After the Silence Explodes / За взрывом тишины

⊱༺༻༺༻❀✿❀༺༻༺༻⊰

      Раздавшийся стук в дверь её комнаты заставил Гермиону вздрогнуть, хотя она уже десятки раз представляла, как именно это могло бы произойти. Она всё же ставила на то, что за ней с хлопком явится Кикимер. Но нет, Малфой зашёл за ней сам.       — Гермиона?       Звучание её имени из уст слизеринца показалось девушке совершенно неправильным, наглым. Как он смел произносить её имя после всего, на что он обрёк свою пленницу? Была бы здесь Джинни, она наложила бы на Малфоя летучемышиный сглаз. Пускай бы летучие мыши ослепили его, царапая когтями, кусая и раздирая ему глаза. Он был достоин всех пыток. Она насладилась бы этим сполна.       «Успокойся. Он не должен почувствовать, что ты выходишь из себя. Иначе всему конец».       — Кхм-кхм. Грейнджер? — прокашлялся Малфой за дверью в замешательстве, стараясь привлечь её внимание.       Гермиона быстро подскочила к двери, опуская скрипучую ручку и натягивая на лицо доброжелательную маску.       — Драко! — с улыбкой поприветствовала она, поднимая на него глаза и стараясь выглядеть беззаботно. — Кикимер передал мне, что сегодня ожидается ужин. Спасибо за платье! Приятно почувствовать себя снова женственной, спустя, кажется, почти вечность.       Малфой слегка смутился, задумчиво разглядывая её лицо, словно старался прочесть скрытые мысли, не применяя легилименции. Пока он рассматривал её, переведя взгляд на платье, Гермиона отметила его повседневную рубашку цвета индиго и строгие чёрные брюки, а также начищенные чёрные ботинки. Всё же у Малфоя было отличное чувство стиля.       «О чём ты думаешь, идиотка? Перестань болтать и сосредоточься на деле, пока он не смекнул твой план».       — Всё в порядке, Грейнджер? — нахмурившись, спросил блондин, словно что-то заподозрил.       «Браво! Плюс сто баллов к непроходимой тупости, гриффиндорка. Ты провалилась ещё даже не перейдя порог».       — Да, я просто... В этом месте так спокойно. Так приятно чувствовать себя защищённой и не думать ни о чём.       Кажется, девушке удалось подобрать нужные слова. Малфой удовлетворённо кивнул, повернулся к ней боком и кивком головы предложил спуститься вниз по лестнице, пропуская Гермиону вперёд.       — Идём. Ужин в гостиной.       Гермиона склонила голову, чтобы лишний раз не привлекать его внимания к её глазам, и прошла мимо, медленно спускаясь на этаж ниже. Кикимер не оставил ей обуви, и она шла по ступеням босиком, чувствуя сквозь тонкую ткань капрона грубую фактуру деревянной лестницы, расслоившейся и пошедшей трещинами за годы запустелости, когда Сириус отбывал заключение в Азкабане.       Она слышала неторопливые шаги Малфоя за своей спиной. От него исходил тонкий шлейф дорогого парфюма, и Гермиона затерялась в своих мыслях, рассуждая, чувствовала ли она этот запах прежде или слизеринец использовал его впервые. Забывшись, девушка оступилась на последней ступеньке, почувствовав ногой пустоту, и потеряла равновесие, падая вниз. Но вновь её жёсткому приземлению на лестницу помешал вовремя подхвативший её блондин.       Обхватив её талию и подтянув выше, Малфой дождался, пока она устойчиво встанет на лестничной площадке, и только после этого отпустил, всё ещё придерживая её за предплечье одной рукой, и мягко спросил:       — Ты сегодня что-нибудь ела, Грейнджер?       — Я... — Гермиона действительно задумалась над его вопросом. — Кажется, нет. Кикимер приносил мне какой-то поднос, но... после увиденного днём как-то не было аппетита.       — Тогда понятно, откуда такая слабость, — окинув её взглядом с ног до головы, подтвердил какие-то свои догадки слизеринец и отпустил её руку. — Не волнуйся. Там всё убрано. И Кикимер сегодня постарался. Уверен, ужин не оставит тебя равнодушной.       — Жаль, что он сам не сможет его отведать, — грустно обронила Гермиона, проходя от лестницы по коридору в гостиную, и тут же спохватилась: «И кому я это говорю? Наследнику рода, держащего в услужении в Мэноре толпу таких домовиков?»       — Отчего же? — внезапно удивил её Малфой, слегка ухмыльнувшись. — Он первым попробовал еду, прежде чем я отпустил его.       «Бред! — подумала Гермиона. — Драко Малфоя заботят потребности эльфа. Я брежу наяву».       — Отпустил? — спросила девушка вслух, цепляясь за ниточку разговора, который мог стать для неё критически важным при воплощении плана.       — На могилу Регулуса. Он всё ещё старается навещать старого хозяина, порой остаётся там до утра. Думаю, эта рана ещё долго не заживёт.       «Вот как. Значит, в доме мы одни? Значит, у меня остаётся лишь одна преграда».       — А твоя рана? — спросила Гермиона, заходя в чистую гостиную, в которой мягким тёплым светом сияли свечи и плафоны настенных ламп.       — Что? — стушевался Малфой, не поняв, что она имела в виду.       — Твоя ладонь, — кивнула девушка на левую руку блондина, стараясь казаться участливой.       — Ах, это. Отличная работа, гриффиндорка. Я уж было совсем забыл.       Кажется, спокойный взгляд Малфоя ещё больше потеплел. На его губах даже проявилась лёгкая улыбка. Он вёл себя с ней дружелюбно, чтобы она проявляла покорность? Это был новый метод?       «Змея. Он играет со мной, не зная, что я в курсе его обмана с рукой. Делает вид, что моя помощь действительно его заботит».       — Садись, — слизеринец приглашающим жестом указал ей на диван, у которого на журнальном столике стояло два подноса с едой, и Гермиона повиновалась. — Виски?       — Хорошо, — согласилась гриффиндорка. Ей претило снова пить алкоголь в компании Малфоя, но ей нужно было, чтобы он потерял бдительность, чтобы стал менее насторожён, и она смогла его отвлечь.       Малфой подошёл к уже знакомому шкафу, достал какую-то новую бутылку виски с янтарным содержимым внутри и уже привычные глазу два стеклянных стакана.       — Что за повод? — спросила Гермиона, скрытно оглядывая интерьер гостиной, пока Малфой стоял к ней спиной, стараясь запомнить расположение вещей на случай, если пришлось бы защищаться, и подкинуть мозгу идей, что можно было бы задействовать для отвлечения внимания слизеринца.       — Сегодня одна опасная сделка закончилась успехом, — слегка поморщился Малфой, прикрывая глаза. — Мне удалось достать мыслеслив. Это было непросто, Грейнджер. Уже через пару дней у нас станет одной проблемой меньше. А это чертовски дорогое удовольствие в наше время. Почти как этот виски.       "Он всё же достал мыслеслив? Он что, действительно планировал позволить его использовать? Для чего? Избавить меня от неугодных воспоминаний, оставив лишь то, что будет выгодно ему самому? Что позволит держать меня под контролем и делать со мной то, что ему захочется? Снова пользоваться мной? Зачем так заморачиваться? Стер память, наслал гипноз — и дело с концом!"       — Для чего ты это делаешь? — не удержалась Гермиона от вопроса.       — Доверие нельзя просто купить или попросить, — обернулся к ней Малфой, посылая ей прямой, уверенный взгляд. Зрачки его серых глаз казались большими и практически сливались по цвету с радужкой в тени, когда он загородил спиной свет от настенного светильника. — Его нужно заслужить, Гермиона.       "О, да, — злобно подумала девушка, — ты ещё расскажи мне о доверии!"       Ей была нужна его палочка. Малфой не пользовался ею при гриффиндорке. Где он её хранил — в рукаве? За поясом? На бедре? Нужно было спровоцировать его, чтобы он применил заклинание, тогда она узнала бы наверняка.       — Сегодня без зелий? Ничего не добавишь? — спросила Гермиона, надеясь, что он достанет какой-нибудь бутылёк, добавив в виски, и она успеет разглядеть палочку, пока он будет смешивать напитки.       — Чистый виски, — улыбнулся Малфой, подходя ближе к ней и протягивая гриффиндорке её стакан. — Как чистый лист.       Он сказал это, смотря прямо в её глаза, и волшебница едва не выдала себя, с трудом выдерживая его многозначительный взгляд и принимая из его рук стакан. Когда она уже практически сдалась и готова была отвести глаза, чувствуя, как почти до крови впивались ногти в кожу сжатой в кулак ладони, спрятанной от его взгляда за бедром, Малфой вдруг плавно развернулся и отошёл от неё, отпивая виски из стакана и задумчиво уставившись в окно.       "Думай, Гермиона, думай! Как вынудить его применить магию?"       — Здесь так холодно, — пожаловалась девушка, обхватив плечи и кивнув на холодный камин, стоявший напротив дивана. На самом деле она сгорала от жара волнения, поселившегося у неё в груди. — Не разожжёшь камин?       — Зажги сама, — предложил ей Малфой, вновь обернувшись к ней.       — И как, по-твоему, я это сделаю? Или ты вдруг решил доверить мне палочку? Это и есть тот чистый лист, о котором ты говоришь? — она действительно надеялась, что это так и было.       — Грейнджер, я знаю тебя столько лет, — загадочно проговорил блондин, качая головой. — Наслышан о твоём особом даре к поджигательной магии. У тебя и без палочки выйдет с первого раза.       — Воспламеняющие заклятия — это магия высокого уровня. Думаю, это заклинание вызвать без палочки мне не подвластно, — попыталась настоять на своём Гермиона.       — Уверен, у тебя получится.       Гермиона застыла, тупо уставившись на камин. "Не удалось. Что ж, придётся всё же зажечь камин. Остаётся надеяться, что жар огня в сочетании с алкоголем вынудит его ещё больше утратить бдительность".       Гриффиндорка отставила нетронутый стакан на журнальный столик и, встав, подошла к камину. Она прикрыла глаза, призывая внутри себя магию и направляя её в руки. А потом быстрым движением выбросила поток энергии из рук в камин:       — Инсендио! — прошептала она.       Жар камина обдал тёплой волной её лицо. Гермиона открыла глаза, созерцая живое пламя, танцующее на потрескивающих от накала поленьях в камине.       — Мм, это было красиво! — похвалил её Малфой, оторвавшись от своего места у подоконника и пересаживаясь на диван, на половину рядом с той, где мгновение назад сидела волшебница. — У тебя и вправду талант, — добавил он, вновь отпивая из стакана виски.       "Думай, Гермиона, думай! Нужно поддерживать разговор, чтобы он не заподозрил, что ты что-то скрываешь".       — Почему ты был так уверен, что у меня получится?       — Я же уже сказал. Я знаю тебя слишком давно. Если ты что-то всерьёз надумала сделать, ты обязательно доводишь это до конца.       — Кроме убивающего заклятия? — парировала она, стараясь превратить это в шутку, но в душе у неё разгорался адский огонь.       — Нет никаких "кроме", — ухмыльнулся слизеринец, слегка наклонив голову и вновь поймав её взгляд. — Ты просто на самом деле не хочешь меня убивать.       "Может быть, так и было, Малфой. До сегодняшнего дня".       — Знаешь, меня по-прежнему немного знобит. Ты не призовёшь, пожалуйста, шарф Гарри из моей комнаты? Думаю, тогда бы я точно смогла согреться.       Малфой обвёл её сканирующим взглядом.       — Грейнджер, ты не заболела? Магическая лихорадка? Твои щеки и шея покраснели, словно тебе жарко, но ты говоришь, что не можешь согреться.       — Нет-нет, я не больна. Думаю, меня всё ещё трясёт после увиденного в этой комнате днём, — намекнула она на кровавые следы, найденные ею ранее. "Мерлин, я чуть было не попалась".       — Если так, то тепло тебе не поможет, — мягко ответил блондин, приглашающим жестом указывая на место на диване рядом с ним. — Выпей всё же свой виски и поговорим.       "Ах! В пасть к мандрагоре... Он не даёт и единого шанса".       Гермиона присела на диван, беря в руки свой стакан виски и делая глубокий глоток.       — Кажется, у меня есть идея, как помочь тебе забыть об увиденном в этой комнате, — внезапно развеселился Малфой.       — И что же это за идея?       — Начнем твои занятия окклюменцией.       "НЕТ!!!"       — Прямо сейчас? — воскликнула Гермиона       — Почему нет? — ни единый мускул на его лице не выдал, что он пытался шутить.       — Я еще не готова!       — А как же "Драко, научи меня, я выдержу все, буду делать все, что ты скажешь, любой метод, который ты решишь применить", — потешаясь над ее испугом, передразнил девушку слизеринец, и встал, отходя к камину и поворачиваясь к ней спиной, ставя стаканы на каминную полку, чтобы налить себе и ей еще виски.       — Но не сейчас. Как это поможет мне отвлечься от переживаний об увиденном?       — Ну, даже не знаю, как насчет "сосредоточишься на чем-то другом"?       — Ты сказал, мы начинаем доверие с чистого листа. Разве так начинают чистый лист?       — Почему нет? — снова ввернул Малфой, состроив выражение притворного удивления.       — Ты ведь сам сказал, доверие нужно заслужить! Я не стану вываливать тебе все свои тайны сразу же, лишь потому что...       — Как тебе розы? — внезапно прервал гневную тираду девушки Малфой, повернувшись к ней лицом.       — Что...?       — Розы, Грейнджер, я спросил, как тебе розы?       "Что, черт возьми??"       Гермиона судорожно пыталась понять, что он имеет в виду. Она проследила за его жестом, указывающим на графин с чистой водой, стоявший на подносе с так и не тронутой ею едой.       "Какие к Мерлину розы? Там ничего нет!"       Гриффиндорка лихорадочно соображала, пытаясь понять, чего ожидал от неё Малфой. На что он пытался указать ей в пустоте? Разве что...       Внезапная догадка озарила её мысли. "Его гипноз должен был распространяться и на гостиную. В его гипнозе я должна была видеть в этом графине прекрасные цветы!"       — Они прекрасны, Драко, — аккуратно подбирая слова, медленно ответила Гермиона. "Что делать? Насколько сильно моё поведение выбилось из того, каким оно должно было быть? Нужно держать лицо. Может быть, есть шанс оправдать мою тревожность, которую не сумели унять даже внушённые им цветы?" — Но, честно говоря, я предпочитаю полевые цветы. К примеру, ландыши или маргаритки. Они меня успокаивают.       — Видишь, Грейнджер, — спокойно ответил Малфой, подходя близко к ней и возвышаясь над её головой, как учитель над провинившимся учеником. — Стоило лишь отвлечься, и краска сошла с твоего лица. Полегчало?       Какой же он... Аррр! Если бы она не знала о нем правду, о том, что он лишь играл с ней, хозяйничая в ее памяти, возможно, пользуясь ее телом, как живой надувной куклой, и делая вид, что ничего не происходит, она бы посчитала это благородным. Он действительно был способен успокоить разбушевавшийся в ее груди пожар. На мгновение она чуть не забыла о своем плане и о том, с кем имела дело. Она чуть было снова не поверила ему!       Малфой сел рядом с ней, протягивая ей вновь наполненный стакан. Они молчали какое-то время, как вдруг гриффиндорку осенило. "Хватит болтать! Кажется, есть идея. Пора переходить к исполнению плана".       — Драко, — вложив в голос всю свою мягкость, Гермиона стыдливо опустила вниз свои ресницы, слегка проморгавшись, что много раз видела в исполнении Лаванды Браун или Чжоу Чанг, пытавшихся очаровать ее друзей. — Мне казалось, виски пьют прохладным. Думаю, от жара камина бутылка нагрелась. Если этот виски стоит так баснословно дорого, как ты об этом говоришь, считай, мы наносим ему оскорбление.       Малфой молчал. Она чувствовала кожей, как он сканировал ее глазами, думая о чем-то своем. В конце концов, блондин протянул к ней руку, забирая её стакан и возвращаясь к камину.       — Ты права, — он поставил стаканы на каминную полку и потянулся к поясу своих брюк, доставая из петли уменьшенную копию ее палочки, тут же принявшую нужный размер, оказавшись в его руках.       "Вот она! Наконец! Значит, он хранит ее за поясом брюк!"       Сделав взмах рукой, Малфой прошептал охлаждающее заклинание над бутылкой, тут же покрывшейся инеем, и над их стаканами с янтарем, в которые упали кубики льда, и девушка разглядела из-за спины, как он вновь уменьшил палочку до миниатюры, возвращая руку на пояс брюк.       Когда он протянул ей звеневший льдом стакан, садясь рядом и делая глоток из своего, Гермиона для вида сделала небольшой глоток и отставила свой стакан на журнальный столик. Томно вздохнув, она потянула ворот своего платья, обнажая ключицу.       — Знаешь, ты и вправду помог мне, Драко. Меня больше не трясет. Наоборот, здесь стало даже слишком жарко.       Она медленно потянула вверх низ платья на одной ноге, задирая подол так, что из-под него стало видно кружевную резинку чулок. Захватив двумя большими пальцами край одного чулка, она такими же плавными движениями стала медленно скатывать чулок с ноги.       Гермиона не смотрела на лицо слизеринца, якобы полностью увлеченная мыслью поскорее избавиться от терзавшего ее жара. Но она чувствовала его гипнотизировавший взгляд, прикованный к жестам ее рук, скатывавших тонкий капрон со стройной ноги. Она слышала, как он сглотнул, на миг потеряв самообладание.       Стянув оба чулка, Гермиона отбросила их на подлокотник дивана, и забралась на диван, вытянув к Малфою свои длинные ровные ноги. Девушка слегка наклонилась, протягивая руку к журнальному столику и приближая к себе стакан с виски, от чего еще выше натянулся подол ее платья. Она приложила стакан к действительно разгоряченной коже на шее, сантиметр за сантиметр проводя им до ключиц, и спуская дальше, к ложбинке груди, а после возвращая обратно к шее, уже с другой стороны.       — Это место, — на грани шепота произнесла девушка. — В нем что-то есть. Чем дольше я нахожусь здесь, с тобой, тем больше оно заставляет меня чувствовать себя как-то по-особенному. Лееегкой, — два пальца ее ладони медленно опустились в янтарную жидкость стакана, неспеша вытягивая из нее кубик льда. Она услышала, как потяжелело его дыхание. — Свобоооодной, — рука проводила холодным кубиком льда по ноге, поднимаясь от щиколотки до самого края платья. Она развела свои ноги, сгибая их в коленях, позволяя руке проследовать между ними. Она все еще смотрела вниз, на стакан с виски, позволяя своим длинным темным ресницам слегка подрагивать у нее перед глазами. — Раскрепощенной, — рука резко зарылась под подол, прикасаясь к нежной коже и оставляя влажный след на тонком хлопке ее нижнего белья, а ресницы быстро взмыли вверх, наталкиваясь на разгоряченный возбужденный взгляд Малфоя. — Горяяячччей, — слетел шепот с ее губ, сопровождаясь ее тихим стоном сквозь закушенные губы, когда пальцы с кубиком льда забрались под резинку намокших трусиков.       — Грррейнджерр, — прорычал Малфой, в его голосе звенели угроза и предупреждение. Он тяжело дышал, расправив грудную клетку, не в силах оторваться от созерцания ее раскрытого тела перед ним.       — Драаа-ко, здесь так горячо, — прошептала Гермиона, глядя ему в глаза и вновь закусив губы, круговыми движениями лаская себя, рисуя узоры под тонкой тканью, скрывавшей ее пальцы от его очарованных ею глаз. — Поможешь мне охладиться?       Блондин восприрнял её вопрос как приглашение, и не медля ни мгновения, он резко притянул ее к себе за ноги, усаживая сверху на себя. Одна его рука зарылась в кудрявые локоны Гермионы, пока другая быстро и плавно задвигалась под ее платьем от бедра к гладкому животу, задевая столь манящую ткань.       Губы Малфоя внезапно накрыли ее губы, он целовал ее жестко и грубо, проталкивая свой язык в ее рот и выпивая ее дыхание. Она гладила его руки и грудную клетку сквозь темно-синюю рубашку, чувствуя, как у нее под руками перекатывались его напряженные мышцы. Блондин оторвался от губ Гермионы, и, оттянув большим пальцем ее нижнюю губу, провёл им по ее подбородку и шее, тут же повторяя это движение своим ртом. Его вторая рука задрала ее платье, и вот он добрался ладонью до ее груди, приподнимая одну вершину уверенным жестом и сжимая в пальцах сосок.       Одной рукой Малфой перекатывал ее сосок в пальцах, срывая ее судорожные вздохи, пока другая рука выводила узоры на ее спине, обводя ее талию и прижимая Гермиону к нему. Она чувствовала, как его член упирался ей между ног, натягивая плотную ткань у ширинки, и она снова стонала, ловя себя на мысли, что мечтала дотронуться до него рукой.       Девушка запрокинула голову, позволяя Малфою опалять ее шею горячим дыханием и оставлять раскаленные поцелуи на нежной коже ее ключиц. Когда он потянул вниз рукой резинку ее белья, Гермиона впилась пальцами в его пряжку, проводя руками по поясу его брюк, позволяя стонам сорваться с распухших от грубых поцелуев губ. Она продолжала шарить пальцами снова и снова, когда вдруг его резкий холодной голос заставил ее всю в миг напрячься, как натянутая струна.       — Что-то ищешь, Грейнджер? — Малфой жестко притянул ее голову за волосы прямо к своему лицу, вынуждая поравняться взглядом с его холодными, как ледяная стужа, серыми глазами. — Потеряла что-нибудь?       — Нет, — выдохнула сквозь саднящие губы Гермиона, молясь, чтобы он вновь забылся, пытаясь обнять руками его шею и увлечь в поцелуй.       — Вот как? — его голос был полон сарказма. — Тогда продолжим. Кстати, палочка на камине.       Малфой резко опрокинул Гермиону на диван, нависая над ней сверху, обездвижив ее ноги своими бедрами, просунув одно колено между ног, и прижимая запястья к дивану над ее головой одной рукой, совсем как тогда у стены, как они впервые вместе попали на Гриммо. Он резким движением забрался другой рукой ей под трусики, отодвигая их в сторону, и коснулся большим пальцем ее лона, проникая в него двумя пальцами, повторив ее фокус со льдом и виски, и заставляя ее вздрогнуть и взмолиться о пощаде.       — Пожалуйста, Малфой, хватит! Не надо! Я не хочу! — из ее глаз сорвались слезы, оставляя темные следы на его индиговой рубашке. Она отчаянно вырывалась, пока слизеринец продолжал свою пытку.       — Ах, снова Малфой. Я уже не ожидал услышать свою фамилию из твоих уст сегодня. Ох, Драко, мне так горячо, — его пальцы продолжали терзать ее в пытке, сопровождая его слова хлюпающими звуками, и это было гораздо унизительнее, чем все Круциатусы, что он применял к ней раньше. Она горько плакала, безуспешно пытаясь вырваться из его крепкой хватки. — Думала, я не узнаю, что ты задумала, Грейнджер? Я понял, что ты что-то задумала, едва ты впервые взглянула мне в глаза. Все прояснилось, стоило тебе привориться, что замерзла и жаждешь разжечь камин!       — Отпусти меня, хватит! Оставь меня в покое!       — Ты сама напросилась, Грейнджер! И, кстати, Гер-ми-ооо-на. Не было никаких роз!

⊱༺༻༺༻❀✿❀༺༻༺༻⊰