After the Silence Explodes / За взрывом тишины

"Кто б ни были входящие сюда,

Оставьте здесь надежду навсегда!"

Написано над адскими вратами

Зловещими и черными чертами.

"Оставь надежду всяк сюда входящий".

Д. Алигьери, "Божественная Комедия"

⊱༺༻༺༻❀✿❀༺༻༺༻⊰

Часть 1. Первый ход

делают белые

      Запретный лес остался позади, уступив место зелёным склонам шотландских холмов. Густые тени деревьев, недавно казавшиеся зловещими, теперь представлялись утраченной роскошью, когда они оказались на открытой местности, лишённой укрытия. Стемнело; вокруг царила тишина, нарушаемая лишь стрекотом сверчков, едва заглушающих неравномерное биение сердца Гермионы.       Драко замедлил шаг, позволяя ей поравняться с ним, и протянул руку, помогая взобраться на крутой склон. Его угрюмый взгляд был устремлён на замок, величественно возвышающийся над холмами. Проследив за ним, Гермиона с горечью посмотрела на стены, которые когда-то казались её вторым домом. Тёплый свет окон больше не дарил уюта — теперь это место вызывало приступ удушья.       Её мучения, смерть друзей, смех Пожирателей, жестокие издевательства над пленными — всё это словно вернулось в этот момент.       Девушка крепко зажмурилась, почувствовав тянущее, скручивающее чувство в груди, словно застряла в бесконечной петле трансгрессии и никак не могла расслабить скованные мышцы.       — Придётся обойти замок по склону, чтобы попасть к главному входу, — тихо произнёс Драко, устало проведя рукой по волосам.       Его бархатный голос, разрезавший прохладный воздух, на мгновение принёс облегчение, вернув почти утраченное чувство реальности. Гриффиндорка открыла глаза, всматриваясь в башни замка, и зацепилась взглядом за Колокольную башню, возвышающуюся над остальными. Её шпиль всё ещё оставался знакомым ориентиром среди этих теперь чужих стен.       — К главному входу? Через Южное крыло? — нахмурилась волшебница, непонимающе глядя на спутника. — Почему бы не сократить путь через Колокольную башню? По этой дороге мы выйдем прямо к ней.       — Тёмный Лорд усилил охрану. Войти можно только через главный вход. Остальные двери открыты лишь для избранных, по особым распоряжениям "троицы", — голос слизеринца прозвучал с лёгким оттенком презрения. — У всех остальных входов посты. Придётся идти по холмам. Ты в порядке?       — Немного устала, — Гермиона невольно вздрогнула от вечернего холода, слегка поведя озябшими после вечерней прогулки по Запретному лесу плечами. — Но я справлюсь.       Заметив ее движение, Драко достал из-за пояса палочку и тихо произнёс согревающее заклинание, направив его на неё.       — А как же ты? Ты ведь тоже замёрз, — удивилась Гермиона, заметив, что он прячет палочку обратно.       — Нельзя, Гермиона, — покачал головой блондин. Его голос звучал уверенно, но непривычно мягко. — Нужно быть осторожными. Они могут проверить последние заклинания палочки. Объяснить одно согревающее заклятие несложно, но вряд ли кто-то из Пожирателей одобрит внезапную заботу надзирателя еще и о пленнице.        — Спасибо, Драко, — прошептала девушка с благодарностью, хотя дрожь всё ещё охватывала её, но уже от понимания, что ждёт их дальше. Больше никаких лёгких шуток, колких подначиваний, слов поддержки, нежных прикосновений и трепетных поцелуев, заглушающих мрачные мысли. Всё это должно было закончиться здесь и сейчас. А дальше только тьма.       Они продолжили путь, поднимаясь и спускаясь по изгибающимся склонам, избегая слишком крутых подъёмов и камней. Гермиона шла, погружённая в свои мысли, ощущая, как с каждым шагом всё ближе становятся стены замка — того места, которое когда-то подарило одиннадцатилетней девочке исполненную мечту, а после сделало её той, кем она стала сейчас. Не выдержав потока сокрушающих мыслей, девушка резко остановилась, оглядываясь по сторонам с болью в глазах.       — Это сущий кошмар, — прошептала она, её слова были пропитаны горечью и пронизаны болью. — Весь этот приём... То, во что Пожиратели превратили это место. Хогвартс был нашим домом! Ещё вчера мы с друзьями здесь знакомились, учились, росли вместе. Ссорились и мирились, нарушали правила... А теперь он осквернён их телами. — Голос сорвался, когда воспоминания о детстве нахлынули с новой силой. — Сколько раз мы с Гарри и Роном проходили здесь вместе, по этому самому пути. А сейчас... Здесь только я.       Слова девушки повисли в вечерней тишине, как молчаливое подтверждение её одиночества. Затерявшись в своём горе, на мгновение Гермиона почувствовала, будто время остановилось. Её мир сузился до этого тягостного момента — между прошлым, которое ей уже не вернуть, и будущим, готовым отобрать у неё ещё больше.       Драко, шедший впереди, поравнялся с ней, едва коснувшись ладонью её мизинца. Лицо блондина скрывалось в тени, но Гермиона отчётливо почувствовала тепло его тела даже в этой холодной тишине.       — Ты не одна. Я с тобой.       — Ты со мной, — она подняла на него взгляд, и печальная, но признательная улыбка коснулась её губ. — Но их со мной больше нет.       Услышав это, Драко остановился, вновь вглядываясь в замок. Его лицо стало задумчивым, черты напряглись. Теперь уже Гермиона, успевшая пройти несколько шагов вперёд, обернулась, заметив, что он замедлил шаг.       — Что случилось? — осторожно спросила она.       — Пойдём через Колокольную башню.       — Через башню? — гриффиндорка озадаченно застыла. — Но ты же сказал, что для этого нужно особое разрешение. Почему ты вдруг передумал?       Блондин отвернулся, но она успела заметить выражение холодной отрешённости на его лице. Он снова пытался скрыть от неё свои истинные мысли.       — Кое-что вспомнил.       — Как мы пройдём постовых?       — Есть одна мысль, — коротко ответил слизеринец, затем посмотрел на неё серьёзно, и в его глазах читалась тревога. — Гермиона, у замка начинается их территория. Мы больше не сможем говорить открыто. Будь осторожна в словах и взглядах. Обращайся ко мне только "хозяин", "господин" или "лорд Малфой". А лучше молчи и... не верится, что я это говорю... не смотри мне в глаза. И, что бы ни случилось, ни в коем случае не снимай цепочку. Это не просьба, Гермиона!       Волшебница на мгновение замерла, снова всматриваясь в грозовое небо его глаз, пока могла это сделать, в последний раз прежде чем кивнуть, принимая его указание. Она последовала за ним, но не успела сделать и пары шагов, как внезапная догадка озарила девушку, заставив остановиться. "Гарри..."       — Драко, это... Ты не хочешь, чтобы я увидела у главного входа его че... его... Значит, это правда? То, что говорили Пожиратели?       Блондин на мгновение застыл, его плечи напряглись.       — Да, — тихо ответил он. — Надеялся, ты не вспомнишь.       — О, боги... — прошептала Гермиона, в момент ослабев и сползая на землю. Ноги и руки вдруг стали ватными, а в висках барабанами заколотил пульс.       — Держись, — подхватив ее под руку, сильно выдохнул Драко, быстрым жестом смахнув невидимые прядки у глаз. А после, сквозь зубы, закончил. — Боги, Грейнджер, покинули это место!       По фамилии. Хлестко, как прежде. Так надо. Спасательный трос, что не дал им обоим сорваться в бездну.       У них не было права сдаться.       У них не было права сдаться!?       — Нужно идти дальше, — в его голосе звучала смесь решимости и усталости, будто он уговаривал не только её, но и себя. Гермиона кивнула, собирая остатки сил, хотя каждый следующий шаг казался ей невозможным.       Они продолжили путь по тёмным зеленым холмам в молчании, которое казалось почти осязаемым. Вечерняя темнота обволакивала их своими холодными объятиями, но теперь этот холод был другим — не физическим, а внутренним. Но ни один из них не позволил себе остановиться.       Когда спутники подошли к подножию Колокольной башни, двое постовых — молодые парни в чёрных мантиях, — замерли на своих местах, осматривая приближающихся с холодной недоверием. Пожирателей Старшего круга, приверженцев Тёмного Лорда со времён его юности и Первой магической войны, Гермиона за годы со встречи в Отделе Тайн всех узнала в лицо. Эти же были ей незнакомы, примерно её возраста, а значит, явно из Младшего круга. Их лица выражали смесь скуки и самоуверенности. При виде неожиданных гостей постовые вскинули палочки, и один из них угрожающе медленно шагнул вперёд, преграждая путь.       — Стоять! — его голос звучал резко и настороженно. — Кто вы?        Драко шагнул вперёд, выпрямляясь и расстёгивая манжету белоснежной рубашки, чтобы продемонстрировать чёрную метку Пожирателя Смерти на предплечье. Он окинул обоих постовых холодным взглядом.        — Уберите палочки, — произнёс он ледяным тоном, его серые глаза сверкнули опасным блеском.— Я иду на приём. Она моя пленница и идёт со мной.       — Проход через башню запрещён. Все гости должны идти через главный вход. Нет приказов на сегодня о том, чтобы открывать кому-либо этот путь, — твердо возразил один из стражников, не убирая палочку.       Уголок губ Драко изогнулся в кривой ядовитой ухмылке.       — Кто ты такой, сопляк, чтобы указывать мне, куда идти? — выплюнул он. — Сколько дней вы на этом посту? — его голос прозвучал с ледяной чёткостью, требуя немедленного отчета.       — Два дня, — закипая, ответил второй постовой, сердито переглянувшись с напарником и покрепче сжав в руке палочку.       — Неужели, — протянул Малфой, делая шаг ближе. — И за эти два дня вы решили, что во всем разобрались? Вы понятия не имеете, с кем разговариваете.       — Если пропустим кого-либо без разрешения, можем лишиться должности, — настойчиво сказал первый, тоже делая шаг вперёд. — Нам велено чётко и без исключений выполнять приказы Тёмного Лорда.       Подойдя к нему вплотную, Драко поднял бровь, явно забавляясь дерзостью стражников.       — Ах, приказы, — усмехнулся он, но его глаза остались холодными. — Напомнить о случае, который произошёл недавно? Пара бойцов Сопротивления проникли в замок из-за небрежности таких же, как вы, постовых. К несчастью сопротивленцев, я оказался в том крыле по делам и помешал их планам. Так боитесь лишиться должности? Знаете, чего моя тётка... Беллатриса Лестрейндж... лишила тех, кто был на посту в тот день?       Постовые замерли и их лица побледнели, когда Пожиратели осознали, кто перед ними стоит. Они нервно переглянулись, не зная, что ответить. Драко выдержал паузу, позволяя их страху усилиться.       — Вы узнаете это лично, — прошипел он, добившись нужного эффекта. — Если немедленно не откроете передо мной и моей пленницей дверь.       Стражи застыли, не зная, что делать. Наконец, один из них пробормотал:       — Младший лорд Малфой, п-п-простите за беспокойство! Темно, мы не уз-з-знали вас сразу. Но поверьте, вам не за чем идти через этот ход. У парадного входа гостей ож-жидает фуршет.       — Мы заходим через башню, — непреклонно и угрожающе. — Отсюда путь прямиком в подземелья. Темный Лорд поручил мне Гермиону Грейнджер на перевоспитание. Хочу напомнить ей, каково было провести несколько месяцев в заточении. Пусть ещё раз почувствует тот самый ужас. Прежде чем я с особым удовольствием оттрахаю ее прямо там, среди камер, в которых заточены ее друзья.       Новобранцы переглянулись, один из них гаденько хихикнул, явно впечатлённый словами Малфоя.       — В таком случае... Не будем вас задерживать. Надеемся, вы хорошенько её... воспитаете, — сально ухмыльнулся второй, отступая и позволяя им пройти.       Когда они вошли в тёмный коридор башни, а за спиной стихли шаги постовых и скрип старой дубовой двери, Драко бросил на Гермиону быстрый оценивающий взгляд, незаметно приложив палец к губам, умоляя её молчать. Затем развернулся и быстрым шагом повёл её в сторону лестницы. Гермиона последовала за ним, стараясь успокоить дыхание, благодарная ему за то, что он разыграл эту сцену. Она понимала, что Малфой уберёг её от одного из самых тяжёлых зрелищ в её жизни.       Звук их шагов гулким эхом разносился по коридорам. Свет факелов отбрасывал длинные, пугающие тени. Когда они добрались до широкого коридорного прохода, с которого открывался вид на пересекающиеся галереи замка, Драко резко схватил Гермиону за руку и, затащив её в ближайший проём, осмотрелся вокруг. Его движения были быстрыми и выверенными. В мгновение ока слизеринец применил сканирующее заклинание, а следом воздвиг купол Силенцио и наложил дезиллюминационные и отводящие взгляд чары.       — Здесь прослушка и широкий угол обзора, — удовлетворенно сообщил ей блондин.       — И... это хорошо? — удивленно спросила девушка.       — Просто прекрасно.       Пальцы Драко внезапно коснулись её щеки с неожиданной нежностью, вырывая из истеричного состояния и унося в далёкое забытье. Гермиона не сразу поняла, что произошло, но уже в следующий момент её губы встретились с его — тёплыми, жадными и требовательными. Сердце забилось сильнее, горячая волна страсти окутала тело, сметая все мысли. Руки мужчины, уверенно скользившие сквозь тонкую ткань белого платья по талии и спине, его дыхание, смешивающееся с её сбивчивыми вздохами, и губы, жадно завоёвывающие её, словно это был их последний поцелуй. Жар от его прикосновений был всепоглощающим.              Губы слизеринца, горячие и нежные, коснулись виска девушки, и она невольно закрыла глаза. Гермиона чувствовала ладони Драко на своём теле, как они плавно опустились ниже, обвивая её бёдра. Затем, с рывком, он приподнял её, крепко прижав к себе и вминая в стену, аккуратно поддерживая ее затылок, чтобы избежать удара. Длинное платье заскользило вверх, обнажая стройные ноги, и рука блондина коснулась тонкой щиколотки, вырисовывая на коже круги и поднимаясь всё выше. Он покрывал поцелуями шею девушки, нежно касаясь губами тонкой кожи. Рука Драко потянула ворот платья вниз, спуская его до предплечий, а тёплое быстрое дыхание опустилось к вершинам её груди.       — Перехватывай купол, Гермиона, если не хочешь, чтобы нас кто-нибудь застукал.       "Что?"       — Что??? Зачем ты...       — Купол, Гермиона, сейчас же. Заклятие твоей палочки вот-вот спадет.       Девушка почувствовала, как от паники, охватившей ее, в одно мгновение внутри живота возник шар энергии, через кожу вырываясь наружу, пронзая их обоих и охватывая едва мерцающим куполом тишины.       Драко хрипло застонал ей в шею, почувствовав пробежавший по коже лёгкий электрический разряд. Его дыхание было тёплым и прерывистым, и по её телу вновь пронеслись мурашки, не имеющие ничего общего с магией тишины. Опьянённая звуком его голоса, Гермиона ощутила, как её нижнее бельё становится влажным, и от мысли о том, что он делает с ней, она тоже застонала, заглушив свой стон о его щеку.       — Теперь чары невидимости, солнышко, — мягкий шепот у ее уха.       — Я не смогу удерживать без палочки сразу два заклинания, — взмолилась Гермиона, зарываясь пальцами в его светлые волосы и почти задыхаясь, чувствуя, как её тело сдается под его прикосновениями. Руки предательски дрожали, стремясь к нему, отчаянно нуждаясь в этой близости.       В глубине коридора послышались шаги.       — Нас вот-вот увидят!       — Твои проблемы, гриффиндорка, — прошептал Драко с резким смешком, его голос был бархатно-низким, а прикосновения обжигали. — Лично мне наплевать, если кто-то застукает меня, Пожирателя, развлекающегося с пленницей. Но если ты сама так хочешь, чтобы нас увидели... Я опять даю тебе выбор, Гермиона. Выбирай!       "Мерзавец..."       Её руки, дрожащие от нетерпения, скользнули по рубашке на его груди, напряжённой и твёрдой под её ладонями. Она ощутила жар, исходящий от него, каждое мускульное сокращение, которое только усиливало её желание. Эти прикосновения были почти безумными, ей хотелось изучить его, запомнить каждую линию его тела, словно это был последний раз, когда она могла его коснуться.       Драко притянул девушку ещё ближе, перекинув её ногу себе через бедро, устраивая у своей талии и прижимаясь так, что между ними не оставалось ни сантиметра. Его ладони, крепкие и горячие, вновь скользнули по её бёдрам, вызывая мурашки по всему телу, и достигли ягодиц. Он огладил их и сжал с такой силой, что это вызвало лёгкую боль, но она была сладкой, почти пьянящей.       — У меня не получается, — Гермиона застонала, почувствова, как осознание близящейся опасности обострило все ее чувства до предела. — Не получается!       — Тш-ш. Сосредоточься, дыши ровно и глубоко. Вот отсюда, — уверенное прикосновение ладонью к ее обнаженному животу.       — Я не могу сосредоточиться, когда ты меня так касаешься, — её голос, полный укора, в конце фразы сорвался в мольбу, её тело дрожало от его прикосновений, а губы сгорали от желания.       — Да ты что? — прошептал он с коротким смехом, его руки заскользили вниз, стягивая с нее белье. — Ты должна постараться, Гермиона. Иначе нас увидят.       Её пальцы дрожали, но в последний момент она вновь призвала беспалочковую магию изнутри и наложила чары невидимости, присоединяя их к уже созданному куполу тишины. Волна магии снова накрыла их с блондином, заставляя одновременно застонать.       — Вот умница, — хрипло прошептал Драко, его слова окутали Гермиону, словно обволакивающий велюр. Но его руки не остановились, продолжая изводить ее сладостной пыткой. — А теперь отводящее взгляд.        Он продолжал ласкать её, исследуя каждый изгиб тела, так, словно этот момент мог стать последним для них обоих. Каждый вздох, каждый поцелуй — их единственный шанс насладиться тем, что они испытывали, прежде чем реальность снова настигнет их.       Он помог ей спуститься обратно на пол, возвращая ненадолго чувство опоры и позволив на миг сконцентрироваться. Этого хватило, чтобы волна третьего беспалочкового заклинания вновь прошлась по ним, вызывая сильную дрожь. Гермиона царапнула ногтями его спину, забравшись под костюмную ткань, и ее неровное дыхание сбилось еще больше, когда раздалось его низкое тихое рычание.       Его руки рывком сдвинули верх платья до талии, а горячие губы, целовавшие шею, спустились ниже, приникая к ее груди, позволяя языку вытанцовывать танго на ее оголенных сосках. Каждое касание током оставляло легкий разряд, расходящийся по всей коже до самых кончиков пальцев. Тело ответило на этот поцелуй мгновенно — волной желания, смешанной с лёгким трепетом и затаённым страхом, что она потеряет контроль и их вот-вот раскроют.       Драко наклонился ближе, их дыхания смешались, губы снова встретились, и сознание девушки погрузилось в это неизбежное влечение, в эту связь, которая словно соединила их тела и души. Его прикосновения проникали под самую кожу, его поцелуи казались отчаянными.       "Твои губы вкуснее виски!".       Сердце Гермионы колотилось в груди с такой силой, что он должен был это слышать. Она потянулась к нему, обвивая шею руками и растёгивая воротник. Приникла к его шее губами, вдыхая аромат кожи и тонкого парфюма. Полностью затерявшись в его запахе, прижималась к нему, стремясь слиться всем телом. Целовала линию подбородка, чуть прикусывала молочную шею, проводила кончиком языка по кадыку, обнимала губами выступающие ключицы.       Шаги раздались совсем близко, и девушка испуганно вздрогнула, увидев двух Пожирателей и двух девушек в черных платьях, хохоча проходящих мимо. "Увидят, они сейчас увидят!". Гулкая вибрация магии напомнила ей о том, что нельзя терять самоконтроль. Если она перестанет контролировать магию, купол лопнет.       — Держи купол.       — Драко!...       — Держи. Купол.       Каждое его движение, каждое прикосновение отзывалось внутри неё вихрем ощущений, от которых кружилась голова, а сердце билось так, словно пыталось вырваться наружу. И все же Гермиона собралась с силами и послала в окружающую их магическую сферу тонкую волну энергии, заряжая его, позволяя незримым для прочих дырам в куполе затянуться. Пожиратели прошли мимо, не обратив на них никакого внимания.       — Потрясающая...       Его шепот у губ окончательно разрушил все планы девушки остановить происходящее, пока было не слишком поздно. Пальцы Гермионы уверенно нащупали пряжку ремня на его брюках, и, не колеблясь ни секунды, она позволила себе сделать шаг за пределы привычных границ. Звонкое звяканье застёжки прозвучало оглушительно в их затихшем мире. Этот звук заставил её вздрогнуть — от неожиданности, напряжения, осознания того, что происходило.       Драко прижался к ней ещё сильнее, его дыхание стало глубоким и прерывистым, словно он боролся с внутренним ураганом, бушующим внутри. Она зарылась руками под его бельё, ладони коснулись горячей кожи, охватывая гладкую твердую плоть. Тело мужчины отозвалось моментально, он напряжённо вздрогнул, и его дыхание стало ещё более резким.       Не отдавая себе отчета, что вытворяет, Гермиона крепко схватила его за шею, впиваясь ногтями в кожу, вырывая короткий стон, заставляя смотреть ей прямо в глаза, утопая в потемневшем глубоком океане зрачков. Прикосновения ее пальцев становились все более ритмичными и смелыми, её маленькие ладошки уверенно скользили вверх и вниз, легко сдавливая напряженную кожу пальчиками, вызывая у Драко тяжёлые, прерывистые вздохи, заставляя ритмично биться набухшую жилку у виска. Прерывистый шепот, сорвавшийся с его пересохших от жаркого дыхания губ:       — Ох... Ты опять играешь с огнем, Гермиона...!       — Это ты распалил камин...       Ее слова разожгли его еще больше, а зрачки потемневших глаз заискрились, будто в них разгорался пожар. Быстрое движение его руки, и мужские пальцы зарылись в ее каштановых волосах, почти грубо, на грани боли оттягивая назад ее волосы. Вынуждая девушку запрокинуть голову. Принимая вызов, горящий в ее глазах. Слизеринец задыхался от смеси страсти и предвкушения, его дыхание становилось всё глубже и быстрее, пока наконец Гермиона не почувствовала, как он сильно напрягся, сжимая её талию и бедра, и через мгновение тело Драко содрогнулось в мощном оргазме. Его стон взорвал тишину.       Он закрыл глаза, не в силах больше удерживать ее пристальный взгляд, и рывком накрыл ее руку, направляя движения, позволяя себе полностью отдаться этому моменту. Когда его темные длинные ресницы затрепетали, медленно поднимаясь вверх, она снова поймала его взгляд, ещё затуманенный страстью, и на её лице мелькнула лёгкая, победоносная улыбка, отражая тот восторг, который захлестнул их обоих в этот момент.       — Чертовка...       Подчиняясь своим инстинктам и не в силах больше сдерживаться, Драко вновь впился в ее губы поцелуем и уверенно опустил одну руку ниже, невесомо проводя пальцами по внутренней поверхности бедра Гермионы, подцепив кружевной край ее белого капронового чулка и стянув его, поглаживая кожу, легко, почти дразняще, прежде чем его ладонь замерла у ее промежности, пока его язык повторял все движения, проникнув в ее рот. Когда рука мужчины достигла чувствительной области у нее между ног, он коснулся ее теплыми длинными пальцами, поглаживая, разгоняя, раскручивая, приручая, словно мягкую глину на гончарном станке. Он окунул в нее палец, начиная с медленных, лёгких движений, усиливая давление и наращивая темп по мере того, как дыхание девушки становилось всё более прерывистым. Ласка была лёгкой, почти невесомой, но Гермиона моментально застонала от откровенной близости.       Пальцы блондина двигались уверенно и настойчиво. Движения были то быстрыми и рваными, то медленными, дразнящими, доводя девушку до грани. Её глубокое дыхание сбилось, тело напряглось и изогнулось в сладком предвкушении. С каждым движением его пальцев её разум всё больше терял связь с реальностью. Его прикосновения сводили с ума, были точно рассчитанными, каждый раз словно приводя её ближе к вершине. Гермиона схватилась за плечи Драко, ногти слегка впились в кожу через ткань рубашки, а тело поддавалось на каждое движение его пальцев. Невероятная волна удовольствия накрыла её с головой, и вскоре она почти оказалась на грани, едва удерживаясь, чтобы не закричать.       Девушка слабо пыталась удержать контроль над куполом, но каждое прикосновение слизеринца разрывало её на части. Она знала, что нужно вернуть контроль, что все это нужно остановить, но как можно остановить это, когда жизнь вокруг рушится, когда они, возможно, уже не увидят завтрашний день? Её сердце колотилось, в голове звенело, и, зажмурившись, она отпустила заклинание, больше не в силах удерживать его.       — Нет! — закричала она от испуга, попытавшись оттолкнуть слизеринца. — Я упустила купол!       — Я держу! — Драко крепко прижал её к себе, а его продолжила танец у ее ног, не позволяя отвлечься от прикосновений. Его шепот был уверенным и спокойным, как тихий шелест ночного ветра. — Я держу заклинание. Все хорошо!       Гермиона сморгнула с глаз дымку охватившей ее страсти, разглядев над ними ровное мерное свечение купола Драко. Осознав, что она под защитой блондина, Гермиона вгляделась в его блестящие искрами серебристые глаза, возвращаясь к ощущениям внизу. Волна чистого, первобытного наслаждения захлестнула её, и имя Драко сорвалось с губ, когда её тело сотрясалось на пике, заставляя Гермиону задохнуться и выгнуться в его руках.       Драко не отрывал взгляда от ее затуманенных наслаждением глаз, запоминая каждую эмоцию, каждый дрожащий вздох. Этот момент был пропитан почти невыносимой близостью, и восторг от этого чувства захлестнул Гермиону с головой, как буря, накрывшая её с ног до головы. Эта буря восторга поглотила её целиком, и с губ сорвался громкий, прерывистый крик, полный страсти и желания. Драко, услышав этот звук, словно поймал его на лету. Он притянул её к себе ещё ближе, и губы накрыли её рот в требовательном поцелуе, заглушая стон.       Всё вокруг исчезло: лес, мрак, страхи, мысли о замке, — весь мир сузился до этого единственного момента, где были только они, их отчаянный поцелуй в коридорном проеме, ставшим их убежищем среди разрушающегося мира.       Влажный лоб Драко мягко уткнулся в ее собственный, и Гермиона была готова заплакать от этого чувства близости, что буквально ощущалась еще глубже, чем та, что только что произошла между ними. Но это длилось всего мгновение. Холодный порыв пролетевшего по коридору ветра, прошедшийся по ее разгоряченной коже, вдруг разом ее отрезвил. Воспоминание о том, где они находятся, обрушилось на неё как ледяная вода.       Гермиона резко оттолкнула Драко, её грудь вздымалась от тяжёлого дыхания. Драко лишь довольно усмехнулся, вновь беря в руки палочку и направляя по очереди на них обоих, применяя очищающее заклинание. Когда он поднял с пола ее белье, очистив заклинанием, она резко вырвала белый клочок ткани у него из руки, постаравшись как можно незаметнее вернуть на предназначенное место.       — Ты что вытворяешь? — прорычала она, внезапно ощутив неловкость от своего вида и быстро поправляя спущенное до талии платье, защитным жестом рукой прикрывая обнаженную грудь. Её голос был полон гнева и отчаяния. — Это что еще за спектакль?       Ее стеснительность не укрылась от его внимания, и Гермиона, услышав потешливое фырканье слизеринца, вскинула на него яростный взгляд. Руки Драко ловко и быстро застегивали ремень на поясе брюк, а яркие глаза сверкали хищной властью:       — Тренировка, Грейнджер. В критических условиях быстрее проявляется скрытый потенциал. Хотел, чтобы ты попрактиковалась в беспалочковой магии, прежде чем мы войдем в Большой зал. Нужно будет переговариваться наедине, а о том, что я владею беспалочковой магией, никому не следует знать, это вызовет лишние вопросы. Использовать твою палочку напрямую я не рискну, заклинание может подвести в любой момент. Ты же можешь провернуть это незаметно. У меня были сомнения... Но теперь я точно уверен, что все получится.       — Так это была такая проверка? Смогу ли я удержать сразу несколько заклинаний? Ну ты и... Сволочь, Малфой!... Поверить не могу, что ты решил проверить меня подобным образом! Еще и соврал о прослушке, и что палочка не слушается тебя! Я чуть с ума не сошла!       — Ну, прослушка действительно стоит. Пожиратели правда могли нас увидеть. Купол, поставленный твоей палочкой, действительно растворился. Новый я возвел... в последний момент.       Гриффиндорка неверяще покачала головой. Драко попытался дотронуться до ее щеки, но она отпрянула.       — Я не врал тебе, Гермиона, — низкий, бархатный голос, заставивший замереть. — Я действительно собирался украсть у тебя парочку поцелуев, но даже не думал, что все зайдет так далеко... Все было по-настоящему. Это не было спектаклем.       Глаза волшебницы сверкнули пониманием, но сердце девушки всё ещё билось в бешеном ритме.        — Ты мог проверить это как-то иначе, — укорила блондина Гермиона. — Не так! И не здесь!       Драко все же приблизился к ней, нежно проводя указательным пальцем над ее бровями, расслабляя хмурую складочку у переносицы, его голос стал твердым и решительным:       — Мог. Но этот проклятый замок! Этот сраный прием!! Блеск твоих глаз, словно факел во тьме коридора!!! Сейчас впору Блейзу клясть меня, на чем стоит свет. Но я просто не смог сдержаться, — под конец этой фразы мужчина устало прикрыл глаза.       Гермиона перехватила его руку у своего лица, пока он стоял с закрытыми глазами, не решаясь открыть их, вновь поделившись с ней сокровенными тайнами, хранящимися в их глубине. Гермиона повернула его руку тыльной стороной и мягко, целомудренно, едва коснулась поцелуем прохладной кожи.       — Не то, чтобы я одобряла твои методы обучения, Драко Малфой, — прошептала она. — Но теперь я действительно, кажется, понимаю, что значит "горячо".       Кольцо его рук, обвившее плечи Гермионы, чтобы крепко прижать к телу мужчины, приковало ее к Драко Малфою. Ненавистному слизеринцу, заклятому врагу детства, предателю и убийце, беспощадному надзирателю. И она поняла, что пути назад больше нет. Она окончательно застряла, врезавшись на своем корабле в айсберг на глубине. И теперь, если им суждено было затонуть на этом приеме, значит, им было суждено затонуть вместе.       Улыбаясь и хихикая, словно просто влюбленные школьники, нарушающие комендантский час и скрывающиеся от префектов, они выпили зелье, припрятанное в кармане Драко, восстанавливая потраченную на тренировку энергию. Когда волшебники привели себя в порядок, собираясь покинуть коридорный проем, их лица снова стали серьезными. Они ещё несколько мгновений стояли в тишине, наслаждаясь присутствием друг друга. Этот момент стал для них островком спокойствия перед тем, как вернуться в реальность, которая требовала от них силы и решимости. И, когда Драко уже занес свою палочку, чтобы снять скрывающий их купол, в конце коридора вдруг, беззвучно передвигаясь, появилась фигура, и всё пошло совсем не по плану.       Лицо человека, бежавшего от преследования, на мгновение озарилось светом настенных светильников, и Гермиона не смогла сдержать удивленного вскрика:       — Это Ли Джордан?       Проносясь мимо них в попытке уйти от погони, гриффиндорец совсем не заметил ничего необычного в проеме и почти пролетел мимо, когда рука Малфоя быстро схватила его за шиворот и втянула бывшего однокурсника под купол.       Ли, явно не ожидавший увидеть перед собой Малфоя и Гермиону, на мгновение остолбенел, но через секунду, опомнившись, попытался что-то сказать, подняв руки, успокаивающе махнув ими, как будто собирался объяснить. Драко не дал ему и шанса. В мгновение ока он оказался рядом с брюнетом, схватив того за ворот, и зашипел прямо в лицо:       — Джордан, мать твою, какого хера ты здесь делаешь? — его глаза полыхнули ледяной яростью.       Ли, еще не оправившийся от шока, закашлялся, пытаясь вырваться из хватки, и зашептал дрожащим голосом:       — Малфой, я все объясню, только не сжимай горло так сильно, или я задохнусь.       — Говори! — взревел Малфой.       — Ух... Несколько наших планируют сегодня под прикрытием проникнуть на приём. Я уже собирался выпить оборотное зелье, но тут из-за поворота появился Джагсон! Пришлось срочно уносить ноги, пока он меня не засек.       — Уизли совсем спятил? — рыкнул Драко, резко отпустив его, но всё ещё стоя угрожающе близко. — Что, по-вашему, это, чёрт возьми, сходка квиддичных фанатов? Вы всерьез собрались устроить диверсию на приёме у Пожирателей? Какого драккла он не поставил в известность меня?!       Ли перевёл дыхание, вытирая лоб тыльной стороной руки.       — Понятия не имею, честное слово! — оправдывался он. — Он не всегда обсуждает такие вещи с нами. Мы просто выполняем приказы. Всё произошло слишком быстро...       Драко нахмурился, его лицо стало суровым, а в глазах появилось холодное разочарование. Гермиона невольно задержала дыхание, наблюдая за напряженной сценой перед ней. Ли Джордан, хотя и выглядел уверенным, с каждой минутой казался все более растерянным. А Драко... Его лицо застыло в выражении ярости, граничащей с отчаянием. Малфой вскинул подбородок, и его глаза блеснули ледяной сталью.       — Расскажи мне, в чем план. Кто еще в деле?       Джордан стиснул зубы и заколебался, взгляд его метался, как у загнанного в ловушку зверя.       — Не могу, Малфой, — голос Ли прозвучал тихо, но твёрдо. — Он велел держать это в тайне ото всех, кто не задействован в операции.       Малфой сжал кулаки, его грудь резко вздымалась, как у хищника перед броском.       — Да ты, сука, издеваешься надо мной? — его голос был почти шепотом, но в нем звучала угроза, каждая интонация обнажала скрытую ярость. — Собери свои плоские извилины и постарайся внять тому, что я говорю. Попадетесь, хоть один из вас, и без меня у вас всех ни единого шанса! Все, что от вас останется — это дырка от бублика там, где сейчас находятся ваши куриные мозги!       Гермиона вздрогнула, услышав, как его голос прорезал воздух. Все слова, что крутились у нее на языке, внезапно стали бессмысленными. Он и так все сказал за нее. Она вгляделась в черты однокурсника-гриффиндорца, одного из немногих, кто еще оставался в живых, умоляя его взглядом довериться Малфою. Но Ли Джордан не отступил. Поймав ее взгляд, он глубоко вдохнул, его руки задрожали, но он стоял на своем.       — Да послушай же ты, я никак не могу, — упрямо ответил Ли, обращаясь к слизеринцу. — Поверь, я бы хотел. Знаю, что ты уже и раньше выручал нас. Ума не приложу, почему ты не в деле. Но он взял с нас клятву о неразглашении. Заикнемся хоть словом о подробностях плана, и нам крышка. Это страховка на случай, если кого-то одного из нас разоблачат. И, если станет совсем туго... Мы хотя бы сможем покончить с собой.       Малфой отпустил Джордана так резко, как если бы тот стал раскаленным до боли. Он застыл, схватив себя обеими руками за голову. В его взгляде появилась яростная безысходность, отчаяние, губы дрогнули, а пальцы чуть сжались, словно он хотел сжать чью-то шею, но вместо этого стиснул свои собственные волосы.       — Безумцы. Вы все просто ходячие трупы, — тихо выдохнул он, словно проклиная тех, кого уже не мог спасти.       — Все будет... нормально! — попытался заверить Ли Джордан, вновь бросая взгляд на гриффиндорку и утешительно сжимая ее плечо, отвечая на беспокойство, отразившееся на ее лице. Но Гермиона отчетливо услышала, как на последнем слове его голос слегка сорвался.       Даже он, похоже, не верил в успешность плана Сопротивления. Его неровные слова зависли в воздухе, выбивая из Гермионы дух, сильнее, чем физический удар. Ли пытался улыбнуться, но его лицо оставалось слишком напряженным, чтобы умело притворяться, будто всё это — простая шутка.       — Я должен идти сейчас, — добавил он, стиснув зубы, будто силой воли заставляя себя не показывать слабости.       Гермиона, судорожно дыша от поразивших ее эмоций, лишивших напрочь умения говорить, посмотрела на Драко, уверенная, что тот что-то скажет или предпримет. Но слизеринец лишь молчал. Его лицо оставалось все таким же холодным, но во взгляде происходило что-то совсем иное. Словно он пытался запомнить каждую черту лица гриффиндорца. Будто видел его в последний раз. "О нет...!"       — Удачи, Джордан, — коротко и как-то разбито произнес Драко, крепко сжав плечо Ли, словно этот маленький кусочек сочувствия был всем, что он мог предложить в обмен на неизбежное.       Брюнет коротко кивнул.       — Спасибо, Малфой, — он ответил тем же жестом, сжимая плечо слизеринца. —Позаботься о ней, — Джордан взглянул на гриффиндорку с теплотой и сдержанной улыбкой.       — Ли, я...       — Не надо. Увидимся, цветочек! — подмигнул он.       И, не дожидаясь ответа, Ли развернулся и скрылся в темном коридоре, его шаги становились всё глуше, пока не исчезли совсем. Драко тяжело вздохнул, сгорбившись и опираясь рукой о стену, словно весь груз мира лег на его плечи.       — Ни малейшего шанса... — пробормотал он едва слышно, но в его голосе звучало что-то большее, чем просто констатация факта. В этих словах была боль и осознание того, что им всем, возможно, придется столкнуться с концом гораздо раньше, чем они готовы к этому.       Наконец покинув свое укрытие, Гермиона и Драко продолжили путь по узким коридорам замка, время от времени встречая постовых Пожирателей, которые, к счастью, были слишком увлечены разговором о бале, чтобы обратить на них особое внимание.       //->       В их голосах слышался едва скрываемый садизм: упоминания о пленниках, которых заставляли танцевать до кровавых мозолей заклинанием Таранталлегра; о прислужнике-официанте, что принес Пожирателям недостаточно горячее блюдо, и они подожгли еду прямо у бедолаги в руках; о грязнокровках вместо деревянных опор держащих стол на своих спинах, и о том, как один из них упал, не выдержав стольких часов без движения, и был задушен заклятием, а когда стол качнулся, потеряв эту опору, оставшихся предупредили, что они повторят судьбу своего товарища, стоит лишь одному блюду упасть на пол.       <-//       Гермиона шла за Малфоем, стараясь держать голову низко, но в её душе бурлило нестерпимое отвращение к этим людям, а на глаза наворачивались слезы, взывая к Мерлину, чтобы череда сменяющих друг друга мрачных коридоров поскорее закончилась. Чтобы до нее перестали доноситься обрывки этих ужасающих разговоров, и они все же вышли к Большому залу.       Вестибюль перед Большим залом был просторным и ярко освещенным, из-за массивных дверей в Большой зал доносилась ритмичная легкая музыка, отождествляя праздничное настроение устроивших прием Пожирателей. Гермиона следовала за Драко, стараясь оставаться незаметной, но не могла избавиться от ощущения тревоги. При приближении к мужчине, одетому в черный парадный костюм, и к двум дамам в расшитых бисером черных платьях, стоящим у входа в вестибюль, она ощутила знакомое беспокойство. Среди них Гермиона узнала Торфинна Роули, Пожирателя из Старшего круга. Она опустила голову, выполняя наказ Малфоя вести себя тихо.       — Ба! Младший лорд Малфой! И не через главный вход! — громогласно воскликнул Роули с нескрываемым удивлением, привлекая внимание не только подошедшего блондина, но и остальных Пожирателей вокруг.       — Мы прибыли раньше, — спокойно ответил Драко, выдерживая холодную уверенность в голосе. — Нужно было заглянуть в одно место внизу, под землей. Напомнить пленнице, как вести себя на приеме.       Роули усмехнулся, его глаза блеснули удовлетворением.       — Зная твои таланты, смею предположить, напоминание было достаточно жестоким, — с ехидной усмешкой произнес он.       — Непременно, Торфинн, — коротко ответил Драко, криво усмехнувшись. — Если сомневаешься, могу устроить тебе превью. Сможешь оценить лично. В первый раз бесплатно.       — А ты все так же остер на язык, Драко, — рассмеялся Роули, впрочем, одобряюще глядя на блондина. — Признаюсь, я даже немного скучаю по временам, когда Белла пытала тебя в темнице. Не пойми меня неправильно, — поспешил оправдаться Пожиратель, заметив напряженно сжавшуюся челюсть блондина. — Вовсе не потому, что она играла тобой в пинг-понг. Но такого количества мест, куда ты ее посылал, должно быть, нет ни в одном справочнике мира. Мы с ребятами до сих пор ухахатываемся. В этом было даже что-то... — Роули пощелкал пальцами, пытасясь подобрать подходящее слово. — Поэтичное!       — Весьма признателен. Обращайтесь, если потребуется указать вам направление куда-нибудь подальше. Или поглубже.       Пожиратель громко захохотал, вовлекая в веселье стоявших рядом с ним дам.       — Драко, Драко, наш славный мальчик, – ухмыляясь, продолжил Роули, похлопав слизеринца по плечу, на что Драко сдержанно улыбнулся, но Гермиона точно знала, что в этой его улыбке не было ни толики искренности. Он не раз улыбался ей так, осыпая проклятиями, столкнувшись в проходе в школьной библиотеке. – Не верится, что они сомневались в тебе. Славная стычка с Сопротивлением вышла на днях, отличная работа! Ты один уложил шестерых нарушителей. О, если бы не эти придурки из Младшего круга, упустившие их в последний момент! Я бы лично послушал песни новых пленников под твоим знаменитым Круциатусом.       Гермиона молчала, устремив глаза в пол и стараясь дышать поглубже, чтобы не выдать свою нервозность от ужасающих слов Пожирателя. Она была благодарно судьбе за то, что пока лишь служила аксессуаром, приложением к Малфою, на который никто не обратил бы внимание, и потому могла перевести дух. И как раз в этот миг, когда музыка из Большого зала на длительность пары вздохов стала громче, она почувствовала на себе чьё-то пронизывающее внимание.       Медленно подняв глаза, Гермиона встретилась с ненавистным взглядом Аллекто Кэрроу, вышедшей из Большого зала в вестибюль. Тяжесть этого взгляда словно пронзила её насквозь, как клинок, и в тот момент её память моментально оживила воспоминания о брате Пожирательницы и слова Драко о том, как он умер. Её дыхание участилось, звук разговора рядом стих, перед глазами мелькнуло лицо Амикуса Кэрроу, и ужасные воспоминания стали разрастаться, готовые полностью захлестнуть её разум.       "Она узнает! Она поймет, что он умер не по вине Яксли! Прочитает это в моих мыслях!" — запаниковала Гермиона.       Заметив ее нервозность, Аллекто хищно улыбнулась алыми губами. Внимательный взгляд, пригвоздивший гриффиндорку к полу, подозрительно сканировал ее лицо. Девушка не могла увести своих глаз от Пожирательницы, застыв, как мышь перед змеей.       "Нет... Она не легилимент. Вуаль Блейза! Успокойся, Гермиона. Отвернись, не смотри!"       Гриффиндорка силилась отвернуться, отогнать эти мысли, попытавшись сосредоточиться на чём-то светлом, вспомнить что-нибудь безопасное и радостное. Наконец, она зажмурилась, и память унесла девушку в другое время. В детство, когда она здесь, в вестибюле, стоя перед песочными часами факультетов, мечтала о победе гриффиндорцев. Гермиона из прошлого долго стояла перед часами и следила за тем, как изменяется количество баллов, как едва заметные красные песчинки скользят вниз, приближая её к мечте. //->       Почувствав, что воспоминание придало ей уверенности, Гермиона из настоящего подняла взгляд к песочным часам, и грудную клетку сковало спазмом. Оторванные головы заполняли сосуды сверху, а вместо песка внутри колб стекали ко дну красные капли крови, струясь, оставляя багровые следы на толстом стекле. <-//       Девушка пронзительно вскрикнула, внезапно почувствовав, как что-то оборвалось внутри неё. Она схватилась за грудь, словно её сердце разрывалось, и упала на колени, не в силах сдержать нарастающую панику.       — Что это с ней? – с недоумением спросил Роули, бросив озадаченный взгляд на грязнокровку.       Малфой тут же бросился к пленнице, грубо схватив её за шиворот, принуждая подняться.              — Встала! Я сказал, встала, сейчас же, тупая грязнокровка!       Гермиона едва могла дышать, образ перед глазами все не желал исчезать, заставляя ее вскрикивать снова и снова, прижимая ладони ко рту, чтобы сдержать тошноту. Её ноги тряслись, и она почти рухнула обратно на пол, но Драко грубо подтолкнул её за талию, вынуждая встать.       — Поднялась! Немедленно, Грейнджер! — рявкнул он, голосом, как ледяной хлыст, срываясь в гнев. — Ты позоришь меня перед всеми!       Гермиона, вся дрожа, взглянула на него, его серые глаза сверкали ледяным светом, но в них было что-то ещё — тот едва заметный огонёк заботы, который могла различить только она. Из его искаженного злостью рта сыпались ругательства, но взгляд говорил другое: "Вставай, Гермиона. Я тебе помогу".       На секунду она опешила, поражаясь, что слизеринец обошел вуаль Блейза, испугавшись, что защита спала. Но потом поняла: его голосом и интонацией в голове прозвучали ее собственные мысли.       Гермиона поднялась на трясущихся ногах, постаравшись удержать равновесие. Тело девушки снова сковал волной спазм, не давая расправить зажатую паникой грудную клетку.       — Если ты сию же секунду не задышишь ровно, я запущу в тебя Круциатус. А потом буду мучить тебя, заставляя твои легкие разрываться в крике и сжиматься обратно. До тех пор, пока у тебя не выработается условный рефлекс!       Она знала, что Драко хотел ей сказать. "Дыши, Грейнджер! Вдохни глубже".       Взгляд волшебницы невольно упал на руку блондина, которая всё ещё держала её за одежду, и она сосредоточилась, отгоняя возникшую от увиденного в часах паническую атаку. Драко рядом. Он не позволит ей упасть. "Держись, Гермиона. Я с тобой".       Девушка зажмурилась на секунду, собираясь, и потом глубоко вдохнула. Она выпрямилась, её ноги ещё подрагивали, но она стояла.       — Так-то лучше, — презрительно прошипел ее надзиратель, подняв ее подбородок и впиваясь взглядом в лицо своей пленницы. — Ещё одна ошибка, дрянь, еще раз свалишься на пол, и останешься там до конца приема, чтобы каждый присутствующий потоптался по тебе. Ты меня поняла, Грейнджер? Поняла?       "Порядок?"       Гермиона слабо кивнула, не решаясь при посторонних взглянуть в его глаза, мучаясь, словно кто-то вырвал часть сердца у нее из груди, будто взгляд слизеринца, как магия, мог вернуть ей утраченный самоконтроль.              Малфой, помедлив еще пару секунд, выискивая что-то в ее лице, отпустил ее подбородок и повернулся к остальным Пожирателям, наблюдавшим за сценой. Роули наслаждался увиденным, словно кассовым фильмом в кинотеатре, прикусив кончик языка и скрестив руки на груди.       — Ты всегда умел добиться от пленников послушания, Малфой, — заметил Пожиратель, приобнимая одну из своих спутниц, и в его голосе проскользнуло уважение. — Ставлю сотню, что через пару лет Белла будет брать у тебя уроки.       — Повышаю, — раздался ядовитый голос медленно подошедшей Аллекто Кэрроу. Звонкий стук ее тонких шпилек врезался в виски Гермионы, как серия арбалетных болтов, и она снова почувствовала приступ тошноты. Пожирательница грубо схватила Гермиону за волосы, заставляя низко запрокинуть голову, вскрикнув от пронзившей затылок резкой боли. — Ставлю две на то, что наш всеми любимый, но своевольный, отпрыск Люциуса до этого не доживет. Учитывая, что послушная грязнокровка уже стала причиной смерти двоих наших, поразив нас своим случайным магическим выбросом. Как бы наш обожаемый Драко случайно не стал третьим.       Гермиона почувствовала, как её сердце сжалось в груди, дикая паника вновь начала захлёстывать её, когда рука Драко промелькнула у нее перед глазами, твердым жестом перехватывая руку Пожирательницы и сдавливая ее запястье, вынудив отпустить голову Гермионы.       — Советую быть осторожнее, Кэрроу, — надменно улыбнувись, со скрытой угрозой произнес он, впившись в Пожирательницу предупреждающим взглядом. — Не стоит подходить к ней так близко, это может прийтись кому-нибудь не по душе. Помнится, именно жажда близости с грязнокровкой свела твоего брата в могилу.       Пожирательница сузила глаза, раздувая в гневе ноздри, резко вырвав свою руку из захвата блондина. Ее лицо исказила ненависть и она потянулась к своей палочке, собираясь запустить в слизеринца заклятием, когда громкий голос, раздавшийся у двери в Большой зал, заставил ее остановиться:       — Аллекто! По-моему, тебе пора.

⊱༺༻༺༻❀✿❀༺༻༺༻⊰