Вторая жизнь Гермионы Грейнджер

Тридцать вторая глава Гермиона Сегодня в Министерстве Магии было особенно неспокойно. Отдел магического правопорядка кипел от напряжения: со всей Европы поступали тревожные сообщения о похищениях детей волшебников. Общество охватила паника, и слухи о причастности оборотней расползались с пугающей скоростью, как яд по венам. Кафетерий Министерства, обычно уютный и тихий, сейчас напоминал улей. Работники мрачно обсуждали последние события, а магические подносы с едой, парившие в воздухе, мягко опускались перед посетителями. В воздухе витал аромат свежезаваренного кофе, травяного чая и печёных пирожков с начинкой. Гермиона сидела за одним из больших столов, потирая пальцами виски. На её тарелке лежал недоеденный салат, а рядом стоял стакан тыквенного сока, к которому она так и не притронулась. Её строгий серый плащ был аккуратно перекинут через спинку стула, а светлые волосы, собранные в тугой хвост, подчёркивали строгие линии её лица. Эван Розье, сидящий напротив, методично ковырял вилкой картофельное пюре, периодически бросая на неё внимательные взгляды. — Нет, я отказываюсь как-либо это комментировать! — воскликнула Гермиона, отодвигая тарелку. — Если ко мне подойдёт ещё хоть один журналист, я в него запущу чем-нибудь… чем-нибудь очень неприятным! Розье лениво поднял взгляд, чуть усмехнувшись: — Вспыхиваешь, как порох. Это у тебя, наверное, профессиональное, — заметил он с лёгким сарказмом. Гермиона фыркнула, но не успела ничего ответить, как прямо у её уха раздался низкий, слегка насмешливый голос: — Кто-то не в духе сегодня. Она вздрогнула, резко обернувшись. Над ней возвышался Морвен Нотт, держа в руках чашку кофе. Его тонкие губы тронула лёгкая улыбка, а глаза смотрели с непривычным для него интересом. — Нотт! Да что у вас за привычка такая — подкрадываться из ниоткуда?! — вспыхнула она, ударяя ладонью по столу. — Мы не подкрадываемся. Это ты слишком погружена в свои мысли, — хмыкнул он, садясь рядом. — А ещё срываешься на невинных коллегах, — добавил Розье, кивая на неё вилкой. — Может, объяснишь, что случилось? — Случилось? — Гермиона нервно поправила волосы, пытаясь собраться. — Случилось то, что, пока мы тут обсуждаем чьи-то глупые шутки, дети продолжают пропадать! — Ты так говоришь, будто мы сидим сложа руки, — вмешался Нотт, сделав глоток кофе. — Или ты считаешь, что мы недостаточно усердно работаем? — Да ладно тебе, Нотт, не будь таким обидчивым, — раздался голос Габриэля Лестрейнджа, который подошёл к столу с видом полного владельца ситуации. Он небрежно бросил свежий выпуск Ежедневного Пророка на стол перед Гермионой и сел рядом. — Лучше взгляни на это. Гермиона подняла взгляд на газету. На первой странице красовался заголовок: «Оборотни похищают младенцев для тёмных ритуалов». — Только это не младенцы, — лениво сказал Розье, пододвигая к себе газету. — Самому младшему из пропавших было лет тринадцать. — Это уже не дети, а подростки, — подхватил Нотт. — Возможно, хотят обратить их в оборотней. Или… использовать для чего-то другого. Гермиона покачала головой, глядя на них: — Вы это серьёзно? Вы хотите сказать, что мы даже не рассматриваем другие версии? — Ты намекаешь, что это не оборотни? — усмехнулся Лестрейндж, подперев подбородок рукой. — Пожалуйста, не говори это вслух. Иначе кто-нибудь напишет об этом в газете, а тебя публично обвинят в симпатиях к тёмным созданиям. — Симпатиях? — возмутилась она. — Если бы вы лучше смотрели на факты… — Например? — перебил её Розье, заинтересованно подняв брови. Гермиона прищурилась. — Слишком хорошо организованные нападения. Слишком точный выбор целей. Её голос стал ниже, почти шёпотом: — Есть вероятность, что кто-то использует оборотней в своих целях. Нотт замер, а улыбка Лестрейнджа чуть померкла. — Ты хочешь сказать… — начал Розье, но осёкся. — Я ничего не говорю, — быстро перебила его Гермиона. — Просто… иногда причины лежат гораздо глубже, чем кажется на первый взгляд. За столом повисла напряжённая тишина. Даже Нотт перестал помешивать кофе. — Так, ладно, хватит этой философии, — произнёс наконец Лестрейндж, пытаясь вернуть разговор в привычное русло. — Как насчёт того, чтобы заняться своей едой, а не нашими нервами? — Ты что, решил стать моим наставником? — сухо ответила Гермиона, вновь подтягивая к себе стакан с соком. — Нет. Я просто не могу видеть, как пропадает такой прекрасный тыквенный сок, — сказал он, потянувшись к стакану. Гермиона резко одёрнула его к себе: — Не трогай мой сок. — Но ты же его не пьёшь! — Потому что на вас у меня не хватает терпения! — выпалила она, вставая из-за стола. — Что ж, а мы так и не узнали, как ты избавляешься от журналистов, — прокомментировал Розье, усмехнувшись. Гермиона проигнорировала его, накинула плащ на плечи и быстро направилась к выходу. Её светлые волосы блестели в свете заколдованных ламп, а фигура подчёркивала строгость и решительность её походки. Внутри неё кипела буря. А если это из-за меня… из-за того, что я убила Грегора Сангвини… Мысли жгли её изнутри, как раскалённое железо. Гермиона сжала кулаки. Я должна что-то предпринять. Немедленно.   Гермиона Сегодня был день перед полнолунием. Время, когда воздух становился тяжёлым, словно пропитанным неясной угрозой. Гермиона знала, что оборотни наверняка собираются где-то в этот момент — возможно, готовясь к ночи трансформации под началом своего вожака. Я могу попытать удачу в том баре, из которого выходил Сангвини. Это лучше, чем ничего. Бездействие сводит меня с ума. Я пока не нашла способ уничтожить крестражи… да и даже одного пока не заполучила. Она резко закрыла шкаф, в котором на нижней полке стояли склянки с приготовленным заранее зельем. Гермиона была настроена решительно. На всякий случай она заготовила несколько ампул аконита, вымоченного в специальном растворе, который должен был временно нейтрализовать способности оборотней или в худшем случае их убить. Ампулы осторожно разложены по карманам её чёрной мантии, и, пробегая пальцами по гладкому стеклу, она почувствовала лёгкое, обманчивое чувство уверенности. Хоть на что-то сгожусь. Дом Блэков, который обычно был полон жизни — а точнее, споров, шуток и язвительных замечаний, — сейчас полностью опустел. Вся семья, включая Ориона и Вальбургу, отправилась во Францию. Там, в древнем поместье Блэков, праздновали день рождения какой-то далёкой родственницы, чьё имя Гермиона даже не запомнила. Убедить их, что она не может поехать, оказалось сложнее, чем она ожидала. «Последние события требуют моего присутствия на закрытом собрании в Министерстве» — настаивала волшебница. Гермиона знала, что магический мир охвачен паникой, и это объяснение выглядело вполне правдоподобно. Неохотно, но ей поверили. Теперь, стоя перед зеркалом в пустом доме, она чувствовала странное облегчение. Никого не осталось до понедельника, а значит, ей не придётся объяснять, почему она вернулась посреди ночи, и тем более скрывать последствия, если что-то пойдёт не так. Гермиона окинула себя взглядом. Строгое, тёмное одеяние. Мантию с капюшоном она выбрала намеренно — скрыть лицо было важнее всего. Слишком многое могло пойти не так, если кто-то узнает её в этой части Лондона. Она плотнее завернулась в  мантию, и её взгляд остановился на своих голубых глазах в зеркале. Страх — не повод стоять на месте. Если я не сделаю этого, никто не сделает. Это мой долг. Последний раз поправив капюшон, она вздохнула и шагнула к двери. Ночная прохлада обрушилась на неё, как волна, когда она вышла в мрачные переулки. Лондон под луной казался одновременно тихим и угрожающим, будто город сам затаил дыхание, ожидая, что произойдёт дальше. Её шаги гулко отдавались в пустынных улочках, но она не оглядывалась. Каждая тень казалась ей странно живой, и она не раз ловила себя на мысли, что кто-то, возможно, следит за ней. Бар Сангвини… он должен быть там, где я видела его в последний раз. Она крепче прижала к себе мантию и аппарировала.  Каждый шаг к бару приближал её к неизведанному. Она не знала, найдёт ли там что-то ценное. Но сидеть и ждать, когда события разрушат всё вокруг, было гораздо страшнее. Я должна выяснить, кто стоит за этим… даже если мне придётся встать лицом к лицу с чудовищами. Гермиона открыла дверь в «The George and Dragon», и её сразу окутал густой, почти удушающий запах алкоголя, табачного дыма и странных, терпких благовоний. Бар был шумным, душным и откровенно неприятным. За стойкой громко спорили двое магов, на углу играла скрипучая пластинка, а между столами то и дело мелькали официантки с подносами. Это было место, где волшебники не задавали лишних вопросов. Никто не обратил на неё внимания. Чёрная мантия с глубоким капюшоном скрывала её лицо, и она двигалась осторожно, словно случайная гостья, которая просто ждёт кого-то. Гермиона не стала подходить к бару. Она быстро окинула взглядом помещение и заметила компанию за дальним столиком. Во главе стола сидел рыжеволосый мужчина, выглядевший лет на сорок. Взгляд его был острым и цепким, голос — низким и властным. Остальные в компании, а их было шестеро, то и дело кивали ему и обращались с уважением. Но что действительно ужаснуло Гермиону, так это их возраст. Большинство из них выглядели подростками — 15, может, 16 или 17 лет. Они были совсем юными, и именно это делало их ещё более опасными. Она опустилась за соседний столик, стараясь выглядеть как можно более естественно. Закинув ноги под стол и сцепив руки в замке, Гермиона изобразила скучающее ожидание. Шум бара мешал ей разобрать, о чём говорит компания, но она чувствовала: что-то было не так. Всё изменилось, когда в дверь вошла женщина. Её походка была неуверенной, руки дрожали, но в глазах читалась решимость. Она подошла к столу рыжеволосого мужчины, не обращая внимания на остальных посетителей бара. — Вирсэн, — голос её сорвался, но она продолжила, — пожалуйста… он ещё ребёнок. Мужчина поднял на неё взгляд и лениво откинулся на спинку стула. — Не вмешивайся, Мадлен, — его голос звучал спокойно, но в нём явно читалась угроза. — Уходи. — Пожалуйста, я прошу тебя, — женщина дрожащими руками потянулась к кошельку. — У меня есть деньги… Она вытащила несколько монет и протянула их мужчине, но он лишь рассмеялся. Смех его был громким, насмешливым, и вся его компания подхватила его, как по сигналу. Женщина опустилась на колени, и в зале воцарилась напряжённая тишина. — Прекрати это, — голос Вирсэна стал резким. Он резко поднялся, подошёл к женщине и грубо поставил её на ноги. Он что-то шепнул ей на ухо, и лицо её мгновенно побледнело. Она поспешно покинула бар, не поднимая головы. Гермиона почувствовала, как её сердце сжалось. Она машинально потянулась было за женщиной, но её внимание привлекли слова Вирсэна. — Она ещё постоит на коленях. Только в более… подходящих условиях, — сказал он с усмешкой. Компания за столом засмеялась, и в этот момент Вирсэн поднялся. — А теперь, господа, пора развлечься. Помните, она сама нас пригласила «поиграть». Компания встала, и, словно единый организм, они направились к выходу. Гермиона ненадолго задержалась, размышляя. Это было безрассудно — идти за ними одной. Но разве её жизнь не состояла из череды безрассудных поступков? Если она могла помочь этой женщине, то должна была хотя бы попытаться. Выждав, пока они вышли, она бросила на себя чары невидимости и последовала за ними. Проулок, в который они свернули, был тёмным и узким, освещённым лишь лунным светом. Женщина стояла у стены, обернувшись к ним. Вирсэн шагнул к ней, и его тонкие губы растянулись в хищной улыбке. — Ты знаешь, что делать, — произнёс он. — Пожалуйста, — прошептала она, срываясь на рыдания. — Он всего лишь мальчишка. Я сделаю всё, что угодно. — Конечно сделаешь, — рассмеялся он. Резким движением он ударил её по лицу, и женщина упала на землю. Его компания замерла на мгновение, а потом начала смеяться, подхватывая его жуткую жестокую игру. — На колени! — скомандовал он. Женщина подчинилась, но тут же рухнула на землю от ещё одного удара. — Ты будешь лизать мои ботинки, — бросил он холодно. Гермиона сжала кулаки. Её дыхание участилось. Семеро на одну. Это безрассудно. Но я не могу просто смотреть. Она сняла чары невидимости и быстро атаковала Вирсэна заклинанием. — Экспеллиармус! Он был быстрым, слишком быстрым. Увернувшись от заклинания, он бросил в её сторону что-то яркое, красное, и она едва успела укрыться за мусорным баком. Его движения были резкими, почти звериными, и она поняла: он был тем, кого она искала. Заклятия посыпались одно за другим. Взмах палочки — и кусок стены взорвался искрами. Вирсэн двигался так, будто заранее предугадывал её действия. Но женщина исчезла. Гермиона оглянулась и поняла, что она сбежала. Её миссия выполнена. Ещё один взмах палочки, и в воздухе засверкала вспышка. Воспользовавшись моментом, Гермиона аппарировала, оставляя позади проулок, запах крови и смех монстра. Волшебница планировала аппарировать прямо на площадь Гриммо, но едва её ноги оторвались от земли, она ощутила, как чья-то рука крепко уцепилась за её мантию. Паника вспыхнула мгновенно. Меняя план на ходу, она напряглась и перенаправила себя в лес Дин — единственное место, что пришло в голову, — в укромное место, куда когда-то ездила с родителями на пикники. Едва её ноги коснулись земли, она выдернула палочку и резко обернулась. Перед ней стоял мальчишка лет пятнадцати. Его глаза горели диким, звериным огнём, а лицо искажала зловещая усмешка. — Ты хоть понимаешь, что ты наделала? — прохрипел он, прежде чем Гермиона успела что-либо сказать. В ответ она метнула в него заклинание, яркая искра молнией пронзила воздух. Мальчишка ловко увернулся и, не теряя времени, бросил в неё встречное заклинание. Оно прошло мимо, ударив в дерево позади неё. И тут он завыл. Громко, протяжно, дико. Его голос разносился по лесу, эхом отдаваясь от деревьев. Гермиона почувствовала, как внутри неё поднимается страх. Звук этот был не человеческим. Она развернулась и побежала, мелькая между деревьями, перепрыгивая корни и укрываясь за стволами. Её дыхание участилось, а сердце бешено колотилось. Она метнулась в сторону и попыталась аппарировать, но не успела — мощное заклинание ударило её в спину, отбросив на несколько метров. Она ударилась головой о дерево и с глухим стоном рухнула на влажную лесную траву. Щека обожгла болью — она рассекла её об кору. Поднявшись, Гермиона вытерла кровь, но тут же застыла. Перед ней снова стояли они. Все семеро. Вирсэн стоял впереди, его глаза блестели в лунном свете, а на лице играла хищная усмешка. — Не знаю, кто ты, ведьма, — сказал он, медленно подходя ближе. — Но ты ещё пожалеешь о том, что решила вмешаться. Он двигался неторопливо, словно был уверен в своей победе. Гермиона, стиснув зубы, подняла палочку и выпустила мощное заклинание. Пылающий луч ударил Вирсэна прямо в грудь, и тот рухнул на землю. Но уже через секунду он поднялся, как будто ничего и не произошло. Его смех прорезал ночную тишину. — Это всё, на что ты способна? Волшебница бросила ещё несколько заклинаний подряд, но он уворачивался с нечеловеческой скоростью. Остальные стояли в стороне, наблюдая, как будто предоставляя своему лидеру право показать, на что он способен. Её силы быстро иссякали. Каждое заклинание требовало всё больше энергии, а Вирсэн всё так же стоял перед ней, не проявляя ни малейшего признака усталости. Ситуация была безвыходной. Она метнула ещё три заклятия подряд, одно мощнее другого, но они лишь замедлили его. Когда Вирсэн завыл, её сердце сжалось в груди. Это был не крик человека — это было звериное, хриплое вытьё. Остальные тут же подхватили его зов, и лес наполнился устрашающими звуками. Гермиона поняла, что шансов нет. Она резко взмахнула палочкой, произнеся тёмное заклинание иллюзии. Лес заполнился густым, вязким туманом, в котором ничего не было видно. Это заклинание истощило её до предела, но дало ей шанс на побег. Едва удерживаясь на ногах, она аппарировала, бросив себя к площади Гриммо. Она рухнула на твёрдый холодный асфальт прямо перед домом, ударившись коленями. Гермиона закусила губу, сдерживая крик боли, и, тяжело дыша, попыталась подняться. — Ты сражаешься, как ребёнок, — раздался насмешливый голос позади неё. Она резко обернулась. На краю площади, освещённый тусклым светом фонаря, стоял Вирсэн. Его глаза всё так же горели хищным блеском, а на лице играла снисходительная улыбка. — Теперь я знаю, где ты живёшь, — сказал он, медленно поднимая палочку. Гермиона подняла свою, хотя руки её дрожали от усталости. Заклинание, выпущенное Вирсэном, едва не попало в неё, но она отбила его. Сделав ещё шаг назад, она пересекла границу родовой защиты Блэков, которая тут же невидимой стеной встала между ними. Вирсэн замер. Он, казалось, всматривался в неё, пытаясь разглядеть то, что уже было скрыто от него магией. Его взгляд был почти осознанным, странно спокойным. А потом он усмехнулся. — Это ещё не конец, — бросил он и, сделав шаг назад, аппарировал, растворяясь в ночи. Гермиона осталась одна. Она медленно опустилась на холодное каменное крыльцо, её сердце бешено колотилось, а руки никак не могли перестать дрожать. Это было безрассудно. Всё, что я сделала этой ночью, было безрассудным. Она закрыла глаза и глубоко вдохнула, пытаясь унять панику. Ей нужны были силы. Ей нужен был план. Но сейчас единственное, что она могла сделать, — это пережить эту ночь. Гермиона сидела на холодных каменных ступенях крыльца, прижимая ладонь к разбитой щеке, из которой медленно стекала кровь. Ночная сырость вползала под мантию, проникая до костей, и тело содрогалось от слабой дрожи. Ветви деревьев, качающиеся под порывами ветра, напоминали о том, как легко её жизнь могла закончиться несколько минут назад. Она потрогала рану на щеке — кожа была рваной, горячей и влажной от крови. Гермиона зашипела, почувствовав острую боль. Пальцы машинально потянулись к растрёпанным волосам, в которых застряла прилипшая грязь, смешанная с обрывками травы и сухих веточек. Прядь упала на лицо, касаясь раны, но у неё уже не было сил откинуть её. Каждое движение отзывалось тупой болью в теле, а ткань мантии местами прилипла к коже, намокнув от пота и капель крови. Собрав остатки воли, она с трудом поднялась. Каждая мышца ныла, напоминая о недавнем сражении, а голова кружилась так сильно, что ноги едва слушались. Дверь тяжело скрипнула, когда волшебница вошла в дом. Тишина встретила её как давящий груз — раньше этот дом казался ей убежищем, но сейчас его стены дышали чем-то холодным, чужим. Сделав несколько шагов вперёд, Гермиона обессиленно прислонилась спиной к закрытой двери и съехала на пол. Глаза невольно прикрылись, тело требовало хотя бы немного отдыха. Однако эта мнимая передышка длилась недолго: что-то в доме было не так. Она услышала приглушённые звуки, доносившиеся из глубины коридора. Свет, пробивающийся из-под двери гостиной, нарушал гнетущую темноту. Тревога всколыхнулась внутри, заставляя сердце биться быстрее. Она не успела среагировать — дверь гостиной резко распахнулась, и в коридор ворвался её брат. — Софи?! — Орион замер на пороге, его глаза расширились, когда он увидел её. Гермиона напряглась, собирая остатки сил. Она заставила себя подняться, несмотря на дрожащие ноги. — Всё в порядке, — выдавила она и попыталась звучать твёрдо, но голос дрогнул. — Не о чем переживать. Орион молча шагнул ближе, прищурившись, словно пытался понять, говорит ли она правду. Его взгляд скользнул по её фигуре: запачканная, изорванная мантия, пятна крови, следы грязи на лице и в волосах. — Где ты была? — спросил он сдавленным голосом. — И что с тобой? Она отвернулась, не желая смотреть ему в глаза. — Это не важно, — холодно бросила она. — Ты была с Долоховым? — Орион заговорил громче, и в его голосе послышалась нотка гнева. — Я говорил тебе держаться от него подальше! Он махнул палочкой, и коридор залил яркий свет. Орион застыл, увидев её лицо. Щека, испачканная в крови, врезалась в его сознание, как страшная картина. — Ты ранена, — проговорил он, и его тон резко сменился на встревоженный. — Не начинай, Орион, — отмахнулась она, но её голос дрожал. Он не слушал. Сжав зубы, Орион подошёл ближе и резко схватил её за плечи, вынуждая остановиться. — Кто это сделал? — процедил он сквозь зубы. Она молчала, не поднимая глаз, но его настойчивость начала раздражать. — Софи, я серьёзно! — продолжил он, и теперь в его голосе слышался не только гнев, но и отчаяние. — Что случилось? — Я сказала, всё в порядке! — её ответ прозвучал резко. Он сжал её плечи сильнее. — Это не похоже на «в порядке»! — выкрикнул он, и его голос эхом отразился от стен. — Ты выглядишь так, будто прошла через ад! — Я просто неудачно аппарировала, вот и всё, — отрезала она, пытаясь говорить мягко, но её нервы были на пределе. Орион прищурился, его пальцы дрогнули, как будто он едва сдерживался. — Лжёшь, — проговорил он чётко и громко. — Мне не нужно объясняться перед тобой, — отрезала она, стряхивая его руки. — Ты была с Долоховым, верно? — взорвался он снова. — Этот мерзавец втянул тебя в свои игры, я же говорил держаться от него подальше! — Долохов тут ни при чём! — выкрикнула она в ответ, и её голос сорвался. — Неужели? — его глаза вспыхнули гневом. — Тогда кто? Кто довёл тебя до такого состояния?! Гермиона устало прикрыла глаза, чувствуя, как злость Ориона пробивается через её собственное истощение. — Это не твоё дело, — тихо сказала она, но голос звучал так, словно из неё выжали все силы. — Не моё дело?! — Орион схватился за палочку, и её рука тоже невольно потянулась к своей. — Ты — моя сестра, Софи, я не позволю… — Не смей в это лезть! — закричала она, срываясь. Он замер, глядя на неё в упор. Их дыхание тяжёлым эхом разносилось по коридору. — Спокойной ночи, Орион, — резко закончила она, развернулась и пошла в сторону гостиной, чувствуя, как её трясёт от напряжения. Каждый шаг давался с трудом. Она мечтала только о том, чтобы рухнуть на кровать, но, войдя в гостиную, Гермиона замерла. Её взгляд наткнулся на высокий силуэт у камина. Том Рэддл стоял в центре комнаты, словно ждал её. Его тёмные глаза внимательно скользнули по её потрёпанному виду, задержавшись на щеке с раной. Атмосфера сразу стала ещё более гнетущей. Волшебница почувствовала, как сердце замерло. Том стоял у камина, его силуэт отбрасывал длинную, зловещую тень на стену. Он был в одной белой рубашке с подкатанными манжетами, а несколько верхних пуговиц были расстёгнуты, обнажая ключицы. Этот непривычно неформальный облик лишь подчёркивал ледяную хладнокровность, исходящую от него. Свет огня играл на его лице, делая его одновременно привлекательным и пугающим. За его спиной в воздухе кружила магическая карта, линии на ней двигались, как будто пытались избежать посторонних глаз. На столе стояли два стакана, в одном из которых поблёскивал тёмный янтарный остаток огненного виски. Гермиона остановилась в дверях, не сразу осознав, что происходит. Она почувствовала, как холодный страх охватывает её, заставляя замереть. Это был он. Том. Здесь. — Нет, — прошептала она, словно стараясь убедить саму себя, что это ошибка. — Этого просто не может быть. Она попятилась, чувствуя, как ноги едва слушаются, но внезапно её отрезали от выхода тяжёлые шаги Ориона. — Мы не закончили! — резко бросил он, влетая в комнату. Его лицо всё ещё пылало яростью, но стоило ему увидеть Тома, как все эмоции мгновенно испарились. — Прекрати, Орион, — едва слышно, но язвительно произнесла Софи. — Сцены на глазах гостей? Неужели ты хочешь опозорить нашу семью? Её голос звучал сдержанно, но её руки заметно дрожали, и она спрятала их за спину. Едва подняв глаза на Тома, она коротко кивнула, приветствуя его: — Мистер Рэддл. Сделав шаг в сторону лестницы, она уже собиралась удалиться, но не успела. Рэддл оказался рядом прежде, чем она смогла даже предугадать его движение. Его рука резко ухватила её за подбородок, заставив поднять голову и встретить его взгляд. — Ты позволила этому случиться, — проговорил он холодно. Его пальцы крепко сжали её подбородок, врезаясь в кожу. — Я… я не понимаю… — попыталась ответить Гермиона, но Том не дал ей договорить. — Ты прекрасно понимаешь, — перебил он. Его глаза сверкнули опасным алым отблеском. Она попыталась отвести взгляд, но он с силой сжал её подбородок, наклоняя её лицо ещё ближе к своему. Боль прострелила её скулу, и Гермиона не удержалась, тихо вскрикнув. — Кто? — коротко бросил он, как будто произнося смертный приговор. — Я… не знаю, — голос её дрожал. — Не знаешь? — его рука внезапно отпустила её подбородок, но тут же другая схватила её за плечо, сжимая так сильно, что ей показалось, что он вдавливает пальцы в кости. — Кто. Это. Был? — каждое слово звучало, как удар хлыста. Гермиона попыталась вырваться, но хватка только усилилась, и она всхлипнула от боли. — Вирсэн! — выкрикнула она, отчаянно стараясь освободиться. — Его зовут Вирсэн! Его глаза прищурились, будто он услышал всё, что нужно, но это не принесло ни облегчения, ни снисхождения. Напротив, его хватка стала ещё сильнее. — Ты позволила ему коснуться тебя, — произнёс он с угрожающей медлительностью. Его голос был тихим, но в нём слышалось такое напряжение, что кровь застыла в её жилах. — Это… это не моя вина! — попыталась возразить она, задыхаясь от боли. — Не твоя вина? — его взгляд обжигал, а голос стал ещё ниже. — Ты принадлежишь мне, Софи. Мне. Его пальцы медленно, почти мучительно больно скользнули обратно к её подбородку, поднимая её лицо, чтобы она вновь встретила его взгляд. — Если кто-то ещё посмеет прикоснуться к тебе, — он приблизился к ней, его голос стал шёпотом, но в нём звучала угроза, — ты узнаешь, что такое настоящая боль. — Где он? — резко сменил он тему, но его рука всё ещё крепко держала её за подбородок. — Бар… потом лес… — начала говорить волшебница, стараясь сдерживать всхлипы. — Потом площадь Гриммо. Его пальцы наконец отпустили её. Она пошатнулась и упала на ступеньки, судорожно хватая ртом воздух. Плечо и подбородок горели, словно он оставил на них невидимые ожоги. — Покажешь мне, где это, — бросил он, даже не глядя на неё. — Я… я не могу аппарировать — пробормотала Гермиона, её голос дрожал от слабости. — Ты сделаешь это. — Его палочка мгновенно появилась в руке. Гермиона зажмурилась, ожидая, что он накажет её за глупые оправдания, но вместо этого почувствовала, как её окутывает тёплая магия. Усталость и боль начали отступать, раны заживали. Её щеку снова покрыла гладкая кожа, но это не принесло ей облегчения. — Ты мне всё ещё нужна, — пояснил Том холодно. — И я не позволю тебе умереть раньше времени. — Мой Лорд, — вмешался Орион, стараясь говорить как можно осторожнее. — Софи лучше остаться. Ей нужно отдохнуть, она… — Молчи, — оборвал его Лорд Вольдеморт. Его взгляд, полный ненависти и презрения, заставил Ориона сделать шаг назад. Казалось, он готов был рухнуть на колени под этим тяжёлым взглядом, но Том проигнорировал его и снова повернулся к Гермионе. Резко подхватив её за руку, он поднял её на ноги. — Представь этот бар, — приказал он. — А я сделаю всё остальное. Гермиона кивнула, с трудом сосредотачиваясь. Она закрыла глаза, представила зловещую атмосферу бара, и в следующее мгновение их обоих поглотили клубы густого чёрного дыма.