Через тьму к свету

Небо стремительно заволокло свинцовыми, тяжёлыми облаками, словно огромными пластами стали, готовыми рухнуть в любой момент. Воздух густел, пропитываясь влагой, а вдали раздался протяжный, низкий гул грома, медленно перекатывающегося по небу, словно предупреждение о надвигающейся буре. Гейл стоял неподвижно, словно вкопанный, но его плечи были опущены, хотя спина оставалась прямой, как у солдата. Он казался крепким и собранным, однако внутри него уже давно поселилась глухая тяжесть. Эта тяжесть сжимала его грудь, словно кто-то невидимый постепенно затягивал петлю, лишая его возможности дышать полной грудью. Первые капли дождя, крупные и редкие, медленно падали с серого небосвода, оставляя на его куртке тёмные пятна, как следы чего-то необратимого. Гейл почувствовал, как холодные капли проникли сквозь ткань, но это не беспокоило его. Дождь только усиливал ощущение оторванности от мира, словно он и всё, что его окружает, были в разных реальностях. Навязчивое чувство пустоты и одиночества впивалось в сознание, точно ржавые когти, не отпуская его ни на секунду. Работа часто была его спасением — временным, но всё же спасением. Это позволяло хотя бы на мгновение забыть о мрачных мыслях, но тени прошлого всё равно подкрадывались, стоило лишь замедлиться. Ветер усилился, смешиваясь с ливнем, и вскоре небо, словно разорванное гневной рукой, обрушило потоки воды на тренировочную площадку. Мокрые капли с оглушающим шумом разбивались о землю, превращаясь в грязные брызги, которые вскоре начали забрызгивать его ботинки. Тела солдат и учёных под серыми каплями ливня казались призраками, безликими тенями, стоящими под свинцовым дождём. Вокруг раздавались голоса, приказы, шёпот и смех, но для Гейла всё это сливалось в далёкий гул. Он смотрел на своих людей, но видел перед собой лишь тёмные силуэты, почти не различая их лиц. Его плечи слегка ссутулились, но даже в этом движении была твёрдая решимость. Он приучил себя держаться, несмотря на внутреннюю боль. В его мыслях беспокойно мелькали обрывки воспоминаний — то голоса погибших товарищей, то лица тех, кто остался позади. Эти воспоминания были как шрамы, скрытые под плотной кожей, но каждый из них ныл, напоминая о себе. Его казалось бы равнодушное выражение лица скрывало душевные раны, которые не заживали, несмотря на время. Каждый день был как бой — с самим собой, с мыслями, которые не давали покоя. Он едва заметил, как ещё несколько ученых начали собираться под навесом, но большинство оставалось на своих местах, промокая под сильным дождём. В атмосфере витало напряжение, словно сама природа решила бросить вызов тем, кто решился остаться на этой земле. Гейл вскинул голову, поджав губы. Стихия обрушивалась на него, но он стоял, не двигаясь, словно ожидая какого-то знака. Дождь постепенно стал стихать, но оставил после себя скользкую, мокрую землю, которая теперь напоминала грязевое болото. Вода стекала с его волос, забираясь за воротник, но он не обращал на это внимания. Гейл знал, что не может позволить себе слабость, но тяготы прошлого тяжким грузом осели на душе. Каждый вечер одиночество и безнадёжность преследовали его, и только работа и дисциплина на время, но не всегда спасали от ощущения беспомощности. Он крепче сжал руки, чувствуя, как холод пронизывает его до костей, и вздохнул, решив направить свои мысли на тренировку, чтобы снова не утонуть в волнах отчаяния. И хоть вокруг было множество людей Гейл чувствовал себя одиноким. Даже звуки голосов, шагов, шорох одежды и гулкие удары капель не могли пробить глухую стену, которую он выстроил вокруг себя. — Все сюда! — голос Гейла резко прорезал воздух, перекрывая неумолимый шорох дождя. Командный тон прозвучал так неожиданно, что учёные и солдаты, невольно переглянувшись, начали собираться в одну группу, направляясь к нему. Шум воды заглушал их шаги, и даже те, кто привык к чётким приказам, выглядели слегка озадаченными. Промокшие насквозь, с мокрыми волосами, прилипшими ко лбу, они не ожидали, что тренировка продолжится в таких условиях. Гейл, несмотря на усталость, стоял твёрдо, не позволяя себе ослабить хватку. Он не мог позволить себе быть таким же, как остальные, — тем, кто сдаётся при первой же трудности. Его голос, хрипловатый и твёрдый, прорезал шум: — Думаете, если пошёл дождь, то всё отменяется? — Он окинул взглядом стоящих перед ним людей, излучая решимость. Взгляд его задержался на учёных, их промокших лицах и одежде, слипшейся от дождя. Некоторым из них явно хотелось вернуться в укрытие, но никто не осмеливался сказать об этом вслух. — На поле боя не будет таких поблажек. Опасность может прийти в любой момент. Дождь, холод, жара — всё это не повод останавливаться. И вы должны быть к этому готовы. — Капитан Хоторн, но... мы же не в бою, — тихо пробормотал кто-то из учёных, явно надеясь, что его не услышат. Гейл резко повернулся к нему, его глаза вспыхнули решимостью. — В этом и проблема, — сжав челюсти, он проговорил с холодной яростью. — Мы не на поле боя, но когда это случится — вы будете не готовы. Я видел слишком много людей, которые думали, что у них есть время, что они могут позволить себе слабость. Но реальность другая. В реальном мире времени нет. — Его взгляд на мгновение потяжелел, как будто в этот момент перед его глазами пронеслись образы из прошлого — тех, кого уже нет. — Опасность не предупреждает. Она приходит, когда ты не ждёшь её. Поэтому с сегодняшнего дня — никаких поблажек. Солдаты стояли молча, впитывая его слова. Они знали, что Гейл всегда говорил правду, даже если эта правда была горькой. А учёные, хоть и не привыкли к таким условиям, понимали — это не просто слова, это реальность, с которой они рано или поздно могут столкнуться. — Сейчас мы будем работать над ближним боем, — Гейл повысил голос, чтобы перекрыть шум падающих капель. — Это касается всех, — он сделал акцент на последнем слове, взгляд его снова остановился на учёных. — Наука — ваша сила, но в бою одно знание может не спасти. Вы должны быть способны защитить себя, если окажетесь в опасности. И вы должны это усвоить. Учёные заметно напряглись, не привыкшие к такому обращению. Гейл видел их сомнения, но не собирался давать им ни малейшего шанса пожаловаться. — Но как ближний бой поможет нам в лаборатории? — спросил один из молодых учёных, которому, похоже, не давала покоя мысль о бесполезности физической подготовки для его научных задач. Гейл прищурился, поджав губы. Он подошёл ближе к молодому человеку, тот невольно попятился. — А если лабораторию окружат? Если у вас не будет выхода? Думаете, вы сможете сражаться формулами или чертежами? — его голос звучал спокойно, но за этим спокойствием скрывалась сила, способная снести все возражения. — Ваша сила — это не только знания, но и способность защитить себя и свою команду. И я научу вас это делать. Гейл сделал шаг назад, давая понять, что спорить больше бесполезно. — Начнём, — сказал он, поднимая руку и указывая на центр тренировочной площадки, где уже стояли приготовленные маты для тренировок. — Кто хочет показать своё мастерство? Несколько солдат с усмешкой переглянулись, но из группы вышел Александр, который всегда был не против поддразнить других, особенно в присутствии Эмили. Он поднял руку, словно доброволец на школьном уроке, и шагнул вперёд. — Готов размяться, капитан, — весело сказал он, подмигнув Эмили, которая лишь закатила глаза, явно предчувствуя, что это не закончится ничем хорошим для Александра. Гейл кивнул. — Хорошо. Посмотрим, что ты умеешь. Тренировка началась, и несмотря на дождь, который продолжал моросить, никого это больше не волновало. Каждый из участников был сосредоточен на задаче, а в воздухе витала решимость доказать, что они могут справиться с любой трудностью. Клара, стоящая неподалёку, не ждала дополнительных указаний. У неё уже был приказ от капитана, и она намеревалась выполнить его как можно лучше. Сухим, но уверенным движением она схватила Эмили за локоть, мягко, но настойчиво подтолкнув её в сторону крытого спортзала. — Идём, — коротко, но решительно произнесла Клара. В её голосе не было грубости, но чувствовалась несгибаемая твёрдость. — Внутри есть маты. Я покажу тебе основы самообороны и борьбы. Эмили на мгновение замерла, её инстинкт велел отказаться. Она привыкла справляться сама, оставаться наравне с мужчинами, не привлекая к себе лишнего внимания. Её не устраивала роль человека, нуждающегося в защите. Но в глазах Клары не было высокомерия — скорее, нечто похожее на молчаливую поддержку, профессиональную ответственность и тонкую заботу, которую Эмили давно не ощущала от окружающих ее женщин. — Хорошо, — тихо, но сдержанно ответила Эмили, последовав за ней, стараясь не показывать сомнений. Дождь снова усилился, крупные капли барабанили по крыше, пока они пересекали тренировочную площадку, погружённую в мокрую серость. Лужи под ногами предательски хлюпали, ботинки Эмили насквозь промокли, но это не отвлекало её от мыслей о предстоящей тренировке. Спортзал, просторный и тихий, встречал их сухим, прохладным воздухом. Маты уже были разложены на полу, готовые принять участников занятий. Клара мельком взглянула на Эмили, оценивая её с головы до ног. Прежде чем начать, она неспешно приняла боевую стойку — её движения были чёткими, как выстрел, но одновременно плавными и сдержанными, как хищница, готовящаяся к броску. — Начнём с основ, — спокойно начала Клара, холодно и методично разглядывая позицию Эмили. — Первое, что нужно помнить: контроль над своим телом и ситуацией. В реальном бою ты не всегда будешь сильнее физически, и не всегда у тебя будет преимущество. Но это не значит, что ты проиграешь. Всё решает техника, стратегия и знания. В случае опасности с тобой сработает эффект неожиданности, никто не будет ждать от тебя сильного отпора. Это может помочь спасти тебе жизнь. Эмили прикусила губу, чувствуя, как одежда неприятно прилипает к телу, ещё влажная после дождя. Она не могла отогнать мысль, что это занятие ей не подойдёт. Сложно представить себя в бою, с кулаками, ударяющей кого-то... Она никогда не чувствовала себя комфортно в такой роли. — Не думаю, что смогу так быстро освоить это, — честно призналась она, наблюдая, как Клара демонстрирует плавный уклон, переходящий в молниеносную контратаку. — Мне тяжело даже представить, что я могу кого-то ударить. Это не моё. Клара прищурилась, её лицо оставалось спокойным, но во взгляде появилось нечто острое, почти ледяное. — Эмили, в этом мире есть два пути: тебя бьют и унижают, или ты становишься сильной и не даёшь никому это делать, — тихо, но с твёрдой интонацией сказала она, её голос прорезал тишину зала, словно лезвие. — Никто не ждёт от тебя, что ты станешь мастером мгновенно. Но ты должна научиться. У тебя просто нет выбора. Эти слова задели Эмили. Она, как никто другой, знала, что значит быть загнанной в угол жизненными обстоятельствами. Она всегда находила выход, брала на себя ответственность, делала всё возможное, чтобы защитить своих братьев и своё будущее. Но эта сфера была для неё чужой. Ранее ответственность касалась только науки, а здесь — физической угрозы, в которой она чувствовала себя беспомощной. — А если на задании будут враги? — продолжала Клара, пристально глядя Эмили в глаза. — Что ты будешь делать? Рассчитывать на кого-то другого? Ты учёная, ты умная, но ум — это не всегда оружие в бою. — Она сделала шаг вперёд, словно желая усилить свои слова. — Ты нужна команде, Эмили. Не просто как учёный. Ты должна быть способна постоять за себя. Если ты не справишься — как ты сможешь помочь другим? Эти слова заставили Эмили задуматься. Она привыкла к интеллектуальной нагрузке, но эта тренировка была вызовом другому уровню её силы. Ей придётся научиться тому, что казалось ей невозможным. Она медленно кивнула, принимая эту новую реальность. — Ладно, — наконец тихо сказала она, её голос был едва слышен, но в нём звучала твёрдость. — Я попробую. Клара одобрительно кивнула, приняв её решимость. — Хорошо, — сказала она, снова демонстрируя стойку. — Первое движение. Уклон, затем блок и контратака. Разучим это поэтапно. Повторяй за мной. Потом я покажу слабые места, куда можно наносить удар, чтобы нанести урон или выиграть время для следующего удара. Эмили сосредоточилась, пытаясь воспроизвести движения Клары. Они были неловкими и неуклюжими в её исполнении, но Клара была терпелива. Она шаг за шагом показывала, как держать равновесие, как использовать центр тяжести, чтобы не дать противнику захватить контроль. Эмили медленно, но верно начинала понимать, что бой — это не просто физическая сила. Это ещё и умение оценить ситуацию, принять правильное решение и не сдаваться. С каждой минутой тренировки Эмили становилась чуть увереннее, пусть и знала, что впереди ещё долгий путь. Но она больше не чувствовала себя беззащитной и потерянной. Тем временем на улице тренировка продолжалась. Гейл стоял чуть в стороне, скрестив руки на груди, пристально наблюдая за происходящим. На тренировочной площадке группы солдат и учёных перемешались, отрабатывая приёмы самообороны. Некоторые учёные выглядели совершенно неопытными: их движения были неловкими и резкими, они явно не привыкли к боевой подготовке. Однако Гейл заметил несколько человек, чья уверенность и ловкость в движениях выделялись на фоне остальных. Один из таких учёных — мужчина средних лет с проницательным взглядом — легко уклонялся от атак более молодого солдата, а затем сам переходил в контратаку, что поразило Гейла. Он прищурился, наблюдая за этим боем, его глаза напряжённо следили за каждым движением. Это было нечто неожиданное — видеть, как учёные демонстрируют такой уровень физической подготовки. Гейл привык считать их замкнутыми в мире цифр и формул, но некоторые явно проходили военное обучение, и это заставило его пересмотреть своё мнение. Томас подошёл к нему, тяжело дыша после своей тренировки. Вытирая пот со лба, он бросил быстрый взгляд на мужчину, который всё ещё уверенно противостоял своему противнику. — Эти ребята не так просты, как кажутся, — хмыкнул Томас, ухмыльнувшись. — Обычно думаешь, что учёные только за компьютерами сидят или возятся с пробирками, но этот парнишка явно знает, как двигаться. Гейл кивнул, но его мысли витали в другом направлении. Он смотрел на происходящее не столько с точки зрения техники боя, сколько с точки зрения общего настроя участников. Учёные, казалось, были готовы доказать, что они не просто "ботаны" в белых халатах. Это произвело на него впечатление — люди, привыкшие к интеллектуальной работе, показали свою готовность к физической подготовке. — Недооценивать их не стоит, — наконец проговорил Гейл, его губы слегка дрогнули в едва заметной улыбке. — У них своя точность, своя сила. И если их поставить в реальные боевые условия, они могут удивить. Томас усмехнулся и кивнул в сторону того же мужчины, который продолжал демонстрировать искусство уклонения и контратак. — Похоже, ты прав, — сказал Томас, окинув бойца взглядом. — Глянь на этого парня. Он явно не новичок. Возраст, может, и даёт о себе знать, но движения отточены. Явно тренировался. В этот момент к ним подошёл Майкл, его лицо освещала усмешка. — Думаете, это всегда так было? Или они просто не хотят выглядеть беспомощными перед нами? — саркастически спросил он, кивая в сторону группы учёных. Гейл внимательно посмотрел на Майкла, затем снова перевёл взгляд на Томаса, который лишь хмыкнул, и вновь сосредоточился на тренировочной площадке. Он заметил, как один из учёных, в очередной раз уклонившись от удара, провёл стремительный захват, сбивая солдата с ног. Это зрелище заставило его задуматься. — Возможно, и то, и другое, — ответил Гейл, его голос звучал спокойно, но с нотками уважения. — Но дело в другом. Мы работаем вместе, и если они смогут защитить себя в бою, это только увеличит наши шансы выжить. Тут не важно, кто сильнее — важно, как мы действуем сообща. Томас нахмурился, задумчиво наблюдая за происходящим, а затем кивнул, соглашаясь. — Ну, тогда будем учиться друг у друга, — пробормотал он. — Они нас научат своей науке, а мы их — как не получать по лицу. — Отправь к нему Джека. Пусть он проанализирует и потом расскажет о его стилистике боя и умениях более подробно. — ответил Гейл. Смешавшиеся пары солдат и учёных продолжали тренироваться, несмотря на слякоть и влажную землю под ногами. Тяжёлые ботинки с трудом удерживали равновесие на скользкой почве, но никто не обращал внимания на неудобства. Напряжение между участниками тренировки постепенно спадало, уступая место сосредоточенности и готовности работать на результат. Первоначальный дисбаланс между физической подготовкой солдат и технической не грамотностью учёных начал сглаживаться. Гейл, стоя неподалёку, вглядывался в эту сцену, но его мысли были далеко. Он сжимал зубы, пытаясь подавить нарастающее чувство усталости и депрессии, которое настойчиво напоминало о себе. Эти тренировки когда-то приносили ему утешение, помогали забыться, но в последнее время всё чаще оставляли горечь. Возможно, это чувство выгорания, которое накапливалось годами, возможно, это его непрекращающаяся борьба с чувством вины за прошлое. Но что бы это ни было, Гейл знал одно — он не мог позволить себе остановиться. Слишком много было на кону. Его взгляд снова вернулся к учёным. Некоторые из них двигались неловко и тяжело, но было очевидно, что они не намерены сдаваться. Гейл почувствовал, как в нём зашевелилось уважение к этим людям, чьи жизни раньше казались такими далекими от физической опасности, но которые, тем не менее, теперь стояли бок о бок с солдатами, готовясь к худшему. — Может, они и не солдаты, — пробормотал Гейл, едва слышно для себя. — Но они такие же бойцы, как и мы. Полковник Риверс в письме поручил ему особое задание: оценить учёных, способных выйти на задания вместе с солдатами, если возникнет такая необходимость. Это задание требовало внимания к деталям — Гейл понимал, что здесь недостаточно просто оценить их физическую форму. Он должен был предугадать, как эти люди поведут себя в реальной боевой ситуации, когда ставки будут гораздо выше, чем на тренировочной площадке. Одним из первых привлёк его внимание мужчина средних лет с короткой стрижкой, который на первый взгляд выглядел как военный: подтянутый, с прямой осанкой и уверенным взглядом. Однако очки, аккуратно висящие на кончике носа, и лёгкие, почти непринуждённые манеры выдавали в нём учёного. Он сражался с Джеком, одним из лучших бойцов Гейла. И что самое удивительное, держался на равных. Каждое его движение было отточено, каждый удар и блок выполнены с почти математической точностью. Это не было просто грубой силой — в его действиях была холодная расчётливость, которую Гейл привык видеть только у профессиональных бойцов. Гейл прищурился, наблюдая за этой схваткой. Этот человек явно не был новичком в боевых искусствах. Он двигался с той степенью уверенности, которая приходит только с многолетней практикой. Возможно, этот учёный когда-то сам служил в армии, или, по крайней мере, прошёл серьёзную подготовку. — Неплохо, — пробормотал Гейл себе под нос, скрещивая руки на груди. — Очень даже неплохо. Его взгляд скользнул по тренировочной площадке, где двое молодых учёных — лаборанты, закончившие научно-военный институт, не старше двадцати пяти лет — демонстрировали удивительную ловкость и быстроту. Они легко уходили от ударов своих оппонентов, их движения были слаженными, точными. Каждый шаг, каждый уклон — всё было продумано до мелочей. Эти двое, видимо, провели немало времени на тренировках и были не так далеки от солдат, как можно было бы подумать. Временами они обменивались короткими фразами, подбадривая друг друга, но не теряли фокуса на тренировке. Однако внимание Гейла вновь переключилось, когда он увидел Александра. Молодой учёный сражался с Даниэлем, одним из самых выносливых бойцов команды Гейла. На первый взгляд, этот бой казался неравным: физически Александр явно уступал Даниэлю. Но, как оказалось, сила — не всё. Блэк компенсировал это невероятной гибкостью и быстротой реакции. Он не пытался перехватить удары — вместо этого он мастерски уклонялся от них, двигаясь так легко и уверенно, будто танцевал. В его движениях было что-то почти грациозное, но при этом он не терял боевого духа. — Не думал, что учёные так быстро бегают, — с ухмылкой заметил Даниэль, бросая боковой удар. — Ты просто не встречал умных людей, — с лёгкой улыбкой ответил Александр, уклоняясь в последний момент и тут же нанося ответный удар. — Нам нужно быстро думать и не попадаться под удары судьбы. Это как в лаборатории — ошибёшься, и всё может взорваться. — Ну так попробуй думать, когда тебе в лицо летит кулак, — с вызовом ответил Даниэль, усиливая темп. Он явно пытался взять Александра на изнурение, надеясь, что тот выдохнется под постоянным натиском. Но молодой учёный лишь уклонялся, ловко избегая каждого удара, и это только раззадоривало солдата. Гейл наблюдал за схваткой, мрачно усмехаясь. В Александре было что-то, что выделяло его на фоне остальных. Возможно, это была его спокойная уверенность — что-то, чего не хватало многим другим учёным, привыкшим к кабинетной работе. Или же дело было в том, что даже в бою он не терял своего человеческого тепла, что придавало ему особое обаяние. — Этот парень что-то знает, — заметил Майкл, подходя к Гейлу и присоединившись к наблюдению. — У них мозги острые, но и тело, похоже, не отстаёт. Учёные, как ни странно, могут быть не хуже нас. Гейл кивнул, но не отрывал взгляда от Александра. Он видел, как тот умело использует слабости оппонента, не пытаясь перехватить инициативу грубой силой, а ловко направляя энергию Даниэля против него самого. — Они должны быть готовы ко всему, — наконец заговорил Гейл, его голос звучал низко и сухо. — Если они не будут уметь защищать себя, то станут лёгкой мишенью. Мы не можем позволить себе потерять никого из них. Майкл коротко хмыкнул, соглашаясь. — Да, кто бы мог подумать, что мозги и кулаки могут так неплохо сочетаться. Гейл, не улыбаясь, бросил последний взгляд на Александра, прежде чем вновь углубиться в свои мысли. Он знал, что учёные — это не просто беспомощные "умники", которые привыкли к работе в лаборатории. Многие из них были способны на большее, чем казалось на первый взгляд. И это осознание заставляло его думать о том, как важно объединить их усилия с солдатами. Он понимал, что, несмотря на разницу в подготовке, все они были частью одной команды. И если они смогут научиться доверять друг другу, это даст им решающее преимущество в любой схватке, будь то на поле боя или в лаборатории. Гейл в этот момент инстинктивно ощутил её приближение, как бы ни старался сосредоточиться на тренировке. Его взгляд невольно скользнул в сторону, где по краю площадки шла Мелисса. Она шла медленно, будто случайно направляясь в его сторону, но её шаги были слишком выверенными, слишком грациозными для этого. Светлые локоны мягко обрамляли её лицо, и в её глазах читался нескрываемый вызов — очевидная игра, на которую она, видимо, рассчитывала, надеясь на его ответ. Она слегка улыбнулась, приближаясь, как кошка, изучая его реакцию. Это был типичный заигрывающий взгляд, к которому многие мужчины привыкли бы относиться с интересом, но не Гейл. Вместо ожидаемого возбуждения или хотя бы лёгкого внимания он почувствовал лишь нарастающее раздражение, как будто её присутствие обострило что-то болезненное внутри него. Когда-то, возможно, он ответил бы на этот скрытый флирт, возможно, принял бы участие в этой игре. Но теперь он был слишком поглощён своими внутренними демонами. Гейл отвернулся, скрестив руки на груди, наблюдая за своими бойцами, которые с каждым движением всё глубже уходили в тренировку. Его мысли были сосредоточены на стратегии, на совершенствовании каждого удара, каждого шага. Но из-за плеча послышался тихий голос, словно нежное прикосновение, которое раздражало, а не приносило покой: — Гейл, — Мелисса попыталась поймать его взгляд, её интонация была обманчиво непринуждённой, но за этой маской скрывалась попытка привлечь внимание. — Погода сегодня не очень хорошая, разве не так? Может, устроим небольшой перерыв? Он едва взглянул на неё краем глаза, и его лицо оставалось таким же холодным и отстранённым, как и всегда. В его взгляде не было ни тени интереса или желания подыгрывать её игре. Её слова, что, возможно, для кого-то прозвучали бы как приглашение к разговору, для него были просто отвлекающим шумом. — Мы не делаем перерывов, — его голос прозвучал с ледяной резкостью, подобной удару меча. В его тоне не было даже намёка на обсуждение, только незыблемое командирское решение. — Продолжаем, пока не справимся. Мелисса застыла на миг, её тонкие брови взметнулись вверх в знак удивления. Она явно не ожидала такого резкого отказа, особенно от Гейла. Привыкшая к тому, что мужчины, как правило, с удовольствием отвлекались на её лёгкие флирты, она не могла поверить, что Гейл, к которому она так долго пыталась подступиться,во второй раз отклонил её внимание с такой явной неприязнью. Но её гордость не позволяла просто так отступить. Она сделала глубокий вдох, выпрямила спину и попыталась вернуть себе уверенность. — Может, тебе и не нужен отдых, но другим он явно пригодился бы, — её голос теперь звучал с нотками мягкого кокетства, словно она пыталась найти другую стратегию, чтобы пробить его броню. Она добавила слегка ласковую улыбку, надеясь, что это хоть как-то сработает. Но Гейл даже не удостоил её прямым взглядом. Он стоял, как статуя, полностью сосредоточенный на тренировке своих бойцов. Для него она была лишь раздражающим фактором — ничем больше. Её попытки флирта не только не касались его, но и начали его злить. — Выживание в реальных условиях не предполагает перерывов, — произнёс он ровным, холодным голосом, не отрывая глаз от тренировочной площадки. — И если кто-то не готов к этому, то ему здесь не место. Мелисса почувствовала, как её лицо на миг дрогнуло. Гейл не просто отвергал её — он игнорировал её, словно она была пустым местом. Это задевало её гордость сильнее, чем она готова была признать. Она пыталась улыбаться, но раздражение уже начало пробиваться сквозь её тщательно выстроенную маску. Её взгляд скользнул в сторону Майкла, одного из солдат, стоявшего неподалёку. Майкл всегда был лёгок на подъём, умел рассмешить и развеять напряжение. Она сделала пару шагов в его сторону, пытаясь поймать его взгляд. Майкл, заметив её намерения, весело ухмыльнулся, не скрывая насмешки. — Майкл, а ты что думаешь? Разве не правда, что нам всем иногда нужен перерыв? — её голос теперь звучал громче, чтобы Гейл мог услышать. Майкл, развлекаясь ситуацией, быстро оглянулся на Гейла, который всё ещё стоял с хмурым выражением лица, и вернул взгляд на Мелиссу. — О, я? — он нарочито поднял брови, играя на публику. — Я бы с радостью сделал перерыв, особенно если дама приглашает... Но, боюсь, наш командир может не оценить. Мелисса недовольно фыркнула, но не оставила попыток. Её гордость слишком сильно задета. — Ты просто боишься его, — она попыталась сказать это с иронией, но её голос звучал слишком напряжённо, чтобы шутка удалась. Майкл лишь пожал плечами, едва сдерживая смех. — Кто, я? — он театрально приложил руку к груди. — Боюсь? Ну да, ты права. Гейл — страшный парень. Но я бы лучше боялся, что ты слишком серьёзно примешь мои шутки. Другие парни, услышав их разговор, начали посмеиваться. Томас, стоявший рядом с Гейлом, подал ему краткий, понимающий взгляд, но промолчал, следя за тем, как Мелисса, теряя самообладание, смотрит на него с едва скрытой яростью. Гейл сдержал тяжёлый вздох, чувствуя, как её неудачные попытки вызвать ревность только усиливали его раздражение. Её флирт, который, возможно, ещё недавно показался бы ему чем-то приятным, сейчас казался чем-то ненужным и поверхностным. Всё это было далеко от его нынешних забот. Гейл резко обернулся, его лицо напряглось, глаза блеснули холодным огнём. Он шагнул ближе к Мелиссе, и хотя его тело было неподвижным, ощущение угрозы исходило от него, как волна. Его раздражение к ней проявлялось так явно, что это не требовало слов. В его лице не было и намёка на снисходительность. — Это не прогулка, Мелисса, — его голос стал жёстче, в нём не осталось ничего от мягкости или терпения. — Если ты не понимаешь, что здесь на кону, ты можешь уйти. Я не буду заставлять тебя оставаться. Он развернулся и снова перевёл взгляд на бойцов, будто она больше не существовала. Он надеялся, что этого будет достаточно, чтобы она наконец оставила его в покое. Мелисса почувствовала, как её руки невольно сжались в кулаки. Её лицо налилось краской, но она не могла позволить себе потерять лицо перед бойцами. Сделав глубокий вдох, она заставила себя успокоиться. Однако внутри неё бушевала ярость — Гейл был словно стена, и каждый её удар о него отражался без малейшего следа. — Не волнуйся, я не из тех, кто сдается, — с трудом сдерживая свой гнев, проговорила она, улыбнувшись с искусственной лёгкостью. — Мы ещё посмотрим, кто из нас выдержит до конца. Но Гейл не отреагировал. Его полное безразличие к её словам было последней каплей. *** Когда наконец настал долгожданный перерыв, Гейл подошёл к своей команде. Томас, Даниэль, Алексей, Майкл и Джек, тяжело дыша после интенсивной тренировки, уже вовсю обсуждали прошедшие схватки, обмениваясь впечатлениями и шутками. — Кто бы мог подумать, что эти учёные так ловко работают в бою, — сказал Томас, протирая потное лицо рукавом и делая большой глоток воды из фляги. — Тот парень, что дрался с Джеком, едва не положил его на лопатки. Да я думал, он просто по кабинетам бегает. Джек криво усмехнулся, покачав головой: — Признаю, недооценил его. Ловчее, чем ожидал, да ещё и стойка военная — явно не только за партой сидел. Он держал дистанцию так, словно учился этому годами. За этими очками и халатами иногда скрывается не только ум, но и хорошая физическая подготовка. Майкл, тяжело опираясь руками на колени, наклонился вперёд и вздохнул: — У них всё чётко до мелочей, ты заметил? Как будто каждый шаг заранее просчитан, они не дергаются попусту. Дисциплина у них железная, мать их. Не лезут напролом, а анализируют, будто решают какую-то сложную задачу. У нас, солдат, такое только с годами опыта появляется. Алексей, задумчиво потерев щетину, слегка кивнул: — Знаешь, а они неплохо подготовлены. Не все, конечно, но те, что постарше, явно не всю жизнь в лабораториях просидели. Возможно, кто-то из них ходил на секции по рукопашке или в секции, как минимум. Если развить эти навыки, можно сделать из них не только мозговой, но и боевой ресурс. Гейл, наблюдая за учёными, которые заканчивали свои спарринги и собирались на тренировку по стрельбе, кивнул в знак согласия: — Сегодняшний день показал, что не стоит недооценивать людей, даже если они не кажутся опасными на первый взгляд. Никогда не знаешь, кто из них может оказаться сильнее, чем ты думаешь. И не только физически. Даниэль, вытирая пот со лба, усмехнулся и хлопнул Гейла по плечу: — Особенно если у них мозги не менее острые, чем руки. Такой набор опаснее любой грубой силы. Гейл бросил на него короткий взгляд, его губы тронула легкая усмешка. — Бой — это не только о том, кто сильнее. Важно умение думать наперёд, просчитывать каждый шаг. Вот где настоящая сила. Учёные сегодня показали, что в бою не менее важен ум. Они знают, как управлять своим телом и сохранять самообладание. Томас, заметив движение у входа в спортзал, кивнул в сторону Эмили, которая, уставшая и обессиленная, продолжала тренироваться под неусыпным надзором Клары. Та буквально выжимала из неё все силы, заставляя её снова и снова подниматься с матов. — А что скажешь насчёт Эмили? Как думаешь, она справится? — с ухмылкой спросил Томас, подмигнув остальным. Гейл внимательно посмотрел на Эмили. Её лицо было напряжённым, но в глазах горело упорство, которое он не мог не признать. Несмотря на очевидную усталость, она не сдавалась и с каждым разом поднималась всё увереннее. — Эмили уже доказала, что способна справляться с трудностями, — сказал Гейл после короткой паузы. — Она упорна и не из тех, кто легко сдаётся. Она уже проходила военную подготовку, хоть и не блестяще, но у неё есть мотивация, и это самое важное. Она справится. Даниэль фыркнул и подмигнул остальным: — Слишком мягок ты к ней, Гейл. Может, нам тоже такие тренировки нужны? Пару раз в неделю для разминки, чтобы мозги на место ставить, а не каждый день до седьмого пота? — Думаешь, ты умнее учёных? — Майкл ухмыльнулся, толкнув Даниэля в бок. — Вот пусть они и тренируются пару раз в неделю, чтобы не расслабляться, а нам надо быть всегда наготове. Гейл снова посмотрел в сторону Эмили, наблюдая, как она снова и снова пыталась бросить Клару, используя все оставшиеся силы. Её решимость была заразительной, и он невольно почувствовал уважение. — Согласен, — ответил он, возвращаясь к разговору. — Учёные должны поддерживать форму не меньше, чем солдаты. В конце концов, это может спасти им жизнь не только в лаборатории, но и на поле боя. Александр плавно приблизился к Гейлу с такой непринуждённостью, будто двигался по воздуху. На его лице сияла широкая, дерзкая улыбка, словно он уже предвкушал что-то забавное. Остановившись напротив капитана, он скрестил руки на груди, его взгляд стал оценочным, но в нём не было злобы — только привычная игра. — Ну что, командир, — с ноткой притворной серьёзности начал он, — не устал наблюдать, как другие работают? Не боишься, что твои мышцы со временем атрофируются от постоянного сидения на скамейке запасных? Или ты потихоньку их разминаешь, чтобы не закостенеть? Гейл оторвал взгляд от тренировочной площадки, его внимание на мгновение сосредоточилось на Блэке. Приподняв одну бровь, он молча оценил его фразу. На его лице не было ничего, кроме ледяного спокойствия, но в глубине серых глаз мелькнула искра — искра того самого тихого вызова, который Александр всегда умел распознавать. Томас, услышав это, не смог удержаться от смеха и, подойдя ближе, с дружеским хлопком по плечу подлил масла в огонь: — Эй, полегче с ним, Блэк. У нашего капитана рука тяжёлая, а шаг лёгкий. Он может и показать, что не стоит расслабляться, когда кажется, что всё под контролем. Александр игриво оглядел Гейла с ног до головы, при этом его ухмылка не пропадала. — О, я бы с удовольствием посмотрел на это шоу, — с усмешкой отозвался он, держа руки за спиной, словно размышлял всерьёз. — Хотя, не уверен, что Гейл покажет что-то новое. Мы ведь уже видели, как он держит дистанцию. Гейл задержал взгляд на Александре чуть дольше обычного, словно раздумывал над его словами, затем медленно кивнул, сохраняя непроницаемое выражение лица. — Что ж, — спокойно произнёс он, его голос был низким и уверенным. — Пожалуй, пора размяться. Александр тут же схватил момент, моментально переходя в игру. С широко расставленными руками он театрально шагнул назад и громко объявил: — Всем внимание! Командир решил выйти на арену! Готовьтесь увидеть, как мудрость и сила сразятся с молодостью и дерзостью! Солдаты, мгновенно подхватив настроение, начали расходиться в стороны, создавая круг для импровизированной схватки. На лицах многих из них играли улыбки, но в глазах светился интерес: никто не хотел упустить возможность увидеть капитана в деле. Томас встал напротив Гейла, бросив ему вызов с лёгкой, уверенной улыбкой. Гейл, не спеша, снял куртку, оставшись в одной серой майке, и начал разминаться, тщательно проверяя каждую мышцу. Его плечи и руки играли под тканью, как стальные канаты, каждая линия его тела была свидетельством годами выработанной силы и точности. На коже, там, где её не прикрывала майка, виднелись многочисленные шрамы. Они были повсюду — пересекали его плечи, пробегали по мускулам рук и даже торс был покрыт бледными следами от старых ран, которые выглядели, как застывшие воспоминания о пройденных сражениях. Александр, не отрываясь, наблюдал за этим, его взгляд скользнул по шрамам на теле капитана, и ухмылка на его лице стала немного шире. — Похоже, у тебя целая коллекция трофеев, — сказал он с лёгкой иронией, намекая на шрамы. — Кажется, сражаться с тобой — это не просто дело чести, а настоящий риск для жизни. Гейл медленно повернул голову в его сторону, его глаза были пусты, но в них скрывалась едва заметная усмешка. Он взглянул на Александра так, как будто тот был очередной задачей, которую надо решить, а не человеком, пытающимся его развеселить. — Может, и риск, — холодно ответил он, — но лучше один раз рискнуть, чем всю жизнь стоять в стороне. Затем он сосредоточил внимание на Томасе, не тратя больше ни секунды на разговоры. Томас, хотя и был старше, явно понимал, с кем собирается сразиться. В отличие от многих, кто привык подшучивать над Гейлом, он знал цену его навыкам. Гейл, не торопясь, подошёл ближе, его шаги были лёгкими и уверенными, несмотря на груз его прошлого, который, казалось, весил тонну. Его тело было готово к бою — мышцы напряглись, а шрамы казались теми самыми знаками, которые предупреждали о том, что этот человек уже видел худшее и выжил. Томас кивнул, принимая вызов, и, отступив на шаг, поднял руки в боевой стойке. — Ну что, капитан, покажем этим ребятам, как это делается? — с усмешкой сказал он, явно готовясь к атаке. Гейл коротко кивнул, принимая вызов молча, словно бой не имел для него никакого значения. Каждое его движение было отточено до автоматизма, а тело, несмотря на массивную мускулатуру, двигалось с легкостью и грацией. Силы и уверенности, исходящих от него, было достаточно, чтобы любой, наблюдающий со стороны, понимал: противостоять ему — дело почти безнадежное. Толпа вокруг них с нетерпением взвыла, ободряя обоих бойцов: — Гейл, покажи, на что способен! — выкрикнул один из солдат, подпрыгнув от возбуждения. — Давай, Томас! Не позорь команду! — кричал другой, будто сам находился на ринге. Томас встал напротив Гейла, решительно сжав кулаки, но его взгляд выдал скрытое напряжение. Он знал, с кем имеет дело. — Ну что, капитан, — сказал он, поднимая кулаки на уровень груди и стараясь не дрогнуть под ледяным взглядом Хоторна. — Посмотрим, кто здесь главный. Гейл ничего не ответил, лишь слегка улыбнулся уголком губ, отчего его лицо стало ещё более хищным. Он сделал первый шаг вперёд, плавно, как пантера, готовая к прыжку. Казалось, что даже воздух вокруг стал плотнее от его присутствия. Схватка началась с осторожных обменов ударами, словно каждый из бойцов пытался нащупать слабые места другого. Но Гейл не задерживался в обороне слишком долго. Его атаки стали все более стремительными, каждый удар был точен, словно удар хищника по заранее определённой цели. Его тело играло мышцами, оголяя под майкой многочисленные шрамы, свидетельства многих прошедших сражений. Толпа затаила дыхание, наблюдая за каждым его движением. — Вот это да! — Алексей даже присвистнул, когда Гейл уклонился от резкого удара Томаса и плавно перешел в контратаку, которая едва не отправила соперника в нокдаун. — Как он это делает? — пробормотал кто-то из солдат, не в силах оторвать взгляд от происходящего. Томас, несмотря на свои лучшие усилия, явно терял контроль над ситуацией. Гейл двигался как вихрь, ускользая от ударов, а затем неожиданно нанося свои собственные. Его мышцы перекатывались под кожей, как стальные канаты, а шрамы, разрезающие его тело, только добавляли ему устрашающего вида. — Да он просто зверь, — пробормотал Даниэль, наблюдая, как Гейл легко уклоняется от очередного удара Томаса и наносит ответный удар, который заставил противника пошатнуться. Спарринг достиг кульминации, когда Гейл молниеносно провел захват. С легкостью, словно управляя куклой, он вывернул руку Томаса и сбил его с ног, бросив на землю. Томас с шумом приземлился на спину, но Гейл уже стоял над ним, протягивая руку для помощи. — Чёрт возьми, Гейл, — выдохнул Томас, поднявшись на локтях и потирая ребра, — я думал, ты просто в форме, но... такого я не ожидал. Гейл лишь пожал плечами, не проявив ни капли триумфа. Толпа солдат взорвалась аплодисментами и одобрительными возгласами. Алексей громко засмеялся, хлопая в ладоши: — Вот это был бой! Томас, я думал, ты его победишь, а я как вижу, возраст даёт свое! Александр, наблюдавший всё это время, не остался в стороне. Он сделал шаг вперёд, слегка приподняв бровь. — Ну что, капитан, теперь понятно, почему именно ты держишь командование, — с легкой усмешкой произнес он. — Но, знаешь, у меня тоже есть несколько трюков в запасе. Может, как-нибудь сразимся? Гейл, вытирая пот с лица тыльной стороной руки, посмотрел на него пристальным взглядом и лишь усмехнулся: — Будет интересно посмотреть, что у тебя на уме. Но не рассчитывай на лёгкую победу. Александр рассмеялся, хлопнув Гейла по плечу: — Да уж, капитан, ты не даёшь расслабиться. Вместо ответа Гейл лишь кивнул, поднимая взгляд на солдат. Для него это был просто ещё один день на службе, ещё одно подтверждение того, что он не потерял хватку. Мелисса, протискиваясь сквозь толпу солдат с лёгкостью, как будто это была привычная для неё задача, неожиданно подошла к Гейлу. В руках она держала белоснежное полотенце, аккуратно свернутое и пахнущее свежестью. Её шаг был быстрым, а на лице играла натянутая, словно репетированная улыбка, будто она готовилась к важному моменту, которому придавала особое значение. — Гейл, возьми, — предложила она с почти наивной нежностью, протягивая полотенце. — Ты, наверное, устал после такого боя. Вот, отдохни немного, ты заслужил это. Её голос прозвучал мягко, с едва заметной ноткой заботы, как будто она старалась сделать этот момент чем-то особенным, пытаясь привлечь его внимание. Было очевидно, что она ожидала от него хотя бы минимального жеста признательности, хотя бы взгляда или слова, которые дали бы ей повод продолжать эту близость. Но Гейл, едва заметно нахмурившись, быстро скользнул взглядом по Мелиссе. В её глазах сверкнула надежда, но он не задержал на ней внимания ни на секунду. Лицо его оставалось холодным и непроницаемым, а слова прозвучали почти отстранённо: — Не нужно, — коротко произнёс он, тонким холодным тоном, который резко контрастировал с её мягким предложением. — Справлюсь сам. От его слов словно повеяло ледяным ветром. Мелисса замерла, как будто её застали врасплох. Улыбка медленно увядала с её лица, превращаясь в тень разочарования. Она явно не ожидала такой реакции и не могла скрыть смущения. Опустив глаза, она на секунду растерялась, а затем поспешила отступить, стараясь не показывать своих истинных чувств. Но даже в её быстрых, почти неловких движениях было видно, что равнодушие Гейла сново задело её. Её плечи незаметно опустились, когда она отступала назад. Гейл не обратил на её уход никакого внимания, как будто её присутствие для него не значило ровным счётом ничего. Его взгляд, по-прежнему отстранённый, медленно прошёлся по площадке. Вокруг солдаты оживлённо обсуждали бой, переговариваясь и делясь впечатлениями, их голоса были наполнены восхищением и энергией, но для Гейла это не имело значения. Он отгородился от шума и эмоций, уйдя в свои мысли, где находил то мрачное спокойствие, которое было для него единственным спасением. Именно в этот момент его взгляд случайно наткнулся на Эмили, которая стояла у входа в тренировочный зал рядом с Кларой. Обе женщины явно только что вошли и застали только конец поединка, Эмили замерла, увидев его. Её глаза на секунду блеснули удивлением. Гейл заметил, как её взгляд медленно изучал его, задерживаясь на его мускулистой фигуре и многочисленных шрамах, которые змеились по его коже, как молчаливые свидетели прожитых сражений. Этот взгляд был настолько внимательным, что казалось, она пыталась прочитать историю каждого шрама на его теле. Гейл почувствовал лёгкое напряжение, когда понял, как пристально она его разглядывает. Её внимание было слишком сосредоточенным, чтобы быть простым наблюдением. Этот обмен взглядами длился всего несколько мгновений, но ему показалось, что это была целая вечность. Он почувствовал, как внутри что-то зашевелилось, пробуждая забытые эмоции, которые он старался подавить. Однако, верный себе, Гейл быстро отвернулся, будто бы ничего не произошло, предпочитая не думать о том, что могло означать это мгновение. Он погасил в себе зарождающиеся чувства с такой же решимостью, с какой всегда подавлял свои слабости. Для него важно было лишь одно — держать всё под контролем. А любые мысли о том, что кто-то может видеть его настоящим, должны были остаться в тени. Эмили, всё ещё стоя у входа, не сводила с него глаз, но её лицо оставалось непроницаемым. *** В крытом тире, пропитанном запахами оружейного масла и пороха, звуки выстрелов гулко отражались от стен, наполняя воздух напряжённой атмосферой. Стрельба началась с простых упражнений — сначала пистолет, потом автомат в положении лёжа. Гейл внимательно следил за каждым движением, не упуская ни малейшей детали. Он отмечал, кто слишком торопится прицелиться, а кто делает резкие ошибки. В воздухе витал едва уловимый дух соревновательного азарта, несмотря на то, что в группе были как солдаты, так и учёные. Эмили стояла немного в стороне, занята подготовкой к стрельбе. Она неспешно подбирала защитные очки и вставляла магазин в пистолет, аккуратно защёлкнув его на месте. На её скуле красовался свежий синяк — напоминание о недавней интенсивной тренировке с Кларой. В этот момент к ней подошёл Александр, который, как всегда, проявлял чрезмерную заботу. — Эмили, ты серьёзно? — Александр со вздохом склонил голову, оглядывая её с ног до головы, как будто она была ребёнком, который снова залез в неприятности. — Этот синяк тебе совсем не к лицу. Тебе нужно быть аккуратнее, а то скоро не только синяки, но и переломы появятся. Эмили фыркнула, не поднимая взгляда от пистолета. Она терпеливо поправила очки и скрестила руки на груди, давая понять, что вовсе не нуждается в его наставлениях. — Ты ведёшь себя, как моя бабушка, — сказала она с лёгким раздражением, отмахнувшись от его забот. — Это всего лишь синяк. Ничего страшного. Я вполне справляюсь сама. Александр недоверчиво прищурился, чуть приподняв бровь. — Бабушка, говоришь? — протянул он с улыбкой, делая шаг ближе и заглядывая ей в глаза, как будто проверяя, серьёзно ли она это говорит. — Может, мне тогда начать носить тебе тёплые шарфики и варежки, как бабушка? — Вот именно! — отрезала Эмили, надев очки и на секунду бросив на него взгляд через прозрачные стёкла. — А ещё можешь рассказать сказку на ночь, как заботливая старушка. Александр хмыкнул, но не отступил. Он подошёл ближе, скрестив руки на груди и продолжая с лёгкой улыбкой наблюдать за ней. — Эмили, ты понимаешь, что твоё тело не железное, да? — он кивнул в сторону её синяка. — Прекрати быть такой упрямой. Ты можешь быть умной, талантливой учёной, но от этого твоя кожа не превращается в броню. Заботиться о себе — не слабость. Эмили с ухмылкой закатила глаза и хлопнула его по плечу, как если бы играла в ответ на его заботливость. — Александр, хватит нянчить меня. Я не ребёнок и уж точно не твоя бабушка. — Она пристально посмотрела на него и, подавив улыбку, добавила: — Если ты не хочешь, чтобы я тебя отправила на принудительный отдых, займись лучше своим делом. Александр широко ухмыльнулся и, слегка подняв руки в знак капитуляции, сделал шаг назад. — Хорошо, хорошо, я понял, — ответил он, бросив на неё последний взгляд. — Просто не забывай, что я здесь, чтобы тебя прикрывать. Хочешь ты этого или нет. Эмили покачала головой, скрывая лёгкую улыбку, пробежавшую по её лицу. Хотя временами его опека её раздражала, Александр всегда был рядом, и она не могла не ценить его заботу, даже если старалась это не показывать. Клара, уверенно подойдя к Гейлу, который стоял в стороне, скрестив руки на груди и наблюдая за стрельбами, взяла деловой и строгий тон, как и полагалось при отчёте командиру. Её голос звучал решительно, но в то же время уважительно, подчеркивая её профессионализм. — Капитан Хоторн, — начала она, не теряя времени на формальности. — Эмили демонстрирует заметные успехи, учитывая, что её физическая подготовка изначально оставляла желать лучшего. Мы сосредоточились на базовой технике рукопашного боя, а также начали активно работать над её выносливостью. Скажу прямо: она очень мотивирована и учится быстрее, чем многие новобранцы. Если продолжит в том же духе, думаю, через несколько недель она будет достаточно подготовлена для полевых операций. Гейл кивнул, не отрывая глаз от тира, где Эмили с усердием целилась в мишень. Он знал, что она не из тех, кто сдаётся, даже когда сталкивается с трудностями. Её решительность была заметна не только в лаборатории, но и в тренировках. — Хорошо, Клара. Продолжайте в том же духе, — наконец, ответил он, опустив взгляд на Клару. — Мне важно, чтобы она и другие учёные могли защитить себя в любой ситуации, если до этого дойдёт. В нашем деле лучше быть готовым ко всему, даже если надеешься, что этого не понадобится. Клара, бросив мимолётный взгляд на Эмили, добавила: — Она не просто готова учиться, Гейл. Ей это важно. Я вижу в её глазах нечто большее — желание доказать, что она способна справиться с любой задачей, что её место не только за рабочим столом. Думаю, это не только про безопасность. Она хочет стать сильнее... может, даже ради кого-то. Гейл слегка нахмурился, задумавшись над словами Клары. Он знал, что Эмили была из тех людей, кто ставил себе высокие цели. Но эти цели могли иметь личный характер, который Гейл пока не мог разгадать. — Это похвально, — произнёс он после небольшой паузы, возвращая себе привычное спокойствие. — Главное, чтобы это стремление не стало причиной ошибок. Обучение требует времени, а полевые условия ошибок не прощают. Клара кивнула, принимая его слова. Но в её взгляде было что-то ещё — лёгкий оттенок уважения к той, кто, несмотря на слабые стороны, продолжал идти вперёд. В этот момент начались стрельбы. Учёные и солдаты выстроились в линию, готовясь к первой фазе — стрельбе стоя из пистолета. В воздухе ощущался запах пороха, а звуки выстрелов раздавались, словно приглушённые удары молота. Те, кто имел военную подготовку, без труда демонстрировали своё мастерство — пистолеты в их руках были продолжением тела, выстрелы следовали один за другим с ритмичной точностью, а мишени покрывались красными отметинами от попаданий в ключевые зоны. Александр, без особого напряжения справляясь с задачей, удовлетворённо ухмыльнулся и бросил взгляд на Эмили, которая стояла рядом с ним. Она целилась с явной сосредоточенностью, стараясь выжать максимум из каждого выстрела. Хотя её темп был медленнее, чем у солдат, попадания были точными и последовательными. — Молодец, Эмили! — громко подбодрил её Александр, шутливо хлопнув по плечу. — Держи пистолет крепче, как будто это твоя дипломная работа! Эмили фыркнула, не сводя глаз с мишени, и нажала на спусковой крючок, отправляя ещё один выстрел прямо в центр. — Да иди ты, Блэк! Мою первую дипломную работу я защитила в пятнадцать, и это было куда проще, чем стрелять и целиться из этого пистолета, — усмехнулась она, позволив себе краткий момент самоиронии. Александр, слегка наклонив голову, прищурился с лёгкой улыбкой. — Ну правильно, ведь сначала нужно прицелиться, а потом стрелять, — не унимался он, бросая ещё один шутливый комментарий, наслаждаясь их перепалкой. Тем временем не все учёные могли похвастаться такими же результатами. Один из них, молодой мужчина в очках по имени Хьюго, целился с явным напряжением. Его руки слегка дрожали, и вместо того, чтобы поразить мишень, он едва не попал в лампу на потолке, заставив всех вокруг сдержать смешки. Его выстрелы были настолько хаотичными, что каждый раз, когда пистолет срывался с очередного выстрела, кто-то из солдат не упускал случая подколоть его. — Хьюго, если ты продолжишь в том же духе, мы скоро все будем носить бронежилеты, даже здесь в тире, — усмехнулся Даниэль, переглянувшись с Майклом, который стоял рядом. — Я бы предложил выдать ему безопасные, деревянные пули, чтобы избежать случайных жертв, — добавил Майкл, подмигнув остальным. По помещению прокатился смех, даже Гейл не смог удержаться от лёгкой улыбки, наблюдая за происходящим. Несмотря на всю серьёзность стрельб, такие моменты позволяли команде разрядить обстановку и почувствовать себя увереннее. Эмили, подслушав разговоры, склонила голову и тихо хихикнула, но тут же вернулась к тренировке, снова сосредоточившись на мишени. Хьюго, слегка покраснев от стыда, решительно сжал пистолет и попытался сосредоточиться. — Хьюго, может, тебе стоит немного расслабиться? — подошёл к нему Томас, слегка похлопав его по плечу. — Когда руки дрожат, точности не добиться. Представь, что ты держишь не пистолет, а чашку чая — спокойно, с уверенностью. — Легко тебе говорить, — пробормотал Хьюго, отводя глаза. — У вас тут практика каждый день, а я с пистолетом, считай, впервые. — Ну, на то и тренировки, — подбодрил его Томас, весело подмигнув. — Давай ещё раз, только не торопись. Пока Хьюго пытался следовать советам, остальные учёные тоже начинали по-разному справляться со своими заданиями. Один из них, Джейкоб, поначалу казался неуверенным, но уже к концу первой фазы начал попадать в центр мишени. Даниэль, заметив это, одобрительно кивнул: — Молодец, Джейкоб. Вижу, что у тебя есть потенциал. — Да ладно, это просто везение, — засмущался он, поправив очки. — Везение здесь не причём, — вмешался Майкл, усмехнувшись. — Когда попадаешь три раза подряд в десятку — это уже мастерство. Эмили, наблюдая за этой дружеской обстановкой, не могла не отметить, как сплочённой становилась команда. Стрельбы, несмотря на напряжение и серьёзность, превратились в маленькое соревнование, где каждый старался показать лучший результат, а шутки и подбадривания помогали справляться с нервами. Когда закончилась первая фаза, Гейл шагнул вперёд и обратился ко всем, оглядев их строгим, но доброжелательным взглядом: — Хорошая работа, — сказал он. — Но помните, что точность важнее скорости. В бою у вас не будет времени на ошибки. Продолжайте тренироваться, старайтесь удерживать баланс между концентрацией и скоростью реакции. Его слова вызвали серьёзные кивки среди солдат и учёных. Даже те, кто только что смеялся, снова стали сосредоточенными. Пришло время стрельбы из автоматов в положении лёжа. Снаряжение было выдано, и каждый занял своё место на ковриках, готовясь к новой фазе тренировок. Воздух в тире пропитался металлическим запахом оружейного масла, смешиваясь с глухим эхом выстрелов. Гейл медленно прошёл вдоль линии, внимательно наблюдая за тем, как учёные справляются с новой задачей. В его голове крутился список дел и ответственность за безопасность команды давила с каждой минутой всё сильнее. Ему казалось, что его усталость росла вместе с этими мыслями, как будто что-то неумолимо пожирало его силы изнутри. «Ещё один день», — мрачно подумал он, подавляя желание остановиться и закрыть глаза хотя бы на минуту. Он заставил себя сосредоточиться на работе, двигаясь вдоль рядов, точно офицер, следящий за своими подопечными. Не было времени на слабости — ни для него, ни для кого другого. Те, у кого была военная подготовка, снова продемонстрировали уверенность и навыки. Их движения были отточены до автоматизма: быстрые, слаженные, с чёткими выстрелами. Мишени постоянно вспыхивали от попаданий в центр. Эмили, лежа рядом с Александром, сосредоточенно целилась в мишень. Её пальцы крепко обхватывали рукоять автомата, при этом чувствовалась лёгкая дрожь — не от страха, а от напряжения и концентрации. Несмотря на то, что её попадания были не всегда идеальны, прогресс был очевиден — она уверенно контролировала оружие и не боялась его отдачи. — Ну, Эмили, ты точно прирождённый стрелок, — поддразнил её Александр, бросив на неё хитрый взгляд из-за автомата. — Осталось халат на военную форму сменить, и ты готова к передовой. Она усмехнулась, но не отвлеклась от цели. Её глаза были прикованы к мишени, каждый выстрел сопровождался сжатием челюсти. — А тебе повязку на рот, чтобы хоть немного тишины было, — парировала она, с трудом сдерживая улыбку и снова нажимая на спусковой крючок. Звук выстрелов продолжал отдаваться в его ушах, и Гейл машинально сжал челюсти, глядя на мишень. Пуля ушла чуть ниже центра, но это не имело значения. Он снова наблюдал за Эмили. Каждый её жест — оттого, как она выдыхала перед выстрелом, до напряжения в плечах — говорил о том, что она вкладывала всю себя в этот процесс, стараясь достичь совершенства. Её усердие было почти болезненным, и он видел в этом отражение своего собственного пути. Гейл помнил, как, будучи моложе, также стремился к тому, чтобы стать сильнее, быстрее, ловчее. Но тогда в его жизни был смысл — война, защита людей, желание сделать что-то большее, чем просто существовать. Однако на этот раз мысли уводили его в другую сторону. Он вспомнил его — Пола Фишера, его наглое напыщенное поведение, тот момент, когда его рука коснулась плеча Эмили. Это прикосновение, такое лёгкое на первый взгляд, жгло Гейлу мозг, напоминая о чём-то, что он не мог контролировать. Злость поднималась в нём волной, обжигая изнутри. Ему хотелось встать, подойти к Полу и заставить его понять, что такие вещи недопустимы, что Эмили — не объект для чужих рук и наглых взглядов. Гейл в который раз ощущал это безумное желание защитить её — от всего мира, от людей вроде Фишера, от самой себя. Он сжал кулаки, почувствовав, как острые когти гнева пытаются вырваться наружу, но внезапно всё это будто соскользнуло с его сознания. Как только злость начала набирать силу, её сковала холодная, непроницаемая пустота. Огонь внутри погас так же быстро, как разгорелся. Всё, что он чувствовал, стало тусклым, как будто кто-то прикрыл плотным покрывалом ту часть его души, которая была способна на яркие эмоции. Он снова посмотрел на Эмили. Она сосредоточенно меняла магазин, готовясь к следующему выстрелу, не подозревая, что творится в его голове. Гейл ощущал пустое, беспокойное напряжение в груди, как если бы его тело и разум уже давно устали от всех этих сражений, от всех попыток быть для кого-то защитником, спасителем. Он понимал, что ему не хватает сил даже на то, чтобы злиться по-настоящему. Внутренние конфликты захватывали его, но он не мог противостоять им так, как привык это делать на поле боя. Гейл продолжал стоять неподвижно, будто прикованный к месту. Он хотел бы почувствовать ярость, разбить что-то, закричать — сделать хоть что-то, чтобы вернуть себе ощущение контроля, но всё это было недоступно. Всё, что оставалось — это наблюдать за Эмили, за её стараниями, за её маленькими победами в стрельбе, словно это был какой-то чужой фильм, не имеющий отношения к его реальной жизни. Впрочем, не все могли похвастаться такими успехами. Хьюго, тот самый новенький учёный, который уже успел отличиться в предыдущей фазе, снова стал источником общего веселья. Когда автомат с оглушительной отдачей сорвался с его рук, он едва не перевернулся на коврике, спеша удержать оружие и снова целиться. Его резкие движения выглядели комично, и едва он успел выровнять автомат, как солдаты разразились смехом. — Эй, кто-нибудь, дайте ему инструкцию по выживанию! — выкрикнул один из солдат с задней линии, и их смех эхом разнёсся по всему помещению. — Или учебник по стрельбе для чайников! — добавил другой, заставив всех вокруг рассмеяться ещё громче. Гейл остановился рядом, чувствуя, как на его лице мелькает едва заметная усмешка. Несмотря на серьёзность ситуации, такие моменты помогали разрядить атмосферу, сбросить напряжение. Но усталость всё равно грызла его изнутри, напоминая о себе с каждым шагом. Он глубоко вдохнул, как будто воздух мог вернуть ему силы. — Хьюго, расслабься, — наконец вмешался Гейл, стараясь придать голосу спокойный, но уверенный тон. — Держи оружие крепче и дыши ровно. Чем больше напрягаешься, тем хуже стреляешь. Хьюго, тяжело дыша, кивнул, пытаясь совладать с собой, хотя на его лице всё ещё было написано смущение. Тем временем Гейл снова обратил внимание на тех, кто явно выделялся среди стрелков. Учёные с военной подготовкой показывали уверенность и точность, не уступая профессиональным солдатам. В их движениях была механическая точность, выстрелы попадали в центр мишеней с безупречной регулярностью. Это был верный признак того, что среди них могут быть не только учёные, но и потенциальные бойцы, способные стать надёжными союзниками в будущем. Но даже за этим успехом скрывалась горечь. Гейл знал, что, несмотря на все тренировки, боевые навыки не смогут полностью защитить от реальной войны. Усталость снова давила на него, не давая забыть о том, сколько он потерял в этой битве за выживание. К концу тренировки стрельба постепенно затихла. Последние выстрелы раздались по тире, и учёные медленно поднимались с ковриков, ощущая напряжение в руках и плечах. Некоторые были измучены, потирали плечи и шеи, но на лицах многих было удовлетворение от проделанной работы. Гейл, стоя чуть в стороне, наблюдал за ними, анализируя прогресс каждого. Он чувствовал, что должен сказать несколько слов. Его роль была не только в том, чтобы обучить, но и вдохновить, поддержать командный дух. Глубоко вздохнув, он сделал шаг вперёд и, собрав команду вокруг себя, решился на небольшую речь. Внимание всех сразу сосредоточилось на нём. — Сегодняшний день был непростым, — начал Гейл, обведя взглядом всех присутствующих. Его голос был уверенным, но тёплым, без строгих ноток. — Каждый из вас выложился на максимум. Это не просто тренировка — это возможность доказать себе, что вы способны на большее. Он сделал паузу, его взгляд скользнул по Эмили, Александру и другим учёным, отметив утомление, но и искорки гордости в их глазах. — Я знаю, что для многих из вас это был первый серьёзный опыт работы с оружием. Кто-то из вас уже имеет боевой опыт, но большинство здесь — учёные, привыкшие к другой среде. Но несмотря на это, каждый из вас сегодня сделал шаг вперёд. Учёные, солдаты, инженеры — вы все одна команда. И каждый из вас важен. Некоторые переглянулись между собой, обменявшись улыбками. Александр, стоя рядом с Эмили, весело подмигнул ей, а она, хоть и выглядела вымотанной, не смогла сдержать легкой улыбки в ответ. — И Хьюго, — сказал Гейл, поворачиваясь к тому, кто, несмотря на все шутки, продолжал стараться, — несмотря на трудности, ты не сдался. Это важнее, чем попасть в мишень. Мы здесь для того, чтобы учиться и становиться сильнее. И каждый твой шаг — это уже успех. Хьюго, хотя и выглядел смущённым, расправил плечи и кивнул, принимая похвалу. Солдаты вокруг снова заулыбались, но теперь их смех был доброжелательным, а не насмешливым. — Сегодняшний день — это только начало, — продолжил Гейл, глядя на всех. — Впереди ещё много работы, но вы доказали, что способны пройти этот путь. И я уверен, что с таким настроем мы добьёмся успеха. Помните, вы все важная часть команды. Без каждого из вас это не сработает. Он оглядел собравшихся в последний раз и увидел, как на лицах засияла гордость, а атмосфера стала теплее. Команда становилась единым целым, и это вселяло в Гейла уверенность. — На сегодня всё, — подытожил он, расслабив тон. — Отдыхайте, завтра продолжим. С этими словами он отпустил их, и учёные начали расходиться. Гейл остался на мгновение на месте, чувствуя, как его собственная усталость тяжелеет на плечах. Но в этот раз это была усталость, смешанная с удовлетворением. Он видел, что они движутся в правильном направлении, и понимал, что ответственность, которую он взял на себя, принесёт свои плоды.