Гарри Поттер и Принцесса Слизерина

В среду состоялись последние уроки семестра. Гарри, Рон и Гермиона посетили последний урок трансфигурации на первом этаже замка: Гарри и Рон превратили свои носы во вполне сносные клювы, хотя никто не смог сравниться с Гермионой, которая сразу же умудрилась наколдовать себе великолепный клюв красного кардинала. — Интересно, конечно, когда это должно нам пригодиться, — кисло заметил Рон, когда они уже шли по Трансфигурационному дворику. Он раздражался из-за того, что кончик его носа все еще был черным и твердым. — Это же упражнение, Рон, — терпеливо пояснила Гермиона. — Мы трансфигурируем часть себя, а этот навык может много когда пригодиться... Помнишь, как Виктор превратился в человека-акулу? Гарри содрогнулся — кто бы забыл? — Ах, ну раз Викки так делал… — мгновенно разъярился Рон. Дальнейшую перепалку Гарри не слушал, настолько привычными они стали за шесть лет. Когда они подошли к больничному крылу, Рон и Гермиона все еще спорили. — … и вот поэтому даже трансфигурация ногтей может быть полезной, — закончила Гермиона. — Что, Грейнджер, собираешься переквалифицироваться в волшебницы-модистки? — раздался знакомый растягивающий слова голос. Только повыше. Гарри не сдержал улыбки. — Не так уж глупо, моя мать оставляет им просто абсурдные суммы денег, — закатила глаза блондинка и картинно отбросила назад волосы. — Привет, Малфой, — дружелюбно сказала Гермиона. Дракия кивнула, сохраняя невозмутимо-горделивое выражение лица. Рон нахмурился, точно не вполне понимал, ссорятся они или нет. — Привет, — сказал Гарри, стараясь сохранять ровное выражение лица. — Можно тебя на минутку? Малфой подозрительно сощурилась, но позволила увести ее обратно в лазарет. — Чего хотел, Поттер? — Подарок тебе сделать, — невозмутимо заявил Гарри и негромко позвал в сторону: — Кикимер! Раздался хлопок — из воздуха появился домовик в своей грязной наволочке. В руках у него была коробка. — Кикимер выполнил поручение молодого хозяина, — прошамкал эльф. — Эх, если бы только бедная госпожа знала, для кого Кикимер выполняет поручения и кому покупает обувь… — Мы все в курсе, как бы она отреагировала, — сердито сказал Гарри, — и кстати, спасибо, что испортил сюрприз. — Кикимер приносит извинения, — степенно ответил и склонился до пола эльф, — он накажет себя вырыванием ногтей… — Нет! Просто уйди. Никаких наказаний. Кикимер исчез с новым хлопком. — Обувь? — подозрительно осведомилась Дракия. — Туфли. Я заказал тебе туфли. — Поттер, я тебя прибью… — Это не я выбирал, — поспешно заявил Гарри. — Я посоветовался с Гермионой… — Вообще я не об этом. Но если следующее предложение не начинается с «а потом передумал и обратился к кому-то, у кого есть вкус», то я тебя заколдую. — Гермиона и сама сказала, что у нее не очень хорошо получается выбирать одежду, — хмыкнул Гарри. — Так что я обратился к Джинни, а потом еще к Парвати. — Хм. Патил с сестрой вроде неплохо одеваются, — медленно растягивая слова, но быстро хватая коробку, сказала Малфой, — мне нравится, как они ушивают себе форму каждый год. Гарри понятия не имел, что сестры Патил что-то делают со своей формой. Но все равно мысленно похвалил себя. Какая-то часть его ожидала, что Дракия будет краснеть и отнекиваться от подарка, а также требовать немедленно его вернуть в магазин. Но ничего подобного не произошло. Видимо, Малфой привыкла к тому, что ее задаривают вещами. — Хм. Ну что ж. Вроде бы неплохо. Угу. Да, пожалуй. Спасибо… Поттер. Гарри фыркнул. Но по правде говоря, он был немного разочарован ее реакцией. Но а него в рукаве был еще один козырь. — Это еще не все. Добби! Снова раздался хлопок. Появился Добби, который держал в руках уже две коробки. На этот раз они были цветной и завернутой в специальную бумагу. — Гарри Поттер просил достатать для мисс Малфой что-то сногсшибательное, и Добби это сделал! — пропищал эльф, но от Гарри не укрылось, что он опасливо таращится на Дракию. Дракия ни слова не сказала. Она замерла — как будто увидела привидение. — Эээ… спасибо, Добби. Можешь идти, — мальчик покосился на Дракию и понял, что она похожа на мраморную статую. Добби покосился на Малфой в последний раз, а затем с громким хлопком исчез. — Что здесь… делает Добби? — с трудом вымолвила девушка. Гарри напрягся: он не ожидал, что Добби повергнет Малфой в такое состояние оторопи. — Работает, — просто сказал он, — года два уже. — Не понимаю, — Дракия опустилась на пустую кровать, — почему он служит тебе? — Не служит, — пожал плечами Гарри, — просто помогает мне, когда я его о чем-то прошу. А я… эм… ну, мы ему дарим подарки, — промямлил он, внезапно почувствовав стыд. — Подарки? — повторила Малфой. — Эльфу-домовику? — Ну да, мы друзья. — Друзья? — Ты так и планируешь повторять за мной слова? — Я просто не понимаю, что связывает вас с Добби, — медленно сказала Дракия. Гарри вытаращился на нее. — Ну…. я его освободил. — Как ты мог освободить нашего домовика, Поттер? — вкрадчиво поинтересовалась Малфой. — Хитростью, — пожал плечами Гарри. — Подстроил так, чтобы твой папаша сунул Добби носок не глядя, пока разговаривает со мной. — Подсунул носок? — поинтересовалась Дракия, растерянно улыбаясь. — Ну да, сразу после того как вернул ему дневник Волан-де-Морта… — У Темного Лорда был дневник? — жалким и тонким голосом спросила Дракия. — … ага, и его твой отец подсунул… эм… одному ученику, чтобы Волан-де-Морт через дневник использовал его и открыл Тайную Комнату… — Мой отец открыл Тайную Комнату?! — Да что с тобой и вопросами сегодня?! Ты правда ничего этого не знала? — удивился Гарри. — Нет, отец тогда еще не делился со мной секретами, — растерянно пробормотала Дракия. — Я думала, он просто знает, кто наследник Слизерина, но не говорит мне, чтобы я не проболталась… — Да, ты говорила, — ляпнул Гарри. — Когда это я тебе такое говорила? — вскочила с кровати Малфой. — На втором курсе мы сварили Оборотное зелье, чтобы проникнуть в вашу гостиную, превратились в Крэбба и Гойла, и допрашивали тебя около получаса по поводу наследника Слизерина, — закатил глаза Гарри. — Довольна? Похоже, довольна она не была. Дракия разразилась таким потоком бранных слов, что Гарри вряд ли бы услышал их все даже за месяц посещения «Кабаньей головы». — А я думал, леди неприлично ругаться, — ухмыльнулся Гарри. Малфой сердито взвизгнула и выхватила палочку. Гарри поспешно прикрылся коробкой. — Ты же не хочешь уничтожить свои новенькие платье и туфли? — притворно жалобным тоном спросил он. — Может быть, и не хочу, — мгновенно успокоилась Дракия. — С чего это ты меня подарками решил заваливать, Поттер? — Разве парень не должен что-то дарить своей девушке? — А мы разве по-настоящему встречаемся? — задрала подбородок слизеринка, взмахивая палочкой, чтобы коробки вылетели из рук Гарри к ней. — Ну… все остальные ведь должны так думать? — почти заискивающе улыбнулся Гарри. — К тому же я хочу, чтобы ты комфортно себя чувствовала на вечеринке Слизнорта сегодня вечером. — Ага, — едко сказала Малфой, вскрывая первую коробку, — и давно ли твое представление о комфорте — это обтягивающий лиф и пышные рукава? Ого, еще и рюши… а я думала, что это Уизли в вашей компании специалист по рюшкам. — Я отправил Добби в «Твилфитт и Таттинг», а не к мадам Малкин, Парвати сказала, что в их каталоге лучше вечерние наряды, — попытался оправдаться Гарри. — Еще и туфли на каблуке. Спасибо хоть, всего в дюйм. Ты ведь понимаешь, что у меня было мало возможностей ходить в обуви на каблуке? — Я купил на свои деньги, если не понравится — можем просто… — Мне все нравится, Поттер, — неожиданно мягко сказала Дракия и дотронулась до его плеча кончиками пальцев. — Спасибо. *** Пока Дракия примеряла платье за ширмой у свой кровати, Поттер общался на тягуче-шипящем языке с удавом. — Интересная беседа? — поинтересовалась она вслух, пока натягивала колготки. — Наверстываем упущенное, — отозвался Гарри. — Я сначала даже сомневался, но Ноа и правда тот самый удав, которого я случайно напустил на своего кузена в одиннадцать лет. Получается, что Серпенсортиа не создает змею, а призывает? — Ну да, о такой возможности давно известно… сотворить что-то живое колдовством довольно сложно, и даже если получается, то временно. Я так понимаю, ты уже в детстве показывал своему кузену, что с тобой надо считаться? — с некоторым уважением спросила Дракия. Ее воспитывали так, что человек, способный натравить змею на родственника в одиннадцать лет, безусловно заслуживает уважения. Или хотя бы его видимости. — Да нет. Это случайно вышло. Халесси вахат, амассани са-ташш… Поттер и Ноа снова принялись шипеть друг на друга. Дракия примерила платье — к счастью, рукава-фонарики у плечей платья продолжались длинными облегающими рукавами, поэтому очертания Черной Метки на левом предплечье не было видно. Девушка сложила платье обратно и вышла к Гарри в обычной форме, только поменяла мальчишеские туфли на новые. У Гарри и Рона уроков после трансфигурации в среду уже ничего не было. А вот у Дракии и Гермионы был урок по нумерологии. Малфой хотела пойти сама, но Гарри и слышать ничего не хотел по этому поводу, поэтому они потащились все вместе. У класса на них довольно виновато таращился Голдштейн, но за исключением этого — все прошло тихо. Разве что во время самого урока Дракия слышала приглушенные вскрики и щелчки — похоже, что Поттер с Уизли сражались на волшебных палочках в коридоре. Она поймала себя на том, что ее лицо беспричинно озаряется улыбкой, пока она старательно копирует численные ряды древней оберегающей магии. После урока Уизли с Грейнджер отправились готовиться в гостиную Гриффиндора, а Гарри проводил Малфой до больничного крыла и помчался вслед за друзьями. Когда она стояла перед зеркалом, любуясь темно-зеленым платьем из атласного шелка и гадая, не слишком ли это для нее — носить платья с вырезом, вернулся Поттер с друзьями. — Ничего себе, — вырвалось у Уизли. Он тут же захлопнул рот с таким видом, словно хотел сам на себя наехать за проявление эмоций. — Что, Уизли, тоже хочешь парадную мантию с оборочками? — не удержалась Малфой. — Заткнись, Малфой, — проворчал рыжий, поправляя свою черно-белую мантию. Они с Гарри были одеты практически идентично — в мантии, напоминающие черно-белые маггловские смокинги. Поттер подошел поближе. — Выглядишь красиво, — честно и серьезно сказал он. Дракия порозовела и что-то пробормотала под нос, делая вид, что очень занята — завивает кончики волос заклинанием. Гермиона любезно предложила ей трансфигурацию ногтей, и Дракия не стала возражать. Вскоре на пальчиках у нее красовались правильные, идеально четкие ноготки миндальной формы, которые переливались оттенками зеленого цвета. По заверениям Гермионы, магия должна была продержаться как минимум до полуночи. Все вместе они отправились на седьмой этаж. Уизли важно вышагивал впереди вместе с Грейнджер. Дракия немного позавидовала Грейнджер — Уизли, кажется, все меньше стеснялся проявлений своих чувств. Если сначала они шли под ручку, то вскоре Уизли все чаще придерживал Гермиону за талию и за плечи, особенно на лестницах. Поттер же Дракию игнорировал. Ни разу не коснулся. Не говорил. Просто шел, погруженный в свои мысли. Неудивительно. Вокруг было пустовато — не перед кем играть роль заботливого бойфренда. Сердце немного сжалось. Она попыталась убедить себя, что ей кажется, что все это в ее голове — но получалось так себе. Какая ей разница? Ну пробежала искра или вроде того… когда-то она и от притворных и пропитанных фальшью объятий Пэнси что-то ощущала. Не мог же ей взаправду нравиться Поттер — дурацкий выскочка, с которым она ссорится уже шесть лет… да еще и мальчик. Когда они уже подходили к кабинету Слизнорта, Поттер наконец взял ее за руку, но как-то… неохотно. Дракия с разочарованием не ощутила покалывания в кончиках пальцев снова. И отдернула руку. Ее голова была занята мыслями о том, что Поттер лишь притворяется из чувства идиотского гриффиндорского благородства. Поттер настаивать не стал — просто пожал плечами. Отчего девушка еще больше расстроилась. Уизли галантно придержал ей дверь, и Дракия медленно вошла в кабинет Слизнорта, стараясь наступать на пятку и плавно перекатываться на носок. На этот раз стены и потолок не были затянуты разноцветной тканью — вместо этого по стенам и потолку ветвились живые веточки неизвестного растения, которое цвело небольшими белыми цветами и, кажется, подпевало похожими на губы бутонами в тон играющей из магического патифона музыке. В просторной комнате снова толпились люди. Престарелые волшебники шептались в углу и время от времени бросали сальные взгляды на молодых студенток в платьях. Кажется, на этот раз студентов было больше: видимо, старикашка Слизнорт за год обновил сведения о молодых талантах. — Гарри, наконец-то и вы к нам присоединились! — Сэр, — Поттер обменялся с преподавателем крепким рукопожатием. — Еще раз спасибо вам за… помощь. — О чем вы, Гарри! Разумеется… рад помочь… Они обменялись многозначительными взглядами. Дракия недовольно проследила их ужимки и фыркнула. Мужики и их многозначительные подмигивания да намеки. Она вдоволь насмотрелась на это в гостиной Слизерина, где даже первокурсники вели себя так, словно только что обстряпали между собой сделку века. — Дракия, моя девочка! — тут же загудел Слизнорт. После его восклицания все, кто был в комнате, как будто бы по команде, обратили взоры на слизеринку. Как будто до этого они старались не пялиться, а теперь получили негласное разрешение. Она почувствовала себя так, словно снова попала на суд четырех факультетов, и неуютно поежилась. — Вы — отрада для глаз, моя дорогая, — Слизнорт без спроса взял ее ладони в свои, от чего она немного опешила. — Очень, очень рад вас видеть… право, выглядите чудесно. Кто бы мог подумать, что из вас выйдет такая хорошенькая девчушка! Он подмигнул ей. Малфой залилась краской, не зная, что она ощущает острее — досаду за то, что он напоминает ей о прошлом, или все-таки радость от комплимента. — Гарри, бери свою даму за руку, я хочу вас кое с кем познакомить… ах да, не стесняйтесь брать угощения, — он ловко снял пухлыми пальцами тарталетку с подноса проплывавшего мимо домовика и сунул ее Дракии. — Смотрите, кого я сегодня смог вытащить с работы — мисс Кафф! Поттер неловко поклонился подошедшей. Женщина в белом твидовом костюме в синюю клетку с небольшими серьгами-жемчужинами в ушах слегка склонила голову. — Гарри, я хотел представить мисс Кафф вашу пассию, надеюсь, вы не против. Это сестра мистера Варнавы Каффа, редактора «Ежедневного Пророка», — пояснил Поттеру сияющий Слизнорт. — Ее очень трудно выдернуть с работы, но ради вас и вашей девушки — что угодно! Дракия почувствовала себя неуютно — как будто ее рядом и не было. Зачем Слизнорт вообще спрашивает разрешения у Поттера? — Ну же, Гораций, разве я не заслужила представления получше, чем «чья-то там сестра»? — промурлыкала женщина и бросила на Дракию понимающий взгляд. — Эвелин Кафф, редактор «Испорченной Ведьмы». Она протянула Малфой руку, свободную от курительного мундштука. Та пожала ее рукой, свободной от тарталетки. — Безусловно, моя дорогая, — воскликнул Слизнорт, — ты же знаешь, сколько феноменальных, не побоюсь этого слова, женщин среди моих лучших учениц. И надеюсь, что обзавелся еще одной! Он вдруг подмигнул Дракии. Та потерянно держала на ладони тарталетку, не вполне понимая, что происходит. — Я просто оставил самую важную часть представления напоследок, — закончил Слизнорт. — Эхм, здравствуйте, — запоздало сказала слизеринка. — Дракия Малфой. — Значит, это ты, — без обиняков сказала мисс Кафф. — Должна сказать, ты и правда подходишь. — Для чего? — не поняла Малфой. — Для фотосессий, в качестве модели, — пояснила мисс Кафф и поднесла к губам мундштук. — Я считаю, что в Великобритании практически нет своей моды и посвященной ей периодики. Наши издательства застряли в своем консерватизме, в то время как «Американская чаровница» — настоящий хит. Иными словами — у нас есть спрос, но совершенно отсутствует предложение. — Но ведь есть «Ведьмин досуг», — озадаченно спросила Дракия. — Журнал сплетен, — небрежно сбросила пепел сигареты женщина. — Они чаще обсуждают любовные интересы знаменитостей, чем моду… иногда даже таких знаменитостей, которым любовный интерес иметь рано. Надеюсь, я вас не задела, Поттер. — Ничуть, — усмехнулся Гарри. — Они и правда как-то напечатали, что меня охмурила Гермиона, и это было неправдой. Дракия отвела взгляд. Ей вспомнились все те небылицы, что она скармливала Рите Скитер про Поттера и Грейнджер. Она покосилась на Гарри, гадая, простил ли он ее за все, что она говорила про него, Хагрида и Грейнджер. — «Зачарованный» говорит о моде, но только моде знаменитостей, — продолжала снисходительно объяснять мисс Кафф. — У нас, конечно, есть «Спелла», но объемы раболепия по поводу мужчин в ней… вдобавок они тоже занимаются всем подряд — от колонок по поводу писанины очередного колдуна до рецепта пирогов. У этих журналов нет четкой и ясной аудитории. — И… какого рода фотосессии вам нужны? — осторожно спросила Дракия. — Такие, которые нужны хорошему глянцу. У нас есть несколько модисток, которые с радостью показали бы на вас свои новые коллекции. Эвелин Кафф снова подняла мундштук ко рту. — Наш первый номер разошелся очень хорошо всего несколько недель назад. Второй и третий номер уже отпечатаны. Но если мы не найдем что-то по-настоящему интересное, что привлечет внимание зрителей, и скоро… то читательский интерес может упасть. Вот потому-то мне и нужны вы. — Но почему я? — прищурилась Дракия. Кажется, Поттер тоже насторожился. — Красивый утонченный наследник древнего аристократического рода становится хрупкой изящной девушкой, — Эвелин провела ладонью в воздухе, — это и для обычного магического журнала сенсация. Но никто пока не смог пробраться в Хогвартс даже для обычного интервью. Рите Скитер раньше удавалось… но она, видимо, либо потеряла хватку, либо уже занята каким-то проектом. Все, что мне передал дорогой Гораций, — это фотографию, сделанную на лестнице каким-то школьником. — Колин, — пробормотал под нос Гарри, но его внимание тут же вернулось к редактору журнала. — Но разве это не опасно в случае Малфой? Привлекать внимание через интервью и тому подобные вещи? — Мистер Поттер, а я думала, что вы лучше многих понимаете — если ваша девушка не возьмет нарратив в свои руки, его перехватит кто-нибудь еще, — покачала головой мисс Кафф. — Разве не по такой же причине вы дали свое знаменитое интервью Рите Скитер? — Мне не оставили выбора, — резко ответил Поттер. — Я бы в жизни не сел с Ритой Скитер за один стол, если бы меня не загнали в угол. И я все еще жду, когда мне это аукнется. — А я считаю — хорошо, что в итоге сели, — пожала плечами мисс Кафф. — Вы хоть представляете, что может написать про вашу девушку мой брат в «Ежедневном Пророке», у которого почти все доноры — выходцы из крупных аристократических родов? Без обид, Гораций. — Какие обиды! — воскликнул Слизнорт. — Наш род никогда не любил излишние предрассудки… за это нас каждые лет десять кто-то пытается выписать из чистокровных. Он покачал головой, широко раскрывая глаза и посмеиваясь пухлыми губами, словно говоря: «и ведь они верят, что им это удастся». — Но с вашими — и особенно твоими — связями им это не скоро удастся, — хмыкнула Эвелин. — За это я тебя и люблю, Гораций: ты не играешь по правилам. Она снова посмотрела на Малфой оценивающим взглядом. — Милая моя, — мягко сказала она, — рано или поздно вам придется поведать свою реальную историю. Или еще лучше — свою версию реальной истории. Чего не стоит ожидать от магического сообщества — так это молчания. Особенно если тема так… интересна. — Спасибо, конечно, но не думаю, что Дракии это интересно, — резко заявил Поттер и потащил ее за локоть. Дракия успела вежливо поклониться, а Поттер уже тащил ее дальше. По пути ее кто-то сильно задел плечом — Дракию развернуло на ходу и она чуть не упала из-за каблуков. — Эй! — посуровел Гарри, но парень ухмыльнулся и исчез в толпе. — Ты его знаешь? — спросил он у Малфой. — Ты меня так тащил, что я едва различала, где я иду, — прошипела девушка, отступая к колонне, которую оплели поющие цветы. — Какого дьявола, Поттер? — Что? — не понял тот. — Зачем ты за меня отказ дал мисс Кафф? — сердито сказала она. — А ты что, всерьез обдумывала это? — Между прочим, да. Но дело даже не в этом. Я могу говорить за себя, Поттер, — холодно сказала Дракия, скрещивая руки на груди. — Или в твоей избитой бладжерами голове «парень» — это синоним «владельца»? — Брось, — отмахнулся Поттер, — я же тебя оберегаю. Связываться с этими… журналистами опасно. Они вечно все перевирают, и полагаться на них нельзя. Даже если сегодня они расположены к тебе — завтра подует новый ветер и они сменят пластинку… уж поверь мне. Он стоял перед ней — насупленный, но уверенный в своей правоте. Расслабленный, руки в карманах. Дракию вдруг охватила жуткая обида и злость: мало того, что он легко игнорировал ее, когда ему хотелось, теперь он еще и решения принимает за нее, не интересуясь ее мнением? — Ты не забыл, что мы на самом деле не встречаемся? — сквозь зубы сказала она. — Да даже если бы и встречались — тебе не кажется, что я все-таки имею право принимать свои решения? Поттер поежился, вытащил руку из кармана мантии и взъерошил волосы. Но промолчал. — Вот так, значит? — обозлилась Дракия и немедленно пошла прочь. — Ты куда? — встрепенулся Поттер. — Куда надо, — огрызнулась девушка и постаралсь затеряться в толпе медленно выхаживающих студентов во фраках и длинных парадных мантиях. Хотелось не видеть его до конца вечера — и еще немножко, чтобы он все-таки пошел за ней. Но он то ли не захотел, то ли быстро потерял ее из виду. Малфой подошла к столу, положила на нее тарталетку, про которую уже успела забыть и сжать в руке слишком сильно, и вздохнула. После чего взяла бокал с шипучим лимонадом и осушила его. Безалкогольный напиток никак не унял ее тревог, и она пошла в смежную комнату, где было потише. Как оказалось, зря. В комнате, напоминающей место для деловых переговоров, сидело несколько заносчивых мальчишек и высокомерных девчонок. Дракия тут же развернулась, махнув белыми волосами, чтобы уйти. — Куда торопишься, Малфой? — захихикала Флора Кэрроу, четверокурсница из Слизерина, поправляя свои жидкие темно-коричневые волосы в форме карэ. — Боится остаться без своего парня, — просюсюкала ее сестра-близняшка Гестия, сидевшая на подлокотнике одного из четырех больших кожаных кресел рядом с каким-то слизеринцем. Тот, разумеется, довольно ухмыльнулся — его рука лежала на ее бедре. — Может, в полночь она превращается обратно в мини-копию своего папаши, — с отвращением сказала когтевранка, стоящая у окна. Парень-пуффендуец в соседнем кресле хохотнул, поглядывая то на когтевранку, то на Дракию. — Хватит вам, — вступилась за Малфой блондинка в приталенной дорогой зеленой мантии с поясом. Дафна Гринграсс была, как и всегда, красива и немногословна. На окружающих она кидала быстрые аккуратные взгляды, как будто боялась кого-то взглядом поранить. Чэмберс, охотник когтевранцев, поддержал ее кивком. — Хотите разозлить Поттера? — сказал он. — Пожалуйста, но не здесь. Мне хватило того, как он размазал нас на поле по квиддичу. Дракия чуть не закатила глаза. — Я не его собственность, — холодным тоном заявила она. — Да ну? — спросила когтевранка. — Хочешь проверим? — Элинор, — предупреждающим тоном сказал Чэмберс. — Что? — невинно спросила Элинор. — Мы просто сыграем в игру. Ту самую игру. Совсем не страшно же. Если, конечно, сама Дракия не боится разозлить Поттера… — Что за игра? — презрительно скривила губы Дракия. — Непреложное Пари, — сказал пуффендуец, жадно глядя на вырез платья Малфой. Та нахмурилась и встала боком. — Это менее известная форма Непреложного Обета, — снисходительно пояснила Элинор. — Я нашла ее в книге из Запретной секции, — манерно прошептала она, делая большие глаза. Дракия скривилась еще сильнее. — Заключать Обет, только чтобы развлечься… — Это не опасная форма, — сказал Чэмберс, мотая головой. — Тебе не грозит смерть. Обычно это просто головная боль на сутки. Да и загадывать мы можем только то, что можно выполнить здесь и сейчас, не выходя из круга и то, что сделать можно без вреда. Все остальное заклинание не принимает как пари. — И что, вы собираетесь играть прямо тут? — удивилась Дракия. — Нет, конечно, — скривилась Элинор и оттолкнулась от стены, — мы как раз собираемся в пустой класс на четвертом этаже. Можешь пойти с нами… если не трусишь. — Пытаешься меня взять на слабо? — улыбнулась Дракия. — Не выйдет. — Ну все, все, — успокаивающе поднял ладони Чэмберс и встал с кресла. — Никто никого не заставляет, но если ты придешь, Малфой, будет интересно. Кэрроу, вы тоже приходите. — Очень веселая игра, — ухмыльнулся слизеринец, — но наши девчонки в ней участвовать не будут. — А что так? — удивился Чэмберс. Дракия знала, почему — слизеринские парни считали девочек-слизеринок своей собственностью. Но промолчала. Вместо этого она зачем-то посмотрела на реакцию Гринграсс: та напряглась и упрямо сдвинула брови. — Мы ценим кровь, — заявил Грэхем. — Слизеринские девушки таким не занимаются. Во всяком случае, не со всякими полукровками. Пусть вас эта вырожденка развлекает. Или когтевранская шлюха. — Пошел ты, Грэхем, — презрительно отозвалась Элинор, открывая дверь. — Ну Прииичард, — заныла Гестия, — давай сходим, мы все равно твои, это же просто для смеха… Грэхем отвесил ей легкую оплеуху. — Я сказал, что мы остаемся, — рявкнул он. — Кто бы из вас, двух дур, в итоге ни оказался моей невестой, я не собираюсь позволять ей сосаться с какими-то уродами. Гринграсс, на твоем месте я бы тоже остался. — Думай, с кем говоришь, Грэхем, — Дафна стиснула кожаный подлокотник длинными пальцами, — я вообще-то на три года старше. — И все равно девчонка, — небрежно отозвался Причард. — И это мне говорит отпрыск настолько побочной ветви Булстроудов, что его сложно найти на фамильном древе? — вспыхнула Дафна. Ее губы слегка дрожали. — Закрой рот, Гринграсс, — прошипел Грэхэм. Но девочка уже поднялась с кресла и с гордо поднятой головой вышла вслед за Чэмберсом и остальными. Дракия тоже поспешила покинуть комнату, на ходу удивляясь тому, что тихая и незаметная Гринграсс вдруг решила отстаивать свои права перед слизеринцем, пусть и с младшего курса. За головами танцующих и беседующих волшебников и волшебниц Дракия заметила кудрявую голову Поттера у самого выхода. Куда это он? Она побежала следом. Но, чтобы пробраться через толпу, потребовалось время. Когда она добралась до выхода, Поттер стоял, как столб, в середине коридора, глядя куда-то в его глубину. — Поттер! — взгляд девушки упал на ковыляющую в полутьме фигуру нетрезвой женщины. — Это что, Трелони? Она пьяная? — презрительно добавила Малфой. Гарри молчал. — Поттер! — удивленно и требовательно воскликнула Дракия и для убедительности дернула парня за рукав. — Ты что, оглох? Где ты… — Мне надо идти, — резко оборвал ее Гарри. — Что? Сейчас? — растерянно спросила Дракия. — А как же я? Она, в общем-то, понимала, что у Слизнорта с ней ничего плохого не случится. Да и в целом все больше ощущала, что готова и сама за себя постоять. Но неужели Поттер бросит ее после всех обещаний оберегать? После всего его внимания? — Ты же хотела принимать решения сама? — жестко спросил Поттер. — Пожалуйста. У меня сейчас… неотложное дело. Он вдруг сорвался с места, словно недоумевая, что его так долго сдерживало, и понесся куда-то по коридору. Дракия поняла, что стоит одна в темном коридоре, пока сбоку, из двери, льется свет, музыка, звенят посуда и голоса. И кусает губу от обиды. Он бросил ее. Все-таки предчувствие не подвело ее. Что-то было не так. Может быть, гриффиндорец наигрался в героя — теперь, когда за Дракией не бегала группа возомнивших себя темными магами школьников, изображать из себя спасителя было не так уж и весело? Может быть, она с самого начала была лишь поводом подраться? — Малфой! — раздался справа голос Чэмберса. Девушка вздрогнула. — Ну так что, ты будешь играть? Или у вас с Поттером все серьезно? Спектакль. — Или… тебе теперь тоже нельзя в таком участвовать? Слизеринская девушка и все такое? — по-своему интерпретировал ее молчание когтевранец. — Еще чего, — фыркнула Дракия, — стану я подчиняться правилам, которые установили какие-то идиоты. Но, по-хорошему, нужно было отказаться. Именно так думала девушка, пока мимо нее шла группка студентов, многие из которых хихикали и толкались. Что хорошего может выйти из такого сборища? Ничего. А вот она может оказаться одна на один с толпой студентов других факультетов… Она вдруг поняла, что среди галстуков с желтым, красным и синим цветами мелькнул зеленый с серебром: цвета ее факультета. Зеленая мантия, белые волосы. Дафна Гринграсс могла бы быть ее, Дракии, сестрой. И она шла на игру. Малфой вспомнила ее сердитое и отчаянное лицо, а также белые пальцы, сжимающие кожу кресел. — Дафна идет с вами? — Ага, — сказала подоспевшая Элинор: Чэмберс едва успел открыть рот. — Даже ваша знаменитая пай-девочка идет. А ты что? Ищешь повод слиться? — с наигранной жалостью спросила когтевранка. «Да, и его не трудно найти: не придется наблюдать ваши рожи и нюхать подмышки грязнокровок», — едва не ответила Дракия, но вовремя прикусила язык. Если она хочет убедиться, что с Дафной все будет хорошо, нужно сделать вид, что ей интересна игра. — Нет, — ответила Дракия, — я с вами. *** Гарри не знал, куда унеслась разгневанная Малфой, зато наткнулся на Эрни Макмиллана у шоколадного фонтанчика. — Привет, Гарри! — поздоровался староста Пуффендуя. Гарри скривился, как от зубной боли, и развернулся. Видеть Эрни после того, что тот учудил с Малфой, не было никакого желания. — Гарри, подожди! — всполошился Макмиллан. — Я хотел извиниться. — Что ты тут делаешь? — прервал его Гарри. — Вроде бы Слизнорт раньше тебя не звал. — Как видишь, сегодня тут расширенный состав, — болезненно поморщился Эрни. — Ну и еще его более-менее впечатлили мои успехи на зельеварении… не без твоей помощи. Гарри хмыкнул. — Так вот, — осторожно продолжил староста Пуффендуя, — я хотел извиниться. — Мне кажется, что тебе стоит извиняться перед Малфой, — холодно отметил Гарри. — Я и перед ней извинюсь, — упрямо сказал Эрни, — но сначала хотел перед тобой. — Боишься, что я заколдую тебя, если ты к ней подойдешь? — Нет, просто… ты мой товарищ, — горько сказал Эрни. — По ОД. И не только. Мне стоило… прислушиваться. И ты прав, я очень легко нахожу кого-нибудь, чтобы винить в происходящих неприятностях. Мне жаль, что я так поступил. Гарри внимательно изучил лицо Эрни, обрамленное светлыми неряшливыми волосами. Кажется, он не врал. — Надеюсь, ты найдешь силы попросить прощения у Дракии, — наконец ответил Гарри и похлопал мальчика по плечу. — Я не стану держать на тебя злобу. Эрни явно облегченно выдохнул. — Много тут народу, да? — поспешил он перевести тему. — Как будто бы много учеников. И даже профессоров. Кажется, я даже видел Снейпа! — Снейпа? Ты уверен? — удивился Гарри. — Ага, — рассеянно кивнул Эрни, хватая пирожок с подноса проходящего мимо эльфа, — зашел с очень встревоженным лицом, как будто искал кого-то… наверное, кто-то из слизеринцев пытался пробраться на вечеринку? Гарри вспомнил, как на рождественскую вечеринку Слизнорта пыталась пробраться Малфой… правда, тогда это было лишь прикрытием, и на самом деле она шла в Выручай-Комнату этажом выше. Но теперь Дракия была с ним, и ничем подозрительным не занималась. Кого мог искать Снейп теперь? Гарри охватили подозрения. Банда Крэбба и Нотта наверняка продолжала планировать какой-то вред Малфой, пока они стояли и пили лимонад под приятную музыку. — А сейчас он здесь? — Нет, ушел почти сразу. Кажется, только поговорил со Слизнортом. Гарри кинулся в толпу и без труда отыскал круглого и прямо-таки лоснящегося от довольства Слизнорта по смеху. — … а ведь все думали, что я принес ему Настой Невменяемости! — закончил тот какую-то байку, и несколько учеников и профессор Флитвик засмеялись. — Профессор Слизнорт? Можно вас? — Гарри попытался вклиниться в толпу. — Гарри!.. Конечно, — чуть удивленно ответил тот, но отошел в сторонку. — Что у вас случилось? Потеряли свою спутницу? — Нет… то есть да, но сейчас не об этом. Кого искал профессор Снейп? — Мой мальчик, — пожурил его профессор, — это дело профессора Снейпа! Как декан факультета он имеет право осведомляться о местоположении любого из своих подопечных… — Подопечных? Сэр, речь о Дракии Малфой? — почти воскликнул Гарри. — Да, но, юноша, вы зря так… Но Гарри уже не слушал его. Вместо этого он стремглав вылетел из кабинета Слизнорта и тут же врезался в профессора Трелони, которая явно только что стащила с вечеринки четыре бутылки огненного виски. — Аааах! — только и крикнула она, прежде чем бутылки упали на пол и разбились. — Профессор… простите, я тороплюсь, — залепетал Гарри, порываясь убежать дальше. — Как вы можете… я преподаватель! Неслыханно, такое неуважение… вы совсем как этот Северус… — Вы видели Снейпа? — оживился Гарри и притормозил. — Видела ли! — крикнула Трелони и покачнулась. Гарри поймал ее за руку и поморщился: от женщины несло выпивкой. — Это у него странная способность вечно и.врываться туда, где я занята важным делом… то когда я выбираю, кхм… Она вдруг начала бросать на Гарри тревожные взгляды. — У меня позже будет свое небольшое сборище, профессор Слизнорт разрешил… Гарри не было дела не было до того, воровала ли она выпивку у Слизнорта. — Профессор, я, правда, тороплюсь… Вы точно не видели куда пошел Снейп? — Как и всегда! — крикнула Трелони. — Появляется из ниоткуда, прерывает меня самым наглым образом… и сейчас, и в мой первый разговор с Дамблдором, и когда я пыталась убедить Дамблдора выкинуть эту клячу из школы… —- Что? — громко спросил Гарри. — Да-да, мой мальчик, не позволил мне даже подняться к нему, чтобы изложить мой план, вместо этого… — Я не про это, — резко оборвал ее мальчик, — а про ваш первый разговор с Дамблдором. Разве это было не интервью на позицию учителя в Хогвартсе? Гарри знал, что в тот самый вечер Трелони произнесла первое свое настоящее пророчество. Но Снейп… Снейп не мог… нет. — Ну, в общем-то да… я, правда, не понимаю, откуда вам это известно… — забормотала прорицательница. — Но это было тогда, в промозглый темный вечер, в «Кабаньей Голове». Я чувствовала себя очень странно, и Дамблдор казался не очень расположен к моему предмету… — Да плевать на все это, — прорычал Гарри, — что там делал Снейп?! Трелони, кажется, оскорбилась до глубины души. — Да то же, что и вы! — крикнула она. — Врывался в двери… мямлил под нос какие-то оправдания… несомненно, он хотел добыть какие-нибудь сведения про открытые позиции в школе… полное неуважение! Она пошла дальше, не замечая, что Гарри встал как вкопанный, едва отойдя с ней от двери. Сам мальчик не знал, сколько он простоял так. — Поттер! — раздался насмешливый голос Малфой. — Это что, Трелони? Она пьяная? Гарри молчал. Мир перед его глазами сходил с ума. Снейп подслушал пророчество. Снейп, которому доверял Дамблдор. Снейп, который отчитывал Гарри за то, что тот не похож на свою мать. Этот Снейп ее же и сдал Волан-де-Морту. — Поттер! — воскликнула Дракия и требовательно дернула Гарри за рукав, словно маленький ребенок. — Ты что, оглох? Где ты… — Мне надо идти, — резко оборвал ее Гарри, удостоив ее одним резким взглядом. — Что? Сейчас? — растерянно спросила Дракия. — А как же я? Гарри посмотрел на растерянную и слегка обиженную блондинку, на капризное выражение ее лица, на мягкость ее груди и белую кожу. И вдруг понял, что хочет рвать и метать. Хочет уничтожить что-нибудь красивое. Причинить боль. Лишь бы часть его собственной боли отошла кому-то еще. — Ты же хотела принимать решения сама? — рявкнул Гарри, и произносить эти жестокие слова было все равно что ковырять ранку. — Пожалуйста. У меня сейчас… неотложное дело. Он рванул вперед, пытаясь по пути решить, какое именно дело неотложное: убить Снейпа или навестить директора школы. Здравый смысл перевесил, когда он бегом спустился на второй этаж, по пути обогнав Трелони. Он крикнул горгулье пароль, взлетел по винтовой лестнице и ударил несколько раз кулаком в дверь. — Войдите. Гарри ворвался в кабинет, хлопая полой парадной мантии. На жердочке справа сидел Фоукс, наблюдая за темнотой за окном. Дамблдор что-то делал за столом с непонятными стеклянными приборами, но тут же отложил все, едва увидел Гарри. Мальчик сорвал с себя галстук и швырнул на пол. — Снейп! — полным холодной ярости голосом заявил он. — Снейп передал Волан-де-Морту пророчество, не так ли? Молчание старого волшебника продлилось лишь миг, однако миг этот был очень долгим. — Когда ты узнал об этом? — наконец спросил он. — Только что! — ответил Гарри. Он вдруг подумал, что еще чуть-чуть — и он сойдет с ума. От осознания, что Снейп убийца, что Дамблдор молчал все эти годы, и что… что… … Снейпу хватало наглости смотреть Гарри в лицо и говорить, что тот недостоин своей матери. В тот момент, когда он понял, что еще немного — и он загорится от ненависти и злобы, произошло нечто странное. Как будто рука зачерпнула ледяной воды откуда-то внутри него самого и залила пылающий пожар. Гарри успокоился. И улыбнулся краешком рта. —- Мне больше нечего вам сказать, директор, — он слышал свой равнодушный голос словно со стороны. — Вы лжете мне. Слишком часто и слишком долго. Последние издевательские слова он почти прошептал, насколько низким и тихим стал его голос. Дамблдор вздрогнул. Гарри впервые увидел в глазах старого волшебника страх. Настоящий. Какого он не видел в его глазах даже во время сражения в Министерстве. — Гарри, у моего молчания была причина, — попытался урезонить его Дамблдор. Страх в глазах пропал, вместо этого на лице появилась тревога и недовольство. — Вы обещали — больше никакой лжи. Никаких утаек. — И я собирался открыть тебе правду. Но не раньше, чем ты был бы к ней готов. Мальчик развел руками. — И готов ли я сейчас? — Как ни странно, да, — отозвался глухим голосом директор, подошел и опустился в свое кресло, после чего жестом пригласил Гарри присесть. Тот помедлил. «Сесть — признать, что у Дамблдора остался авторитет», — зашептал знакомый голос в голове. «Он снова будет тобой манипулировать». И все же Гарри сел. — Спасибо, Гарри, — чистосердечно поблагодарил его старый волшебник. Кажется, для него это и правда много значило: даже тревожные морщинки в уголках глаз немного разгладились. — Профессор Снейп совершил ужасную ошибку. — Да ну? — невесело отозвался Гарри. — В ночь когда он услышал первую половину пророчества профессора Трелони, он еще служил Волан-де-Морту. И передал услышанное ему. Но Северус не знал, да и не мог знать, на какого именно мальчика начнет охотиться Волан-де-Морт, и не знал, кто его родители. — А если бы и знал? — вызывающе спросил Гарри, закидывая ногу на ногу. — Он ненавидел моего отца и всех его друзей. И всего один раз на моей памяти хорошо отозвался о моей матери. Он вдруг сам нахмурился. Он как-то мало внимания уделил тому, что Снейп хорошо говорил о его матери. Снейп. Тот самый Снейп, который назвал ее грязнокровой. Тот самый Снейп, который шпынял Гермиону. Тот самый Снейп, который ни слова доброго не сказал самому Гарри. — Слизеринец, — вдруг понял мальчик. — Слизнорт… то есть профессор Слизнорт сказал, что моя мама дружила с каким-то мальчиком из Слизерина… пока он не захотел стать Пожирателем Смерти. — Да. Это был Северус, — Дамблдор сложил руки в замок на столе: живые и здоровые пальцы очень некомфортно сцепились с сухими и мертвыми. — Они были… дружны с детства. Но потом их пути разошлись. И все же Северус не стал бы обрекать ее на смерть. — Откуда вы знаете? Это и есть та чушь, что он вам наплел, чтобы стать «двойным агентом»? — внутри Гарри снова начала закипать злость. — «Я не могу быть злым Пожирателем Смерти, у меня в друзьях была магглорожденная!» — Гарри, это не… — Снейп силен в окклюменции! — прервал его мальчик, дрожа. — Разве Волан-де-Морт не считает, что Снейп верен ему? Если вы считаете, что он может обмануть Волан-де-Морта, то почему не допускаете даже мысли, что он может обмануть вас? Дамблдор с мгновение помолчал, со стороны казалось, что он пытается прийти к какому-то решению. И наконец сказал: — Ты прав, такую вероятность было бы глупо не учитывать. И хотя в иных обстоятельствах я бы все равно не стал тебе ничего раскрывать, — старому волшебнику тут же пришлось поднимать вверх ладони, призывая к терпению, — обстоятельства поменялись. Гарри удивленно поднял брови и облокотился на спинку кресла. — Я не могу рассказать тебе, почему я доверяю Северусу Снейпу. Это не мой секрет, и я дал клятву молчать. Он сам расскажет тебе об этом… когда придет время. А кое-какое знание, связанное с этим, ты еще не готов услышать. Но я расскажу тебе кое-что другое взамен. Кое-что, что интересовало тебя с того самого момента, когда мы увиделись летом в доме твоих тети и дяди. Гарри молча сверлил директора взглядом. — Про мою руку. Гарри тут же подался вперед, все еще не говоря ни слова. Но Дамблдор, вместо того, чтобы начать говорить, встал с кресла и подошел к шкафчику справа от двери. С тихом стоном оттуда выехал Омут Памяти. — Давно мы не путешествовали по извилистым и ненадежным тропинкам человеческой памяти, — весело заявил Дамблдор. — Присоединишься ко мне, Гарри? Мальчик хмыкнул и встал. Но подойти к Омуту не решался. Как будто предчувствие говорило ему: еще один шаг, и твоя жизнь снова поменяется… как тогда, после боя в Министерстве. — Это касается и мисс Малфой в том числе, — проницательно добавил директор, вытаскивая волшебной палочкой большой переливающийся платиной сгусток из виска. — Тогда у меня и выбора нет, — проворчал Гарри и нырнул в знакомый серебристо-белый водоворот.