Любой ценой

Раньше Линч тяжело относился к смене места жительства. Переезжая в новую квартиру или дом, он всегда неспокойно спал на новом месте первые несколько дней, не мог нормально есть и испытывал странное смущение, принимая душ в новой ванной комнате. После попадания в мир апокалипсиса, вынужденно прибегнув к бродяжьему образу жизни, Линч научился куда быстрее адаптироваться к изменениям, а потому вполне легко и прекрасно выспался, оказавшись в казарме вместо ставшего привычным лазарета. Поднялся с койки, потянулся, привычно переделал растрепавшийся хвостик и немного неловко уставился на Денни, сидящего на койке напротив и протирающего свой пистолет от всевозможной пыли.       — Та парочка заглядывала, — заявил он внезапно без особого энтузиазма, не поднимая глаз от пистолета. Да, он ведь по-прежнему обижался. — Они расскажут, как добраться до Возродителей. Тащись за Джоном. Лучше, чтобы мы все знали дорогу.       — А чего ты сам не сходил? — спросил Линч без задней мысли, сонно протирая глаза. Денни вдруг прекратил чистить пистолет и посмотрел на него таким взглядом, от которого хотелось по малой мере исчезнуть. Линч сжался под ним, как под строгим взглядом родителя, и мысленно сам ответил на свой вопрос: «Ясно. Потому что обижен». Не смея спорить, чтобы не раздувать и без того немаленький конфликт, Линч послушно поднялся с койки и направился к выходу из казармы, неуверенно бросив напоследок:       — Ладно, я тогда пойду… Приведу Джона…       Конечно, Линчу не нравилось, что приходилось беспрекословно слушаться временами капризных требований Денни, но пока времени на нормальный разговор не находилось – стоило терпеть. Трудно сказать, насколько они виноваты в том, что не могли забрать Денни с собой, и всё же Линч не переставал чувствовать вину и ответственность хотя бы из-за банальной жалости. Придя в лазарет, Линч с привычным трудом растолкал Джона, очень боясь как-то неправильно его встряхнуть и усугубить симптомы сотрясения, и с огромным удивлением заметил, что впервые за последнее время тот не набросился на него с револьвером, стоило только проснуться. Похоже, относительно безопасные будни на Севере, а также окружение врачей, здоровый сон и питание шли ему на пользу. Линчу, в общем-то, тоже. Несмотря на всё пережитое на недавней вылазке, ночью его впервые за долгое время не преследовали кошмары. Как жаль, что всё это обещало закончиться…       Пока Джон неохотно продирал глаза, Линч взял блокнот, ещё давно найденный у какого-то трупа, и сделал то, что планировал сделать на самом деле уже несколько дней: зарисовал себе календарь, висевший в лазарете. Следить за временем – неплохая идея, вполне способная помочь не сойти с ума и просто не потеряться. А ещё не забывать, как долго Линч не виделся с семьёй, как долго блуждал по чужому миру или времени, всё пытаясь отыскать из него выход… Мрачно, но полезно. Закончив, он повернулся к Джону, как раз проснувшемуся и наконец вставшему на ноги, и они вместе направились к казармам. На пороге их встретил Денни, а с ним и та самая молодая парочка, прошлым вечером отведшая их в эту казарму после вылазки. Они приветливо поздоровались и попросили всех пройти внутрь. Как оказалось, за время отсутствия Линча казарму немного преобразили: часть коек в центре раздвинули, а на их место поставили огромный стол, состоящий из нескольких столов поменьше, и разложили на нём внушительных размеров карту, охватывающую, возможно, целую страну. Линч, Джон и Денни, а также молодая пара столпились вокруг карты, переглянулись и принялись вникать.       — Не так давно к нам заходил Бродяга вроде вас, — принялась объяснять девушка, склонившись над столом. Её молодой человек приободряюще поглаживал её по пояснице, видимо таким образом помогая меньше нервничать. — Он пришёл как раз от Возродителей и любезно предоставил нам информацию о нынешней дороге.       — Кстати об этом, — прервал её Денни, чуть нервно почесав шрам на лбу, пока объяснения ещё толком не начались. — Говорят, у Возродителей там классно, но я уже второй раз слышу, как кто-то от них возвращается. Значит, не так у них там и классно?       Линч задумался. Вопрос в самом деле хороший. Возродители, как ни странно, хотели возродить Старый мир, и потому в своём маленьком царстве придерживались его устоев. Линч в этих устоях жил, он не понаслышке знал, насколько они сравнительно лучше тех, что были в Новом мире, и тем не менее слышал уже о втором случае, когда люди почему-то от них отказывались… Значило ли это, что Возродители врали и на деле являлись не кусочком рая в кромешном аду апокалипсиса, а лишь очередной ловушкой, какие крайне часто встречались в Новом мире? Не успел Линч погрузиться далеко в мысли, как девушка вновь заговорила, успокоив его недолгую панику:       — Нет, ты неправильно понял. Или я неправильно объяснила. Тот Бродяга не от Возродителей пришёл. Он просто проходил мимо них, потому вполне мог рассказать о дороге. Просто мы тоже хотим пойти к Возродителям. — Девушка выпрямилась и погладила своего молодого человека по плечу. — Правда, немного позже.       — Не думаю, что ваш этот – как его? – Алрой это одобрит, — предупредил Денни, видно вспомнив тот спор Алроя с Эмили в столовой, который они с Линчем случайно застали.       — Одобрит, такое уже было, — уверила девушка без капли сомнений. — Несколько наших где-то год назад захотели, как и мы, уйти к Возродителям. Алрой жутко бесился, но по итогу отпустил. И нас, думаю, тоже отпустит, — она удивительно влюблённым взглядом посмотрела на своего молодого человека и ласково поцеловала его в щёку. Денни показательно скривился.       — Слушайте, можно ближе к сути? Я жрать уже хочу, — жалобно протянул Джон, видимо совсем позабыв о всяких манерах. Линч неслабо пнул его локтем под рёбра и шикнул, услужливо напоминая. Даже если они уже около полугода шастали по миру, где простое слово «Спасибо» стало настоящим раритетом – это ещё не значило, что и им тоже следовало забывать о банальных правилах вежливости. Хотя Линч уже не был до конца уверен, помнил ли их Джон хоть когда-то…       — Да, конечно! — девушка кивнула и вновь склонилась над картой, принявшись объяснять:       — Сейчас мы находимся здесь. Возродители – в той стороне. Дорога в целом прямая, но в некоторых местах есть обвалы, которые придётся обходить… Подробные объяснения продлились около десятка минут. Девушка объяснила весь путь до того места, до которого можно было рассмотреть на карте: по её словам это около нескольких недель пути, – но впереди оставалась ещё огромная дорога, полная неизвестных обвалов, преграждений и прочих факторов, которые внезапно могли удлинить и без того продолжительное путешествие. Тем не менее, о зоне вне карты девушка тоже постаралась рассказать всё, что знала сама, обратив внимание парней на «контрольные точки», некие выделяющиеся объекты, которые должны были встретиться им на пути. Так она упомянула парочку лагерей, несколько заброшенных ограждённых карантинных зон, некоторые вокзалы, одну наблюдательную вышку в лесу, громадный отель, крытый рынок и старое поросшее кладбище. Все эти места – знаки, что парни не сбились с пути. Полезные ориентиры, Линч на всякий случай записал их себе в блокнот, чтобы не забыть и не заблудиться. Дорога по-прежнему предстояла неблизкая, стоило подготовиться и в этот раз серьёзнее относится к уже известным опасностям. По крайней мере так думал Линч, а Джон на середине рассказа девушки просто зевнул и принялся скучающе расхаживать по казарме, кажется вообще не беспокоясь о том, что могло ждать впереди. Денни лишь предупредил его:       — Сам виноват, если потом не найдёшь дорогу.       И повернулся обратно к девушке, продолжив внимательно слушать. Линч говорить Джону что-либо не стал, потому что знал, что это бесполезно, и лишь поглядывал за ним временами, без конца ловя то на рысканье в чужих ящиках, то на валянии на чужих койках. «Ну что за человек?» — спрашивал он себя мысленно в неком отчаянии, но делать ничего не пытался. Всё-таки Джон – это Джон, каким бы он ни был, и его попросту не изменить. Получив от молодой пары всю информацию, за которой изначально к Северным и направлялись, парни наконец отправились на завтрак, мысленно радуясь тому, что по крайней мере временно имели возможность стабильно есть около двух, а иногда и трёх раз в день. Конечно, когда они отправятся дальше – такого уже не будет, еда и здоровый сон вновь станут некой роскошью, а потому стоило наслаждаться моментом, пока ещё была такая возможность. Одно Линчу всё не давало покоя: Джон, по какой-то причине идущий в столовую вместе с ними, хотя раньше он оставался в лазарете, куда ему специально приносили еду, как и другим раненым. Решив не томить себя любопытством, Линч спросил напрямую:       — Джон, тебе не в лазарет?       — Не-а, я с вами иду, — ответил тот легко и беззаботно. Выглядел он довольно бодрым и на удивление здоровым, одна лишь повязка на голове напоминала о травме, и всё же Линч не мог не уточнить:       — Уверен? У тебя сотрясение…       — Не парься ты так, всё норм. От сотрясения ещё никто не умирал. Наверное… — Джон задумчиво опустил глаза, видимо пытаясь вспомнить известные ему случаи смерти от сотрясения. Линч, вроде, тоже не мог таких вспомнить, и всё же беспокойство унять это не помогало.       — Слушай, вчера ты пошёл на вылазку и тоже сказал, что всё нормально, а потом минут пять блевал, и вернулся уже бледный, — парировал Линч обеспокоенно.       — Ну не рассчитал чутка, бывает. Ты лучше вот о нём пекись, он вечно всё скрывает, — Джон ткнул пальцем на Денни, всё это время почти беззвучно, незаметно идущего рядом. Тот, конечно, сразу нашёл, что ему припомнить:       — От кого слышу? — спросил он ядовито. — Ты, может, забыл, как я тебя едва уговорил зашить вот это?       Денни без спроса ухватил Джона за руку и задрал его рукав, открывая вид на кривой шрам, пересекающий предплечье, который тот получил пару месяцев назад, упав с крыши поезда.       — Да ты весь в таких же! — Джон выдернул свою руку из чужой хватки и поспешно опустил рукав, видимо не желая вспоминать о том, как долго упрямился и геройствовал, чего тогда никто не оценил. Линч задумчиво опустил взгляд и уставился на свою ладонь, испещрённую едва заметными мелкими шрамами-точками, оставшимися от осколков стекла, прилетевших в него во время той роковой драки. Драки с Ровесником – убитым им Вороном, – чью случайно придуманную кличку он запомнит ещё очень надолго, вероятно навсегда. Линч сжал руку в кулак, пряча шрамики под пальцами, и наконец вернулся в реальность, подняв глаза, где Джон с Денни уже во всю спорили о каком-то пустяке, привлекая внимание всех проходящих мимо Северных. Линч положил руки на плечо каждому и усмирил их строгим взглядом.       — Парни, хватит. Нам нельзя ссориться, — напомнил он.       — Нельзя ссориться? Ха! — переспросил Денни немного истерично и как-то странно усмехнулся, вдруг грубо вырвавшись из-под чужой руки и заметно ускорив шаг. Он лишь бросил напоследок, а затем бесследно исчез в толпе:       — Потом поговорим.       Кажется, Джон его неслабо так обидел. Снова. Линч посмотрел на него укоризненно:       — Джон!       — Что я? — тот взглянул непонятливо абсолютно невинными глазами, словно не знал, что сам же натворил. Но Линч общался с ним слишком долго, чтобы не распознать настолько очевидную ложь. Всё Джон знал, всё понимал, просто в очередной раз не хотел брать на себя ответственность. Потому Линч вздохнул и, сам того не поняв, взял всю ответственность на себя. Ведь, если подумать… Они не хотели брать Денни с собой лишь из-за опасений. А что, если всё-таки немного рискнуть? В последнее время очень многие мысли никак не могли осесть в голове Линча, всё кувыркались и метались по всей черепной коробке, не давая покоя. Из-за этого он много думал. А из-за мыслей обращал мало внимания на реальность. Так, в очередной раз уйдя далеко в себя, он едва не прошёл мимо Кларка и Эмили, случайно встреченных в столовой. К счастью, хоть Джон их заметил и любезно помог в этом Линчу, опустив свою тёплую, удивительно приятную руку на плечо. Линч вздрогнул, вырываясь из плена собственных рассуждений, и слегка растерянно уставился на Кларка с Эмили, стоящих прямо перед носом.       — Ваш друг пошёл туда, — подсказала Эмили, указав пальцем в каком-то направлении. Линч не запомнил, в каком. — Кстати, вы почему не вместе?       — Да мы… — Линч замялся, придумывая оправдание. «Да мы отказались забрать его с собой в более безопасный мир, и он теперь обижается», — хотелось ответить, но Линч прикусил язык и сказал уклончиво:       — Да мы просто поссорились немного.       — Поссорились? — переспросила Эмили удивлённо. — Я думала, вы хорошо дружите…       — Ну… Иногда даже хорошие друзья могут что-то не поделить, — заключил Линч философски, пытаясь незаметно переключиться на какую-нибудь другую тему.       — Вы смотрите, миритесь скорей! Я, конечно, не знаю, сколько там до Возродителей идти, но, думаю, долго, поэтому вам лучше не ссориться перед такой дорогой, — улыбнулась Эмили так наивно, словно вышла прямиком из детских мультиков про «добро», «дружбу» и «мир».       — Кстати про дорогу, — вмешался Джон, крайне удачно переведя тему. — Когда мы там пойти сможем?       — Такими темпами – никогда, — ответил Кларк подозрительно раздражённо, сложив руки на груди.       — Чё? В смысле? — не понял Джон.       — Скажи мне на милость, ты какого хрена не в лазарете? — Кларк изогнул бровь и посмотрел на Джона таким испепеляющим взглядом, что тот даже замялся и немного ссутулился, хотя обычно никогда не пугался какой-либо агрессии в свою сторону.       — Пожрать пришёл, — ответил он после затянувшейся паузы с такой неуверенностью, будто у вопроса Кларка был лишь один правильный ответ. Кажется, так оно и было. Кларк измученно закатил глаза и цыкнул, старательно сдерживая порывы ярости, после чего добавил, почти крича, видимо уже не в силах терпеть жуткое упрямство Джона:       — За весь мой опыт ты первый настолько упрямый пациент! Скажи, кому из нас помощь нужна? У кого из нас сотрясение?! У тебя или у меня?!       — У меня, — Джон робко отошёл на шаг и шумно сглотнул, будто в самом деле побаиваясь Кларка.       — Ну так какого хрена ты не в лазарете, куда тебе уже принесли специальную еду для твоего сотрясения?! — Кларк весь покраснел, а на висках от злости проступили вены. Да уж, Джон кого угодно доведёт. Вопрос лишь в том, зачем ему понадобилось доводить несчастного врача?       — Джон! — прикрикнул Линч, встав на сторону бедного Кларка, кажется готового разорваться на куски от пылающей ярости. — Ты же сказал, тебе не в лазарет!       Джон застыл, растерянно переводя взгляд то на Кларка, то на Линча, явно наскоро сочиняя какие-нибудь отмазки, пока в один момент просто не прикрикнул, видно решив не защищаться, а нападать:       — Да чё вы пристали?! Я нормально себя чувствую, решил просто поесть в столовке!       — Нормально? — переспросил Кларк, чуть истерично взвизгнув. — Ты вчера нам чуть весь лазарет не заблевал!       — Так это было вчера! Я поспал – всё прошло! — всё не уступал Джон, теперь явно намеренный выйти из спора победителем. Кларк, уставший от бесконечного непреодолимого упрямства, сам предоставил ему эту победу, бессильно подняв руки над головой в жесте «сдаюсь».       — Ладно, делай, что хочешь! Сам затягиваешь своё лечение, — смиренно принял Кларк и направился к выходу из столовой. Эмили хвостиком поплелась за ним.       — Спасибо! — с некой ноткой яда плюнул Джон напоследок. Эмили на мгновение остановилась, обернулась и добавила неуверенно:       — Джон, напоминаю: тебе нельзя никакой алкоголь, нельзя чай, кофе. Ну, если ты такое вообще найдёшь. Нельзя жирное, жареное, копчёное и острое. Сладкое тоже. Лучше всего какие-нибудь супы и бульоны…       — Да знаю я, знаю! — рявкнул Джон то ли от того, что слышал эту инструкцию уже который раз, то ли из-за желания поскорее закончить раздражающий разговор.       — И ещё, — упрямо добавила Эмили. — Ты бы послушал Кларка. Он не просто так злится.       Только после этого она развернулась и пошла за Кларком. Джон на всё сказанное только цыкнул. А Линч не упустил возможности, пусть даже шаткой, хотя бы попытаться его переубедить:       — Джон, Эмили права. Побереги себя.       — Да чё вы все заладили? Я разберусь! — Джон взмахнул руками и тут же осёкся. Видимо, сработала мгновенная карма, и от резкого движения у него заболела голова.       — Если тебе так будет проще – это нужно не только ради тебя, — продолжал настаивать Линч. — Чем дольше будем тут торчать, тем выше шанс, что Алрой заставит нас идти на ещё какую-нибудь вылазку. А если ты побережёшься – быстрее выздоровеешь, и мы быстрее отсюда уйдём.       Джон долго выразительно молчал, обдумывая всё услышанное. У Линча немного загорелись глаза: кажется, ему удалось переубедить этого упрямца.       — Я тебя понял, Линч, — кивнул Джон и пошёл вдоль столовой, выискивая, вероятно, какую-нибудь еду, которую ему позволяла диета. Пока он не видел, Линч тихонько взвизгнул, обрадовавшись своей маленькой победе в этой долгой многолетней войне с упрямством Джона. Когда завтрак подошёл к концу и парни уже задавались вопросом, что им делать дальше, к ним подошёл Денни, всё это время, вероятно, проторчавший в другой части зала, и позвал их, кивнув головой в сторону выхода из столовой:       — На разговор.       Линч с Джоном чуть нервно переглянулись. От одного только слова «разговор» ладони начинали потеть с такой силой, что удержать в них что-либо не представлялось возможным, становилось как-то жарко и душно, и воздуха словно переставало хватать. В прошлый раз они облажались, и Денни убежал, затаив немалую обиду. Если подобное произойдёт вновь – вряд ли они когда-либо смогут заслужить его прощение. Всё-таки, каким бы непробиваемым Денни ни казался, на деле он был очень даже нервным и ранимым, всё из-за постоянного стресса и ужасного мира, в котором он жил. И из которого парни отказывались его забрать… Они кивнули друг другу, приободряя без слов, и с некоторой нерешительностью поплелись за Денни, быстрым шагом пересекающего коридор за коридором, так, что за ним едва ли удавалось поспевать. И откуда столько скорости в таких коротких ножках?       Через несколько минут Денни привёл парней в раздевалку. Не в ту, что вела к спортивному залу, а в ту, что стояла перед душевыми и заброшенным бассейном. Вполне логичный ход, ведь Линч тоже подметил, что в этом месте люди бывали крайне редко, потому что абсолютно все Северные пеклись о своей воде, которой, к тому же, зимой наверняка не хватало. Да и моются обычно по утрам или по вечерам, поэтому парни заглянули в идеальное время, когда раздевалка обещала пустовать. Идеальный вариант для частного разговора о том, о чём остальным лучше не знать. С другой стороны, в прошлый раз вариант тоже был идеальным, вот только от конфликта это так и не уберегло… Зато смогло уберечь от слухов, и на том спасибо. Как и в прошлый раз, парни встали по разные стороны раздевалки: Денни с одной стороны, опёршись на шкафчики, Линч с Джоном – с другой, и между ними, как между двумя воюющими странами, старенькая скамейка по центру комнаты в качестве границы. И несмотря на то, что впереди предстоял обыкновенный, пусть и сложный разговор, Линч чувствовал себя самым настоящим воином, идущим на жестокую битву.       — Ну? Почему вы не хотите взять меня в свой мир? — начал Денни прямо, в лоб, посмотрев исподлобья так грозно, сложно желая разорвать парней на куски. Может, так оно и было. У Линча от этого взгляда, от этих слов, словно покрытых сталью, немного подкосились ноги, он вздохнул тяжело, сглотнув ком в горле, и собрался было уже что-то говорить, как перед лицом возникла рука Джона. Одним вальяжным жестом он сказал: «Не утруждайся», и в очередной раз взял всё на себя. Линч уже хотел поспорить, но осёкся. В конце концов, они и так за этот день немало раз поспорили, ни к чему ещё один. К тому же, когда речь заходила об убеждении, на ум всегда приходил именно Джон, как тот самый «мастер слова». Линч отступил чуть назад и кивнул, жестом уступая ему возможность говорить.       — Потому что не выйдет, — заявил Джон также резко и прямо, в манере Денни, и продолжил, теперь объясняя: — В нашем мире есть документы. Такие бумажки, в которых написано, кто ты, что делаешь, где и когда родился и всё в таком духе. И что нам с тобой делать? Для нашего мира ты возьмёшься из ниоткуда. Без документов. Без ничего.       — А нахрена мне эти документы? Чё, я без них там не проживу? — парировал Денни скептически.       — Не проживёшь, — кивнул Джон. — Без документов ты не можешь купить дом, не можешь никуда путешествовать, не можешь работать. Да ни фига ты без них не можешь. Только сидеть в коробке, разве что… Скажи, оно тебе надо? Всю оставшуюся жизнь провести в четырёх стенах, считай взаперти. И это пока мы с Линчем есть. А когда нас не будет? Ты не сможешь жить в нашем мире без нас.       — Зато я буду в безопасности, — Денни сложил руки на груди, вероятно не до конца понимая всех аргументов Джона. И с каждой минутой этого странного спора Линч всё больше жалел, что позволил Джону говорить. Не с того он объяснения начал, хренов «мастер слова»…       — Это как посмотреть, — пожал плечами Джон. — В нашем мире тоже не прям безопасно. Конечно, куда безопаснее, чем тут, но и у нас есть свои… нюансики.       Денни смотрел на Джона неотрывно и всё так же злобно, обиженно. Странные, непонятные ему, пустые аргументы Джона банально не сработали. Линч, конечно, понимал, о чём он говорил: он говорил о Дейле, вроде прожившем в этом мире вместе с ними, но так и не разобравшемся в его правилах и законах. Если он не смог, куда там Денни, всю свою жизнь проведшему вообще в других условиях? Вот только Денни это ни о чём не говорило. Поэтому Линч измученно вздохнул и попробовал сам:       — Слушай… Джон правильно говорит, но это не всё. Даже если мы сможем сделать тебе документы и обучить жизни в нашем мире, мы просто не знаем, как он на это отреагирует. То есть… Мы не знаем, как работает портал, мы попали сюда случайно. Что если одним свои присутствием мы уже рушим этот мир? Тогда ты разрушишь наш, если останешься в нём жить. Понимаешь?       — Если честно, хреново, — признался Денни, сощурившись, видимо пытаясь вникнуть в сложную суть. Ну да, порталы, перемещения, другие миры – всё это довольно сложно и для того, кто когда-то о подобном слышал, и уж тем более сложно для того, кто с таким вообще не знаком. Линч вновь вздохнул и попытался объяснить ещё проще:       — Я пытаюсь сказать, что, возможно, просто по правилам вселенной никто не должен покидать свои миры. Поэтому мы пытаемся вернуться в свой. И поэтому мы не пускаем тебя в наш. Потому что, может, из-за нарушения этого правила миры развалятся, а если они развалятся – мы все умрём.       — Пока что-то не разваливаются, — хмыкнул Денни с прежним скепсисом. Линч, чувствующий себя каким-то безумным учёным, пытающимся доказать свою бредовую теорию, вновь настоял:       — Может, только «пока»?       Денни взглянул на него резко. В привычно строгом, грозном взгляде промелькнуло сомнение. Ещё чуть-чуть – и Денни поймёт. Оставалось лишь продолжать.       — Да, по сути дело только в рисках, — кивнул Линч согласно, отвечая на аргумент, который вполне мог возникнуть в голове Денни. — Но ты подумай, какие это риски? Вопрос не о парочке жизней. Не о тебе, мне и Джоне. Вопрос о миллионах, нет, миллиардах жизней! Мы просто не можем подвести их из-за собственных желаний, понимаешь?       Денни опустил глаза, задумался крепко. Его светлая пушистая чёлка сокрыла верхнюю часть лица, и шрам на брови, и бегающие в сомнениях глаза. Но Линч и без этого понимал, что Денни сомневался, что он обдумывал и всё чётче осознавал услышанное. В конце концов, долго простояв в одном положении, он поднял голову и спросил, с трудом пряча горечь:       — То есть так и так вы вернётесь в свой безопасный мир, а я останусь здесь дальше искать этих сраных Возродителей?       — Не совсем! — вмешался Джон с, казалось бы, неуместной радостью. — Мы с Линчем договорились в любом случае довести тебя до Возродителей. Считай это… платой за то, что в своё время очень нам помог.       Джон лучезарно улыбнулся, и вся мрачность Денни словно разом испарилась, хоть он и не решился это показывать, продолжая строить якобы недовольную гримасу. Он переступил лавочку по центру раздевалки и уселся на неё лицом к Линчу с Джоном. Посмотрел на них снизу вверх и спросил недоверчиво:       — Не шутите?       — Нет, — уверил Джон.       — А если… — Денни вновь засомневался. — …ваша эта штука окажется в паре шагов от Северных? Всё равно со мной до Возродителей потопаете? Идти ещё полгода где-то.       Парни озадаченно переглянулись. Если окажется так, как сказал Денни, и они пойдут вместе с ним, то придётся удлинить и без того длинное путешествие ещё на год, чтобы отвести его и вернуться назад… Не хотелось бы такого исхода, но они уже пообещали хотя бы друг другу, что несмотря ни на что доведут Денни до Возродителей в качестве благодарности. Значит, так тому и быть.       — Да, — кивнул Линч в полной уверенности. — Мы в любом случае отведём тебя, Денни.       — Спасибо, — усмехнулся он якобы несерьёзно, хотя на деле, Линч знал, благодарил искренне и от всего сердца. Он ведь сам рассказывал, что около двух лет шёл вместе со своими лагерьскими, потом потерял их всех и ещё год шёл совсем один. И вот, он снова обрёл спутников, которые снова рисковали его оставить. Конечно, он был рад тому, что они говорили об обратном. И, вдруг снова усмехнувшись, Денни добавил с уже позабытой улыбкой:       — А пока отводить будете, мир не развалится?       Парни усмехнулись в ответ. С одной стороны – едкое замечание, а с другой, оно ведь значило, что Денни всё время слушал и внимал. Приятно, когда твои слова не пропускают мимо ушей.       — Понадеемся, что нет, — кивнул Линч с некоторой осторожностью. Вдруг, пока они тут торчат, миры в самом деле разваливаются?       — Слышь, Линч, а ты когда научился? — вдруг спросил Джон, несильно ткнув локтем в бок. Линч посмотрел на него озадаченно, так и не сумев понять, о чём шла речь.       — Чему научился? — переспросил он непонятливо, чуть изогнув бровь.       — Переубеждать всяких упрямых лосей, — Джон с наигранной «незаметностью» кивнул на Денни, тут же ответившего на подкол, по-доброму, без настоящей обиды:       — Сам ты лось!       — Когда мы только встретились, ты два слова связать не мог. Мямлил там чё-то… — всё продолжал Джон, и лишь в этот момент Линч всё понял: он опять над ним подшучивал! Он шуточно толкнул Джона в плечо и принялся привычно оправдываться:       — Так я просто уставший был!       — Да чё ты оправдываешься? Я просто шучу, — усмехнулся Джон привычно, по-родному, как в те прекрасные времена, когда особо сильных забот не было, а счастье валилось из каждой щели. Оглядев всех вокруг, он продолжил всё так же приподнято:       — Мы же всё, закончили? Я тогда пойду искупнусь. Чё, зря сюда припёрлись?       И вдруг резким движением снял с себя кофту, оголив худой торс вместе с татуировками на груди и спине. Линч мигом вспыхнул и стыдливо отвернулся, лишь через пару секунд озадачившись собственной бурной реакцией. Денни, так и сидящий на лавочке, чьё лицо Линч мог видеть, разом загорелся интересом и любопытством, которого в его глазах не наблюдалось уже очень давно. Он потянулся к Джону и спросил завороженно:       — Это что?       — Ключ, — пояснил Джон обыденно. — На спине крылья.       — И нахрена ты это нарисовал? — спросил Денни непонятливо. Так забавно, всей этой продолжительной обиды словно никогда и не было.       — Это не я. Ну, то есть… В общем, мне ещё в моём мире это набили. Татуировки называется, — пояснил Джон отстранённо, видимо не желая углубляться в долгие и тяжёлые пояснения. Линч всё не решался повернуться, стесняясь, хотя завороженные вопросы Денни странным образом подогревали интерес несмотря на то, что Линч все эти татуировки уже видел.       — В твоём мире?! — переспросил Денни удивлённо. — Как они ещё не стёрлись?       — Никак, они и не сотрутся. Они как бы под кожей, на всю жизнь. Ну, не совсем на всю жизнь… При желании их можно свести, я вот с рук сводил, но это не бесследно. Вот, видишь? Тут кожа немного другая, — всё пояснял Джон, теперь, видимо, показывая Денни свои руки, на которых когда-то тоже были татуировки. Об этом-то как Линч мог не знать?! И всё-таки Джон удивительный человек… А Линч всё не решался банально посмотреть на него, хотя они вместе прошли огромную дорогу длиною в полгода и неоднократно вместе мылись.       — А нахрена они тебе? — всё любопытствовал Денни.       — Это долгая история.       — У нас полно времени.       — Ну, ладно… Слушайте. — Как бы там Линч старательно ни отворачивался, Джон сам к нему подошёл и развернул за плечо, настояв: — И ты тоже.