Чувства Богини

      Я сделала настолько глубокий вдох, насколько вообще была способна дышать. Это был очень важный момент, и потому лишние волнения мне были ни к чему. Пока мои глаза были закрыты, то я ловила на своем лице приятные ощущения, которые мне дарило прикосновение легкого весеннего ветра. Шелест листьев был таким гармоничным, что на секунду мне даже захотелось остаться в подобном состоянии навсегда. А между тем, все мое тело ощущало тепло, которое приходило ко мне вместе с яркими солнечными лучами.       Однако стоило моим глазам открыться, как все подобные мелочи просто перестали существовать. В морских очах не осталось ничего, кроме твердой решимости, и прямо сейчас вся эта решимость была направлена лишь вперед. А чтобы в голосе моем звучало больше силы, я приняла важную позу, которую обычно использовала во время своей актерской игры.       – Я понимаю, что у меня нет права на подобное, и уж точно я осознаю, что не должна находиться здесь и говорить всех этих слов. Но за последний год я столько раз пыталась заговорить с тобой, что теперь попросту не смогу простить саму себя, если все же не наберусь решимости. В общем… – на несколько секунд мой голос дрогнул, и тогда я решила сделать паузу, чтобы затем вновь пойти в атаку. Эта часть была слишком важной, чтобы позволить волнению ее сгубить. – Кхм-кхм… Как талантливый автор, ты вызываешь у меня лишь чувство восхищения. И именно на этом восхищении выстроились все мои прочие чувства к тебе. Конечно, ты не обязан хоть как-то реагировать на мое признание, но если ты не будешь знать обо мне, то тогда я никогда не смогу отпустить свои эмоции. Поэтому, прими это письмо, и отнесись к нему так, словно оно служит доказательством моего к тебе уважения… П-пожалуйста…       Абсолютный провал! Я умудрилась споткнуться в самый последний момент, и дать волю дрожащему голосу. Ответом на все мои слова стала лишь тишина, но в моем воображении я смогла легко нарисовать то, как «Итэр» смотрит на меня с недоумением и прямо как на какую-то чудачку. Затем же, когда я убрала этот воображаемый образ из головы, то смогла хоть чуть-чуть расслабиться.       Да, вы все правильно подумали. Разумеется, настоящего Итэра тут не было, и прямо сейчас я просто репетировала, чтобы лучше говорить нужные слова, когда придет время. Ну, не могу же я заводить такие важные разговоры без какой-либо подготовки?! А теперь же, сказав то, что хотела сказать, я тут же ускорила свое дыхание, которое во мне подгоняло внутреннее волнение. Руки слегка онемели, а краснота на щеках никак не желала отступать. Тем не менее, я начала потихоньку успокаиваться. Кажется, именно в такие моменты мой «актерский талант» начинал меня подводить.       – Хорошо… Уже лучше… – я так увлеклась самоуспокоением, что едва не смяла «письмо», которое заготовила специально для нашей встречи. Мои ладони крепко вцепились друг в друга, из-за чего конверт с письмом оказался под угрозой разрыва. – Нет-нет… Так не пойдет… Нужно быть еще увереннее, чтобы не ударить в грязь лицом…       Отлично, теперь я дошла до того, что полноценно общаюсь сама с собой. Еще немного, и мне точно понадобиться психолог, я абсолютно уверена в этом. Впрочем, пусть делают со мной все, что хотят, только пускай для начала дадут письмо отдать. Конечно, раз или два мне приходила мысль, что на репетиции лучше использовать поддельный конверт. Но по итогу я решила, что письмо должно быть оригинальным, чтобы я смогла морально подготовиться и «вжиться в ситуацию».       – Может быть, лучше попробовать что-то покороче? Например так: Итэр, ты мне нравишься и… и п-п-потому… Прочитай это… в-в укромном месте… Х-х-хорошо?       План провалился быстрее, чем я успела дважды все обдумать. При мысли о том, что я буду говорить Итэру слово «нравишься», мое лицо моментально становилось розовым, да и вообще я начинала втягивать голову в плечи. Уж не знаю, получалось ли у меня уменьшиться, но по ощущениям именно это со мной и происходило. Нет уж, так точно не пойдет! Чего доброго я потеряю сознание перед ним, а уж такое запомнят все.       – О-х-х… Это никуда не годится, – печально покачав головой, я прижала письмо к сердцу, а затем отошла на несколько метров в сторону, как раз туда, где оставила свои школьные вещи.       И вот, я снова пришла к тому с чего начинала десятки и даже сотни раз: снова я сижу под деревом, которое находилось недалеко от школы, в укромном месте. Здесь у меня была возможность хорошенько обдумать все то, что я испытывала по отношению к мальчику с красивыми светлыми волосами. И мысли мои менялись раз за разом, пока я окончательно не смирилась с тем, о чем меня предупреждала Навия. Однако как бы я ни старалась, из-за некоторых обстоятельств дальше обычных слов я зайти не могла.       Чтобы хоть чуть-чуть отогнать от себя уныние, я достала из рюкзака вещь, которую пообещала себе сжечь еще несколько месяцев назад, но так и не смогла. Наверное, все дело было в том, что эта маленькая вещица хоть и была моим проклятьем, но в то же время была единственным предметом, который приносил мне радость в жизни. Наверное, вам интересно, что же это за предмет был такой? Если нет, то выбора у вас все равно нет, и я так или иначе обо всем расскажу: это была небольшая фотография, на которой было изображено красивое лицо с янтарными глазами.       Как я и говорила, эта фотка была для меня чем-то сродни успокоительного и, глядя на нее, мое лицо медленно преображалось. Угрюмость в глазах и на губах медленно отступала, уступая место детской, но милой улыбке. Стыдно, просто невероятно стыдно за такую банальную слабость, но… Но в то же время и приятно. Пока я смотрела на фотографию Итэра, то внутри меня зарождалось некое тепло, и именно оно заставляло меня зарыться лицом в школьную сумку. Не знаю правда, от кого именно я прятала свое лицо, но сидя в такой позе, мои глаза все равно выглядывали поверх сумки, чтобы лишний раз посмотреть на предмет моей симпатии. Да-да, я окончательно превратилась в сумасшедшую, но ничего поделать с собой не могла.       – Интересно, а когда я отдам ему это письмо… Он хоть иногда будет меня вспоминать? Было бы неплохо… – но стоило мне осознать, что я только что сказала, как мне стало тошно от самой себя, и теперь я вновь смотрела на эту фотографию с грустью.       «Нет! Нельзя так думать! Не забывай, что у него есть девушка, а значит и переходить эту черту недопустимо, Фурина!» – чтобы лучше слышать свой внутренний голос, я решила прикрыть глаза, но даже тогда не была уверена, что мне удалось отогнать от себя все свои истинные желания. – «Всегда помни о том, с какими намерениями ты передаешь ему это письмо…».       За последний год… Хотя, разве год? Нет, на самом деле, прошло уже больше года, но в моей жизни время пролетало слишком незаметно, и я давно перестала замечать сменяющие друг друга дни. Но пока меня вновь не унесло куда-то в сторону, я продолжу свой рассказ. В общем, за последний год много чего успело произойти, как в моей школьной жизни, так и во внутренней, которую я предпочитала никому не показывать. Мои старания принесли свои плоды, и как актриса, в школьном драмкружке я начала приобретать все большую популярность. Здесь я так сильно преуспела, что даже стала известна как «самый большой талант школьного драмкружка». Если честно, самой мне не было до этого никакого дела, но чтобы поддерживать свой образ, я должна была делать вид, что охотно принимаю эту самую популярность. Ведь чем громче имя моего «образа» тем больше внимания я привлекаю к нашему драмкружку, и тем больше причин у учителей не закрывать его.       Вот только… Все ведь имеет свою цену, верно? Да, кажется, я уже об этом говорила. В последнее время я все чаще понимаю, что силы мои не безграничны, а потому я устала. Мне так охота побыть самой собой или хотя бы обычной девочкой: отличаться на уроках, гулять с друзьями, встречаться с любимым парнем. Но чем же я занимаюсь вместо этого? Лгу круглыми сутками, чтобы помочь школьно театру, потому что… Потому что очень скучаю по Маме…       Как я уже говорила ранее, прошло уже больше года, как я впервые увидела Итэра и познакомилась с его творчеством. Мне казалось (или я на это надеялась), что мое влечение угаснет, как только мне надоест перечитывать книги о мире Тейвата, но я ошиблась. Почему-то, чем больше я наблюдала за Итэром, тем сильнее разгоралось мое любопытство к нему. Поначалу я твердо отвергала идею Навии о моей симпатии к молодому автору, и у меня даже получалось забыть о нем на какое-то время. Но затем, когда вышла третья книга из цикла Геншина (он назвал ее Инадзумой), то интерес мой разгорелся с новой силой, и вот тогда я поняла, что интересуюсь Итэром не только как автором, а уже как человеком. В общем, по прошествии нескольких месяцев, когда я устала врать самой себе, мне пришлось признать этот неоспоримый факт: Итэр мне нравится. И самым удивительным было то, что я так ни разу с ним и не заговорила, а от того и не могла себе объяснить, что же именно меня в нем привлекает. Это же просто уму непостижимо, чтобы я смогла влюбиться в человека, даже не обменявшись с ним хотя бы парой фраз! В такой ситуации мне не оставалось ничего другого, кроме как признать правоту Навии: в этого парня я влюбилась за то, что увидела в его писательской душе. Возможно, что своими книгами и их идеалами он и в самом деле смог меня поразить. Хотя нет, если быть точнее, в своих книгах он дал мне то, чего так желали мое сердце и душа – свобода и желания.       Ох, я ведь снова отвлеклась, да? Наверное, вам будет интересно узнать, чего же я смогла добиться за этот год в своих симпатиях к Итэру? Что же, если я угадала, то моим единственным ответом будет – ничего! Это было величайшим провалом в моей жизни, но я не смогла сдвинуться ни на шаг! А все потому, что едва я представляла себе наше полноценное знакомство, как у меня тут же начинали трястись пальцы и губы, настолько сильно я волновалась. Но, даже кроме этого, была и еще одна причина…       Думаю, никто здесь не успел забыть, что у Итэра уже была девушка? И, может быть, это станет для кого-то новостью, но я еще не настолько сильно пала, чтобы уводить чужого парня. Поверьте, я много раз задумывалась об этой ситуации, но всегда приходила лишь к одному выводу: я ни в коем случае не стану никому навязываться. И вот, отталкиваясь от этого вывода, проходили дни в моей жизни, только если раньше они были густо-серыми, то теперь к ним добавились еще и волнительные тучи, в которых были сосредоточены мои «не совсем нормальные чувства».       – Так и знала, что найду тебя здесь, – где-то сбоку от меня прозвучал до боли знакомый голос, что, впрочем, не помешало ему напугать меня до чертиков. Разумеется, я не показала своего испуга, но внутри меня словно что-то успело перевернуться.       Медленно подняв голову, я увидела сверху и позади себя лицо, которое и ожидала увидеть – Шарлотту. Вид у нее был, не то чтобы строгий, но уж точно не преисполненный одобрением. Взгляд зеленых глаз словно так и кричал мне «ну и что мне с тобой делать», но я никак не показывала их обладательнице того, что мне хоть чуть-чуть стыдно от ее взора.       Наверное, вам может показаться, что Шарлотта уж слишком часто появляется в этой истории и моей жизни в целом, но на самом деле все с точностью, да наоборот. Дело в том, что за прошедшее время я еще сильнее отгородилась от моей соседки, ведь не хотела показывать перед ней свои внутренние переживания. Но, разумеется, Шарлотта не была глупой, и она отлично видела то, какой я иногда возвращалась из театра. Не знаю, что именно она себе вообразила, но думаю, ее как-то беспокоит мое влечение к Итэру.       – Шарлотта… Ты что здесь делаешь? – я смотрела на нее так, словно и в самом деле не понимаю ее появления, и намекаю ей на то, что ей не следует здесь находится.       Девушка с розовыми волосами явно собиралась что-то сказать, но остановилась на полпути, и просто вздохнула. Думаю, она поняла, что объяснять мне что-то или отговаривать – пустая трата времени. Впрочем, быть может, я ошибаюсь? Шарлотта не спешила уходить, а вместо этого присела у того же дерева, что и я сама, только на противоположную сторону. Теперь нас разделял древесный ствол, и я не могла видеть выражение ее лица, но по голосу девицы мне все равно не составляло труда его представить.       – Слушай, ты ведь осознаешь, что поступаешь не совсем правильно?       – О-хо-хо! – моя наигранная самоуверенность сработала сама собой, даже без моей команды. – А что же я делаю не так?       – Но я ведь вижу, что ты частенько где-то прячешься. Ты и раньше была для меня загадкой, но за последние полгода я тебя даже узнавать перестала.       – Ерунда! Если человек пользуется популярностью, то нет ничего такого в том, чтобы он хотел побыть наедине.       – Ага, вот только ты сбегаешь каждый раз после того, как посмотришь за Итэром…       – Ой-ой, – мой голос полностью скопировал недоумение, какое я частенько видела в фильмах, но все эти трюки не оправдали моих надежд. – И с чего же ты это взяла?       – Я попросила нескольких ребят в классе самим за тобой проследить.       «Чертова журналистка! И как только она может опускаться до таких методов?!» – внутренняя паника заставила меня по-детски выругаться, но в действительности я не хотела говорить Шарлотте чего-то подобного.       – Ну, подумаешь, иногда присматриваю за каким-то парнем. Просто он недавно меня толкнул в коридоре, и я хотела заставить его извиниться.       – Толкнул? То есть, если мы прямо сейчас пойдем к Итэру, то у него не возникнет такого чувства, что он видит тебя впервые?       – Гх! – я чуть не подавилась от досады, но пока мой мозг пытался придумать что-то еще, то Шарлотта продвинулась в своих догадках еще дальше.       – Фурина, ты… Тебе не кажется, что ты будто пытаешься сбежать от собственных чувств?       – Н… Ничего я не сбегаю…       Стоп-стоп, я сейчас что, поддалась своему смущению? Во всяком случае, в щеках моих определенно появилось какое-то горячее тепло, а колени, словно от инстинкта, поджались ближе к лицу. И почему только каждый раз, когда речь заходит об этом парне, то я ощущаю себя крайне беззащитной?!       – С тех пор как ты согласилась с тем, что он тебе нравится, то постоянно твердишь о том, как хочешь с ним встретиться, но при этом сама себя ограничиваешь в попытках.       – Нету у меня никаких попыток…       – Но зачем тогда себя мучить?       Спиной я чувствовала, что сейчас Шарлотта смотрит в мою сторону. Я не знала, как ей объяснить истинную причину своих страхов. Дело было в том, что не так давно я сделала для себя одно открытие, или целых два. Но, в любом случае, я осознала, что моя влюбленность в этого паренька угрожает моей внутренней «маске», ведь я начисто разучилась себя контролировать. А вот, что насчет второго открытия, я также осознавала, что Итэр может стать спасением нашего драмкружка, если однажды присоединится к нам. Вот только я уже и сама не понимала, для нашего театра я мечтаю об этом, или для самой себя? Тем временем, Шарлотта решила окончательно меня «добить»…       – Фурина, у Итэра уже есть девушка. Так зачем ты мечтаешь о признании, если оно бессмысленное? Можно же просто…       – Все совсем не так! – не знаю, что именно заставило меня сорваться, но такое со мной происходило впервые. Мне потребовалось перевести дыхание, чтобы не закричать еще сильнее. – Знаю… Да знаю я, что у него есть девушка! И не собираюсь я делать ничего подлого! Ты об этом беспокоилась?       Шарлотта не стала ничего отвечать. Возможно, такое поведение с моей стороны вызвало в ней профессиональный интерес, и теперь она просто хотела посмотреть, какой ответ я ей дам. Вообще-то, у меня не было причин отвечать ей честно, но я решила, что мне будет сложно прятать лицо от собственной соседки аж до самого конца школы. Но, тут тоже была своя проблема, ведь говорить о таком, пускай и с другой девушкой… В общем, стеснялась я!       – Я просто хочу, чтобы однажды он пришел к нам в театр, и посмотрел за тем, как я играю. Если он похвалит мою игру, а затем напишет книгу про наш школьный театр – то мне и этого хватит для счастья.       – Тогда зачем же ты…       – Потому что понимаю, что свою первую любовь так просто не забывают. Если я продолжу держать эти чувства в себе – то никогда не смогу их отпустить. И поэтому, я должна как-то рассказать ему о них, в любом виде, просто чтобы облегчить себе душу, а затем – забыть его навсегда…       Сама не знаю, что на меня нашло. Не думаю даже, что я осознавала в этот момент присутствие Шарлотты перед собой. Вполне возможно, что я так увлеклась собственными мыслями, что просто стала говорить их вслух, чтобы хоть кто-то меня услышал. У меня не было слез, ведь все свои силы я отдавала на то, чтобы их подавить, а уж поверьте мне – контролировать подобное я умела. Но никто и ничто не мог запретить мне рыдать внутри, в своей душе. В общем, я ограничилась лишь тем, что опустила голову, окончательно зарываясь лицом в колени.       «Да, все верно, именно «забыть»… Как забудут и меня саму, как только в моих талантах больше не будет необходимости. Как только этот чертов театр будет спасен, и его финансовое положение стабилизируется – то мое имя канет в лету. Ведь именно такова роль актрисы, да?» – и после этого голова моя опустела, как бывало всякий раз, когда я задумывалась над собственным будущим.       Я уже собиралась встать, чтобы вновь примерить на себя свою «маску», ведь только так я могла сохранить так дорогой для меня образ. Но, к собственному удивлению, или даже шоку, я внезапно ощутила, как ладонь Шалотты накрыла мою собственную.       – Извини… Никогда не задумывалась, что ты можешь рассуждать об этом в таком ключе.       Наверное, это был первый и единственный раз, когда я позволила себе нечто подобное: позволила себе быть самой собой, и показывать окружающим то, что у меня на душе, а не то, что я хочу им показать.

***

      Терпеть не могу, когда время летит быстро, но именно это со мной и происходило. С тех пор успело пройти три дня, а для меня они пролетели за одно мгновение. Ох, неужели ради такой особы как я там, наверху, нельзя чуточку замедлить это беспощадное течение? Что, думаете, что я прошу слишком многого? Ладно, это была шутка.       Хоть я и не просила об этом, но Шарлотта обещала помочь мне с моей «проблемой». Хотя, если спросите меня, то никакой проблемы и вовсе не было, ведь не так уж и сильно я помешалась на Итэре, чтобы мне помогать. Не сильно же, правда? В любом случае, согласно плану, сегодня моя соседка должна была заранее выяснить, где будет находиться Итэр, когда рядом с ним не будет его девушки. Тогда я просто подбегу к нему, скажу то, что хочу ему сказать, отдам в руки письмо, а затем быстро убегу. Да, именно так должно было все пойти, согласно нашему небольшому плану, но в реальности же опять возникли трудности: в самый последний момент, Шарлотта вдруг узнала, что Итэр куда-то ушел из своего класса, и теперь она пошла выяснять, где он сейчас находится.       А вот за мной задача осталась малая: я должна была ждать Шарлотту в пустом классе, и вновь репетировать свою небольшую речь. Хотя это будет откровенным враньем, ибо на деле никакой речи у меня не было. Спросите почему? Да потому что я ужасно волновалась! Как могла я старалась найти предлог, чтобы отложить эту встречу, но моя собственная соседка безжалостно «прижала меня к стенке», отложив все мои прочие дела в сторону.       – Кхм-кхм! Тебя ведь зовут Итэр, да? Что же, думаю, ты будешь рад узнать, что одна талантливая особа обратила на тебя свое внимание. И потому… потому… п-прочти это… – вся моя заносчивость, важность и гордость, которые я обычно демонстрировала в обычной жизни, теперь просто таяли на глазах, стоило мне заикнуться о письме.       Вновь мое лицо покрылось румянцем, будто я была мелочной школьницей… Хотя, почему «была»? Я ведь и в самом деле обычная школьница, пускай и строю из себя нечто большее. И чтобы хоть чуть-чуть успокоить саму себя, я прижала этот «любовный конверт» к своим дрожащим губам, будто это могло меня спасти.       «Нет, этот образ не тот… Может быть, мне попробовать сыграть стеснительную юную деву? В данный момент это будет очень легко… Нет! Тоже не годиться! Ведь тогда он не будет воспринимать меня всерьез» – перебрав в голове еще с десяток разных образов, я решила просто присесть на край парты. Это было поражением.       – Ох, но как же мне быть? Какой я должна перед ним предстать, если хочу не остаться «дурочкой» в его памяти, но в то же время и не создать впечатление, будто я хочу его увести?       Жаль, что ответы нельзя было находить в воздухе, ведь тогда жизнь была бы намного легче. В общем, так ничего толком и не решив, я просто продолжила сидеть на краю парты с угрюмым видом. Сидела я нарочно спиной к двери, чтобы случайный вошедший не увидел моего состояния, и тогда я бы успела нацепить свою «маску». Жалея о том, что я вообще все это затеяла, мои руки поневоле стали мять края школьной юбки, и я все внимательнее присматривалась к своему внешнему виду. В особенности я частенько теребила свои длинные «хвостики», которые отращивала годами.       «Интересно, а ему бы понравились мои волосы? Вроде бы, у той девушки…» – я чуть не прикусила язык от досады, когда вспоминала обворожительную внешность Кэ Цин. – «У нее ведь длинные волосы, да? Значит, ему такие и нравятся? Было бы неплохо…».       Я не успела закончить свою мысль, так как именно в этот момент дверь класса распахнулась, запуская вовнутрь довольно активный женский голос, на который мне пришлось среагировать.       – Фурина! Ты здесь? – моментально распознав, что сзади меня находиться Шалотта, я удрученно выдохнула.       – Эх… А где же мне еще быть, если ты оставила меня здесь?       – Пойдем скорее! Я тут выяснила, что Итэра заметили на заднем дворе, недалеко от лужайки.       – Это там, где практически нет школьных окон? – на мой вопрос Шарлотта активно закивала не без улыбки, но мне кое-что показалось очень странным. – А что ему там понадобилось?       – Да это и не важно! Важно то, что сейчас он один, а значит, ты сможешь легко с ним поговорить!       Шарлотта явно не собиралась ждать, и я вполне могла ее понять в этом. Только вот сама я никак не могла отделаться от чувства того, что мы делаем что-то неправильное. Ну, вот неправильно это, разговаривать с чужим парнем за спиной его девушки. И, плюс ко всему, у меня было странное предчувствие, словно Итэр специально ушел туда, где его никто не увидит.       Выйдя из класса, мы с моей соседкой быстро побежали вниз по лестнице, чтобы выйти из здания учебного корпуса. По пути я ловила на себе удивленные взгляды, обладатели которых явно не привыкли видеть меня в таком странном виде. Ну, еще бы, ведь обычно их любимая «Примадонна» всегда шла не торопясь, будто она центр вселенной.       На улице мне потребовалось перевести дыхание, ведь я и в самом деле не привыкла так обильно бегать. А вот Шарлотте было все нипочем: она оставалась активной даже после прыжка в половину лестничного пролета. И все так же, не теряя времени на слова, моя соседка схватила меня за руку, чтобы потащить к нужному месту. До меня только потом дошло, что тащит она меня не абы куда, а к заранее подготовленной точке наблюдения. И когда она только успевает их подготовить?! От такого журналиста, многим звездам нашего мира и в самом деле может стать страшно…       – Скорее! Скорее!! – постоянно подгоняла она, а я уже не была уверена, что хочу отдавать кому-то любовное письмо, имея такую ужасную отдышку.       – Да… бегу я… Неужели нельзя… Хоть чуточку медленнее?!       – Нельзя! Предмет твоих воздыханий может уйти в любой момент! – кажется, в тот момент я покраснела еще сильнее, и явно не от бега.       Мысленно я выругалась, словно ничего другого мне не оставалось, а после просто бежала за девушкой с розовыми волосами. И бежала я до того самого момента, пока она вдруг не остановилась, и не потащила меня в ближайшие кусты. Хотя, слово «потащила» – это слишком мягко для такой ситуации, скорее уж она прыгнула в эту заросль вместе со мной, с чем я была в корне не согласна!       – Так, вот и он! Смотри! – я даже не до конца понимала, почему Шарлотта испытывает такой интерес к этому делу, словно кто-то пообещал выплатить ей денег, если я смогу признаться Итэру.       Но, вернемся к сути дела. Шарлотта мне не соврала, и Итэр в самом деле стоял в одном из проходов на заднем дворе. Как я и думала, он выбрал именно то место, в котором его было тяжелее увидеть, и факт этого только усилил мои тревоги. А еще больше их усилило то, в каком состоянии я увидела «Путешественника»…       Весь последний год я наблюдала за Итэром лишь со стороны, издалека, и потому я не знала, какой он в жизни, если не считать его души автора. Однако даже простого наблюдения мне хватило, чтобы хоть чуть-чуть изучить его личность. И вот то, каким я видела этого парня сейчас – совсем не вписывалось в эту самую личность. Итэр выглядел угрюмым, намного угрюмее, чем вы можете себе представить. Я прекрасно знала этот взгляд, ведь именно его я видела каждым утром перед зеркалом: так выглядит человек, внутри которого что-то умерло. Не знаю почему, но в тот момент мне показалось, что я просто обязана ему помочь…       – Вперед, – коротко сказала я, приготовившись встать в полный рост. Если спросите меня, что я собиралась сделать, то я и сама не смогу ответить на этот вопрос, ведь отдавать Итэру письмо, когда он был в таком состоянии – это уж точно не входило в мои планы.       – Тсс!       – Ну, что еще?! – прежде, чем я успела обрушить на Шарлотту свое недовольство, она уже успела схватить меня за рукав, и втянуть обратно в кусты. Ее глаза тут же переполнились паникой, какую она явно не планировала. – Да что не так???       – Сейчас нельзя!       И говоря это, Шарлотта взглядом указывала куда-то в сторону, куда я сама заглянуть не могла со своего ракурса. А вот о том, что такого она там заметила, я узнала лишь через несколько секунд, когда заметила элегантные женские ноги, ровно шагающие по асфальту. Еще секунда, и моим глазам представилась сама обладательница этих ног: девушка среднего роста, с красивой фигурой, длинными волосами, нескромной грудью, а самое главное – завораживающими как рубин глазами. Нет-нет, я сейчас вовсе не себя описывала, ведь девушка, которая внезапно сюда подошла, была никто иная, как…       – Кэ Цин! Почему она здесь?! Ты же говорила, что она сейчас занята! – я явно прошипела эти слова, но Шарлотта не ответила мне ничем, кроме стыдливого молчания. Должно быть, внезапное появление этой девушки шокировало даже мою соседку.       Только не подумайте про меня ничего плохого, у меня вообще не было желания действовать исподтишка, да и со стороны мои действия никак не объяснишь… Короче! Я не собиралась «уводить» Итэра, просто если я буду «прощаться со своими чувствами» прямо перед его девушкой – то уж точно никак не смогу этого объяснить.       – Надо отсюда уходить… – мой разум призывал к немедленному отступлению, ведь у этих двоих явно намеревался какой-то важный разговор. А вот про Шарлотту такого не скажешь, потому что с каждой секундой она смотрела на Кэ Цин с каким-то непонятным интересом. – Ты меня слышишь?!       – Постой! Давай подождем!       – Чего «подождем»?? Будем подслушивать приватный разговор влюбленной парочки?!       Даже не знаю, что было причиной моего отторжения к этой идее. С одной стороны мне так мешали поступить мои воспитательные манеры, а с другой – я просто не хотела лишний раз видеть, как объект моего влечения милуется с другой девушкой. Хотя, если бы я знала реальную причину их встречи, то убежала бы оттуда в ту же секунду.       В это время, Кэ Цин уже успела подойти к Итэру и что-то ему сказать. Должно быть, эти двое обменялись стандартным приветствием, вот только если на лице «Кэт» еще присутствовало какое-то подобие улыбки, то Итэр становился все мрачнее и мрачнее. Еще одна небольшая фраза от него, и эти двое начали удаляться вглубь переулка. Наверное, Итэр сказал, что им нужно отойти в сторону, чем вызвал у Кэ Цин явное беспокойство.       – Идем! Надо подойти ближе!       – Зачем??? Как не посмотри, а это уже слишком! – с каждой секундой я паниковала все сильнее, словно всем своим существом чувствовала, что не должна слышать и видеть того, что там произойдет.       – Здесь что-то не так. Возможно, что я стану свидетелем сенсации.       «Она это что, серьезно???!!! Да это же просто…» – но никаких адекватных слов на поведение Шарлотты у меня не было. Кажется, я начинала понимать смысл фразы «журналист – он и в Африке журналист».       Уже не зная, зачем я это делаю, или в какой момент я начала слушаться Шарлотту, но мы с ней начали потихоньку подбираться ближе. Надо признать, что навыки слежки у этого ребенка были и впрямь на высоте: Шарлотта умела передвигать ноги так, чтобы издавать минимальное количество шума. Цель ее была очевидна – девушка хотела встать прямо за угол, откуда будет куда легче услышать разговор наблюдаемых, но вот что здесь забыла я сама?! Я все еще хочу знать ответ на этот вопрос!       В последующие годы я поняла, что в тот момент сами небеса были на моей стороне, ведь неизвестно, как бы сложилась моя жизнь, услышь я весь разговор Итэра с Кэ Цин. Дело в том, что пока мы с Шарлоттой подбирались ближе, то поднялся сильный ветер, который смог заглушить все те слова, которые Итэр сказал своей «Кэт». Жаль только, что ветер не мог затмить моего взгляда, потому что я лично увидела то, с какой скоростью меняется лицо Кэ Цин.       От милой улыбки, с которой девица подошла к своему парню – не осталось и следа. Каждое мгновение для нее сопровождалось тем, что лицо ее преображалось в одну большую гримасу ужаса, неверия, и боли. Я еще никогда не видела, чтобы человек показывал что-то подобное, а уж я, как начинающая актриса, изучила много разных лиц. В тот момент для меня самым настоящим открытием стало то, что человек и в самом деле способен на ТАКИЕ сильные эмоции.       – Что ты… сказал… – дрожащий голос Кэ Цин донесся до меня ровно в тот момент, когда мы спрятались за углом, и воющий ветер стих.       – Кэт, у тебя ведь никогда не было проблем со слухом, верно? Я уверен, что ты отлично слышала то, что я сказал.       Холодно. Так холодно, что будь я на месте Кэт – то мне бы стало страшно. Итэра словно подменили, и он стал человеком, который совсем не был похож на того, кто писал книги о Тейвате. Думаю, что внутри себя Кэ Цин уже осознала, какие именно слова он ей сказал, но страх на ее лице говорил о том, что она просто отказывается поверить в подобное.       – П-прости… Кажется, из-за ветра я плохо расслышала и…       – Я сказал, что мы с тобой расстаемся. Что же здесь сложного?       – Н-но… – кажется, шок парализовал не только ее тело, но и разум, потому что Кэт явно не понимала всего смысла этих ужасных слов. – ПОЧЕМУ?!?!       Я не была на месте Кэт, но видя ее лицо, до сих пор переполненное ужасом, вся ее боль частично передавалась и мне. Несколько долгих и мучительных секунд Итэр просто молчал, а потом, словно бы переведя дух, очень глубоко вздохнул. Похоже, он собирался вывалить все одним предложением, но его сокрушительной речи мне услышать было не суждено. Спросите почему? Да потому что я осознала: я не хочу и не имею права находиться здесь, во время такого момента.       С искренней печалью я опустила глаза на свое письмо, которое никому не было нужно. Во мне словно что-то щелкнуло, когда я увидела Итэра таким, и почему-то теперь все остальное, включая это идиотское признание через конверт – просто потеряло смысл. Наверное, то решение, которое я приняла дальше, было самым правильным в моей жизни – я решила уйти, чтобы не подслушивать остальную часть разговора. Причем «уйти», это еще слабо сказано! Не знаю, в какой момент и почему, но мне отчего-то стало страшно, и я перешла на бег…