Любой ценой

С того момента прошла одна ночь. Едва ли выспавшись из-за мучающих кошмаров и вечно скрипучих пружин старой кровати, больно впивающихся в тело, парни проснулись только ближе к середине дня, когда солнце уже было в зените и активно прогревало комнату своими лучами, просачивающимися через крохотные щели штор и шкафов, закрывающих окна. Предыдущий день сильно вымотал их обоих, поэтому с самого пробуждения парни без оговорок принялись есть ненавистную тушёнку, найденную ещё в карантинной зоне, по очереди окуная ложки, обнаруженные в ящике на кухне квартирки, в одну банку, поделенную на двоих.       — Честное слово, я сейчас блевану, — обыденно пожаловался Джон, недовольно перемалывая очередную порцию зубами с такой ненавистью, словно он хотел раздробить эту тушёнку в качестве некой мести.       — Приятного аппетита, — съязвил Линч и, стараясь не думать об упомянутой Джоном блевотине, зачерпнул ложкой свою порцию противного излишне влажного, мягкого мяса, полного этого отвратительного жира. Не думать о блевотине не получалось.       — Не, ну серьёзно! Сколько можно жрать это говно? — не успокаивался Джон. Возмущаться – у него в крови, где-то на генетическом уровне. И временами Линч очень хотел как-то вытравить из него эту раздражающую черту характера, но вот только не знал как.       — Так, и что ты предлагаешь? — спросил Линч с заведомой улыбкой победителя, понимая, что Джон ничего по-настоящему дельного не предложит.       — Сходить в ближайший лагерь и попросить у них нормальной еды.       — А дальше что? Ну поедим мы «нормальной» еды, а потом снова вернёмся к консервам, потому что кроме них ничего тридцать лет не хранится. Да даже они только пять хранятся, если судить по сроку годности, — парировал Линч, всё-таки отправив в рот ложку тушёнки и отчаянно пытаясь не думать о блевотине. Чёрт, уже подумал.       — Блин, ну хотя бы… Не знаю… Бакалея? — всё не сдавался Джон.       — Думаешь, грызть сухие макароны – сильно лучше тушёнки? — Линч с огромным трудом заставил себя проглотить противное наполовину мокрое мясо, сдерживая рвотные позывы.       — Всё что угодно сильно лучше тушёнки!       — И копчёное мясо? — снова усмехнулся Линч, заранее зная ответ.       — Всё, кроме копчёного мяса! — ответил Джон как по сценарию. Если так задуматься, парни уже более полугода питались одним и тем же – консервированной тушёнкой и копчёным мясом, просто потому что другие продукты не хранились достаточно долго в условиях обыкновенного рюкзака, чтобы их можно было брать с собой, как сухпайки. Лишь изредка случались «праздники», когда парни натыкались на какой-нибудь более-менее развитый лагерь, в котором их могли угостить супом, свежим приготовленным мясом, овощами и фруктами, и то, чаще всего, за какую-либо немаленькую плату. Поэтому Линч вполне понимал Джона, понимал эти его возмущения и нытьё, но в то же время не понимал совсем – какой смысл так париться по поводу того, что ты всё равно не можешь изменить?       — Блин, может хотя бы на обед свежее приготовим? Жаренное, варёное, но, блин, не копчёное! — почти взмолился Джон, с демонстративным омерзением запихивая в рот очередную ложку тушёнки.       — Интересно, и где ты его достать собираешься? — поинтересовался Линч со скептицизмом, вновь уверенный в том, что Джон ничего особенного не ответит. Спор ради спора, как всегда.       — Схожу поохочусь. Всё равно делать нефиг, — вдруг заявил Джон с подозрительной серьёзностью. Это у него шутки такие? Новый уровень постиронии? Линч пригляделся к его выражению лица: нет, Джон не шутил, он абсолютно серьёзен. И абсолютно упрям.       — Так, притормози. Джон, ты ранен, — попытался вразумить его Линч.       — Да пофиг, почти не болит! — махнул рукой Джон и попытался уже вскочить с постели, видимо наевшись отвратительной тушёнки, как Линч схватил его за локоть, не позволив сдвинуться. Не хватало ещё, чтобы у Джона разошлись швы, и он снова навредил себе, вдобавок полностью обесценив все старания Линча. А ведь он за эти нитки заплатил невероятно огромной ценой…       — Джон, прошёл всего один день! Ты можешь хоть немного посидеть на месте? — Линч повысил голос, чувствуя, как какая-то струнка внутри всё сильнее натягивалась, как тетива лука, готовая в любой момент отпустить стрелу. Пальцы начинали слегка неметь, как если бы Линч на пару секунд опустил голые руки в снег.       — Блин, ну сходи ты тогда! — не унимался Джон, показательно вырвав локоть из чужой хватки. К счастью, он больше не спешил вскочить с кровати.       — Ещё чего? А если тебя найдут, пока меня не будет? Ты один не убежишь! — Линч мельком взглянул на тяжеленые шкафы, подпирающие окна, и груду мебели, баррикадирующую входную дверь. Вломиться в эту квартиру будет непросто, как и выбраться отсюда – особенно для раненого Джона, едва ли стоящего на ногах.       — Спасибо, мам, я могу за себя постоять! — плюнул Джон ядовито, видимо взбесившись от того, что Линч, грубо говоря, назвал его «слабым».       — Да дело даже не в этом! — всё пытался переубедить его Линч. — Что жаренное, что варёное мясо – невыгодно. Туши зайца хватит на месяц, а мясо столько не хранится. Придётся либо выбросить большую часть, либо придумать переносной холодильник в условиях зомби-апокалипсиса! Понимаешь?       — Так, окей, тогда чем ты питался, когда был в других мирах? — всё не отступал Джон, постепенно превращая настоящий бессмысленный спор в комедийную сцену, вроде тех, что играют на школьных концертах юные стендап-комики.       — В каких мирах? — не понял Линч.       — Ну, блин, в других! Ты ж говорил, что заходил в портал и попадал в какие-то там миры. И, кстати, ты почти ни хрена мне об этом не рассказывал… — кажется, Джон в самом деле перешёл с настоящего спора на обычный шутливый разговор. Понял, что проигрывает, и решил перевести тему? Что ж, ладно…       — Это долгие истории, — предупредил Линч.       — А мне ещё долго «сидеть на месте» потому что я «ранен»! — Джон шутливо скопировал манеру речи Линча, недовольно закатив глаза.       — Джон, не издевайся, я о тебе забочусь.       — Так чё ты ел в других мирах? — Джон поспешил вернуть Линча к прежней теме. И как этот разговор умудрился скатиться в такое русло?       — Ну… Это давно было… Вроде ничего. Я там от силы пару дней торчал, что в первый раз, что во второй, — покорился Линч, решив подыграть Джону. В одном он с ним был на сто процентов согласен: делать нечего. А значит, потратить время на рассказы и разговоры – не такая уж плохая идея. Линч недовольно вычерпнул из консервы остатки тушёнки, с некоторой досадой осознавая, что ему придётся это доесть, и отставил теперь пустую банку в сторону под удивлённые возгласы Джона:       — «Пару дней»?! Тебе настолько везло с порталом? — от шока Джон едва не подскочил с кровати, вновь забыв про свою рану на бедре, но всё же вовремя вспомнил и воздержался, ограничившись обычным эмоциональным всплеском руками.       — Да… И меня это беспокоит, — подметил Линч тревожно, с трудом проглотив противную тушёнку, по ощущениям словно вставшую поперёк горла. — В прошлые разы я находил портал не так далеко от места, где появлялся.       — Думаешь, мы всё просрали и нам надо топать назад? — спросил Джон почти измученно. Не хотелось бы думать, что весь этот огромный путь был пройден зря.       — Не знаю. Надеюсь, нет. Я всё ещё не уверен, как работает портал. Может, мне просто везло? — предположил Линч. Хотелось в это верить.       — Нам бы сейчас не помешало твоё везение, — подметил Джон.       — Да уж. Чёрт… Если бы я мог вернуться на семь лет в прошлое – я бы не стал тогда спорить с мамой, и не поехал бы в этот грёбанный дом с его грёбанным порталом! — взвыл Линч, вновь с ужасом наблюдая картинки воспоминаний со всеми кошмарами, которые ему пришлось пережить за последние долгие годы.       — Да ладно тебе! Зато… весело, — попытался приободрить Джон, но Линч завёлся только сильнее:       — Весело? По-твоему, это весело?! Денни мёртв! Та девочка… — Линч запнулся, едва не сболтнув лишнего, и вовремя сумел выкрутиться: — …чуть не пристрелила нас! Мы больше полугода бродим непонятно где! И неясно, что там происходит с нашими семьями в родном мире! И я за последние семь лет ни разу нормально не спал! Это, по-твоему, весело?!       — Линч, тише! Всё окей. Я просто пытаюсь мыслить позитивней. И тебе советую. И Денни так делал, — улыбнулся Джон. Так странно, именно Джон, обычно кажущийся несуразным ребёнком с этим своим легкомыслием и дурацкой кривой причёской, которую он подстригал себе сам, теперь выглядел, как умный взрослый, который знает всё на свете и может дать мудрый ответ абсолютно на любой вопрос. Линч вновь вспомнил тот улыбающийся рисунок на рукояти пистолета Денни. Да, он правда так думал, и постоянно говорил: «Выход есть всегда!». И как Джон так внимательно это подметил? Линч неподдельно восхищался таким Джоном. И с досадой понимал, что ему таким никогда не стать.       — Джон… Ты прав, — успокоился Линч.       — Ладно, рассказывай, чё там было в этих мирах. Мне интересно! — Джон вновь умело перевёл тему и посмотрел на Линча горящими глазами, полными искреннего, привычно детского любопытства. Линч просто не мог такому отказать! А потому он начал свой рассказ:       — Ну, в общем…

***

С тех пор прошло несколько дней. Рана на бедре Джона начала затягиваться, и они с Линчем решили, что уже совсем скоро можно будет вытаскивать нитку. Вместе с этим пропала и его через чур болезненная бледность, и прошлая усталость тоже отступила – Джон постепенно возвращался в норму, оправляясь от той жуткой потери крови и в целом от всего, что произошло за тот день. Удивительно, но даже потеря сознания и то общее ужасное состояние, в котором Джон прибывал тогда, не смогли сломить его чудовищный иммунитет, зато, как оказалось, холодный весенний дождь всё же повлиял на Линча, одарив его закономерной простудой: больным горлом, кашлем, кружащейся головой напополам с усталостью и раздражающим насморком. И даже это беспокоило его не так сильно, как ужасная скука, мучающая парней внутри этой тесной нудной квартирки, и, самое главное, – драгоценное время, неминуемо утекающее сквозь пальцы. Линч хотел как можно скорее вернуться в норму и отправиться в дальнейший путь, понимая, что они и так уже слишком задержались, особенно если сравнивать с его прошлыми перемещениями – когда он находил портал всего за пару дней, – но собственное состояние вынуждало остепениться, к тому же Джон всё ещё не полностью поправился. И как так вышло? Столько всего произошло за один день… Линч до сих пор не мог поверить. Казалось настоящим чудом, что они вообще выбрались из всего этого живыми.       — Эй, Линч! — позвал скучающий Джон, лежащий рядом на кровати. Линч медленно повернул к нему голову, готовый слушать. Такие вот оклики редко заканчивались чем-то хорошим: чаще Джон просто произносил какую-то глупость, по итогу занимающую всего несколько секунд времени. Но иногда случалось и такое, что Джон предлагал что-то по-настоящему интересное, и парням удавалось занять хотя бы парочку ближайших часов.       — Чё делать будем? — вдруг спросил он. Линч вяло усмехнулся, скорее нервно и недовольно, чем радостно:       — Я думал, ты предложишь.       — Ну… Вообще, у меня есть одна идея, — Джон странно улыбнулся и приблизился. Его рука, показавшаяся вдруг такой горячей, легла Линчу на бедро и плавно проскользила ближе к паху. Его губы нежно коснулись чувствительной шеи, опалив тонкую кожу горячим дыханием. Линч вздрогнул от прикосновений, мгновенно ощутив, как по щекам принялся расползаться румянец, но в груди не возникло того приятного чувства – в ней разжёгся огонь. Линч упёрся ладонями Джону в грудь и резко, с силой оттолкнул его, так, что он чуть не свалился с кровати.       — Эй, ты чё? — возмутился Джон, разведя руки в стороны в вопросительном жесте.       — Ты совсем больной?! — упрекнул Линч подрагивающим, срывающимся из-за болезни голосом. — Денни умер всего пару дней назад! Я болею! А у тебя нога ранена, если не забыл! И ты думаешь… об этом?!       — Ну, знаешь, в первый раз тебя это не смущало! — разозлился Джон. — Когда Кларк и Эмили умерли, а мы только оторвались от погони сраных Воронов. Помнишь?       Конечно, Линч помнил. Тот день навечно отпечатался в его памяти. И он правда сам не понимал, почему для него в этих двух с виду одинаковых событиях виделась такая разница. Вернее, на самом деле он всё понимал… Просто признавать не хотел.       — Я… Это разные ситуации, Джон! — попытался объясниться Линч.       — Да конечно! — Джон всплеснул руками, подскочил с кровати и принялся раздражённо расхаживать по комнате. — Линч, меня бесит, что ты врёшь. Давай на чистоту?       — Давай, — тяжело вздохнул Линч, неохотно согласившись. «От себя не убежишь» – бред и только. Как раз от себя убежать легче всего, но не когда кто-то упорно подводит тебя за ручку и тычет носом, как котёнка. А именно этим Джон и занимался. Линч покашлял, прочищая горло и отчаянно оттягивая страшный момент, после чего, наконец, признался:       — Я меньше знал Кларка и Эмили. Да, их смерти… напугали меня, но не прям уж. А Денни… Не думаю, что я хоть когда-то с этим смирюсь. Понимаешь?       Джон прекратил расхаживать по комнате и мягко уселся на кровать, повернувшись к Линчу лицом. Всё его раздражение разом улетучилось, а на место злости пришла та самая взрослость, которой Линч так по-детски восхищался.       — Понимаю, — признался Джон. — Но тогда ж я почему-то предложил? А ты почему-то согласился? Почему?       — Потому что… — Линч запнулся, подбирая подходящие слова. Он понимал, к чему клонил Джон. — Мы бежали.       — Мы бежали, — сказали парни одновременно.       — А в случае с Денни я… не могу бежать, потому что мне правда ужасно жаль, — заключил Линч. Казалось, какой-то тяжёлый узел, всё это время стягивающий грудь внутри, вдруг развязался, и всё тело разом ощутило такое странное облегчение.       — Типа того, — кивнул Джон, слегка неопределённо пожав плечами. — Ну, так чё? Хотя бы поцеловать тебя можно?       — Можно… — ответил Линч растерянно, на деле не до конца уверенный в том, можно или нельзя. Просто ему почему-то стало стыдно отказывать Джону. Тот придвинулся поближе, аккуратно, плавно, и положил свою тёплую руку Линчу на щёку, нежно огладил большим пальцем его шероховатый шрам на скуле. Затем лицо Джона оказалось совсем близко, дыхание опалило кожу, а мягкие губы ласково соприкоснулись, так нежно и невесомо, что даже дыхание перехватило. И всё-таки Линч так и не мог понять, в каких они с Джоном отношениях.

***

С тех пор прошло ещё несколько дней. Рана Джона почти полностью затянулась, и теперь он без труда ходил, совершенно не прихрамывая, и всё искал причины хоть ненадолго выйти из этой квартиры. Линч тоже начал чувствовать себя значительно лучше, но он предпочитал всё же сидеть на месте, не рискуя лишний раз, и Джону советовал того же, из-за чего в последнее время у них разрослось немало споров. Джон настаивал на том, что им стоило постепенно выбираться из четырёх стен, организовывать вылазки, приходить в форму, искать новые припасы. Линч же утверждал, что лучше лишний раз посидеть и наверняка полностью выздороветь, вдобавок особой нужды в припасах пока не наблюдалось, ведь медикаментов в аптечке этой квартиры нашлось предостаточно, а запасы ненавистной тушёнки из карантинной зоны не спешили исчерпываться.       — Ну мы же не будем торчать здесь вечно? — возмущался Джон, расхаживая из угла в угол, словно демонстрируя, что с его ногой всё в порядке.       — Конечно, нет! Но лучше мы посидим здесь, пока полностью не поправимся, а потом уже выйдем и сразу двинемся к вокзалу, — объяснял Линч, стараясь удержать спокойствие, хотя продолжающийся на протяжении часа спор этому не способствовал.       — Так в чём проблема?! — всё не успокаивался Джон. — Я могу один выйти и притащить нам какого-нибудь зайца! Почему нет?       — Потому что это опасно, Джон! Ты всё ещё ранен. Плюс у нас теперь нет раций, поэтому мне останется только гадать, жив ты там или… — Линч не сумел договорить, зайдясь болезненным кашлем. Ошибкой было напрягать больное горло и переходить на крик.       — Парни, я что-то слышал! — донеслось откуда-то из-за окна, с улицы. Линч прекратил кашлять, подавив это желание, и взглянул в сторону звука. Впервые шкафы у окон стали помехами: из-за них не удавалось разглядеть, кто там расхаживал по улице.       — Что там? — донёсся второй голос.       — Не знаю, кто-то разговаривал! Ого! Чуваки, тут проход! — воскликнул первый голос, уже громче, ближе. Линч с Джоном молча, испуганно переглянулись. Им не потребовалось ни слова, чтобы понять друг друга. Они накинули свои рюкзаки, в случае чего готовые к драке, перестрелке или погоне, и беззвучно подошли к одному из шкафов, одновременно приподняли его и по возможности тихо отодвинули чуть в сторону, чтобы выглянуть из окна. Первым решился посмотреть Линч. Он аккуратно отодвинул штору и взглянул вниз, на неприметный переулок. Там стоял мужчина в капюшоне, маске и перчатках и смотрел точно на Линча.       — Парни, тут люди! — вскрикнул он и потянулся рукой за пазуху, вероятно за пистолетом. Линч мигом отскочил от окна, и вместе с Джоном они придвинули шкаф на прежнее место, заблокировав проход.       — Сраные Мародёры! — выругался Джон и бросился к другому выходу из квартиры – ко входной двери. Принялся быстро освобождать проход, раскидывая груду мебели, расталкивая, расчищая. В одиночку толкать комоды и раскидывать стулья – не самое лёгкое занятие, поэтому Линч подорвался к нему и принялся помогать. Позади раздавался грохот ударов. Мародёры ломились внутрь.       — Взять их! Взять их!       — Толкайте! Чё встали?!       — Сейчас уйдут, быстрее!       Когда последний элемент мебели был отодвинут с прохода, Линч с Джоном шустро протиснулись в образовавшуюся щель и вывалились в поросший подъезд. Позади раздался шум упавшего шкафа – Мародёрам удалось прорваться. В панике Джон ринулся вниз по лестнице, но Линч схватил его за рукав косухи и потянул следом за собой, в приоткрытую дверь квартиры напротив. Раньше, чем Мародёры успели хоть что-то понять, парни скрылись в другой квартире и закрыли за собой дверь, навалившись на неё всем весом, чтобы в случае чего выиграть себе хоть немного времени. Теперь ориентироваться приходилось только по слуху.       — Где они? Удрали? — спросил один из Мародёров, чуть приглушённый закрытой дверью.       — Сколько их вообще? — поинтересовался другой.       — Я двоих увидел, — оповестил, вероятно, тот, что столкнулся с Линчем взглядами.       — Двоих… Неплохо. Надо их найти.       — Да удрали уже!       — Не могли так быстро! Обыщите всё!       — Парни, тут подъезд! — предупредил один из Мародёров, чей голос раздался куда ближе остальных. Линч так и не смог понять, сколько там человек, но слышал он порядка трёх разных голосов.       — Думаешь, вниз рванули? — спросил другой, более приглушённый, далёкий.       — Да! Скорее всего, уже удрали! — с некоторой досадой заключил тот, что ближе всех.       — Да и хер с ними! Хату обнесём. Митч, нашёл чего? — голос прозвучал дальше, а после раздались отдаляющиеся шаги. Кажется, все Мародёры вернулись в квартиру. Казалось бы, на этом всё, но пытаться выйти через подъезд по-прежнему рискованно, поэтому Линч принялся думать, как найти другой выход. Только в этот момент он сообразил, что всё это время они с Джоном сидели совсем рядом, прижимаясь друг к другу, и поспешно отскочил в сторону, внезапно засмущавшись.       — Чё делать будем? — спросил Джон шёпотом, бегло осматривая квартиру. Этот вопрос стал уже какой-то традицией. И почему Линч вечно всё решает? Он тоже наскоро осмотрелся, с удивлением подметив, что эта квартира была куда больше, чем та, что напротив, и вмещала она в себя целых две спальных комнаты. И только затем Линч заметил окна на противоположной стене. Так уж вышло, что два соседних здания построили практически вплотную друг к другу, из-за чего окна располагались прямо напротив, в каком-то жалком метре расстояния. Жить в таких условиях было бы некомфортно, зато для бегущих Линча с Джоном – идеальный вариант.       — Там вылезем. Видишь? Спустимся через соседний дом, — кратко пояснил Линч шёпотом, ужасно боясь, что Мародёры снова их услышат.       — Понял, — кивнул Джон и беззвучно прошёл к окну, медленно, аккуратно, по возможности бесшумно открыв его для прохода. Пока он потянулся к следующему, Линч приметил одну деталь, которую не смог оставить без внимания: старенькую записку посреди стола, лежащую так, чтобы её явно заметили. Может, это какое-то послание для тех, кто обнаружит её, где будет указана жила различных полезных припасов?       — Открыл. Идём, — предупредил Джон и уже встал одной ногой на оконную раму, как обернулся и с явным недовольством уставился на Линча, подбирающего записку.       — Линч, ты прикалываешься? — возмутился он, по-прежнему шёпотом. — На кой тебе эта бумажка? Идём!       — Подожди, вдруг тут что-то важное? — оспорил Линч, всё пытаясь вглядеться в текст, хотя строгий взгляд глубоких синих глаз уж слишком мешал сконцентрироваться.       — Чё важного в чьи-то предсмертных каракулях? Линч, идём! — всё злился Джон, с каждой секундой раздражаясь всё сильнее.       — Парни, мне кажется, я снова чё-то слышал! — донёсся приглушённый голос за дверью. Линч вздрогнул. Пожалуй, тянуть и вправду не стоило.       — Ладно, идём, — сдался он, убрал записку в карман и шустро перебрался в соседнее здание следом за Джоном. Парни закрыли за собой окно и задвинули его шторой, чтобы в случае чего Мародёры наверняка не догадались, куда они ушли, и не начали преследовать. Затем выбрались из новой квартиры в подъезд, спустились до первого этажа, и там Линч притормозил Джона, побоявшись упустить возможную пользу от записки.       — Подожди! Дай прочитаю.       — Линч, ты издеваешься? — Джон измученно захныкал, тем не менее не спеша выходить из подъезда, послушно стоя на месте.       — Там может быть что-то важное. Вдруг там… Не знаю. Вдруг инфа о каком-нибудь кладе с припасами? Нам не помешает.       — Ты хоть раз видел записку с «инфой о кладе с припасами»? — спросил Джон риторически, недовольно сложив руки на груди.       — Мы натыкались на записку, в которой парень предупредил о куче Кератитов внизу. Помнишь? Нам тогда это немного помогло, — настаивал Линч. Почему-то ему ужасно хотелось верить, что после такой масштабной череды неудач должно было произойти хоть что-то хорошее. Возможно, он просто себя обманывал, чтобы не сойти с ума. Но ведь нет ничего плохого в том, чтобы просто прочитать записку?       — Ясно короче! Читай уже, — всё-таки сдался Джон, недовольно опершись на стену плечом в готовности слушать. Линч поднёс бумажку к лицу, с трудом различая текст в полутьме подъезда, и принялся читать:       — «Пит, если ты это читаешь – я ушёл. Я не дождался тебя. Не знаю, может, ты нас кинул, а может где-то погиб, но у меня больше нет времени торчать на месте. Еда кончается. А Айрис всё ни в какую не хочет выходить из квартиры. Попытки вытащить её я тоже оставил. Пусть она поступает, как знает. И я поступлю, как знаю я. Пит, я никогда не забуду те три года нашей совместной жизни. Платить за квартиру напополам правда оказалось намного легче, ты не наврал. Прощай. Если ты жив, может, где-то пересечёмся». Подпись: «Саймон».       — Так и пахнет «инфой о кладе», — съязвил Джон недовольно.       — Ну да… Ничего, — согласился Линч неохотно. Видимо у этого мира хобби такое – рушить людские мечты и планы.       — Тебе напомнить, что прямо над нами сраные Мародёры, которые ищут нас, чтобы прикончить? — не отступал Джон. А Линч и вправду успел позабыть. Почти неделя безвылазного сидения в четырёх стенах явно не пошла на пользу, притупив былые чувства осторожности и готовности. Он убрал записку обратно в карман, а вместо неё выудил из рюкзака карту, сориентировался и мысленно проложил примерный маршрут.       — Ты прав. Уходим, — согласился Линч, ощущая неприятный привкус поражения, и аккуратно вышел из подъезда, оглядываясь, убеждаясь, что никого опасного поблизости не находилось. К счастью, за все дни, проведённые под защитой баррикад, парни хотя бы сумели дождаться окончания дождя, и теперь лишь редкие лужи свидетельствовали о том, что когда-то всё было насквозь пропитано прохладной водой, и ничто больше не мешало двигаться вперёд. Надеясь, что Мародёры не пойдут в их сторону, как закончат обыск в той квартире, парни быстрым шагом направились к вокзалу, расположенному неподалёку от центра города. По примерным расчётам идти оставалось ещё около суток.       — Джон, как нога? — поинтересовался Линч, не прекращая шмыгать носом. Наверное, на свете не было такой вещи, которую он ненавидел бы сильнее болезни.       — Порядок. Ты сам как? Вырубаться не планируешь? — подколол Джон, легонько пнув Линча локтем под бок. Воспоминания о том дне, когда Линч потерял сознание из-за переутомления и проснулся в неизвестном лазарете, приносили не только много хорошего, но и много, очень много плохого. Стараясь не думать об этом, он ответил по возможности обыденно:       — Очень смешно! Нет, не планирую.       — Если серьёзно: реально, Линч, как только чувствуешь себя не очень – говори, и мы сразу устроим привал, — внезапно посерьёзнел Джон. С того момента, как Денни погиб, он стал намного чаще «включать» эту серьёзность, некую взрослую ответственность, к которой раньше, казалось, вовсе боялся прикасаться. Линч зацепился взглядом за подвеску у него на шее: подвешенное на верёвочке затупленное лезвие ножа, мерно раскачивающееся от каждого шага и явно не спешащее прятаться обратно под футболку. Эту с виду бесполезную безделушку Джону отдал Денни, и теперь простая вещь обладала бесконечно важным смыслом уже для трёх человек. Вернее, только для двух. Может, раздав свои вещи перед концом, Денни отдал парням и частички себя?       — Тебя это тоже касается, — сказал Линч таким тоном, словно упрекал Джона в чём-то. А он и упрекал. В том, что Джон готов был рваться сквозь огонь на помощь кому угодно, кроме самого себя.       — Да чё со мной будет? — усмехнулся Джон, попытавшись отшутиться.       — Джон, я серьёзно, — Линч резко остановился, словно кто-то взял и одним движением зарыл его ноги в землю. Джон озадаченно обернулся, потеряв Линча из виду, и тоже остановился, явно не понимая, чего ожидать. Он выглядел растерянным, как маленький ребёнок, хотя каких-то несколько секунд назад создавал о себе впечатление мудрого взрослого. «Взрослого» – Линч так рассуждал об этом, словно сам не был взрослым, хотя люди этого мира вовсе называли его стариком из-за возраста.       — Пожалуйста, не забивай на себя, — попросил Линч, почти взмолился, невероятно жалобным голоском, какой был ему вообще не свойственен. — Я… Я не могу потерять ещё и тебя.       Кажется, за последнюю неделю Линч произнёс эти слова далеко не единожды, но именно теперь они вдруг показались невыносимо тяжёлыми, словно кто-то пришил к ним огромные шипы, которые изнутри царапали глотку. Джон долго молчал, продолжая растерянно таращиться, пока не выдавил, наконец, одно-единственное:       — Ладно…       Линч не знал, были ли это искренние слова или простая попытка отделаться от неприятного разговора, но почему-то ему ужасно хотелось верить, что весь этот небольшой разговор прошёл не напрасно.