(не)маленькая шалость.

      Юнги приостановился на перекрестке, принимаясь отыскивать по карманам телефон. Чимин говорил не звонить, но альфе никак не справиться с собой. Он хочет слышать голос младшего. Батарея почти разрядилась, но хотя бы недолго. В голове старшего до сих пор то робкое взаимное признание бьется и не дает покоя сердцу. Что может быть лучше?       Находиться в этом городе после смерти папы без Чимина равно пытке. Юнги до последнего убеждал себя в том, что таким образом не вредит омеге, и так правильно, но все это пустая лишняя нервотрепка. Им обоим вдали друг от друга плохо, бессмысленно вот так издеваться над собой.       Хан не появлялся, да и сам Юнги не хотел его тревожить сейчас. Одному богу известно, что испытал и продолжает испытывать, потеряв любимого, старший альфа. Он собственноручно подписал «смертный приговор», хотя тот на самом деле был подписан еще задолго до него. Минхо не смог бы бороться больше времени, чем сумел продержаться. Это событие опустошило обоих альф, но у Юнги все же есть человек, который способен привести его в чувства. Раскрасить жизнь, заполнить ее чашу до краев положительными эмоциями, послужить глотком свежего воздуха — Чимин, и только он может сделать это.       Набрав телефон истинного, Юнги сдвинулся с места, и глуповатая улыбка появилась на его лице, когда практически сразу в динамике раздался родной голос. Альфа обогнал одну машину, держа руль в одной руке и едва ли смотря за дорогой.       — Я же просил не звонить…       — Знаю, но без тебя тоскливо, — выдал Юнги, прислушиваясь.       — Ты за рулем?       — Да.       — Нельзя же так…       — Ничего, все в норме. Чем занимаешься?       — Юнги, тебе правда стоит сосредоточиться на дороге, а не болтать по телефону, — взволнованно проговорил Чимин, но альфа уже и без этого почувствовал легкий страх внутри, что не принадлежал ему самому. В то же время, по телу пробежал слабый разряд тока. Его омега волнуется за него. Словно в миг превратившись в щенка из взрослого зверя, Юнги был готов умилиться, но вовремя одернул себя. Его омега волнуется, черт побери, за него. Снизив скорость, Юнги постарался послушать Чимина.       — Я еду медленно, хорошо? Держу все под контролем, не волнуйся.       — Мне все равно страшно…       — Мин-а, ничто не в силах остановить меня по дороге к тебе.       Чимин засмущался, закрывая дверцу шкафчика, в котором убирался. Он присел на кровать, что недавно заправил, постелив новое постельное, и улыбнулся. Слышать это приятно, но по телефону, все же, не тот эффект.       — Честно?       — Конечно, — Юнги слабо усмехнулся и посмотрел назад, в зеркальце заднего вида. Едущая позади машина заметно скользила по тонкому слою льда на дороге. Надо быть начеку. — Что делаешь?       — Убираюсь на этаже.       — На всем?       — Да, родители переехали на первый.       — А, вот как, — альфа задумался, вспоминая детство. В комнате у Чимина всегда было уютно и комфортно. Когда они чуть подросли, Намджун стал меньше позволять им оставаться наедине надолго, но Юнги бывал в комнате на втором этаже. В подростковом возрасте омега увлекался One Direction, поэтому у него было множество вещей с ними. Но даже при переизбытке отовсюду смотрящих на них лиц участников группы, в комнате было приятно находиться. Может, это все потому что там присутствовал единственный, кто эту атмосферу для парня и делал. С Чимином все иначе. — Значит, ты один на этаже?       — Да. Ну, точнее, теперь нет… ты же точно останешься у нас?       — Если можно.       — Конечно, — голос Чимина прозвучал по-другому — омега точно обрадовался этому. — Отец даже не сказал ничего против.       — А почему должен был, — Юнги растянул губы в улыбке, набирая скорость, чтобы отъехать подальше от машины сзади. Намджун знает о том, с кем прошла течка его сына, да и о том, что они теперь вместе нетрудно догадаться по метке, он просто не может иметь что-то против, банально на биологическом уровне: Чимин меченный — он, грубо говоря, принадлежит Мину, и кем бы не был Намджун — он не может этому противиться. — Я хочу быстрее к тебе.       — Не торопись. Дорога опасна сейчас.       — Все под контролем, малыш. Я соскучился…       — Я тоже, — Чимин начал теребить в пальцах край большой отцовской футболки, сдерживая улыбку. Сердце трепетало, словно он в первый раз это слышит. Омега лег на кровать, обнимая свои коленки. — Очень…       — Вот и как после этого не спешить к тебе, — пробубнил Юнги, кидая взгляд назад. Машину почти швыряло по всей дороге, альфа поднажал, чтобы оторваться от нее подальше. — Дорога скользкая, сзади машина летает по всей площади…       — Будь осторожен, пожалуйста.       — Твою мать…       — Что? — Чимин поднялся, прислушиваясь, — Юнги?       — Что за идиот за рулем… Ему бы притормозить, а он только прибавляет…       — Юнги, остановись ты, пропусти его, я беспокоюсь.       — Я чувствую, Мин-а, сейчас… — Юнги послушал младшего, отъехав на обочину и пропустив машину. Он вышел на улицу, решив подышать свежим воздухом и спокойно поговорить с омегой. Он достал с заднего сидения воду, осушив практически половину бутылки за раз. — Все хорошо.       — Точно?       — Да, малыш.       — Хех… я лю…люблю, когда ты так говоришь, — тихим голосом признался Чимин, и альфа улыбнулся, смотря вниз. Он взъерошил волосы, поднимая глаза к небу.       — Я так много лажал, что даже не знаю, заслуживаю ли так называть тебя.       — Заслуживаешь, — твердо выдал омега, хмуря брови. — Ты весь мир заслуживаешь…       — Приятно слышать это.       — Честно. Я так много хочу дать тебе, но не могу и…       — Ты даешь мне достаточно, Мин-а, счастье — это просто быть с тобой. Даже не думай иначе, — Юнги сел в машину, принимаясь искать сигареты в бардачке.— Ты… — альфа прикурился, вдыхая дым и чувствуя приятную волну дрожи по телу. — Ты — все, что мне надо… так было всегда.       — Не смей ко мне подходить.       — Что?       — Куришь. Думаешь, не пойму?       — Не понял, — Юнги ухмыльнулся, затягиваясь. — Что за бунт на корабле? Я спрашивать не буду, подходить мне или нет.       — Я закроюсь. Пока не проветришься — не войдешь, Мин Юнги. Меня раздражает этот запах.       — Ладно-ладно, — альфа посмеялся, заводя мотор. — Держу пари, ты про это забудешь, как только я приеду.       — Не строй из себя ничего там. Выгоню, будешь на диване спать.       — Сейчас обидно было.       — Прости, — голос у Чимина сразу потерял прежнюю смелость, а Юнги снова хохотнул.       — Я люблю тебя.       Омега округлил глаза, тут же улыбнулся и спрятал их под челкой. Он поправил и без того ровное одеяло, прикусывая нижнюю губу. На часах одиннадцать дня, до приезда Юнги осталось шесть часов. Всего то… Прокрутив еще раз в голове эту цифру, Чимин громко вздохнул, давя в себе всхлип.       — Все нормально?       — Приедешь, и будет.       — Еду, солнце. Еду.       — Я готов бежать навстречу…       — Холодно, сиди дома.       — Хочу к тебе.       — Ты такое золото, боже, Мин-а…       — Можно вопрос?       — Конечно, — Юнги улыбнулся, представляя этот комочек в своих объятьях. От этого и руки трясутся, и голос ломается, он так сильно скучает по омеге.       — Ты когда-нибудь думал, что мы могли бы не быть истинными?       — Никогда.

***

      Вечер приблизился почти незаметно, ибо омега старался занять себя хоть чем-нибудь. Он и дом убрал, и папе с ужином помог, и в душ сходил, даже книгу почитать и ту успел. В шесть вечера обстановка накалилась. Намджун сидел в своем кресле возле окна, то и дело посматривая во двор, Сокджин суетливо накрывал стол и поправлял волосы сына, пока тот находился в полной прострации, думая лишь об одном человеке.       Юнги никогда не думал о том, что все могло бы сложиться иначе. Стал бы альфа добиваться Чимина, если бы ни метки, ни истинности не было? Сумел бы влюбиться? А что бы чувствовал сам Чимин? Многие пары отлично живут без предназначения, но было бы у них все так, как, например, у родителей Юнги?       Огоньки фар мелькнули ближе к половине седьмого. Чимин метнулся к окну, задержав дыхание, и чуть не закашлялся — во двор аккуратно заехал минов Ниссан. Намджун улыбнулся, увидев реакцию ребенка и поднялся, направляясь к двери. У Чимина на то сил не было. Он так и остался смотреть в окно, наблюдая за тем, как Юнги вышел, негромко хлопнув дверью и достав с пассажирского рюкзак, закрыл машину и нерешительно двинулся к крыльцу, на котором стояли родители омеги. Они о чем-то с минуту говорили, после чего Сокджин с улыбкой обнял альфу и повел в дом.       Медленно развернувшись, Чимин сглотнул. На пороге в комнату стоял его истинный, смотря на него совершенно влюбленно и кое-как удерживая в руке сумку, которую спустя пару секунд выхватил Намджун, пихая альфу в сторону своего сына.       — Мин-а, — тихо проговорил Юнги, подходя ближе. Не справившись с собой, Чимин все же уронил пару слезинок, кидаясь на руки к альфе и со всей силой прижимаясь к нему. — Малыш, — неслышно прошептал он.       — Дождался, — улыбнулся сквозь слезы Чимин, ощущая руки Юнги на своей пояснице.       Намджун с облегчением выдохнул, видя, как за секунды расцвел его ребенок. Вроде бы и позлиться на альфу хочется, а вроде бы и никак — кто не ошибался в жизни.       — Больше никаких ожиданий, — пообещал Юнги, погладив спину младшего.       — Правда?       — Клянусь, Мин-а…       — Вы… э… кушать будете? — робко поинтересовался Сокджин, и альфа нехотя отстранился от Чимина, поворачиваясь к старшему и еле заметно кивая. — Хорошо, садитесь.       — Спасибо, за то, что приняли к себе…       — Глупости, — подал голос Намджун.— Обращайся.       Юнги поклонился, садясь ближе к истинному на диван и укладывая ладонь на его бедро. Старшего это успокаивало, а вот Чимин чуть напрягся, смотря на длинные пальцы и большую ладонь, гуляющую по его ноге. Омега сглотнул, выдавливая улыбку.       — Я не хочу, пап, — отмахнулся Чимин, когда Джин предложил тушеных овощей. Юнги бросил на младшего обеспокоенный взгляд. — Успел поесть уже, пока готовил, — альфа дернул бровями, вздыхая.       — Хан не приедет? — мягко спросил Сокджин, накладывая гостю овощи и курицу.       — Нет, он решил остаться там.       — Вот как, — омега прикусил губу. — Приятного аппетита.       — Спасибо большое…       — Ерунда, говорим же.       Чимин целый вечер смотрел на альфу, не отрываясь ни на секунду. Пока Юнги разговаривал со старшими, омега кусал обратные стороны щек, теряясь в самом себе и своих мыслях. Сидеть рядом с истинным — это прохладный душ среди жаркого дня, дуновение свежего ветерка, чистая постель после долгой работы, это одновременно успокаивает и сводит с ума. Застряв на губах альфы, Чимин почувствовал, что глаза щипает — долго не моргал. Что же, парень нашел собственный наркотик.       Расходиться все стали ближе к девяти. Младший помог папе убрать со стола и поблагодарил родителей еще раз за разрешение приютить Юнги, за что славно получил, ибо какие вопросы. Поднявшись на второй этаж, Чимин кивнул в сторону своей комнаты, молчаливо пропустив старшего вперед.       В комнате больше нет многочисленных плакатов и разного мерча: теперь тут все спокойных тонов, стены и постельное, большое окно, сейчас завешенное, несколько книжек на полках, ноутбук на столе и парочка игрушек, оставшихся еще с детства. Юнги оглянулся, про себя отмечая, что стало во много раз уютнее. Он оставил рюкзак у двери и сел на кровать, устало вздыхая. Чимин облизнул губы, подошел к альфе и присел перед ним, поднимая теплый взгляд к его глазам.       — Хочешь спать? — тихо спросил омега, слыша сразу слабое «Угу» и расплываясь в улыбке. — Открыть окно? Тут душно…       — Покурить разрешишь? — усмехнулся истинный и погладил надувшуюся щечку Чимина. — Я перенервничал сегодня.       — Пошли на террасу тогда.       — Хорошо, — Юнги задержал младшего, притягивая его ближе и усаживая к себе на колени. — Ты похудел, — недовольно проворчал тут же, укладывая ладонь на действительно худенькое бедро. Ответить альфа не дал, быстро метнувшись к пухлым, покусанным губам и целуя их со всей накопившейся нежностью. Чимин схватился за крепкие плечи парня и улыбнулся в поцелуй.       Курить так никто и не пошел…