Объявлено убийство

Реджина Миллс открыла вторую бутылку вина, слушая, как оно с мягким журчанием наполняет бокалы. За мраморным монолитом с невесомой столешницей сидят две женщины, активно спорящие об недавнем ужасном происшествии. Миллс не слушала, поскольку сама до сих пор была ошарашена всем этим, не в силах успокоить сердце, что всегда болело за одного лишь человека - ее сына. В ночь воссоединения Мэр незамедлительно купила новый дом, но на этот раз усилила охрану, удвоила количество камер на квадратный метр, поэтому теперь каждый, без преувеличения, куст будет на виду. Но это не приносит успокоения, поскольку преступников так и не нашли. — Генри ничего не помнит? Как такое возможно, черт возьми? — Реджина уже ответила на этот вопрос, Зелина, передохни, ради Бога, — Малефисента сложила пальцы у переносицы, с раздраженным вздохом протирая ее. — Видимо, от стресса. Такое бывает у детей если их похищают, не так ли? — А что насчет уродцев в грязных лохмотьях, которые позволили себе похитить Генри, а? — Зелина звонко задала вопрос, и как всегда была непробиваема, так что сарказм и упрек в голосе Малефисенты ее не задел. — Этот дряхлый завод осмотрели вдоль и поперек, но не нашли ничего полезного, только лишь признаки чьего-то ночлега в виде грязных матрасов, — Миллс досадно поджала губы, вспоминая омерзительное место, в котором побывал ее сын. — Не смей винить себя, Реджина. Они точно рассчитали время, судя по тому, что дождались ухода нашей рыжеволосой няньки, — Малефисента хмыкнула, косясь на Зелину, которая поперхнулась вином, начиная быстро проглатывать его, чтобы вставить свои пять копеек. — Если бы знала что такое произойдет, я бы самолично взяла все ножи из твоего дорогущего сервиса и засунула в их жалкую… — Ох, не продолжай. Мне хватит мыслей о крови и бойне. По крайней мере, потерпи хотя бы неделю. Зелина фыркнула, уже давно привыкшая к тому, что ее буйные фантазии редко покидают рот. Ее всегда перебивают прежде. — А где тот детектив, а? Ты видела ее вообще? Реджина закатила глаза на вопрос сестры, на который ей был дан ответ еще задолго до открытия второй бутылки вина. — Нет, но я разговаривала с ней по телефону до этого. Не понимаю, почему он не показал ее нам. Не воспользовался случаем чтобы получить медицинскую помощь прямо там? — Быть может, раны были настолько ужасные, что вас хватила бы кондрашка? — Зелина хмыкнула, выхватывая из тарелки Малефисенты кусок сыра, заслужив неодобрительный вздох от обеих. — Ты не думаешь что они сами поспособствовали похищению Генри, а потом спасли? Чтобы заслужить твое расположение, уважаемый мэр! Ты говорила девчонка мутная какая-то. А? Миллс выдохнула, прикрыв глаза, чтобы не видеть как она болтает с набитым ртом. — Нет, не думаю. — И запугали его, а? — Зелина не унималась. — Ты знаешь своего племянника, он не умолкнет даже под дулом пистолета, — Миллс закатила глаза на теории сестры. — Генри удивительно спокоен после всего что было. Он будто… попросту не помнит. Я задавала ему десятки вопросов. Как выглядела комната в которой тебя держали? Это были только те мужчины или кто-то еще? Что они говорили тебе? Но он лишь смотрел на меня широко открыв глаза, будто я говорю какую-то чушь. “О, ну меня кто-то похитил. А потом я проснулся и ты держала меня на руках” Реджина вмиг нырнула с головой в эти мыслями, теперь лишь отдаленно обращая внимание на вопросы женщин, будучи увлеченной неостанавливаемым потоком мыслей, крутящихся в ее голове. Перед глазами яркими, но быстро затухающими вспышками проявлялись воспоминания о ночи. — Реджина, о чем ты думаешь? Миллс посмотрела на Малефисенту, отвечая на ее пронзительный сильный взгляд. — С кем они дрались… и я думаю, что именно они подчистили то место. — О, это уже интересно! — Зелина захлопала в ладоши, широко улыбаясь и призывая Реджину продолжать. — Но будь они похитителями, им бы не пришлось драться за моего сына. Окровавленный Миттер держал Генри на руках, и выглядел так плохо, будто там была схватка не на жизнь, а на смерть. — Значит, твоему детективу действительно досталось? — Зелина поиграла бровями, уклоняясь от салфеток, брошенных ей в лицо. — О, и не строй из себя недотрогу, я видела что ты кому-то звонила полдня. — Да, только никто из этих двух идиотов не поднимает трубку. — Ну так навести их! В чем проблема? Реджина с отсутствующим лицом осмотрела озорную Зелину, которая действительно не видела никаких проблем. Например, ужасно покалеченная Камилла и ее брат, разбитый от горя. И это лишь один из вариантов, который Миллс обдумывала в течении дня. — Понятия не имею где они живут. Пентхаус в отеле Голда уже не актуален. — С поиском я могу помочь, — Малефисента подняла бокал, с улыбкой смотря в карие глаза. — Что-ж, я рада, что с Генри все хорошо. Я всегда буду рядом, помни. И Зелина, к сожалению, тоже будет. Теперь от салфеток пришлось уклоняться уже Малефисенте.

_______________________________

Миттер не появляется на работе уже четвертый день, переложив большинство обязанностей на Грэма, который без каких-либо проблем вошел в его положение, когда тот сказал, что Камилла сильно пострадала при спасении Генри. И выразил искреннее сочувствие. — Камилла, — он аккуратно встряхнул ее за плечо, с поджатыми губами стараясь игнорировать количество капель пота на ее лбу. — Я принес четвертую группу крови, твою любимую. Марвуд медленно открыла глаза и отвернулась, хрипло замычав. — Не хочу. — Извини, что ты сказала? — он ошарашенно вскинул брови. — М-м-м. Миттер уставился на сестру, в сотый раз за эти дни испытывая приступ паники. Ночью у Камиллы случались судороги, от которых ее тело тряслось и сжималось в припадке, время от времени лилась кровь из носа, так что брат менял постельное белье несколько раз в день. Он даже предположить не мог что вампир может быть настолько бледным. К счастью, вампирский облик дал сбой только один раз, больше такого не случалось. Но причина этого до сих пор была им неизвестна. — Не глупи, тебе нужно подкрепиться, — Миттер повернул ее голову и заставил открыть рот, понимая, что у нее мало сил для сопротивления. — Вот так-то лучше. — Нам пора кое-что обсуди… — она с булькающим звуком прокашлялась. — Например, как ты будешь выживать когда я подохну. Она безэмоционально осмотрела заливающееся яростью лицо Миттера, который каждый раз отодвигал этот разговор в сторону. — Из всех сказок ты выбрала самое худшее. Где привычный тебе оптимизм, сестра? — Оторвался от меня вместе с куском плоти, — она слабо фыркнула в ответ на его закатившиеся глаза. — Справедливости ради, любой другой вампир уже рыдал бы от горя предстоящей смерти. Миттер сжал челюсть, но головой понимал, что она права. И ее спокойствие еще больше злило младшего брата. — У меня сегодня встреча с кое-кем. Когда я узнаю больше о последствиях укуса, то мы решим что делать дальше, — он отвлекся на вибрирующий телефон Камиллы на столике, и схватив его, развернул к ней. — Мэр уже раз пятый трезвонит, — увидев недовольное лицо вампирши, он скинул звонок. — Думаю, вопросов у нее теперь еще больше. Лужи крови я убрать, увы, не смог. — А запудрить мозги сопляку? — Он ничего из того не вспомнит, — Миттер посмотрел на настенные часы, забирая со стола ключи. — Меня не будет какое-то время. Звони, ладно? Если что-то случится. — Ага. — И не вставай с кровати. Марвуд закатила глаза, пребывая не в лучшем настроении для его нравоучений. — Иди уже отсюда! Миттер услышал громоздкий раскат рычания и поспешно вышел из дома с поджатыми губами. Еще одно из последствий укуса - раздражительность Камиллы, которая увеличивалась не по дням, а по часам. Это еще хорошо что она ослаблена. И он не рискнул говорить, что взял ее Ауди.

_______________________________

Дорога к деревянному дому, который он видит перед собой, заняла кучу времени. Он поверить не мог, что кто-то станет жить в таком глухом и смертельно тихом месте. Избушка, на удивление, выглядела хорошо. Это напомнило Миттеру фильм, в котором какая-то старая карга пускала иллюзии, чтобы ее жилище выглядело желанным для лесных путников. Ему никогда не нравился этот фильм, в отличии от Камиллы, которая всякий раз хихикала над теми, кого эта карга впоследствии поймала и съела. После трех ударов кулаком в дверь, он замер на деревянной половице, которая сразу дала скрип, будто специально сигнализируя о его прибытии. Вокруг было свежо, а неподалеку огромное синее озеро. Порывы ветра были такими солеными и воздушными. — Ты пришел один, существо любящее кровь? Миттер закатил глаза, смотря на темноволосую женщину. — Да, я один. Женщина открыла дверь, теперь будто безучастная к их разговору. Миттер отряхнул ботинки, щурясь от сочетаний запаха в ее избушке. Пряность. Сладость. Соленость. Горечь. — Не стоит строить такое лицо. Это невежливо, Миттер. Парень молча прошел вперед, оглядывая каменную печку, и подошел к огромному деревянному столу, который был заставлен склянками, банками, кружками, глиняными мисками, а также бутыльками с непонятной жидкостью. — Ведьмы не меняются, как я понимаю? Миттер хмыкнул, осматривая верхние полки с коробками. Он знал что там кровь, кости животных и людей, зубы, волосы, шерсть, и прочая дрянь, которая им нужна. — Как не меняются и вампиры. Куда кровожадность твоей сестры повернула в этот раз? Губы Марвуда задрались в ответ на саркастическую фразу. Эта женщина знала их очень-очень давно. Ей самой, по его подсчетам, было около 300 лет, хотя выглядела она не старше сорока. Видимо, у них все же есть зелье на этот счет, ведь не все удостоены вечной молодостью. — Камилла пострадала от укуса оборотня, выполняя благое дело. Спасла ребенка. Он не стал раскрывать все карты, ведь его сестра всего лишь выполняла часть сделки с Голдом. — Благое? Ребенка? Ты явно шутишь, — голубоглазая женщина с театральной воодушевленностью взглянула на него, выражая всем своим видом неверие. — Нет, она действительно спасла его. Это… — Миттер раздраженно взмахнул рукой, резко теряя терпение. — Неважно! Мне нужна твоя помощь, Эдвина! Женщина тихо фыркнула, несколько мгновений просто молча и оглядывая его лицо. Оно было каменным, но она отчетливо видела боль и испуг в глазах. — Ты ведь знаешь что я не обязана помогать тебе? Парень тяжело сглотнул, будто в его глотке застряла кость. — Да. — И ты помнишь, что твоя сестра губит не только людей с вампирами, но и ведьм? Всякий раз пребывая в плохом настроении она устраивает побоище, а потом со спокойной душой идет среди труп… — Я ЗНАЮ! — Миттер зарычал, показывая клыки, и в порыве эмоций ударил по столу, который теперь покрылся трещиной. — Но я также знаю, что вас связывали самые что ни на есть теплые отношения, не так ли? — Не смей…. — ведьма зашипела, но была тут же перебита. — Или что, Эдвина? Ты откажешь мне и просто позволишь ей умереть? Миттер осмотрел голубые глаза, лишь на секунду в которых показалась боль. Он знал, что играет грязно и давит на больное. Марвуд никогда не признает, но черты его старшей сестры начинают отражаться в нем самом, если ситуация критическая. И он готов переступить грань. Ведьма молчала, поэтому он продолжил, делая шаг вперед. — Камилла невыносима, кровожадна, временами жестока, заносчива и никогда никого не слушает, — он прохрипел, пытаясь сдержать свое эмоциональное состояние, вылетевшее из колеи уже пару дней назад. Смотря на упавшее лицо женщины, он понял, что она в таком же состоянии. — Но моя сестра способна на лучшее. Ты как и я знаешь, что она пережила, будучи человеком. И… она терпеть не может ведьм, но ты ей всегда нравилась, Эдвина. Миттер закончил предложение, слыша скрип собственных зубов. Да, манипуляция. Но нет, ему больше ничего не остается. Эдвина раздраженно сверкнула глазами в Миттера и развернулась, доставая какую-то старую потрепанную книгу. Швырнув ее на стол, она стала изучать лишь определенные страницы, ее впалые острые скулы подсвечивались светом камина. Миттер, нахмурившись, разглядывал непонятные иероглифы, черточки и точки. Здесь невозможно даже примерно понять смысл написанного и его всегда удивляло как ведьмы это делают. — Присядь где-нибудь. Это займет время, — она достала несколько коробок с верхней полки. — Но что ты выбрала из всех этих… заклинаний? — Выбрать предстоит тебе. И это будет сложно. Увидев ее болезненный взгляд и надорванную измученную улыбку, он напрягся.

_______________________________

В гостиной, из которой Марвуд так и не выползла ни разу, была кромешная темень. Единственный источник света - слабый оранжевый свет камина и мягкое потрескивание, которое не приносило ей спокойствия как раньше. Работающий телевизор был хоть каким-то развлечением. Теплая постель, нагревшаяся от температуры ее тела, была сущим адом. Даже обратная сторона подушки не спасала положение. Камилла прищурилась, отмечая, что теперь ее вампирское зрение, помогающее видеть в темноте, дает сбой. Она видит намного хуже, скорее, как постаревшая кошка. Миттера не было уже долго, судя по настенным часам, и она решилась на последний шаг, что мог бы принести ей спокойствие. Поскольку если она скоро умрет, то было бы прискорбно не воспользоваться услугами… Мини-бара. Медленно встав с дивана, она буквально скинула свои ноги и заставила их устойчиво встать на пол, помогая себе руками. Бок и грудная клетка все так же ныли от боли, и будь это не укус бешеного оборотня под покровом Луны, она бы давно выздоровела. Выхватив три маленькие бутылки виски, Камилла развернулась, тут же прижав к виску холодный алкоголь. Звонок в дверь поразил ее односекундно. Удар в виски заставил скорчиться. Кто-то очень настойчиво стучал по двери. Очередная вспышка боли. Игнорируя тот факт, что у нее в прямом смысле две рваных дыры в отравленном теле, она вяло пошла к входной двери, причем лишь из интереса. — Камилла! Хэй, это Эмма! Эм… — Марвуд тут же узнала ее голос, что позволило ей удрученно прижаться лбом к закрытой двери. Но в дверном глазке, в который она посмотрела, виделась не только блондинка. — Со мной Руби, Дэвид, Мэри Маргарет и мисс Миллс! Мы все пришли навестить тебя. Ты однажды спасла мне жизнь, и я чувствую себя отвратительно, когда не могу помочь тебе. — Как это мило и не вовремя, бля… — она угрюмо прошептала, еще сильнее натягивая капюшон худи Миттера на голову. Они, конечно, ее не слышали. — Камилла? Миттер? — очередной аккуратный звонок в дверь, сопровождающийся теперь голосом Мэри Маргарет. — Вы не появляетесь на работе уже несколько дней! Мы все волнуемся. Все таки, пострадавший сотрудник полиции, который спасал ребенка, достоин уважения, признания и помощи! — В конце концов, неявка на работу, особенно шефа, является вопиющим непрофессионализмом. И сотрудник, который пострадал на вызове, в категории экстренной важности. Марвуд нахмурилась, услышав хриплый и раздраженный голос Мэра, которая, видимо, устала слушать сладости от остальных, и теперь здесь лишь агрессивное стучание по двери и последующие недоуменные бурканья со стороны остальных людей. Конечно, она не собиралась их впускать, чтобы те увидели ее слабое положение, но… — И на верхнем этаже горит свет, так что, черт возьми, откройте эту дверь, кто-то из вас дома! Или я выломаю ее через минуту, — вновь раздавшееся шипение Мэра заставило девушку потерять пару капель рассудка и уверенности. Мысленно продумав расположение пакетов с кровью, она поняла, что Миттер все выкидывал сразу после использования. В этом доме не было убийств, так что каких-либо криминальных следов они не найдут. Что-ж… Камилла открыла дверь, из под капюшона оглядывая всех, кто столпился у ее двери, после чего сразу сделала шаг назад в пучину темноты. — Ох, Камилла, ты… — Руби завопила, подбегая к ней, но после того как та подняла руки вверх, будто обороняясь, она снизила громкость. — Ты можешь стоять, верно? Весь отдел думает, что ты, как минимум, потеряла часть тела… — Руби, это не то что нужно говорить больному человеку, — Мэри Маргарет возмущенно выпучила глаза, оглядывая девушку. — Ой, прости! Я не то… в общем… рада что ты в порядке. Руби застенчиво убрала руку из за спины, лично от себя отдавая все еще молчащей Камилле небольшой букет гладиолусов, что по памяти вампирши означали искренность и надежность. Не будь Марвуд так увлечена, она бы заметила как сильно закатила глаза Миллс, видимо считая это смешным. — М-м… спасибо вам, конечно, что пришли, но я совершенно не в себе… — Камилла прохрипела, удивив своим голосом даже Мэра, что сразу задрала бровь на ее скрипучий тон. — И я буду в порядке. Так что будьте добры покинуть… — Ну уж нет. Я ломилась сюда целую вечность не чтобы сразу уйти, — Миллс невесело усмехнулась. Камилла сквозь темноту оглядела изучающий взгляд, но она знала, что женщина не может видеть хорошо. Весь пентхаус во тьме. — Ты ломилась всего пару секунд. — Камилла, мы не будем надоедать тебе, правда, понимаем что тебе плохо. Десять минут разговора и мы уйдем, ладно? Мы действительно переживаем. Этот до омерзения правильный голос Дэвида заставил ее презрительно поджать губы. Какие все милые. — Проходите… — Марвуд раздраженно махнула рукой, проходя вперед, но тут же остановилась, обернувшись назад. — Но не смейте включать свет. Здесь не просто так такая темнота. Все недоуменно и неловко переглянулись, но перечить не стали. Марвуд вернулась на свой диван, придавая себе более уверенную позу, чем была до их появления. Когда она валялась здесь, давясь кровью, покрываясь потом и задыхаясь от собственного кашля. Все заметили ее болезненную походку, как и тихий вздох, когда она села на диван, но никто не подал вида. Дэвид поставил торт, который они ей принесли, на кухонный островок. — Ого, тут действительно… темно, — Свон усмехнулась, неловко ставя руки на бедра. — Да, мои глаза и голова не переживут яркого света. С противоположной стороны от Марвуд был еще один диван, точно такой же. Все гости сели туда, за исключением Мэра, которая осталась на ногах, наблюдая за девушкой сверху вниз. — Итак, твой капюшон лишь для того чтобы… ну, знаешь, лишний свет не мешал? — Руби спросила аккуратно, но все поняли что она имеет в виду. — Нет, мое лицо не изуродовано. Ты ведь ты об этом? Камилла чувствовала, что девушка слегка съежилась от ядовитого голоса. — А что тогда пострадало? — Дэвид спросил с интересом. — Грудная клетка, левый бок. Колотая и рваная рана. Все застыли, когда Камилла потянулась к столику, на котором стояли маленькие бутылки с виски, который она собиралась выпить еще пару минут назад. — Что ты делаешь, Камилла?! Это алкоголь, тебе нельзя! Ты же болеешь! — озабоченно испуганный голос Мэри Маргарет был способен довести до обморока. — Даже не представляешь КАК я болею, — она закашляла, открывая бутылку и делая медленные глотки. Когда впечатлительную Мэри Маргарет успокоили Свон и Дэвид, разговор продолжился. И Камилла четко заметила что Мэр до сих пор не задала ни одного вопроса, хотя она спасла ее сына. — И все таки что там произошло, Камилла? Мы в смятении, — Руби тихо спросила. Марвуд допила бутылочку, небрежно поставив ее на стеклянный стол и вновь натянув капюшон, хотя это было необязательно. Света камина не хватало чтобы хоть как-то разглядеть ее. — С камеры видеонаблюдения я заметила, что на ботинках одного из них буквы. Такие же были на стене того завода. Мы отправились туда с Миттером и столкнулись с… паршивцами, — она сделала паузу, обдумывая следующие слова. — У нас не было оружия, к сожалению, ведь мы не не верили в этот вариант даже на 50%. В итоге они напали на нас. Их было пятеро, а нас всего двое. Отбивались как могли, — Марвуд специально добавляла драматизма, который отлично действовал в сочетании с ее хриплым болезненным голосом. — Меня ткнули ржавым и грязным штырем, опрокинули и нанесли ранение в бок. Миттеру тоже досталось. После, услышав сирену, они сбежали. Вот и вся история. — Где был Генри? Вы дрались при нем? Ох, Мэр подала голос. — Нет, он выбежал уже потом из другого помещения. Мы так и не поняли где он был, поскольку обыскали все. А потом он потерял сознание, видимо, из за количество крови, которая из меня лилась. Миллс невнятно что-то прорычала, сжимая кулаки и поворачиваясь ко всем спиной. По ходу разговора Камилла пила виски уже не встречая неодобрения, видимо, все понимали, что ей плевать и они не имеют права голоса. Они уже говорили о данном деле, в основном спорили, не спрашивая Марвуд. Когда рация Свон затрещала, все заглохли. — Шесть вооруженных преступников на Родео-Драйв стреляют по полиции. Нужно подкрепление… Марвуд закатила глаза и откинула голову на спинку. Как хорошо, что ее это никак не касается. Абсолютно наплевать. — Черт! Прием! Эй? Свон завопила после того как связь оборвалась и побежала к выходу, крича на пути извинения, предназначенные Камилле. За ней побежал и Дэвид с Мэри Маргарет. В комнате осталась лишь Руби и Миллс, которые странно сверлили друг друга глазами, будто пытаясь выдавить отсюда. — Мисс Лукас, я понимаю, что вам хочется приватного разговора, но не кажется ли что я заслуживаю этого больше? Мисс Марвуд спасла моего сына и нам точно есть что обсудить. Миллс была якобы вежливой, видимо, это от политической профдеформации, но ее голос на самом деле сочился ядом. Камилла недоуменно взглянула на их лица, слабо подсвеченные оранжевым сиянием камина. Какой еще приватный разговор? Наедине с Мэром? Поэтому она отмалчивалась все это время? — Я предпочла бы ваш одновременный уход. Мэр лишь махнула на Марвуд рукой. — Кхм, ладно… — Руби недовольно, пусть и пыталась это скрыть, буркнула. Подойдя к Камилле, она присела на одно колено, аккуратно потянувшись к ее руке, будто боясь причинить боль. — Напиши или позвони если тебе потребуется помощь. Любая. Даже достать лед для виски. Марвуд фыркнула, тут же разразившись кашлем. Руби слабо улыбнулась, и задержав руку на ней, все же ушла и покинула дом. Дверь хлопнула. Марвуд взглянула на Миллс, которая громко сделала выход и бегло оглядела помещение, будто бы для виду тянет время чтобы сформулировать мысли. В итоге она села на самую дальнюю часть того же дивана, на котором сидела Камилла. Вот это дистанция! — Хочу сказать, мисс Марвуд, что я… — ее голос неестественно застыл и сбился, и Камилла слегка ухмыльнулась, ведь это приятное зрелище. — Действительно благодарна тебе. И в этот миг я даже не испытываю отвращения, когда говорю это. — Ах, ты стала слишком милой. Прекращай. Миллс зловеще улыбнулась, но почти сразу потеряла этот блеск, продолжая. — Ты нашла моего сына и вернула его мне как и обещала, — Миллс повернулась корпусом к Камилле, и ее невероятно раздражало, что она почти ничего не видит, вынужденная ориентироваться лишь на свой слух. — Камилла, я хочу сказать тебе спасибо. Марвуд слушала ее негромкий голос, иногда заглушающийся гулом ветра, задувающим в окрытое окно на террасе. Выпивая бутылку виски, она поставила ее на стол, чувствуя, как ее лицо начинает гореть. И будто не от алкоголя. — И можешь быть уверена, что от меня это слышат нечасто... Марвуд что-то пробурчала, потянувшись одной рукой к своему лицу и вибрирующей щеке. Когда ее зубы начали чесаться, она поняла, что близится полное дерьмо. Всего в метре от нее Миллс. На том же чертовом диване. — Я не привыкла благодарить лишь словом, поэтому ты можешь просить все что угодно. Желудок завязался в узел и ее затошнило. В ушах неприятный пульсирующий стук, который раздается из грудной клетки Миллс. Она слышит ее сердце. — О, дай мне секунду на раздумья. Марвуд выдавила из себя слова, неосознанно прикрывая лицо и шатко вставая с дивана, но тут же падает на пол, корчась и вопя от охватившей ее судороги. Ей даже поворачиваться не надо чтобы знать что на лице Миллс ошарашенное выражение. — Что с тобой творится? Камилла! Она слышала движение позади себя и шум, сигнализирующий о приближении женщины и ее грубый громкий голос нисколько не помогал положению, а лишь злил. Почувствовав на своем плече руку, она зашипела еще громче, пытаясь отстраниться и скинуть ее с себя. — Не будь идиоткой, я помогу тебе подняться! Хлопнувшая дверь заставила Камиллу немного поверить в спасение, пока она дергалась от горящей пронзительной муки на полу. Реджина, видимо, не услышала этого, поэтому потянулась к Камилле, переворачивая ее на спину, но не успела поднять, поскольку… — Какого черта здесь творится?! Разъяренный и недоуменный голос Миттера в сочетании с включенным светом был адом. Он не знал что эта темнота вынужденная мера. Первое, что пусть слабо и туманно увидела Марвуд, это лицо Реджины, которое с недоуменного резко сменилось на нечто испуганное. Ее карие глаза блестели, в бешеном темпе разглядывая лицо девушки. Камилла резко развернула лицо в пол, все еще не уверенная что там, и теперь главной проблемой были не судороги. — Что это… что с твоим лицом?! — Что ты тут делаешь, Реджина Миллс? — Миттер подскочил к ней, грубо разворачивая за локоть. — Кажется, мы никого не приглашали! Миллс в полную игнорировала его, все время оборачиваясь и смотря на спину Марвуд, которая все также дергалась и кричала от боли, но лицо больше не показала. Миттер вдруг замер, услышав рычание, которое пронзило уши обоих. И его ни при каких условиях нельзя было назвать человеческим. Миттернахт схватил Мэра за руку, невзирая на все вопросы ведя ее к выходу и буквально вытолкал за порог, быстро захлопнув дверь. Быстро подскочив к сестре, он упал на колени, переворачивая ее. Все тот же самый вампирский облик, медленно, но верно проявляющийся. Черные вены обхватывали бледные щеки, заставляя глаза краснеть.

_______________________________

Камилла лежала на диване без сознания, полностью измученная от боли. В сочетании с алкоголем, который он увидел на столе, это, наверное, усилило эффект. Миттернахт держал перед собой две склянки, разглядывая их с уставшими глазами от досады и разочарования и постоянно косясь на сестру. Одна из них позволит Камилле жить, но превратит ее обратно в человека, вернув все присущие человеческие качества, которые могли деформироваться под воздействием сущности вампира. Но она больше никогда не сможет обратиться вновь. Вторая вылечит и сделает еще сильнее, чем она была до. Камилла станет невообразимо могущественным гибридом, приобретая еще больше способностей и силы. Ведьма не зря сказала, что выбор будет непростой.