Альтернативные

Bangtan Boys (BTS)
Слэш
В процессе
NC-17
Альтернативные
автор
соавтор
Описание
Говорят, что для каждого альфы существует предназначенный ему омега. Только, возможно, предназначение Чонгука находится слишком далеко. Так далеко, что он даже не сможет туда попасть. Но однажды сможет увидеть...
Примечания
Поскольку это первая наша работа в жанре "Омегаверс", мы с Драгоценной Адорадой решили, что она будет первой не только в этом. Это первая работа, которая будет выкладываться в процессе написания, потому что она будет долгой, но пишем мы быстро и с продолжением постараемся сильно не затягивать. Метки или пейринги могут добавляться по мере написания.
Посвящение
Виктории, нашей дорогой и прекрасной Виктории, что поддерживает нас всегда и во всём, а теперь дала этой истории старт своей заявкой. Пейрингов в шапке много, но основной - Чигуки.
Содержание Вперед

~3.5~ Межмирный кэтнеппинг

      — Я надеюсь, ты меня покормишь, — хмуро заявил Юнги, входя в квартиру Чимина в рассветных сумерках. — И что-то объяснишь. Потому что твоё «хочу поменять замки» никак не подготовило меня к «приезжай, пожалуйста, срочно!»       Он обнял друга за плечи и повлёк его в кухню, чувствуя, как напряжены плечи под его рукой.       — Рассказывай, что случилось?       — Последнее, о чём я сейчас могу думать — это еда. Поэтому я ничего не приготовил, — повинился Чимин — сонный, измученный, нервно вздрагивающий от каждого шороха. Но присутствие Юнги чуть-чуть помогло. Разговаривать с живым человеком, а не с зеркалом, было куда понятнее. — Сейчас пожарю тосты, — пообещал он уже на кухне, растерянно оглядываясь, словно находился там впервые и сам не знал, где что лежит. — Намджун… Он собрал вещи. Вчера, пока мы были на занятиях.       Хлеб всё-таки нашёлся, как и тостер, Чимин поставил чашку в кофеварку, насыпав зёрен, а потом сел за стол, медленно моргая и дожидаясь, пока всё приготовится.       — Я всю ночь не спал…       Как рассказать Юнги о том, что он слышал накануне вечером, Чимин не знал. Сейчас, после этой бесконечно долгой ночи, всё услышанное ему самому казалось бредом больного разума, но не отпускало, тревожило и крутилось в голове, не оставляя места мыслям о чём-то ещё.       — Я не ожидал, — признался Юнги, глядя на него с сочувствием. — Думал, он поймёт, какую глупость делает и приползёт просить прощения. Я бы приполз…       Он вздохнул: его поддержка в этой ситуации была однозначно на стороне Чимина, но Юнги хотел бы понять обе стороны. Что такое случилось с Намджуном, хорошим, разумным парнем?       — Сейчас кофе выпью и приготовлю тебе нормальный завтрак, — пообещал он. — Поменяю твои замки. А потом ты поспишь, хорошо? Может быть, Тэхёна позвать?       — Не надо, — Чимин мотнул головой. — У него же есть свои дела. И я вчера… попросил его уйти домой. Хотелось побыть одному.       Он покрутил в руках свою, пока ещё пустую чашку, вслушиваясь в жужжание кофемашины.       — Юнги, ты не знаешь, у Хосока есть младший брат? — внезапно спросил.       — Нет, — тут же сказал тот, но задумчиво поморгал. — Вернее, он никогда об этом не говорил. Хотя мы разговаривали о его семье… А откуда такой вопрос?       — Я… вчера… с ним разговаривал, — прошептал Чимин, глядя на друга через стол. — С незнакомым человеком, который представился братом Хосока. Там… много чего непонятного, Юнги, я даже не знаю, как это рассказать. Но мне нужно связаться с Хосоком и спросить. Сейчас, наверное, ещё слишком рано…       — Где разговаривал? — Юнги встал, чтобы поставить свою чашку на стол и забрать у Чимина его пустую. — Где вы встретились? Или по телефону? Как так получилось?       Он не стал садиться на место, остановился за спиной Чимина и опустил ладони ему на плечи, мягко разминая: это всегда помогало расслабиться, а Чимину было просто полезно с его работой за ноутбуком. И под его руками плечи Чимина опустились, когда он на выдохе произнёс:       — В зеркале.       Гораздо правильнее и безопаснее было ответить «по телефону», и такая мысль у Чимина появилась даже раньше, чем Юнги об этом спросил. Но ведь это не было правдой. А Чимин, несмотря на то, что не обо всём был готов разговаривать, не любил врать близким людям.       — Я слышал его голос в зеркале, Юнги, — добавил он, запрокидывая голову. — Представляю, как странно это звучит, но это так и было! А ещё ко мне приходит его кошка… Матильда. Она полночи скреблась в двери, я закрыл её в спальне.       — Пиздец, — выдохнул Юнги, и его руки замерли. — Прости, пожалуйста, я… Я думал, это сказки. Про старые зеркала, которые показывают что-то другое… Прости, что принёс это в твой дом.       Он поверил в слова Чимина сразу, хоть и не сталкивался никогда с зеркалами, из которых появляются кошки. Поверил ещё в тот момент, когда закидывал зеркало тканью — и ведь думал, что это решит проблему, пока он не поставит новое. Юнги был человеком рациональным и не верил в чудеса, но легенды и байки опытных реставраторов не прошли мимо него: старинная мебель с историей могла удивить новых владельцев.       — Закрыл в спальне? Она не ушла? — Ладони снова пришли в движение. — Позволишь посмотреть? Когда позавтракаем.       — Под утро затихла, — пробормотал Чимин в ответ. — Надеюсь, что ушла. Мне не по себе, Юнги. Это всё… это даже не просто странно, это жутко! И кошка эта, и голос… Ты сможешь поменять зеркало?       — Прости, милый, — виновато повторил Юнги. — Я поменяю. Сегодня же заберу его с собой и уничтожу. Представляю, чего ты натерпелся.       — Он говорил, что знает Намджуна, — признался Чимин, вздыхая. — И Сокджина… Его заместителя. И Тэхёна. И… тебя. Я не понимаю, как это возможно. Что это такое было. За что это мне сейчас, когда всё и без того сложно. Мне страшно, Юнги…       — Меня? — Юнги потянулся за наполненной чашкой, поставил её перед Чимином и заключил его в объятия со спины. Тёплые и надёжные, обещавшие безопасность. — Как его зовут? Он назвался?       — Ч… Чонгук, — неуверенно сказал Чимин, глядя в чашку. В тёмной жидкости он увидел собственное отражение и почему-то вздрогнул. — Юнги, а где Хосок учился?..       — В Испании же, — отреагировал тот и уточнил: — А до этого в Корее. Чонгук, Чонгук… Единственный Чонгук, которого я знаю, Ким Чонгук и ему уже лет шестьдесят…       Он коснулся губами встрёпанных волос Чимина и успокаивающе сказал:       — Хочешь, можешь пока пожить у меня, я всё равно редко появляюсь в квартире? Или у Тэхёна, он точно будет рад. Только не бойся ничего, мы со всем разберёмся.       — Нет, — сразу же отказался Чимин, — я не хочу никуда переезжать. Это моя квартира, мы… я долго её искал, — было очень странно выкидывать Намджуна из этого уравнения, но Чимин не надеялся, что всё вернётся на круги своя и забудется, словно ничего и не случилось. — Просто избавь меня от этого чёртового зеркала, пожалуйста.       — Хорошо, конечно, — торопливо пообещал Юнги. — Давай выпьем кофе и я займусь…       Когда комод был отодвинут на место, а дверь в спальню открылась, первым, что Юнги увидел, была кошка — чернильно-чёрное пятно на белоснежной постели. Он приблизился, осторожно коснулся мягкой шёрстки и поднял животное вверх, к своему лицу.       — Как ты говоришь, её зовут? Мальта?       Кошка, несомненно, была живой и осязаемой, тёплой, мягкой, а сейчас возмущённой и обрадованной разом, словно признала в Юнги кого-то знакомого.       — Матильда, — поправил Чимин, не спеша заходить дальше, чем один шаг за порог, словно проклятое зеркало притянет его к себе и поглотит в бездну. — Почему она осталась? Её дом не здесь.       Юнги никогда не держал кошек, но перехватил Матильду поудобнее, чтобы она не вырывалась, так же успокаивающе, как и друга, погладил между ушек. Его голос зазвучал нежнее, бархатнее.       — Ты что здесь делаешь, малышка? Матильда, да? Такая маленькая девочка и гуляешь одна. Тебе пора домой. Твой хозяин, наверное, волнуется. Иди домой, Матильда…       Он опустил кошку на туалетный столик и подтолкнул её к зеркалу.       — Как ты пришла? Иди домой, малышка.       — Может, ей ткань мешает? — по-прежнему стоя у дверей, спросил Чимин. Он боялся лишний раз взглянуть на зеркало, занавешенное тканью, и уж тем более боялся её снять. А Матильду оно вообще не интересовало, она смотрела только на Юнги.       Тот одной рукой стянул ткань, пока второй осторожно подталкивал кошку к зеркалу. То было гладким и чистым, словно капля крови Чимина, которой тот ночью мазнул по поверхности, впиталась в стекло.       — Ну что ты? — мягко спросил Юнги у ластящейся к его ладоням кошечки. — Иди домой.       Чимин нахмурился. В его голове всё перепуталось, но он точно помнил, как порезался и перечеркнул своё отражение. А Матильда не собиралась уходить: мурчала и тёрлась о Юнги, перебирая лапками по столешнице, а затем и вовсе запрыгнула ему на плечо, как поступала только с хозяином.       — Что тебе нужно? Почему ты не уходишь? — отчаянно вопрошал Чимин. — Домой! — Он всё-таки шагнул ближе, стараясь не смотреть на столик, вытянул руку, пальцем указывая направление. — Иди домой, Матильда! Сейчас же.       И та неожиданно зарычала — низко и грудно, — вцепившись коготками в футболку Юнги.       — Тише, — обоих попросил тот. — Шрамы, конечно, украшают мужчину, но я не хотел бы появиться перед Хоби с расцарапанным лицом. Мы только начали встречаться, я не уверен, что тот оценит.       Юнги поднёс пальцы к кошке, позволяя обнюхать себя и успокоиться, и сгрёб её в ладони, пообещав Чимину:       — Не переживай, сейчас что-нибудь придумаем.       — Что? — выдохнул Чимин, опускаясь на край кровати. — Что придумаем? Я и так с ума схожу, а тут ещё эта кошка… Что делать, Юнги?..       Тот не ответил, пересадив Матильду на столешницу, и ладонями ощупывал и раму, и поверхность зеркала, словно ожидал, что оно поддастся под его руками.       — Ты прямо сейчас хочешь его снять? — уточнил Чимин, чуть склонившись в сторону, чтобы увидеть, получается ли. Но как только заметил, как зеркальное изображение потемнело, тут же крепко зажмурился.       — …Юнги? — спросил незнакомый голос. Тот самый, который Чимин уже слышал вчера вечером.       Чонгук тоже почти не спал, всё ждал возвращения Матильды, весь извёлся, но теперь таращился в зеркало во все глаза. Это действительно был Юнги, только… какой-то непривычный. Знакомые черты были неуловимо жёстче, плечи — шире, волосы — короче.       — Нет, я хочу понять, как нам вернуть кошку обратно, — задумчиво пробормотал тот. — Чимин, если я его сниму, она не сможет вернуться. Я не уверен, что для этого подойдёт любое зеркало.       Он поднял взгляд и вздрогнул, глядя в незнакомые глаза вместо своего отражения. Огромные встревоженные глаза.       — В смысле «сниму»? — Чонгук нахмурился, вглядываясь в непривычного Юнги. Матильда вновь тёрлась о его руки и негромко мурчала. — В смысле «не сможет вернуться»? Это как?.. Юнги, это же ты? Мне нужна моя кошка!       — Ты с ним знаком? — пробормотал Чимин, не открывая глаз.       — Впервые вижу, — очень ровно отозвался Юнги, щурясь и пытаясь прочесть слова по губам отражения. — Чимин, ты его слышишь? Симпатичный мальчик, только очень волнуется. На духа или чудовище не похож.       Он погладил Матильду, поворачивая её к зеркалу, и потыкал пальцами в стекло.       — Давай, малышка, твой хозяин тебя ждёт.       Но Матильда на хозяина даже не смотрела, пытаясь вывернуться из чужих рук. А когда ей это удалось, спрыгнула на пол и сбежала на кухню, словно проголодалась.       — Да что происходит? — Чонгук уже жалобно приподнял брови. — Юнги, почему ты не отвечаешь? Ты не слышишь меня?       — Слышу, — прошептал Чимин. — Он тебя зовёт. Просит ответить. Юнги, что происходит?       — Ты боишься на него посмотреть? — уточнил тот, обернувшись к другу. — Чимин, нам без тебя не обойтись. Тебе придётся озвучивать мне его слова. Я понимаю, как это странно и страшно, но прошу, дорогой, соберись с силами. Кошку действительно надо вернуть.       У него и самого подрагивали руки, но Юнги очень старался не выказывать собственного страха, поддерживая в Чимине хоть какую-то видимость спокойствия и контроля над происходящим.       — Я не могу… — Тот замотал головой, но, всё так же крепко жмурясь, пересел на пуф поближе, отворачиваясь. — Хорошо, я буду озвучивать, но не проси меня смотреть.       Зашуршало одеяло — Чонгук подался ближе, усевшись на своей постели. Теперь он видел двоих, слышал обоих, но не понимал, что происходит. Куда сбежала кошка и увидит ли он её хоть когда-нибудь. Что ему говорить и как убедить людей по ту сторону зеркала не бояться. Он уселся поудобнее, всматриваясь. Кажется, это был тот же парень, которого он видел в первый раз.       — Послушайте, — начал Чонгук как можно мягче, — я тоже растерян. И ничего не понимаю. Я не буду ни о чём просить, мне просто нужна моя кошка. Поэтому… наверное, не стоит выкидывать зеркало? Мы можем как-то договориться?       Казалось, что он разговаривал с террористами, взявшими Матильду в заложницы.       Чимин медленно, подрагивающим голосом повторил его слова, никак не комментируя, хотя хотелось вскочить, принести с кухни чёртову кошку и засунуть её в зеркало собственными руками.       — Матильде ничего не угрожает, — пообещал Юнги. — Я не понимаю, как она это делает, но мы постараемся отправить её обратно. Ты Чонгук, да? Ответь на несколько вопросов, хорошо? Какой у тебя номер телефона?       Может, Юнги его и не слышал, но точно видел, как парень в зеркале несколько раз кивнул, а потом продиктовал цифры, которые озвучил уже Чимин.       — Я тоже не понимаю, как она это делает, — добавил Чонгук. — Но раньше она всегда возвращалась домой.       — Чонгук, дальше, — попросил Юнги, вбивший на телефоне семь названных цифр.       Чимин выслушал ответ и вцепился пальцами в свои плечи, обхватывая их.       — Он говорит, что это всё. Номера семизначные, — тихо сказал он.       — В смысле?.. — Юнги округлил глаза и вздохнул так тяжело, словно на него обрушились все горы мира. — Чонгук… Мне очень жаль. Мы в разных мирах. В том Сеуле, где мы живём, телефонные номера другие. Я не могу позвонить тебе и принести твою кошку.       — Всё-таки в разных? — так тихо, что даже Чимин его с трудом услышал, проговорил Чонгук, и его плечи опустились. — Вот ведь… а я надеялся, что в одном…       — Только не реви, — попросил Юнги, глядя на потерянного парня. — Если она уже ходила сюда и обратно, должен быть способ вернуться. Может быть, она устала. Или проголодалась. Или нервничает.       — Может… — эхом прозвучал Чонгук, глядя на пальцы Чимина, всё ещё держащие плечи. — Я раньше не говорил с кем-то из другого мира. Только смотрел. Во сне. И вроде бы стоит порадоваться, что у меня это получилось, но радоваться нечему. Я лишился кошки, а… Подождите, — он сам резко отвернулся от зеркала, — Хосок сейчас придёт звать меня на завтрак. Поэтому мне пора бежать. Пожалуйста, придумайте что-нибудь, чтобы Матильда вернулась!       И исчез из отражения, опережая брата, готового постучать в двери, — вышел раньше и натянул улыбку:       — Доброе утро. Пойдём.       — Ты опять всю ночь играл? — Хосок чуть нахмурился, глядя на его глаза. — Чонгук, ну понятно, что лето, но ночью надо хоть немного спать.       — Не начинай, пожалуйста, — вздохнул тот, быстрее старшего сбегая вниз по ступенькам, но дождался его внизу и добавил: — Игра была интересной. Днём посплю.       — А где Матильда? — спохватился Хосок. — Ты решил оставить её без завтрака? Чонгук, ну ты… Иди за стол, я схожу за ней.       Чонгук тут же схватил его за руку.       — Нет! — отрезал он, хоть и старался погасить вспыхнувшее волнение. — Она… ещё спит. Потом покормлю. Не надо её будить. К тому же папе не нравится, что она ест в столовой. И не смотри на меня так. В моей комнате не спит Мин Юнги, он дома, — попытался отшутиться.       — Да причём здесь Юнги? — не понял Хосок. — Даже если бы он бы у тебя спал, он бы смог добиться завтрака. А бедная кошка…       Он вздохнул, не договорив, и тоже широко улыбнулся родителям.       — Доброе утро!       — Доброе утро, дорогие мои. — Улыбка папы вышла довольной, но чуть потускнела, когда он заметил растрёпанность младшего сына. Давно пора было привыкнуть, но он всё ещё пытался это изменить. — Чонгук, пожалуйста, приведи себя в порядок прежде чем сесть за стол.       — Я в полном порядке, — отмахнулся тот, усаживаясь за своё место. — И я кое-что хочу вам сказать.       — Надеюсь, это что-то хорошее. — Хосок сел на свой стул и развернул салфетку на коленях. — Блинчики? Папа, ты нас балуешь.       — Приятного аппетита, радость моя, — отозвался омега, а потом обратился в слух.       — Отец, — Чонгук смотрел на второго родителя, — вызови, пожалуйста, слесаря. Нужно установить замок на дверь в мою комнату.       У папы, что наливал мёд в маленькую чашечку, чуть кувшин из рук не выпал.       — Или мне самому это сделать? — добавил Чонгук.       — Мы с тобой учились перекрывать воду и менять смеситель в ванной, — спокойно отозвался отец, не отвлекаясь от завтрака. — Но замки не ставили. Лучше вызову слесаря, ваш папа не переживёт царапин на двери. Позвоню сегодня.       — Хорошая мысль, — одобрил Хосок, благодарно улыбаясь папе-омеге и забирая у того мёд. — Опять же, чтобы Матильда не выскакивала из комнаты. Лучше круглые ручки. Тогда имеет смысл менять их во всём крыле. Чтобы было гармонично и единообразно.       — Какие ещё ручки? Какой ещё замок? — казалось, это возмутило только папу. — Чонгук, ты не доверяешь своей семье?..       — Доверяю, — ответил тот, пытаясь скопировать невозмутимый тон отца, — но я уже не мальчик и имею право на личную жизнь. Вы настаиваете на том, чтобы я жил с вами, несмотря на то, что уже взрослый. Хорошо, я принимаю вашу волю. Но всем будет спокойнее, если я смогу закрыть двери, когда не хочу, чтобы кто-то туда входил.       — Дорогой, ты врываешься даже ко мне в кабинет, лишь изображая предварительный стук, — со смирением в голосе напомнил отец. — Что уж говорить о детях. Если ты хочешь хоть каких-то внуков, позволь им почувствовать себя взрослыми. Или ты хочешь, чтобы твой сын с омегой по отелям обнимался?       — Нет, пожалуйста, надеюсь, что этого не будет, — папа почти смутился, вспоминая сцену, что открылась ему в комнате Чонгука не так давно. — Хорошо. Пусть будет так. Я подберу новую фурнитуру для всех дверей.       Чонгук посмотрел на отца с благодарной улыбкой и быстро справился со своим завтраком, раньше всех закончил его и по традиции сбежал из столовой, на всякий случай прихватив с собой корм для Матильды и её миску. Может быть, это могло её привлечь из другого мира по ту сторону зеркала? Но вернувшись в комнату, Чонгук увидел в отражении уже самого себя, а не тот мир, в котором осталась его любимица.       — Я думал, Чонгук повзрослеет, пока ты будешь учиться, — заметил вполголоса отец, пока шофёр вёз их с Хосоком работу. — Без той конкуренции, что была у вас в школьные годы. Но вижу, как он с каждой неделей становится взрослее сейчас. Не знаю, твой ли это пример или просто возраст пришёл… Но рад, что вы сейчас так хорошо ладите друг с другом.       — Ну мы всё же оба подросли, — улыбнулся старший сын. — А тогда оба были подростками в пубертат. Сейчас вопрос не стоит, у кого велосипед круче или кому купили более мощный компьютер. Сейчас мы просто можем быть любящими братьями, дружной семьей.       — Кстати о дружной семье, — вспомнил отец. — На следующей неделе приезжает ваш кузен из Пусана.       — Этот самодовольный хлыщ, который опять будет рассказывать, на каких курортах и с какими омегами он отдыхал? — взвыл Хосок, но тут же притих под отцовским взглядом, почти кротко поинтересовавшись: — Надеюсь, ненадолго?       — Он вроде как хотел купить дом в Сеуле, а потом будет делать там ремонт, — отец не стал его обнадёживать. — А ты знаешь, как ваш папа любит общаться с семьей. Минимум пару месяцев он точно проведёт у нас. Со своим омегой. Поэтому постарайтесь не как в прошлый раз.       — Когда мы с Чонгуком подсыпали ему кузнечиков в кровать? — невинно уточнил Хосок и рассмеялся. — Отец, мы взрослые альфы. Всё будет хорошо.       

***

      — Дорогой, доброе утро, — ласково сказал Сокджин, зайдя в спальню Юнги, когда получил разрешение. — Как ты сегодня? Как тебе спалось? И я не понимаю, что происходит, но у нас в гостиной сидит Чонгук и ждёт, когда ты к нему выйдешь. Уже почти час как. Мы уже чаю попили и немного пообщались, но что за срочность он так и не признался.       — Что же ты меня сразу не разбудил? — изумился Юнги и без особой надежды спросил: — Принять его в спальне не получится?       С Чонгуком он бы спокойно поговорил и в пижаме, за чашкой кофе и подушкой под плечами, но господин Ким-старший чтил приличия не меньше, чем старшие Чоны, а Юнги старался соблюдать правила дома, в котором гостил. Поэтому к Чонгуку он вышел умытым, причёсанным, прилично одетым омегой.       — Привет, — просиял альфа, поднявшись навстречу. — Прости, что я не позвонил, не хотел разбудить тебя звонком, поэтому просто приехал, спросив разрешения у Сокджина. Мы можем поговорить? Желательно наедине…       — Идите в мою комнату, — сказал Сокджин, посмотрев на них обоих. — Я пока заварю ещё чай.       Юнги благодарно кивнул лучшему другу, протянул Чонгуку руку и переплёл с ним пальцы.       — Что случилось? — тихо спросил он, закрывая за ними дверь. Подтолкнул Чонгука к маленькому дивану и опустился рядом, не отпуская руки. — У тебя очень тревожные глаза.       — Очень много всего случилось, Юнги, — начал Чонгук, вглядываясь в него так пристально, словно впервые видел или в чём-то подозревал. Но это совершенно точно был его омега, а не тот, в зеркале, что не слышал его слов. — Во-первых, Матильда пропала…       — Как пропала? — ахнул омега, просыпаясь от этого известия вернее, чем от умывания. — Выскочила в сад? Или… — Он оглянулся на дверь и почти прошептал: — В зеркале?       Чонгук кивнул несколько раз, это вышло от нервов.       — Вчера перед сном она ушла туда и не вернулась, — хрипло проговорил он, перебирая пальцы Юнги своими. — Я всю ночь её ждал, почти не спал, закрывал глаза и подскакивал от каждого шороха. И я ошибался, Юнги. Кажется, ошибался. Когда я видел там Намджуна, это был не тот Намджун, которого мы знаем. А другой. Из другого мира. Сегодня я видел там… тебя. Человека, которого тоже звали Юнги. И он очень на тебя похож, но при этом вы разные. Словно… ты, только альфа.       — Это как? — Тот зажмурился и потряс головой. — Это другой мир, в котором живут другие мы?       — Видимо, так, — подтвердил Чонгук. — Там живут и Хосок, и… Тэхён. Мы разговаривали с Чимином перед тем, как Матильда исчезла в зеркале. Вчера я его не видел, только сегодня утром. Это был тот самый омега, которого я видел в первый раз. Я ещё немного сомневался, но… его руки я хорошо запомнил. — Он опустил взгляд на их сплетённые пальцы. — И сначала ничего не понимал. Только утром всё стало яснее. Они… хотели избавиться от зеркала! Но у них Матильда, Юнги!       — Другой мир, в котором живут люди, похожие на нас и с нашими именами. — Юнги сосредоточенно хмурился, вычленяя главное. — Они держат нашу кошку у себя и хотят избавиться от зеркала. Да это какой-то межмирный… кэтнеппинг! — А потом на миг учёный в Юнги дал сбой, он поднял поблёскивающие глаза на Чонгука и тихо спросил: — Я в том мире… Альфой я красивее?       — Об этом я даже не подумал, — признался Чонгук слегка виновато. — Но, может, там ты и не альфа. Зеркало не передаёт запахов. Просто он выглядел иначе, даже старше, наверное. Непривычно. Но ты очень красивый омега, Юнги. Ты, которого я знаю. А тот… он меня даже не слышал.       И совсем тихо добавил:       — А Чимин не смотрел на меня.       — Испугался? — предположил Юнги, на мгновение прильнув щекой к его щеке. — Любой бы испугался, если бы сначала на него из зеркала выскочила кошка, а потом заговорил незнакомец. Что же нам делать? Как вернуть Матильду?       — Я не знаю, — выдохнул Чонгук. — И как объяснить её отсутствие Хосоку? Родители только обрадуются, если я скажу, что она пропала, но брат… Он будет переживать. А если они действительно избавятся от зеркала, и я больше не увижу нашу кошку, Юнги?.. Да я вообще не знаю, что тогда делать.       У Юнги сжалось сердце. Слов для утешения и ободрения Чонгука не было. Кто знает, как люди в другом мире отнесутся к таким чудесам? Они действительно могут выкинуть или разбить зеркало, да и Матильду просто выставить из дома… И что тогда с ней будет?       Что будет с Чонгуком, который ищет в этом зеркале своего истинного?       — Поехали к тебе? — тихо сказал Юнги. — Будем ждать её вместе.       — Поехали, — согласился Чонгук, взглянув на омегу с благодарностью. — Сегодня за завтраком я попросил отца вызвать слесаря и установить замок на дверь в комнату. Не думаю, что это случится сегодня же, но надеюсь, что они поняли намёк и не будут нас беспокоить. Кстати, как ты? Кажется, тебе действительно стало лучше? Это всё платок, да?       — Да, когда я сплю с ним под подушкой, — вздохнул Юнги. — Сокджин уже удивлённо на меня посматривает, но, к счастью, пока ничего не спрашивает. Но ты бы знал, как хорошо, когда утром просыпаешься не от тошноты или головной боли, а потому, что выспался.       Запах виски, слишком концентрированный, уже перестал раздражать. Разница в самочувствии действительно была разительной, и Юнги сиял, как любой отдохнувший молодой и здоровый омега. Может, стоило не звать Тэхёна с собой, а заручиться обещанием ежемесячно присылать по такому платку?       — Очень любопытно, — сказал Сокджин, провожая их обоих. — Вы такие голубки, но такие загадочные! Не забудьте, что в субботу мы играем в теннис. Все вместе, для отсутствия нужна уважительная причина.      
Вперед

Награды от читателей

Войдите на сервис, чтобы оставить свой отзыв о работе.