По кругу

      Квартира Эльзы в тот вечер была похожа на сумасшедший улей. Здесь собралась вся московская богема: молодые художники, скульпторы, журналисты, актёры с небрежно задёрнутыми шарфами, музыканты с гитарами за спиной. Каждый угол был занят — на подоконниках сидели пары, оживлённо обсуждая политику и искусство; кто-то читал свои стихи, перекрикивая громкую музыку; кто-то забывался в танце. Столы ломились от дешёвого вина и закусок.       Казалось, стены дрожат от грохота старого магнитофона, который играл на пределе своих возможностей. Пространство было затянуто густым табачным дымом, сквозь который пробивались ароматы парфюма, алкоголя и — едва уловимо — краски. Эльза кружилась в центре комнаты, словно хаос был её природной стихией. Её леопардовое платье мелькало между танцующими; массивные ботинки с глухим стуком били по полу. Она смеялась, бросая раскинутые руки, её карие глаза блестели в тусклом свете гирлянды.       — Ты ушёл от меня к рыжей женщине хромой! — напевала она в такт музыке, изображая театральную обиду и вызывая взрывы хохота у окружающих.       Поднимаясь по лестнице, Петя почувствовал, как музыка, доносившаяся сверху, отдаёт глухим эхом в груди. Запах дешёвого табака заполнил нос, вызывая непроизвольное морщение. Он натянул воротник пиджака, словно это могло защитить его от проникшего в подъезд хаоса. На площадке перед открытой дверью две девушки с ярко накрашенными губами курили, громко обсуждая выставку. Их юбки были настолько короткими, что Петя почувствовал смущение, встретившись с одной из них взглядом.       — Это тот самый рыцарь? — осторожно спросила одна из них, делая глубокую затяжку.       — Элька везучая, — проворчала другая девушка, бросая быстрые взгляды на парня. — Один краше другого.       Первое, что ударило Пете в лицо, был густой сигаретный дым. Он с трудом мог разглядеть лица людей через эту дымовую завесу. Запах алкоголя, табака и пота смешивался в одном тяжёлом коктейле. Музыка была настолько громкой, что его собственные мысли глохли. Он осторожно пробирался через толпу, чувствуя, как плечи и локти толкают его со всех сторон. Кто-то нечаянно пролил ему на ботинки вино, бросив невнятное: «Прости, друг». Петя стиснул зубы, стараясь не обращать на это внимания, и продолжал двигаться.       И вот, наконец, он её увидел.       Эльза была в центре, окружённая друзьями и танцующими незнакомцами. Её смех перекрывал музыку, а движения были хаотичными и грубыми, но в них читалась какая-то беззаботная магия. На мгновение парень остановился, просто глядя на неё. Она была всем, что он не мог понять и что, казалось, всегда хотел узнать.       Девушка заметила его почти сразу. Её взгляд загорелся, как только она узнала его в толпе. Она быстро подошла, обхватив его шею руками.       — Петя! — закричала она на фоне музыки, сияя. — Ты всё-таки пришёл! Её голос был громким, но в нём слышалась неподдельная радость.       — И это называется "небольшая вечеринка"? — парень приподнял бровь, оглядываясь вокруг на танцующую толпу.       Девушка притворно похлопала глазами, её губы тронула лукавая улыбка.       — Я обещала, что будет немного людей, но они сами пришли! — рассмеялась она.       Он покачал головой, чувствуя, как жар толпы начинает угнетать его.       — Здесь негде дышать, — заметил Петя, стараясь перекричать музыку.       Эльза только пожала плечами.       — Ты же не боишься толпы? Она чуть наклонила голову, глядя на него с вызовом.       — Если рядом ты, то нет, — ответил парень, слегка улыбнувшись.       Эльза потянула Петю ближе, настолько близко, что их лица разделяло всего пару сантиметров. В её глазах вспыхнул вызов, некое упрямое желание сбежать от чего-то, что она явно не готова была обсуждать.       — Это наша ночь, — прошептала она. Её голос звучал одновременно нежно и дерзко. Затем она наклонилась и, слегка прикусив мочку его уха, рассмеялась — звонко, так, словно мир за её спиной больше не существовал.       — Эльза... — начал он, но его перебил голос с другой стороны комнаты.       — Я хочу выпить за нашу Элли! — громко произнёс Родион, стоя на старом журнальном столике. В руке он держал стакан с портвейном, а на лице играла лукавая улыбка. — За нашу любимицу, за нашу оторву, за женщину с большой буквы!       Толпа захлопала, раздались свист и смех.       — Я не знаю, есть ли ещё одна такая баба с ебанцой на всём белом свете! — Родион засмеялся, заметив её взмах руки, будто она пыталась остановить его. — Но, в хорошем смысле, конечно!       — Сядь уже, — крикнула Эльза с улыбкой, но было заметно, что её забавляло его выступление.       — Ну кто нормальный устроит вечеринку в честь разрыва со своим парнем?! Только наша Элли! За неё! — он поднял стакан ещё выше.       — За Элли! — подхватила толпа, поднимая бокалы, бутылки и стаканы.       Петя, всё это время стоящий чуть в стороне, поднял бровь, удивлённо взглянув на девушку.       — Ты окончательно порвала с Борей? — тихо спросил он, наклоняясь ближе, чтобы её услышать.       Эльза медленно кивнула, но в её жесте не было торжества. Она отвела взгляд, будто боялась, что в её глазах отразится слишком многое.       — Не радуйся так в открытую, — хмыкнула она, снова посмотрев на него. Её голос звучал грубовато, но взгляд смягчился. — Я сейчас ослепну от твоей улыбки.       Петя хотел было ответить, но она, хлопнув его по плечу, обвела взглядом комнату.       — А теперь танцевать! — громко объявила Эльза, словно отбрасывая все мрачные мысли. Она схватила его за руки и положила их себе на талию.       Эльза двигалась плавно, но её движения не были беззаботными. Это был танец женщины, которая пытается забыться, сбежать от боли, раствориться в музыке, алкоголе, шуме. Её волосы касались его лица, а руки время от времени скользили по его плечам.       — Эльза, ты правда... в порядке? — осторожно спросил парень, глядя на неё.       Девушка улыбнулась, но эта улыбка была совсем другой, чем её привычный задорный смех. В ней чувствовалась какая-то усталость.       — В порядке, Петя. Я ведь всегда в порядке, — ответила она, едва заметно пожав плечами.       Музыка гремела, но Петя смотрел только на неё.       — Ты устроила эту вечеринку не потому, что хотела веселиться, — произнёс он, не удержавшись.       — Может, и так, — наконец призналась она, не глядя ему в глаза. Затем выдохнула и снова задвигалась, будто пытаясь стереть эту короткую паузу откровенности. — Но, знаешь, есть моменты, когда проще смеяться. Или танцевать. Она положила голову ему на плечо, и он почувствовал, как её тело расслабилось.       — Я рада, что ты рядом, — тихо сказала она, почти неразличимо на фоне грохота музыки.       Петя молчал, только крепче обняв её за талию. В этот момент он ещё раз убедился: девушка пыталась держать весь мир на своих плечах, но на этот раз у неё не было сил, чтобы выдержать всё это в одиночку.

Прошло две недели 

      Эльза появилась в зале так, будто не опаздывала больше часа, а всего лишь вернулась с короткой прогулки. Она уверенно пересекла комнату и аккуратно опустилась на диван напротив сцены. Её чёрный приталенный пиджак в коричневую полоску сидел как влитой, а юбка ниже колена подчёркивала изящность её фигуры. Белоснежная блузка и галстук завершали образ деловой и недосягаемой. Она положила сумку рядом, оглядев собравшихся с лёгкой улыбкой.       — Я ничего не пропустила? — произнесла она так спокойно, будто специально бросала вызов чьему-то терпению.       — Мы тебя час ждали, — проворчал Боря, его взгляд тут же приковался к ней. Эльза выглядела чертовски привлекательно, и это его бесило ещё сильнее. — У нас, может, тоже какие-то дела есть.       Девушка лишь хмыкнула, лениво расправляя складку на юбке.       — Какие у тебя дела? — тут же подхватила Саша, сдерживая смешок. — Наивным дурочкам ссать в уши? Подождут. Она нетерпеливо повернулась к Эльзе:       — Ну что? Одобрили твою кандидатуру на конференцию?       Эльза выдержала эффектную паузу, медленно ослабляя узел галстука.       — Я лечу в Амстердам! — радостно объявила она, её голос взорвался восторгом.       Саша тут же вскрикнула от радости и обняла подругу, будто это её личная победа.       — Вы вообще нормальные? — вставил Боря, презрительно поджимая губы. — Я сейчас оглохну от ваших воплей.       — Ну мы же не падаем в обморок от твоего вонючего одеколона, — парировала Эльза, улыбнувшись краешком губ.       Парень только сильнее нахмурился.       — Сегодня празднуем? — спросила Лебедь, совершенно игнорируя его присутствие.       Эльза загадочно улыбнулась, поправляя волосы:       — Сомневаюсь, что я сегодня виновница торжества. Петя говорил, что вечером Юрка собирается тебя познакомить с Флорой. Меня пригласили как переговорщика.       Боря хлопнул по столу ладонью, теряя терпение:       — Мы тут не для того, чтобы разбирать ваши семейные дела!       Эльза чуть повернула голову к нему, её лицо выражало лёгкое раздражение.       — Ладно, договорим позже. Я схожу в гримёрку за Машей, — пробормотала Саша и поспешила скрыться за кулисами. Как только она ушла, напряжение между Борей и Эльзой стало почти осязаемым.       — Поздравить не хочешь? — хмуро спросила Эльза, доставая из сумки пачку Marlboro. Она неспешно вытащила сигарету, зажала её между зубов и щёлкнула зажигалкой.       Боря фыркнул, не скрывая сарказма:              — Есть кому.       — Да есть, — девушка сделала глубокую затяжку, отпустив клубок дыма, и холодно посмотрела на него.       — Зачем тебе эта афера? — вдруг спросил он, нарушив затянувшееся молчание. — Твой ненаглядный не из бедных.       — Худшее, что может сделать женщина, — начать зависеть от мужчины, — спокойно ответила Эльза, не отрывая глаз от его лица. Она выдохнула дым, и её голос прозвучал твёрдо:       — Кто бы ни был моим парнем или мужем, я всегда буду работать. Финансовая независимость — это свобода.       Парень усмехнулся, но в его улыбке не было ничего доброго:       — Ты так боишься, что кто-то покусится на твою свободу, но вот моя тебе покоя не давала, — укоризненно проворчал он.       — У нас с тобой разное понимание свободы, Боря. Для меня свобода — работать, ходить на выставки, в кино. А для тебя — трахать всё, что движется, — тоном, не терпящим возражений, заявила девушка.       Боря осторожно взглянул на Эльзу, не решаясь прямо спросить, но всё же выдавил:       — Как у вас? Ему хотелось знать, что у девушки всё хорошо, что Петя её не обижает, хотя в глубине души он сомневался, что в мире существует мужчина, способный сделать это. Эльза была той, кто сама могла разрушить любого, если бы захотела.       Она прищурила глаза, глядя на него с лёгким презрением, будто он задал глупейший из возможных вопросов:       — Прекрасно, трахаемся каждый день, — процедила она сквозь зубы, глядя ему прямо в глаза.       Боря напрягся, но быстро восстановил спокойствие, только слегка дёрнул уголок губ, будто усмехаясь.       На сцене появилась Маша, одетая в сверкающее платье, переливающееся в свете софитов. Она казалась статуей, вышедшей из мрака, уверенно двигаясь к микрофону. Эльза бросила взгляд на неё, слегка расслабившись. Эту девушку она нашла через знакомых в консерватории. У неё был ангельский голос, но совершенно невыразительная внешность. Саша проделала чудеса, превратив серую мышь в яркую красавицу. Боря, со своей стороны, обучил певицу, как держать себя на сцене, как завоевать внимание толпы.       Музыка начала играть, и певица запела. Её голос был кристально чистым, он разливался по комнате, заставляя всех замирать.       — Я украду тебя от всех, ты будешь мой тогда на век. Ты мой на век... — девушка закончила песню, слегка дрожащим голосом удерживая последние ноты.       Зал наполнился аплодисментами. Девушки и Боря хлопали, не сдерживая улыбок, чувствуя успех, который уже маячил на горизонте.       Эльза посмотрела на певицу с гордостью, а затем её взгляд скользнул на Борю. Он был сосредоточен, серьёзен, но в его глазах мелькнуло что-то тёплое, почти благодарное. Эльза почувствовала, как на глаза наворачиваются слёзы, но быстро смахнула их, чтобы никто не заметил.       — Я завтра привезу Роберта, — заявил Боря, довольно потерев руки, будто всё шло по его чётко продуманному плану. Он замолчал на мгновение, затем нехотя добавил:              — Все молодцы. Хорошо поработали.       Эльза с усмешкой взглянула на него:       — Ну что, Боря, даже комплименты научился раздавать? В лесу что-то сдохло?       Он посмотрел на неё с лёгким раздражением, но вместо обычного резкого ответа лишь коротко бросил:       — Я умею ценить чужую работу.

***

      Задний двор клуба был тихим, но пропитанным ароматом дешёвых сигарет и ночного воздуха. Свет из окна заливал асфальт жёлтым мерцанием, создавая мягкий контраст с тёмными тенями вокруг. Эльза стояла, опираясь на капот машины своей подруги. Она небрежно держала сигарету в одной руке, а другой медленно проводила по холодному металлу, будто бы проверяя, насколько он гладкий. Вдали доносились глухие звуки музыки, но они не мешали ей наслаждаться этим коротким моментом покоя. Она слегка наклонилась вперёд, наблюдая, как свет фонаря очерчивает линии её длинных ног, а затем бросила взгляд на Борю, который вдруг подошёл ближе.       — Знаешь, какая самая сексуальная часть твоего тела? — начал он, его голос был низким, но с характерной игривой ноткой, скрывающей напряжение.       Эльза приподняла бровь, заинтересованно глядя на него, и стряхнула пепел с сигареты.       — Ну? — протянула она, с лёгкой улыбкой на тонких губах.       — Мозг, — ответил Боря, задержав взгляд на её лице, будто надеялся увидеть там искру удивления или даже одобрения.       Эльза тихо рассмеялась, уголки её губ дрогнули в благодарной полуулыбке.       — Приятно слышать, — отозвалась она, выдыхая дым и опуская глаза.       Боря стоял молча, чувствуя, как в груди что-то дрогнуло. Он ненавидел себя за то, что не мог просто сказать ей правду: что он восхищается ею, её решимостью, её умением добиваться своего. Их первая певица была провалом — она не умела ни петь, ни писать песни, и только Эльза нашла ту, у кого был настоящий талант. Девушку, которую можно было продвигать, делать звездой. Эльза была идеальным партнёром — по бизнесу, по жизни. Жаль, что у них не сложилось.       — Ты потом в Штаты? — её вопрос вырвал его из раздумий.       Он кивнул, но глаза его оставались на ней.       — С пересадкой в Амстердаме.       — Амстердам, — повторила она, будто пробуя слово на вкус. — Значит, по старой дружбе скурим косячок на прощание.       Они молчали, а потом Эльза выбросила окурок и посмотрела на него с чуть заметной грустью в глазах.