Объявлено убийство

Миттер действительно старается. Он сжимает то склянку в правой руке, то в левой. Делает рывок вперед, определившись окончательно. И сразу косится назад, испытывая отвращение к самому себе. Его сестра умирает, а он не может определить меньшее из двух зол, дергаясь на месте, как дурак, пока его бледная и обессиленная, единственная родственная душа лежит без сознания, претерпев ужасные болезненные судороги, кажется, в сотый раз за эти дни. Сделать ее человеком, вернуть “прежнюю” Камиллу и стать эгоистом в глазах сестры и в собственных? Она возненавидит его. Действительно и по-настоящему. Он размышляет о том, что она даже может откреститься от него раз и навсегда. Миттернахт прекрасно представляет ее реакцию, когда та превратится в слабого и смертного человека. И ее сможет убить кто-угодно, чего он боится больше всего на свете. Марвуд, уже давно свыкшаяся со своей силой, никогда не волнующаяся о безопасности, лишится своих сил. Господи, да она не проживет и года. Вспоминая о второй склянке, ему безумно страшно. Да, это обезопасило бы Марвуд раз и навсегда. Но ни он, ни она ничего не знают о гибридах. Миттер сомневается, что он вообще хоть раз видел таких существ. Ведьма не помогла ситуации и не стала ничего ему объяснять, и вообще, она сделала ему огромное одолжение, определенно во вред себе. Что будет если к ее сверхъестественной натуре добавится еще и сущность оборотня? Она неуправляема, будучи вампиром. Она станет безумно сильной, в чем он не сомневается ни на секунду. Это звучит устрашающе. Ему не нравится ни один из вариантов, но выхода нет. Выбор сделан. Отставив склянку, превратившую бы ее в человека, он берет зелье, где фигурирует кровь оборотня. Тихо шаркает ногами, оглядывая лицо сестры, все еще зажатое от боли. Приоткрыв ее рот, он вливает все содержимое бутылька. Омерзительное чувство неизвестности и приближающегося ужаса, который он уже тысячу раз представил в своей голове, щемит и сжимает его грудь, страх пронзает каждую косточку. Он прерывисто дышит, шатко отходя на пару шагов назад. Камилла неподвижна, слаба, но у него предчувствие, что это ненадолго. Слабое дрожание телефона на столе отвлекло его. Он взял его, прижимая к уху. — Слушаю. — Судя по твоему голосу выбор сделан, не так ли? — он слышал удрученный голос ведьмы, будто она ни на секунду не сомневалась, что он выбрал. — Гибрид. — Да… — он прошептал, присаживаясь на диван. Когда голос надломился, он облизал губы, чувствуя, что его рот полностью высох. — Ты знаешь, я не могу иначе. — Знаю. Я бы тоже не смогла, — Эдвина выдохнула, на фоне послышался гул ветра, будто она вышла на улицу. — У меня просьба, Миттер. — Все что угодно. — Когда она спросит кто тебе помог… не говори про меня. — Это еще почему? — он искренне не понимал. — Я не хочу ее видеть. Не хочу с ней говорить. Мне не нужна ее благодарность. Миттернахт раздосадованно схватился за волосы, перебирая их. Слышать боль в голосе ведьмы было неприятно. — Но, Эдвина, Камилла была бы рада тебя увиде… — Мне потребовались сотни лет чтобы обо всем забыть и отпустить. Если я увижу ее вновь… Она замолчала, так и не сумев договорить. — Хорошо, как скажешь. Я буду молчать. Едва ли Миттер закончил, он услышал посторонние звуки. Марвуд открыла глаза, быстро и нервно приподнимаясь с дивана. — Камилла? Что такое? Больно? Он все еще не сбросил звонок, попросту забыв, прижимая телефон к уху. Ведьма молчала, зная, что ее услышат. — У меня что-то... жжет. Она указала ладонью на грудь, растопырив пальцы и недоуменно оглядывая брата. Он видел, что с каждой секундой ее лицо меняется в более худшую сторону, сменяясь с испуга на недоумение, с боли на шок. Когда сестра вскочила с дивана, сбрасывая с себя худи, и оставаясь лишь в спортивном топе, он обессилено открыл рот, молча оглядывая как она срывает с себя повязки. Отстраненно поднес палец к кнопке и сбросил звонок. Грудная клетка, куда ее пронзили насквозь ржавым штырем, быстро и стремительно затягивается. От рваного бока не остается ни следа. И самое поразительное то, что на ее бледной коже теперь шевелятся не только черные вампирские вены, к ним добавились другие. Горящие, как огонь. Блестящие, как бриллианты на свету. Марвуд радостно оглядела брата, с выдохом усмехнувшись. Но этого позитива хватило едва ли на пару секунд. Она тут же сжалась, падая с пронзительным рычанием на пол. — Камилла? — Миттер промямлил, вставая с кресла, но ему не хватало смелости, чтобы подойти к ней близко. Сестра скорчилась, еле стоя на четвереньках. Спина издала протяжный хруст. Она сжимала уши так, будто в ее голове звучал колокол. Когда та замахнулась, он увидел, что ее когти стали намного больше и острее прежнего, будто были способны разрезать воздух. Разбив одним ударом стеклянным стол, она вцепилась рукой в пол, игнорируя впивающиеся осколки. Миттер ошарашенно сглотнул, смотря на ее руки. Боже, когти огромные и острые. Они ненормально блестели, как наточенный и отполированный кинжал. Голова быстро металась в разные стороны, будто она отгоняет от себя насекомых, и это зрелище заставило его сжаться от тошноты. Это поразительно напоминало момент превращения оборотней. Но сейчас не Полнолуние. Это же поможет, правда? Когда крики и вопли сестры утихли, ему не стало легче. Она застыла с опущенной головой, напряженными до предела плечами, и судорожно, с мягким рычанием издавала звуки. Он не часто видел Марвуд в оголенном виде, но все же Миттеру казалось, что ее тело не было таким рельефным и отточенным раньше. Увидев ее лицо, Миттернахту хотелось то ли восхититься, то ли упасть в обморок. Ее глаза янтарные. Они зловеще сияют при отблеске камина. Не буквально, но он видел самый настоящий огонь в ее глазах. Хитрые и пронзительные, как у самого настоящего хищника, пока черные вены, перемешавшись с золотыми, танцуют около глаз. — Митти, — она выдохнула, странно ухмыльнувшись. — Что это все значит? “Пиздец” — это единственное, что крутилось в голове у Миттера, ведь ее клыки значительно увеличились в размерах. — Кхм… как… как ты себя чувствуешь? А это единственное, что он смог из себя выдавить. — Как будто я могу все, — она прошептала и вытянула руки вперед, оглядывая свое тело. — Что ты со мной сделал? Как? Миттер неловко переминался с ноги на ногу, обдумывая свои слова. Его глаза быстро метнулись к осколкам, среди которых и склянка с разлившейся жидкостью. Он надеется, что сестра не заметила, иначе кто еще мог дать ему зелье? Камилла сразу догадается. — Ты теперь гибрид, — он сделал паузу, осматривая ее реакцию и избегая прямого ответа, — Вампир и оборотень. Марвуд медленно расправила плечи. Он не понимал ее взгляда, не видя там отчетливых эмоций. — Другой вариант был еще хуже, — он нервно добавил, не слыша ответа. Камилла заметила испуг. Медленно подошла к брату, аккуратно обхватив ладонью щеку и нежно проводя большим пальцем по ледяной коже. Ощутимая разница температуры заставила Миттера вздрогнуть. Заглядывая ему в глаза, она слегка улыбнулась, что значительно ослабило его напряжение. Ни одно слово не было обронено в этот тихий миг. Но он понял все, не нуждаясь в объяснениях. “Люблю тебя, Митти”

__________________________________

Миттер сидел на пассажирском сиденье, постукивая себя по колену. Время близилось к четырем часам ночи и на улице была кромешная темень. Но Камилла решила, что им следует отметить ее возвращение к жизни, и ни в коем случае не секундой позже! Поэтому они едут в клуб, чтобы отдохнуть и расслабиться, по словам Марвуд. Он надеялся что они ограничатся лишь этим. Они зашли, оглядывая толпу танцующих и мигающий свет, раздражительно давящий на нервную систему. Продвигаясь сквозь людей, Миттер видел ее спину и то как она изучает людей, медленно поворачивая голову то вправо, то влево, и неизвестно о чем думая. — Виски с колой для нас двоих, — она повысила голос, чтобы бармен услышал ее, и села за барную стойку. Взглянув на брата, она весело закатила глаза. — Расслабься уже. И научись завязывать галстук. Она ловко затянула его, аккуратно поправляя. Миттернахт был одет в серую рубашку и черные строгие брюки. Она в свою очередь надела пиджак с вырезом, лишь слегка обнажающее грудь, и брюки клеш. Они быстро опустошили стаканы с алкоголем, который не действует на них в полной мере, и заказывали снова. Вновь и вновь. Раз за разом меняя напиток, то повышая, то понижая градус, чтобы опробовать все. К счастью, их слух позволял им без проблем общаться, что они и делали, обсуждая всякую ерунду и смеясь без причины. Былые истории, хорошие моменты из детства, поскольку другие Камилла не приемлет к вспоминанию, юность, и, конечно, перемыли косточки многим вампирам и оборотням. Когда дело дошло до горящих шотов, которые вампиры пили неправильно, сразу из горячей стопки, они постоянно получали странные взгляды от бармена, и наконец стали чувствовать действие алкоголя. Марвуд облизала губы, чувствуя сладкий вкус от напитка, и вытерла их пальцем, чтобы убрать липкость. В груди будто разгорелся костер, что уже не является удивительным. У них, по сравнению с людьми, абсолютно все обострено. — Что ты собралась делать? — Миттер спросил, заметив, как она оглядывает помещение, где людей уже значительно меньше, чем два часа назад. — Я чувствую… кажется, их разум, Миттер, — недоумение в ее голосе было очевидным. — Сгусток мыслей… — Что? Всех их? — он выпучил глаза, оглядывая, по крайней мере, около 20 человек. Она потерла руки, серьезно оглядывая все помещение, а после сосредоточенно вглядывалась в них всех. Он видел раздражение на лице сестры, когда у нее не получалось задуманное, хоть Миттер и не сразу понял что она собирается сделать. Но ей потребовалась всего минута. После этого Миттер ошарашенно смотрел, как диджей, находящийся на втором этаже резко, как обычный робот, меняет песню с взбалмошной и динамичной на что-то лиричное. Он перевел взгляд на сестру, отметив ухмылку на ее губах. Все люди резко стали приглашать друг друга на медленный танец, что было самым настоящим абсурдом. — Медленный танец в клубе, серьезно? — он спросил, а после помотал головой, понимая, что это не самое важное. — Камилла, твой гипноз действует на них даже без зрительного контакта! На всех разом! Как это, черт возьми, возможно?! — Не знаю, но мне это нравится. Может, устроим поджог? Теперь творить безрассудство в сто раз проще… Марвуд замер и туго сглотнул слюну, не отдавая себе отчет в том как сильно вцепился в кожаный стул. — Камилла… — Шучу, шучу! — она загоготала, зная, что у него волосы дыбом от такого смеха, и отменила свой гипноз, смотря, как все вернулись к прежней деятельность. — М-м-м, это разве не… — Руби? — он всмотрелся сквозь темноту и вспышки, а потом покосился на сестру. — Возникнут вопросы. — Ты бы лучше беспокоился за то, что тебе через полчаса на работу. — Чего… бля! — он взглянул на часы, а потом на сестру, которая уже встала со стула. — Ты куда? — К Руби. Настойчивость, перемешанная с желанием его напугала. — Зачем? — О, она была очень мила, когда дарила мне цветы и предлагала свою помощь. Сегодня мне определенно нужна помощь. — Камилла, не надо, оставь ее. Мы еще не выяснили подводные камни от крови оборотня! — Я бы не причинила вреда этой милашке, у меня совсем другие планы, — Марвуд ухмыльнулась, игриво притягивая его за галстук. — Едь, Миттер. Все будет в порядке. Марвуд открыл рот, пытаясь что-то сказать, а говорить здесь нечего. Его мнение не учитывается. — Пообещай мне, что Руби останется невредима. — Обещаю. Миттер ушел, не оборачиваясь на сестру. Камилла издалека оглядела Лукас, к которой уже минут пять настойчиво подходит пьяный мужчина, видимо, игнорируя ее презрение и отвращение. Увидев, что он протянул руку к ее колену, накрыв его и заметно сжав, Марвуд поджала губы и пошла вперед, расталкивая всех кто мешал ей. Кажется, кто-то даже с визгом упал, но она не обернулась. — Проблемы, милая? Камилла широко улыбнулась, увидев искренний шок на лице девушки, которая впервые не была болтливой, и замерла, смотря широко открыв глаза. И напрочь забыла о руке мужчины, покоящейся на ее коленке. — Убери руки, гаденыш. С лица Марвуд не слезала улыбка, только в ней абсолютно не было ничего доброго, но разве он это заметит? С такими-то косыми глазами. Но Руби заметила. И напряженно, медленно встала с дивана, нервно поправляя юбку, хоть в этом не было необходимости. — О-о-о, у тебя еще и подружка есть, а? Еще лучше! Ко мне или к вам? Марвуд медленно повернула голову, услышав мерзкий гогот мужчины, уже пытающемуся обнять ее за талию. Вывернув ему руку до хруста, она с упоением оглядела укол боли, который пронзил его лицо. Он брыкался, пытаясь что-то сказать, но выходила лишь жижа из непонятных бурчаний и воплей. — Эй, Камилла, успокойся! Он же просто… — сдавленный смешок от Лукас. Подтянув его к себе, Марвуд приблизилась к его уху, и злобно прошептала, выговаривая каждую букву: — Считай, что сегодня твой второй день рождения, ведь мне некогда убивать тебя. Она резко отпустила скользкую вспотевшую руку, толкнув его в грудь. Мужчина с криком отлетел назад, задев при этом других людей, и с криком плюхнулся на спину, теперь выглядя как жук, который не может подняться на лапки. Марвуд задрала бровь, недоуменно осмотрев свою руку. Она не рассчитала силу, чего раньше с ней не бывало. Он должен был просто упасть, а не отлететь на пару метров назад. — Ты… но как… ты же хромала, было темно, и… Руби начала мямлить что-то непонятное, оглядывая с ног до головы Камиллу, еще вчера хромающую в сумраке дома. — Забудь об этом, я здорова, — она притянула ее щеку, заставляя забыть все свои сомнения с помощью гипноза. — Ты здесь одна? — Да, — брюнетка пьяно пошатнулась, и ухмыльнулась, смотря в зеленые глаза, как всегда, с интересом. Ох, эта резкая смена приоритетов. Гипноз творит вещи. — Я с радостью присоединюсь к тебе. Камилла особо не запоминала как они добрались до ее дома. За захлопнувшейся дверью последовал всхлип Лукас, которая вцепилась в волосы Марвуд, будто они единственное, что ее интересует в жизни, и резко притянула к себе для поцелуя. Пусть и пьяная, но она не отставала от темпа Камиллы, при любом удобном случае облизывая ее и покусывая за шею. Они быстро рассекали темноту пентхауса. Камилла двигалась по памяти, не задевая ни одного предмета интерьера или мебели и разрывая одежду Лукас на ходу, откидывая уже ненужное шмотье в стороны. Подхватив Руби на руки, она сжала ее задницу, чувствуя под пальцами мягкую ткань юбки. Очень короткой, что она заметила еще в клубе. И сразу избавилась от нее одним взмахом. Марвуд грубо швырнула девушку на кровать, смотря на подпрыгивающую грудь, и Руби, с дерзким выражением лица раздвигающую ноги, всем своим видом показывающую - можно делать что душе угодно. Камилла проглотила рычание, грозившееся выскочить из рта. Клыки, начинающие медленно царапать десна, лишь раззадорили, призывая поточить их об чью-нибудь шею. Смотря на идеальное тело Руби было сложно удержаться от мыслей, крутящихся в голове. Марвуд обхватила большую упругую грудь, облизывая и втягивая сосок и слыша лишь звенящий в ушах стон. Облизывая шею, она чувствовала как стучит ее сердце. Звонко и очень быстро. Камилла думала, что бредит, ведь она буквально слышала как льется кровь по ее венам. Девушка оторвалась от нее, чему последовал неодобрительный отчаянный стон. Руби обхватила ее ногами, не давая больше двигаться, чтобы не потерять последний контакт. — Ничего не бойся и наслаждайся. Ты поняла? — Марвуд захватила ее разум, обхватив подбородок. Ее взгляд был настолько отчаянный, что лишь больше раззадорило гибрида. Руби непонимающе хлопала глазами, смотря на Камиллу в свете Луны. Ее силуэт был острый и строгий, а голос заговорчески манящий, которому, кажется, она не может сопротивляться даже если бы захотела. — Д-да… — Кто мог знать, что ты такая хорошая девочка? Услышав томный шепот, по спине Руби пробежали мурашки и пульсация лишь усилилась. Камилла приблизилась к шее, уткнувшись носом в кожу, судорожно и громко дыша, несколько секунд растерянно размышляя. Но, как и всегда, победило зло, от которого отделяла лишь жалкая пара секунд внутренней борьбы Камиллы. Оскалившись, она вцепилась в ее шею, чувствуя горячую и сладкую кровь, быстро заполняющую рот.

__________________________________

— Миттер, ты снова с нами? Миттер кивает с улыбкой в ответ Дэвиду и идет дальше. — Наконец ты снова в строю, без тебя я практически утонул в тех бумажках! — О, ну теперь ты в безопасности. Он беззаботно смеется и жмет руку Грэму. — Как там Камилла? — Все ли с ней в порядке? Миттер замирает у своего кабинета, вынужденный повернуться к Свон с Бланшар и выдавить: — Конечно! Ей намного лучше. Думаю, скоро она вас порадует визитом. Марвуд сдавленно улыбается в ответ на их радостные лица, заходя в свой кабинет. — Черт, что-то Руби не отвечает. Я говорила, что ей одной в клуб нельзя! Наверное, она опять переборщила с самбукой, — он слышит сквозь стены весьма раздраженный голос Эммы. Лишь за закрытой дверью он позволяет себе выдохнуть и идиотская улыбка тут же спадает с его лица, сменяясь холодным мраком. Да, Камилла в порядке, Эмма. Только он не уверен насчет Руби. Дальше все происходит как в тумане, обязанности, с которыми он уже давно свыкся. Проверить почту. Вопросы финансов. Планировка мероприятий. Принять на работу, уволить, выписать премию. Отсортировать и проверить десятки толстых папок. Прочее, прочее, прочее. Спустя некоторое время беспрерывной работы к нему в кабинет стучатся и сразу открывают дверь, даже не спрашивая разрешения. — Мисс Миллс, рад видеть, — он пробубнил даже не поднимая глаз. — Не припомню, чтобы у нас был такой дресс-код, — грудь Марвуда резко защемило в ответ на ее бесцветный голос и изучающе задранную бровь, — Но сделаем вид, будто я вблизи не вижу и не чувствую запах алкоголя, который вы отчаянно старались перебить жвачкой. Она оглядывала его мятую рубашку, которую он точно не пару часов назад надел, взъерошенные волосы, которые никогда такими не были, и галстук, который небрежно и неаккуратно висит. Миллс слишком хорошо цепляется за детали, и прекрасно понимает, что эту ночь он провел не в постели. Алкоголем от него, ко всему прочему, совсем не пахло. Но увидев секундную остановку пальцев, которыми он тарабанил по столу, Миллс поняла, что попала в цель. И хищно ухмыльнулась. Он тихо сжал челюсть, уверенно поднимая глаза и оглядывая ее в ответ, стараясь игнорировать то, как она возвышается, стоя на каблуках. Выглядит идеально, аккуратно и свежо. — Я слушаю вас. — Забавно, ведь в течении всех этих дней вы, Мистер Марвуд, не желали этого делать. Я что-то упустила? Миттер недоброжелательно улыбнулся в ответ на ее широкий оскал. Кажется, Миллс была тронута игнорированием больше, чем он рассчитывал. Он ни разу не поднял трубку, как и Камилла. — Знаете, я был занят, ведь моя сестра пострадала из за того что согласилась спасти вашего сыночка. Ничего ли я не упустил? Миллс, пусть и не показала, но удивилась голосу, внезапно охладевшему и грубому. Подумав о том, что он сейчас напоминает свою сестру, она насмешливо фыркнула, поскольку Миттеру точно не сравняться со злобными зелеными глазами. — Вы упустили еще в тот момент, когда спрятали ее в темном доме. Увидев как быстро он закипает все больше и больше, она поняла, что нужно давить сильнее. Ведь Реджине нужны эмоции, которые помогли бы ему сболтнуть что-нибудь лишнее. Поэтому она продолжила, небрежно оглядывая кабинет, будто там только она. — Дело, конечно, не мое. Но какая бы Камилла не была, мне кажется, она заслуживает как минимум места в бесплатной больнице, пусть и где нибудь в коридоре на кушетке. Какой же из вас брат, если вы занимаетесь самолечением в такой критической ситуации? Он сжал челюсть, исподлобья глядя на нее. Реджина подавила улыбку, смотря как он медленно встает со своего места. — Я думаю, что вам нужно покинуть мой кабинет, мадам Мэр, — он выплюнул это так, будто у него на языке скопился яд. Он намного крепче, чем она думала. — Я правлю всем, что ты видишь, Миттер. Ты забыл? — Реджина хмыкнула, скучающе осматривая его, будто он пустое место. — Я могу разобраться с тобой, поскольку твое отношение к Камилле меня поразило. Думаю, даже я бы так не смогла! Она загоготала, широко улыбаясь, и старательно игнорируя как его руки вцепились в стол. Он упорно молчал. — Спрятать раненую сестру, запихнуть ее в темный дом и уйти, будто все само собой излечится? Я видела какие она испытывала адские боли, но тебя рядом не было. Это довольно жестоко, Миттер. Я думала, что ты любишь свою сестру. Стоило последним острым словам с удивительной мягкостью соскочить с из ее уст, и как только она повернулась спиной, чтобы говорить болезненные вещи не стоя на месте, а обходя кабинет… Она услышала треск. Резко повернувшись, Реджина увидела, что на его лице проскочило выражение, которого она и добивалась. Осознание того, что он сделал что-то лишнее. — Миттер! — залетевший в кабинет Дэвид опешил, увидев Мэра. — Кхм… мистер Марвуд, я хотел сказать, срочно требуется ваше присутствие. Грэм сказал, что… — Я говорю с мисс Миллс, если ты не заметил. Реджина сверлит глазами его ладони, накрывшие стол и не двигающиеся с места. — Да, но это связано с финансированием! Тот мужчина, вы назначали встречу в… — Я помню, Дэвид, — Миттер в очередной раз сжал челюсть, что не скрылось от внимания женщины. Он резко подвинул папку, положив рядом еще несколько и отошел от стола. — После вас, мадам Мэр. Он подошел к ней с язвительным взглядом, протянув руку к двери, как джентльмен, но в его голосе отчетливо слышалось “Пошла вон!” Миллс молча оглядела стол, после чего вышла, останавливаясь у кабинета. Смотря как Миттер запирает дверь на ключ, она не могла удержаться. — Что-то прячете, мистер Марвуд? — Труды своей кропотливой работы, мадам Мэр. Миттера затошнило, ведь понял, что крупно облажался. Он почти готов был ударить себя по голове чем-нибудь тяжелым. Было так легко осуждать Камиллу за неаккуратные взаимодействия с Мэром, но он сам попал впросак. И что хуже, его сестра не велась на острые слова женщины. А он повелся, вцепился в чертов стол, толщиной несколько сантиметров, который впоследствии дал треск прямо в присутствии женщины. — Ах, да, совсем забыла… Миттер закатил глаза, стоя к ней спиной и был вынужден остановиться, хотя хотелось бежать галопом, да хоть на руках, но лишь бы не разговаривать с ней. — Я ожидаю, что Камилла позвонит мне и заявит о своем самочувствии, после чего я назначу личную встречу. Будьте уверены, мистер Марвуд, что если этого не произойдет, то будет намного хуже. Миттер молча кивнул, смотря на постоянно ошивающихся сотрудников. Гипноз не удастся, и он ушел прочь. Реджина оглядела Грэма, стоящего в конце помещения, и подозвала его пальцем. — Открой дверь, я забыла там сумку. Смотря в спину Лейтенанта, она дьявольски ухмылялась, не понимая как Марвуд мог не заметить, что она положила ее на диван как только зашла в кабинет. Ах, точно, он же не смотрел на нее.

__________________________________

— Неужели встала? Я думала, ты впала в кому, уже почти вечер. Руби вышла из комнаты в виде, в котором ее мать родила, нисколько не смущаясь тому, что тут очень много открытых окон. — Что ты делаешь, м-м-м? Марвуд фыркнула, чувствуя, что на ее спине повисли. — Собираюсь убирать стекло, — взяв в руки мусорку, она повернулась, оглядывая голое тело Лукас. — Оденься, дорогуша. В ванной есть халат. — Тебе не нравится то что ты видишь? — Слишком нравится, именно поэтому я прошу тебя об этом. Руби захихикала, нарочно сильно качая бедрами, когда повернулась к ней спиной. Камилла присела на одно колено, кидая стекло в мусорку. Хлопнувшая дверь ясно дала понять, что Миттер пришел домой. — Камилла! Где ты?! Он был явно не в настроении. — Что случилось, Митти? И почему… ты так рано пришел? До конца рабочего дня еще… Она сидела спиной к нему, быстро бегая глазами по комнате. И надеясь что Руби оделась. — Я говорил с Мэром, блять! Господи, как же я облажался! Она… — О, простите, у вас тут… семейные разборки? Марвуд закрыла глаза, тихо выдохнув. Ладно, она была обязана повернуться, что она и сделала. И увидела, что Миттер застыл, сжимая кулаки. — Привет, Руби. Не обращай внимания, — он наклонил голову, осматривая шею Лукас, злобно, но зато с улыбкой! — А что это у тебя на шее? И на плече? Камилла поджала губы, видя, что она выбрала самый короткий из тех четырех, что висели в ванной. — Ах, да это я поранилась! Я иногда такая неаккуратная, — она фыркнула, трогая рукой шею. Брови Миттера полетели вверх и он закивал головой, оглядывая девушку тем самым взглядом, который Камилла видела тысячи раз: “Ого, Марвуд, что ты только не выдумаешь!” — Возьми в моем шкафу шарф, Руби, обвяжи шею и не снимай его пока укусы не пройдут. Кстати, тебе пора домой, я позвоню потом. Может быть. Девушка кивнула и улыбнулась, будто ей сказали что-то приятное. Гипноз, гипноз, и еще раз гипноз. Миттер молча кипел до самого конца, дожидаясь когда она уйдет. Дверь хлопнула, но Марвуд опередила брата. — Что там с мэром, а? Облажался, говоришь? — Она вся искусанная! Ты о чем думала?! — Я обещала, что не убью… — Ты сказала, что она останется невредимой! — О, ну тогда тебе нужно было быть конкретнее. — Раньше тебе хватало только лишь укуса в шею, теперь еще и… — Еще бедро, братец. И ты прав, теперь мне не хватает одного укуса, — она зарычала на него, смотря как он идет в ее сторону, но рычание его остановило. — Но потом я дала ей свою кровь, поэтому укусы скоро исчезнут. Миттер бесцветно оглядел ее, задирая подбородок. — Мэр ждет твоего звонка. И собирается назначить личную встречу. — Что? Как ты на эту чушь согласился? — Она сказала мне кучу гадостей, после чего я не рассчитал силу. — И… что ты сделал? — От злости сжал стол и он треснул прямо в ее присутствии. Камилла напряглась, обдумывая слова. — Тот толстенный стол, который может человек пятнадцать выдержать, если не больше? Миттер проглотил чувство горящего стыда, видя, что сестра смотрит на него такими непонимающими глазами. Они будто переместились в детство, где ерунду творил чаще всего он. — Да, именно он. — Стоит ли мне спросить что она такого сказала? Спокойствие в ее голосе еще сильнее заставило почувствовать себя идиотом. — Нет. Воздержись, пожалуйста. — Хорошо, я позвоню ей. — А я выпью бутылку виски. Она осмотрела его напряженную спину и поникшие плечи. Да, младший братец здорово облажался, иначе не сказать. Камилла нащупала в кармане телефон, ища нужный номер. Миттер плюхнулся на диван, устало потирая глаза. Ее собственные зацепились за небольшую деревянную крышку, валяющуюся посреди хаоса осколков стекла. Маленькая и круглая. Поднося телефон к уху, еще до появления гудков, она недоуменно задрала бровь и спросила: — От чего эта крышка, Миттер? Никак не припомню. — Какая? О чем ты? Ах, я понятия не… — Добрый вечер, мадам Мэр. Вы так хотели меня слышать, так что, полагаю, чудеса все же случаются. Миттер оглядел сестру, повернувшуюся к нему спиной и полностью увлеченную язвительным разговором с Мэром. Он быстро схватил крышку, засунув себе в карман и вжался в диван, желая срастись с ним. Он надеется, что Камилла ничего не заподозрила.

__________________________________

— Ах, Камилла. Совсем забыла о твоем визите, — Миллс спокойно проговорила, мысленно отмечая, какая это чушь. Она ничего не забывает. — Присаживайся на диван. — Мне стоит чаще спасать Генри. Ты такая милая. Марвуд оглядела улыбку Мэра, в которой не было ни капли злости или яда. Камилла специально изобразила легкую хромоту, и присела на кожаный диван, оглядывая кабинет, который в прошлый раз полностью игнорировала. Все строго черно-белое. Потолок высокий, соединенный с колоннами, находящимися в каждом углу. Выглядел кабинет как произведение искусства, а не рабочее пространство. Взглянув на пол, она увидела свое отражение, поскольку он начищен до блеска. Над пылающим камином возвышается фигура статного белого коня, готового ударить копытом. Несомненно, дорогие лампы с ажуром. Марвуд могла поклясться, что видела их на выставке какого-то известного дизайнера и стоили они целое состояние. Кожаные стулья выглядели так, будто в ее кабинете точно никто долго не засиживается. Поскольку они идеально новые. Марвуд, конечно, любит все мрачное и строгое. Но здесь перебор. Если уж на нее так это действует, то она может представить что эта атмосфера творит с людьми. Камилла покосилась на вазу, наполненную кучей красных яблок. — Не стесняйся, Камилла. Можешь взять. — Не хочу впасть в смертельный сон. Я откажусь, пожалуй. Камилла съязвила, слушая, как легко и бархатно рассмеялась Реджина, взмахнув волосами. Мэр молча прошла к столешнице, стоящей у стены, и начала доставать что-то из стеклянного шкафа. У Марвуд была отличная возможность оценить серое платье Миллс, плотно облегающее все тело. Вдобавок ко всему, эта женщина точно знала свое преимущество, ведь обвязала тонкую талию кожаным ремнем, еще сильнее выставляя фигуру в выгодном свете. Платье едва доходило до ее колен. — Надеюсь, ты любишь хотя бы черный чай, раз уж с яблоками не судьба? Марвуд оглядела две дымящиеся кружки и снисходительную улыбку женщины, такую, будто сейчас они начнут обсуждать погоду. Реджина наклонилась, медленно ставя чашки на стол. Теперь Камилла заметила, что Мэр любит пикантные вырезы, но не совсем понимает, что с такими не нужно наклоняться слишком сильно. Когда девушка заметила край черного кружевного белья, она вжалась спинку дивана, чтобы сохранить хоть какую-то видимость дистанции. И в самый последний момент заметила маленькое украшение в виде золотого треугольника, висящее на шее Миллс. Неудивительно, что в последнюю очередь. С таким то вырезом. — С жасмином и мятой. Миллс заявила, присаживаясь неподалеку, но не на тот же диван, а на кожаный стул. Когда Камилла взяла дальнюю от себя кружку, они молча обменялись взглядами. — Итак, зачем я здесь? — В прошлый раз я собиралась показать, насколько я тебе благодарна, но мы, к несчастью, были прерваны… Голос Миллс вдруг стал хрипеть сильнее, чем обычно. Она выдержала паузу, прочищая горло. Марвуд совершенно не поняла этого, как и то, почему Реджина сформулировала фразу именно так. — Твоими ужасными судорогами и Миттером. Конечно, я обеспокоена, что спаситель моего обожаемого Генри в таком состоянии. Как ты теперь себя чувствуешь? — Мне намного лучше. Разве что хромаю и сплю лишь на спине. Голос Миллс вернул себе стойкость и спокойствие, когда она задавала вопросы. Тоже самое могла сказать про себя и Марвуд, когда отвечала ей. До того момента, когда Миллс, до этого сидевшая просто прямо, сложив руки на коленях, теперь откинулась назад, прижимаясь к стулу и выгибаясь в спине. — Я действительно рада, Камилла. Но мое предложение остается в силе. Сказав, что ты можешь просить что угодно, я действительно это имела в виду. — Ох, даже не знаю что попросить, мадам Мэр. Думаю… Марвуд легко язвила, но тут же замолчала, делая вид, будто обдумывает. На самом деле ее оборвала Миллс, которая слишком медленно отвела ногу и закинула ее на другую, при это сохраняя задумчивое и серьезное лицо, оглядывая свой кабинет. Платье задралось, значительно приподнимаясь вверх, оголяя ее стройные ноги и гладкую кожу. Марвуд, как и любой другой человек посмотрела вниз, поскольку увидела движение, но не знала, какое это будет движение. Каблук небрежно задел ногу Камиллы, слегка проскользив, и тут же отодвинулся, будто это была чистая случайность. Реджина внимательно ждала продолжения, снова смотря на нее. — Хм… действительно сложный выбор. Камилла хмыкнула, поднося к губам чашку чая, который в данной ситуации мог спасти ее рот от засухи. Сделав щедрый глоток, она тут же разразилась диким кашлем. — Ты сказала, что тебе значительно лучше, Камилла. Ты уверена? — Да, так и е… Она вновь не смогла договорить. Чувствовала, что ее глотку выжигает. Так, будто сейчас она полностью сгорит. Капля чая медленно спускается вниз, доходя до желудка. Камилла чувствует это, потому что теперь ее тошнит. — Что с тобой такое? Марвуд, хватающая себя за грудь, замерла, медленно поднимая глаза вверх и исподлобья глядя на женщину. Теперь в ее взгляде никакой томности, от сексуальности и хрипоты в голосе ни следа, а карие глаза зловеще блестят, будто наконец рассмотрели то, что было все это время на виду. Камилла поняла, что в этом чае не только мята с жасмином. Также, как и засуха, которую она была вынуждена подавить единственной доступной жидкостью, вызвана сексуальным поведением специально. Поняла, но поздно.