Ночи пепельной луны

      Сириус привёз их к своему дому и потащил Римуса за собой раньше, чем он успел что-то спросить.       — Кикимер! И как я не додумался вытрясти из него всё, что он знает! — пробормотал он, быстрыми прыжками забираясь на верхний этаж.       Когда настало время искать квартиру, он долго не думал. Хотелось чего-то совершенно нового, абсолютно ничем не похожего на дом на Гриммо. Сириус так ни дня и не жил в поместье Альфарда, которое перешло к нему по наследству. Оно стояло закрытое и унылое, просто ждало момента, когда Сириус вспомнит о нём и решит хотя бы продать.       Времени не было никогда. Сначала Орден, потом послевоенная суета, попытки наладить хотя бы иллюзию нормальной жизни, а теперь вот поиски брата. Со стороны могло бы показаться, что Сириус пытался занять себя чем угодно, лишь бы не сесть и не задуматься, как следует: а дальше что?       Чем он будет заниматься? Чего он хочет? Что станет с его жизнью, когда он перестает создавать иллюзию бурной деятельности и притворяться, что делает невъебенно важные для всего человечества дела?       Во время скандалов с матерью он так много вопил о том, что будет делать только то, что захочет сам, но когда настало время, собственно, делать это, оказалось, что он не хочет нихуя.       Он никогда не делал то, чего хочет. Дома он сопротивлялся давлению матери, но всё-таки делал то, что должен был, пока не сорвался и не перестал подчиняться. Но в школе же он тоже делал то, чего от него хотят другие.       Когда другие хотели видеть высокомерного наследника, от одного слова которого становилось до усрачки страшно, он доставал из себя эту версию себя, стряхивал с неё пыль и пользовался ею без всякого сожаления. Когда другие хотели видеть бунтаря, который пьёт, курит и шлёт нахуй традиции своего аристократического семейства, он достаточно было освоил и эту роль. Девчонки хотели с ним встречаться — он позволял им. Когда впервые в жизни его поцеловал старшекурсник, он тоже беспрекословно согласился.       Когда Джеймс захотел, чтобы они вдвоём играли в квиддич, он пошёл пробоваться в команду — и, кстати, это было унизительно, потому что его взяли только со второго раза.       Сириус не имел привычки останавливаться и проводить ревизию своих решений и поступков, но если бы он попробовал это сделать, наверняка он бы рано или поздно пришёл к тому, что не шёл на поводу только лишь Пита, потому что и сам Пит был ведомым, а не ведущим.       Даже когда Сириус делал исключительно то, чего хотел он — забивал всю грудь татуировками или отращивал длинные волосы — он никогда не переставал думать о том, каким кажется со стороны. Восхищает ли он других? Пугает ли? Достаточно ли он хорошо смотрится с собранными волосами или лучше распустить?       Вот и сейчас, впуская Римуса в свою квартиру, он не мог не подумать о том, какое впечатление она производит.       Небольшая, но просторная. Без коридоров и прихожих — Сириус ненавидел эти тёмные углы на Гриммо. Без столовой и гостиной. Всё в одной большой комнате — справа кухонные шкафчики и встроенный гарнитур, рядом барная стойка вместо обеденного стола. Слева огромная кровать, как всегда незаправленная. Три огромных панорамных окна выходили на людную проезжую часть. Сириус любил засыпать под шум чужих разговоров, визг шин и монотонное шуршание трамваев. Тишина его напрягала. Тишина заставляла думать.       Стены были просто белыми, повсюду развешены плакаты и колдографии, они сразу же привлекли взгляд Римуса.       — У тебя тут… уютно, — сказал он, спотыкаясь об кучу джинс, которые с утра Сириус перемерил, чтобы пойти на встречу с ним.       Такая уж у него философия. Никаких шкафов — вся одежда должна быть в свободном доступе.       — Спасибо, — ухмыльнулся Сириус, прислонившись к углу. — Кофе хочешь? Я теперь и сам могу варить.       Римус смутился.       — Ты не умел?       — Не-а, только магией. Но благодаря тебе теперь могу и руками, — протянул он, радуясь тому, что на улице распогодилось, и ничто не мешает рассматривать этот лёгкий румянец на щеках Римуса. — Я, кстати, много чего ещё руками могу.       Римус приподнял бровь.       — Давай пока остановимся на кофе. И поговорим с твоим эльфом. Ты сюда его позовёшь?       — Ага, не хотел давать ему местоположение твоей квартиры. Мало ли. Ну, ты не подумай, это просто домовик, ничего криминального, а вот моя семейка — другой вопрос.       — Не хочешь знакомить со своей мамочкой? — невинно улыбнулся Римус.       — О-о, очень хочу, — пропел Сириус, подходя к плите и принимаясь готовить кофе. За то время, пока он ждал новостей от Римуса, он успел прикупить турку, зерно и даже кофемолку. Без Лили операция бы провалилась, конечно, они с Джеймсом чуть не взяли вместо кофемолки кухонный комбайн. Они оба руководствовались логикой «чем больше и дороже, тем круче».       Потом Лили ещё несколько раз показала ему, как правильно варить кофе, и он признал, что так гораздо вкуснее, чем получается при помощи магии или даже домовиков.       — Это тоже ты? Стой, а это твой брат? — показал Римус на колдографию, висевшую в углу.       Сириус быстро посмотрел через плечо.       — Да, — кивнул он. — Убрал подальше его кислую физиономию.       — И эта ваша форма… Это как раз игра, про которую ты рассказывал?       — Квиддич, — довольно подтвердил Сириус, радуясь, что Римус и правда запомнил всё, что он о себе рассказывал. Оставалось надеяться, что это был не просто профессиональный интерес. — Первая игра Рега, этого идиота. Самая короткая на все наши семь лет. Он поймал снитч за двадцать минут, — понимая, что Римус нихуя не знает правила, он пояснил. — Там много всяких мячей, вообще их надо кидать в ворота, но есть ещё микроскопический летающий шарик, который хуй увидишь. Вот он и увидел.       Римус хмыкнул.       — Получается, он круче, чем ты говорил?       — Куда уж круче, — усмехнулся в ответ Сириус. — Он не собирался пробоваться, квиддич для тупоголовых. Ну, так отец говорил.       Кофе зашипел в турке, пена почти уже добралась до горлышка, когда Сириус снял её с огня. У него неплохая реакция, у Рега явно была лучше. Если бы этот придурок дожил до сегодня.       — И почему он передумал? — донёсся задумчивый голос Римуса, который всё ещё стоял возле той колдографии. Забавно, что его так интересует всё, что связано с Регом и их учёбой, но он даже не удивился тому, что люди на фотках движутся.       — Сохатый ему сказал, — пожал плечами Сириус и перелил кофе в две чашки. — Не помню уже, чего там было, но мы что-то швырнули в них — то ли зачарованных слизняков, то ли навозные бомбы.       — Весело вам было, — скупо прокомментировал Римус.       — Ага. Ну, короче, он очень уж хорошо ловил. Джеймс и сказал ему, типа, пиздуй в команду, встретимся на поле и все дела. Надерём тебе задницу.       — И он реально после этого решил играть? — удивлённо спросил Римус и сел за стойку.       Сириус отхлебнул из своей чашки и порадовался, что получилось достойно. Не так великолепно, как у Лили, но всё-таки прилично.       — Не знаю, — ответил он с опозданием. — Он бы не согласился, но я думаю, что так и было.       — А шоколад у тебя есть? — спросил Римус, и, пока Сириус рылся в ящиках, продолжил линию своего допроса. — И у тебя были такие короткие волосы? Там, на том снимке…       Он снова быстро кивнул, без особого энтузиазма вспоминая эту историю.       — Мать отрезала. Ей не нравились длинные, как у девчонки, — после короткой паузы он вернулся с древней плиткой шоколада и продолжил. — Это Мэри поймала кадр. Сразу после игры. Мы так феерически продули тогда.       — Выглядите довольными, — просто сказал Римус, отламывая аккуратные дольки от плитки.       — Ну, Рег же выиграл.       — А Мэри?..       Сириус спрятал глаза в чашке.       — Уехала. Сразу после выпуска. Вернулась к маглам и уехала. Мы думаем, не слишком далеко. Может, Франция? Я учил её французскому курсе на шестом, ей нравилось, как он звучит, — подняв глаза и встретившись с внимательным взглядом, он понял, что Римус ждёт ответа совсем на другой вопрос. — Она маглорождённая, и её вся эта война заебала ещё в школе. Она отказала Ордену. И нам тоже.       Римус прохладно улыбнулся.       — Только не говори, что ты её винишь за это.       — Я не… это не объяснить вот так просто, — защищаясь, пробормотал он. — Мы два года планировали, как закончим школу, пойдём в Орден и… ну, блять, понятно, что это всё нихуя не романтично и не круто на самом деле. Но хотя бы никто из нас не струсил.       — И в чём тут трусость? Я вижу только адекватность.       Сириус посмотрел на него долгим взглядом. Ругаться не хотелось. Спорить — тоже. Раньше он бы наверняка вскочил и принялся орать.       Он так и делал, когда только узнал про Мэри. На самом деле, его реакция мало чем отличалась от реакции Крауча младшего на отказ Доркас присоединиться к Пожирателем. Вот только до сегодняшнего дня он об этом не думал.       — Охуенная адекватность, — только протянул он. — Могла бы и предупредить, а не оставлять бумажку с извинениями. Лили с Джеймсом даже не смогли пригласить её на свадьбу. Она не знает, что родился Гарри, а ему уже три, — его голос нарастал, и он правда пытался сдержаться и сбавить обороты. — Она не знает, что Марлин… На похороны мы её тоже пригласить не смогли.       Римус пожал плечами.       — Иногда сбежать легче, чем оправдываться, — тихо сказал он, и на какой-то краткий миг Сириус понадеялся, что это и произошло с Регом.       Естественно, это было не так. Его бы нашли. Кровная магия творила чудеса, самого Сириуса мать бы из-под земли достала в случае необходимости. До тех пор, пока он живой.       Но если бы Рег и правда просто сбежал, если бы он поступил так же, как и Мэри, Сириус не смог бы его винить. Когда сбежала Мэри, он злился, проклинал её и пытался разыскать. Точно так, как и сейчас, только своими силами. Поэтому он и решил в этот раз довериться чужому человеку — его собственные чувства всегда застилали глаза и не позволяли трезво мыслить. Он слишком много надумывал и из-за этого, как правило, оказывался в полной жопе.       Поэтому больше он ничего не сказал. Мэри сделала свой выбор, и уже нет никакого смысла пытаться возненавидеть или оправдать её за это. По крайней мере, она жива. И если им когда-нибудь удастся встретиться снова, Сириус будет благодарен ей хотя бы за это.       Когда они допили кофе, он попытался подготовить Римуса к появлению домовика.       — Они пугающие, но безобидные, — сказал он. — Не такие страшные, как, ну не знаю, дементоры или оборотни, но всё равно не самые приятные.       — Попробую справиться, — слегка раздражённо пробормотал Римус, но он мог сколько угодно притворяться крутым парнем, Сириус помнил, как все маглорождённые чуть ли не писались кипятком, когда впервые видели их сморщенные лица.       Не обращая внимания на недовольство, повисшее в воздухе, он торопливо призвал домовика. Кикимер очутился у его ног в ту же секунду, непонимающе оглядываясь и прижимая уши. Как только он понял, кто перед ним, к его лицу прицепилось противное надменное выражение.       — Хозяин Сириус, — подобострастно прошепелявил он. — Кикимер к вашим услугам и желает узнать, чем заслужил такую честь быть приглашённым в ваше новое… — он принюхался и с омерзением сплюнул, шепча уже гораздо тише. — О-о, магловское отродье повсюду, я чую его гнусный смрад, моя хозяйка была права…       — Кикимер, кому ты служишь? — процедил Сириус наверняка жутко высокомерно, не в его привычках было церемониться с ним.       — Древнейшему и благороднейшему роду Блэк, хозяин, и их единственному наследнику, — Кикимер поклонился ему в ноги, бормоча себе под нос, — грязному предателю крови, мерзкому предателю…       — Хватит, — резко прервал его Сириус. — Сейчас ты расскажешь мне досконально всё, о чём я попрошу. И я приказываю тебе говорить правду. Ты меня понял?       — Конечно, хозяин, как я могу солгать вам! — морща свой огромный нос, похожий на поросячье рыло, заверещал Кикимер и продолжил что-то бубнить уже тише. Скорее всего оскорбления и гнусности.       — Три года назад мой брат приказал тебе кое-что сделать для Волан-де-Морта, — как только он произнёс это имя, эльф испуганно подскочил, прижимая уши к своей уродливой голове. — Что-то такое, за что тебя должны были убить, но ты выжил. Что это было?       — Хозяин… — прошелестел домовик, оглядываясь на Римуса. — Хозяин Регулус приказал мне никогда и ни с кем не говорить об этом!       — А я приказываю тебе сказать, — рявкнул Сириус, чувствуя, как сердце колотится чуть ли не в горле, он был так близок, сейчас он был как никогда близок к правде.       Кикимер опустил глаза и принялся выкручивать свои пальцы и топтаться на месте.       — Хозяин Регулус приказал Кикимеру служить Тёмному лорду.       — И что ты делал? — быстро спросил Сириус.       Кикимер зажмурился, словно ему было страшно увидеть реакцию на то, что он сейчас скажет. Сириус наклонился.       — Кикимер… Кикимер служил, — пробормотал он.       Сириус выпрямился и взревел, вцепившись в волосы, не видя, как домовик испуганно дёрнулся, наверняка ожидая удара. Зато Сириус увидел, как Римус подался к ним, и жестом остановил его. Тот подчинился.       — Я, Сириус Блэк, — отчеканил Сириус с таким отвращением и холодом в голове, что родная мать бы наверняка ему позавидовала, если бы услышала, — приказываю тебе сейчас же рассказать, что именно ты сделал для Волан-де-Морта.       Кикимер резко вскрикнул, хватая себя сначала за плечи, а потом и за лицо. Сириус непонимающе переглянулся с Римусом, но когда эльф начал царапать свои веки и нос, он быстро опустился перед ним на колени и перехватил его тоненькие ручонки.       — Хозяина Сириуса не было… — обвиняюще закричал Кикимер, из его глаз хлынули злые слёзы. — Хозяин Сириус, единственный наследник, надежда семьи… Проклятое ничтожество! Глубоко разочаровал мою хозяйку, разбил её сердце… — Сириус молча продолжал держать его за руки, и наконец эльф опустился на пол и сжался в комок. — А Регулус взял на себя обязательства наследника, не будучи им, и хозяйка строго-настрого приказала называть наследником его, особенно когда в доме высокопоставленные гости…       — Я понял, — прохрипел Сириус, отстраняясь. — Что Регулус приказал тебе сделать?       — Хозяин Регулус служил Тёмному лорду, и Кикимер был счастлив, когда хозяин Регулус сказал, что теперь и Кикимер удостоился чести послужить ему. Это высокая честь! Хозяин Регулус так и сказал, а после приказал выполнить любой приказ и вернуться домой. Но… но Кикимер…       Эльф снова горько заплакал, разевая рот обнажая ряды кривых зеленоватых зубов.       — Что? Говори.       — Кикимер отправился к Тёмному лорду, и тот взял его с собой в пещеру. У моря. Он не сказал, что они будут делать, он только провёл Кикимера из той пещеры в другую, гораздо больше первой. И там было тёмное озеро. Большое, огромное озеро.       Сириус снова посмотрел на Римуса, тот напряжённо ловил каждое слово, сложив руки на груди.       — А дальше? — услышал Сириус свой голос, словно сквозь толщу воды.       Нехорошее давящее предчувствие пощекотало волосы у него на загривке.       — Там была лодка… — прохрипел Кикимер. — Надо было плыть на остров. А там стояла чаша, полная зелья. И Тёмный ло-о-орд, — он взвыл, закрывая лицо кривыми пальцами, его тельце сотрясала крупная дрожь, — он приказал Кикимеру пить зелье. Кикимер пил, пил, пил… И видел что-то ужасное, поистине страшное… Кикимер горел изнутри, его жгло пламя прямо… — он схватился за живот. — Везде! Кикимер кричал, молил о пощаде, просил хозяина Регулуса спасти его, прийти на помощь… Кикимер звал хозяйку! Но Тёмный лорд смеялся, он приказал Кикимеру выпить всё зелье… Всё до самого конца. В пустую чашу он бросил медальон и снова наполнил её зельем. А потом Тёмный лорд уплыл и оставил Кикимера там.       Сириус, словно оглушённый, пытался понять, что только что узнал. Ни разу за время войны он не слышал ничего о пещере, озере и медальоне. Что это вообще всё значило?       — Так как ты выбрался? — подал голос Римус.       Кикимер распахнул глаза и презрительно посмотрел в его сторону, шевеля ноздрями.       — Кикимер не станет разговаривать с животными! Мерзкие грязные ничтожества, вы…       — Замолчи, — рявкнул Сириус и повернулся к ошарашенному Римусу, который почему-то и вправду испугался эльфа. — Не обращай внимания, я же говорил, моя семейка… Они ненавидят маглов, сквибов… Всех. Легче перечислить, кого они не ненавидят, — после он снова обратился к Кикимеру. — Ну и что? Как ты вернулся?       Домовик посмотрел на Сириуса своими выпуклыми глазами, испещрёнными кроваво-алыми нитями капилляров.       — Кикимер мучался жаждой, он подполз к воде напиться… Но когда он пил, оттуда стали высовываться руки… Жуткие мёртвые руки! Они потащили Кикимера вниз, под воду.       — Но ты не утонул, — жёстко надавил Сириус.       В какой-то момент рассказа ему стало жаль этого кретина, но то, как он накинулся на Римуса, вернуло всё на свои места.       — Хозяин Регулус призвал меня обратно, — прогнусавил домовик.       — Волан-де-Морт тоже трансгрессировал?       Кикимер помотал головой.       — Он уплыл, хозяин. Уплыл на лодке.       Сириус задумчиво кивнул. Видимо, Волан-де-Морт не планировал выпускать эльфа оттуда живым, поэтому и бросил там. Знал ли об этом Регулус? И как Волан-де-Морт позже узнал, что эльф выжил?       — Что было потом? Что сказал Регулус?       Кикимер снова начал раскачиваться из стороны в сторону.       — Хозяин Регулус был недоволен, — нараспев простонал он. — Он был в ярости, он приказал Кикимеру сидеть дома и никому не показываться на глаза. А потом… уже позже… хозяин Регулус разбудил Кикимера ночью, и с ним всё было странно… Он был не в себе, Кикимер посчитал, что он сошёл с ума, и он приказал, он требовал, чтобы Кикимер сейчас же отправился с ним в ту пещеру… И Кикимер выполнил приказ, ведь домовой эльф обязан служить верой и…       — И что дальше? Он снова заставил тебя проделать всё то же самое? Пить зелье? — скривился Сириус, не понимая ровным счётом ничего.       — Нет! Хозяин Регулус приготовил точно такой же медальон, и он приказал Кикимеру поменять их, когда чаша опустеет, и он…       Кикимер вскочил и с оглушительным криком ударился в стену, а потом ещё, и ещё. Римус бросился к нему и притащил его обратно, никто уже не обращал внимания на крики и оскорбления.       Холод засел где-то у Сириуса в груди. Как только Римус с Кикимером оказались в поле его видимости, он сделал глубокий вдох.       Рыдания Кикимера, казалось, сотрясали сам воздух и отдавались отвратительным скрежетом в ушах.       — Что с ним произошло там, Кикимер? — глухо спросил Сириус.       — Хо-хозяин… Он приказал… Кикимеру… Уйти без него… Он велел! Идти… домой. И никогда не говорить хозяйке, что произошло… и уничтожить первый медальон! И хозяин сам выпил зелье. Всё до последней капли… и Кикимер сделал то, что он приказал, поменял их… И Кикимер видел, как хозяина утаскивали на дно… Он…       — Нет, ты пиздишь, — прошипел Сириус, рывком доставая палочку.       Он видел, как домовик скукожился, переставая верещать о том, что его касаются грязные руки Римуса. Кикимер до ужаса боялся его сейчас, но Сириусу было плевать.       — Кикимеру запрещено лгать хозяину! Хозяин Сириус… может взять воспоминание, — прошелестел он, морща зарёванное рыльце.       — И ты хочешь сказать, так он и умер? — спросил Сириус, игнорируя его слова.       Кикимер стёк на пол и пополз к Сириусу, корчась в поклонах и рыданиях.       — Кикимер видел, как хозяин Регулус ушёл на дно, это правда…       — Так почему ты ничего не сделал?! — закричал Сириус, толком себя не контролируя.       Но Кикимер уже и сам придумал себе наказание: он с силой ударился об пол, а потом продолжил биться снова и снова. Сириус потёр лоб в отвращении.       — Перестань. Я сказал, перестань сейчас же! Остановись!       Кикимер рухнул на пол, перевернувшись на спину. Из разбухшей ссадины на голове сочилась кровь, он задыхался в истерике, слёзы текли из налитых страхом глаз и заливались в огромные уши. В носу надувались в пузыри зеленоватые сопли. Сириус не видел ничего более омерзительного в своей жизни.       Он долго и пристально смотрел на Кикимера, а Кикимер смотрел на него. Сириус и сам не понял, когда начал плакать. Тяжёлая ладонь опустилась на его плечо и крепко сжала, Сириус поднял глаза. Римус опустился рядом, и его рука неловко сползла сначала на предплечье, а потом и ниже.       Они молча взялись за руки. Дело было раскрыто.