The Night Dragons

Глава 40: Настоящий Север

Джон

После двух с половиной недель верховой езды, наконец показался Восточный Дозор-у-Моря. Джон впервые увидел замок и должен был признать, что впечатлен. В Черном Замке для подъема на вершину Стены использовался лифт, но здесь приходилось преодолевать, казалось, бесчисленное количество ступенек. Джон и его спутники видели десятки людей, поднимающихся и спускающихся по лестнице — больше, чем он когда-либо встречал в одном замке. В гавани стояло десять кораблей, все с черными парусами. Когда их отряд подошел к воротам, раздался рог, сигнализирующий об их открытии. Когда они вошли в Восточный Дозор, их встретила группа братьев Ночного Дозора. Впереди стоял пожилой мужчина лет шестидесяти. Его лицо от уха до уха покрывала темно-серая борода, выгнутая над подбородком и верхней губой. У виска, рядом с левым глазом, тянулся длинный шрам, доходивший до скулы. Голова его была полностью лысой и покрыта коричневыми пятнами. — Командир Пайк, — обратился к нему Джон, спешиваясь. — Лорд Сноу, — ответил тот. — Он не Сноу, — вмешался Давос. — Это Джон Таргариен, король Вестероса. — Простите меня, ваша светлость, — Пайк поклонился Джону, явно не стремясь быть угодливым. — Все в порядке, — отозвался Джон, стараясь не звучать ни требовательно, ни хвастливо. — Надеюсь, ты получил моего ворона. — Получил, и скажу сразу: ты не заберешь ни одного из моих людей, даже если твоя жена — та, кто привела их сюда. — Я понимаю. Мы будем искать помощи только у Вольного Народа. — Ты должен знать, — сказал Пайк с заметным беспокойством, — у нас не было ни одного одичалого уже две луны. Раньше они приходили хотя бы раз в неделю. — Понятно. Король Ночи, видимо, уже завершает сбор своей армии. — Черт возьми, тогда я вообще не понимаю, зачем кому-то еще идти на Север. — Кто-нибудь еще пытался? — спросил Джон. — Следуй за мной, — коротко бросил Пайк, когда несколько управителей из Эссоса увели их лошадей в конюшни. Джона и его спутников провели через замок в холодные камеры Восточного Дозора. — Месяц назад мы поймали нескольких человек, разбивших лагерь примерно в миле отсюда. Один из них вырубил десять рейнджеров, прежде чем появился великан и схватил его. — Что здесь делал великан? — с подозрением спросила Бриенна. — Похоже, единственный одичалый в мире, который говорит на языке чертовых великанов, был здесь. Им нужен был переводчик, — заметил Пайк. — Они говорят на Древнем Языке, — пояснил Тормунд, когда они остановились перед камерой, где находились четверо мужчин. Двое сидели у ледяной стены, прижавшись к холодной поверхности. Один прислонился к решетке, а четвертый лежал на скамье, похоже, отдыхая. Командир Пайк вытащил топор, который носил на поясе, и с силой ударил им по решетке. — Вставайте, ублюдки! — крикнул он, привлекая внимание заключенных. Мужчины вздрогнули от резкого звука и начали оглядываться. Бриенна тут же узнала одного из них. — Сандор Клиган! Что, черт возьми, ты делаешь на Стене? Пес медленно поднял голову, разглядывая женщину, а затем встал, поняв, кто перед ним. — Бриенна из гребаного Тарта, я мог бы спросить тебя о том же. — Заткнись! — рявкнул Пайк, сердито бросив взгляд на Клигана. Затем он повернулся к Джону, указав на заключенных: — Эти тоже хотят идти за Стену. — Мы не хотим идти, — вдруг произнес один из мужчин, — мы должны. Он поднялся с места, и Джон смог рассмотреть его лицо, но не узнал его. — Наш господин сказал, что грядет Великая война. Наше место, будь то на поле боя или за Стеной, там, где нас направит Господь… — Хватит о твоем лорде Дондаррионе! — оборвал его Пайк. — Дондаррион? — переспросил Джон. — Лорд Берик Дондаррион из Блэкхейвена? — Я отказался от своих титулов много лет назад, — спокойно ответил Берик. — С тех пор, как Владыка Света вернул меня из глубин тьмы, я служу ему и простому народу. — Торос? — удивленно произнес Джорах. Второй мужчина, сидевший рядом с Бериком, наклонился вперед, разглядывая говорящего. — Сир Джорах Мормонт? Едва тебя узнал, — пробормотал он. — Мне тут даже выпить не дают, я не в себе. Торос снова завалился в угол, кутаясь в рваное покрывало. Джон посмотрел на третьего мужчину, прислонившегося к решетке. У него были короткие каштановые волосы и борода в тон. — А ты кто? — Энгай, — коротко ответил тот. Повисла неловкая пауза. Джон надеялся, что кто-то из присутствующих расскажет, кто он такой, но Энгай лишь пожал плечами, не выказывая желания помочь. — Я был солдатом Дома Дондаррион до того, как вступил в Братство, если это важно. — До женитьбы я был Джоном Сноу, бастардом Винтерфелла, — ответил Джон. — Сын Неда Старка? Джон устало вздохнул, не желая снова пересказывать свою историю. — Был. — Вот мы все, — сказал Берик, — на краю света, в одно и то же время, движемся в одном направлении по одной и той же причине. — Наши причины — не ваши причины, — твердо заметил Давос. — Это не имеет значения, — продолжил Берик. — У каждой работы есть более высокая цель. Мы служим ей вместе, знаем мы об этом или нет. Мы можем предпринимать свои шаги, но Владыка Света… — Ради всего святого, — перебил его Пес, закатив глаза. — Ты заткнешься наконец? Мы идем с вами или нет? Джон сначала колебался, но в конце концов решил, что спорить бессмысленно. Хорошие бойцы были им сейчас нужны. — Разве тебе не интересно, что мы собираемся делать? — осторожно спросил Джорах. — Это хуже, чем сидеть в ледяной камере и ждать смерти? — перебил Торос. — Он прав, — сказал Джон. — Мы все на одной стороне. — Как ты можешь быть уверен, что мы на одной стороне? — спросила Бриенна, бросив обеспокоенный взгляд на Пса. — Мы все дышим, — ответил Джон, взглянув на Командира Пайка. Тот только покачал головой, отпирая ворота камеры. Когда клетка открылась, заключенные быстро вышли, жадно стремясь попасть в место потеплее. — У нас есть немного снаряжения на лошадях, — сказал Джон. — Что не сможем выделить, возьмем у Дозора. Командир Пайк лишь пожал плечами. — Лишь бы ты не забирал моих людей. Их разместили в общей комнате для подготовки. Все сняли свои доспехи и заменили их на теплую одежду, которая могла защитить от холода. Когда каждый облачился в тяжелые меха, к ним присоединились шестеро из Вольного Народа. Давос принес два свертка и развернул их на столе, показав оружие из драконьего стекла: кинжалы, топоры и наконечники для стрел. — Это оружие сделано из драконьего стекла, — начал Давос, — оно способно убивать Белых Ходоков… — И их солдат, — перебил Энгай. Давос удивленно посмотрел на него. — Когда месяц сидишь в камере, можно услышать многое, — пояснил Энгай, осматривая оружие. Он взял два кинжала и закрепил их на пояс. Затем внимательно посмотрел на Давоса. — У вас есть наконечники для стрел? Джон достал из сумки мешочек, который получил на Драконьем Камне, и передал его Энгую. — Здесь их около дюжины. Энгай высыпал несколько наконечников себе в ладонь и изучил их, довольный качеством. — Отлично. Осталось найти лук и стрелы, и я готов. — Он вернул наконечники в мешочек, пока остальные выбирали оружие из драконьего стекла. Вольный Народ принес для Тормунда копья из драконьего стекла, алебарду и тяжелый топор Тенна. — Лорд Джон, — обратился к нему Берик, — вы говорили, что были Сноу до женитьбы. Как нам теперь вас называть? — Король, — твердо сказала Бриенна, прежде чем Джон успел ответить. Остальные братья посмотрели на него в изумлении. — Ты стоишь в присутствии Джона из дома Таргариенов. — Таргариен? — удивился Берик. — Как так получилось? — Оставь это для прогулки, — сказал Джон, заменяя стальной кинжал на кинжал из драконьего стекла. Когда все были готовы, охотничья группа собралась в туннеле, ожидая, пока ворота за Стеной поднимутся. Холодный ветер севера ударил по ним, как волна, а снежный вихрь хлестал по лицам. Когда ворота полностью открылись, суровые ветра истинного севера устремились в туннель, напоминая Джону о предстоящей опасности. Джон оглядел свою группу, проверяя их решимость. Он увидел в их глазах страх, но и твердую решимость. Сделав первый шаг, он вышел в метель, за ним последовали остальные. — Итак, король Таргариен, — громко сказал Торос, чтобы перекричать вой ветра, — как ты стал Таргариеном? Прогулка была холодной, но терпимой. Через несколько часов снег перестал, и небо прояснилось, позволяя каждому почувствовать небольшое тепло. Джон держался в середине группы, позволяя Вольному Народу вести, но слушая разговоры вокруг. После объяснения своей истории — начиная с того, как умер мейстер Эймон и вылупились драконы, — Джон почувствовал, как напряжение в группе немного спало. Берик, воспользовавшись моментом, приблизился к Джону. — Ты выглядишь точь-в-точь как он, — сказал он. — На кого? — Рейегар. Я видел его только один раз, когда был мальчиком в Харренхолле, но я никогда не забуду его лицо. Или эти глаза, фиолетовые, как аметисты. Хотя, должен сказать, черные волосы идут тебе больше, чем серебристые. Но должен сказать, ты — точная копия Старка, как и Нед. — Вы знали его? — Конечно, я знал его. Когда он был Десницей, он отправил меня на охоту за Горой. Вот так я и умер в первый раз. Твой друг одичалый сказал мне, что Красная Женщина вернула тебя. Торос вернул меня после битвы, и еще пять раз после этого. Теперь мы с тобой служим одному Господу. — Я служу Северу и всему Вестеросу. — Север не воскресил вас из мертвых и не одарил вас драконами, как и Вестерос. — Ты прав, Мелисандра воскресила меня из мертвых, а мой дядя Эймон Таргариен подарил мне драконов. Я никогда не видел Владыку Света, когда умер. Я никогда не говорил с ним, никогда не слышал его. Я не знаю, чего он от меня хочет. — Ты ему нужен живым. — Почему? Берик просто улыбнулся ему. — Я не знаю. — Это все, что мне могут сказать: «Я не знаю». Какой смысл служить богу, если никто из нас не знает, чего он хочет? — Я думаю об этом все время. Я не думаю, что это наша цель — понимать, за исключением одного. Мы солдаты. Мы должны знать, за что мы сражаемся. Я сражаюсь не для того, чтобы ты или кто-то другой мог сидеть на троне из мечей. Берик остановился и оттащил Джона в сторону, чтобы он не мешал охотничьему отряду. — Так за что же вы боретесь? — За жизнь. Смерть — враг. Первый враг и последний. — Но мы все умрем. — Враг всегда побеждает, — заверил его Берик. — И нам все равно придется с ним сражаться. Это все, что я знаю. Мы с тобой не найдем особой радости, пока мы здесь, но мы можем сохранить жизнь другим. Мы можем защитить тех, кто не может защитить себя сам. Это прозвучало как что-то, что сказал бы Нед. Ты делаешь то, что правильно, потому что это правильно, и это все, что тебе нужно. Именно таким был Ночной Дозор, когда его основали люди чести. — Я — щит, который охраняет королевства людей. — Может быть, нам не нужно понимать больше этого. Может быть, этого достаточно. — Да, может быть, этого достаточно, — согласился Джон. Они присоединились к группе и не отставали от них, приближаясь к горной гряде. Пока они продвигались по скалистым склонам, Джон заинтересовался разговорами с участием Пса. Бриенна, казалось, держалась на расстоянии, но теперь она наконец решила приблизиться к нему. Джон продолжал идти позади них, подслушивая. — Я думал, ты погиб при падении, — сказала Бриенна. — Хотел бы я это сделать, тогда бы мне не пришлось все отмораживать, высматривая ходячих мертвецов, — сказал ей Пес. — Ты ничуть не изменился, — улыбнулась Бриенна. — Я думала, Арья так и сделает, раз уж сохранила тебе жизнь. Пес повернул голову к ней, наконец, проявив выражение, отличное от раздражения. — Ты нашла ее? — Она вернулась домой в Винтерфелл вскоре после своего брата Брандона. — Кто ее защитит, если ты здесь? — Она была бы здесь, если бы я не пошла. Кроме того, единственный, кто нуждается в защите, это тот, кто встанет у нее на пути. Пес улыбнулся, и Джон увидел его впервые. — Это буду не я. — Тебе следует вернуться с нами в Винтерфелл. Я чувствую, что она устала тренироваться со мной. Никто из нас не сможет превзойти другого. — Если бы у меня была та сила, что была много лет назад… Я уже не такой уж хороший боец. Просто немного лучше большинства. — Ты слишком строг к себе, — сказал Энгай, подходя к Бриенне и Псу, натягивая стрелу из драконьего стекла. — Иногда мы все теряем силу, но можем вернуть ее, если будем над этим работать. — Мне никогда не приходилось работать ради чего-то. Я убивал только потому, что у меня это хорошо получалось. — И вот ты идешь с кучкой дураков, собираясь убить то, что уже мертво. — Ты бы уже отвалил? — пожал плечами Пес. Энгай фыркнул и отступил, занимая место в хвосте охотничьей группы. Взгляд Пса упал на Джона, заметив, что тот слушает. — Ты тоже, мне все равно, король ты Вестероса или гребаного мира, отвали. После этого Джон старался держаться на расстоянии, но вскоре подслушал спор Пса с Тормундом. Все, что он мог разобрать, касалось рыжих, их красоты и того, как их целует огонь. Джон вспомнил, как Тормунд говорил это Сансе, когда они стояли лагерем перед Битвой Бастардов. Группа продолжала движение. Когда они проходили долину рядом с ледяной рекой, настроение явно ухудшилось. Энгай тоже это почувствовал и начал петь «Медведя и прекрасную деву». Берик и Торос присоединились к нему, в то время как остальные держались особняком — кто-то из-за нежелания петь, кто-то просто не знал слов. Джон, никогда ранее не слышавший эту песню, напевал мелодию от скуки. Когда песню повторили в третий раз, Бриенна начала раздражаться. — Вы что, не знаете других мелодий? — крикнула она из задних рядов. — Боюсь, что нет, миледи, — ответил Энгай. — Я знаю одну, — вмешался Джорах. — Похвала нашему новому королю. Джон тут же повернул голову к Джораху, надеясь, что тот шутит. — Как ты этому научился? — спросил он. — Я в Винтерфелле уже больше двух недель, и это единственная песня, которую я слышал, — сказал Джорах. — Вот эту песню я знаю, — улыбнулась Бриенна. Она и Джорах начали петь песню Ночных Драконов. Джон, смущенный, не отрывал глаз от земли. К тому времени, как песню повторили второй раз, почти все, кроме Пса, знали слова и присоединились к ним, включая Джона. Однако вскоре всем она наскучила. — Не можешь придумать другой куплет? — спросил Торос. — Я этого не писал, — ответил Джон. — Мои драконы научили меня этому. Это все, что я знаю, и все, что они пели. — Может быть, они хотят, чтобы ты продолжал, — предположил Торос, делая быстрый глоток рома. Они шли весь день, не останавливаясь даже с наступлением сумерек. На горизонте разразилась буря, и хотя солнце уже скрывалось, свет снега позволял им двигаться вперед. Легкий шквал сменился метелью. Когда они добрались до подножия горы, Гончая остановился и посмотрел вдаль на огромную вершину. — Вот что я увидел в огне, гора в форме наконечника стрелы. — Ты уверен? — спросил Торос. — Мы уже близко, — уверенно ответил Шандор. Бриенна шла рядом с Псом, глядя на гору. — Ты хочешь сказать, что мы следовали видению, которое ты видел в огне? — У тебя есть идея получше? Бриенна опустила глаза, пытаясь придумать альтернативу, но промолчала. Она продолжила идти вместе с остальными. Снежная буря усилилась, превратившись в яростную метель. Ветры хлестали путников, словно живое препятствие, пытающееся не пустить их к тому, что они искали. Проводник Свободного Народа шел впереди, пробиваясь через ледяной шквал, ведя группу за собой. На лицах путников начали появляться наледи от пота, а тепло, которое дарили их меха, едва ощущалось. Тормунд вдруг коснулся плеча Джона, заставив его остановиться. Он указал рукой куда-то вдаль: — Смотри! Все, кроме проводника, остановились, вглядываясь в белесую пелену и пытаясь различать другие силуэты. — Медведь, — сказал Шандор, — большой ублюдок. У него есть наездник. Джон едва различил очертания снежного медведя и человека, едущего на нем. — Это может быть варг, — сказал Джон. Медведь остановился и повернул голову, излучая смертельный свет. — У медведей голубые глаза? — спросила Бриенна. Медведь и наездник исчезли во вспышке белого света, чтобы снова появиться, но уже направляясь прямо к ним. Проводник заметил это и тут же развернулся, побежав обратно к остальным. Медведь исчез в еще одной вспышке белого, пока проводник продолжал бежать. Все выхватили оружие и приготовились к схватке со зверем. Но когда проводник был уже почти рядом, медведь снова появился, нападая на него сбоку. В одно мгновение медведь вцепился в проводника, схватил его и с криком унес прочь, а затем снова исчез. Джон и остальные побежали за ними, но все, что они нашли, — это пятно крови на снегу и копье из драконьего стекла, принадлежавшее проводнику. Все образовали круг, следя за тем, откуда медведь может снова ударить. Ветры вокруг них выли, и страх постепенно овладевал ими, потому что ничего не происходило. Позади Джона раздался громкий рев из метели, и медведь появился словно из ниоткуда. Он толкнул одного из Вольных Людей, сбросив его в снег. Пока тот отчаянно пытался уползти, медведь вонзил зубы ему в спину. Раздался крик, а затем — хруст его позвоночника. Вольный Лют замер, неподвижный и безжизненный. Джон бросился на медведя, надеясь, что мощный удар Длинного Когтя сможет его убить. Но когда лезвие коснулось шкуры зверя, оно едва оставило царапину. Мышцы медведя были разложившимися, но всё ещё крепкими. Медведь ударил Джона лапой, отправив его в полёт обратно туда, откуда он пришёл. Джон рухнул на землю, и Сандор поспешил к нему, опускаясь на колени и помогая встать. В это время Торос и Берик провели руками по лезвиям своих мечей, и пламя вспыхнуло вдоль клинков. Они бросились на медведя, пока тот искал следующую жертву. Мертвый всадник спешился, когда медведь встал и начисто разрезал грудь Вольного Люда. Тот упал на землю, и медведь вонзил зубы ему в спину, сделав то же самое, что и в первый раз. Берик взмахнул своим огненным мечом и ударил медведя по боку. Шкура вспыхнула, и огонь охватил зверя. Наездник направился к Тормунду и атаковал его мечом, который сломался пополам. Тормунд легко обезоружил его, и другие Свободные окружили мертвеца, пытаясь захватить его. Медведь бросился на них, разбросав всех в стороны и распространив пламя на своего наездника. Один из Вольных Людей, вооружённый копьём, отбросил его и попытался столкнуть райта в снег, чтобы потушить огонь. Но когда он повалил врага на землю, райт оказался сильнее. Он освободил руку и мгновенно схватил нападавшего за лицо, вцепившись пальцами в его челюсть. Сильным рывком он оторвал челюсть Вольного и, выхватив кинжал с его пояса, стремительно вонзил его в шею противника. Кровь хлынула, и вскоре тело Вольного обмякло. Медведь отбивался от оставшихся, которые окружили его. Энгай выстрелил в него стрелой из драконьего стекла, но она лишь застряла в шкуре зверя. Медведь ударил лапой Бриенну, заставив её отступить. Затем его внимание переключилось на Сандора, который застыл от страха. Медведь был ничем, но огонь напугал его. Когда зверь бросился на Сандора, Торос ринулся к нему и оттолкнул его в сторону, преградив путь медведю своим огненным мечом. Зверь ударил Тороса, сбив его с ног. Торос оказался на земле, а его клинок был зажат в мощных челюстях медведя. Животное сжимало их с невероятной силой. Тормунд бросился на медведя с топором, нанеся мощный удар по голове зверя, но тот оттолкнул его, словно это было ничто. Меч Тороса вырвали из его рук, и медведь впился зубами в его тело, ломая рёбра. Торос вскрикнул от боли, когда медведь начал трясти его из стороны в сторону, будто пытался разорвать пополам. Джорах, наконец, вонзил кинжал из драконьего стекла глубоко в тело медведя. Зверь издал последний глухой рёв, рухнул на Тороса и продолжил гореть. Энгай поспешил на помощь — вместе с Бериком они вытащили Тороса из-под туши. Они положили его на небольшой ком снега и приподняли мантию, чтобы осмотреть раны. Его кожа была обожжена и искажена, мышцы оголены, а кровавые разрывы источали алые потоки. Сандор стоял рядом, глядя на мучения Тороса и осознавая, что тот страдал вместо него. Джорах подошёл к раненому, наблюдая за его состоянием вместе с остальными. — Мы должны вернуть его в Восточный Дозор, — предложил Джорах. — Нет времени, — проворчал Торос. — Фляга! Берик порылся в одежде красного жреца и нашёл нужный предмет. Он откупорил флягу и поднёс её к губам Тороса, позволяя ему пить столько, сколько он мог осилить. Джон наблюдал за ними, зная, что Торос не сможет долго терпеть такие раны. Когда Торос закончил пить, он посмотрел на Берика и мотнул головой. — Продолжай, — сказал он. Берик поднял свой пылающий меч над грудью Тороса и медленно опустил лезвие на раны, прижигая их. Сандор отвернулся, не в силах смотреть, как из ран поднимается дым, а воздух наполняется запахом горящей плоти. Торос застонал и заскрежетал зубами, пытаясь выдержать боль. Звук шипения и вонь ожогов напомнили Джону, каково это было, когда он видел дикое пламя «дикого огня» в битве. Когда Берик отнял клинок от тела Тороса, тот затих. — Ты в порядке? — спросил Берик, глядя на его уставшее лицо. — Меня только что укусил мёртвый медведь, — прохрипел Торос. — Да, так и есть, — ухмыльнулся Берик, понимая, что Торос пытается отшутиться, несмотря на своё состояние. Торос приподнял бровь и пробормотал: — Забавная старая жизнь. Берик воткнул меч в снег, погасив пламя лезвия. Затем он вместе с Энгай схватил Тороса под руки и помог ему подняться на ноги. Тем временем Джон осматривал два безжизненных тела воинов Вольного народа. Их лица были застывшими масками боли. Он проследил за оставленными следами, пытаясь понять, куда мог направиться враг. Их путь не сулил ничего хорошего.