По кругу

      Гостиная, где собралась вся семья, напоминала арену для бурного спектакля. Напряжение, словно грозовая туча, витало в воздухе. Эльза стояла в центре, словно главная героиня фарса, не знающая, то ли смеяться, то ли бежать прочь. В углу громыхал радиоприёмник, добавляя хаоса.       Флора сурово сдвинула брови, пристально глядя на Эльзу.       — Ты что, курила? — её тон был настолько обвинительным, что в воздухе повисла пауза. От девушки исходил едва уловимый запах табачного дыма, смешанный с дорогими цветочными парфюмами. Женщина вдохнула носом глубже, её лицо мгновенно потемнело. Далее её взгляд, полный негодования, тут же переместился на сына.        — Петя, это ты должен с этим разбираться!         Эльза выдохнула, закатив глаза.         — Простите, а вы кто, чтобы меня срамить за курение? — холодно отозвалась она, скрестив руки на груди. Её голос звучал язвительно, но в глазах вспыхнуло раздражение.       — Кстати, я же ещё и домой после десяти вернулась, — хмыкнула она, картинно прикладывая руку к губам, будто это было самое дерзкое нарушение норм приличия взрослой, двадцати двух летней девушки.       Петя, до этого молчавший, попытался найти нужные слова, но вместо этого только промямлил:         — Элли, ну… тебе в твоём положении нельзя… — его голос дрогнул, а взгляд снова упал на её плоский живот, как будто он пытался разглядеть через ткань скрытое чудо.         Девушка тяжело вздохнула, устало потирая виски.         — Петь, посмотри мне в глаза, — девушка говорила через зубы. — Я не могу разговаривать, когда ты сверлишь взглядом мой живот!        Флору такие замечания сына явно не устраивали. Она резко шагнула вперёд и, не говоря ни слова, выхватила у Эльзы из рук сумку.         — Что вы делаете?! — вскрикнула темноволосая, хватаясь за плечо возлюбленного, словно ища в нём защиту. — Может ты скажешь что-то своей обезумевшей матери? — Она кивнула на Флору, роящуюся в её личных вещах.       — Ну вот, пожалуйста! — возмущённо выкрикнула Флора, вынимая из сумки пластинку жвачки, заколку, помаду и… пачку сигарет. Она потрясла находкой перед всеми. — Ты же носишь моего внука, чучудра!         С этими словами женщина, разъярённая и взволнованная одновременно, стала бить Эльзу её же сумкой.         — Я перепутала двери и попала в дурку для особо тяжелых? — вскрикнула девушка, прячась за возлюбленного. — Сделай что-нибудь, пока твоя мать меня не убила!         Но парень словно окаменел, стоял в центре комнаты и только молча смотрел, как его мать, сражаясь за здоровья будущего внука, размахивает сумкой, а Эльза укрывается за его спиной.       Руслан и Юра сидели на широком диване, не скрывая улыбок. Руслан держал в руках радиоприёмник, из которого доносились неразборчивые голоса ведущих       — Руслан, выключи эту ерунду! — раздраженно закричала Эльза, перекрикивая музыку и гвалт вокруг. — Кто вообще решил включить радио?         — Сейчас будет рубрика поздравлений, — невозмутимо ответил Руслан, словно не замечая происходящего хаоса.         — Только не это, — простонала девушка, тяжело вздохнув и прижав пальцы к вискам.         В этот момент из радиоприёмника раздался бодрый голос ведущего:         — А сейчас мы передаём привет молодым родителям — Пете и Эльзе! Руслан и Юра поздравляют вас с первенцем и желают счастья, любви и… не медлить со вторым!         Как только голос ведущего умолк, в комнате заиграла песня Игоря Николаева «Выпьем за любовь».         Эльза, ошеломлённая всем этим спектаклем, опустила руки и посмотрела на всех присутствующих.         — Это… — она замолчала, тяжело выдохнула и закрыла лицо руками. — Это позор. Настоящий позор.         Петя стоял рядом, явно не понимая, как успокоить возлюбленную. Руслан и Юра обменялись довольными взглядами. А Флора, утирая глаза, громко произнесла:         — Да это лучшее событие в нашей семье за последние годы!         Взгляд Эльзы метался между присутствующими, а слова срывались с губ, как острые осколки:         — Мальчики, спасибо вам от всей души! Теперь вся Москва и Подмосковье знают, что я беременна! — её голос дрожал от гнева, но на лице играла ледяная улыбка.  Она сделала театральный поклон, излучая сарказм.         — Но я не беременная, — добавила она с холодной ясностью, разводя руки.       Наконец-то в гостиной наступила оглушительная тишина. Даже радиоприёмник, до этого бормотавший что-то на фоне, казалось, утих в этот момент. Флора, Руслан и Петя разом уставились на Юру, который пытался спрятаться за подушками дивана, как ребёнок, попавший в беду.       — Почему ты сразу не сказала? — первой заговорила Флора, сжимая кулаки. В её голосе звучало больше раздражения, чем раскаяния. — Тебе нравится над нами издеваться?  Мы тебе клоуны?         Девушка вздохнула, словно едва сдерживая себя, чтобы не взорваться. Она расправила плечи и заговорила с притворным удивлением:         — То есть, по-вашему, это я виновата? — её голос звучал мягко, но в каждом слове чувствовалась угроза. — Вы мне слова не дали сказать.  И это я уже молчу, что нарушили мои личные границы и устроили цирк, опозорив меня на всю округу.         Эльза резко повернулась к Пете, её глаза сузились.         — Боюсь спросить: мой отец тоже уже всё знает? — холодно поинтересовалась она, услышав вибрацию телефона на столе.  Её взгляд упал на экран, где высвечивалось имя отца.         Петя опустил голову, избегая её взгляда.         — Ну… Он звонил в обед на домашний. Ну я и… рассказал, — проговорил он, словно мальчик, признавшийся в разбитой вазе.         Эльза медленно подняла руку к вискам, словно пытаясь удержать разрастающуюся головную боль.         — Я что-то не помню, чтобы говорила тебе, мой дорогой Петенька, что я беременна, — её голос был тихим, но в нём чувствовался ледяной гнев, от которого Пете стало не по себе.         Юра попытался вставить что-то оправдательное:         — Ну, я ведь слышал, вы с Сашей разговаривали о твоей беременности…       Но Эльза не дала ему договорить:         — Ах, вот как?  А тебя мама не учила, что подслушивать плохо?       Флора, осмелев, снова подняла голос:         — Мы все тут переживали за тебя! А ты теперь тут стоишь и читаешь нам лекции?!         Девушка подняла руку, резко останавливая поток слов.         — Переживали? — она рассмеялась, но смех звучал горько. — Не знаю, как у вас, но у нас, воспитанных людей, не принято сунуть свой нос в чужие дела!       Не дожидаясь ответа, Эльза развернулась на каблуках.         — Я хочу побыть одна, — отрезала она сухо и направилась в спальню.

***

      Тусклый свет уличного фонаря проникал в спальню, делая очертания мебели размытыми и холодными. Эльза сидела на краю кровати, её плечи были опущены, а лицо блестело от слёз, которые она уже не пыталась вытереть. Она выглядела уставшей и опустошённой, как человек, который вёл битву внутри себя и проиграл.       Тишину нарушил едва слышный скрип двери. В проёме осторожно показалась голова Пети, а за ней и остальное его спортивное тело.       — Может, швырнёшь в меня светильником? — попробовал он пошутить, улыбнувшись краешками губ, но его голос звучал неуверенно.       Эльза даже не повернула голову, просто увела взгляд в сторону.       — Я завтра извинюсь перед твоей семьёй, — тихо сказала она, её голос дрогнул, словно на грани нового приступа слёз. — Я виновата перед вами всеми.       Парено молча подошёл и сел рядом, осторожно, как будто боялся спугнуть её. Он посмотрел на её лицо, освещённое только бледным светом фонаря, и почувствовал, как его сердце сжалось.       — Ты не виновата, — мягко сказал он, стараясь, чтобы голос звучал успокаивающе. — Это мы… я не знаю, что на нас нашло.       Парень потянулся к руке девушки, накрыв её ладонь своей. Он смотрел на неё с такой теплотой, будто хотел одним только взглядом стереть весь её страх и боль.       — Мы ведь договорились рассказывать друг другу всё, правда? — его голос звучал спокойно, но в нём слышалась тихая мольба. — Если бы ты была беременна, ты бы мне первой сказала.              Эльза нервно сжала его пальцы, но не ответила сразу.       — Петь… — она вздохнула и закрыла глаза, будто собираясь с духом. — Я догадывалась, что беременна, ещё неделю назад, но тебе не сказала.       Парень нахмурился, но ничего не сказал. Его глаза, полные заботы, не отрывались от её лица.       — Я разрыдалась прямо в кресле перед гинекологом, — резко начала она, её голос был мрачным, пропитанным самобичеванием. — С раздвинутыми ногами, в этом дурацком кресле. Мне стало так тошно, что у моего ребёнка будет такая мать.       Она открыла глаза, устремив взгляд в стену.       — Вот чему я могла бы его научить? Как врать? Как профессионально предавать тех, кто тебя любит?       — Я молчала, — голос Эльзы прозвучал едва слышно, но с каждой фразой крепчал. — Я знала, что ты догадываешься, что что-то не так, но я не могла сказать. Знаешь почему?       Она подняла на возлюбленного взгляд, полный страха и уязвимости, и продолжила:       — Потому что мне было страшно потерять тебя.       Петя чуть подался вперёд, крепче сжав её ладонь в своей.       — Это же мои первые за двадцать два года нормальные отношения, — с трудом выдохнула она, стараясь удержать слёзы, но голос всё равно дрогнул.       Парень смотрел на неё с такой неподдельной теплотой, что ей захотелось спрятаться, но он продолжал держать её, не позволяя отступить.       — Когда Юрка подтвердил мои догадки, — наконец заговорил он, и в его голосе зазвучали эмоции, которые он больше не мог сдерживать, — я был так счастлив, что у нас будет ребёнок.       Он замолчал, глядя прямо в её глаза, прежде чем добавить:       — Даже если он от Бори.       Эльза буквально захлебнулась воздухом от неожиданности и начала кашлять.       — Как ты понял?! — она смотрела на него в полном замешательстве, пытаясь осознать смысл его слов.       Петя, видимо, почувствовал её шок, но только мягко улыбнулся, хотя в его глазах блестели слёзы.       — Я не заканчивал МГУ, — произнёс он прерывающимся голосом, — но два плюс два сложить могу. Мы встречаемся меньше месяца, ты не могла… так быстро.       Девушка смотрела на него, будто впервые видела, как он стал таким серьёзным.       — Ты бы… правда принял этого ребёнка? — её голос дрогнул, когда она сглотнула комок в горле.       — Его мать — моя любимая женщина, — твёрдо ответил Петя. Его взгляд, полный уверенности, буквально пронзал её. — Отец ведь не тот, кто... зачал, а тот, кто воспитал.       Его слова разрывали что-то внутри неё. Эльза молча подняла руку и осторожно провела по его щеке, словно боялась, что этот момент растворится, как мираж.       — Ты будешь хорошим отцом, — смахнув вернувшиеся слёзы, сказала она, её голос наполнился теплом и нежностью.       Петя тихо усмехнулся, прикоснулся к её руке, которая лежала у него на щеке, и мягко вытер слёзы с её лица.       — А ты будешь хорошей матерью, — произнёс он, наклоняясь ближе. — Ты научишь нашего ребёнка, как отстаивать свои границы, как быть собой и не зависеть от чужого мнения.       Девушка попыталась возразить, но он не дал ей шанса.       — Ты сильная, — добавил он, глядя ей прямо в глаза. — И наш ребёнок будет гордиться тобой.       Она не выдержала и уткнулась лицом в его плечо, наконец позволяя слезам литься свободно. Петя обнял её, бережно, с такой теплотой, что весь её страх начал растворяться, оставляя только чувство покоя и уверенности, что он не отпустит её, что бы ни случилось.       Девушка подняла голову с плеча возлюбленного, её взгляд был сосредоточенным, будто она внутри себя приняла решение, которое давно откладывала. Глубоко вдохнув, она произнесла:       — Я перестану принимать противозачаточные.       Её голос прозвучал неожиданно твёрдо, хотя внутри всё ещё дрожало. Даже она сама на мгновение удивилась своей решимости.       — Ты… уверена? — осторожно спросил парень, боясь нарушить её внутренний баланс.       Эльза кивнула.       — А дальше будь, что будет, — добавила она, её голос немного смягчился. — Надёжный отец у нас уже есть.       Парень замер, словно переваривая её слова, а затем тихо рассмеялся, но в этом смехе не было ни тени сомнения или насмешки, только неподдельная радость.       — Надёжный? — переспросил он, и в его глазах зажглась искорка юмора. — Ты точно про меня?       Эльза улыбнулась сквозь слёзы, которые ещё блестели на её лице.       — Ну, с этим ещё разберёмся, — с лёгкой иронией ответила она, но в её тоне звучала нежность.       Петя взял её за обе руки, чтобы она не отвела взгляд, и серьёзно сказал:       — Я всегда буду рядом. И с тобой, и с нашим ребёнком. Даже если мы решим подождать или если что-то пойдёт не так.       Эльза опустила глаза, его слова затронули в ней что-то очень глубокое.       — Знаешь, я никогда не хотела иметь детей, свадьбу…все о чем мечтают остальные девушки. А с тобой вот взяло и приспичило, — призналась она тихо, её голос был чуть слышен в тишине комнаты.       — Приспичило? — парень мягко улыбнулся.       — Еще как, — кивнула девушка, — ну не романтичная я натура, извините.       — Ты не представляешь, какая ты на самом деле, — сказал парень, и в его голосе звучала абсолютная уверенность. — А если ребёнок будет хоть наполовину похож на тебя, у нас вырастет настоящий герой.       Эльза рассмеялась сквозь слёзы.       — Или маленький разрушитель, — добавила она, пытаясь спрятать улыбку.