! Камилла! — голос Миттера почти был навзрыде, в шаге от слез. Он упал на колени, подбегая к ней. Смотря на нее снизу. — Как я мог это пропустить… Я не успел… Камилла, я… Марвуд молча принимала горящую боль, там, где грязной деревяшкой, которую Миттер выкинул пару минут назад, пронзили ее сердце. Темное, огромное и влажное пятно заполонило серую кофту, увеличиваясь в размерах. Пока Миттер хныкал рядом с ней, еще и успевая отвечать что-то Реджине, которая, очевидно, вопила ему в наушник, Камилла поняла, что что-то не так. Вампир, проткнутый в грудь деревянным колом, должен быть повержен ежесекундно. Это их слабость, как и оторванная голова.  — Миттер… — Камилла нахмурилась, поджав губы. Боль была острая, такая неприятная и колючая, будто ее режут проволокой. Она закряхтела, приспустившись на одно колено. Смотря на его влажные голубые глаза, она поняла, что, боже, он выглядел также, когда умерла мать. Почти умер от горя. — Я не… Я жива. Почему же я жива?  Миттер вдруг всхлипнул, втянув в себя слезы и сопли. Он застыл, смотря на нее. То на кровавое безобразие, то в ей в глаза.  — Что… — он увидел, что ее руки тянутся к колу. — НЕТ! НЕ ТРОГАЙ!  Марвуд закатила глаза с измученным вздохом. Теперь, немного придя в себя, она наконец услышала вопли Реджины в наушнике. Тут же вытащив его, как и провода, она скомкала их, вышвырнув на землю. И так больно, не хватало еще и лопнувшей барабанной перепонки. Миттер сделал тоже самое. — Я жива, Миттер. Как это возможно?  — Я не знаю… Я… Прости, Камилла, я видел, как он ринулся в сторону, но и подумать не мог, что он бежал к… Это произошло так быстро, что я… — Не важно. Плевать. Быть может, этот случай научит тебя пить кровь людей, а не животных. Твоя реакция тебя подвела. Она зарычала, прикладывая руку к груди, и зашагала вперед, принимая помощь от Миттера, который помогал ей идти. Его лицо почти горело от стыда. Сестра права, хоть и не стала его обвинять, хотя было в чем. Он стоял за ее спиной и не смог прикрыть ее, защитить. Все как в детстве. Хоть когда-нибудь он сможет? Эти мысли почти сжирали его изнутри.  — Видимо, меня спасло гибридство. Раз я не вампир на все сто, то и колы теперь не совсем убийственные. Другого объяснения нет. Миттер молча слушал ее, видя, как она прихрамывает от боли. Это действительно… впечатляет. Никогда, ни один вампир не выживал после удара колом. Камилла сделала это. — Какой же я идиот… — Прекрати, Миттер. — Нет, это правда!  — Какого черта?!  Когда они спускались с горы, увидели, как яростно заскрипела резина тормозящего Мерседеса. Видимо, Мэр ехала сюда на всей скорости. И даже с такого расстояния был слышен ее крик. Она быстро выскочила из машины, сразу же подбегая в их сторону, на ходу запахивая раскрывающийся от ветра пиджак. В глазах лишь ошарашенный испуг.  — Камилла… Камилла, что это?! Ты…  Она недоуменно вскинула руками, смотря на ее грудь, насквозь пробитую толстым колом. — Кажется, твоя подачка сработала против нас.  — По твоему это смешно? — Миллс зашипела, отходя назад от хромающей, некрепко стоящей на ногах Марвуд. — Ко мне в машину ее, живо!  — Не… — Миттер, не слушай ее. Делай как я говорю. Миттернахт так и сделал. Уж если он не в силах был ее защитить, то должен быть кто-то, кто знает как помочь и что делать. Ну, Миллс вряд ли знала, но уж точно была уверена в себе и своих действиях. Он усадил сестру на переднее сиденье Мерседеса, закрыв дверь. Осмотрев как измученно Камилла откинулась назад, опустив кресло до самого пола, быстро обошел машину, подходя к Миллс, с дикими глазами осматривающую его. — Что случилось? Все же было по плану!  — Да, но потом пришли еще трое, и… в общем, это был удар в спину. Миллс стиснула челюсть, слыша, как разочарован его голос. Он даже не смотрел ей в глаза. Это впервые, когда Марвуд пялится в землю, как испуганный щенок. — Миттер? Эй? — Если бы не… Если бы не некоторые обстоятельства, Камилла бы уже умерла. Кол для нас… Не важно. Пожалуйста, отвези ее домой. Пожалуйста.  Миллс открыла рот, собираясь что-то сказать, но парень тут же отвернулся, быстро садясь в Ауди Камиллы, на ходу потирая глаза. Было очевидно, как сильно он разочарован в себе. Реджина долго не думала, тут же садясь в машину. Камилла молчала первые минуты, как и весь оставшийся путь до ее дома. Удивительно. Она закрыла глаза, но Реджина постоянно контролировала ее грудь, отмечая, чтобы она вздымалась. Так и было.  — Камилла, мы приехали… — Миллс аккуратно прошептала, положив руку на ее плечо. Когда девушка открыла глаза, смотря на нее так отстраненно, будто видит впервые, Реджина обошла машину, вытаскивая ее. — Аккуратно. Да, вот так. Тише. Реджина инструктировала, обхватив талию и руку, свисающую с ее плеча, понимая, какая она все таки тяжелая, когда полностью виснет на ней. Спустя долгие и тяжелые минуты пути, они наконец добрались до дома. Пробравшись сквозь темную гостиную, Миллс по памяти наметила диван, и аккуратно положила на него Марвуд. Она все еще молчала и это пугало. Реджина быстро нащупала рубильник света. — АГХ!  Марвуд зашипела, с болезненным стоном закрывая глаза, и Миллс быстро выключила его, не без испуга. Спустя пару минут у нее получилось разжечь камин, который не выжигал девушке глаза. Заправив выскочившие пряди за уши, женщина оглядела Камиллу, не понимая с чего начать. И она действительно изо всех сил пыталась игнорировать торчащий кол, но это было просто невозможно. Господи, он выглядел отвратительно. Грязный, точно извалявшийся в земле. Темное пятно на одежде расползлось, как зараза, замарав одежду. Если подумать, что у Камиллы пробита грудная клетка, становилось еще страшнее. Как она дышит? Какого ей сейчас? Миллс раздумывала, не замечая как поджимает губы. — Камилла, с чего начать? Что мне делать?  — Вытащи кол.  — Что? Я? — Миллс удивленно, с огромным нежеланием осмотрела рану, и услышав в ответ лишь молчание, она поняла, что если не сделать этого, Марвуд так и проваляется с ним в груди. — Ладно. Миллс дошла на кухни, взяв нож. Подойдя к дивану, медленно, она почти заставляла свои ноги идти вперед. Оседлав Марвуд, но не садясь на ее и без того слабое тело, женщина аккуратно разрезала кофту, откинув части в стороны. О Господи.  Реджина закрыла глаза, и сщурив нос, отвернулась, желая забыть увиденное. Грудь действительно пробита насквозь, будто бы это и так было очевидно, но одно дело понимать это, а другое видеть. Миллс могла поклясться, что слышала хрипение, исходившее не из глотки Камиллы. Может, это поврежденное, пробитое легкое. Марвуд закашляла, с каким то бульканьем, а после затряслась от спазмов. По хрипу было слышно, что ей тяжело дышать. Так сильно, что она почти хватается за воздух, но выходит лишь какой-то свист. — Я чувствую как шевелится сердце каждый раз когда я делаю вдох… — Камилла прошептала отрывисто, размыто оглядывая Миллс. — Не могла бы ты просто сделать это?  — Да-да, я… Блять. Миллс обхватила кол, чувствуя его шершавость и кучу заноз, которые скоро появятся на ее руках. Зажмурившись, она резко вытащила его, слыша громкий свистящий вздох. Марвуд вновь раскашлялась, закрывая рот ладонью. Когда убрала руку, женщина увидела там капли крови и чего-то темного.  — Что теперь? — Миллс вышвырнула кол, смотря на закатывающую глаза Камиллу. Такой слабой она ее еще никогда не видела. — Камилла!  — Кровь… В кладовке. Там.  Девушка даже не указала пальцем, не повела бровью, видимо, и на это сил не было. Миллс быстро встала, шагая наугад. Дойдя до какой-то темной и до ужаса холодной комнаты, она увидела специальные морозилки. Оглядев две штуки, она недоуменно осмотрела лишь пустоту.  Вернулась обратно с пустыми руками. — Камилла, там ничего нет. — Что значит нет…  Марвуд разочарованно зажмурилась, прикладывая руку к груди. Да, рана действительно стала затягиваться, поскольку препятствий теперь нет, но ее лицо все еще искажено от боли. Миллс даже представить не могла какое это мучение, да и не хотелось.  — И что теперь делать?  Миллс чувствовала себя совершенно не в своей тарелке. Она вскинула руки, ища ответ от Камиллы, но та молчала, пялясь в потолок. Точно о чем-то думала, но не говорила вслух.  — Звони Миттеру. — Моя кровь не подойдет?  — Нет.  — Почему? Что с моей не так? — Реджина, отвали, ради всего святого. Просто позвони моему брату и он… — У твоего брата депрессия на ближайшее столетие! Тут только ты и я, так что говори или валяйся с дыркой в груди дальше! Миллс разгоряченно воскликнула, начиная закипать от ее опять вернувшихся секретов. Женщина не понимала как она может в своем положении вообще что-либо утаивать. Глаза Камиллы заблестели от раздражения в ответ ее агрессии. Миллс зашипела, понимая, что она все еще не собирается говорить, поэтому сама подошла к ней, и усевшись сверху, схватила за затылок, упираясь свободной рукой в диван, нависая сверху.  Между ними оставалась жалкая пара сантиметров, когда они разгоряченно шипели друг на друга. — Ты неадекватная… Ты не понимаешь… — Заткнись и пей кровь, идиотка. Потрать последнюю каплю разума на нужное дело, а не на болтовню. Это тебе по силам? Миллс сжала ее затылок, наверное, до боли, понимая, что она смеет еще и рыпаться в ответ, не желая приближаться к ней вообще ни коим образом. Поэтому Реджина сама наклонилась к ней, поворачивая ее голову к своей шее, и уткнувшись носом в ее ухо, обхватила ладонью холодную щеку. — Давай, дорогая, сделай это.  Миллс прохрипела на ухо, чувствуя в каком напряжении все ее тело. Марвуд сильно трясло. Женщина чувствовала, как ее губы приоткрылись в нерешительности, закрылись, и опять открылись. Когда Камилла уткнулась губами ей в вену, самую широкую и стучащую, Миллс замерла, ожидая острую боль.  И дождалась. Марвуд вцепилась в ее глотку. Миллс почти запищала от горящих ощущений, чувствуя, как струйки крови стекают вниз. Но Камилла, к счастью, не пыталась разорвать ее кожу. Через несколько секунд боль стала стихать, либо организм привык к этой пытке, либо Марвуд стала аккуратнее. Миллс не понимала. Она чувствовала, что голова идет кругом. Камилла все пила, пила и пила, но не останавливалась. Даже когда женщина уперлась в ее плечо, призывая остановиться. Даже когда стукнула ее, услышала в ответ лишь рычание. В глазах начало темнеть. И когда Реджина поняла, что глаза закрываются, и она почти падает, Марвуд отпрянула, также тяжело дыша, сразу впиваясь рукой в рот, будто защищаясь от самой себя. Скинув с себя Миллс в довольно грубой манере, как мусор, а не как своего спасителя, она вскочила с дивана, тяжело дыша, сжимая кулаки. Наклонившись и уперевшись в собственные колени, Марвуд прерывисто хватала воздух.  Миллс видела, что четкость начинает медленно возвращаться. Но тело такое мягкое и слабое, практически ватное, что ей сейчас, в общем-то, было наплевать на все. Она почти растеклась по дивану, откинув голову назад. — Какого хрена ты натворила?! Я же говорила звонить Миттеру. Что, это сложно?  — М-м-м. — Блеск, ты превратилась в кашу. Миллс, я собиралась иссушить тебя до смерти. Ты понимаешь это? Ты дура, скажи только честно?  Камилла раздраженно склонилась над ней, смотря в блестящие, будто пьяные карие глаза, в которых не было и доли понимания ситуации. — Но ведь помогло.  Миллс прохрипела, указывая пальцем на грудь. Камилла посмотрела туда же, видя, что рана стремительно затягивается и силы начинают возвращаться. Зашипев, она вытерла ладонью свой рот, все еще чувствуя вкус Миллс. У нее очень сладкая кровь. Еще бы немного, и… — Ты ненормальная? — Марвуд хлопнула в ладоши перед ней, видя, как взгляд стал более сосредоточенным. — Зачем нужно было пихать мне свою шею?  — Миттер говорил, что вы научились себя контролировать... — Как видишь, не совсем! Какие еще заявления идеального, в отличии от меня, брата ты решишь проверить в следующий раз?  Камилла закричала, мотая головой. Действительно, ей сейчас хотелось ее задушить прямо тут. Еще больше бесило то, что Миллс не совсем готова к разговору чисто физически. Марвуд не понимала как так можно. Как можно было подставить собственную шею, зная, что ее могут убить? Она действительно плохо соображала? Нет, вроде была трезвая. В своем уме. Что тогда? Поверила в собственные слова о дружбе? Что и кому она хотела доказать?  Дойдя до кухни, она забрала стакан воды с графином. — Пей все.  Когда женщина медленно, будто в трансе, потянулась к стакану, Марвуд ушла, проведя в душе около десяти минут, стараясь побыстрее вернуться. В таком состоянии Реджина могла бы запросто шлепнуться в обморок если хоть как-то неловко пошевелится. При потери крови люди всегда ведут себя даже хуже, чем при алкогольном и наркотическом опьянении. Это похоже на наркоз. В состоянии, когда из людей высасываешь много крови, они начинают много болтать, говоря всякую чушь. И чаще всего это правда. Эти сильные ощущения недостатка крови сродни какой-то эйфории, хотя Камилла до сих пор не понимала почему так.  Она надела пижамную рубашку и брюки из атласа и вернулась в гостиную. Миллс все также сидела на диване, смотря в телевизор. Шла какая-то чушь и Марвуд уверена, что та даже не вникала. Она тихо присела рядом, смотря как женщина посмотрела на нее. О, во взгляде вновь хоть какое-то осознание. — Не шевелись.  Камилла вытерла засохшую кровь специальным средством и поднесла широкий пластырь с обезболивающим эффектом, аккуратно наклеив его на место укуса. Рана, к слову, довольно аккуратная. Остальным доставалось намного больше.  — За всеми своими жертвами так ухаживаешь?  — Обычно я просто разрываю в клочья, так что тебе не повезло. Достался жалкий пластырь. Миллс усмехнулась, но тут же болезненно сощурилась, прикладывая руку к шее. Да, больно. Камилла прекрасно знала какого это. — Пойдем, я отведу тебя в спальню.  Марвуд схватила ее за руку, подтягивая за талию, но по пути пришлось слушать ее болтовню.  — В спальню? Уже? Подожди хоть пока у меня кровообращение восстановится.  — По-моему, помощь нужна мне. Психологическая. Марвуд закатила глаза в ответ на ее сарказм, усаживая на свою огромную кровать. Порывшись в шкафу, она нашла самую удобную одежду из тех что была. Но когда повернулась, увидела, что Миллс уже увалилась на спину, явно не желая что либо делать. Марвуд вздохнула, подходя к ней. Ладно, все таки, это была ее вина. Отчасти.  Она скинула высокие каблуки с ее ног. Потом медленно расстегнула пиджак, сняла водолазку. В ответ лишь мычание и невнятные слова, но точно какие-то извращенные попытки пошутить. Что еще могла сказать Миллс. Следом Камилла сняла и юбку с колготками. Недолго оглядев ее тело, она натянула на нее футболку, конечно, не без раздраженного постороннего бурчания со стороны женщины, говорящей что-то о том, что Камилла задела ее золотые серьги. И, наконец, надела свободные штаны.  Протянув руки под спину и талию, Камилла подняла ее, будто она ничего не весит, ногой откинула одеяло вниз, и уложила, сразу же укрыв.  — Останься.  В ответ на шепот Марвуд вздохнула, уже стоя спиной к ней и на полпути к выходу. Ну, черт возьми. Она почти вышла, почти избавилась от напоминания о том, как чуть не убила еще одного человека. Тысячного, наверное. Может, больше. Она сбилась со счета. — Я сказала останься. Вновь, но уже тверже, будто она вообще может сейчас командовать. Нет, не может. Но Камилла послушно разворачивается и залезает на кровать, ложась на спину, скрестив руки на груди. Реджина молчала, но вампирша чувствовала, что она на нее пялится беспрерывно.  — Ты бы действительно меня убила?  — Да. — Но не убила.  Камилла вздохнула в миллионный раз за прошедшие пару минут. Серьезно, она может выдержать все. Даже то, что чуть не умерла и валялась с дыркой в груди. Но психика точно сдает назад, когда Миллс задает хоть какой-то вопрос. И будто точно знает что спросить, чтобы у Марвуд сдавали нервы!  — Да, не убила. Это счастливая случайность, Миллс. А ты - дура.  — Ты пила из Руби?  Марвуд так была ошарашена этим внезапным вопросом, что невольно, неконтролируемо повернулась к ней, заглядывая в ее темные глаза. Миллс лежала на боку, конечно, уже давно смотря на нее. — Я видела фотографии. Вы встречались, не так ли? — Я ни с кем и никогда не встречаюсь, это во-первых. Во-вторых, какие, блять, фотографии?  — М-м-м… Сидни принес как то раз. Давно. Хотя я даже не просила. Вы были у твоего бассейна. Фото были омерзительные, к слову. — Ты больной сталкер. — Ты точно пила из нее. И чем она отличается от меня?  Камилла упорно молчала, уставившись в стену напротив. — Ну? — Отличается, Миллс, умолкни уже. Господи, дай мне сил.  — Не даст, ты проклята.  Марвуд фыркнула, с громким стуком ударившись затылком об деревянную часть кровати.  — Значит, ты мое проклятье за все содеянное.  — Я спасла твою жизнь и ты у меня в долгу. — Я не умирала.  — Если хрипы, свисты и спазмы с болезненным выражением лица не считаются агонией, то будь по твоему. Скажи спасибо, что я не задушила тебя подушкой, пока была такая прекрасная возможность.  Марвуд задрала бровь, молча мотая головой. Голос Миллс был слабым, но, удивительно, все еще упертым, как прежде. И ведь даже на грани потери сознания она умудряется стоять на своем, вместо того чтобы спать. Прекрасно.  Они молчали несколько минут. Может десять, может и больше. Когда вампирша стала думать, что женщина уснула, она вот-вот собиралась уйти, но как же она ошибалась. — Поцелуй меня.  Камилла в неверии повернулась к ней, смотря, как на душевно больную. Но Миллс была все так же спокойна, хотя точно не видела ее лицо в темноте, в отличии от Марвуд.  — Чего?  — Ты в долгу.  Марвуд застыла с нахмуренным выражением лица, почти болезненно упавшими бровями. Что происходит? Она не понимала. Искренне не понимала. За то, что Миллс спасла ей жизнь, она просит поцеловать ее? И все? Вампирша оглядывала ее лицо, пользуясь такой односторонней возможностью, ведь женщина не могла, бесцельно пялясь то на нос, то на брови, видимо, пытаясь наметить где у нее глаза. Это все начинало напрягать.  — Я не собираюсь повторять дважды.  Камилла приблизилась к ней, нависая сверху. Женщина вцепилась в ее плечо, а потом нащупала и щеку. Марвуд аккуратно приблизилась к ее пухлым губам, осторожно целуя Реджину. Та приоткрыла рот, очевидно прося о том, чтобы Марвуд проникла внутрь языком. Она так и сделала. Поцелуй начинал ускоряться, становиться все интенсивнее. Миллс хваталась за нее сильнее нужного, видимо даже не осознавая, притягивая к себе, хотя девушка и так была ближе некуда. Камилла проходилась руками по ее животу, протягивая руку под футболку, чтобы сжать грудь, по бедрам, ощупывая их будто в первый раз. Ей очень хотелось бы раздвинуть ее ноги, нырнуть между ними, сделать все то, что они прежде делали десятки раз. Но когда Реджина слабо потянулась к ее рубашке, простонав в губы, даже не сумев расстегнуть пуговицы, Марвуд будто резко окатило ледяной водой. Она отпрянула с громким вздохом, отбросив ее руки от себя, которые в темноте вновь пытались нащупать ее. — Засыпай, Реджина, ты не в своем уме.  Камилла даже не пыталась слушать что она говорит в ответ, или, вернее сказать, требует. Молча вышла, прикрыв дверь.