Музыкальный слух

***

      — Мисс Сароча! — в кабинет влетела Бекки, пряди ее волос упали на лицо и она в спешке поправила их.       На диване сидела начальница, перебирала кипу бумаг. Как только она услышала знакомый голос, тихо вздохнула и посмотрела на Бекки. Впервые за столько дней они встретились глазами. Цвет не изменился, но искра куда-то подевалась, омрачая лицо молодой девушки.       Она положила листки формата А4 в сторону и не отводила взгляд от своей подчиненной. Та выглядела почти также, как и с момента ее приезда. С тем же макияжем, одеждой, и взглядом. Бекки словно никогда не меняла его. Даже когда они не общались, Фрин отмечала внутри себя, что на нее смотрят, как на последнюю каплю воды. С надеждой. Только вот Фрин не знала, во что та хочет верить.       — Зачем ты здесь?       Фрин не хотела признавать это, но она неосознанно обрадовалась, что Бекки пришла. Что-то внутри екало каждый раз, как она видела учительницу. Ее бесил данный факт, корежил, напрягал… Какие еще синонимы бы она подобрала к своим чувствам? Все, кроме настоящих, тающих, сладких. Она не могла позволить себе поддаться.       — Мне нужно поговорить с Вами.       — «Интересно о чем ты бы хотела со мной побеседовать. О том, что я по твоему мнению сплю с каждым?» — пронеслось в голове Фрин, но она умело держала безразличие в лице. Единственное, что ее выдавало — собственная рука, сжимающая кожаный диван.       — Мне не нужно, уходи, я занята, — она посмотрела на бумаги вокруг нее и тяжко осознала, что ей нужно будет проторчать на работе наверное до самого вечера, если не ночи. Если бы можно было жить на работе, Сароча бы давно уже притащила бы микроволновку, кровать и Флаффи с его пищащими игрушками. Однако, тогда вряд ли бы директриса когда-нибудь выбиралась отсюда.       — Ты всегда занята, Фрин…       Бекки вспомнила, как на прошлой неделе Фрин сказала то же самое. Как еще раньше говорила эту же фразу. Ничего нового.       — Опять перешла на «ты»? Кто тебе это позволил?       Сердце застучало только лишь от близкого обращения к ней от Бекки. Фрин любит, когда она своим мягким голосом обволакивает ее имя. Стук сердца подтверждал собственные чувства. Это тоже можно отнести к списку под названием: «я это чувствую, меня это бесит, но я ничего не могу поделать»       — Ты… И я хочу обсудить работу, — Фрин прикусила нижнюю губу от словесного поражения. Она первая предложила, точнее, почти приказала Бекки называть ее только по имени. И не могла отрицать данный факт, что отдавал подходящим воспоминанием в груди.       — Валяй, — она махнула рукой и увидела радостный проблеск в глазах Бекки.       Что такого по работе она хочет обсудить, что так этому счастливится? Фрин покосилась на нее и даже выпрямилась в спине, от интереса.       — Ты видела Даниэля?       Фрин уже не любила их тему разговора. Девушка не хотела втягивать Бекки в ситуацию с поджогом, с семейными внутренними трудностями. Она долго молчала, скрывалась, вела переговоры и отстаивала право мальчика учиться здесь. Хотела дать ему последний шанс, родители очень переживали. И Фрин не представляла себе, что Бекки так отнесется к ее молчанию.       Потому что, Сароча желала уберечь Бекки от лишних переживаний. Та и так пережила нелегкое устройство на работу, выясняла отношения с коллегами и боролась за право быть здесь. Она все видела собственными глазами и просто не втягивала ее в лишние проблемы. Но стало еще хуже.       — В смысле?       — В прямом. Лично с ним общалась? — Фрин перестала понимать цепочку мыслей Бекки и задумчиво почесала затылок.       — Причем тут это? Я находила контакты психолога, решала проблемы с администрацией, принимала решение стоит ли ему продолжать здесь учиться и…       — Нет. Я не про это, Фрин, — иногда ей не нравилось, как подчиненная легко перебивала и не заботилась о том, что хочет сказать начальница, — ты видела как он выглядит?       — Видела фото в личном деле. Чего ты хочешь? Я не собираюсь с каждым, кто нарушает здесь порядки, болтать. Мне это неинтересно, — даже если и представить такое, то Фрин работала бы двадцать пять часов в сутки и восемь дней в неделю.       Бекки ощутимо поменяла тон разговора, более вкрадчиво говоря дальше:       — Тут дело не в интересе. У меня такое ощущение, что что-то не так. Нам сказала, что у нее есть мальчик с таким именем, но у него нет младшего брата. Где тогда тот Даниэль?       — Мало что она могла сказать. Иди работай. Я тебе тут не помощник, — грубо отсекла ту Фрин и продолжила перебирать документы, громко шуршав ими.       Бекки еще чуть-чуть и выключила бы аппараты, чтобы не слышать противный звук, но воздержалась от сие действия.       — Фрин! Пожалуйста, хотя бы подумай над тем, что я тебе сказала. Пообещай, — последнее слово она прошептала и даже сделала пару шагов к девушке. Фрин почувствовала запах ее духов. Она их ни с чем не перепутает.       — Подумаю. Но, ты тоже пообещай мне кое-что.       Фрин замешкалась, особенно ее насторожил внимательный взор Бекки.       — Что?       — Что не будешь больше вот так врываться ко мне. Лучше пиши сначала Мистеру Бонду. Он передаст мне.       Бекки кивнула. И развернулась к двери, выходя из кабинета Фрин. Она не захотела ее слушать. Ей вряд ли интересны туманные догадки Бекки. Потому что Армстронг сама не понимала на что наткнулась и правильно ли она копает. Но она так просто это дело не оставит.

***

      После вечерней прогулки с БонБон Бекки накормила его и поменяла воду в миске. Пока она занималась бытовыми делами, в мыслях был только один человек. Она думала о том, как бы изменить ситуацию, как поговорить с ней адекватно, как бы самой снова не взорваться…       Она ревновала и переживала, что девушка может быть с кем-то. Фрин имела полное право, они не были в отношениях, но от этого в сердце было слишком больно. Они не вместе. И Бекки сама же вспоминала свои слова, что она жалеет обо всем, что было. Это не так, но слова уже не вернешь. Она могла поклясться самой себе, что увидела, как потухли любимые глаза после сказанной фразы.       Когда девушка закинула вещи в стиральную машину и включила ее, то представила себе, как здорово было бы, чтобы также смывать плохие и необдуманные поступки. Надевать на себя облик другого человека, забывая о том, какое пятно на тебе было еще вчера.       Во время того, как ее собака смешно лаяла и крутилась возле нее, Бекки так захотела, чтобы Фрин была рядом. Видела эти моменты, вместе с ней смеялась. У Фрин чудесный смех. Бекки иногда вспоминала ее чуть сморщенный нос из-за удачной шутки и приподнятые уголки губ. Она помнила каждую деталь.       Бекки чувствовала, что Фрин доверяет ей. Как рассказала о своем тяжелом прошлом без осторожности, просто поделилась и ничего не ожидала взамен. У Бекки на плечах словно лежала вина, сдавливающая ее за горло, вынуждая молчать с привкусом горечи на языке.       За окном давно не было солнца, только месяц. Бекки пару часов точно провела в своем трансе, размышляя все, что произошло у нее в жизни. Она любит помечтать. Повзрослела и поняла: мечтать стало сложнее. Потому что в жизнь приходит черствость и мнимая реальность.       Кстати о реальности: в нее Бекки сюда вернуло уведомление телефона. Она дернулась от неожиданности и увидела, что коллеги что-то бурно обсуждали:       « — Где будем сидеть?»       Бекки сразу же врубилась о чем они. Завтра корпоратив. Она не очень хотела идти, но Нам почти угрожала ей, если она не пойдет. Так что выбора у нее не было.       « — Предлагаю там где мы были в прошлом году!»       « — Тут вообще-то есть и новые ребята, адрес скажите»       « — ОК. Скину сейчас.»

***

      В это время Фрин готовила имбирное печенье. Несколько раз она уже промахнулась с рецептом и своими умениями, но дала себе обещание: все обязано получиться. Вымесила тесто, выложила фигурки на пергамент и положила в духовку.       Рядом лаял Флаффи и требовал чего-нибудь вкусного. Фрин рассмеялась при виде милой собаки и не смогла устоять, предлагая ему лакомство. Он довольно схватил его и с громким чавканьем расправился с едой.       Она не могла не отметить, что Флаффи все две недели ее отсутствия был в ласке и любви. Фрин иногда пересматривала видео отправленные Бекки. Смесь довольного питомца и смеха за кадром — грело ее сердце. Она доверилась не зря и не переживала за Флаффи.       Как только видео заканчивались, ее возвращало в реальный мир. Там, где все сложнее, там где Бекки заявляет, что жалеет обо всем. Как она могла такое сказать? Почему Бекки так жестока? Неужели, ей совершенно было наплевать на чувства Фрин?       Сароча чувствовала больше злость, чем другие эмоции. Ей хотелось гневно высказать все Бекки тогда, когда она пришла к ней в кабинет. Накричать, наговорить более гадких фраз, разорвать все окончательно. Но она не могла. Как только увидела ее глаза, планы тут же перемешались.       Завтра корпоратив. Как жаль, что она их начальница, хотелось бы не явиться. Чтобы не увидеть Бекки. Но деваться некуда, Фрин сама раз в год организовывала праздники для сотрудников. Поднятие рабочего духа и все такое…       Фрин радовало, что завтра суббота. Подольше поспать и поехать на корпоратив — звучит весело. Но почему-то в душе не радостно. Она успокаивала себя тем, что место хорошее, еда вкусная и всегда может уехать пораньше.       В течение этих раздумий, она периодически проверяла духовку. Когда печенье подоспело, Фрин слегка улыбнулась: все получилось. Нужный цвет, текстура и… надломив готовую сладость, она распробовала — вкус тоже отличный. Она гордилась собой.

***

      Приглушенный свет создавал особую атмосферу, музыка играла громко, заглушая собственный голос. С Фрин не болтал только самый ленивый, или если этот человек Бекки. Каждый считал своим долгом завести разговор с ней, несмотря на ее внешнюю строгость.       Прошло примерно полчаса, Бекки еще не пришла. Как вдруг чьи-то руки сзади прижали к себе Сарочу и затем развернули.       — Привет, — радостно воскликнула Кармен, — давно не виделись.       Фрин кивнула и издала смешок. Давно — это неделю назад? Ну, пусть будет так. С ней ей было проще всего поговорить, Кармен не доставала насчет работы и прочих дел. Они узнали как дела у друг-друга, коллега по «директорству» оказалась здесь со своими знакомыми.       Чем больше они общались, тем сильнее Фрин убеждалась, что ей становилось комфортнее. Сотрудники в это время выпивали и громко шутили. Фрин в процессе очень интересного рассказа Кармен о том, как возвращалась домой, посмотрела на дверь и заметила, что она открывается. Начальница нервно сглотнула когда вошла Бекки.       Монолог Кармен больше ее не интересует. Она смотрела только на Мисс Армстронг. Девушка в черном платье, с завитыми блестящими волосами и с вечерним макияжем. Фрин жадно поглощала глазами каждую деталь и пыталась запомнить ее. Кажется, ей это видится. Бекки не может быть настолько… Красивой.       — Это она, да? — Кармен потрясла Фрин за плечо, — ну, чего замерла?       — Она… — только это смогла вымолвить девушка       — Иди к ней.       Фрин бы пошла, но Бекки словно не знала, что ее начальница тоже тут, и ушла вглубь помещения к Нам. Тогда Сароча почувствовала что-то странное: ее игнорируют? Бездействие показалось директрисе самым подходящим.       Спустя еще час, Бекки сидела с Нам и выпивала очередной коктейль, обсуждая жизнь, работу и еще раз жизнь. Девушка не могла смотреть на то, как Фрин болтает с незнакомкой и старалась не глядеть в ту сторону, всячески себя отвлекая.       — Вот скажи, тупо же, когда люди устраивают праздники по любому поводу? Сидят, едят, тратят деньги… В чем прикол-то, а? — Нам была подвыпившей и в таком состоянии любила поразмышлять на философские темы.       — Не знаю, — честно ответила Бекки, — такова сущность людей.       — Может, открыть бизнес вместе?       — Какой? — Бекки сделала глоток алкоголя и поморщилась, — мы с тобой вряд ли сможем работать вдвоем.       — Почему это?       — Просто чувствую, что вряд ли выйдет, — она пожала плечами и чуть улыбнулась, глядя на возмущенную Нам, — мне надо перестать пить.       — Да ты вроде не алкоголичка…       — Я не про это. Я начинаю терять рассудок, мне хочется… — Бекки запнулась, примеряя подходящие слова, — хочется, ну…       — Фрин?       — Эй! Я просто хочу чтобы та девушка, — она указала пальцем на незнакомку, — не общалась с ней. Это плохо? — спросила Бекки, Нам покрутила в руках бокал и задумчиво нахмурилась.       — Не знаю, плохо только то, что вы молчите обе как партизанки.              Может, они бы поговорили в первый раз более адекватно, если бы Бекки была сдержаннее, но она не может. Фрин вызывает в ней априори и так безумно много чувств, а внезапная ревность и вовсе надломила непоколебимость.       Не может сдержать себя, не может терпеть неясные поступки к ней. Верно, не может. Вообще. Поэтому Бекки и встала со стола, направляясь к Фрин и держа ту за руку, отвела в дамскую комнату, закрыв дверь на ключ.       — Что ты творишь? — Фрин не могла отдышаться от внезапной минутной пробежки и хотела уже выйти, но Бекки прижала ее к стене.       — Забираю то, что принадлежит мне, — прошептала Армстронг и поцеловала ее.       Фрин промычала от неожиданности. Бекки так давно желала сделать это, прикоснуться к ее губам, заставить Фрин дрожать в ее руках. Она обхватила щеку Сарочи одной рукой, второй же упиралась в стену, чтобы не упасть от собственной дрожи.       Они целовались, целовались так, как будто это было в последний раз. Будто до этого никогда не знали вкуса друг-друга. Фрин прижала Бекки ближе, притягивая за затылок и сжимая талию девушки.       Девушки не заметили, как углубили поцелуй, использовали горячие языки, плавились в чужих руках, в животе уже давно затянулся прочный узел, а бедра терлись друг об друга. Бекки желала ее всю, прямо здесь и сейчас. Но Фрин отстранилась упершись рукой девушке в грудину:       — Стой, Бек, — тяжелое дыхание начальницы выдавало ее нарастающее возбуждение, — посмотри на меня, пожалуйста.       — Почему ты остановилась? — у девушки заплетался не только язык, но и ноги. Фрин пришлось придерживать ее.       — Ты пьяна. Завтра пожалеешь об этом.       — Я не могу, так Фрин. Я хочу тебя. Хочу полностью, я думаю о тебе постоянно, — Бекки продолжала поглаживать щеку Фрин, покрывая иногда девушку смазанными поцелуями в нос, в уголки губ, делая вид, что не замечает, как Сароча блаженно прикрывает глаза, — пожалуйста, не игнорируй меня, я тебя… люблю.       Снова коснулась ее уст, слегка покусывая нижнюю губу, от чего девушка сжалась, боясь, что та переборщит.       — Давай ты мне скажешь то же самое, только завтра, а? — Фрин улыбнулась и окончательно вышла из цепких объятий Бекки, — а сейчас, я отвезу тебя домой, хорошо?       — Нет, я хочу прямо сейчас говорить тебе, что люблю. Я никогда не жалела обо всем, что у нас было. Пожалуйста, Фрин, — одним движением руки Бекки потянула ту к себе и еще раз поцеловала, — я чувствую, как ты дрожишь.       Ловкие пальцы подняли ткань рубашки Фрин, очерчивая ее бюстгальтер. Бекки отмечала для себя, какое глубокое у нее дыхание. Сароча должна была остановить девушку, прогнать от себя, вразумить. Однако, ей так нравились движения Бекки, ее запах, ее чертово платье, которое слишком легко снять… Вдруг Фрин пришла в себя, ощущая запах стойкого алкоголя на губах подчиненной. Она аккуратно отодвинула Бекки, тут же услышав разочарованный вздох:       — Ты тоже, — рассмеялась Фрин, — но ты просто перепила. Поехали отсюда, тебе нельзя больше пить.       — А ты меня любишь?       — Спроси то же самое, но в трезвом состоянии и я тебе отвечу, — заверила Фрин.       Они вышли из уборной и направились к выходу. На полпути их остановила Кармен:       — Уходите? — она пристально разглядела Бекки и сдержанно улыбнулась, потому что та крепко держала за руку Фрин.       — Да, если кто спросит, скажи, что я уехала, хорошо?       — Ага, — согласилась Кармен.       — Она моя, — громко высказала Бекки в глаза девушке и сильнее сжала ладонь Фрин, да так, что уже было больно. Сароча зажмурила глаза и погладила большими пальцем тыльную сторону руки Бекки.       — Да твоя, твоя. Идем домой, — Армстронг довольно улыбнулась на эту фразу.       В голове стучали бешеным ритмом сказанные слова Фрин. Девушка чувствовала, что завтра утром это первое о чем она подумает. Собственничество взыграло так яро, как никогда прежде. Бекки редко ревновала, но что-то пошло не так.       Фрин, пока та пребывала в счастливом экстазе от ее слов, потащила до своей машины, аккуратно посадила Бекки и сама села за руль.       — Эй, а ты не пьяна? — осторожно спросила учительница и посмотрела на водительницу.       В очередной раз Фрин усмехнулась. Если бы она выпила, вряд ли смогла бы остановить Бекки в уборной. Она молила свою интуицию, что не решалась на алкоголь, потому что помнила, что надо еще как-то доехать домой.       — Дурочка, я же за рулем, так бы я не стала рисковать.       — Ясно…       Они тронулись с места, на светофоре остановились и Бекки опустила руку на внутреннюю сторону бедра Фрин, поглаживая ее.       — Прекрати, Бек.       Левой ногой Сароча нервно дергала, пальцы Бекки бесстыдно изучали ткань брюк, чуть спускаясь к зоне между бедер, но не слишком сильно задевая. Фрин было тяжело устоять перед ней, она бы тут же проехала дальше, остановившись на обочине и… Нет, не так Фрин желала Бекки. Чувство комфорта для обеих взыграло вверх, Фрин держала в голове все это время, что Бекки пьяна.       — Я вижу, как ты реагируешь на меня, — продолжала она.       Светофор казался бесконечным. Тридцать секунд превратились в часы. Фрин только что осязала непокладистость времени, тянущегося так медленно, как только было возможно. Она не убирала руку Армстронг, но и не продолжала начатое.       — Бекки… — из нее вырвался стон, подначивая пассажирку к действиям.       — Позволь мне, умоляю…       — Все, зеленый, — нажала на педаль газа и поехала.       Всю поездку она ощущала на себе тяжелый взгляд Бекки, иногда как бы украдкой смотрела в ответ, чтобы оценить ситуацию. К счастью, светофоров на пути больше не попадалось.       Фрин доехала до квартиры Бекки и сказала ей выходить. Ответа не последовало. Девушка повернула голову направо, на переднем сидении Бекки уснула. Ее волосы упали на лицо, от дыхания слегка раздувались. Фрин тихо хихикала с этой картины, аккуратно поправляя локоны за ухо.       — Красивая… — прошептала она, — только моя, — неразборчиво протараторила Фрин. Ей было страшно, если вдруг девушка услышит что она только что сказала. Но Бекки спала. Ресницы подрагивали, а дыхание замедлилось, Фрин могла бы часами любоваться ею.       Ее печалило, что Бекки не злилась на нее только в состоянии алкогольного опьянения. Фрин не осуждает девушку, но хотелось бы слышать слова любви в трезвости. Для Сарочи это священные слова, совершенно непростые. И она поклялась сказать Бекки их еще раз, когда все станет лучше.       — М-м, — девушка медленно проснулась, Фрин легонько потрясла ее за плечо, — дай поспать.       — Боюсь, придется дойти до твоего дома все-таки, — улыбнулась Сароча и погладила Бекки по волосам, — давай, пойдем.       — Я не хочу, Фрин.       — Почему?       — Потому что когда мы разойдемся и на утро я протрезвею, ты уже не захочешь со мной общаться. Я не хочу возвращаться домой.       Фрин будто окатило ледяной водой. Она так хотела убедить Бекки, что что-то изменится. Девушка двумя руками обхватила ее лицо и поглаживая большими пальцами щеки, сказала:       — Обещаю тебе, мы поговорим еще раз.       — Тогда поцелуй меня, — Бекки двинулась ближе, попыталась дотянуться до губ, но Фрин хитро улыбаясь, специально не приближалась.       — Твои манипуляции такие милые, — она слегка щелкнула по носу Бекки.       Фрин всегда умилялась с нее.       — Это не манипуляции, а то, что мне очень нужно, — захныкала Бекки.       — Мне тоже, БекБек, — вопреки самой себе Фрин поцеловала ее. Стук сердца такой же оглушительный, как и всегда.

***

      Утро понедельника слишком тяжелое. Мисс Сароча проводила очередные часы за своим рабочим столом. Думала о том, что ей сказала Бекки.

— Тут дело не в интересе. У меня такое ощущение, что что-то не так. Нам сказала, что у нее есть мальчик с таким именем, но у него нет младшего брата. Где тогда тот Даниэль?

— Фрин! Пожалуйста, хотя бы подумай над тем, что я тебе сказала. Пообещай, — последнее слово она прошептала и даже сделала пару шагов к девушке.

      Фрин открыла личное дело ребенка: Даниэль Принс. Четырнадцать лет. Место рождения: Англия, Лондон. Полная семья, есть младший брат.       Девушка вгляделась в фотографию мальчика. Почему Бекки сомневается в том, что он здесь учится? Это нелогично. Фрин видела его родителей, они яростно защищали сына, говорили, что он исправится.       В голове крутились разные мысли и директриса вышла из кабинета, чтобы прогуляться и развеять нагнетающую атмосферу вокруг себя. Она схватила телефон, попутно читая новостную ленту. У ребят сейчас закончится первый урок, Фрин уже видела, как они выбегали из кабинетов, так как учителя раньше отпускали.       Она услышала вдалеке чей-то громкий голос. К этому времени она спустилась на первый этаж. Возле выхода стояли мужчина, женщина, и… Даниэль? Она узнала мальчика по фото в личном деле.       — Мам, пап, спасибо, — смеялся он, забирая из их рук учебники, — но можете не приходить больше, я сам.       — Сынок, прости, что подрываем репутацию, — мужчина потрепал мальчишку по волосам.       — Все хорошо, — он запихнул книги в рюкзак, — ма, мы вечером поедем за покупками?       — Конечно, Даниэль.       У Фрин потемнело в глазах. Этих людей она не знала.