From Paris with…

Утро понедельника начиналось на удивление спокойно. Сквозь плотные шторы в комнату пробивались лучики солнца, день обещал быть ясным. Внешний мир постепенно пробуждался, и с ним просыпались Олег и Маша. Платонов открыл глаза первым. Он не спешил вставать, наслаждаясь тишиной и ощущением того, что он наконец-то выспался. Мужчина знал, что Швецова ещё будет спать некоторое время и не стал её будить, давая и ей шанс отдохнуть как следует. Олег встал с кровати и тихо вышел в коридор, стараясь не создать лишнего шума. На кухне было тепло, и он сразу пошёл готовить завтрак, поприветствовав Шерлока, который сегодня изменил своей привычке и спал на диване, а не с Машей. Платонов предвкушал эту утреннюю тишину перед сумасшедшим днём: пару чашек кофе, тосты, спокойные мысли и какая-нибудь безделушка в интернете. Он быстро нарезал хлеб, включил кофемашину и оглядел кухню. Всё было как обычно уютно и привычно взгляду. После их воссоединения с Машей всё действительно изменилось в лучшую сторону. Швецову едва можно было узнать. Легкая, уступчивая и улыбчивая Мария растопила сердце Платонову окончательно, и он намертво увяз в этих отношениях, хотя раньше думал, что сильнее любить уже невозможно. Но оказалось, что для этих чувств просто не было предела. Как-то незаметно Маша обосновалась у него почти сразу после того рокового дня и больше никуда не уезжала. На работе все тактично сделали вид что ничего не заметили, и лишь Федя со своими вечными подколами без конца смущал свою боевую подругу. Но даже эти шутки не могли разрушить ту идиллию, что витала между Швецовой и Платоновым. Они, впервые за всю свою жизнь сбегая с работы вовремя, как сумасшедшие летели домой, чтобы потом до самой ночи говорить обо всём на свете, сидя при тусклом свете торшера. В моменты редких недопониманий их всегда мирил Шерлок, который знал что надо сделать, чтобы эти двое поговорили и забыли о своей вспыльчивости. Так продолжалось уже полгода, и к наступлению лета их маленькая семейка была готова к любым переменам. Когда кофемашина пикнула, сообщая, что кофе готов, Олег поставил чашку на стол и занялся завтраком, время от времени поглядывая в окно, где небо было ясным, а солнечные лучи танцевали на стёклах. Улицы ещё не были заполнены людьми, и в городе, как и в их квартире, царила тишина. Пока Маша продолжала спать, Олег решил прогуляться с Шерлоком. Надев куртку и взяв поводок, он вышел на улицу, давая Швецовой возможность отдохнуть подольше. Пёс весело тянул его за собой, играя на свежем утреннем воздухе и стараясь надышаться на весь оставшийся день. Олег наслаждался прогулкой, размышляя о предстоящем дне, о работе, о текущих делах. Он и Шерлок бродили по парку, где было пусто и тихо, лишь птицы просыпались и начали свои утренние концерты. Когда Платонов вернулся домой, Маша уже проснулась. Она сидела за столом на кухне, пролистывая сводки и попивая кофе. Олег прислонился к двери и с улыбкой взглянул на неё. — Доброе утро! Ты давно встала? — спросил он, снимая с себя куртку. Маша подняла голову и улыбнулась. — Пятнадцать минут назад. Вот, решила пока вы гуляете проверить сводки за вчера. — Она показала на экран планшета, где были открыты несколько страниц с отчётами. — Ясно, — ответил он, подходя к столу и садясь напротив неё. — Ты чего ничего не ешь? Хочешь хоть тост сделаю? — Нет, — она потянулась и поставила чашку с кофе обратно на стол. — У меня будет время до оперативки, сходим с Люсей за завтраком. — Интересно что готовит нам день грядущий, — вдруг сказал Олег, проводя ладонью по лицу Швецовой. Она удивлённо улыбнулась и посмотрела на него. — Что за философия? — Да нет, просто тихо как-то. Значит скоро должны убить кого-то очень важного, и конец нашей спокойной жизни. Швецова с улыбкой покачала головой, а затем встала со своего места и, обойдя сидящего Олега со спины, обняла его. — Всё будет хорошо, что за дурные предчувствия? — Не знаю, — он коротко поцеловал её руку, — но буду верить, что ты права…

***

Маша приехала на работу и тут же зашла за Людой, чтобы они, как и планировали, могли пойти за завтраком в ближайшее кафе или хотя бы в буфет СК. Но не успели девушки даже выдвинуться в сторону выхода, как вдруг в кабинет влетел Горчаков. Он был нервным, а лицо его было как никогда мрачным и сосредоточенным. Мужчина, проигнорировав приветствие, резко произнёс: — Мария Сергеевна, срочно ко мне в кабинет. Швецова удивилась и, бросив взгляд на Люду, сказала: — Завтрак отменяется. Похоже Олег был прав. Люда с интересом приподняла брови, но не сказала ни слова. Маша собралась и пошла за Горчаковым, тот не спешил раскрывать подробности такой спешки. Загадочная напряжённость в воздухе всё больше заставляла Машу задумываться что именно могло вызвать такое срочное обращение. — В чём дело? — не выдержала она, когда закрылась дверь кабинета, но Горчаков лишь молча кивнул, указав на кресло напротив. Швецова села, чувствуя, как напряжение растёт. Алексей Дмитриевич долго молчал, а затем, наконец, заговорил. — Мария Сергеевна, вы в курсе, что творится в городе? Вы же следите за сводками? — Конечно слежу, — она кивнула, поднимая брови. — А что творится? — Мы получили информацию о банде, которая активно действует в Санкт-Петербурге и других городах. Так называемый «Северный Картель». Эти ребята уже несколько лет орудуют по всему миру, но особенно отметились именно в нашем городе, именно здесь они совершали свои самые громкие продажи. Маша нахмурилась, обдумывая сказанное. О такой банде она ничего не слышала, да и дел громких у них не было уже довольно давно. — Что за преступления? Я… не припомню такой банды что-то. — Кражи произведений искусства, подделки и контрабанда. Но это не просто банальные грабители, — продолжал Горчаков, — они подделывают картины и редкие артефакты, а потом перепродают их за огромные деньги. Причём делают это очень профессионально, всегда маскируя свои следы. — Их уже пытались поймать в Москве, во Владивостоке, — добавил он, — но они умело скрываются. Их база, похоже, в Париже, а здесь они сбывают краденое. Несколько наших людей проверяли информацию, и, кажется, мы находимся на пороге раскрытия их сети. Маша внимательно слушала, когда Горчаков продолжал: — Они используют Париж как отправную точку для своих операций. Мы не можем понять что именно там их держит, но это место для них ключевое. Нам нужно разобраться кто за этим стоит, а также собрать доказательства и обезвредить банду. Маша почувствовала как у неё возникает тревожное предчувствие где-то внутри. Она знала что их ожидает что-то большое, но не думала что так скоро. — Так, что от меня требуется? Какое из дел сейчас в разработке? Кражи не мой профиль если честно, — спросила она, пытаясь сохранить спокойствие. Горчаков задумался, а потом, глядя Марии прямо глаза, сказал: — Поезжайте в Главк. Там собирают большое совещание и, кажется, вас хотят поставить во главе следственной группы. — Так а что мы расследуем-то?! — Вспылила Мария, которая не терпела, когда от неё что-то скрывали. — Марья Сергеевна, вам всё расскажут, — лаконично ответил начальник и указал на дверь. Маша вышла из кабинета Горчакова и тихо закрыла за собой дверь. Внутри неё всё еще бурлили вопросы, ответы на которые она никак не могла найти. Казалось, что её мир, только недавно ставший таким уютным и стабильным, вновь оказался на грани перемен. Загадочный «Северный Картель», кражи произведений искусства, контрабанда… и всё это как-то связано с Парижем. Маша пыталась понять что же именно они должны расследовать, но все её мысли путались. Она пошла к своему столу, собрала необходимые вещи и, не тратя времени, направилась к выходу. Никаких конкретных указаний Горчаков не дал, и Мария решила, что нужно будет на месте разобраться во всех подробностях. Когда она села в машину и завела двигатель, стало совсем тревожно. Непонимание ситуации пугало. Маша тихо вздохнула, ощущая, как напряжение нарастает. С каждым километром путь к Главку становился всё более реальным, и она понимала, что скоро им предстоит столкнуться с чем-то большим, чем просто расследование. Её мысли были прерваны, когда на светофоре она заметила знакомую фигуру, подходящую к её машине. К её удивлению это был Платонов. Он подошёл с улыбкой и аккуратно постучал в окно, Маша открыла. — Ты что здесь делаешь? — удивлённо спросила она, приподнимая брови. — Тебя что… тоже? Олег засмеялся, прислонившись к двери. — А я вот припарковался в километре отсюда, потому что парковка только для следственного, оказывается! Сволочи. Так что давай, подвези что ли, ну и мне заодно скажешь, что за загадочный картель такой, — его голос был полон сарказма и лёгкой иронии. Маша покачала головой и пригласила его сесть. — Я сама понятия не имею что происходит. Отправили на совещание, сказали, что будет важное дело. Если честно, мне пока всё это кажется каким-то неполным пазлом, который я должна собрать. Олег кивнул и уселся на переднее сиденье. — Ну, раз ты сюда приехала, значит будет интересно. Я всегда был уверен, что такие громкие дела твоя стихия. Маша на мгновение замолчала, прокручивая в голове всё, что она узнала от Горчакова. Затем она посмотрела на Олега и вздохнула. — Вот только надеюсь, что это будет не ещё один случай с картинами и фальшивками. Ты же знаешь, что я не по этой части! Все эти экспертизы, музеи, сертификаты… Олег ухмыльнулся, повернув голову в её сторону. — Ну, раз я здесь, то убийства тоже имеют место быть. Горчаков не Ковин, убойный отдел к кражам бы не стал подключать. Хотя, похоже, это уже не нам решать. Дела есть дела. Когда они прибыли, в здании царила привычная суматоха. По обе стороны входа стояли машины с номерами из разных регионов и уже можно было почувствовать, что происходит нечто важное. Как только они вошли в вестибюль, их встретил один из сотрудников, который направил их в большой конференц-зал. Они прошли по длинному коридору, и как только подошли к дверям, их встретил ещё один высокий мужчина в форме. Это был один из ведущих следователей из Главка. — Мария Сергеевна, Олег Андреевич, рад вас видеть. Входите, пожалуйста, — сказал он с уважением, и они вошли внутрь. Зал был полон людей, многие из которых Маша видела лишь мельком, но точно знала, что все они занимают высокие посты. Были тут не только представители комитета, но и люди из МВД, и ещё кто-то в штатском. Когда Маша с Олегом устроились на одном из стульев, все взгляды тут же устремились на них. Повисла гробовая тишина. — Мы с тобой одни не по форме, — тихонечко прошептала Швецова, — по шапке не дадут? — Вот и узнаем, — коротко ответил Платонов. — Давайте начнём, — сказал генерал, сидящий во главе стола, и в зале снова наступила тишина. — Товарищи офицеры, уважаемые специалисты из области культуры, господин министр, мы собрали вас здесь для обсуждения дела, которое из всероссийского масштаба замахнулось на масштаб международный. Олег чуть заметно поднял бровь, а Маша обратила внимание на то, как напряжённо выглядели все присутствующие. Словно они все что-то знали, но никому не хотелось об этом говорить. — Северный Картель это не просто группа преступников, — продолжал генерал. — Это транснациональная сеть, которая контролирует рынок контрабанды и фальшивок на международном уровне. В их руках не только произведения искусства, но и всё, что связано с редкими артефактами, антиквариатом и даже древними манускриптами. Эта сеть пронизывает всю Европу, и нам нужно остановить их, прежде чем они доберутся до более крупных целей. Маша почувствовала, как её кровь застыла в жилах. Всё, о чём говорили, звучало как сюжет из криминального романа. Но тут речь шла о реальности, и они, по сути, были теми людьми, которые должны были разгадать эту головоломку. Олег, слушая, также чувствовал, что ситуация выходит за рамки обычного расследования. Он бросил взгляд на Машу, и они молча обменялись мыслями. Оба понимали, что впереди их ждёт нечто гораздо более опасное, чем просто очередное громкое дело. Швецова ужасно не любила контактировать с иностранными запросами, это было долго и порой не имело результата, а здесь, несмотря на русское происхождение преступников, без европейских коллег не обойтись. Но если бы Мария только знала что ждёт их дальше… — Так как после последней крупной аферы в Петербурге наша банда двинулась в Париж, общим решением министерств было решено направить туда наших сотрудников для поимки и обезвреживания преступников. Парижские коллеги готовы сотрудничать. Олег сидел молча, сдерживая эмоции. Он скрестил руки на груди и вперился взглядом в стол. До мужчины уже дошло кто именно будет этими сотрудниками… — От следствия — Швецова Мария Сергеевна, оперативное сопровождение — Платонов Олег Андреевич. Господин министр, в папке их личные дела, регалии, благодарности, просьба ознакомиться для окончательного утверждения кандидатур. — Считаю это нецелесообразным, — наконец произнёс Платонов, хлебнувший смелости, чтобы спорить со старшими по званию. — Мы работаем в Петербурге, наша команда здесь. В Париже мы окажемся без поддержки, в чужом городе, с чужими законами. Это авантюра! Генерал недовольно нахмурился. Такая дерзость не была ему понятна, да и у Марии по спине холодок пробежал от безрассудства Олега. Министр бегло пробежался по папкам с их делами и молча кивнул генералу, давая свое согласие. Тот снова посмотрел на Марию с Платоновым. — Решение принято. Это приказ, товарищ майор. Все инструкции вы получите у непосредственного начальства, на этом совещание закончено. Товарищи офицеры, благодарю за службу, вы можете расходиться. Маша, до этого сохранявшая нейтралитет, вдруг повернулась к Олегу. В её глазах горел огонёк, который он видел нечасто. — Олег, с ума сошел что ли, ты кому возражать пытался? — Сказала она тихо, но не без раздражения. Он недоверчиво посмотрел на неё. — Серьёзно? Ты хочешь в это впутаться и даже не попробуешь отказаться? — Да, — ответила Маша. — Это дело не только важное, но и… — она замялась, подбирая слова. — Это шанс. Мы можем поймать их. А ещё… — А ещё? — холодно уточнил он. — Это Париж, Олег. — Её голос стал мягче, почти умоляющим. — Мы могли бы провести это время вместе, вдвоём, в городе, о котором мечтают миллионы. Олег вздохнул, прикрывая глаза рукой. — Маш, — начал он, отодвигая стул и поворачиваясь к ней, — Париж — это прекрасно. Я готов хоть завтра купить билеты и отправиться туда с тобой. Но работа? Работа там — это не прогулка по Монмартру. У нас не будет команды, у нас не будет нормальной поддержки. Мы останемся один на один с этим делом и с кучей проблем. Это не романтика, это верная смерть. — Олег, но мы справимся, — горячо возразила она, её голос звучал настойчиво. — Ты сам говорил, что мы с тобой — команда. Мы сможем справиться. — Маша, — он сжал кулаки, стараясь держать себя в руках, — это опасно. Ты понимаешь с кем мы имеем дело? Это не бомжи, которые картину сперли и на блошином рынке толкнули! Они профи, у них связи, их год не могут поймать! — Я всё понимаю, — тихо ответила она, её глаза вспыхнули. — Но я хочу попробовать. С тобой. Олег молчал, напряжённо глядя на неё. Он чувствовал, что слова застряли у него в горле. С одной стороны, он хотел её убедить, что это плохая идея, с другой — он не мог игнорировать её взгляд, полный надежды. — Выбора у нас точно нет? — Наконец спросил он, склонив голову. Маша кивнула, её губы дрогнули в улыбке. — Точно. После совещания напряжение между Олегом и Машей только усилилось. Пока они шли по коридору министерства, он продолжал молча хмуриться, а она наоборот выглядела почти беззаботно. Олегу это казалось странным, как можно радоваться, зная, что впереди их ждёт столько опасностей? Когда они добрались до кафе неподалёку чтобы пообедать, тишина между ними стала почти невыносимой. Олег наконец не выдержал. — Ты ведёшь себя так, будто это просто экскурсия, а не операция, — бросил он, разглядывая столовые приборы. Маша отложила меню и прищурилась. — А ты ведёшь себя так, будто нас отправляют на войну. — Потому что это так и есть, Маша. — Он наклонился ближе, стараясь говорить тихо, но резко. — Эти люди не просто преступники. Они опасны. Мы даже не знаем всех деталей. — Именно поэтому мы и нужны там, — отвечала она, скрестив руки. — Мы разберёмся, как и всегда. — Ты всё это говоришь, будто не понимаешь чем рискуешь, — продолжал он, с трудом сдерживая раздражение. — Ты хоть осознаёшь, что в Париже мы одни? Ты в курсе как эти генералы выбирают обычно кандидатов на самые опасные задания? Наверное, нет, потому что не так давно у тебя все дети стали совершеннолетними. А вот я тебе скажу! Первый пункт — не семейные, без детей. Если что-то пойдёт не так… Не перед кем будет оправдываться. — Что? — Она подняла на него взгляд, в котором теперь читалось больше страха, чем мягкости. — Ты о чём вообще говоришь, Олег? Нас с таким же успехом могут убить и здесь, не надо никуда ехать. Но ничего, пока живые ходим! Ты с каких пор не веришь что мы справимся? — Верю, — он вздохнул. — Но это не отменяет факта, что я не хочу, чтобы ты рисковала. Я ладно, я привык, но ты… Я не смогу с этим жить. — Это моё решение, Олег, — тихо, но твёрдо сказала она. — Я сама выбрала эту работу, и я готова принимать её последствия. — А если ты ошибаешься? — Он поднял руку, останавливая её готовый ответ. — Ты всегда была такой осторожной, меня все за беспечность ругала, но тут… тут ты идеализируешь всё. Маша молчала несколько секунд, затем внезапно улыбнулась — но не насмешливо, а грустно. — Знаешь, Олег, я не идеализирую. Я просто хочу верить, что даже в таких обстоятельствах можно найти что-то хорошее. — И что это? — скептически спросил он. Она пожала плечами. — Возможность провести время вместе. Возможность сделать что-то важное для страны. Он опустил глаза на тарелку, чувствуя, как внутри него борются противоречивые эмоции. — Ты слишком многое берёшь на себя, Маша, — тихо произнёс он. — А ты слишком всего боишься, Олег, — мягко ответила она. Они замолчали, каждый углубился в свои мысли и не знал что сейчас лучше: сказать ещё что-то или все же промолчать. Платонов решился первым. — Маша, ты не понимаешь, — Олег резко положил вилку на стол, глядя ей прямо в глаза. — Я не последствий боюсь, я за тебя боюсь. Маша удивлённо посмотрела на него, но промолчала, давая ему продолжить. — Одно дело ты сидишь здесь, в Петербурге, в кабинете, — он говорил сдавленным голосом, с трудом сдерживая эмоции. — Ты допрашиваешь преступников, но у нас за спиной есть наша команда, наша база, наши ресурсы. Здесь всё под контролем. Платонов тяжело вздохнул и провёл рукой по лицу, продолжая. — А там? Там всё чужое. Незнакомый город, чужие люди, чужие законы. Если что-то пойдёт не так… я даже не буду знать куда бежать, чтобы спасти тебя. Маша внимательно слушала, опустив вилку. В её глазах промелькнула тень сомнения, но она быстро взяла себя в руки. — Олег, — сказала она мягче, чем обычно, — я ценю твою заботу. Правда. Но мы должны доверять друг другу. Мы уже были в опасных ситуациях, и ты всегда находил выход. — Это было здесь, Маша, — перебил он. — Здесь я знал на кого рассчитывать. Там… мы будем одни. Она тихо вздохнула, слегка склонив голову. — Ты думаешь, я не понимаю как это опасно? — спросила она. — Понимаю. Но я не хочу, чтобы страх определял наши решения. Олег замолчал, его взгляд стал ещё жёстче. — Это не страх, это реальность, Маша. Реальность, в которой я не готов потерять тебя. Её лицо смягчилось, но она не отступила. — Ты меня не потеряешь, — твёрдо сказала она, положив свою руку на его. — Мы справимся. Вместе. Олег долго молчал, опустив взгляд. Её уверенность смущала и одновременно раздражала его. Ему хотелось верить, что она права, но интуиция кричала об обратном. — Я всё равно считаю, что это авантюра, — тихо произнёс он. — И я бы даже был готов пойти написать рапорт, но если ты уверена… — Уверена, — перебила она мужчину с лёгкой улыбкой. Он тяжело вздохнул, чувствуя, как его сопротивление ослабевает. — Тогда я вынужден поддаться, — сказал он, поднимая глаза на Марию. — Но только пообещай мне что будешь осторожна. — Обещаю, — ответила Маша, сжимая его руку. На мгновение между ними установилась хрупкая тишина. Олег смотрел на неё, не зная стоит ли радоваться её решимости или переживать за её упрямство. Рабочий день прошел в таком же вязком напряжении. Все были в курсе происходящего и едва ли могли скрыть свои переживания. Когда они вернулись домой, напряжение между Олегом и Марией всё ещё висело в воздухе. Он вышел на улицу, чтобы немного проветриться и погулять с Шерлоком, их умным и верным хвостиком, который с радостью бросился к двери, едва завидев поводок. — Пойдём, друг, хоть ты не споришь со мной, — буркнул Олег, натягивая куртку. На улице было прохладно, но свежий воздух немного прояснил мысли. Шерлок бегал вокруг, весело обнюхивая снег и пытаясь поймать бабочек, которые все ускользали из-под носа. Олег же шёл молча, углубившись в раздумья. Всё происходящее казалось ему не более чем безумием. Маша была слишком легкомысленной — она словно не понимала насколько всё серьёзно. Вернувшись домой, он снял куртку и, войдя в комнату, застал Машу за перебиранием одежды. Она раскладывала наряды на кровати, примеряла что-то перед зеркалом и оживлённо рассуждала. — Как думаешь, это слишком яркое? — спросила она, показывая ему красное платье. — А это? — она схватила шляпу, накинула на себя тонкий шарф и повернулась к нему. Олег замер на пороге. — Ты серьёзно? — спросил он холодно. — Что? — удивилась она, оглядываясь на него. — Мы летим на опасную операцию, а ты думаешь о том, как выглядеть? — В его голосе уже слышалось раздражение. Маша опустила шляпу, нахмурившись. — Олег, это просто… ну, отвлечься немного. Что в этом плохого? Он скрестил руки на груди, сжав кулаки. — Ты называешь это «отвлечься»? Мы летим в чужой город, где нас ждут вооружённые преступники. А ты, вместо того чтобы думать о плане или хотя бы отдыхать, занимаешься… этим! — он махнул рукой в сторону её одежды. Маша упрямо подняла голову. — А что я должна делать? Сидеть и паниковать как ты? — Я не паникую! — вспылил он. — Я просто пытаюсь понять, как мы будем справляться, если что-то пойдёт не так. — Вот и занимайся этим, а я буду делать то, что помогает мне чувствовать себя нормально, — отрезала она, отвернувшись к зеркалу. — Нормально? — усмехнулся он. — Ты правда думаешь, что всё это имеет значение, если мы окажемся в опасности? Она резко обернулась к нему, глядя ему прямо в глаза. — Да, думаю. Потому что если мы будем ходить мрачными и зацикленными только на худшем, то сойдём с ума ещё до начала операции. — Это не серьёзно, Маша, — тихо, но резко сказал он. — А ты слишком серьёзен, Олег, — парировала она. Между ними воцарилась напряжённая тишина. Олег сжал кулаки, стараясь успокоиться, а Маша продолжала стоять, глядя на него с вызовом. — Если для тебя это так важно, занимайся, чем хочешь, — наконец бросил он и вышел из комнаты, хлопнув дверью. Она осталась одна, прижав к груди шляпу. Её губы дрогнули, но она сдержалась, решив, что не станет оправдываться перед ним. Олег был упрямым и излишне мрачным, но она знала что делает. Шерлок, уловив напряжение, подошёл к Маше, ткнувшись носом в её руку. Она улыбнулась и погладила его. — Только ты меня понимаешь, Шерлок, — сказала она тихо. — Всё будет хорошо. Правда ведь, малыш?