Двойные проблемы

      Крупный высокий мужчина в грязном джинсовом комбинезоне с пришитой к карману нашивкой «БОБ» слез с водительского сиденья и подошел к ним. Она узнала в нём одного из обеспокоенных граждан, которые в прошлом присутствовали на акциях протеста возле ратуши. Эмма зовёт его «Бобом, выращивающим бобы» и часто угрожала арестовать его за глупости. Первое, что он сделал, прежде чем приступить к своей напыщенной речи, это ткнул мясистым пальцем в лицо Реджины.       – Здаров, шериф, – сказал злой Боб. - Мне нужно обсудить с вами проблему, мэр.       – Вставайте в очередь, – рявкнула Реджина.– Я занята.       – Вон там моя жена, – сказал Боб, указывая на пассажирское сиденье своего грузовика. – Не могу понять, что с ней. Говорит, что не замужем за мной.       Реджина стиснула зубы и попыталась вести себя дипломатично:       – Нам со шерифом сообщили о проблемах со сказочными воспоминаниями. Мы вместе работаем над решением…       – Решением? – рассердился фермер. – Это ты во всем виновата! Потому что ты всё та же злая ведьма. Я слышал, проклятие ищет именно тебя. По мне, так ты получишь то, что заслужила.       – Эй! – Эмма толкнула ладонью обтянутую джинсовой курткой грудь мужчины. – Следи за языком, придурок.       Всё лицо Боба покраснело.       – Ну и ладно. Я уезжаю отсюда. Больше никаких бобов для Сторибрука!       С этими словами большой злобный идиот запрыгнул обратно в свой грузовик и с визгом шин уехал. Эмма и Реджина в недоумении посмотрели друг на друга. Это теперь их реальность. Может, будет лучше дать проклятию восстановиться, и пусть Сторибрук вернётся на круги своя, чтобы было как было, вместо этой безумной смеси современных технологий и средневековой политики.       Эмма позволила своим рукам безвольно опуститься.       – Что теперь?       – Мы говорили о твоем отце. – Вспомнив, что собиралась сделать до появления буйного фермера, Реджина достала из кармана маленькое круглое зеркало для макияжа и открыла его. Они знали, что мать Эммы всё забыла, но не знали, забыл ли её отец. – Покажите мне Дэвида Нолана.       Когда в зеркале появился образ помощника шерифа, Эмма наклонилась, чтобы посмотреть. Дэвид сидел за столом и с кем-то разговаривал. Видимо, у волшебного зеркала не было звука, поэтому они не понимали, что собеседники говорили друг другу.       – Он в участке, – сказала Реджина.       Эмма кивнула.       – Он, наверное, ушел из дома после обеда с Мэри Маргарет, когда мы видели их в последний раз, а затем, по-видимому, вернулся на работу. Что это значит?       – Это значит, что у него всё ещё есть воспоминания о Прекрасном. На данный момент. В противном случае он отправился бы в приют для домашних животных Сторибрука, потому что именно там работала проклятая личность Дэвида Нолана.       – Точно! Может, он знает, где Эм.       – Позвони ему, – сказала Реджина, но в совете не было необходимости.       Эмма снова достала телефон и просматривала список семейных контактов на экране. Гудки шли, но ответа не было.       Эмма выругалась:       – Черт возьми. Он не отвечает.       Секунду спустя они с удивлением услышали другой рингтон, но он оказался с телефона Реджины. Была мимолетная надежда, что это Дэвид перезванивает им, но это был не он. Мэр нахмурилась, озадаченная именем звонившего на экране, прежде чем ответить.       – Алло, Астрид?       – Реджина! Мне нужно с тобой поговорить, – Астрид запыхалась, как будто бежала.       – Что такое? – спросила Реджина. – В чем дело?       – Всё! У тебя закончилось время.       Из бывшей монахини хлынул словесный поток, Реджина не могла вставить ни слова. Астрид упомянула о желаниях, феях, подростках и конце Сторибрука, каким они его знали, но не то чтобы было понятно.       – Я на конюшне, и Голубая Фея была здесь, – поспешила продолжить Астрид. – Она собирается исправить мои ошибки, но я даже не знаю, что я сделала не так и что она собирается исправлять. Речь о тебе, Эмме, Генри и девочках.       – Астрид, успокойся, – приказала Реджина. – Расскажи мне, что произошло. Медленно.       – Я отправила Ри обратно в прошлое. Следующей исчезнет Эм, если она ещё в этом мире. Девочки поссорились, но ни одна из них ничего не вспомнит, когда вернется. Вы почувствуете влечение, но в то же время возненавидите друг друга, когда однажды встретитесь снова, сами не зная почему...       – Да, – вздохнула Реджина, позволяя себе быстрый взгляд на Эмму. – Так всё и было.       – Мне так жаль! – причитала Астрид. – Я должна была быть твоей Феей-крестной. Я пыталась исполнить желания семьи Свон-Миллс, как могла, но что-то пошло не так. Я думаю, Голубая фея каким-то образом знала об этом с самого начала. Она знала, что я потерплю неудачу.       – О чём ты говоришь?       – Она предупреждала меня не рассказывать тебе о произошедшем, но мне пришлось. Вы двое заслуживаете знать правду. Это произошло благодаря исполнению твоего желания, Реджина. Ри отчаянно хотела отправиться домой и забыть всё плохое, о чём здесь узнала. Вот почему ты думала, что твои желания игнорируются, потому что ты не могла вспомнить, что уже использовала свое желание здесь, в будущем. Голубая Фея позволила тебе думать, что мы тебя оставили. Но именно она приставила меня к тебе. У меня не было другого выбора, кроме как исполнить желание, как только оно будет одобрено. Она знала, насколько мощным оно будет. Почему она позволила мне исполнить его самой, когда я ещё так неопытна?       Язвительный мысленный ответ Реджины пришел непрошеным.'Потому что она вероломная сука со своими собственными планами, вот почему!'       Астрид продолжала извиняться:       – Еще раз, мне очень жаль. Если я могу чем-то помочь, чем угодно, кроме волшебства фей, пожалуйста, не стесняйтесь попросить. Я также сниму себя с должности покровителя вашей семьи.       – Нет. Не надо.       Фея ахнула от удивления:       – Ч-что?       Губы Реджины растянулись в улыбке.       – Ты стала прекрасной покровительницей и верным другом нашей семьи, Астрид. Я ценю ту помощь, которую ты оказала нам, когда мы с Эм попали в автомобильную аварию. Ты утешила меня, хотя тебя об этом не просили. Благодаря тебе я больше не думаю плохо обо всех тебе подобных. На данный момент нам нужны все союзники, которые у нас есть.       Даже по телефону облегчение молодой послушницы было ощутимым:       – Правда?       – Да. Теперь, когда я хочу тебя защитить, мне важно знать, чем тебе угрожала Голубая. Ты сказала, что она предупреждала тебя не рассказывать мне о моём желании?       В трубке на полминуты воцарилась тишина, пока Астрид, похоже, обдумывала, как ответить на вопрос. Когда она это сделала, это было сказано тихим голосом:       – Она сказала, что уволит меня, если я тебе расскажу.       'Черт бы ее побрал!'сердито подумала Реджина. 'Как она смеет угрожать одному из моих друзей худшей судьбой, какую только можно вообразить для волшебного рода.'Одна фея-покровительница уже умерла из-за семьи Миллс. Другую не постигнет та же участь. Особенно исполнившую важное желание, которое привело к существованию Генри.       – Я позабочусь о твоей безопасности,– пообещала Реджина Астрид. – Когда я в следующий раз встречусь с твоим лидером, я позабочусь о том, чтобы она поняла, что ты под моей защитой.

***

      Участок шерифа       Если план Эм состоял в том, чтобы заставить отца чувствовать вину за его очевидное предательство, он сработал.       Дэвид пытался какое-то время сосредоточиться на работе за компьютером, чтобы дать Эм личное пространство, но всё время чувствовал, как презрительно она на него смотрит, молча глядя на него из-за решетки камеры, в которой заперлась. Он не может дать никаких объяснений, и вряд ли любое из них её бы удовлетворило, она бы не согласилась ни с одним, если только сама Ри скажет ей в лицо, что собирала улики против своей девушки.       Эм сидела, скрестив ноги, на колючем одеяле поверх шконки и долго смотрела на что-то у себя в руках.       Было слишком легко представить прошлое Эммы - беременной, одинокой и невероятно молодой, сидящей в тюрьме Аризоны и отбывающей срок за преступление, за которое она не несет полной ответственности. Было болезненно осознавать то, что Нил позволил этому случиться, так и не признался в своей причастности к преступлению. Для Эм это будет жестоким ударом ножом в спину.       Дэвид сделал перерыв, чтобы сходить в туалет, а когда вернулся, Эм уже переместилась. Она стояла у решетки, пытаясь открыть замок на двери камеры погнутым штырем. Очевидно, у неё с этим не очень получалось.       Дэвид мягко улыбнулся:       – Проблемы? Я думал, ты как Гудини.       Эм фыркнула:       – Уже нет.       – Я принесу ключи, – сказал Дэвид. Он сдвигал бумаги на своем столе и открывал ящики один за другим в поисках связки ключей от камеры, но безрезультатно. Их там не было. – Странно. Думал, мы храним их здесь.       – Я хочу выйти. Сейчас! – крикнула Эм. – Я больше не хочу сидеть взаперти.       – Дай мне секунду.       Дэвид подбежал к столу шерифа в её кабинете (который был в ещё худшем беспорядке, чем у него). Он проверил ящики и шкафчики, но безрезультатно. Он мог бы поклясться, что либо он, либо Эмма хранили ключи в надежном месте после того, как ими пользовались в последний раз.       – Извините, здравствуйте? – раздался голос из коридора. Нечасто кто-нибудь забредал в участок, чтобы сообщить о преступлении, потому что в Сторибруке почти не было преступлений, если только кто-нибудь не приходил конфиденциально поговорить с шерифом о том, какие пакости в последнее время замышлял мистер Голд.       Дэвид был удивлен, увидев там свою бывшую "жену" Кэтрин. Она выглядела хорошо, но, судя по виду, немного нервничала. Она сжимала кожаный ремешок своей сумочки, перекинутой через плечо, и оглядывала офис так, как будто никогда не была здесь раньше.       – Кэтрин, всё в порядке? – Помощник шерифа подошел к ней и предложил свободный стул, на что она благодарно улыбнулась и села.       – Не знала, что ты сейчас здесь работаешь, – с легкой застенчивостью призналась Кэтрин. – Рада видеть тебя, Дэвид. Как твои дела?       Дэвид колебался, не зная, что сказать. Едва ли он может сказать: "У меня всё отлично, теперь, когда я живу с женщиной, с которой, по твоему мнению, я тебе изменял". В последний раз, когда он её видел, она появилась в квартире Мэри Маргарет, обвинив их в романе. Как они выяснили, она была одной из первых людей в Сторибруке, потерявших память. Кэтрин была очень зла в тот день, но это было давно. Смирилась ли она с распадом их брака, пусть и не могла вспомнить, почему это произошло?       Кэтрин приняла его молчание как неловкость и сменила тему на то, почему она здесь.       – Я пришла попросить шерифа о помощи. Этот парень Томми продолжает повсюду меня преследовать. Он продолжает пытаться заговорить со мной и думает, что я некто по имени Эбигейл. Это странно, и я чувствую себя очень некомфортно. Я думаю, он может быть преследователем. Он ещё ничего не сделал, но я знаю, что он работает в школе, поэтому я подумала, что лучше о нём сообщить.       Дэвид кивнул.       – Не волнуйся. Это не его вина, это... неважно. Я поговорю с ним.       – Спасибо. – Кэтрин улыбнулась. – Я всегда могла на тебя положиться. Даже сейчас.       Глядя на свою бывшую, Дэвид осознал, что не может вспомнить, почему вообще её бросил. Какие бы проблемы у них ни возникали, теперь они казались несущественными. Кэтрин - красивая и добрая женщина. Она не заслуживает плохого отношения к себе. Они через многое прошли вместе после его исчезновения и комы.       Это наступало на него, как туман. Медленно, а затем сразу полностью. Часть его личности растворилась в никуда.       Дэвид внезапно вздрогнул и закрыл глаза. 'Пожалуйста, пожалуйста, подумал он. Пусть это не будет связано с амнезией. Последнее, чего я хочу, это снова оказаться в лесу или, что ещё хуже, в больнице. Я чувствую себя не в своей тарелке.'       Когда он снова открыл глаза, то увидел с беспокойством наблюдающую за ним Кэтрин.       – Что случилось, Дэвид? К тебе вернулось ещё одно воспоминание?       – Нет, – пробормотал он. – Такое чувство, что… я не помню. Почему мы здесь?       – Эй, ребята? – заскулила Эм, повиснув на двери камеры. – Можете меня выпустить?       Глаза Кэтрин расширились, когда она поняла, что за ними наблюдают:       – О боже, кто это в камере? Как ты мог запереть её, Дэвид! Она ещё ребенок.       – Я...я не помню, чтобы я это делал, – признался Дэвид. Молодая блондинка выглядела очень знакомо, но он не мог вспомнить, где её видел. Был ли с ней знаком? – Подождите минутку...       – Она похожа на более молодую версию соседки по комнате мисс Бланшар, помощника шерифа. Тебе не кажется?       – Я и есть она! – сказала Эм, закатывая глаза от их очевидной глупости. – Разве ты не помнишь меня, Дэвид? Я твоя дочь. Твоя и Мэри Маргарет.       Кэтрин ахнула и посмотрела на него с вопросом в глазах. Как бы Дэвид ни старался, казалось, он не мог нормально думать, как будто в его сознании какое-то пятно, скрывающее нечто важное. Подросток оказался в камере не просто так. Это было страннейшее ощущение дежавю, как будто он уже жил в этом моменте раньше, и всё было ему знакомо, но он совсем ничего не мог вспомнить. Кто эта девушка?       Светловолосая девушка попыталась снова:       – Папа!       – Прости, но я тебя не знаю, – сказал Дэвид, сосредоточенно хмурясь. – Ты не можешь быть моей дочерью. У нас с моей женой Кэтрин нет детей. Мы женаты столько, сколько я себя помню.       Эм схватилась за решетку и дернула на себя.       – Прекрати! Выпусти меня. Мне нужно выбраться, – закричала она, начиная паниковать из-за того, что её заперли, а ключей нигде не было видно.       – Успокойся, милая, – мягко сказала Кэтрин. – Мы тебе поможем. Мы во всём разберёмся.       Но было слишком поздно, и технически всё закончилось ещё до того, как это произошло.       В камере открылся портал, вращающаяся черная дыра небытия, в которую всасывался даже свет. Не было слышно ни звука, потому что это было тише, чем тишина. Казалось, что всё происходит в замедленной съемке, но на самом деле пустота появилась, а затем исчезла в одно мгновение, забрав с собой свою жертву.       – Папа, помоги мне! – девушка, утверждавшая, что является его дочерью, кричала, умоляла своего отца её спасти. Мгновение спустя она исчезла.       Дэвид беспомощно наблюдал, как её затягивало обратно туда, откуда она появилась. Он не помнил, что однажды уже наблюдал, как её отрывали от него, 28 лет назад, когда только началась эта странная череда событий.