After the Silence Explodes / За взрывом тишины

      ⊱༺༻༺༻❀✿❀༺༻༺༻⊰

      Гермиона чувствовала себя окруженной теплом и мягкостью, словно она была заботливо укутана в легкое пуховое одеяло. Но все же что-то в её подсознании подсказывало, что это было неправильно. Что так не должно было быть. В темнице, на холодном каменном полу, продуваемом ветрами, гуляющими в подземельях, не могло быть так уютно.       Девушка открыла глаза. Её взор постепенно сфокусировался на каменных серых стенах камеры ее заточения. Холодный жесткий пол впивался в ребра, на полу валялась опрокинутая пустая миска. С сырого, покрытого плесенью потолка капала в лужу вода, создавая раздражающее монотонное эхо. Голые, мрачные стены, на которые практически не падал свет, напомнили Гермионе о реальности её пленения.       Вдруг девушка услышала странный шорох позади, который нечему и некому было издавать. Задержав дыхание, пленница обернулась, чтобы рассмотреть источник шума. По мере того, как она медленно, боязливо поворачивалась, серая стена камень за камнем стала трансформироваться в большое стеклянное окно, занимая всю заднюю стену пыточной камеры. Гермиона подступила ближе к окну, с опаской приложив к нему ладони и пытаясь понять, откуда оно могло здесь взяться. За окном, в полупрозрачной зеленоватой воде, медленно и размеренно поднимались наверх пузырьки, словно за стеклом огромного океанариума. Поразительно тихо.       Бам! Стекло под руками задребезжало, заставив ее испуганно отпрянуть. Являя глазам гигантские, жуткие красные щупальца. Оттолкнувшись присосками от стекла, одно щупальце подтянулось, извиваясь в ужасающем танце. Бам! Щупальце вновь ударило с размаху по стеклу, оставляя на нем ветвистую трещину. Вновь подобравшись, щупальца взвились вверх, открывая взору голову гигантского кальмара с жуткими сияющими глазами, извивающегося в водной толще.       Сердце Гермионы забилось в панике. Бам! Одним мощным ударом кальмар пробил щупальцем стекло, и крепко обвил девушку за талию, притягивая к своей огромной голове и приближая к хищным глазам.              Она проснулась с заполошенным сердцем и сбившимся дыханием, яркий солнечный свет из окна комнаты больно ударил ей по глазам, отдавая резью в голове. Гермиона зажмурилась, стон боли сорвался с её губ, и она почувствовала, как всё ещё сжимавшее ее горячее щупальце, оказавшееся рукой, отпустило её. Сонный голос Малфоя за ее спиной нарушил тишину.       — Где... О, Мерлин... Вот идиот, — пробормотал он.       Громкие шаги и скрип последних ступенек ведущей в комнату лестницы, а следом внезапно распахнувшаяся с противным скрипом дверь, заставили гриффиндорку застонать и резко открыть глаза. Гермиона попыталась отодвинуться от Малфоя, и увидела, как в комнату влетела... Пэнси Паркинсон?! А за ней из-за порога показалась голова Блейза Забини.       Пэнси резко остановилась, увидев гриффиндорку, и, уперев руки в бока на талии, с ужасом уставилась на кровать.       — Какааая. Преееелесть, — протянула она с открытым сарказмом.       "Что происходит?"       Гермиона резко села на кровати и тут же об этом пожалела, почувствовав накатившее головокружение и тошноту.              — Забини! — внезапно рявкнул Малфой, голос которого эхом отразился от стен, резанув по ослабленным после алкоголя барабанным перепонкам. Гермиона и Драко одновременно отчаянно застонали, схватившись за головы.       — Миленько. В меня Обскуро кто-то метнул или ты тоже видишь это, Блейз? — ядовито оскалилась Пэнси. В глазах ее не было и намека на умиление.       — Забини! — голос Малфоя был гневным, но вместо крика он перешел на угрожающее шипение. Его волосы были взъерошены, а ворот рубашки порядком измят. — Когда я давал тебе порт-ключ в этот дом, это не было приглашением устраивать здесь проходной двор! Какого боггарта вы тут забыли?       — Драко, это... — начал оправдываться Блейз, вскинув руки в успокоительном жесте.       — Проходной двор?? — завопила Пэнси. — Ты кого это тут назвал...       — Ауч... —вновь синхронно застонали Драко и Гермиона, хватаясь за головы.       — Да вы прикалываетесь надо мной! — вновь истерично закричала Пэнси, забыв подобрать нижнюю челюсть.       — Забини, выведи её отсюда! — глухо зарычал Малфой. Блейз ухватил Пэнси за локоть, силой утаскивая её из комнаты.       — Прости, чувак, — впопыхах оправдывался Блейз. — Она приставила палочку к моим яйцам и сказала, что сделает из них омлет, если я сейчас же не приведу её к тебе. Что мне оставалось делать?       — Вон, я сказал! — Малфой бросил в голову Забини свою подушку, но итальянец вовремя увернулся, захлопнув в этот момент дверь, загремевшую петлями от удара. — О, Мерлин и Моргана... — простонал Малфой, откидываясь обратно на кровать и проводя ладонями по лицу.       Гриффиндорка медленно опустила взгляд вниз, ища доказательства того, что память о происходившим перед засыпанием ее не подводила, и вскрикнула, увидев свой перекрутившийся и задравшийся до груди блейзер. Она тут же спохватилась, потянув на себя одеяло в попытке прикрыться от глаз слизеринца. Малфой внезапно тоже вцепился в другой край, не позволяя вытянуть одеяло из его рук. "Мы спали под одним одеялом??"       — Малфой, отдай одеяло! — взмолилась Гермиона.       — Сама отдай, Грейнджер!       — Какого нюхлера оно тебе сдалось?       — Я сказал, оставь в покое мерлиново одеяло! — он в гневе рванул одеяло на себя.       Одеяло выскользнуло из рук Гермионы, и ей пришлось отступить. Она быстро отвернулась, с усилием все же совладала с тканью и опустила перекрутившийся блейзер поверх брюк, шумно выдыхая.       — Я, эмм... — начала она, взглянув на него и пытаясь осознать произошедшее утром и тот факт, что они заснули в одной кровати.       — Иди уже, Грейнджер, возвращайся в свою комнату, — его голос был резким и взгляд раздраженным, как будто он всеми силами старался как можно быстрее спровадить ее из комнаты. — Кикимер принесет завтрак.       Вот и все. Он возвращает ее в клетку. Значит, то взаимопонимание, что, как ей показалось на миг, возникло между ними накануне, на самом деле ей лишь привиделось. Он ее надзиратель, она его пленница, ничего не изменилось.       — Я могу сходить в душ? — спросила девушка, опустив глаза, чтобы не разбиться о ледяную стену его взгляда.       — Хорошо. Но потом сразу в комнату.       "Спасибо и на этом".       — Грейнджер, — остановил его голос, когда она уже собиралась пересечь порог. Она взглянула на него, в надежде, что сможет понять по его взгляду, ожидать ли повторения наказаний, надеясь, что всё-таки между ними треснул лёд, но выражение его лица по-прежнему не предвещало ничего хорошего.       Ее сердце тревожно забилось в ожидании его следующих слов, которые могли в одно мгновение превратить их как в союзников, так и во врагов.       — Не вздумай высовываться, — жестко сказал Малфой.       Гермиона кивнула, пряча от него глаза, и быстро сбежала по лестнице на второй этаж, направляясь в ванную.       Проходя мимо гостиной на том же этаже, гриффиндорка услышала гневный шепот Пэнси:       — Какого драккла они с ней вместе стонут в одной постели?       Вспыхнув от неловкости и покраснев, Гермиона быстро скрылась в ванной, оставляя гостей дожидаться Малфоя наедине.

⊱༺༻❀✿❀༺༻⊰

      Тёплые струи воды приятно обволакивали тело Гермионы, но даже эта физическая теплота не могла стереть холодное ощущение тоски и боли, заполнившее её душу. Она нервно тёрла руками лицо и волосы, словно пытаясь смыть не только грязь и усталость, но и воспоминания о вчерашнем дне, который стал для неё ещё одной главой в кошмаре, из которого невозможно проснуться.       Кинозал был адом наяву. Гермиона не могла забыть взгляды своих друзей и прочих пленников, страдающих под гнётом Пожирателей. И ставших жертвами её необдуманных поступков. Каждый из них верил в неё, а она, казалось, предала их всеобщую надежду. Джинни... Храбрая Джинни, пережившая столько страданий и утрат, в конце концов, оказалась очередной повергнутой пешкой этой безумной войны.       Гермиона вспомнила, как близка она сама была к смерти от рук Беллатрисы Лейстрендж, как та жестоко наказывала Малфоя за его недостаточные усилия по приручению грязнокровки. Малфой... Он тоже носил метку Пожирателя смерти, но, кажется, он был другим. Да, он отругал её, заставив ее сердце броситься в пятки. Слизеринец вынудил ее встретиться лицом к лицу с собственным безрассудством, самонадеянностью, безответственностью. С головой окунул в последствия опрометчивых решений гриффиндорки. Позволил увидеть в ней самой то, что повергло девушку в ужас. Но потом...       Он проявил сострадание, пытаясь облегчить ее муки совести и стараясь вовлечь в разговор. Блондин завладел ее вниманием, четко обозначив свое намерение в тот вечер и ночью, — освободить ее разум от переживаний и жутких кошмаров о Джинни. И ему это удалось. Пускай на краткий миг, но слизеринец смог отвлечь ее от всего, кроме самой Гермионы, его самого и танца стаканов виски в их руках.        Малфой с ловкостью заманивал девушку в свою продуманную до мелочей ловушку, вопрос за вопросом погружая на глубину ее страхов, воспоминаний, которые она безуспешно пыталась от себя спрятать и отогнать. Которые продолжали всплывать на черную поверхность озера ее кошмарных сновидений. Он вывернул переживания и тревоги гриффиндорки наизнанку, расставляя сети на пути, не дав ей понять, что происходит, пока Гермиона не оказалась на самом дне. Не позволив и шанса проявить своеволие и отказаться от приглашения играть в его игру.       Девушка вспомнила, как блондин рассказал ей о своём отце, как признался в том, что не хотел причинять ей боли. Как его плечи содрогались, когда Малфой сдерживал рвущиеся наружу эмоции. Гермиона вдруг поняла, сколько всего неизвестного ей, не виденного ею прежде, он еще хранит внутри себя, скрытого где-то на глубине.       Он пожалел ее ночью, позволив не возвращаться в комнату, где девушку поджидали воспоминания о Джинни, не дав ей сойти с ума от горя. Не побрезговал спать с Гермионой в одной кровати. Но наутро был резок и раздражён, и все же велел вернуться к себе. Да, Малфой уже не казался бездушным чудовищем. Но он по-прежнему оставался её надзирателем. О чем он прямо напомнил ей, потребовав, чтобы она вернулась к себе и не смела высовываться. Взаимоотношения между ними всё ещё были сложными и противоречивыми.       Тёплая вода, текущая по её телу, приносила физическое облегчение, унося с собой последствия вчерашних пыток и головную боль. Но морально она чувствовала себя, словно пребывала в лихорадке.       Девушка представляла, как будет подниматься на третий этаж, как откроет дверь и вновь окунется в свои кошмары. Гермиона страдала о смерти Джинни. Она изводила себя, вспоминая, как они с Джинни делились секретами о неразделенной любви, ее — к Рону, а Джинни — к Гарри, лежа в обнимку на кровати подруги. Как Джинни, читая свежую колонку "Пророка" о Холихедских Гарпиях, в который раз оторвалась от строк и с мечтательной улыбкой уставилась в окно. Как Джинни шутила над Гермионой, что та не умеет ровно застилать кровать, и что именно Гермионе, а не ей, стоило родиться в семье Уизли, тогда бы всех детей Уизли объединяла эта напасть. Как они с Джинни весело перекидывались подушками, прыгая на кроватях, а потом хохотали, свалившись на пол, пока не заболели животы.       Ностальгия по тем временам и скорбь по Джинни были настолько угнетающими, что Гермиона не могла найти в себе смелости выйти из ванной и вернуться в свою комнату. Призрак Джинни словно по-прежнему жил ещё там в каждой вещи и в каждой мелочи. Гермиона чувствовала, что не готова столкнуться с этими воспоминаниями.       Неожиданно громкий стук в дверь заставил девушку вздрогнуть и замереть, в испуге уставившись на дверь.       — Эй, Грейнджер, — раздался слегка раздражённый голос Малфоя из-за двери. — Тебе тут письмо.       — Что?? — поражённо спросила Гермиона, выключая воду и выскакивая из душа. — От кого?       Она быстро вытерлась полотенцем и натянула на себя свежую одежду, по обыкновению оставленную Кикимером. Малфой не ответил. "Письмо? От Джорджа? Неужели Малфой позволит ей связаться с ним? Быть может, он всё-таки решил ей немного доверять?".       Гермиона, так и не просушив волосы, открыла дверь и выбежала из ванной, тут же наткнувшись на насмешливый взгляд Малфоя, подпирающего стену напротив двери, сложив руки на груди. Как всегда, чист и опрятен, словно вовсе не проснулся одновременно с ней. Он сменил рубашку и брюки и привел в порядок волосы, но вряд ли успел посетить душ, ведь все это время там была Гермиона. Должно быть, очищающее заклятие. "Повезло ему, что у него была моя палочка", — позлорадствовала Гермиона.       — От кого? — переспросила она, чувствуя, что в тревожном ожидании её сердце готово выпрыгнуть из груди.       — От гриндилоу, — ответил Малфой. На её непонимающий взгляд он указал пальцем на её мокрые волосы. — Просили оставить хоть немного воды, пока Черное озеро не обмелело.       Гермиона уставилась на него, в неверии приоткрыв рот. "Так он просто шутил, чтобы выманить меня из ванной?". Малфой сжимал губы, едва сдерживаясь, чтобы не засмеяться над её потрясённым выражением лица. Около его рта проступили ямочки на щеках.       — Не смешно, — нахмурилась Гермиона, на что Малфой весело хмыкнул, а после прогнал выражение радости со своего лица, вмиг становясь серьёзным.       — Два часа. Сперва я подумал, ты сидишь здесь, пытаясь подслушать разговор. Для верности попросил Кикимера наложить заклинание тишины. Но час назад Пэнси и Блейз ушли, а ты так и не вернулась в свою комнату. — Внимательно вглядываясь в её лицо, он тихо спросил. — Так в чём дело, Грейнджер?       Гермиона отвела глаза. Гриффиндорка не понимала до конца, изменились ли взаимоотношения между ними теперь, станет ли он наказывать её или позволит поделиться переживаниями, поэтому она просто молчала, пытаясь придумать какой-то нейтральный вариант. В конце концов, не придумав ничего лучше, она решила просто соврать.       — Просто уснула в ванной. Должно быть, побочный эффект от чрезмерного количества виски, — стараясь, чтобы ее голос звучал беззаботно, сказала девушка.       Малфой промолчал. Его тело напряглось, блондин опустил руки, и взглянув из-под ресниц, Гермиона увидела, что слизеринец сжал их в кулаки. Кажется, ответ девушки его разозлил. Она почувствовала по его молчанию и напряжённой позе, как будто между ними наэлектризовался воздух. "Фатальная ошибка, Гермиона! Уж лучше было просто промолчать".       Слизеринец вдруг резко сдвинулся с места, подходя к ней ближе, и Гермиона неосознанно отступила на шаг назад, испугавшись, что он применит к ней силу. В ответ Малфой подошёл к ней ближе ещё на шаг.       — А ну-ка посмотри мне в глаза, Грейнджер, — с угрозой проговорил Малфой сквозь зубы. "О, нет, только не снова. Он снова станет её наказывать? Должно быть, Малфой хочет применить легилименцию. Он подумал, что я скрываю что-то важное".       — Пожалуйста, — встревоженно прошептала Гермиона, надеясь что сможет его уговорить. — Не надо читать мои мысли.       В глубине души она верила, что, если будет послушной, пыток больше не будет. Гермиона попятились от блондина ещё на шаг назад, упираясь в стену между коридором и ванной комнатой. Малфой снова сократил расстояние между ними, словно повинуясь какому-то странному танцу, и, уперевшись руками по обе стороны от головы Гермионы, отрезал ей пути к бегству.       — Знаешь, меня поражает твоя неподдельная гриффиндорская храбрость, Грейнджер, — тихо прошипел Малфой ей в макушку, но, вопреки словам, голос его был полон обманчивого искушения, словно слизеринец заманивал ее в очередную расставленную ловушку. — Это ведь она, а не непроходимая тупость, даёт тебе силы врать мне, зная, что мне ничего не стоит залезть в твою мокрую кудрявую головку и самому получить ответ? — спросил он, поднимая руку к лицу гриффиндорки и накручивая мокрый локон её волос на свой указательный палец. — Вот только где эта хвалёная храбрость, когда нужно смотреть мне в глаза?       — Ты прав, ты прав, я соврала... — быстро ответила девушка, поднимая руки в защитном жесте, стараясь создать физический барьер между ними. Она почувствовала, что от его напора её начинает мелко трясти. Гермиона надеялась, что Малфой больше не будет к ней жесток, что прошлый вечер что-то изменил между ними, но нет... — Я ничего не скрываю, я не пыталась что-то узнать.       — Я ведь не об этом спрашивал, — голос блондина обманчиво потеплел, но девушка знала, что слизеринец всего лишь играет с её чувствами. — Я спросил, почему ты всё ещё не в своей комнате. Гермиона сглотнула и набрала воздуха в лёгкие, понимая, что ей придётся отвечать. И отвечать правду.       — Я боюсь туда возвращаться. Джинни... Там слишком много воспоминаний о ней.       Малфой помолчал ещё немного, выискивая что-то взглядом на кончиках её накручиваемых вокруг его пальцев волос. Изгибающиеся движения его кисти почему-то напомнили ей о щупальцах страшного кальмара из её сна. В этот миг Малфой отстранился от неё, освобождая проход к лестнице, и сказал:       — Идём, — приказал он. — Поднимайся на третий этаж.       Гермиона на миг зажмурила глаза, стараясь отвлечься на темноту и прогнать из головы образ гигантского кальмара, выжигающего взглядом её глаза, чтобы похитить душу. Не испытывая на прочность терпения надзирателя, девушка направила взгляд на лестницу и пошла наверх, как смертник на плаху. Они ведь это уже проходили. Он снова заставит её вернуться в комнату и снова начнёт её пытать, обрушая на девушку серию Круциатусов, заставляя беспрекословно подчиняться. Гермиона слышала его ровные шаги след в след за ней. Малфой не торопил её, позволяя осознать последствия ее вранья,— шаг она, шаг он, и потом снова. Шаг она, шаг он.       С каждой ступенью Гермиона бессильно замедляла шаги, в её голове какофонией нарастал шум голосов. Они все говорили с ней, она слышала их важные и памятные диалоги, их смех, их последний крик. Джинни. Гарри. Хагрид. Артур, Молли, Перси и Фред Уизли. Сёстры Патил. Братья Криви. Дойдя до пролёта на третьем этаже, Гермиона потянулась рукой к дверной ручке, девушка тяжело дышала, и её дыхание смешивалось с пульсом крови в ушах и шёпотом голосов. Сейчас она встретиться со своими кошмарами. Но вдруг Малфой схватил её за руку, останавливая ладонь в воздухе.              — Стой! — решительно остановил ее Слизерин, присоединяясь к голосам в ее голове. — Посмотри мне в глаза.       — Нет! — прошептала Гермиона, зажмуривая глаза, стараясь спрятаться ещё и от этой муки.       — Ну же, Грейнджер, — в его голосе не было ни капли злости, лишь спокойствие и уверенность. — Я помогу.       Я помогу. Он уже говорил это раньше. Тогда он действительно ей помог. "О, Мерлин, пускай он остановит это, пускай поможет мне и сейчас". Гермиона позволила Малфой прикоснуться к её дрожащим плечам и посмотрела на блондина.       Она нырнула в серую гладь озера его глаз. Знакомое чувство магнита приковало к ним её взгляд. Его огромные чёрные зрачки вытянулись, заполняя всю радужку по высоте, и Гермиона почувствовала, что ничего, кроме его волшебных зрачков, для неё не имеет ни малейшего значения. Голоса в её голове и все прочие звуки стихли, дыхание выровнялось и замедлилось, а сердце стало биться ровно, словно маятник. Тук...тук...Тук...тук...       "Так хорошо. Вот бы это продолжалось вечно. Ни забот, ни тревог". Тук ... тук... Тук.... тук...       Но мечтам Гермионы не суждено было сбыться. Глаза Малфоя снова приобрели привычный вид. Он убрал руки от её плеч и спросил:       — Порядок?       Девушка слабо кивнула, всё ещё задумчиво разглядывая его лицо, не отводя глаз. Малфой какое-то время тоже рассматривал её, а потом перевёл взгляд на дверь.       — Теперь идём. Можешь открывать.       Гермиона, всё ещё пребывая в лёгком трансе, протянула руку к ручке двери и нажала на неё, чувствуя небольшое сопротивление пружинного механизма замка. Открыв дверь, гриффиндорка вошла внутрь и, осмотревшись вокруг, замерла, оглядываясь по сторонам и не веря глазам. Это более не была их с Джинни комната. Гермиона оказалась в лесу, у изножия журчащей реки, спадающей водопадом в неглубокое прозрачное озеро. Её уши уловили успокоительный шум воды и мелодичное пение птиц. В ярких зелёных листьях высоких деревьев играло лучами предзакатное солнце, и оно блестело в лёгких брызгах воды, приземлявшихся на серые валуны. Гермиона поражённо выдохнула, поворачиваясь к Малфою, не зная, что и сказать.       — Водопад ненастоящий, поэтому в пещеру за ним ты не сможешь попасть. Как и дальше пары десятков метров вокруг. Это всего лишь воспоминание, поэтому я смог запечатлеть лишь то, что не скрыто от глаз.       — Что это за место? — спросила Гермиона, восхищенно обводя жестом окружающий лес.       — Это место, в котором безопасно. Здесь тебя не найдут ни призраки прошлого, ни тревоги о настоящем. Оно выглядит так, каким я запомнил его.       — Спасибо, Драко, — растроганно прошептала Гермиона, чувствуя, как слёзы собираются в уголках её глаз.       — Не за что... Гермиона, — произнёс он, ответив прямо на её взгляд. — Мне нравится полностью видеть твои глаза, а не угадывать эмоции из-под опущенных ресниц. Отдыхай. Завтрак успел остыть, дожидаясь тебя, поэтому Кикимер принесёт тебе что-нибудь на обед. К ужину спускайся вниз. У нас есть много проблем, которые нужно обсудить.       Гермиона кивнула, всё ещё потрясённая его поступком. Похоже, Драко Малфой умел удивлять. Она проводила взглядом его спину, когда он выходил за дверь, оставляя ручку висеть в воздухе прямо посреди зелёного леса.       Гермиона улеглась на зелёную траву и подняла глаза на зелёные ветви, которые колыхал лёгкий ветерок. Девушка сомкнула глаза, уснув, так и не досчитав до десяти. Ей снились блестящие капли воды, блестящие, как далекие звезды. Вместе с ними она поднималась высоко-высоко над облаками, танцуя со звездами, путешествуя по другим мирам и галактикам, и забыв о насущных проблемах за границами сна. Впервые за долгое время ей было спокойно.

⊱༺༻༺༻❀✿❀༺༻༺༻⊰