Уродство

Место: Полигон рыжеволосой семьи Время: Прозрения Возраст: 14       Общение с окружающим миром для Гарри все так же оставалось трудоемким процессом. Мало кто решился изучить язык жестов, предпочитая если и разговаривать со «старшим», то либо через Тома, либо через Джинни, либо по переписке. Гарри было безразлично, но «младшего» и Уизли подобное ужасно злило. Мало того, что после превращения дуэта в трио на них стали обращать глобально больше внимания, так и отвлекать по пустякам. Некоторые задавали довольно непристойные вопросы. Парни старались оградить от этого Джинни — в конце концов девочке было еще лишь тринадцать лет, но та все равно знала каждый слух и каждый брошенный взгляд. Как оказалось, из первых уст. Ее старшие братья-близнецы были просто невыносимыми, и Гарри каждый раз приходил в священный ужас, когда две рыжие макушки показывались на горизонте.       Потому что однажды у него отросла копна голубых волос. Потому что однажды у Тома выпали все волосы. Однажды Фред и Джордж умудрились срастись на целых два дня кожей бедер, пытаясь повторить генетическую ошибку Поттеров, и больница Святого Мунго стояла на ушах. Они никогда не издевались над сиамскими близнецами, вовсе нет, они вообще ни над кем не издевались, если это так можно было называть. Все же, Поттеры знали, что такое настоящие издевательства. Нет, Фред и Джордж поначалу пытались достать Тома, что опозорил их сестричку, однако она сама накостыляла братьям, и те поотстали в желании правосудия. Позже в своей неповторимой манере подпортили Гарри и Тому жизнь, даже не стремясь к этому. «Так много веселья», — главный девиз шалопаев.       Однако… Однажды парни навредили, даже не подозревая об этом. Создали чертову конфету, заставившую Гарри поменять облик на несколько минут. Мальчик изумленно трогал свои волнистые волосы, брови, ресницы, видел в зеркале точную копию внешности своего братика. Это настолько пошатнуло его душу, что волшебник потерял аппетит на несколько дней. После чего смотреться в зеркало вновь наотрез отказался, стараясь даже на ощупь свое настоящее лицо не знать.       Поттер-«младший» в тот раз озверел настолько, что Джинни и «старшему» пришлось в четыре руки удерживать хаффлпаффца от жестокой расправы. Том рвал и метал, никто в школе не видел обычно улыбчивого и вежливого парня в такой ярости. Пришлось вызывать директора Дамблдора и силком отпаивать успокоительными зельями и молоком. Гарри все это время молчал, уткнувшись взглядом в пол, и даже мягкие попытки разговорить от лица опекуна не помогали. Джинни сидела с его стороны, сжимая обе ладони близнецов одновременно, и рассказывала обо всем сама.       Альбус был в восторге от дружбы Поттеров и юной мисс Уизли. И незамедлительно позвал ее семью в гости на каникулах.       Через неделю после того случая, Том принялся учить Джинни языку жестов самостоятельно. Место: Хогвартс Время: Полового созревания Возраст: 15       Популярность Тома среди женского пола была катастрофической. Даже с учетом существования братца-уродца под боком, это нисколько не смущало завоевательниц. Хотя Гарри был уверен, что не будь его, популярность Тома Поттера стала бы абсолютной. Джинни с мягкой угрозой намекала родственнику своего лучшего друга, что пора бы ему найти девушку, а не жить за счет чужих отношений. Планы на Гарри у нее были весьма неоднозначные, чего та никогда не скрывала. Впрочем, к этому ее с самого начала медленно, но верно подводил сам «младший».       Том никогда не грубил влюбленным девицам, был вежлив и улыбчив, тогда как карие внимательные глаза оставались холодными и пустыми. И каждую ждал твердый уверенный отказ. На четвертом курсе были даже любовные зелья, и это был самый настоящий кошмар. Гарри веселился и в некоторой мере злорадствовал. До тех пор, пока «младший» не завел разговор о сексе. А ведь «старший» не мог даже сбежать от мучительной беседы. — Мы должны подготовить Уизли за два-три года к некоторым важным вещам, — мрачно изрек тот, когда родственники остались наедине. — И не спугнуть, когда придет время. Ты тоже должен будешь готов говорить с ней о… Пикантных неловких моментах, это обязан быть ты. Гарри насторожился. — О каких еще моментах? — А о таких, мой дорогой, что в сексе буду участвовать и я, — сладко улыбнулся Поттер, и второй волшебник побледнел. — И вы должны найти способ оградиться от осознания, что сосуществовать мы будем вместе всегда. К сожалению, меня не привлекает Джинни в этом плане, так что это не будет групповым сексом. — Я не буду с ней… Я… Это вовсе не… — Гарри прижал к губам хрупкую кисть, пораженный осознанием. — Мы просто друзья. — Гарри, когда придет время, я не позволю тебе спать с кем попало, — еще мягче продолжил Том, обнимая близняшку за талию и прижимаясь лбом к его впалой щеке. — Чтобы тебя касались посторонние, чтобы я испытывал возбуждение, мне не принадлежащее, к посторонним. Чтобы я видел, как ты целуешь посторонних. Гарри, так не будет. «Старший» промолчал. Он подумал тогда, а если влюбится в другого человека? Если захочет быть вместе с кем-то другим? Не с Джинни? Парень не хотел разрушать с ней теплые дружественные отношения.       Не дождавшись ответа, Том прикусил кожицу на скуле близнеца, и тот крупно вздрогнул, отрываясь от невеселых размышлений. «Младший» вздохнул: — Я говорю это на случай, если ты когда-либо захочешь заняться сексом. Просто Джинни должна быть готова к моему… Не только видимому присутствию. И говорить с ней об этом должен не я. Место: Бессовестное Время: Непристойных решений Возраст: 16       Это был матч Гриффиндор-Слизерин. Поттеры сидели на трибунах со стороны львят и наблюдали за полетом Уизли. Она была ловцом. И она была великолепным ловцом. Ни единого упущенного снитча. Ни единого провала. К пятнадцати годам из неловкой девчонки она вытянулась в огненную красавицу с непростым характером. Было там нечто от братьев, нечто от Тома и Гарри, нечто свое. Поттер-«младший» часто вел себя так, будто это был его маленький шедевр, собственное творение, и Джинни это прекрасно подмечала, лишь закатывая глаза и качая головой. За два года тесного общения она успела привыкнуть к невыносимому характеру друга и даже не драться с ним. К Гарри она относилась…       Она ухаживала за ним.       Том был в безграничном восторге, его почти трясло каждый раз, когда Уизли проявляла к его близнецу любовные знаки внимания. Это почти доводило его до экстаза. Да так крепко, что парень пытался составлять планы для подруги. Джинни старалась не обращать внимания на этот заскок «младшего», его присутствия было и без того слишком много, тогда как девушке хотелось близости и уединения со вторым близнецом.       Каждый. Чертов. Раз.       Когда она переходила на линию любовного фронта, Том откладывал любые свои дела, чем бы в тот момент не занимался, и вперивал свои темные глаза в парочку. Пялился, как ненормальный, нисколько не стесняясь своего внимания и активного присутствия. Однажды Уизли это настолько выбесило, что она почти развязала дуэль. Довольно жутко и неприятно, когда ты пытаешься флиртовать или ухаживать за любимым человеком, а в нескольких сантиметрах от вас это фанатичное лицо, и некуда от него спрятаться, некуда деться. — Извращенец, вуайерист, — зло выдохнула тогда раскрасневшаяся от крика и гнева Уизли, сдувая со лба прядь рыжих волос. — Имей совесть, хотя бы зачатки ее! — Да, это неприлично, — согласился Гарри, одновременно складывая руками эти слова, чтобы девушка могла знать, о чем он говорит. Том не понимал. Честно, не понимал, в чем проблема. Медленно влюбляющийся братик — самое прекрасное, что видел волшебник. И он не хотел пропустить ни капли в значимом событии, хотел знать каждую эмоцию, видеть каждое чувство на лице, быть уверенным, что все пройдет идеально, гладко, без боли и страданий. «Младший» готов был часами смотреть на их взаимодействия, не отрываясь. Хотя бы до тех пор, пока не убедится, что никакой ошибки уже произойти не сможет. А во время… Интимной близости они могут найти множество способов, как уединиться. Хотя Том намеревался полностью проконтролировать первый секс, до последней секунды. Просто, чтобы убедиться. Просто, чтобы знать. Поттер действительно не понимал, в чем проблема его фанатизма до этих эмоций и отношений. Место: Полумрак теплиц Время: Перед отбоем Возраст: 16       Гарри не сразу понял, к чему все идет, когда Джинни позвала его на разговор перед отбоем у теплиц. «Старший» даже интереса к себе не сумел разглядеть, твердо намеренный сохранить дружбу, будто благословляющий каждый раз эти теплые отношения с подругой. Но вот Том был иного мнения. Повел их обоих в душ, привел в порядок мантию, тщательно разглядывал, насколько ухожено она сидит на братце. Гарри от подобного внимания мечталось укрыться.       И тем сильнее был удивлен, когда появилась Джинни в красивом платье, с коротко постриженными волосами в модной прическе, с легким макияжем и… Цветами в руках. «Старший» был в настолько крепком ступоре, что нижней частью тела управлял Том, уверенно вышагивая навстречу и благосклонно улыбаясь. Уизли старательно не обращала на присутствие красивого близнеца и его маниакальный блестящий взгляд внимания. Гарри мечтал провалиться под землю от стыда вновь. Он был смущен настолько, что не знал куда деть руки. Кажется, лицо весь вечер было пунцового цвета. Впрочем, девушка была не менее красной.       Том радовался за них двоих, казалось, больше самой парочки. Джинни с ним даже не поздоровалась, показательно делая вид, что второго близнеца сейчас с ними нет — не дай Мордред этот ненормальный маньяк что-нибудь испортит, а ведь она довольно серьезно готовилась к этому вечеру. Но волшебная палочка была рядом, так, на всякий случай.       Решительно приблизившись, гриффиндорка вручила восхитительный букет тюльпанов Гарри, нежно обхватывая его тонкие руки своими теплыми пальцами. Ладони у обоих подрагивали от примеси легкого страха и волнения. А Том думал, что и вовсе взорвется.       А затем, словно ныряя в прорубь с головой, Уизли прижалась к Гарри и мягко прикоснулась губами к его рту. «Старший» несколько секунд шокировано бездействовал, а затем неуверенно опустил руки на талию девушки, отвечая на аккуратные касания гладких сладко пахнущих губ. Они пахли тюльпанами. Волосы пахли фиалками. С шеи доносился призрачный аромат астр. Гарри терялся в чарующем цветочном букете, отдаваясь ощущениям и едва контролируя учащенное дыхание и бешеный стук сердца. Это был его первый поцелуй, первый восхитительный поцелуй, впервые он чувствовал подобное.       Оторвавшись от покрасневших губ, Джинни счастливо улыбнулась, глядя на такую же улыбку на лице парня. Тихо рассмеявшись, она прижала голову к плечу хаффлпаффца, и тот погладил короткий ежик ее мягких волос, будто бы все еще задыхаясь от трепета. Он чувствовал счастье. Тот вечер казался сном, видением, флюидом странной неизведанной ранее мечты. И, самое поразительное, на этот раз Том ничего не испортил.       Только в своей спальне Гарри отметил его молчаливость и странную ненавязчивость. А затем разглядел в его красивых карих глазах шок. Том никак не отреагировал на вопросы, продолжая молчать. По утру «старший» обнаружил, что близнец и вовсе бодрствовал, пораженный какими-то непростыми мыслями.       И в тот же день парень понял, что они с Джинни — встречаются. Место: Монастырь Время: Целый курс Возраст: 16       Гарри не знал, как встречаться. Он старался не смотреть на парочек в Хогвартсе, абсолютно уверенный, что подобное проходить ему никогда не предстоит. Том продолжал молчать, более не показывая своих чувств, не дав ни единого комментария по поводу происходящего. «Старший» двоился в выводах: рад ли он подобному или нет.       А вот у Джинни был составлен четкий план действий, и наблюдать за другими парочками она не собиралась. Как и вести инфантильную роль сопливой малолетки, вечно краснеющей и требующей внимания. В конце концов, девушка сосуществовала в компании Тома Поттера, и подобное общество ее порядочно закалило. Она обожала Гарри, и отказывать в своих желаниях не хотела. Почему бы ей не подарить парню цветы? Почему бы самой не позвать на свидание? Почему она должна отказываться от прикосновений, только потому что девчонка? В то же время она не считала себя «пацанкой»: любила косметику, платья, любила свою женственность.       Когда Гарри поджидал ее у входа в гостиную Гриффиндор, она вышла оттуда с аккуратным белым цветком, с нежной улыбкой приветствия вручая его своему парню. Гарри коснулся ее щеки аккуратным поцелуем, перед тем, как они втроем пошли в сторону Большого Зала. Цветок парень сунул за кардиган, и красивый бутон был аккурат возле галстука. Том молчал.       Джинни действительно обожала Гарри. У нее уже был бойфренд, и он не шел ни в какое сравнение с Поттером. Нежный, молчаливый, спокойный, прекрасный слушатель, верный и умный. И, сказать по правде, у Гарри были красивые глаза и еще более красивая улыбка. У Тома никогда не было подобной улыбки.       Разумеется, со стороны фанаток «младшего» развязалась яростная война. Уизли смотрела на них всех с презрением и насмешкой: девицы понятия не имели, что из себя представлял красивый близнец. С его настоящим характером, никто и дня бы не протянул, не то, что встречаться или любить. Тот был настолько омерзительным, что и сама Джинни, обладавшая терпением и пониманием, часто выходила из себя. Том стал причиной разрушения ее первых любовных отношений. Дальше — хуже. Он вообще не позволял никому сближаться с братом или с ней ближе, чем немного приятельские связи. «На расстояние вытянутой руки». Уизли первое время чувствовала себя… Будто ее по голове ударили. Унижение, праведный гнев, обида, ярость, как так, она свободная личность! Позже выяснилось, что у Гарри подобная проблема едва ли не с рождения.       Не то чтобы в этом совсем не было плюсов.       Гарри старался показывать их Джинни, чтобы той было немного легче переживать бурю гнева на невыносимого Тома Поттера.       Сейчас же Уизли была вполне довольна своим монашеским положением. Потому что никто иной не мог отнять и без того короткие минуты уединения с Гарри, ведь все остальное время он проводил с настырным братцем. Видя шумные компании, видя предательства и измены, Джинни была счастлива, что подростковые распри обошли их стороной. В итоге, и жуткого Тома можно было сносить, пока он молчал или был в настроении.       Ухаживать за парнем было… Джинни бы описала это словом «восторг». Ей безумно льстила мысль, что она отличалась от большинства девушек Хогвартса, еще больше льстило то, что Поттеры находили ее поведение абсолютно приемлемым, естественным. Некоторые неловкие детские мечты сбылись, едва та начала встречаться со «старшим».       Она могла носить удобную одежду в любое время. Не школьное, конечно. Гарри в принципе был счастлив ее обществу, даже если она приходила в пропитанной потом спортивной форме после тренировки по квиддичу. Она могла носить совершенно немодные платья, что нравились лично ей, правда, с некоторой поправкой: если они были слишком короткие и сильно оголяли ноги, Том приходил в бешенство. Джинни считала его спятившей старой девой столетней давности. — Ну ты и монашка, — с презрением выдала та, когда Поттер, гневно шипя свои змеиные ругательства, кутал подругу в длинную черную мантию. — Гарри, твой братец безумен. «Старший» весело смеялся на агрессивную заботу близняшки. Ему-то вполне себе нравились голые коленки Уизли. Щиколотки, плечи, ключицы, и все те прекрасные вещи, какие на них двоих старательно прятал Том. Гарри вообще не находил того, что ему бы не нравилось во внешности или характере Джинни.       Самой потрясающей сбывшейся мечтой рыжеволосой девушки был поцелуй на метле. Нет-нет, не как в слюнявых историях про квиддичных спортсменов, а именно так, как это хотелось Джинни. Выигранный матч. Подлететь на своей метле к трибунам. И впиться в своего парня победным легким поцелуем прямо в воздухе. Уизли пребывала в эйфорическом астрале весь оставшийся день. Гарри прятал горевшие красные щеки на шее брата. Том был где-то между состоянием Джинни и глубинным самодовольством.       Еще одним потрясающим фактом был абсолютно гладкий подбородок «старшего». Ничего не кололось. Целоваться с ним было… Приятно. Сладко-волнительно, до дрожи в коленях.       Все бы ничего, кроме постоянно — всегда — смотрящего на них в упор Тома Поттера. Место: Хогвартс Время: Катастрофы Возраст: 16       К шестому курсу ревностное сохранение личной территории не сбавило обороты. Сокурсники привыкли, что близнецы просыпаются раньше остальных и запираются в уборной, пока полностью не приведут себя в порядок и не оденутся. Переодеваться за тесным пологом кровати с учетом возраста перестало быть комфортным и удобным. Гарри больше не заботило, что его тело может кто-то увидеть. Затошнит — их проблемы. Лицо мало чем отличалось от туловища, и с хорошей долей фантазии, можно было представить, что скрывается под мантией. «Младший» не разделял мнение «старшего». — Ты действительно монашка, — с легким весельем шептал Гарри, когда близнец скользил пальцами по его тонкой шее и выпирающим ключицам, скрупулезно застегивая рубашку до самого конца, несмотря на весеннюю жару. — Что будет, когда мы поедем на море? Скафандр? — Существуют плотно закрытые купальники на все тело, — озабочено ответил тогда хаффлпафец, восприняв всерьез слова брата. — Или закрытый пляж, чары, отвлекающие внимание. — Стесняешься меня? Понимаю. С таким уродством только… Поттер-«младший» отвесил ему несильную пощечину. В глазах светился праведный искренний гнев. Он резко не принимал любые подобные шутки.       Потом Тому прилетел в нос кулак от разъяренной Джинни, когда та увидела большой синяк на лице Гарри.       «Старший» ясно видел разницу их с Томом тел. Обычно укутанные в школьную форму или другую плотную одежду, рано утром и поздно вечером, когда парни были наедине с собой, Гарри мог видеть их обнаженную кожу, и это, честно говоря, странно будоражило. Том относился спокойно к разглядыванию себя от лица близняшки, даже был особо доволен подобным, сам не стесняясь смотреть на родственника. И так было ровно до того момента, пока у Гарри не встал.       В тот вечер они стояли перед большим зеркалом у раковины, умываясь. «Старшему» приходилось вдобавок ждать, пока брат не побреется, немного завидуя ему в этом. Довольно скучные минуты, когда нечем себя занять, и Гарри задумчиво скользил взглядом по обнаженным плечам Тома в отражении, по его красивой груди, талии, открытой до внимания шее, по крупному кадыку под мужественным подбородком. В голове уже полыхало нечто туманно-возбужденное, и реакцию тела он сумел уловить не сразу. Зато «младший», пребывая в абсолютном покое, выронил бритвенный станок и шокировано уставился на родственника в отражении.       И все бы можно было бы объяснить чистейшей случайностью или мысленными мечтами Гарри о, допустим, Джинни Уизли. Если бы не блестящий, осмысленный и взволнованный взгляд, блуждающий по телу сиамского близнеца. Том чуть приоткрыл рот, пораженный до глубины души — возбуждение парень ощущал как свое собственное, и тело покрылось мурашками от томления. Странное чужеродное чувство, Поттер-«младший» его не контролировал. — Мерзкая извращенная блядь, — вырвалось у него тогда. — Меня сейчас стошнит. Прекрати немедленно, поганый гомик. Том навсегда запомнил направленный на себя взгляд после тех слов.       Он был в таком шоке от реакции Гарри на себя, что не сразу сообразил, что сказал нечто неправильное в подобный момент. Нет, и сама ситуация была кошмарно неправильной, но… Отреагировать парень должен был явно не так.       Возбуждение после фразы «младшего» пропало практически моментально. Глубоко травмированный Гарри молча отвернулся, и его лицо было искаженно-застывшим, словно маска, тощие плечи напряжены, а грудная клетка не двигалась, словно он и вовсе не дышал.       Второй близнец на долгое время потерял дар речи, никак не реагируя на состояние родственника и переваривая произошедшее лишь в себе. Потрясение граничило с лавиной, потопом, землетрясением, Том даже помыслить не мог, что подобное возможно — Гарри, его милый Гарри, смотрящий на тело родного брата таким взглядом. Гарри, испытывающий из-за него возбуждение. Взрослеющий Гарри. Испытывающий тягу к мужскому телу. К его телу. К их телу.       По утру, проснувшись, Том обнаружил Гарри уже полностью одетым и бодрствующим. «Старший» вообще не смотрел в сторону родственника и подавленно молчал. Воспоминания вчерашней неловкой ситуации тут же ударило в голову, и «младший» осознал сказанное, осознал, когда увидел последствия: пережитая травма была слишком заметна на бледном осунувшимся лице с опухшими заплаканными глазами. — Гарри, — мягко запнулся хаффлпаффец, ощущая, как сердце моментально облилось кровью и жаром. Он попытался дотронуться до плеча парня, но тот отпрянул так далеко, как только позволяло их тело. — Гарри, я… — Прости меня, — мучительно и тихо выдавил из себя Поттер, все еще глядя в сторону. Его кривые пальцы мелко дрожали, комкая рубашку. — Прости, прости, прости меня. Том понятия не имел, что сказать. Пораженный потоком извинений, тогда как сам обязан был просить прощения за удар, нанесенный в особенно уязвимый момент для родственника. — Просто никогда больше не… — он вновь запнулся, растерянный. — Если хочешь, мы пойдем к Джинни и… Гарри надломленно поджал губы и закрыл глаза. Он тихо прошелестел: — Это все из-за меня, я должен быть «отрезан», я тебя замарал, я не… Прости меня, скоро все закончится, и… — Нет, — со злобой выпалил близнец, сжимая кулаки. Его карие глаза потемнели. — Я не дам своего согласия, ни за что! Если так нужно, смотри, давай, я не против! — он принялся срывать с себя верх пижамы, нависая над родственником и отнимая руки от чужого побелевшего лица, предотвращая попытки спрятаться или избежать взгляда. Поттер яростно продолжил, крепко стискивая запястья близняшки: — Смотри, смотри на меня, я тебе нравлюсь? Ты хочешь меня? Гарри, посмотри на меня, ты можешь трогать меня, как захочешь, давай. «Старший» не открыл глаз, прикусив губу и сотрясаясь от рыданий. Том болезненно выдохнул и силком прижал ладонь родственника к их паху, надавливая. Он понятия не имел, что делать. Их совершеннолетие было через несколько месяцев. — Гарри, вот так приятно? Почему ты не смотришь? Я разрешаю, пожалуйста, смотри, — с налетом отчаяния продолжил тот, когда никакого отклика не почувствовал со стороны Гарри. Сам же он был слишком напуган, шокирован и раздавлен, чтобы возбудиться даже от прямых прикосновений. Тома слегка потряхивало. — Трогай себя, Гарри, не уходи, почему ты не возбуждаешься? — он крепко стиснул через ладонь брата их член, пытаясь уткнуться в поджатые губы своим ртом, но тот уворачивался. — Давай, ну же, пожалуйста… — Хватит! Уйди, не трогай меня, помогите! — наконец, с отчаянием зашипел Поттер так громко, как только мог, вырываясь. — Хватит, хватит, хватит! Том моментально отпрянул, будто его ударили. Наконец, он уловил, что Гарри бесконтрольно рыдал не из-за вчерашнего, а именно из-за того, что происходило сейчас. «Младший» оглушенно раскрывал и закрывал рот, сотрясаясь от осознания, что пытался сделать с близнецом. — Гарри, — позвал он на пробу, не решаясь прикоснуться больше. «Старший» довольно скоро прекратил плакать, насильно взяв себя в руки. Он тяжело поверхностно дышал, утомленный борьбой с более сильным близнецом и гадкого ужасного ощущения, что насильником сейчас выступал именно он сам, вовсе не Том. Что вчера, что сегодня, Гарри пугался до смерти, что близнец сделает что угодно, чтобы сохранить их уродство, даже… Подобные тошнотворные извращения от лица «поганого гомика», «извращенной мерзкой бляди». «Старший» чувствовал себя отвратительным монстром, и как никогда раньше хотел, чтобы «младший» стал свободным от его присутствия.       Хотя бы потому что всего несколько секунд назад готов был сдаться и взять то, что предлагал брат. — Все в порядке, — шепнул Поттер, нервно смотря на полог кровати и потирая покрасневшие запястья рук. — Все. В полном. Порядке. Место: Укромный уголок пустого класса Время: Пугающего осознания Возраст: 16       Том не чувствовал, что хоть что-то в порядке, когда этим же днем его Гарри робко целовался с Джинни. Парень скользил взглядом по их движению губ, чуть влажных от слюны, по смешанному учащенному дыханию, заметному в движении грудных клеток, прикрытым трепещущим векам, румянцу на щеках.       Гарри был красивым.       Поттер действительно никогда не разглядывал родственника в подобном ключе. Никогда не думал, что это возможно даже в теории. Несмотря на хрупкость тела, «старший» не был женственным. Поганый характер. Отсутствие манер.       У него был шелестящий обволакивающий голос. Больше никто не мог понимать его, не мог упиваться им так же сильно.       Том ненавидел геев, это вызывало отвращение, мерзость, презрение. Они недостойны жить, находиться в современном обществе, иметь хоть какие-то права. Пусть запрутся в норах, не тревожа нормальных здоровых людей. Так думал «младший». И парень вполне мог и убить, если какой-нибудь сраный гомосек положит глаз на его драгоценного братика.       У Гарри теплая гладкая кожа, и ее никто не видел, помимо Тома, никто ее не касался столь лично и тесно. Он мог бы дотянуться, если постарается, до тонких ключиц губами, он мог попробовать языком грудь парня, и она была бы такой же гладкой и теплой.       Том нервно сглотнул и отвернулся от целующейся парочки, а его пальцы неосознанно впились в их общее колено, заставляя Гарри оторваться от чуть удивленной Джинни и посмотреть на близнеца настороженным взглядом. Глаза «старшего» расширились. — Какого… — он ошеломленно зажал рот рукой, когда в паху заметно потяжелело. Том силком остановил близнеца, когда тот чуть было не свел ноги вместе, чтобы их состояния не заметила девушка. — Почему ты… — Что такое? — недоуменно приподняла брови Уизли, а затем скосилась на перенапряженного шатена. — Что не так? Поттер, блять, дай нам еще времени, старая ты колода! Монашка. «Младший» провел ладонью по слегка мокрому лицу, и его щеки покрыл едва заметный румянец. Картины обнаженного брата непрошеным гостем застыли в голове, и Том абсолютно не мог понять, почему начинал возбуждаться сильнее. Впервые подумал о родственнике в романтическом плане, в сексуальном плане, впервые испытал возбуждение, не вызванное простой физиологией.       Гарри прикрыл веки, закусывая губу и поспешно пряча лицо в мягких кудрях близнеца, чтобы его девушка — упаси Боже — не увидела его состояния и не поняла, что происходит.       Он чувствовал острое возбуждение брата, чужое возбуждение, в котором не принимал участия, и его начало потряхивать.       Ситуация усугубилась абсолютно, когда аккуратная маленькая ладошка легла на бедро Поттера, чуть скользнув вверх безо всякого пошлого намека. «Старший» беззвучно свистяще застонал, опаляя горячим дыханием влажную кожу родственника и задевая ее приоткрывшимися губами. Тома всего встряхнуло, когда рот близняшки прижался к его шее, он был все еще мокрым от поцелуя, и это прошило сознание опаляющей жаром стрелой. Позор. Стыд.       У них сейчас стоит так, что невозможно не заметить. — Ох, — произнесла Джинни, которая все поняла и без разглядывания чужих промежностей. — Гарри, все в порядке. Ее щеки залила краска смятения. Если кто-то думает, что девушка, чей парень испытал возбуждение при ней, оскорбится и сбежит — они глубоко заблуждаются. Но Уизли и спешить ни с чем не стала, опыта в постельных делах у нее не было никакого, опять-таки, стоит догадаться по какой причине. А «Причина» молча кусала губы, смотря куда-то в пространство застывшими глазами с расширенным зрачком. Девушка, не зная, что им стоит делать сейчас, а что нет, легонько заскользила рукой по чужому бедру, не подбираясь близко к паху, а просто поглаживая ногу. Возбуждение появилось и у нее.       Она слышала тихое шипение Гарри и понимала, что это стоны.       Она видела лицо Тома и понимала, что тот чувствует то же самое, но ничего не могла с этим поделать. Об особенностях общего тела Поттеров она уже все знала. И если кто-то считает, что это может помешать девушке быть близкой с возлюбленным, то они ошибутся вдвойне. В любом случае, Том прямым текстом дал свое согласие на присутствие в сексуальных отношениях, когда Уизли потребовала дать оценку всему происходящему с ними тремя.       Гарри понимал, насколько это странно, ужасно, неправильно, потрясающе. Чего парень не мог понять, так это то, что происходило в мозгах братца, что возбудился от поцелуя родственника и подруги. Что происходило в голове Джинни, которая не убежала в ужасе или отвращении, не задавала кучу странных вопросов. Что было в голове у него самого, почему не пытался прекратить двигаться ртом по разгоряченной шее «младшего» и получать удовольствие от медленных ласковых движений руки на ноге.       Том мечтал сделать хоть что-то. Неподвижность убивала, он был просто сторонним пассажиром в чужой близости, несмотря на то, что это было его возбуждение. Изначально. Сейчас он явственно чувствовал приближение развязки со стороны Гарри. Гарри. Его теплые гладкие губы, этот блядский извращенный рот терся о кожу безостановочно, он тяжело поверхностно дышал в шею Поттера-«младшего», тихо постанывал от удовольствия, а затем высунул язык, влажно прилизывая горячую чуть покрасневшую от трения кожу брата, и шипел стоны с уже открытым ртом. Том сжал губы крепче, срываясь в оглушительный и абсолютно бесшумный оргазм.       Гарри закатил глаза, не ожидая внезапной развязки, не готовый к ней абсолютно. В отличие от застывшего, словно статуя, близнеца, собственную реакцию на чужой оргазм скрыть от внимания своей девушки не смог — его грудная клетка сокращалась от сорванного на несколько секунд дыхания, а кривоватые пальцы стиснулись в кулаки. Потому что чувствовал то же самое, что и кончивший близнец.       Джинни сидела рядом с ними красная, как маков цвет, оглушенная пониманием первой близости, счастья, какого-то игривого удовольствия от общей тайны. Благодарила богов, что второй Поттер своего состояния не выдавал, это не то, что гриффиндорка хотела бы видеть. Она отвлеклась на постучавшуюся в окно сову. — Боже мой, — прошептал Гарри, пытаясь восстановить дыхание. — Ты только что… Почему ты, я не… Я не понимаю, почему… Том вдавил ногти в ногу еще сильнее. «Старший» продолжал двигать губами по его мокрой коже, настолько недоступными, несмотря на всю легкость, с которой Поттер мог бы их получить для себя в любое время. Поттер-«младший» тихо судорожно втянул носом воздух, когда его шеи вновь коснулся влажный горячий язык. — Хватит трогать мою шею, маленькая извращенная блядь, — хрипло прошипел он. — Какая же ты блядь. — Шлюха. Как ты мог сделать такое во время моей близости с Джинни? Публичная лживая шлюха, — зло просвистел Гарри, отстраняясь и приходя в себя. — На что именно ты… Почему?! Даже у него хватило совести остановиться в тот раз. Хотя действительно хотел. Том скривил красивое лицо в гримасе, не желая отвечать на подобные вопросы даже самому себе. И тяжело жалея, что чувственные маленькие губы с его шеи пропали, опаляя кожу холодком.       Педиком. «Младший» чувствовал себя грязным педиком, мерзким, порочным. Когда волны возбуждения и оргазма спали, Том перестал понимать, как подобного можно возжелать — другого мужчину, более того, родного брата. У которого есть девушка. Отвратительно.       Поттер с ненавистью посмотрел на близнеца, и его словно прошило зарядом тока: Гарри продолжал казаться ему привлекательным. «Младший» опустил взгляд на покрасневшие тонкие губы родственника, пытаясь осознать, что чувствовал именно их на своей шее несколько секунд назад, что розовый язык внутри заставил кончить без прикосновений к пенису, и даже присутствие девушки не помешало Тому получить шокирующее удовольствие.       Ему было любопытно, какой на вкус рот Гарри.       От повторного осознания парня сильно затошнило. Педик. Мерзкий педик и извращенная дрянь. Вот, как себя ощущал Том в полной беспрекословной мере.