Во благо человечества

      Оказалось, что Бонни ушла в детский сад в тот день, поэтому у игрушек было предостаточно свободного времени.       Базз помог убрать бутылку с перекисью обратно в аптечку, которая стояла на самой верхней полке в комнате. До сих пор у него не было возможности потренироваться в прыжках, но тело прекрасно помнило движения. Рейнджер взлетел наверх с той же грацией, что и раньше, и почесал голову в польщенном недоумении от восхищённых возгласов внизу. По проводам заструилась тепло, а в шарнирах приятно покалывало после их работы во всю силу.       В это время Вуди столкнул с подоконника в садовые заросли остатки упаковки и все остальное, что он завернул в несколько слоёв использованных салфеток и бумажных обрывков. Он не мог решить, от чего ему было противнее: от того, что это было у него внутри, или что оно теперь было снаружи, или от сырого эмоционального заряда, насквозь пропитавшего хлопок.       Набивка впитывала эмоции людей, это была правда. Игрушка из прошлого никогда бы не отдала её добровольно, ведь эти эмоции напоминали о днях с Энди и его отцом, а впоследствии с Бонни. Было, конечно, что-то от Сида, но оно было краткое и даже не очень беспокоящее. Раньше, в тёмные дни, Вуди жил от них, но всего за месяц они оказались запятнаны эмоциями человека, превратившими даже самые чистые воспоминания в нечто, полное больных намерений.       Была бы возможность, Вуди бы с радостью сжёг эту грязную кучу. Не то чтобы он в принципе любил людей, за исключением своих владельцев, но он ещё никогда не испытывал к ним ничего подобного тому, что чувствовал сейчас. По крайней мере, хотя бы набивка была новой, это слегка облегчало горечь от потери. - Вуди, смотри!       Знакомый голос пробудил ковбоя от мрачного настроения, и он повернулся на него. - Что... Базз!       Базз прыгнул с раскрытыми крыльями, от чего у Вуди звуковой модуль упал в сапоги. Рейнджер поймал поток ветра из открытого окна, пролетел немного и мягко приземлился на кровать, выпрямившись как раз вовремя, чтобы сбросить подъемную силу. После этого он расправил грудь и одарил остальных невыносимой ухмылкой.       Вуди разморозился и соскочил с подоконника. Производитель знал, он любил и ненавидел, когда Базз так делал, одновременно.       Ковбой примчался к кровати, готовый отчихвостить Базза за идиотскую выходку, но остановился от руки перед носом. Базз был в процессе ещё одной идиотской выходки, потому что он буквально повис на пледе, цепляясь за него только краями ботинков и другой рукой. - Ты что творишь?! - зашипел Вуди. - Давай, поднимайся сюда. - сказал Базз, не убирая руку. Его голубые глаза сверкали.       Вуди принял руку, не замечая заинтригованных взглядов вокруг. Рейнджер запрыгнул обратно на кровать, но ковбой запутался в пледе и, пытаясь поймать равновесие, упал Баззу на грудь. Самоуверенное настроение рейнджера явно было заразительным, потому что Вуди сам не удержался от идиотского поступка и коротко поцеловал Базза в нос.       Он готов был поклясться, что Базз покраснел бы, как помидор, были бы у него кровь и кожа. Базз издал странный звук, покосился в сторону, и поцеловал заострённый нос в ответ.       Это было как маленький электрический шок, приглушивший звуки, смешавший цвета и заставивший набивку сжаться - не от страха или стыда, а от восторга. Не как в тот раз. Совсем не как в тот раз. - У вас там всё хорошо? - голос Слинки вырвал обоих из внезапного состояния опьянения. - Э... Да! Всё нормально! - громко ответил Вуди. - Подтверждаю. - сказал Базз и прочистил горло.       Последние остатки напряжения в комнате растаяли после этого. Вуди радовался громкому голосу Базза, который вступил в дискуссию с Рексом по поводу научно-фантастического фильма, который динозавр недавно посмотрел с Бонни и её родителями. Он звучал так раздражающе гордо и уверенно, как будто ничего не произошло, и рейнджер явно не забыл, как работают законы астрофизики в реальной жизни. Сам шериф обсуждал с Долли и Слинки обстановку в комнате. Собратка определённо была рада возвращению второй главной игрушки - справляться с игрушками Энди для неё оказалось настоящим испытанием. Булзай тоже участвовал, потому что он везде следовал за ковбоем по пятам.       Когда внимание Долли переключилось на Тоторо, который вознамерился повторить полёт Базза, Слинки остался с Вуди. Выражение лица пса сменилось на обеспокоенное. - Знаешь что? - нервно виляя хвостом, сказал он. - Я тут поговорил с нашей стаей. Не переживай насчёт мамы и папы, мы вас вытащим!       Вуди в изумлении посмотрел на Слинки. Он был уверен, что не говорил ему о своих страхах. - Откуда ты узнал? - Ну, мы же все понимаем, как оно бывает с поломанными игрушками. - серьёзно сказал Слинки и опустил взгляд. У него дрогнул голос. - И все мы знаем, куда попадает все, что они считают негодным...       Булзай кивнул, соглашаясь. Вуди поджал губы, чтобы они не дрожали слишком заметно, и раскрыл руки в казалось бы забытом рефлексе. Слинки пригнул ему на плечи, и кукла обняла его, поглаживая большую голову. - Спасибо тебе. - Я не хочу снова вас терять. - проскулил Слинки. - Без вас двоих здесь было так неправильно!       Вуди лишь прижал его к себе посильнее, чувствуя, как испаряются остатки сомнений. ---       Розовато-желтый вечерний свет положил конец мирной суете в комнате.       Как всегда, при первом же признаке возвращения людей все немедленно заняли свои места. Вуди с Баззом тоже ушли на своё место - в шкаф. Вуди почувствовал себя злодеем от вида поникших ушей и грустного взгляда Булзая, но другого выбора не было. Может, позже, если Бонни надолго покинет комнату, они ещё увидятся сегодня. - Это было что-то. - со смехом заявил Базз, когда оба спрятались за коробками. - Мой лучший полёт! Жаль, Джесси это не видела. - Ещё раз так сделаешь... - начал было Вуди, но умолк, увидев выражение Базза. - Я совсем не против.       От того, как рейнджер сказал это, и от абсолютной честности его в глазах звуковой модуль екнул. Без задней мысли Вуди снял шляпу и придвинулся поближе. - Я тоже. - Привет, игрушки!       Вуди шатнулся к Баззу, повернувшись на звук с ужасом в глазах. Базз замер в готовности, глядя на дверь шкафа, как животное-жертва на хищника. Без дальнейших разговоров они переместились в самый дальний угол в той же тихой скоординированности, что и раньше.       Мирное время действительно закончилось, как и приятная дымка в настроении. Это можно было предвидеть, но оба предпочли бы, чтобы это случилось гораздо позже. А вот то, что случилось после, они предвидеть не могли.       За лёгкими, быстрыми шагами последовали более тяжёлые. - Ну что, Бонни, посмотрим, что там такого страшного в шкафу?       Базз тихо втянул воздух, почувствовав лёд на проводах, и схватил Вуди за руку, чтобы успокоить себя и его. Почему, ну почему они не могли передохнуть? Вуди издал скулящий звук, почуяв, как внимание взрослого человека переключилось на них - даже сквозь деревянную дверь. Скажи "нет". - Ну же, милая. Я здесь, и я уверена, что монстр не такой уж страшный на свету! - добродушно проговорила мама. Пожалуйста, скажи "нет". - Х-хорошо. - сказала Бонни. - Не переживай, Джесси, мама нас защитит! - добавила она более храбро.       Вуди закусил нижнюю губу, ощутив знакомое жжение в глазах, не отводя взгляда от тёмных силуэтов за досками. Почему, почему их не могли оставить в покое?! Хотя бы ещё на одну ночь и один день...       Места и времени спрятаться более надёжно не было. Одна надежда на тени от одежды, коробок и стен. Возможно, этого будет достаточно.       Стоило им подумать об этом, как дверь распахнулась, впустив свет, который ослабил тени. Огромная, более четкая упала на пыльный пол и белые стены. Вуди инстинктивно подтянул ноги к себе, желая стать меньше, не таким заметным. - Смотри, Бонни, монстр от нас спрятался!       Тень пошевелилась. Вуди глянул наверх и увидел отчаяние в глазах Базза. Они должны были замереть прямо сейчас, чтобы не выдать себя - и всех - людям, что бы не произошло позже. Базз кратко кивнул ковбою и сомкнул пальцы на мягком локте. Вуди тоже кивнул. После этого оба мгновенно замерли. - Видишь? Никого тут нет!       Тень стала больше. Одежда сверху сдвинулась. Вуди умолял себя сохранять вид игрушки, но он видел фигуру женщины над собой, разбирающую свитеры и рубашки. Большего он всё равно не мог сделать.       И тут женщина повернула голову к коробкам. Глаза. Очки. Нет. Нетнетнетнесмотрине... ---       Женщина остолбенела. Она видела игрушки её дочери, потерявшиеся больше месяца назад... На детской площадке в парке. Она была полностью в этом уверена, потому что сама помогала их искать. А теперь они лежали здесь, в самом тёмном и пыльном углу шкафа.       Она наклонилась к кукле-ковбою и вдруг ощутила пронзительную боль в голове. ...оставьнаспростоуйди!!!       Странно, но, может, она просто слишком резко наклонилась - у неё случались головные боли от этого время от времени. Он подняла куклу, но боль стала глубже, сильно пульсирующей. ...хотябынеделайсомнойничегопожалуйстанеделайнамбольно... - Бонни, ты что, нашла свои игрушки? - спросила мама, не заметив, как придушенно это прозвучало. - Нет? - Бонни нахмурилась и покрепче прижала к себе куклу-ковгерл. - Просто они теперь здесь. - мама выпрямилась.       Она заметила фигурку астрорейнджера, зацепившуюся за руку куклы, и подняла его тоже, чтобы игрушка не болталась в воздухе. Странная боль в голове не только не прекратилась, но даже усилилась, стоило ей попытаться отцепить пластиковую руку от тряпичной.       Почему-то ей захотелось заплакать.       Бонни широко заулыбалась когда мама вышла из шкафа со знакомой желто-сине-бело-зеленой грудой в руках. Но улыбка медленно растаяла, когда девочка увидела мамино выражение лица.       В свете золотого часа все было прекрасно видно. Куклу-ковбоя с ног до головы покрывали грубые швы, сделанные не по одному разу нитками разных цветов, но красный шов на правом плече отсутствовал. На лице виднелись порезы, хоть и не слишком заметные. Порезы на игрушечном космическом рейнджеры были более глубокие и длинные, они были даже на шее и лице, а некоторые кнопки выглядели разболтанными, как будто их вынимали и возвращали на место. Часть левой пластины была расплавлена. Не в силах поверить своим глазам, мама посмотрела на подошвы игрушек: там были подписи "БОННИ" над менее заметными "ЭНДИ". Значит, она не ошиблась. Вот только её дочь никогда бы с ними так не играла.       И теперь, где бы они ни были всё это время, они оказались в её шкафу. По позвоночнику женщины пробежал холодок. - Бонни, ты точно уверена, что не находила их? - серьёзным тоном спросила мама. - И тебе их никто не давал?       Бонни посмотрела вниз и замотала головой. Мама вздохнула, пытаясь сохранить спокойствие: этого-то она и боялась. Она присела на корточки перед дочкой. - Видишь ли, мы их нашли, - начала она мягко, - но сама понимаешь, в каком они...       Глаза Бонни расширились, когда она увидела свои игрушки перед собой. - Вуди! Базз! - воскликнула она, но её личико тут же исказилось, стоило ей потянуться к ним.       Бонни даже не понадобилось разглядеть все увечья. Она просто сразу поняла, что что-то было не так, совсем не правильно, настолько, что она даже не могла ещё этого понимать, но ей стало ясно, что она должна защитить игрушки, ведь они боялись. Боялись чего-то гораздо большего, чем она могла вообще представить, и этого было для неё достаточно, чтобы зареветь в ту же секунду.       Мама немедленно обняла её, и Бонни вцепилась в неё и в игрушки в её руках. - Это не я! - прохныкала она. - Не забирай их, пожалуйста! - О Боже. - вздохнула мама. - Конечно, не заберу, но их придётся починить... - Ты же починишь? - Бонни шмыгнула носом и уставилась на маму с полными надежды глазами. - Даже не сомневайся. - женщина похлопала свою дочь по плечу с ободряющей улыбкой. - Помнишь, как я зашила Долли? Стало совсем незаметно! - Да! - Бонни радостно подпрыгнула. Она поглядела на игрушки, заметила, что рука Базза держала руку Вуди, и серьёзно добавила: - Но их вместе, они не хотят разлучаться.       Мама невольно рассмеялась от этих слов. Её не переставала изумлять способность Бонни улавливать настроение бессловесных созданий, будь то кот или игрушки. - Разумеется, дорогая. Поможешь мне с набором для шитья и краской?       Бонни с готовностью кивнула, а мама почувствовала, как её мигрень стала чуть менее злобной. ---       Если бы не усилие воли и инстинкт сохранять неподвижность перед людьми, Вуди бы лягнул, укусил и дал деру, как только бы до него дотронулись. Вместо этого дикий страх выродился в знакомое ощущение стекловолокна, заполнившего его голову.       Он видел, что мама это уловила. Он знал, что это только умножало их шансы быть выброшенными. Но он не мог это контролировать в слепой панике от прикосновений, голосов, очков и самого факта, что его с ним снова обращаются против его воли.       Он был игрушкой. Это была самое что ни на есть естественное положение вещей для игрушки. Но после всего произошедшего он больше не мог этого выносить.       Только после того, как люди приняли решение, Вуди обрёл способность мыслить как более или менее разумное существо. Кажется, их не собирались разделять или выбрасывать. Они были в виде игрушек, а значит, иголки... ...хватитхватитэтослишкомянемогунемогуостановись... ...не причинят боли. Ведь так? Зашивание людьми, будучи в режиме игрушки, стало расплывчатым воспоминанием, и Вуди не был уверен, что теперь процесс не будет болезненным. Вдруг он сломал его и в этом отношении?       Новая, ещё более высокая волна паники нахлынула на него от ощущения, что его кладут на стол.       Твёрдая поверхность под спиной, лампа, тень сверху, отблеск на очках... Базз рядом, лампа жёлтая, очки мамины, он не там, не там... Он в режиме игрушки, ему не приказали сохранять неподвижность, но быть оживленным, он в нормальном режиме игрушки... Базз здесь, ему не позволяли быть даже близко к нему, значит, он не там...       Вуди отчаянно сосредоточился на хватке Базза. Если бы рейнджер отпустил, он бы точно окончательно сошел с ума.       Но вдруг сквозь смог звериного ужаса он услышал, как кто-то шмыгнул носом. Это было настолько неожиданно, что немедленно переключило внимание Вуди. Мама положила катушку с иголкой, сняла очки и прикрыла глаза ладонью. Такого поворота игрушка совершенно не ждала, но то, что произошло следом, озадачило ее ещё сильнее.       Его набивку начал наполнять поток эмоции. Тёплой, тяжёлой как одеяло и горько-сладкой, как солнце на закате, ничего не обещающей, но все-таки дарящей утешение. Единственными существами, от которых Вуди ловил подобное, были игрушки, которых он мог пересчитать по пальцам одной руки, но сейчас это исходило от человека.       Это было... Сочувствие?       От человека, к игрушке?       В полном недоумении Вуди немедленно забыл о собственном страхе. Он слышал, как мама продолжала тихо шмыгать, и видел, что она трет глаза, явно стараясь не показывать слезы Бонни.       Ей было жаль их. Пусть и неосознанно, она просила прощения за всё, что сделал с ними человек. Она бы никогда не причинила им боль, и не только потому, что они были игрушками Бонни.       Новая набивка опасливо занялась своей работой: принимать эмоции, разряжать их, делать их светлее и возвращать обратно. Вуди никогда не мог полностью контролировать этот процесс, даже с человеком, чьи эмоции в конце концов сломали его своей чуждой омерзительностью. Но мамины были совсем не такими. Они не только были безопасными, но даже каким-то образом приносили исцеление, и их было много. Даже больше, чем Вуди физически был способен обработать.       Колючее ощущение за глазами медленно растворилось. Мама осторожно дотронулась до плеча куклы, как бы спрашивая разрешения. На этот раз Вуди не запротестовал, потому что его голова стала как будто пушистой, какой ей и следовало быть в нормальном режиме игрушки.       Иголка и ножницы, которые мама использовала, чтобы избавиться от швов человека и наложить новые, почти невидимые, совсем не причиняли боли. ---       Базз не мог видеть всей картины, но даже он почувствовал, что его друг расслабился по своей воле, а не как тогда. Значит, всё было хорошо. Мама обращалась с ними очень бережно, и Базз видел, что по какой-то причине, не имевшей смысла с точки зрения логики, она действительно заботилась об них.       Это было что-то новое. Даже мама Энди никогда так себя не вела. Впрочем, Базз был совсем не против, когда женщина начала тереть его броню наждачкой, чтобы сгладить порезы и оплавленный участок. Было очень приятно осознавать, что его ремонтировали без каких-либо злых намерений.       Так было, пока мама случайно не нажала на одну из кнопок. "ЙЙЙБЗЗЗЗТРРРШШШССРРР".       У Базза оледенели батареи. Он даже не понял, что хотело сказать его звуковое устройство, не говоря уже о мамином очевидном ужасе. Вот теперь ему точно конец. Он неосознанно сжал руку на локте Вуди. - Что это было?       Базз увидел другую, ещё более крупную фигуру, входящую в комнату. Папа вопросительно уставился на семейство. - Мы нашли Вуди и Базза! - воскликнула Бонни. - Мама их чинит! - Да уж, тут... Есть, что чинить. - неуверенно проговорила мама.       Папа подошёл поближе, из-за чего Базз ощетинился внутри. Он едва начал доверять одному человеку, но второму - точно нет. - Господи Иисусе. - папа почесал голову. - Где они были? - У Бонни в шкафу. - мама поджала губы. - Нам следует обсудить это попозже. - Я не знаю, как они туда пришли. - добавила Бонни.       Взгляд папы потемнел. По его выражению лица Базз понял, что причина этому не была напрямую связана с ними. Кажется, они ничего не заподозрили о самих игрушках. Хорошо. К его удивлению, он прекрасно понял причину тревоги мужчины. - Ясно... А что за звук? - Это из Базза. У него что-то с голосовым устройством. - объяснила мама.       Папа попытался взять игрушечного рейнджера, но вдруг сморщился и инстинктивно посмотрел на источник дискомфорта: на куклу-ковбоя. Бонни заметила это и решила вмешаться. - Не волнуйся, Вуди! - весело сказала она. - Папа не обидит твоего друга! - Уф... Спасибо.       Папа потер лоб в недоумении от приступа резкой головной боли, которая медленно отступила после слов его дочери. Может, ему следовало сходить к врачу на всякий случай. Он снова нажал на кнопку Базза. "ТЬЙЙЙБССССКККЗЗЗРРРСТРРРТТ" - Принято. - сказал папа. - Видимо, сломался, наверное, вода попала или что-то вроде того. Кажется, я видел запчасти на E-bay. - Ты его починишь? - с надеждой спросила Бонни. - Попозже, но обязательно. - мужчина улыбнулся, увидев, как просияла его дочка. - А с ковбоем что? Там, вроде, было что-то такое же.       Мама взяла в руки Вуди - это было немного сложно, потому что пальцы рейнджера будто приклеились к его руке - и потянула за шнурок. Ничего не прозвучало, кроме тихого скрежета. Бонни жалко скривилась. - Ну, хоть этот не пытается ничего призвать. - невесело усмехнулся папа. - Ты его тоже починишь? - просящим голосом сказала Бонни. - Попробую, конечно. - мужчина вздохнул. - Его запчасти я не видел, но кто знает.       Он решил не говорить дочери о стоимости всего, что было связано с вестерновой серией, из того что он видел, и о том, что он не встречал в продаже ни одной копии именно этой куклы. Для Базза, в его очередь, мысли человека были ясны как день. Значит, больше он не услышит ни одной хвастливой фразы из звукового модуля Вуди. Даже думать об этом было мучительно.       С другой стороны, атмосфера в комнате говорила сама за себя. Их обоих действительно приняли. И игрушки, и человеческая семья. Люди не хотели причинять им ещё большего вреда или избавиться от них. Это было самой большой надеждой для обоих - и она сбылась.       Папа дал маме другую белую краску, которая, как он сказал, лучше держала повреждения и хорошо заполняла глубокие царапины. Базз решил, что это было очень продуманно с его стороны. Возможно, он мог теперь доверять не только маме и Бонни, хотя он ещё не был полностью уверен в этом.       Даже несмотря на всю оказанную людьми заботу, их очки нервировали Базза. ---       За окнами уже стемнело, когда мама закончила красить и усадила Базза - заодно с Вуди - на подоконник в столовой, чтобы космическая игрушка хорошенько просохла. В этот раз она не стала пытаться разжать ее пальцы и попросила Бонни подождать с игрой до завтра. После ужина семья переместилась в гостиную и выключила свет. Впрочем, игрушки всё равно не шевелились, пока, спустя довольно много времени, не услышали пожелания спокойной ночи и закрывающиеся двери, чтобы случайно не выдать себя.       Вуди очнулся с головой, кружащейся от эмоциональной стиральной машины, в которой он побывал. Дикий страх, отчаяние, забота, эмпатия, паника, первые проблески доверия сквозь толстую стену опасений, сражение разума и инстинктов, порыв окончательно сдаться и больше ничего не чувствовать, волны надежды... Все схлопнулось в одну массу, спуталось со всем, что он накопил ранее, во время путешествия и за два дня с друзьями, и оно было готово взорваться в любую секунду.       Он взял двумя руками ладонь Базза, единственную часть, которую не покрывала краска, чтобы убедиться, что всё в порядке. - Фух. Вот это я называю настоящим техническим обслуживанием. - с ухмылкой сказал Базз. - Да уж. - Вуди осмотрел свои руки, ноги и туловище. Повреждения стали гораздо менее заметными. В глазах защипало, как и в звуковом модуле. - Им действительно не всё равно... - Похоже на то. - мягко произнёс Базз и погладил виниловую ладонь. - Извини, не могу двигаться - краска ещё сохнет.       Вуди смущённо улыбнулся от этих слов, чувствуя, что по щекам потекли слезы из-за того, что нарыв внутри наконец-то прорвался.       На этот раз вместо истощения слезы принесли облегчение. Базз сидел неподвижно не из-за практически севших батареек - он просто ждал, пока высохнет краска, закрывшая его порезы. Они были не под беседкой в берлоге чудовища, но дома.       Теперь игрушки по-настоящему в это поверили. ---       Небольшое возмущение пыли на подоконнике говорит ему, что тварь воспользовалась окном, чтобы покинуть комнату. А ещё он уверен, что оно было закрыто раньше. У этой штуки определенно было больше образных мозгов, чем представлял себе человек. Одна эта мысль заставляет его так сильно сжать кулаки, что они начинают болеть.       Подумать только, доктора психиатрических наук обдурила жалкая тряпичная кукла. Абсурд.       Он осматривает весь двор, заглядывая под каждый куст и в каждую щель, клянется, что игрушка дорого заплатит за всю его боль и унижение, как только попадёт ему в руки. Его внимание привлекает основание беседки. Он садится на корточки и видит две батарейки и катушку жёлтых ниток. Земля вокруг в небольшом беспорядке.       Значит, они были здесь. Но дальнейшие поиски ни к чему не приводят: игрушки сбежали. Пригород огромен, они могут быть теперь где угодно. Человек вздыхает: сейчас он ничего не может сделать.       Он не трогает игрушки дочери. Он прекрасно помнит, как она плакала по кукле и кролику. Это было жалко, и, хотя его знаний хватило, чтобы успокоить ее, он бы предпочёл, чтобы это не повторялось. Слишком утомительно.       Вместо этого на следующее утро он отменяет частные консультации с запасом в неделю, потому что знает, что клиентам не понравится, если их врач появится с едва зажившими шрамами. Закончив, он открывает поисковик.       Он знает, что единственное место, куда эти ублюдки могли направиться, был их дом - в ушах звучит эхо мольб куклы о нём. Человек вспоминает каждый кусочек информации, которую получил от Филлипса и от самих игрушек. Филлипс жил рядом с некими Дэвисами, игрушки упоминали имя Энди - значит, он должен найти бывших владельцев дома рядом с бывшим адресом Филлипса. Затем их нынешнее расположение, а потом соседей, у которых есть ребёнок по имени Бонни или что-то вроде того. Весь поиск оказывается значительно проще, чем ожидал человек.       Благослови Господь интернет.