From Paris with…

В маленькой съёмной квартире, которую они иногда в шутку называли «штабом», воздух буквально трещал от напряжения. Олег стоял у окна, глядя на улицу, его плечи были напряжены. Маша наоборот нервно расхаживала по комнате, размахивая руками, её голос становился всё громче. — Это наш шанс, Олег! — воскликнула она, остановившись посреди комнаты. — Пьер — это зацепка. Он не просто так появился в нашей жизни. Если мы сейчас откажемся, кто знает, будет ли у нас другой такой случай? Олег обернулся, его взгляд был суровым. — Пьер — это пешка, Маша. Пешка! Ты хочешь рискнуть всем ради человека, который даже не принимает решений? — А как ты себе представляешь добраться до короля без пешек? — не уступала Маша. — У нас ничего нет кроме него! Он хоть что-то знает. Он сам пришёл ко мне, предложил встречу. Это ли не знак? Платонов раздражённо провёл рукой по волосам. — Знак? Это не знак, это ловушка! Мы ограничены в ресурсах. У нас нет ни команды, ни оборудования, ни плана! Кто сыграет твоего мужа? Я? Смешно! Мы не можем выдать вымышленные деньги за вымышленную картину. И если всё пойдёт не так, что мы будем делать? Звонить этим двоим? Да они и пальцем не пошевелят. Мария сжала кулаки, чувствуя, как внутри поднимается ярость. — С каких пор ты так трясёшься надо всем? — выпалила она. — Ты же всегда рисковал! Летел без группы захвата, без подкрепления. Всегда шёл первым! А теперь вдруг испугался? Олег резко повернулся к ней. — Да, Маша, я всегда рисковал, но я знал, что дома за моей спиной стоит команда. Люди, которые помогут мне, если что-то пойдёт не так! А здесь? Кто нам поможет, если мы оступимся? Никто. Здесь мы одни, и если мы провалим дело, нас просто сметут с лица земли. Маша замерла, поражённая его словами. — Ты правда так думаешь? — спросила она уже тише, но с вызовом. Олег тяжело вздохнул, его голос стал немного мягче. — Я не боюсь рисковать, Маш. Но я боюсь проиграть из-за того, что мы не подумали на шаг вперёд. Если мы упустим этот шанс потому что не готовы, то нам не дадут второго. В комнате повисла тишина. Швецова села на диван, устало проведя рукой по лицу. — Ладно, — произнесла она после паузы. — Ты прав. Нельзя действовать опрометчиво. Платонов сел напротив, его взгляд стал немного мягче. — Нам нужно всё продумать, — сказал он. — Если мы идём на это, мы должны знать каждый шаг. Маша кивнула, чуть расслабившись. — Тогда начнём с того, что у нас есть, — сказала она. — Пьер предложил встречу. Значит, у него есть что-то важное для нас. Надо понять, что именно. — И подготовить план отхода, — добавил Олег. — Хорошо. — Маша посмотрела на него. — Только давай больше без этих криков, ладно? Олег хмыкнул, взглянув на неё с лёгкой улыбкой. — Это ты начала, — сказал он, но его тон был уже почти шутливым. — Неважно. У нас есть работа, — отрезала Маша и задумчиво провела пальцем по краю своей чашки. В её глазах мелькнула смесь сомнения и какого-то озарения. — Знаешь что мне не даёт покоя? — Что? — Он поднял голову от блокнота, где набрасывал какие-то заметки. — Пьер показывал мне ту картину, с видом Москвы, которую ты тогда узнал, — начала она, нахмурившись. — И говорил, что она раньше висела в Третьяковке. Олег кивнул, его взгляд стал более внимательным. — Да, я помню. Но я решил, что он просто вешает лапшу на уши. — Вот и я сначала так подумала, — Маша нахмурилась. — Но потом меня что-то зацепило. Эта картина… Она неизвестная. Художника такого вообще не существует. Я пробила его имя по всем возможным базам, он как будто выдуман. Олег нахмурился. — Выдуманный художник? — Да, — кивнула Маша. — Более того, такое ощущение, что картина тоже мифическая. Знаешь, как бывает с великим искусством? Вроде бы говорят, что оно существует, но никто толком не видел. У меня есть теория, — Маша откинулась на спинку стула и сложила руки на груди. — Может быть, этот художник и есть тот, кто рисует копии. — Копии? — Олег вскинул бровь. — Да. Копии великих шедевров. — Её голос звучал всё увереннее. — Вспомни, как работают эти мошенники. Они делают копию, потом продают её каким-то коллекционерам, выдавая за оригинал. А эти люди получают миллионы, если не миллиарды. Олег постучал пальцами по столу, явно обдумывая её слова. — Интересная мысль, — сказал он наконец. — И, знаешь, я сам давно об этом думал. Если этот «художник» — действительно тот, кто стоит за копиями, то он ключевая фигура. Но как мы его найдём? Маша пожала плечами. — Вот это и вопрос. — А сколько таких как он в этом северном картеле? Сколько у них людей, какая команда? Насколько они широко раскинули сеть? — Продолжал Платонов. — Даже страшно представить, — Мария вздохнула. — Но в этом-то и дело. Этот художник может быть как главной фигурой, так и просто исполнителем. — А Пьер? — Олег посмотрел на неё пристально. — Он что, ключевая фигура или просто пушечное мясо, которое используют в грязной работе? Маша снова пожала плечами. — Пока не знаю. Но он слишком уверен в себе для пешки. Хотя может это только маска. Они замолчали, обдумывая слова друг друга. — Нам нужно больше информации, — наконец сказал Олег. — И о картине, и об этом художнике, и о Пьере. И мы должны выяснить на каком уровне он находится в этой организации. Маша кивнула, её глаза загорелись решимостью. — Согласна. Но для начала нам нужно понять, как работает эта система. Откуда берутся картины, где их рисуют, как их переправляют. — И кто всё это финансирует, — добавил Олег. — Потому что копии картин — это верхушка айсберга. Под этим скрывается нечто большее. Они переглянулись, и в комнате снова воцарилась тишина. Но на этот раз это была не напряжённая пауза, а тот момент, когда мысли наконец начали складываться в ясную картину.

***

Спустя время Олег сидел напротив Маши, его взгляд был таким пристальным, что она невольно почувствовала себя неловко. — Что? — спросила она, слегка нахмурившись. — Почему ты так смотришь? Олег чуть приподнял брови, но вместо ответа на его лице появилась едва заметная улыбка. — Просто думаю, как мне с тобой повезло, — сказал он неожиданно, и в его голосе не было ни тени иронии. Маша удивлённо замерла, но тут же улыбнулась, её щеки чуть порозовели. — Это что на тебя нашло, — сказала она, пытаясь скрыть смущение. — С чего вдруг такие сентименты? — Может, я решил немного разбавить обстановку? — парировал он. Мария фыркнула, но её глаза мягко блестели. — И всё же… в чём дело? — Я просто… — Платонов потер затылок, как будто сам был не до конца уверен в своих словах. — Маш, я хочу провести с тобой время. Без всех этих погонь, поисков, без картин и преступников. Просто… ты и я. Маша чуть склонила голову набок и улыбнулась шире. — Ты серьёзно? — Абсолютно. Она посмотрела в окно, где серый дождь моросил с самого утра, размазывая по стеклу парижский вид. — Олег, там же дождь. Куда мы пойдём? Может, отложим или просто посидим дома, поболтаем? Олег поморщился, словно от самой мысли остаться в этой квартире его уже начало тошнить. — Я больше не могу сидеть в четырёх стенах, — сказал он, откидываясь на спинку стула. — Эта коробка давит на меня со страшной силой. Даже Эйфелева башня за окном больше не радует. Маша усмехнулась, чуть качнув головой. — Ну там же так мерзко. Не хочется промокнуть… да ещё и заболеть. — Тогда пойдём на шоппинг, — вдруг предложил Олег, и в его голосе прозвучала такая неожиданная лёгкость, что Мария не сразу поняла, всерьёз он или нет. — На шоппинг? — переспросила она, подняв брови. — Ты? — Да, я, — спокойно ответил он. Маша прищурилась, недоверчиво глядя на него. — Ты, который никогда не заходишь в магазины? Ты, который всегда ищет повод уйти, как только я начинаю что-то смотреть? Платонов пожал плечами, чуть улыбнувшись. — Сегодня я готов пойти на такие жертвы. — Это ради чего? — Ради того, чтобы провести время с тобой, Маш, — сказал он, глядя прямо ей в глаза. — С Машей, а не со следователем Швецовой. Маша хмыкнула, её взгляд стал теплее. — Ты меня поразил, — сказала она, поднимаясь с места. — Ладно. Если ты уж так настаиваешь… Но платишь ты! — Договорились, плачу я. Кстати, поразил хоть в хорошем смысле? — уточнил он, с улыбкой подходя к ней. — Пока да, — ответила она, беря его под руку. — Но предупреждаю: если ты будешь жаловаться через двадцать минут, я просто оставлю тебя на лавочке. — Договорились, — рассмеялся он. Они оделись, взяли зонты и отправились в город, где под серым небом и моросящим дождём их ждал день, который, казалось, был совершенно не связан с их привычной суматохой. Это было редкое мгновение, когда они могли забыть обо всём и просто побыть собой.

***

Торговый центр был огромным и многолюдным, но Олег, вопреки Машиным ожиданиям, держался достойно. Он не жаловался, не искал предлога сбежать и даже разглядывал витрины с чем-то вроде интереса. Но всё изменилось, когда они подошли к одному из центральных магазинов. — Не может быть! — воскликнула Маша, замирая на месте. Олег остановился рядом, растерянно следуя её взгляду. — Что не может быть? — Это мой любимый магазин! — объяснила она с восторгом, указывая на витрину с изысканным нижним бельём. — Он был у нас в Питере, но закрылся. А здесь… Олег, ты только посмотри! Её глаза буквально сияли от радости. Магазин действительно впечатлял: несколько этажей, витрины, заполненные изящными кружевами, шелком и атласом, бесконечные ряды стеллажей и манекенов в роскошных комплектах. Олег мгновенно понял, куда сейчас всё движется, и его лицо заметно потемнело. — Нет-нет-нет, — быстро заговорил он, делая шаг назад. — Только не туда. Только не со мной. Маша посмотрела на него с любопытством и весело прищурилась. — Почему это? — Потому что я не хочу! Это неловко. Ну серьёзно, Маш. Я буду стоять там, где всё… это, — он махнул рукой в сторону витрин, — и смотреть? Нет, спасибо. Маша чуть не рассмеялась. — Неловко? Тебе? — спросила она с видом, будто не верит своим ушам. — Да! — отрезал он, явно не желая вдаваться в подробности. — Давай ты сама зайдёшь? На, бери карту! Платонов протянул ей банковскую карту, словно это должно было разрешить все вопросы. Мария покачала головой, её улыбка стала шире. — Подожди, подожди. О чём речь вообще? — она сложила руки на груди. — Да, я буду выбирать себе бельё. Но, в конце концов, кто его с меня снимать будет? — Хорошо, понял, я ничего не говорил! — пробормотал он. — Вот и отлично. Пойдём. И без возмущений! Олег недовольно выдохнул, но последовал за Машей. Когда они вошли в магазин, его лицо явно выражало желание быть где угодно, только не здесь. Маша напротив выглядела абсолютно счастливой, мгновенно погружаясь в изучение витрин. — Ну что? Твоя нежная психика выдерживает или всё-таки сбежишь из магазина? — спросила она с хитрым огоньком в глазах, оборачиваясь к нему. — Нет, спасибо, — буркнул он, отводя взгляд. — Я лучше подожду здесь. — Другое дело, — сказала она, схватив его за руку. — И вообще, веселее, это для нас двоих. Олег только закатил глаза, но послушно последовал за ней, мысленно молясь, чтобы это закончилось как можно быстрее. Она перебирала кружева, оценивала цвет, текстуру, фасон, время от времени показывая что-то Олегу, который хоть и шёл за ней явно не разделял энтузиазма. — Как тебе вот это? — Маша обернулась к нему, держа в руках комплект нежного розового цвета с кружевами. Олег посмотрел на него мельком, пожал плечами и сказал: — Нормально. Маша рассмеялась и покачала головой. — Ты так на всё отвечаешь! «Нормально», даю тебе ещё шанс, — она взяла другой комплект, более яркий, в эффектном красном цвете, и протянула ему. — Ну? — Это… смело, — пробормотал он. — Но тебе, наверное, будет в этом… очень хорошо. Маша засмеялась и в который раз почувствовала, что держит ситуацию под контролем. Олег, как бы он не пытался выглядеть спокойным, не мог скрыть того, что его взбудоражило её решительное поведение. — Ну давай попробуем… Пойдём в примерочную, — предложила она с лёгкой насмешкой, явно наслаждаясь его смущением. Платонов вздохнул, но, почувствовав её взгляд, понял: с этой женщиной не соскучишься. В примерочной царила полутьма, и пространство казалось ещё теснее из-за близости стенок и шуршащей ткани. Маша скрылась за шторкой, оставив Олега стоять снаружи, буквально в двух шагах. Он мог слышать каждое её движение, каждое приглушённое шуршание ткани, и это сводило его с ума. — Подожди, не уходи далеко, — донёсся её голос из-за шторки, мягкий и почти игривый. — Я хочу, чтобы ты сказал, какой вариант лучше. Олег, пытаясь выглядеть спокойным, неловко опёрся о стену. От этого голоса у него в животе всё словно сжималось. Он сглотнул, прокашлялся и зачем-то посмотрел на свои часы, хотя времени он так и не запомнил. — Я здесь, — ответил он как можно равнодушнее, но голос его всё равно слегка дрогнул. — Отлично, — ответила она с ноткой смеха. Прошло несколько минут, но Платонову казалось, что они тут целую вечность. В голове Олега крутились совершенно неуместные мысли, стоять вот так, прислушиваясь к шуршанию кружев и Машиному негромкому дыханию, было пыткой. — Готово, — вдруг сказала Маша, отодвигая шторку ровно настолько, чтобы Олег мог увидеть её плечо и часть фигуры в новом комплекте. Кружевной лиф изящно подчёркивал её формы, а мягкий свет делал кожу бархатистой и соблазнительной. Но главным был её взгляд. Она смотрела на него через чуть открытую шторку, и в этом взгляде было что-то игривое, смелое и почти вызывающее. Олег понял, что забыл, как дышать. Он сжал кулак, скрывая внезапную неловкость. — Ну, как тебе? — спросила Маша, словно не замечая его замешательства. — Эм… — Олег прокашлялся, отворачивая взгляд, но тут же снова вернулся к её лицу. — Вроде хорошо. — Только хорошо? — её голос был мягким, но в нём слышался вызов. Она слегка подалась вперёд, и Олегу показалось, что расстояние между ними сократилось до опасного минимума. — Нет, ты… ты потрясающая, — выдохнул он, не удержавшись. И тут же пожалел об этом, потому что Маша улыбнулась так, будто одержала маленькую победу. — Отлично, тогда следующий вариант, — сказала она, быстро скрываясь за шторкой. Олег едва удержался от того, чтобы не запустить руку в волосы и не выругаться. Он был как на раскалённых углях. Всё это было слишком… интимно. Он привык к её уверенности, к играм и её озорству, но сейчас чувствовал себя загнанным в угол. Следующий комплект оказался ещё более откровенным. Когда Маша снова приоткрыла шторку, он увидел вспышку яркого цвета, едва прикрывающего кожу, и кружево, которое больше подчёркивало, чем скрывало. Олег снова не смог отвести взгляд. — А этот? — спросила она, приподняв бровь. — Ты издеваешься? — пробормотал он, слабо улыбаясь, хотя сердце колотилось как бешеное. — Немного, — призналась она с лукавым блеском в глазах. — Но мне нужно твоё мнение, Олеж. — Оба… красивые, — выдавил он наконец. — Это не ответ, — заметила она, снова чуть отодвигая шторку, так что он мог видеть её полностью, почти незащищённую тканью. Платонов сглотнул и посмотрел на неё внимательно. Это была та самая Маша — смелая, дерзкая, уверенная, та самая, которую он встречал не так часто в их повседневной рутине, а потому отнекиваться от её игр даже в таком неподходящем месте не хотелось. — Первый, — сказал он твёрдо, наконец заставив себя улыбнуться. — Он был… идеальный. Маша на секунду замерла, словно проверяя, правда ли он так считает. Затем кивнула и спряталась за шторкой, но Олег успел заметить, как её губы тронула довольная улыбка. — Хорошо. Тогда берём его. Олег наконец-то выдохнул и позволил себе чуть расслабиться. Но рано… — Знаешь, я, наверное, не буду показывать последний… — донёсся из-за шторки голос Маши, на удивление неуверенный, как будто её решимость слегка пошатнулась. Платонов, который уже собирался как-то успокоиться, тут же насторожился: — Почему? — Ну… Он чисто для красоты. Даже неудобный. Я сначала взяла его просто посмотреть, но он почти ничего не скрывает, зачем мне такое. Олег замер. Его взгляд метнулся к шторке, и он почувствовал, как внутри всё сжалось от странной смеси любопытства и горячего волнения. — Покажи, — хрипло сказал он, стараясь, чтобы голос звучал твёрдо. — Ты уверен? — в голосе Маши снова проскользнуло её привычное кокетство, но было слышно, что даже она немного стесняется. — Да, уверен, — ответил он, чуть жёстче, чем собирался. Шторка снова приоткрылась, и Маша появилась перед ним. Она стояла прямо, гордо, словно проверяя его реакцию, но в её глазах всё же мелькала тень сомнения. Этот, с позволения сказать, комплект, выглядел смелее, чем всё, что она показывала до. Это было настолько откровенно, что Олегу казалось, он видит больше, чем ему позволено в этом магазине. Олег выругался коротко и отрывисто, его лицо словно застыло, но глаза загорелись так, что Маша тут же поняла: она выиграла окончательно. Он шагнул ближе, почти вплотную к шторке, и посмотрел на неё так, как будто больше ничего вокруг не существовало. — Берём всё, — резко сказал он. — Одевайся и на кассу. — Всё-всё? — переспросила Маша, невинно хлопая глазами, но её губы уже тронула хитрая улыбка. — Всё, — повторил он. — И хватит уже с меня шоппинга… — Но я ещё хотела косметику… — попыталась она возразить, словно в шутку, но Олег перебил: — Никакой косметики. Очень вдруг захотелось домой… Маша улыбнулась уже открыто, с тем самым выражением, которое всегда доводило его до отчаяния и восторга одновременно. Она на секунду скрылась за шторкой, а Платонов встал прямо, словно готовясь к решающему бою. Чувство неловкости, которое мучило его с самого начала, исчезло бесследно. Когда Маша вышла с охапкой белья в руках и лукавым взглядом, он молча взял её за руку и повёл к кассе. Она не спорила — ей нравился этот новый Олег: решительный, пылкий и даже чуть дерзкий. Когда они дошли, Маша, держа в руках охапку новеньких бессмысленных кружев, вдруг сделала невинное выражение лица: — Олег, а можно мы всё-таки зайдём в отдел с косметикой? Ну хоть на минутку, — её голос был мягким и тянущим, почти капризным, и она слегка подёргала его за рукав. Олег медленно повернулся к ней. — Маша… — Ну пожалуйста! — Швецова надула губы и посмотрела на него так просяще, но Олег не поддавался. — Мы только начали, ты сам обещал мне шоппинг. Платонов вздохнул и покорно пошёл за ней в следующий магазин. — Теперь выбираем тебе, — заявила Маша, оглядываясь по сторонам. — Мне ничего не нужно, — попытался отмахнуться он. — Ладно, тогда я хочу ещё кое-что посмотреть, — она сделала паузу и, с хитрой улыбкой, добавила: — У меня крем заканчивается. — Крем, значит, — повторил Олег с обречённым видом, понимая, что теперь его ждёт не менее увлекательное путешествие в мир, где правили женщины. Магазин косметики оказался для Олега целым испытанием. Полки с сотнями баночек, коробочек, и странных названий, о которых он никогда не слышал, вызывали у него лёгкое замешательство. Маша же, как настоящий эксперт, двигалась по залу с уверенностью, на ходу объясняя, что ей нужно. — Итак, мне нужен крем… и ещё сыворотка, тоник, хайлайтер, масло для губ, — начала перечислять она. Олег только хмыкнул, пытаясь не показывать растерянности. — Хайлайтер? Это вообще что? Мария, улыбнувшись, объяснила: — Это такие блёстки, чтобы кожа сияла. — Понятно, — протянул он, нисколько не понимая. Она вручила ему корзинку, явно желая занять его хоть чем-то. — Можешь пока сам посмотреть. Может, тебе что-нибудь нужно? — Да-да, конечно. Точно. Мне очень нужно… Ну, тушь, наверное, что ж ещё, — пробормотал он себе под нос с сарказмом, покорно отходя в сторону. Платонов начал бродить по магазину, поглядывая на окружающих, пока не наткнулся на небольшой, явно особенный уголок. Он прищурился, потом огляделся, чтобы убедиться, что всё ещё находится в магазине косметики. Полки перед ним были заполнены явно не косметикой, здесь красовались товары для взрослых. — Ну, хоть что-то понятное, — пробормотал он, ухмыльнувшись. Платонов принялся разглядывать ассортимент, отмечая про себя, что хотя бы здесь ему не так скучно, как среди бесконечных помад и флакончиков. В этот момент к нему подошла Маша, которая, наконец, обнаружила, куда он пропал. Она сложила руки на груди и с улыбкой сказала: — Почему я совсем не удивлена, что именно ты нашёл этот отдел? Олег, не смущаясь, пожал плечами. — А что? Хоть что-то знакомое. — Ладно, я почти закончила, осталось только найти хайлайтер, и можем идти на кассу. — Хайлайтер это ж блёстки? — уточнил он. — Ну да, блёстки, чтобы кожа сияла, — снова объяснила она. Олег, с хитрым выражением лица, протянул ей баночку с полки перед собой, на которой крупно было написано «Сияющий лубрикант». — Вот, блёстки. Сиять должно везде, разве не так? Маша рассмеялась, едва удержав корзинку. — Ты дурак?! Нам это не надо. — Почему? Блёстки они и в Африке блёстки, — ответил он, смеясь с Машей заодно. Мария, всё ещё не успокоившись, забрала у него корзину и отправилась искать свой хайлайтер. Однако на кассе она вдруг заметила, что Олег так и не выложил тот самый блистательный выбор. — Это ещё что? Я думала мы пошутили и всё, — удивилась она, поднимая баночку. Олег сделал невинное лицо и развел руками. — Кто платит, тот и музыку заказывает. Так что не спорь, бери всё, что в корзине. Маша рассмеялась, покачала головой и всё-таки добавила товар к остальной косметике. — Вот сам и сияй! Как что придумаешь… — А это у нас семейное, — ответил он, подмигивая. — Всё же лучше, чем собачиться без конца. После оплаты покупок он взял пакеты и с облегчением выдохнул. — Ну что, теперь домой? Маша посмотрела на него хитро: — Домой? О, нет. У нас ещё есть парочка магазинов, в которые нужно зайти.