Двойные проблемы

      - Эм, уже темнеет. Может пора возвращаться домой?       В сумеречном свете девушки сидели на качелях детской игровой площадки. Вокруг не было ни души. Начинало холодать, поэтому Эм посадила Ри к себе на колени, чтобы качаться вместе и разделять тепло тел. Им пришлось покинуть кафе, когда бабуля Лукас объявила, что заведение закрывается на обеденный перерыв. Не смотря на то, что кафе находилось в паре кварталов от квартиры Мэри Маргарет, подростки решили пойти другой дорогой – более длинной, той, что шла через парк.       - Реджина сказала быть дома в четыре, но это скорее всего был просто совет, - ответила Эм. – Замёрзла?       - Немного. Эм, я чувствую, как ты дрожишь. Тебе холодно. Пора возвращаться.       - Нет, - прошептала блондинка. - Я хочу остаться здесь, с тобой.       Эм прижалась грудью к спине брюнетки и оттолкнулась от земли, приводя качели в движение.       - Как думаешь, почему они не вместе, – поинтересовалась Ри. – Реджина и Эмма?       - Без понятия. Они взрослые, - пожала плечами Свон. – А взрослые вечно навыдумывают себе каких-то обстоятельств, которые якобы мешают им быть вместе.       - Но они – мы. Они те, кем мы когда-нибудь станем.       Эм фыркнула.       - Я никогда не стану такой скучной и раздражительной.       - Ты сегодня была немного раздражительной, когда тот парень подошёл и прервал нашу беседу, - дразнила Ри.       - Ха! Он мог купить себе кетчуп вместо того чтобы просить наш. Хотя, может я и переборщила, обрызгав его этим же кетчупом. Зуб даю, Эмма бы сдержалась. Я всё ещё не могу смириться с мыслью, что однажды стану шерифом, люди будут доверять мне…и у меня будут родители.       Ри повернулась лицом к Эм и поцеловала девушку в щёчку.       - Я знаю, как долго ты искала своих родителей, Эм, и теперь они у тебя есть. Дэвид и Мэри Маргарет хорошие люди. Может тебе стоит попробовать поладить с ними?       - Я…вроде как хочу этого, но…часть меня продолжает их ненавидеть за отказ от меня, и… - Эм сделала паузу, прерывисто вздыхая. – Я боюсь, что смогу полюбить их, а они не полюбят меня в ответ.       - О, Эм, они полюбят тебя. Правда. Только посмотри, как трепетно они относятся к Эмме.       Блондинка шмыгнула носом, поправляя очки.       - Да, но это только потому что сейчас она борец за добро и справедливость. Готова спорить, они не знали, что до знакомства с ними она была своевольным ребёнком улиц. Видимо она изменилась, чтобы понравится им. Если бы они знали кто она на самом деле, то их отношение было бы совсем другим.       - Мне кажется, ты должна дать им шанс. Возможно, они даже удивят тебя.       Эм игриво толкнула девушку в спину.       - А что насчёт тебя? Что думаешь о Реджине?       - Я её боюсь.       - Почему?       - Потому что она… - Ри посмотрела себе под ноги, не желая заканчивать свою мысль, боясь, что ответ может разрушить их отношения.       - Эй, она сильная, понимаешь? Она думает, что знает кто она и чего хочет. Я знаю, Ри, ты боишься, но однажды ты станешь такой.       - Не уверена, что хочу этого.       - Ну, мне кажется, единственное, почему люди хотят повзрослеть – это потому, что тогда появляется выбор кем быть и что делать…. Люди будут всю жизнь говорить тебе, кто ты есть, а ты ставить их на место и говорить: «Нет, вот кто я!».       - И кто же я?       Эм улыбнулась и прислонилась лбом ко лбу брюнетки.       - Ты – Ри, девушка с добрым сердцем.       На глазах Ри мгновенно появились слёзы, когда она услышала то, чего отчаянно жаждала услышать, а сердце наполнило чувство, которое она ощущала к Эм в данный момент.       Зарывая обувь в песок, Эм остановила движение качели. Нежно повернув к себе лицо Ри, их губы слились в мягком, медленном поцелуе.       - Вам нельзя этого делать, - прибыл осуждающий голос, заставляющий девушек разорвать поцелуй.       Эм напряглась, готовясь к обороне. В тусклом свете, рядом с песочницей стояла женщина средних лет в безвкусном тёмно-синем платье с небольшим золотым крестиком на груди.       - Ха. Мне нельзя целоваться со своей девушкой? Кто, чёрт возьми, дал тебе право говорить, что мне делать?       - Вам нельзя быть вместе, - чопорно сказала Голубая Фея.       Блондинка язвительно усмехнулась.       - Ладно, ваш приговор вступает в силу с завтрашнего дня, а пока мы, пожалуй, откланяемся.       Напоследок кинув свирепый взгляд на женщину, Эм похлопала Ри по плечу, тем самым давая понять, что пора улепетывать от всезнающей монахини.       - Она не то, чем кажется, - бросила Голубая Фея.       - Я знаю, кто она, - упрямо стояла на своём Эм, становясь ещё более раздражительной из-за необходимости оправдываться перед какой-то незнакомкой.       Схватив Ри за руку, девушки пошли прочь от детской площадки.       Фея поджала губы без намёка на чувство юмора, наблюдая, как подростки рука об руку удаляются в вечерних сумерках. Когда Прекрасные пришли к ней и рассказали, что произошло, она не поверила им. Но сейчас увидев, своими глазами молодых двойников Спасителя и Злой Королевы здесь в, Сторибруке, выдернутых из несоизмеримого прошлого, она предположила, что такой возможности никто не упустит.       - Сомневаюсь, что Генри хотел этого, - в пустоту сказала Голубая Фея.

***

      Реджина стояла у окна квартиры Мэри-Маргарет, глядя, как сгущается темнота над главной улицей Сторибрука. Сейчас она уже не так уверена в правильности своего решения: дать Эм немного свободы. Остаётся надеяться, что чрезмерная самонадеянность не выйдет ей боком. В конце концов, Эмма знает себя лучше, чем она. Миллс скорее почувствовала, чем услышала, как к ней сзади кто-то подошёл.       - Они должны были вернуться к настоящему времени, - пробормотала она.       - Они здесь, - уверенно сказала Эмма. - Возле дома.       - Ммм. ‘Магия от Эммы Свон. Какие ещё тузы ты припрятала в рукаве?’       - Прощальный поцелуй в конце свидания, я так понимаю. Ну, ты знаешь, - пожала плечами Эмма, слабо улыбнувшись.       - Не знаю. Я никогда не была на свиданиях.       - Фактически, ты была – со мной, - видя как Реджина поморщилась, Эмма быстро добавила: - Ну, когда мы были Эм и Ри.       - Ни ты, ни я об этом не помним.       - Но так и есть, и между прочим с твоего одобрения, хотя... Реджина, почему ты хочешь чтобы они были вместе? – Выпалила Эмма.       - Ты знаешь ответ.       Почувствовав прикосновение Реджины, Свон показалось, что сердце подпрыгнуло к горлу. Было такое впечатление, что между ними воздух стал потрескивать от напряжения.       - Т-ты что творишь? – Заикаясь, сказала Эмма.       Миллс, похоже, смутилась своей инициативы и отступила.       - Ты купилась на эти сопли, что ли? Увидела слащавый подростковый роман и захотела свой собственный? Думаешь, у нас может быть тоже, что есть между ними?       Ужаленная отказом, Реджина смотрела на блондинку испепеляющим взглядом.       - Смотрю, ты - нет.       - Реджина, они не мы, а мы не они. Сейчас мы другие люди. Много всего произошло. Слишком поздно для нас… - явно нервничая затараторила Свон, на ходу выдумывая всевозможные причины.       - Да, ты – не Эм, - огрызнулась Реджина.       - Правильно, я не она. Как и ты, - Эмма ранила словами, как ножом, – даже мельком не напоминаешь Ри. Не верится, что та милая девочка вырастет и станет грёбанной психопаткой, вырывающей людские сердца и насылающей тёмные проклятья! Я хотела, чтобы моего ребёнка воспитывал кто-то лучший, чем я. Почему ты не можешь быть доброй? Зачем всё время косячить?       Реджина ощетинилась, словно волчица и впилась в хамку взглядом.       - У тебя нет права жалеть о решении, только потому, что тебе не нравится результат.       Но Эмма была подготовлена к ответному удару со всеми разочарованиями и обидами прошлого и настоящего. Это больше походило на яд, высасываемый из раны.       - До сих пор не могу смириться с мыслью, что приёмная мать моего ребёнка – Злая Королева. Это безумие! Ты сгубила мою жизнь ещё до моего рождения: вырвала из рук матери,держала нас вдали друг от друга. И её же пыталась убить столькое количество раз, и всё из-за искаженного чувства мести. Скольких людей ты убила, Реджина? За смерти скольких ещё людей ты отвечаешь?       - Я только…       - Тебе это нравится? Причинять боль. Разрушать жизни. Разлучать семьи. Это делает тебя счастливой? Ответь мне!       - Нет.       - Хорошо, потому что не похоже, что ты получила свой счастливый конец. Поделом тебе, если ты также несчастна, как и все мы.       Реджина терпела грозную резкую критику, с таким видом будто выслушивала жалобы крестьян недостойных внимания Её Величества.       Эмма с упрёком покачала головой.       - Выходит, ты делала всё это, только потому, что Белоснежка предала тебя и убили твоего возлюбленного? Люди каждый день теряют близких Реджина: своих родителей, детей, друзей, любимых. Иногда случайно, иногда нет, и всегда чувствуют боль утраты, которая убивает изнутри. Что делает тебя особенной? Почему ты пытаешься уничтожить всех на своем пути?       Реджина глазами метала молнии.       - Да что ты об этом знаешь? Ты никогда никого не теряла. Я не такая как другие. Не знаю почему.       - И это самое худшее, Реджина. Порой, я не знаю, кто ты.       - Спасибо, Эмма, - едко произнесла женщина, что было больше похоже на «Да пошла ты», произнесённое грубым командным голосом. – За видение того, что видят во мне другие. То, кем я была раньше - всё с чем меня теперь будут ассоциировать, я права? Никогда не смогу скинуть с себя маску прошлого. Я была о тебе лучшего мнения. Но ты оказалась не достаточно сильна, чтобы смотреть сквозь стены, Спасительница. Теперь, когда ты знаешь, что родилась в семье победителей всё что ты делаешь – оправдано, ведь ты Хорошая. Ты не заслуживаешь этого звания. Не хочешь, чтобы я тебя касалась? Боишься перенять пятно зла…       - Этого не случится, - покачала головой Эмма.       - Или боишься уничтожить, потому что сейчас я слишком слаба? Моё сердце разбито, ум извращён, тело осквернено. Не можешь этого вынести? Эм сильнее тебя. По крайней мере, она знает, что чувствует.       - Эм не любит Ри. Она хочет залезть ей в штаны, - презрительно вставила Эмма. – Или панталоны, или что вы там ещё носили.       - Не обольщайся. Они знают о своих чувствах друг к другу больше чем ты.       - Ага, Ри ничего не знает о людях. Она влюбилась в первую встречную! Это не реально. Она не любит Эм, она любит только её образ.       - Тебе страшно, - покачала головой Реджина, холодно улыбаясь. – Ты рассматриваешь их отношения в таком контексте, потому что боишься правды. Смотришь на них задаваясь вопросом: будет ли у тебя когда-нибудь то, что есть у них. Прожив всю жизнь в одиночестве, я убеждена, что ты умираешь от любопытства, сгорая от желания узнать, что она чувствует,считая себя не заслуживающей такой жизни. И мы снова вернулись к вопросу об отказе от тебя. Больше всего на свете тебе хочется, чтобы кто-нибудь показал, что ты не одинока.       Свон заморгала глазами, рассеивая готовые вот-вот вырваться наружу непрошеные слёзы, и у неё получилось. Осталось только держать себя в руках, не позволяя голосу дрогнуть.       - Не путай меня с собой, Реджина. Я не собираюсь встречаться с тобой. Не собираюсь пробовать снова.       Миллс впилась в неё взглядом, припоминая недавнее прошлое:       - Хочешь и дальше продолжать избегать меня?       - Ты мне ясно дала понять, насколько идея быть со мной вызывает у тебя отвращение. Ты не можешь всерьёз хотеть этого, Реджина. Ты отвергла меня. После всего, что случилось…я не могу сейчас начать встречаться с тобой. Не могу подвести тех, кто мне доверяет.       - Я знаю, всё изменилось, - тихо признала брюнетка, снова устремив свой взгляд к окну. – Но я думала, что если кто и сможет меня понять, это будешь ты…       Миллс повернулась лицом к женщине и увидев, что Свон уже выходит из комнаты, закатила глаза.       - Прекрасно. Беги от разговора. У тебя это отлично получается.       Она пожалела о своих словах ещё до того как произнесла их в слух. Образ шокированного лица Эммы с застывшими в глазах слезами не скоро исчезнет из её мыслей. Всегда требовалась лишь одна искра, чтобы разгорелась борьба между ними, но сейчас, впервые за долгое время, Эмма призвала её к ответу за личные обиды. За всю жизнь у Реджины накопилось множество жертв, пострадавших от её злодеяний, но единственный человек, которому она не намеревалась причинять боль, пострадал больше всех. Бывшая Злая Королева тогда даже не подумывала, что однажды она узнает этого человека гораздо лучше, чем должна. Слишком много вреда они причинили друг другу…и она знала, что Эмма вряд ли простит ей всё это.

***

      Подростки уже собирались подниматься вверх по лестнице в квартиру Мэри-Маргарет, когда Эм резко остановилась и повернулась лицом к девушке.       - Ри, тебя не смущает, что мы обе девушки? – Спросила Эм, надеясь не разворошить змеиное гнездо своим вопросом.       - Нет, не думаю. А что, тебя смущает?       - Черта с два! Меня не волнует, что думают люди…ну, кроме тебя конечно. Ри, там где ты родилась…есть девушки, которые любят друг друга? Ну, или парни?       Ри отрицательно покачала головой.       - Никогда о таком не слышала. А в этом мире разве плохо к этому относятся? Я думала, здесь всё по-другому.       - Смотря кого спросить. Извини за испорченное свидание.       - Испорченное?       - Ну да. По вине монашки.       - О, это свидание не было испорчено, я сегодня замечательно провела с тобой время. Но она была права, Эм, - вполголоса призналась брюнетка. – Есть вещи, которых ты обо мне не знаешь.       - Что бы там ни было, это не изменит моих чувств к тебе, - уверенно сказала блондинка.       - Эм, ты не поняла…       - Проверь меня.       Ри закрыла глаза и сделала глубокий вздох. Свон видела, что девушка всё ещё чем-то расстроена, и это волновало её. Что Ри может сказать такого, что заставит блондинку передумать…или разбить ей сердце?       - Я не могу тебе рассказать, - мучительно прошептала Ри. – Но и не могу скрывать от тебя правды. Это моя вина.       Эм обхватила ладонями лицо девушки, заставляя посмотреть на себя.       - Ри, что случилось? И не говори, что всё в порядке, я же вижу у тебя что-то не так. Позволь мне помочь.       - Из-за меня твои родители бросили тебя, - выпалила брюнетка, уже начиная сожалеть о своих словах.       Она тут же отстранилась от блондинки, готовая к реакции Эм в виде отвращения.       - Ты узнала что-то об их прошлом? Нашем будущем? – Нахмурилась Эм.       Ри кивнула. Несколько слёз, скатившиеся по её щекам, всё объясняли без слов. Она рассказала о книге, и что в ней написано о Реджине, тёмном проклятии, и кем она станет, когда вырастет… Не справедливо, молчать, позволяя времени расставить всё по своим местам и оставлять недосказанность между ними. И хотя она знала, что этот раз может оказаться последним, когда Эм смотрит на неё без ненависти в глазах, она любит её, и этого достаточно чтобы сказать правду.       Рваным голосом, она окончила свой рассказ.       - Эм, я причинила тебе столько боли! Из-за меня ты стала сиротой. Ты чувствовала себя одинокой всю свою жизнь. Ты не сможешь простить меня за содеянное. Я сама не могу простить себя…       ‘Вот и всё. Я её потеряла’, мысленно подытожила Ри, и закрыв глаза, вытерла влажные от слёз щёки.       - Мне очень жаль. Если бы я была в силах всё изменить, я бы…       - Нет.       Уставившись на землю, Эм сунула руки в карманы куртки.       - Мне кажется, ты не знаешь всей истории. Реджина не сделала бы этого безо всяких на то причин... Не думаю, что у неё был выбор.       В глазах Ри появилась надежда.       - Думаешь, всему, что я сделала есть объяснение? Как такое может быть?       - Это сделала Реджина. Не ты.       - Но однажды я стану ей. А она до сих пор не прошла через всё это. Я вижу. Я не хочу всегда чувствовать то, что чувствует она. Не хочу быть всю жизнь одинокой.       - Я тоже.       Эм подошла ближе, сокращая расстояние между ними. Она в очередной раз обхватила ладонями лицо Ри, удостоверившись, что девушка внимательно её слушает.       - Ри. Я не стану сейчас обещать тебе, что несмотря ни на что, мы когда-нибудь пройдём через всё это. Им нужна наша помощь. И мы их спасём.       Ри съежилась и, обняв Эм, заплакала.

***

      Эмма сунула ложку в контейнер с мороженым и автоматически начала перекладывать его в тарелку. Контейнер был отправлен обратно в морозилку с громким хлопком двери. Она сосредоточенно начала поливать шоколадным соусом горстку пломбира, разбрызгивая тёмно-коричневые пятна на всё, что находилось рядом.       - Что ты делаешь? – Генри сейчас был не на шутку сердит.       - Позже я всё вытру. Кто-то помер и сделал тебя главным по кухне? - Проворчала Свон.       - Нет, - негодовал мальчик. – Что ты сказала маме?       Эмма остановила движения руки, но голову не подняла.       - О чём ты?       - Она ушла домой!       - Да неужели, что ж…хорошо, - Эмма с визгом бросила ложку в тарелку. – Она и так прожила здесь больше, чем нужно. Она ненавидит моих родителей и меня вместе с ними.       - Эмма!       Свон схватила тарелку со стола и, перебравшись с кухни в гостиную, уселась на диван. Закинув ноги на подушки, она поставила посуду себе на колени. Генри встал рядом, не сводя с родной матери взгляд, пока та ела. Уперев руки в боки, с сердитым взглядом, мальчик напоминал свою приёмную мать.       - Ты её чем-то обидела! Раньше она себя так не вела.       - Малыш, с чего ты взял, что я её обидела? Может, она сама виновата. Как, в общем-то, и всегда.       - Вы снова поругались?       Эмма сунула в рот чайную ложку мороженого, не обращая внимания на смачную каплю десерта, стекающую по её подбородку. Горло горело от подавляющего желания кричать, и женщина надеялась, что холод хоть немного его охладит. Эта чёртова квартира слишком мала, чтобы здесь прятаться. Она проигнорировала вопрос сына, но не потому что наслаждалась десертом.       - Этого не должно было случиться! – Крикнул Генри. - Тебе больше не нужно с ней ругаться. Почему ваши отношения только ухудшаются?       Понимая, что Эмма не собирается рассказывать, что между ними произошло, Генри отправился в спальню. Подойдя к столу, он отодвинул бумаги в сторону и сел за свой ноутбук. Но не получив долгожданного ответа, мальчик вывалил содержимое своего рюкзака на кровать.       Среди школьных учебников на одеяло упал сложенный на две половинки лист бумаги. Школьник взял его в руки и развернул. Перечитывая текст снова и снова, он задался вопросом, когда всё пошло наперекосяк. Голубая Фея предупреждала его, но он не слушал, и сейчас дела шли плохо.       Это совсем не то, чего он хотел.