Solitaire (перевод книги)

ЭПИГРАФ

"Ваша слабость - это готовность ненавидеть людей". 

"А ваша, - отвечал он с улыбкой, - намеренно их не понимать".

Гордость и предубеждение,

Джейн Остин

Часть ПЕРВАЯ

Элизабет Беннет: Вы танцуете, мистер Дарси? 

Мистер Дарси: В крайнем случае.

Гордость и предубеждение (2005)

Глава 1

Когда я вхожу в комнату отдыха, Я ОСОЗНАЮ, что большинство присутствующих здесь почти мертвы, включая меня. Мне достоверно сообщили, что пост-Рождественская хандра - это совершенно нормальное явление и что мы должны ожидать некоторого оцепенения после "самого счастливого" времени года, но сейчас я не чувствую себя иначе по сравнению с тем, что я чувствовала в канун Рождества, или в первый день Рождества, или в любой другой день после начала рождественских каникулы. Теперь я вернулась и наступил еще один год. Ничего не случится.  Я стою. Мы с Бекки смотрим друг на друга.  - Тори, - говорит Бекки, - у тебя такой вид, будто ты хочешь покончить с собой. Она и остальные ребята из нашей группы расположились на вращающихся креслах, расставленных вокруг компьютерных столов в общей комнате отдыха. Поскольку это первый день после возвращения, весь шестой класс был занят прической и макияжем, и я сразу почувствовала себя не в своей тарелке.  Я опускаюсь на стул и философски киваю: "Это забавно, потому что это правда".  Она еще немного смотрит на меня, но на самом деле не смотрит, и мы смеемся над чем-то, что вовсе не было смешным. Бекки понимает, что я не в настроении что-либо делать, и уходит. Я опираюсь на руки и засыпаю.  Меня зовут Виктория Спринг. Думаю, вам следует знать, что я придумываю много разных вещей в своей голове, а потом расстраиваюсь из-за этого. Я люблю поспать и люблю вести блог. Когда-нибудь я умру.  Ребекка Аллен, вероятно, моя единственная настоящая подруга на данный момент. Она также, вероятно, моя лучшая подруга. Я пока не уверена, связаны ли эти два факта. В любом случае, Бекки Аллен очень хороший человек, и у нее очень длинные фиолетовые волосы. Теперь мне известно, что если у вас фиолетовые волосы, люди часто смотрят на вас. Если вы симпатичная девушка с фиолетовыми волосами, вы часто привлекаете чужие взгляды, в результате чего вы становитесь широко известной и чрезвычайно популярной фигурой в подростковом обществе; такой фигурой, с которой, как утверждают, все знакомы, но с которой, вероятно, даже не разговаривали. У нее 2098 друзей на Facebook.  Прямо сейчас Бекки разговаривает с другой девушкой из нашей группы, Эвелин Фоули. Эвелин считается "ретро", потому что у нее растрепанные волосы и она носит ожерелье с треугольником на шее.  - Однако главный вопрос в том, - говорит Эвелин, - есть ли сексуальное напряжение между Гарри и Малфоем? Я не уверена, что Эвелин действительно нравится Бекки. Иногда мне кажется, что люди только притворяются, что нравятся друг другу.  - Только в фанфиках, Эвелин, - говорит Бекки. - Пожалуйста, держи свои фантазии при себе и в своем блоге. Эвелин смеется: "Я просто имею ввиду…в конце концов, Малфой помогает Гарри, верно? В глубине души он хороший парень, да? Так почему же он издевался над Гарри в течение семи лет? Огромный. Шкаф. Гомосексуал. - При каждом слове она хлопает в ладоши. На самом деле это не подчеркивает ее мнения. - Это общеизвестный факт, что люди достают тех, кто им нравится. Психология здесь неоспорима".  - Эвелин, - говорит Бекки. - Во-первых, меня бесит идея фанаток о том, что Драко Малфой - это какая-то прекрасная измученная душа, которая ищет искупления и понимания. Во-вторых, единственная неканоническая пара, которая достойна обсуждения, - это Снили. - Снили?  - Снейп и Лили.  И Эвелин, похоже, это глубоко задело: "Я не могу поверить, что ты не поддерживаешь Драрри, когда шипперишь Снейпа и Лили. Я имею в виду, что Драрри, по крайней мере, вполне вероятен. - Она медленно качает головой. - Похоже, Лили явно привлекает кто-то горячий и веселый, вроде Джеймса Поттера".  - Джеймс Поттер был тем еще придурком. Особенно для Лили. Джей Кей ясно дал это понять. И, подруга, если ты не полюбишь Снейпа к концу серии, то упустишь всю концепцию Гарри Поттера.  - Если бы "Снили" был чем-то особенным, Гарри Поттера бы не было.  - Без Гарри Волдеморт, возможно, не совершил бы массового геноцида.  Бекки поворачивается ко мне, Эвелин делает то же. Я делаю вывод, чувствуя давление, что им необходимо услышать мое мнение.  Я сажусь: "Ты хочешь сказать, что из-за того, что Гарри виноват в смерти всех этих магглов и волшебников, было бы лучше, если бы вообще не было никакого Гарри Поттера, никаких книг, фильмов или чего-то еще?" У меня складывается впечатление, что я испортила этот разговор, поэтому я бормочу извинения, поднимаюсь со стула и поспешно выхожу из общей комнаты. Иногда я ненавижу людей. Вероятно, это губительно сказывается на мое психическое здоровье.  В нашем городе есть две средние школы: средняя школа Харви Грина для девочек, или "Хиггс", как ее называют в народе, и средняя школа Трухэма для мальчиков. Однако обе школы принимают как мальчиков, так и девочек в 12-й и 13-й классы, два последних года обучения, известных по всей стране как шестой класс. Итак, теперь, когда я учусь в 12-м классе, мне пришлось столкнуться с внезапным наплывом представителей мужского пола. Мальчики в Хиггс приравниваются к мифическим существам, и наличие настоящего парня поднимает тебя на вершину социальной иерархии, но лично у меня, когда я слишком много думаю или говорю о "парнях", возникает желание выстрелить себе в лицо.  Не то чтобы пеня это волновало, но мы не можем похвастаться своей потрясающей школьной формой. Обычно шестиклассники не обязаны носить форму. Однако шестиклассники Хиггса вынуждены носить отвратительную форму. Серый цвет - это тема, которая идеально подходит для такого скучного места.  Я подхожу к своему шкафчику и нахожу на его дверце розовый стикер. На нем кто-то нарисовал стрелку, указывающую влево, предлагая мне, возможно, посмотреть в том направлении. Раздраженная, я поворачиваю голову налево. Через несколько шкафчиков висит еще стикер. На стене в конце коридора - еще один. Люди проходят мимо них, ничего не замечая. Что я могу сказать? Люди не наблюдательны. Люди не задают вопросов о таких вещах. Они никогда не задумываются о дежавю, когда в "Матрице" может произойти сбой. Они проходят мимо бродяг на улице, даже не взглянув на их несчастье. Они не подвергают психоанализу создателей слэшер-хорроров, хотя все они, вероятно, психопаты.  Я достаю из шкафчика стикер и перехожу к следующему.  Иногда мне нравится заполнять свои дни мелочами, которые не волнуют других людей. Это заставляет меня чувствовать, что я делаю что-то важное, главным образом потому, что никто другой этого не делает.  Это как раз один из таких случаев.  Стикеры начинают появляться буквально повсюду. Как я уже сказала, все их игнорируют; вместо этого они продолжают заниматься своими делами и болтать о парнях, одежде и прочей бессмысленной ерунде. Девочки 9-го и 10-го классов расхаживают в закатанных юбках и носках до бедер поверх колготок. Девочки 9-го и 10-го классов всегда кажутся счастливыми. Это заставляет меня их немного ненавидеть. С другой стороны, я ненавижу многое.  На предпоследнем найденном мной стикере изображена стрелка, указывающая вверх, или вперед, и размещена она на двери закрытого компьютерного зала на втором этаже. Дверное окошко закрыто черной тканью. Этот компьютерный зал, C16, был закрыт в прошлом году на ремонт, но, похоже, никто не удосужился приступить к нему. Честно говоря, мне немного грустно, но я все равно открываю дверь C16, вхожу и закрываю ее за собой.  Во всю дальнюю стену тянется одно большое окно, а компьютеры здесь - кирпичи. Сплошные кубы. По-видимому, я перенеслась в 1990-е годы.  На задней стене я нахожу последнюю наклейку с URL-адресом: SOLITAIRE.CO.UK.  Если вы живете в пещере, учитесь на дому или просто идиот, пасьянс - это карточная игра, в которую ты играешь в одиночку. Именно этим я обычно занималась на уроках информатики, и вероятно, это способствовало развитию моего интеллекта, нежели внимательности.  И тут кто-то открывает дверь.  - Боже мой, похоже век компьютеров здесь считается уголовным преступлением. Я медленно поворачиваюсь.  В дверях стоит парень.  - Я слышу призрачную симфонию удаленного соединения, - говорит он, отводя взгляд, и через несколько долгих секунд наконец замечает, что он не единственный человек в комнате.  Он очень невзрачный, не уродливый, но и не горячий, разносторонний парень. Его самая заметная особенность - большие очки в квадратной толстой оправе, похожие на те очки для 3D-кинотеатров, которые двенадцатилетние дети надевают, снимая линзы, потому что думают, что так они выглядят "круче". Боже, я ненавижу, когда люди носят такие очки. Он высокий, и у него боковой пробор. В одной руке он держит кружку, в другой - лист бумаги и школьный ежедневник.  Когда он вглядывается в мое лицо, его глаза вспыхивают, и, клянусь Богом, они увеличиваются в два раза. Он бросается на меня, как атакующий лев, с такой яростью, что я отшатываюсь в страхе, что он может раздавить меня окончательно. Он наклоняется вперед так, что его лицо оказывается в нескольких дюймах от моего. Сквозь свое отражение в его нелепо огромных очках я замечаю, что у него один глаз голубой, а другой зеленый. Гетерохромия.  Он широко улыбается.  - Виктория Спринг! - восклицает он, поднимая руки в воздух.  Я ничего не говорю и ничего не делаю. У меня болит голова.  -Ты Виктория Спринг, - говорит он. Он подносит листок бумаги к моему лицу. Это фотография. Моя фотография. Внизу мелкими буквами: ВИКТОРИЯ СПРИНГ, 11А. В 11-м классе я был старостой класса, в основном потому, что никто другой не хотел этого делать, и я вызвалась добровольцем. Все старосты сделали свои фотографии. И моя ужасна. Это было до того, как я подстриглась, так что я похожа на девушку из фильма "Звонок". У меня как будто даже нет лица.  Я смотрю в голубые глаза: "Ты что, оторвал это прямо со стенда?"  Он немного отступает, опасаясь вторжения в мое личное пространство. На его лице появляется безумная улыбка: "Я сказал, что помогу кое-кому найти тебя. - Он постукивает ежедневником по подбородку. - Блондин... в узких брюках... ходит так, будто не понимает, где находится..."  Я не знаю ни одного парня, и уж точно ни одного блондина, который носил бы узкие брюки.  Я пожимаю плечами: "Как ты узнал, что я здесь?" Он тоже пожимает плечами: "Я не знаю. Я вошел из-за стрелки на двери. Я подумал, что это выглядит довольно загадочно. И вот ты здесь! Какая забавная ирония судьбы!" Он делает глоток своего напитка. Я начинаю задумываться, нет ли у этого парня проблем с психикой.  - Я видел тебя раньше, - говорит он, все еще улыбаясь.  Я ловлю себя на том, что, прищурившись, смотрю на его лицо. Конечно, я должна была видеть его где-то в коридоре. Конечно, я бы запомнила эти ужасные очки: "Не думаю, что когда-либо видела тебя раньше".  - Это неудивительно, - говорит он. - Я учусь в 13 классе, так что ты редко меня видела. И я поступил в вашу школу только в сентябре прошлого года. Я учился в 12 классе в Трухэме. Это все объясняет. Четырех месяцев для меня недостаточно, чтобы запомнить лицо.  - Итак, - говорит он, постукивая по своей кружке. - Что здесь происходит? Я отхожу в сторону и без энтузиазма указываю на стикер на задней стене. Он протягивает руку и снимает его.  - Solitaire.co.uk. Интересно. Хорошо. Я бы сказал, что мы могли бы включить один из этих компьютеров и открыть сайт, но, вероятно, срок действия обоих истечет до загрузки Internet Explorer. Готов поспорить на что угодно, что все они используют Windows 95. Он садится на одно из вращающихся кресел и смотрит в окно на пригородный пейзаж. Все вокруг горит, как в огне. Вы можете видеть весь город и сельскую местность. Он замечает, что я тоже смотрю.  - Это как будто вытягивает тебя наружу, не так ли? - он говорит. Он смотрит на себя. Как девчонка. "Я видел этого старика, когда шел сюда сегодня утром. Он сидел на автобусной остановке и слушал музыку на iPodе, постукивая ладонями по коленям, и смотрел в небо. Как часто ты такое наблюдаешь? Пожилой мужчина, слушающий музыку на iPodе. Интересно, что он слушал. Ты можешь подумать, что это классическая музыка, но это могло быть что угодно. Интересно, это было что-то грустное. - Он поднимает ноги и, скрести их, кладет на стол. - Надеюсь, что нет."  - Грустная музыка – это хорошо, - говорю я, - в меру. Он поворачивается ко мне и поправляет галстук.  - Ты определенно Виктория Спринг, не так ли? - Это должен быть вопрос, но он произносит его так, будто знал это уже давно. - Тори, - говорю я намеренно монотонно. - Меня зовут Тори.  Он смеется надо мной. Это очень громкий, вымученный смех. - Нравится Тори Эймос? - Нет. - Пауза. - Нет, не так, как Тори Эймос.  Он засовывает руки в карманы блейзера. Я скрещиваю руки на груди.  - Ты бывала здесь раньше? - спрашивает он.  - Нет.  Он кивает: "Интересно". Я широко раскрываю глаза и качаю головой, глядя на него: "Что?"  - Что, что? - Что интересного? - Не думаю, что мой голос мог бы звучать менее заинтересованно.  - Мы оба искали одно и то же. - И что же это такое? - Ответ. Я приподнимаю брови. Он смотрит на меня сквозь очки. Его голубые глаза такие светлые, что кажутся почти белыми. В них есть что-то особенное. - Разве загадки не забавны? - он говорит. - А тебе не интересно?  И тогда я понимаю, что, скорее всего, нет. Я понимаю, что могла бы уйти отсюда и в буквальном смысле наплевать на solitaire.co.uk или на этого надоедливого, крикливого парня. Но поскольку я хочу, чтобы он перестал вести себя так снисходительно , я быстро достаю телефон из кармана пиджака, набираю "solitaire.co.uk" в адресной строке Интернета и открываю сайт. То, что появляется на экране, заставляет меня рассмеяться - это пустой блог. Блог тролля, наверное.  Какой бессмысленный, никчемный сегодня день.  Я ткнула телефоном ему в лицо. - Тайна раскрыта, Шерлок.  Сначала он продолжает ухмыляться, как будто я шучу, но вскоре его взгляд сосредотачивается на экране телефона, и в каком-то бешеном недоумении он забирает телефон у меня из рук.  - Это... пустой блог... - говорит он, обращаясь не ко мне, а к самому себе, и внезапно (я не знаю, как это случилось) Мне становится очень жаль его. Потому что он выглядит таким чертовски грустным. Он качает головой и возвращает мне мой телефон. Я действительно не знаю, что делать. Он выглядит так, словно кто-то только что умер.  - Ну, э-э... - Я переминаюсь с ноги на ногу. - Мне пора в класс. Мой классный руководитель продолжает отмечать меня в списке опоздавших, так что... - Нет, нет, подожди! - Он вскакивает, и мы оказываемся лицом к лицу.  Возникает неловкая пауза.  Он изучает меня, прищурившись, затем изучает фотографию, затем снова переводит взгляд на меня, затем снова на фотографию: "Ты подстригла волосы!" Я прикусываю губу, сдерживая сарказм: "Да, - говорю я искренне, - Да, я подстригла волосы." - Они были такими длинными. - Да, были.  - Зачем ты их обрезала?  В конце летних каникул я одна отправилась за покупками, потому что мне нужно было купить столько всякой всячины для шестого класса, а мама с папой были заняты всеми делами, связанными с Чарли, и я просто хотела покончить с этим. О чем я забыла, так это о том, что я ужасна в шопинге. Моя старая школьная сумка была порванной и грязной, поэтому я прошлась по милым магазинам River Island, Zara, Urban Outfitters, Mango и Accessorize. Но все красивые сумки там стоили около пятидесяти фунтов, так что я не смогла ничего купить. Потом я попробовала более дешевые магазины - New Look, Primark и H&M, но там все оказалось полной безвкусицей. В итоге я обошла все магазины, где были сумки, чертов миллиард раз, прежде чем у меня случился небольшой нервный срыв на скамейке у Costa Coffee в центре торгового центра. Я думала о начале двенадцатого курса и обо всех вещах, которые мне нужно было сделать, и обо всех новых людях, с которыми мне, возможно, придется встретиться, и обо всех людях, с которыми мне придется поговорить, и я увидел свое отражение в витрине Waterstones и поняла, что большая часть моего лица закрыта и кто, Бога ради, захотел бы так со мной разговаривать, и я начала ощущать волосы у себя на лбу и щеках, и как они облепили мои плечи и спину, и я чувствовала, как они ползают вокруг меня, как черви, и душат. Я почувствовала, что у меня участилось дыхание, поэтому пошла прямиком в ближайшую парикмахерскую и отстригла волосы до плеч. Парикмахер не хотел этого делать, но я была очень настойчива. Я потратила на стрижку все свои школьные деньги.  - Я просто хотела, чтобы они были покороче, - говорю я.  Он подходит ближе. Я отшатываюсь.  - Ты, - говорит он, - не говоришь того, что имеешь в виду, не так ли? Я смеюсь. Это жалкий звук, похожий на выдыхание воздуха, но для меня это можно расценить как смех: "Кто ты?"  Он замирает, откидывается назад, раскидывает руки, как будто он - Второе пришествие Христа, и объявляет глубоким и гулким голосом: "Меня зовут Майкл Холден". Майкл Холден.  - А кто ты, Виктория Спринг? Я не могу придумать, что сказать, потому что именно таким был бы мой ответ, на самом деле. Ничего. Я - вакуум. Я - пустота. Я - ничто.  Из громкоговорителя внезапно раздается голос мистера Кента. Я оборачиваюсь и смотрю на динамик, в то время как его голос звучит тише. "Всем шестиклассникам следует пройти в общую комнату на короткое собрание шестиклассников".  Когда я оборачиваюсь, то нахожу комнату пустой. Я словно приклеилась к ковру. Я разжимаю ладонь и нахожу стикер с SOLITAIRE.CO.UK внутри. Я не знаю, в какой момент стикер попал из рук Майкла Холдена в мои собственные.  И это, я полагаю, все.  Вероятно, с этого все и началось.