After the Silence Explodes / За взрывом тишины

⊱༺༻༺༻❀✿❀༺༻༺༻⊰

      Скручивающее торнадо в животе, грудь в тисках железных обручей, глаза вдавило внутрь черепа, руки и ноги будто затянуло в тугой узел. Трансгрессировать в таком состоянии все же было безумием. Как будто кого-то волновало ее мнение.              Гермионе казалось, что ее сейчас вырвет ее собственными органами, ведь уже несколько дней она ничего не ела. Прохладный, насыщенный озоном воздух ненадолго принес облегчение. Она скорее почувствовала, чем увидела, что на улице ночь. Прислушавшись к ощущениям в собственном теле, девушка с удивлением отметила, что при трансфигурации ее не расщепило. Но сознание все же уползало от нее, и потому еще несколько секунд она простояла с закрытыми глазами, стараясь глубоко дышать, насколько это позволяла ее грудная клетка с, похоже, переломанными ребрами.       Откуда-то справа до нее донеслось шуршание одежды, неразборчивый шепот и тихий взмах палочкой. Гриффиндорка осторожно приоткрыла глаза, опасаясь потерять равновесие, и натолкнулась взглядом на светлые волосы своего мучителя. Малфой, сосредоточившись на кончике палочки, накладывал дезиллюминационные чары, чтобы скрыть их появление. "Слизеринский засранец. Естественно, цел, и так мертвенно спокоен, будто добрался с комфортом в обитом зеленым бархатом купе Хогвартс-экспресс!". Порыв ветра всколыхнул пряди его взъерошенных волос, бросая их на лоб, и в другой ситуации, с другим человеком, Гермиона посчитала бы это красивым. Сейчас же все, на что она нашла в себе силы, это злорадно подметить, что все-таки слизеринский принц не настолько безупречен, каким пытается казаться. Не желая больше наблюдать его белобрысую макушку ни секунды, гриффиндорка отвела взгляд и осмотрелась.       Площадь Гриммо. Казалось, она была здесь так давно, будто это было в прошлой жизни. В тусклом свете фонарей девушка увидела знакомый дом с грязными стенами и закопченными окнами. Крыльцо с истертыми каменными ступенями, видавшая виды дверь, выкрашенная в черный цвет, краска которой со временем потрескалась и местами осыпалась, обшарпанные и выгоревшие на солнце оконные рамы. И, все же, это место вызвало ностальгию и скорбь об ушедших временах. И страх. Неконтролируемый животный страх.       —Идем. Быстро, — врываясь в поток ее мыслей, скомандовал Малфой, и дернул девушку за руку, принуждая идти вперед. К дому, в ее новую тюрьму, к Пожирателям смерти и возобновленным пыткам. Гермиона запаниковала, задохнулась на вздохе, сердце забилось в бешеном ритме. Она попыталась остаться на месте, вырвав руку из хватки Малфоя и уперевшись ногами в асфальт, но тот, заметив ее сопротивление, раздраженно зарычал и потащил ее силком.       "Ну уж нет!" — засопротивлялась гриффиндорка, и еще сильнее стала брыкаться, пытаясь лягнуть его ногой.       — Блейз, помоги мне, — короткий приказ, и девушку рывком подхватили с двух сторон, обездвиживая руки и приподнимая над землей, чтобы она не могла упираться ногами. Гермиона громко вскрикнула.       — Тихо, Грейнджер, — оглушающий шепот прямо ей в ухо. — Если какой-нибудь чрезмерно любопытный магл вздумает поглазеть, что ты тут разоралась, его смерть будет на твоей совести, — продолжил Малфой. — Готова решить чью-то судьбу?       Гермиона замолкла, но вырываться не перестала. Слёзы беззвучно текли по её щекам, она крупно тряслась, предаваясь истерике. Вдвоём ее мучители дотянули девушку до двери, несмотря на яростное сопротивление, и быстро вошли внутрь. Драко запечатал дверь запирающим заклинанием и наложил охранные, звукоподавляющие, отводящие глаз и защитные чары.              Гриффиндорка, отказываясь открывать глаза, сжалась в комок в углу коридора и тряслась.       — Поганая грязнокровка, — тут же настигло ее чье-то змеиное шипение.              В ее ушах раздался мерзкий хохот Пожирателей, суля страдания и новые пытки. Гермиона схватилась за голову, пытаясь закрыть уши и заткнуть их голоса. Она чувствовала, как по ключицам и между лопаток стекают капельки пота, но ей не было жарко, она дрожала от озноба.              — Я сойду с ума, — всхлипывая, прерывисто прошептала себе под нос Гермиона. — Они повсюду...Мерлин, дай мне скорее сойти с ума.       — Эй, Грейнджер, — Забини, стоя у стены, растерянно наблюдая за ней, попытался положить руку ей на плечо в успокаивающем жесте. Но, когда Гермиона заметила приближение его руки, она сорвалась.       Девушка истошно закричала, отпрянув от итальянца, но уже в следующий миг вскочила на ноги и вцепилась руками в мантию у него на шее, дергая и с треском разрывая воротник. Ее пальцы потянулись к его лицу и шее в попытке расцарапать ему глаза. Забини, тяжело дыша, пытался удержать ее за запястья, уклоняясь от атак. Девушка все же вырвала свою правую руку и почти дотянулась до его глаз. Как вдруг почувствовала мощный рывок, и в следующую секунду ее тело оказалось прижато к противоположной стене, сопровождая резкое движение ударом затылка и позвоночника. Малфой заломил ее запястья, подняв их над головой, и одним коленом прижимая ее бедра, не давай вырваться и нанести ему удар ниже пояса.       — Ты подонок! Оставь меня в покое! — кричала она, выплевывая слова ему в лицо. — Я не пойду туда к ним, только не снова! Лучше сразу убей меня!       Малфой хмурился, но молчал. Его лицо выдавало сильную сосредоточенность, тело в напряжении, как натянутая струна. Он перехватил ее запястья одной рукой, а второй схватил ее за подбородок, поднимая на уровень его лица.       — Грейнджер, посмотри на меня! — он старался говорить внушительно, спокойно и ровно, всеми силами сдерживая свое негодование. В ответ она отрицательно замотала головой. — У тебя паническая атака. Здесь никого нет.       Она снова пытается вырвать подбородок из его пальцев, зажмурившись и отказываясь на него смотреть.       — Грейнджер, — вдруг в его голосе что-то изменилось, он стал растяжным, мягким и тягучим, как патока. — Открой глаза! Я помогу...       "Я помогу..." Ритм сердца сбился. Сама не зная, почему, Гермиона вдруг потянулась за его успокаивающим голосом, и, нахмурившись, раскрыла глаза. Он сразу поймал ее взгляд, и девушка уставилась в его серые радужки, не в силах отвернуться. Ее словно магнитом притягивало к его огромным, черным зрачкам. Гермиона снова услышала его голос, и только спустя мгновение поняла, что он звучит шепотом у нее в голове: "Тише, Грейнджер. Успокойся".       Девушка застыла, смотря ему в глаза, зрачки которых плавно вытянулись вверх и стали вертикальными, как у змеи. Это было жутко...и завораживающе. Она замерла, как кролик перед удавом. Звуки исчезли, будто голова оказалась в вакууме. Она все смотрела, не отрываясь, кажется, забыв, как дышать. Словно в ответ на ее мысли, Гермиона снова услышала в голове обволакивающий шепот. Или это было шипение? "Просто дыши..."       И она задышала. Ее легкие раскрывались и опускались размеренно и спокойно. Напряжение в теле плавно отпускало Гермиону, появилось легкое чувство невесомости. Спустя какое-то время, его зрачки снова приняли привычный вид, ее разом отпустил удерживающий магнит, а уши уловили звуки — учащенное дыхание Забини, тяжелое и глубокое — Малфоя, от чего у него высоко поднималась грудная клетка и широко раздувались на вдохе ноздри, и её...спокойное и размеренное... И тишина. Никаких голосов Пожирателей Смерти.       Она сморгнула наваждение. "Что это было? Гипноз? Легилименция...Малфой легилимент".       Гермиона оторвалась от созерцания его лица и перевела взгляд на руки слизеринца, все еще крепко удерживающие её, но без жесткости, как вначале. Проследив за её реакцией, блондин отпустил гриффиндорку и отстранился. Еще несколько мгновений, как-то странно вглядываясь, изучал её лицо, а затем повернулся к другу и спросил:       — Порядок?              — Да, — ответил Забини, медленно кивнув.       — Идем, — сказал Малфой, и сделал несколько шагов вглубь дома, по старому мрачному коридору. Словно только что ничего не происходило.       Малфой и Забини прошли вперед.       "Почему он помог мне? Почему не применил заклинание? Из-за магии, потраченной палочкой на охрану дома? Но ведь он мог просто взять и оглушить меня". Не найдя приемлемого ответа на свои вопросы, Гермиона бросила затравленный взгляд на запечатанную входную дверь. Без палочки ей не уйти. Но, похоже, в доме больше кроме них троих никого нет. Может, пленница еще воспользуется своим шансом. И она медленно поплелась за слизеринцами.       Знакомый коридор, узкий и мрачный, с линялыми обоями и протертым от обуви ковром. В прихожей всё выглядело точно так, как они с Гарри и Роном оставили, когда уходили отсюда в последний раз с планом проникновения в Министерство. На немногочисленной старой мебели лежал толстый слой белой пыли, пылинки летали в воздухе, кружась в свете тусклой лампы с проеденным молью торшером. Время здесь словно застыло.       На полу у вешалки гриффиндорка заметила потрепанный временем шарф непонятного цвета. Присмотревшись, она разглядела красные и желтые оттенки, и английскую букву "H". Шарф Гарри! Этот шарф ему связала Молли Уизли на их последнее Рождество. Должно быть, друг оставил его здесь перед их последней вылазкой. Шарф, который он больше никогда не сможет надеть.       "Гарри Поттер. Молли, Артур, Перси и Фред Уизли. Анджелина Джонсон. Чжоу Чанг. Профессор Флитвик. Профессор Макгонагл. Роо..."       — Поганая грязнокровка, — снова этот голос! Ну, конечно же, как Гермиона не подумала об этом раньше. Приклеенный заклинанием вечного прилепливания, выплевывающий ругательства портрет чистокровной прежней хозяйки дома, Вальбурги Блэк. Именно ее голос девушка услышала, едва они попали в дом!       Кажется, портрет исчерпал свое красноречие, и девушка, не желая оставаться рядом с ним, прошла дальше, огладывая прихожую, коридор, и кухню, виднеющуюся в его конце. Всё осталось нетронутым, именно таким, как девушка запомнила. Гермиона с болью в сердце замечала эти детали, словно только-только они с друзьями покинули это место, оставив здесь свои вещи и собираясь вскоре вернуться. Вид старых, забытых предметов отвлекал её от боли. Но, если Яксли видел их тайное убежище, почему все выглядит так, будто дом никто не посещал? Почему он не поведал о нем другим Пожирателям Смерти? И, тогда, откуда о доме известно Малфою и Забини?              Мысли Гермионы прервал голос ее надзирателя:       —Кикимер! — громко позвал Малфой, пройдя до конца коридора и выходя на потрепанную, видавшую виды кухню.       С хлопком из воздуха перед ними появился домовой эльф. "Не может быть! Он ведь сражался в битве за Хогвартс, возглавив сопротивление домовых эльфов. В свете последних событий и победы Волдеморта, как ему удалось уйти?" — удивилась Гермиона, разглядывая эльфа. Лицо Кикимера было изрезано шрамами, один глаз с белым зрачком, — возможно, он ослеп. Его одежда была драной и грязной. Эльф низко склонил голову перед слизеринцем.              — Добро пожаловать, благородный хозяин Драко. Пришли за книгами?       — Не в этот раз, Кикимер. Думаю, я и одна твоя старая знакомая останемся здесь на какое-то время, — ответил Малфой и указал рукой за спину, на Гермиону. Лишь после этого домовой эльф заметил в тени коридора других присутствующих. Кикимер приветственно кивнул Забини, а потом со странным выражением лица задержал взгляд на Гермионе, ничего не сказав.              — Я знаю, как сильно ты ненавидишь нечистокровных, Кикимер, — обратился к эльфу слизеринец. — Но сейчас от её выживания для меня многое зависит. Поэтому, пока я буду отсутствовать, ты должен лечить её повреждения. Постарайся накормить чем-то, что не выйдет полностью из нее обратно, и проследить, чтобы она отмылась, — поручил Малфой. — Не дай ей истязать себя или покончить с собой. Не прошу тебя быть с ней любезным, — ехидно процедил он. — Но во всем остальном приказ должен быть выполнен.              Кикимер покорно кивнул. Малфой помолчал, его взгляд стал строгим и многозначительным, как будто он вел немой диалог с эльфом.       — И ещё, Кикимер, — добавил он, его голос был серьезным и жестким. — Наложи дополнительные защитные и запирающие заклинания. Гермиона Грейнджер не может покинуть этот дом.              Эльф выдержал его прямой взгляд и снова склонил свою голову в почтении.       — Мне нужно кое-что сделать. Надеюсь, я вернусь через пару часов, — задумчиво произнес её новый тюремщик, а затем обратился к своему другу. — Пора возвращаться, Блейз, я проведу тебя назад.       Более не удостоив их вниманием, они с Забини вышли с кухни, вернувшись в коридор и оставляя Гермиону наедине с Кикимером. Спустя несколько секунд послышалось хлопанье двери.       Гермиона застыла посреди кухни, пытаясь понять, что ей делать в новых сложившихся обстоятельствах. Кажется, в доме, кроме нее и эльфа, никого не было. Почему Малфой привел ее сюда? Почему здесь Кикимер?       В этот момент эльф встал перед ней и жестом указал на лестницу.       — Идите за Кикимером, — проскрипел он.       Гермиона последовала за эльфом по скрипучим ступеням. Они поднялись по старой деревянной лестнице вверх, на третий этаж, дойдя до комнаты, которую она когда-то делила с Джинни. "Милая Джинни, где ты теперь?"       Кикимер открыл дверь и жестом пригласил её войти.              — Садитесь, — коротко бросил он, указывая на старый диван.       Гермиона послушно села, чувствуя слабость и усталость. Она всегда хорошо относилась к Кикимеру и старалась быть внимательной к нему, как и к другим домовым эльфам. Видеть знакомое лицо после стольких событий было болезненно приятно, и ей не хотелось рушить этот момент неповиновением. Девушка закрыла глаза, практически теряя сознание. Эльф исчез на несколько секунд, затем вернулся с бутылочками зелий.              — Кикимер исполнит приказ хозяина, — произнёс он безэмоционально, игнорируя ее взгляд. — Залечит раны и накормит.              Далее последовала череда изнурительных провалов в сон и мучительных пробуждений. Несколько часов, на протяжении которых Гермиона не раз теряла сознание, эльф лечил её ушибы и синяки, сращивал кости, вправлял суставы. Всё это время пряча от неё свой слепой глаз и молча выполняя приказ.       В одно из пробуждений девушка почувствовала, что её перенесли на кровать. Мягкая чистая постель показалось ей чем-то нереальным, какой-то шуткой, особенно подлой издевкой Пожирателей Смерти. Ей казалось, что она бредит. Должно быть, гриффиндорка все еще в своей камере в темнице Хогвартса? Ей ненадолго дали передохнуть, чтобы, когда она проснется, отдохнувшая и полная надежд, девушку в безумстве разорвал безжалостный Тролль?       В те же недолгие часы, когда она спала, ей снились кошмары о смерти Гарри и Рона. Об их последнем дне на Гриммо. О том, как Гарри надевает свой вязаный шарф, и тот превращается в змею, сдавливая его шею и приводя к удушью. О том, как их схватили егеря и притащили в поместье Малфоев.       Малфой. Его грубый уничижительный голос, руки, сжимающие шею, лишая кислорода и хлесткая пощечина. Волны Круциатуса. Малфой. Белла. Малфой. Снова Белла. Пожирательница склоняется над ней со своим ледяным магическим клинком, истязая и вырезая на руке слово "Грязнокровка". Вместо нее с ненавистью скалится Малфой, сдавливая руку и вынуждая фонтаном литься кровь.       Рон! Милый, рыжий, горячий Рон вырывает ее из хватки Малфоя, она слышит его нежные теплые слова, смех, он весело сдувает волосы с ее лица и чмокает в нос. Они лежат обнаженные, обнявшись, в свете лампадки в уютном походном шалаше, он нежно вовлекает ее в поцелуй. Но вот она моргает, и оказывается в пыточной камере, а ее рот терзает слюнявый мерзкий рот Амикуса Кэрроу.       А следом Грозный Глаз Грюм с осуждением приставляет к Гермионе свою палочку, спрашивая, кто она, что обещала своим друзьям Гермиона Грейнджер, когда уходила за крестражами, и почему забыла про своей долг помочь людям, почему предала их. Его всевидящее око начинает крутиться быстро-быстро, транслируя изображение на огромный экран мрачного кинозала, и на экране отражается ее испуганное виноватое лицо, а на сиденьях в зале сидят ее друзья и учителя, все, кого она знала.       Они указывают на нее палочками, она не может отвести взгляд от их жутких вертикальных зрачков, и они шипят в унисон "Посмотри на нас, Грейнджер! Посмотри..." Их палочки превращаются в змей, змеи срываются к ней и жалят её, впрыскивают свой яд, залезают под кожу, впиваются в ее глаза, и шипят, шипят, шипят...."Круцио. Конфринго. Иммобулюс. Круцио. Жалящее. Удушающее. Круцио. Инсендио. Инкарцеро. Круцио. Империо. Авада Кедавра. За Гарри. За Молли. За Рона."       Тишину дома на Гриммо разорвал отчаянный крик.

⊱༺༻༺༻❀✿❀༺༻༺༻⊰