(не)маленькая шалость.

      Иногда действительно случаются странные вещи. Хотя, наверно, какой бы бредовой ситуация не казалась, у нее всегда есть шанс на жизнь. Ничего не поделаешь, если получилась откровенная херня — сделанное не изменишь.       Но ведь можно все перевернуть к чертям, нет? Можно сделать вид, что все так и было задумано.       А иногда и предпринимать ничего не надо — судьба сама все решит.       Даже самая маленькая шалость способна изменить жизнь. Немаленькая — и подавно.       Люди полны неожиданностей. У них много надежд, много проблем, много чувств и эмоций. Часто им не хватает банального понимания от близких, родного «все наладится», крепкого плеча и широкой спины, за которой можно спрятаться и ненадолго почувствовать себя в безопасности. С возрастом наивность и сумбурность угасают, это абсолютно нормально — мы взрослеем, мудреем, находим себя, воспитываем. Это жизненно необходимо в таком жестоком мире, хотя потребность в простых разговорах не пропадает.       Главное в таких разговорах не слушать — слышать.       А что же насчет выяснения отношений? В таких моментах важно оставаться объективным. Как бы больно нам не было — у других все может быть во сто крат сложнее. Мы все живые.       Все имеем право ошибаться, но в той же мере мы имеем право на работу над этими ошибками.       Чимин слабо улыбнулся сквозь сон, когда почувствовал нежное касание чьих-то губ за своим ухом и аккуратное перебирание волос. Рядом послышался тихий смешок, и крепкие руки нырнули под одеяло, находя себе место на талии омеги. Юнги еще раз поцеловал младшего теперь в щеку, чуть нависая над ним, и, наконец, столкнулся с теплым взглядом сонного парня.       — Доброе утро, Мин-а, — хрипло произнес альфа, заправляя чужие волосы назад. Чимин еще раз улыбнулся и слегка потянулся, вздыхая.       — Доброе…       Юнги лег рядом и крепко обнял омегу, не намереваясь пока что вылезать из уютной постели. Он ощутил легкое возбуждение, когда Чимин залез на него и спрятал нос в изгибе шеи, укладывая ладони на широкие плечи старшего.       — Я та-а-ак соскучился, — протянул омега, и Юнги сильнее прижал его к себе, тут же судорожно выдыхая прямо в ухо парня. — М-м-м… Юнги?       — Чего? — проурчал альфа, прогуливаясь ладонями по хрупкому телу. Они чуть-чуть задержались на округлых ягодицах, не очень сильно сжимая их, и повел вверх, под футболку, которую он всю ночь вчера хотел снять, — Ты хочешь чего-нибудь, м?       — А где родители? — дрожащим немного голосом спросил Чимин, а Юнги улыбнулся, рассказывая о том, что те с утра уехали, оставив дом в распоряжении младших. Омега слабенько прикусил кожу под ухом альфы, заставляя его задержать дыхание и прикрыть глаза. — Значит… мы одни?       — Значит, одни, — подтвердил Юнги, с осторожностью снимая с себя Чимина и укладывая под себя. Он поднял его руки, положив их над чужой головой и принимаясь приподнимать края футболки вверх, чтобы избавиться от тряпки.       Омега стал дышать через раз, не отрывая глаз от старшего и смотря доверительно, мягко.       — Я с тобой забываю обо всем на свете, — тихо сказал он, целуя ключицу Чимина. — Хочу всю жизнь с тобой провести, малыш, — Юнги поцелуями поднялся к пухлым губам и стал целовать их с ярким желанием, мокро и откровенно, настольно чувственно, что омега позабыл, как дышать, и кто он вообще такой. В боксерах то желание отозвалось движением, и Чимин выгнулся в спине. — Как ты можешь быть таким, черт возьми…       — Каким?..       — Красивым, — мягкий поцелуй в уголок губ. — Уютным, — в подбородок. — Сексуальным, — в выпирающую косточку на плечах. —Сладким, — ниже груди, в ребра. — Лучшим, — низ живота напрягся после невесомого касания покрасневших губ. — Я так люблю тебя… — зацепив кончиками пальцев резинку боксеров, Юнги приспустил их, наблюдая мурашки на нежной коже омеги. — Обещаю, что больше не заставлю тебя плакать, — он поднял взгляд, сталкиваясь с Чиминовым, стеклянным, словно совсем пустым от застилавшего взор возбуждения. — Ты будешь счастливым со мной…       — Я буду счастливым сейчас, —Чимин глубоко вдохнул, сглатывая вязкую слюну, и продолжил, — если ты возьмешь меня, — выдохнул, — прямо сейчас…       — У меня с собой совсем ничего нет, тебе надо кое-что одолжить у своих родителей, — Юнги провел линию у омеги за ухом.       — Юнги, пожалуйста, не до того…       — Ты да-а-аже не представляешь… как я с тобой согласен, маленький, — Юнги улыбнулся и приподнялся, переворачивая Чимина на живот. — Какой ты влажный, Мин-а, — альфа посмеялся, когда младший заскулил, прося ускориться в прелюдиях. — Ну тш-ш-ш…       Юнги провел двумя пальцами от яичек до мокрого отверстия, измазывая их в природной смазке и медленно входя в омегу, замечая про себя, что тот, кажется, готов и без растяжки. Он стянул с себя трусы, размазывая по твердому члену предэякулят и чужую смазку, а после осторожно приставляя к дырочке.       — Быть вдали от тебя — сущее наказание, — Юнги без спешки вошел, выдавливая долгий стон наслаждения из Чимина, который сжал в руках подушку и с силой сомкнул зубы. — Тш-ш… детка, ты создан для меня, не пойму все? — в Чимине до чертиков хорошо, и хрен знает, как работает эта ебаная истинность, но работает она на пять с плюсом. Омега приподнял зад, чтобы Юнги было удобнее и снова выгнул спинку на радость старшему, который надавил на талию и сжал ее, делая первые движения и сбивая свое дыхание в те же секунды. Альфа простонал, закрывая глаза и ускоряясь, понимая, что младшему этим не навредит, а даже напротив… Чимину нужно это. Юнги тоже.       — Блять, — ругнулся омега, оттопыривая задницу сильнее. Он громко заскулил, когда Юнги резко вышел, расставляя его ноги в стороны и снова принялся вдалбливаться в него в новой позе. Пару раз он ударил по упругим ягодицам, окрашивая их в красноватый. Чимин от этого слабо вскрикивал, и это ушам альфы было в сладость. — Блять, Юнги, я не… не…       — Что, малыш? Что такое, скажи…       — Сильнее, Юнги, пожа… лу… сильнее…       — Ох, сладкий, — альфа ускорился, усиливая громкость шлепков влажных тел во внезапно ставшей слишком душной комнате. Наверно, их было слышно и на первом этаже. Главное, родители уехали, помутненным рассудком подумал Чимин и оказался не прав, ведь Юнги немного соврал. Совсем чуть-чуть. Не договорил, что Сокджин дома, а уехал только Намджун. Но папа у омеги понимающий, это вне сомнений. Младший практически голос срывал, ощущая крепкую хватку на волосах и уже чуть ли не болезненные удары о бедра. Но то лишь улучшало все, сущности омеги необходимо это, и природа альфы это отлично понимала.       — Я… да, Юнги-я… ах!       Сильный толчок заставил Чимина кончить прямо на одеяло. Он задрожал, но упал на локти, даже не думая прекращать: он хочет узел. Он чертовски хочет узел. Юнги через пару минут довел себя до разрядки, без сил падая на омегу и выдыхая в мокрый от пота затылок младшего.       — Не вставай, — сказал Чимин, хватаясь за руки альфы. Юнги нахмурился, подбирая отговорки, но те застряли где-то в горле. — Я хочу…       — Мин-а, сцепка же…       — Все равно, — омега спрятал лицо в мокрой подушке, восстанавливая дыхание. — Одной шалостью больше, другой меньше, — он посмеялся, и Юнги подхватил смех, ведя рукой по боку младшего. — Верно?       — Да, — альфа поцеловал шею Чимина, ощущая набухающий узел, — верно, маленький…       Парни не выходили из комнаты до вечера, пока не приехал с работы Намджун и не дал им подзатыльники за то, что они даже на улицу ни разу не вышли. А ведь у них и времени не было. Целый день они наслаждались друг другом, и узел был не один, их даже не два было. К концу дня Чимин был полностью уверен, что залетел, но эта мысль отчего-то не пугала, Чимину наоборот было приятно и тепло. (Юнги тоже.)       — Засели там у себя, — пробубнил Намджун, когда они втроем спускались на первый этаж. — Чимин, ты даже папе не помогал, ну куда годится, а?       Чимин застыл на лестнице, медленно поворачивая голову к Юнги, а тот закусил губу, чтобы сдержать улыбку, которая вырывалась наружу. Сокджин сидел перед телевизором и посмотрел на младших с легкой улыбкой. Его сын смутился, продолжая путь с опущенной головой, а Юнги подмигнул Сокджину, благодаря за то, что их не сдали с поличным.       — Я ничего не слышал, — на ушко сказал Джин, когда они с Чимином вертелись у плиты. Тот легонько ударил папу по плечу, что не осталось незамеченным для Юнги. Он ухмыльнулся, опуская взгляд на мягкие места омеги, которые не так давно покрывал шлепками и поцелуями. А это не осталось незамеченным уже для Намджуна — для него не составило труда догадаться о том, что происходило сегодня в его доме.       Он смерил Юнги строгим взглядом, но тут же почесал нос, закрывая рукой ухмылку. Что же, все они такие были, — вы ничего не сломали?       Чимин нервно посмеялся и отошел к своему истинному, садясь рядом.       — Я больше тебе не поверю, — тихо сказал он, и Юнги облизнул губы, которые еще болезненно тянуло от долгих поцелуев. — Никогда.       — Да-да, малыш. Я понял. Никогда не поверишь больше, — альфа поднялся с кресла, ища что-то в кармане брюк. Намджун свел брови к переносице, выглядывая маленький предмет в руке у младшего альфы. — А жаль, знаешь?       Он ласково улыбнулся и опустился на одно колено. Чимин даже не сразу осознал, что случилось, и что происходит, но вот его папы загадочно улыбнулись, с нежностью смотря на детей, какими он их и видел до сих пор. Намджун вздохнул, откидываясь на спинку дивана и скрещивая руки. Они, на самом деле, уже успели обговорить все еще с утра, пока омеги спали крепким сном. Отец Чимина узнал про все первым.       — Все так быстро, да? Как-то скомкано, без конфетно-букетного и так далее, но… знаешь, я с детства жил с мыслью о том, что хочу с тобой и в болезни, и в здравии, и в грусти, и в радости. Хочу с тобой в старости. Это так странно. Несколько месяцев н-назад ты меня ненавидел и знать не хотел, но все то — моя вина, и… я безумно благодарен тебе за еще один шанс. Ты невероятный, Мин-а, я в тебя с самого начала, я… не описать словами, что я испытываю рядом с тобой, что я испытывал, зная, что ты был с другим, и то тоже моей виной было… Я люблю тебя, Пак Чимин. До бесконечности и обратно, я тебя так сильно… ты самый нужный человек в моей жизни, я не смел и не смею и думать о том, что все могло быть по-другому, поэтому… давай… д-давай создадим нашу семью? Ты… ты в-выйдешь за меня? Станешь моим мужем? Б-будешь со мной все-всегда?       Юнги сглотнул, открывая маленькую коробочку, внутри которой было красивое колечко с аккуратными инициалами: «m.y.» и «p.j.». Чимин нахмурился, смотря на это.       — Т-там ошибка, — тихо отозвался Чимин. Юнги, испуганно вздернул брови, смотря на кольцо и не понимая, что не так. — Я же… Я же больше не буду Пак Чимином…       Альфа округлил глаза и прикусил губу, не показывая счастливой улыбки.       — Ты со-согласен?..       — Я согласен…       — Я не понял, — перебил всех Намджун.— Где мое чертово шампанское, а? Мой сын улетает из гнездышка. И еще. Боюсь спросить, вы не успели нам внука сделать, от вас обоих чертовски воняет…       — Джун-а! — повысил голос Сокджин, грозно посмотрев на мужа, — тебя это не касается.       — Как не касается? — альфа усмехнулся, подходя к минибару. Он дернул бровями, многозначительно глянув на Юнги. — Я пока дедушкой не хочу быть, я еще молодой.       — Скажи это своим морщинам, — заворчал Сокджин, подходя к сыну. — А внуки — это замечательно.       — Только если они не будут кусаться раньше времени… — вздохнул Намджун. Он, на самом деле, очень хочет стать дедушкой… а уж почувствовав через несколько месяцев на Чимине новые нотки чужого запаха, он в первых рядах допивал виски, который открыл в тот день, когда Юнги сделал предложение его сыну.